Глава 1
Едва Верховный судья выскочил из портала, его взору открылась знакомая картина. Развороченные плетения защитных полос затягивал клубящийся антрацитовый дым, прикрывая пробоину, сквозь которую пытались прорваться Тени.
Сбой связи, о котором сообщили Себастьяну, в этой ситуации удивительным не являлся. Количество высвобождающейся во время прорыва энергии было огромным. И мало какие кристаллы могли преодолеть повышенный магический фон, сходный в эти минуты с Аландорским.
Хаоситов сдерживал отряд судьи Торна. Окинув людей быстрым взглядом, Себастьян с облегчением увидел, что раненых среди судей и боевиков практически нет. Сам Александр ожидаемо первым стоял на рубеже, пытаясь оттеснить Теней за Щит и позволить Архивариусам службы чистого зеркала добраться до повреждений.
Однако это было не так-то просто. Любая попытка влить энергию в Щит тут же пресекалась хаоситами. Тени словно специально не столько шли вперед, сколько сдерживали людей. Будто выжидали чего-то.
Что именно — Верховный судья знать не хотел. И так понятно, что ничего хорошего. Поэтому уже в следующее мгновение он ринулся вперед, к границе, отделяющей мир от обители Хаоса и его приспешников.
«Четыре прорыва, — билось в его голове. — Четыре.
Времени терять нельзя».
Еще немного, и пусть не здесь, так в другом месте Тени потоком хлынут в мир. А это означает гибель людей, новые захваченные тела и новые диверсии.
Себастьян резко выдохнул и прикрыл глаза, собирая воедино всю энергию магического резерва. Верховного судью охватило яркое свечение, которое заметили и застывшие на миг судьи и даже рвущиеся в мир Тени. А затем с рук Себастьяна сорвались слепящие потоки энергии, сметая, испепеляя все на своем пути.
И враг дрогнул, начал отступать. Рассеялась укрывавшая Теней мгла. В лунном свете стало видно, как, активируя чернильно-черные порталы, бегут с поля боя высшие хаоситы.
Однако судьи и боевики смотрели не на них, а на Себастьяна Брока. Такая сила магического резерва в одном человеке не могла не восхищать и не пугать одновременно. А энергия все лилась и лилась, словно черпаемая из бездонного источника.
Не прошло и нескольких минут, как по ту сторону Великого Щита не осталось никого из нападавших.
— Приступайте к восстановлению, — тяжело дыша, хриплым голосом разрешил Себастьян Архивариусам и повернулся к судьям. — Связь с остальными отрядами наладилась?
— Проверяю, — откликнулся стоящий рядом с Торном молодой парень и начал настраивать кристаллы на массивном браслете связи.
Через пару минут зазвучали короткие, отрывистые сводки.
Как оказалось, один из отрядов уже успешно справился с прорывом. Второй, под предводительством Роберта Тунгорма, тоже практически добил врага. А вот последнему отряду повезло гораздо меньше.
Услышав сообщение из сектора Серых Скал, Торн и Брок моментально активировали порталы.
Вот только помочь они уже ничем не могли.
На небольшом, укрытом нависающими скалами плато, стояло около десятка людей, безмолвно склонившихся перед тремя застывшими телами.
— Нет! — отчаянно прошептал Торн, бросившись к одному из них — давнему другу судье Каслеру, чьи безжизненные глаза смотрели на мерцавший неподалеку Щит, за спасение которого была заплачена такая высокая цена.
Из порталов на плато начали появляться другие судьи, в том числе и старший Тунгорм. Увидев погибшего, он тяжело опустился рядом с Александром. Подошедший к отцу Роберт, сжал его плечо рукой.
Себастьян мрачно смотрел, как собираются друзья десятки, точнее, теперь уже девятки Торна. Потеря такого сильного судьи, как Каслер, действительно была серьезной. Однако даже он не мог спасти всех…
Прерывая скорбную тишину, Себастьян произнес: — Надо уходить и уносить тела. Роберт, вызови отряды на дежурство, согласно графику.
Получив приказ, тот кивнул, отошел от отца и активировал сферу связи.
Появившиеся вскоре боевики осторожно погрузили тела на платформы и унесли прочь. Постепенно исчезли в порталах судьи, оставив на плато только Себастьяна, замкнутого, осунувшегося Александра и старшего Тунгорма.
— Эрик, вам пора к Щиту, — произнес Верховный судья. — Не исключено, что нападения повторятся.
— Держись, друг, — доставая сферу портала, обратился к Александру Тунгорм. — Нам от этого никуда не деться.
Вспышка, и судья исчез в вихре нонгата.
— Знаю, — глухо пробормотал Торн. — Но он мог бы остаться в живых, если бы пришла помощь. Только ее не было.
Колючий взгляд старшего судьи Столичного региона в упор уставился на Себастьяна.
— Дестабилизация связи, как и в вашем случае, — констатировал тот. — Соболезную, Александр.
— Неужели? — с тихой яростью уточнил Торн. — К Хаосу твое лицемерное сочувствие! Ты мог его спасти! Я сильнее, и справился бы сам. А у Каслера был патрульный отряд, не боевой! В первую очередь ты должен был помочь ему! Но получив вызов, с какой-то стати направился в мой сектор! Изза тебя время было потеряно, и погиб один из лучших судей!
От столь неприкрытой враждебности на скулах Себастьяна заиграли желваки.
— Вы все находились в опасности, — голос Верховного судьи, впрочем, пока еще оставался спокойным. — Я не могу спасти каждого, как бы ни хотел этого. И не могу оценить степень риска, не видя ситуации. Во время вызова я не мог исключать того, что вы можете погибнуть, а я обещал вашей дочери, что этого не допущу.
— Кара… — Услышав о дочери, Торн мгновенно встревожился. — Ты оставил ее одну?
— Нет, конечно, — Себастьян отрицательно качнул головой.
— Она с Андре. И вам лучше вернуться вместе со мной в поместье, сказать ей лично, что все в порядке. Чтобы она не нервничала.
Александр криво усмехнулся, понимая причины такой заботы, и вошел в портал. Следом за ним с некоторой поспешностью активировал нонгат и Верховный судья. Во время всего боя он чувствовал, насколько сильно переживает Кара, и сейчас как можно быстрее хотел ее успокоить.
Однако едва шагнул из портала, как замер на месте от открывшейся взору кошмарной картины.
Защита поместья была уничтожена. Магические плетения рваными лохмотьями свисали с некогда неприступного купола.
Но страшнее всего выглядел дом, в стене которого зияла огромная пробоина.
Судья Торн первым попавший в полуразрушенный зал, где еще недавно, судя по магическому эху, кипел бой, заметался среди мертвецов на скользком от крови поле.
Хотя родовая магия указывала на то, что Карина жива, определить ее местонахождение он не мог. Поэтому со сжавшимся от страха сердцем всматривался в окровавленные, обугленные пульсарами и растерзанные когтями тела, боясь в одном из них узнать дочь.
Себастьян же, напротив, стоял, не в силах пошевелиться. Еще никогда в жизни, даже до инициации, он не испытывал такого бешенства и, одновременно, отчаяния от страшного осознания — опоздал. Попал в расставленную Хаосом ловушку.
Ведь видел, что Тени ведут себя странно! Тянут время, отвлекают, ждут…
Но о причине не догадался. Не понял очевидного!
— Почему ты оставил Кару?! Я доверил ее тебе! — Торн, наконец, остановился и, тяжело дыша с ненавистью уставился на Себастьяна. Казалось, он с трудом удерживается от того, чтобы не набросится на Верховного судью с кулаками. — Ты обещал ее охранять, и что в итоге?! Мой дом разрушен, а дочь я не могу найти даже с помощью родовой магии! Да лучше бы я погиб у Щита, зато ее не похитили бы! Где она?! Где моя дочь?! Если с ней что-то случилось…
— Я найду! — перебивая, рявкнул Себастьян. — Никто, слышите, никто не спрячет ее от меня!
Вокруг Верховного судьи вновь вспыхнул сияющий ореол. На мгновение Торну даже показалось, что тот не контролирует резерв. Но сила и, главное, концентрация энергии вокруг Себастьяна отличались от привычной магии Порядка. Словно бы что-то древнее, невообразимо могущественное смотрело сейчас взглядом Верховного судьи, заставляя отступить и склонить голову.
А Себастьян прислушался к собственным ощущениям, и сила безошибочно указала ему направление, в котором исчезла Карина.
— За мной, — коротко выдохнул Верховный судья и активировал портал.
Нонгат доставил нас с Годардом в средних размеров зал. Как только магический вихрь растворился в воздухе, хватка сжимавших меня рук оборотня ослабла, чем я сразу и воспользовалась. Вырвавшись из захвата я мгновенно отскочила в сторону и приготовилась обороняться. Готова была на все, даже использовать щит, но преследовать меня не стали. Годард стоял, опустив руки, и не шевелился.
Чуть успокоившись, я осторожно огляделась по сторонам.
Окон здесь не было. Редкие магические светильники, парившие под потолком, создавали полумрак, еще более гнетущий из-за каменных, потемневших от времени стен. Одну из них украшал выбитый барельеф с изображением Великой Хранительницы, прямо под которым, на полу, располагалась семиконечная звезда, выложенная пластинами аландорского металла.
Андре, которого переносили танириумом, еще не было. Зато один за другим, из гудящих порталов появлялись остальные уцелевшие нивергаты.
И взгляды их тотчас устремлялись на меня.
Стало страшно. Конечно, я понимала, что вреда мне не причинят. Но, глядя на оборотней, снявших свои удивительные маски, отчетливо осознала — выбраться отсюда будет не легче, чем сбежать из Аландорских гор.
Все эти мужчины, становясь нивергатами, давали клятву защищать Видящих ценой своей жизни, невзирая на то, что их не осталось в этом мире. Но внезапно узнали о том, что есть я.
Живая. Настоящая. Да еще в какой ситуации узнали!
Существование нивергатов в этом мире вновь обрело изначальный смысл. И, судя по выражению абсолютной решимости, застывшему на суровых лицах, на этот раз проигрывать Хаосу они не собирались.
Меня станут защищать. Причем мое мнение о способах этой самой защиты будет играть далеко не главную роль.
Наше безмолвное разглядывание друг друга прервало появление еще одного вихря, из которого, удерживая израненное тело Андре, шагнул высокий широкоплечий мужчина.
— Быстрее, несите его на алтарь, — скомандовал Годард.
Двое оборотней тотчас подскочили к вновь прибывшим.
Осторожно подхватив Андре, они отнесли его к стене с барельефом и уложили на звезду.
Остальные нивергаты тотчас встали вокруг тела своего главы.
Но вместо того, чтобы хоть как-то его полечить, напротив, сняли целительный полог.
Я испуганно охнула. Зачем? Неужели думают, что у него нет шансов?!
Вставший в изголовье Годард, тем временем, вскинул вверх руки, и принялся читать заклинание, схожее интонациями с тем, которое Андре использовал для вызова своих соратников.
Один за другим его поддержали остальные нивергаты, и зал наполнился все нарастающим гулом.
«А что, если они таким образом забирают силу умирающего главы ордена, чтобы передать ее приемнику?» — мелькнула в голове страшная мысль.
— Не смейте! Не трогайте его! — закричала я и кинулась к лежащему на полу Андре. — Ему надо к врачевателям!
Однако меня тотчас стальной хваткой удержали чьи-то руки, не давая вырваться и помешать жуткому ритуалу.
Глотая бессильные слезы, я наблюдала, как вспыхнули выложенные аландорским металлом грани звезды. Исходившее от них сияние поднялось вверх, образуя купол над израненным телом Андре.
Как только сияющие потоки сомкнулись, нивергаты прекратили чтение странного заклинания, а я, вырвавшись из плена, побежала к распростертому на полу телу.
— Это защита Хранительницы, данная ею нивергатам при создании ордена, — сообщил Годард, когда я уже опускалась на колени.
— Он выживет? — подрагивающим от слез голосом спросила я, с надеждой глядя на застывшее лицо Андре.
— На все воля Создателя, — коротко ответил Годард. — Мы сделали, что могли. Дальнейшее зависит только от организма Андре Травесси. Пока же, как его заместитель, я принимаю на себя руководство орденом.
Возражений не последовало. Все, как один, нивергаты чуть склонили головы, признавая власть Годарда. Оборотень же посмотрел на меня.
— Как давно Андре стало известно о том, что ты Видящая, Карина?
— Очнется, у него и спросите, — пробормотала я, понимая, что правдивым ответом сильно подставлю своего защитника.
— Сейчас не время для детских обид, — по-своему воспринял мой отказ Годард. — Ответ очень важен всем нам.
Ведь Андре не имел права скрывать информацию о тебе: это очень серьезный проступок перед орденом.
А то я не понимаю! Именно поэтому и не признаюсь!
Не хватало, чтобы из-за меня Андре опять пострадал. Еще отключат, чего доброго, этот божественный купол, и все…
Напрямую соврать я не могла, оборотни бы ложь почувствовали. Так что пришлось изворачиваться: — Послушайте, я и сама до последнего времени о своем даре не знала. Никто не знал. А потом, может, у Андре не оказалось времени… И вообще, как вы можете не доверять своему главе?
Он же главный!
— Глава ордена — это первый среди равных, — сурово поправил Годард. — В ордене важно мнение каждого нивергата, а не только главы.
— Ну так, значит, тем более вам надо ему доверять, — стояла я на своем. — Я-то причем? Я за него не отвечаю.
Годард поджал губы. Видно было, что ответ его не сильно устроил, но все же дальше давить он не стал.
— Кто еще знает о твоем даре? — спросил стоящий неподалеку от меня мужчина.
— Отец и Верховный судья, — на это я ответила честно.
А что? Тут уж точно скрывать нечего.
— Себастьян Брок уже знает? Хаос все побери! — Годард ругнулся.
— Кстати, Хаос тоже в курсе, — добавила я.
— Это мы уже поняли, — оборотень скривился. — Иначе за тобой не отправили бы всех сущностей, и даже предателейсудей.
От воспоминания об этом по телу пробежал озноб. Перед глазами тотчас встал холл поместья, с пробоиной в одной из стен. Тусклая луна, пробивающаяся в пролом, окутанный серым дымом мир и подергивающиеся тела с сущностями пятого ранга.
Вскочив на ноги, я кинулась обратно к Годарду.
— Мне срочно надо домой! Там ведь остались слуги, им нужна помощь! Вы же понимаете, что с ними сделают хаоситы, если найдут?
— Не найдут, — спокойно ответил оборотень, сжимая в широкой ладони мое запястье. — Уверен, после нашего ухода сторонники Хаоса тоже покинули поместье. Никто за вашими людьми охотиться не станет. К чему напрасно тратить на это силы, когда известно, что Видящей уже нет в доме?
— Вы не можете этого знать наверняка! — я дернулась, пытаясь выбраться из захвата. — К тому же, скоро вернутся отец и Себ… Верховный Судья. Мне надо домой!
— Теперь твой дом здесь. И это не обсуждается. Твоя защита — прерогатива ордена Нивергатов. Для этого мы были созданы, — отчеканил Годард под одобрительный гул остальных оборотней.
— Только что-то слабо преуспели, — зло парировала я, чувствуя, как в душе поднимается отчаяние.
Ситуация была еще хуже, чем казалось вначале. Эти типы вообще, похоже, не собирались меня никуда отсюда выпускать!
— С тобой ничего не случится, — твердым голосом парировал нивергат и, подтверждая худшие опасения, добавил: — Стены ордена — надежная преграда и для хаоситов, и для судей.
Да сколько можно? Я устала быть бессловесным и бесправным человеком, с мнением которого никто не хочет считаться!
— Вы не имеете права держать меня здесь! Я должна учиться! Не желаю быть подопытным объектом, на котором вы решили реализовать утраченные мечты ордена! — выпалила я и, все-таки выдернув запястье из руки Годарда, решительно потребовала: — Верните меня к отцу!
— Исключено. Решения о твоей защите и дальнейшей жизни будет принимать орден, а не Торн, — отрезал тот.
— Что-о?! — я аж задохнулась от возмущения. — Да знаете, что с вами папа сделает, когда за мной придет?!
— Не придет. Найти тебя и попасть в это здание не под силу никому…
Звон охранных заклинаний и полыхнувшая вспышка пробитой защиты прервали Годарда на полуслове.
— Нивергаты, к бою! — рявкнул он, глядя на взметнувшиеся посреди зала вихри нонгатов.
Вокруг меня тут же встал живой щит из оборотней. Я испуганно выглянула из-за спин, чтобы увидеть, кому именно оказалось под силу так быстро разделаться с защитой ордена. И тут же облегченно вздохнула: из порталов буквально вылетели отец и Себастьян.
Действительно, кто еще, кроме папы, способен отыскать меня в любом месте, исключая, разве что, Аландорские горы?
А нивергаты, утверждая, что родовая магия здесь бессильна, видимо, ошибались. Или блефовали. Какая, собственно, разница? Главное, меня нашли!
В руках отца и Яна серебрились судейские клинки. С пальцев вот-вот готовы были сорваться боевые заклинания магии Порядка.
— Где моя дочь? — отец полным ярости взглядом впился в стоявшего перед ним Годарда.
— Видящая находится под защитой ордена, — уверенно ответил тот.
Впрочем, меня уже заметили.
— Вы не вправе удерживать ее без моего согласия! — папа решительно направился в нашу сторону.
Растолкав слегка растерявшихся оборотней, я рванулась к нему, и через мгновение меня обняли крепкие руки.
— При всем уважении, Ваша честь, — сквозь зубы процедил Годард, — это компетенция ордена, и мы не подчиняемся…
— Соблюдайте субординацию, заместитель старшего следователя Столичного региона, — Себастьян тоже сделал шаг вперед. — Все силовые ведомства подчиняются мне. Без исключения.
От его тона я невольно сжалась. Да и выглядел Верховный судья в этот момент жутко: аура пылала, лицо, словно неживая маска, застыло.
Казалось, еще немного, и он бросится в бой.
Но Годард, хоть и дрогнул, все же не отступил.
— Прежде всего, я — нивергат. А орден Нивергатов не подчиняется вам, Ваша честь. Мы наделены правом защищать Видящих самой Хранительницей. Именно мы отбили Видящую полчаса назад, разобрались с хаоситами и даже с Хартханом…
— Ваши заслуги никто не умаляет, — резко перебил оборотня Себастьян. — Но уверены ли вы, что сможете противостоять судьям, использующим магию Хаоса?
Особенно, если они создадут сферу Отрицания из вашей же крови? Ваш Глава согласился с тем, что Кара не будет в абсолютной безопасности даже в Аландорских горах. Защитить Видящую мы сможем, только объединившись. И мне хотелось бы решить проблему, не прибегая к силе, тем более что вы и так потеряли нескольких соратников. Наши междоусобицы только порадуют врагов, а пользы не принесут.
— Рад, что к тебе вернулась способность трезво рассуждать, Себастьян.
Услышав хрипловатый голос Андре, все присутствующие, включая меня, обернулись. Защитная сфера вокруг него за время нашего спора успела растаять, а сам оборотень, хоть и с трудом, поднимался на ноги.
— Андре! Живой! — искренне обрадовалась я.
— Тоже рад видеть тебя, Кара. И спасибо за помощь, без тебя мы бы не справились, — тот слабо улыбнулся, а потом перевел взгляд на своего заместителя. — Годард, Верховный судья прав. Ситуация на сегодняшний день такова, что мы не сможем обеспечить безопасность Видящей только своими силами. Нас не так много и Хаос охотится за кровью нивергатов. Мы не имеем права рисковать безопасностью Кары.
Настойчивый заместитель опустил глаза, не в состоянии выдержать силу пристального взгляда альфы. И хотя самого Годарда слабым назвать было никак нельзя, до Травесси ему все же было далеко.
— Согласен, — чуть помолчав, все же признал он. — Однако по-прежнему считаю, что отпускать Видящую в поместье Торна крайне неразумно. Даже когда там будет восстановлена защита. Оно небольшое, и не приспособлено для осады. Что недавний штурм хаоситов и показал.
— Провести остаток жизни у вас здесь или в лачуге в Аландорских горах я тоже не желаю, — категорично отрезала я, покосившись на Верховного судью.
Сияющий ореол вокруг него уже поугас, сигнализируя, что тот вновь контролирует свою силу.
— Карина, твоя безопасность…
— Моя безопасность меня волнует, конечно, — перебила я Себастьяна. — И на рожон я лезть не собираюсь. Но так же хочу напомнить, что я не зверюшка, которую можно просто закрыть в клетке. А еще, у меня есть щит, который даже вы, Ваша честь, не смогли обойти… по крайней мере, сразу.
Значит, я вполне смогу продержаться и против других нападающих какое-то время, и позвать на помощь. А вот в Аландорских горах позвать на помощь будет невозможно.
Доводы заставили спорщиков ненадолго задуматься.
Наконец, отец с какой-то усталостью посмотрел на меня.
— Чего ты хочешь, Кара?
— Чтобы мне позволили продолжить учиться, — тут же выдвинула я требование. — Хаоситам добраться до меня в академии невозможно: порталы отслеживаются, окна и двери укреплены аландорским металлом, сквозь который Тени не пройдут. И к стенам так просто не подгонишь пульсомет, как в случае с нашим домом. Да и накрыть куполом всю территорию не получится — она слишком огромна, так что на помощь позвать всегда смогу.
— Зато в академию могут войти судьи-отступники, — резонно отметил Годард.
— Могут, — согласилась я. — Но у меня, повторюсь, есть щит. Так что ничего они мне не сделают. Зато мы в этом случае сможем вычислить предателей.
Мои защитники задумчиво переглянулись.
— Многие преподаватели из оборотней нивергаты. Думаю, можно еще увеличить количество братьев для присмотра, — добавил аргументов моему предложению Андре.
— Заодно и проверку самой академии можно устроить, — пробормотал отец.
— Не можно, а нужно, — поправил Себастьян, с неудовольствием прищурившись. — Тем более, все равно собирались. И еще одно. Ты не сможешь активировать щит, если спишь, Кара. Так что учеба — учебой, но ночевки в академии исключены.
— В горы не поеду! — понимая, к чему он ведет, воспротивилась я.
— Кара вполне может ночевать и в ордене, — предложил Андре. — Судьям-предателям сюда не пробраться. Вселиться в нас ни один хаосит не может, так что и с этой стороны проникновение исключено. Кроме того, здесь постоянно находится достаточное количество нивергатов, чтобы среагировать на любую возможную опасность. А уж если дело опять дойдет до открытого столкновения, мы сможем отразить его все вместе.
— Кроме того, в архиве ордена находится много информации о Видящих, — добавил Годард. — Каре это может быть полезно. Книги и зеркала выносить из библиотеки нельзя, так что изучать их все равно нужно здесь.
А вот это действительно важно! Пожалуй, чтобы получить доступ к местному архиву, я и впрямь готова тут ненадолго поселиться.
— Возможно, это и неплохая идея, — с некоторым сомнением согласился папа.
— Кара? — Андре вопросительно посмотрел на меня.
Взгляды Годарда и нивергатов вмиг стали напряженными.
Конечно, они-то помнили, как я жаждала выбраться отсюда!
Но одно дело — когда взаперти тебя собираются удерживать вечность, и совсем другое, когда ты в любой момент можешь уйти.
От информации и собственной безопасности я отказываться не собиралась, поэтому коротко кивнула.
— Я не против.
Ян нахмурился. Костяшки его пальцев, и до того с силой сжимавшие меч, теперь побелели, а глаза на миг полыхнули, выдавая, что тот вновь на грани. Однако, несмотря на мои вполне обоснованные опасения, спорить Себастьян не стал, признавая, что этот вариант и впрямь наилучший.
«Не будь он уверен в твоей предполагаемой беременности, такого волнения не было бы», — едко напомнило подсознание.
Но сейчас я была такой уставшей, что даже задумываться о мотивах мужчины не захотела.
Тем временем, отец сообщил Андре и Годарду о том, что если с моей драгоценной головы упадет хоть один волос, не поздоровится всему ордену сразу. После чего обратился ко мне:
— Вернусь за тобой утром. Надеюсь, у господ нивергатов хватит сил и ответственности тебя защитить.
«Господа» недовольно зароптали, а полный рвения Годард в тысячный раз заверил, что охрана Видящей у нивергатов в приоритете, и они готовы чуть ли не спать у моей постели.
— А вот это лишнее, — такое предложение отцу ожидаемо не понравилось.
Себастьяну, кстати, тоже. Если бы взгляд Верховного судьи испепелял на месте, на одного ретивого защитника у меня стало бы меньше.
Наконец, папа закончил раздавать указания и, поцеловав меня на прощание, активировал портал. После его ухода Андре кивком указал на располагавшуюся неподалеку крутую каменную лестницу.
— Пойдем, провожу тебя в одну из спален ордена.
Выглядел он при этом бледным и болезненным, и держался на ногах, похоже, только за счет силы воли и упрямства.
— Давай лучше я о Каре позабочусь, — уверенно произнес Годард. — А тебе, чтобы к завтрашнему дню восстановиться, надо отдыхать.
Протестовать Андре не стал: видимо, действительно чувствовал себя плохо. Так что, быстро простившись, направился к дальнему выходу из зала.
Зато Себастьян так просто уходить не собирался.
— Я хочу проверить защиту помещения, которое вы отведете Карине, — произнес он таким тоном, что желания спорить ни у кого даже не возникло.
Поднявшись на пару этажей, мы прошли по слабо освещенному коридору без окон и остановились перед внушительной дубовой дверью.
— Прошу, — Годард деактивировал магический замок и пропустил нас с Себастьяном внутрь.
Выделенные мне комнаты, состоявшие из небольшой спальни, гардеробной и ванной, оказались весьма приличными. Хотя в столь измотанном состоянии, признаюсь, я была готова заснуть и на полу.
Однако отправиться на долгожданное свидание с подушкой и одеялом сразу не удалось: пришлось ожидать, когда Ян закончит инспекцию. А Верховный судья не спешил, даже невзирая на мое выразительное зевание.
Когда же осмотр был завершен, он приказным тоном выставил недовольного Годарда в коридор и закрыл дверь.
После чего повернулся ко мне и уточнил: — Ты действительно уверена, что хочешь остаться здесь?
— Хочу, — заверила я и с подозрением уточнила: — Комнаты ведь в порядке?
— Да, защита тут хорошая, — он рассеяно кивнул. — Вот только…
Ян осекся. На лице его вдруг появилось какое-то странное, болезненное выражение.
— Что?
— Знаешь, когда мы с твоим отцом увидели разрушенный дом и тела погибших, я на мгновение подумал, что… в общем, стоило все-таки забрать тебя и никого не слушать.
Ох, вот только тяжелых разговоров мне для полного счастья и не хватало!
— Пожалуйста, Ян, давай ты меня заберешь хотя бы не сейчас? — устало попросила я. — Это была жуткая ночь. Я очень хочу спать. Правда. Здесь безопасно, ты сам сказал.
Понимаю, твоя сила давит и требует, но постарайся сегодня справиться с ней как-нибудь сам, а?
— Не только сила, — тихо произнес Себастьян и коснулся пальцами моей щеки. Осторожно, почти неощутимо.
А я, почувствовав тепло его руки, едва удержалась от того, чтобы не прижаться сильнее. Желание это оказалось таким неожиданно острым, что пришлось даже прикусить губу.
Впрочем, Ян и так все понял. Мгновение он смотрел на меня, словно что-то решая, а затем рывком отстранился.
— Не сегодня, — словно бы самому себе произнес мужчина.
— Отдыхай.
В его пальцах треснула сфера нонгата, и я осталась одна.
