© В. Мелан, 2016

© Оформление. ООО «Издательство АСТ», 2016

Лежать, уткнувшись лицом в мокрую траву, – неприятное ощущение. Лежать, уткнувшись лицом в траву, в грязном кювете, ночью, под дождем, когда по волосам и шее, пропитывая джинсовую куртку насквозь, стекает холодная вода, – ощущение отвратительное.

Сырая земля пахла корнями.

Стараясь успокоить свистящее дыхание, я закрыла глаза и зажмурилась, мечтая, как хамелеон, слиться с травой, а еще лучше провалиться в землю метра на полтора.

Успеется.

Топот приближался. Незнакомый мужской голос закричал, что «девчонка, должно быть, побежала в сторону парка» (куда же еще?), и преследователи – четверо неприглядного вида подвыпивших мужчин из соседнего бара, – оглядываясь по сторонам, на короткий миг притормозили напротив того места, где я скользнула сквозь кусты в кювет.

Если обнаружат – выволокут, пьяные гады, измучают тело и наплюют в душу.

Ну почему? Сколько раз зарекалась не ходить короткой дорогой мимо питейных заведений, где любая особа женского пола неизменно привлекает внимание. Тем более одинокая особа. Да, намокшие волосы, да, ни грамма косметики, да, худая как палка, и все равно ведь прицепились. Не учли только, что некоторых жизнь учила бегать быстро. Как раз для таких вот случаев.

Когда кусты затрещали совсем близко, я начала судорожно ощупывать землю в поисках какого-нибудь камня, а лучше булыжника, чтоб уж наверняка. Чтоб только не без боя. Но в траве, как назло, попадалась только мелкая грязная галька – такой разве что из рогатки в глаз. Ну хоть прут, хоть осколок стекла, хоть что-нибудь – канава ведь! Может, железка или палка…

Ладонь неожиданно наткнулась на что-то острое, заставив поморщиться от укусившей палец боли. Не обращая на нее внимания, я схватила холодный и скользкий от влаги предмет, приподняла голову и поднесла к глазам. Милостивый боже… Нож! Чей-то потерявшийся нож! Мокрый, покрытый грязью, но все еще бритвенно острый. Значит, есть на небесах тот, кто слышит! Окоченевшие от холода пальцы тут же стиснули рукоять ценной находки.

Мужики пошуршали кустами, поматерились, но в кювет лезть не рискнули – видимо, предположили, что и добыча не стала бы мараться на грязных обочинах. Порычали друг на друга и разбежались осматривать окрестные дворы и переулки.

Я выдохнула с облегчением и уткнулась лбом в землю.

Ступни онемели не то от холода, не то от напряжения, куртка разбухла и отяжелела, впитав в себя сотни дождевых капель.

Чертова жизнь.

Подниматься не хотелось. Заснуть бы здесь уже навеки – к утру проблем было бы меньше.

Пришлось сделать усилие, чтобы вновь поднять голову.

Если пробираться сначала канавами, а потом темными заброшенными переулками, вечно зыркавшими на одиноких путников злыми жадными глазами, то через сорок минут получится добраться до дома. Поганая окраина Солара – большого, красивого, сверкающего Солара, что любит роскошь и пренебрежительно отворачивается от беспородного сброда, затерявшегося где-то там, подальше от глаз, в грязи и суете. Этот город-сказка, подобно ледяной бездушной королеве, любил богатых и презирал нищих. Не можешь выбраться наверх? Умри!

Я вздрогнула от холода, что пробрал до самых костей. Если сейчас же не согреться – простыну, а лечиться при отсутствии денег на еду и медикаменты проблематично.

Лезвие ножа чиркнуло о мелкий камешек, когда я поднялась на колени. Эту вещь лучше взять с собой – кто знает, что там впереди?

Дрожа всем телом, перевернулась, съехала до самого дна сточной канавы, скользя подошвами ботинок по траве, кое-как поднялась на ноги и зашлепала по текущей внизу мутной воде по направлению к дому.

Холодно. И до противного мокро.

Но бывало и хуже.