Книга: Конфедерат
Назад: Глава 15
Дальше: Глава 17

Глава 16

КША, штат Виргиния, Ричмонд, июль 1861 года

 

К началу июля в Ричмонд таки да стали прибывать высокопоставленные персоны. Резко прибывать, целыми, так сказать, партиями. Президент с правительством, верхушка бюрократического аппарата, конгрессмены, часть генералитета опять же. Ричмонд теперь уже и де-факто становился столицей Конфедерации. Чрезвычайно спорное и местами откровенно вредное решение, но его уже не изменить. Оставалось лишь попробовать извлечь из этого хоть какую-то пользу. А она вполне могла быть. Ведь чем ближе к высоким чинам с чисто географической точки зрения, тем легче с ними встретиться. Если, конечно, у тебя имеется достаточный уровень известности и влияния, равно как и знакомства в «высоких сферах».
У меня это худо-бедно, но уже имелось. Поэтому, ещё разок тряхнув генерала Борегара и губернатора Пикенса, я смог продавить встречу с военным министром, Лероем Полом Уокером. С целью не просто поговорить, а предложить перевооружение армии Конфедерации нормальным, более чем современным оружием. Каким именно? Винтовками Спенсера, модернизированными карабинами Шарпса, ну и, конечно, механическими пулеметами «спенсера-станича», куда ж без них!
И вот я, в сопровождении Вилли Степлтона, уже капитана, и в компании самого командующего Потомакской армией, бригадного генерала Пьера Борегара, нахожусь в приемной военного министра. Не с пустыми руками даже, а с парой узких и плоских ящиков из красного дерева, сработанных местными умельцами. В одном «спенсер» в подарочном исполнении. В другом — тот самый модернизированный «шарпс» с прилаженной оптикой.
Нервишки? В полном порядке. Ну не получается у меня «проникнуться душевным трепетом» к власть имущим. Что там не получалось, что здесь положение ни черта не изменилось. Как по мне, это только к лучшему. Я вообще трепетать не обучен и учиться не собираюсь. Зато ощущение азарта — оно присутствует в полной мере. Ощущаю себя как перед партией в покер или преферанс — то есть чувствуется желание сорвать банк, при этом душевно поимев всех противников.
Открывается дверь, и весь преисполненный важности секретарь произносит чеканным таким голосом:
— Бригадный генерал Борегар, майор Станич, капитан Степлтон… Министр вас ожидает. Прошу входить.
Так мы и войдём, без сомнений и колебаний. Это я про себя, а вот насчет Вилли такого пока сказать не могу. Все же он немного робеет, не привык ещё вращаться в таких кругах, пусть и из благородной в демон ведает каком колене семьи. Вот Борегар, тот не то что спокоен, скорее просто уверен в себе, словно сытый удав. И это правильный подход!
Заходим, обмениваемся с министром вежливыми словами — хотя большая часть слов с нашей стороны от Борегара, как от наиболее значимой персоны в армейской среде — после чего располагаемся кто на стуле, кто в креслах, тут уж исключительно по собственному выбору, ибо мебели в министерском кабинете более чем достаточно.
Так вот ты какой, северный олень… То есть, конечно же, военный министр Лерой Уокер. Вид весь такой благостный, типично штатский. Но на своей должности успел себя проявить с лучшей стороны. Взять хотя бы набор добровольцев в формируемую армию Конфедерации. Военные лагеря для обучения новобранцев, обеспечение армии оружием, амуницией и прочими нужными припасами, причем из довольно скудных резервов. Тут всё было более чем в порядке. Равно как и желание Уокера сконцентрировать власть в центре, а не распылять по отдельным штатам. По предварительным данным с ним можно было иметь дело, особенно если доводы подобраны правильные.
Меж тем Борегар закончил с «лирикой» и стал переходить к делу. Это было ясно уже по его словам…
— …понимаю, что у вас, как у военного министра, много дел. Особенно после переезда сюда, в Ричмонд. Но я вам уже докладывал, что предложения майора Станича из тех, которым стоит уделить внимание.
— Я помню, генерал, — мягкий, но уверенный голос, останавливающий слова жест. — Новое вооружение, о котором вы так хорошо отзывались. Пусть о нем расскажет майор Станич.
— Благодарю. И расскажу, и даже покажу. Капитан, будьте любезны, дайте футляр со «спенсером».
Официоз, понимаю, но обращаться к Вилли по имени сейчас нельзя. Только по званию и никак иначе. Хорошо, что он это также понимает. Беру у него этот самый футляр, кладу на стол, откидываю защелки и, помедлив несколько секунд, извлекаю собственно винтовку. Причем, что характерно, уже улучшенную в сравнении с первоначальным вариантом. И начинаю говорить.
— Вся наша армия вооружена однозарядными винтовками, карабинами, даже мушкетами. И их боевые качества, по моему глубокому убеждению, оставляют желать лучшего. Для начала достаточно напомнить, что винтовка Энфилда и мушкет Спрингфилда дульнозарядные. А это означает очень низкую скорострельность и проблемы при перезарядке, особенно при атаке. Карабинов Шарпса же просто мало, а фабрики для их производства отсутствуют.
— А это оружие чем отличается?
— Семизарядная винтовка, позволяющая поддерживать очень высокую скорость стрельбы. Удобно прицеливаться, после выстрела для произведения нового достаточно лишь «качнуть» рычаг. Вот так вот, — продемонстрировал я работу механизма, хотя в «спенсер» и не был вставлен магазин. В ранней версии требовалось еще и курок взвести, но сейчас это неудобство удалось исправить. — Как только заканчиваются все семь зарядов нужно сделать вот так… И можно стрелять снова.
«Вот так» — это значило сдвинуть защелку, вытащить из полости внутри приклада пустой магазин и вставить на его место заполненный патронами. Что я и продемонстрировал. Наглядность — вот то, что сильно помогает производить нехилое впечатление на большую часть людей. Даже на таких. Или особенно на таких. Тут вопрос сложный, чёткого ответа не имеющий.
Проблеск хорошего такого интереса в глазах министра. Но темпа сбавлять нельзя. Более того, не стоит даже давать ему пару слов вставить. Не перебивать, конечно. Просто продолжить излагать плюсы, чтобы у него голова «поплыла» от избытка информации.
— Винтовки этого типа уже дважды проявили себя в бою. Сначала у Чарльстона. Затем в Александрии. И оба раза успешно, особенно второй раз, помогая уступающему в численности отряду разгромить более крупный за счёт более высокого темпа ведения огня. Но это лишь одна часть. А сейчас будет и вторая а потом третья. Капитан…
— Вот, майор…
На сей раз Вилли сам положил на стол второй фуляр и раскрыл его. И перед глазами военного министра оказался вроде бы классический «шарпс», но с некоторыми очень значимыми дополнениями. А именно — оптикой, посаженной на надежное крепление. Оптика, конечно, была громоздкой, растянувшись более чем на половину длины оружия, но тут уж ничего не поделать.
— Посмотрите внимательно, министр. Вам известно, что карабин Шарпса очень хорош для стрельбы на большие дистанции. Но беда в том, что человеческий глаз слабо приспособлен для того, чтобы видеть столь далеко. Однако есть приспособления наподобие подзорной трубы, позволяющие, так сказать, расширить пределы отведенного нам.
— И вот это, — палец Уокера указал на оптический прицел, — Позволит стрелять на большое расстояние?
— Не стрелять, а видеть, куда попадет пуля, выпушенная из оружия. Тут есть свои сложности, поскольку этот, как я его назвал, «оптический прицел», необходимо жёстко закрепить на оружии. Иначе отдача от выстрела собьёт настройки.
— Настройки?
— Да. Стрелок должен перед тем, как признать оружие готовым к бою, «пристрелять» его, настраивая положение оптического прицела, ориентируясь на попадания в мишень пробных выстрелов, — прежде чем на лице Уокера появилось скептическое выражение, я добавил. — Прицельная стрельба на дистанции вплоть до мили стоит некоторых сложностей. И вообще. назначение этого вида оружия — редкая, но очень меткая стрельба. К примеру, выбивать прислугу у орудий, при этом стрелки должны находиться в укрытии. Причем частично эффективность стрелков, вооруженных оружием с оптическим прицелом, проверена в бою при Александрии. Я бы никогда не стал предлагать для вооружения солдат Конфедерации то, что не прошло проверку боем.
Я чувствовал, что мои слова не просто выслушиваются, но их пытаются осмыслить. А этому, в свою очередь, способствовало то, что я не только принёс рабочие экземпляры, но ещё являлся зарекомендовавшим себя боевым офицером. Да к тому же из хорошей плантаторской семьи. Это на Юге тоже многое значило.
— Я ручаюсь за майора Станича, — внезапно, потому как ни о чем таком мы не говорили, вымолвил Борегар. — Я знаком с производимым на его фабрике в Джорджии оружием и оцениваю его высоко. И хотел бы предложить вам выехать на демонстрацию его возможностей самому или послать доверенных офицеров и оружейников.
— Благодарю, генерал, — и затем уже обращаюсь к Лерою Уокеру. — Да, это действительно будет очень запоминающейся для вас поездкой. Хотя бы потому, что есть еще и третий вид оружия, совершенно новый, которого вы еще не могли нигде видеть и даже слышать о нем.
— Не слишком ли, майор?
— Ничуть, — слегка улыбнулся я. — И клянусь честью, что если вы не впечатлитесь, готов съесть подметку от собственного сапога. А это, при моем пристрастии к хорошей кухне, будет действительно большой жертвой.
Уокер сперва улыбнулся, а потом и вовсе рассмеялся. Слишком уж разителен был контраст между действительно серьёзным обсуждением нового оружия и… обещанием схарчить кусок собственной обувки. Ничего, нормально! Разрядка обстановки порой весьма полезна. Как сейчас вот.
— И, как я понимаю, вы мне сейчас ничего не скажете? — отсмеявшись, поинтересовался он.
— Только если прикажете. А если серьёзно, то о таком оружии лучше узнать сразу всё, что только можно, а не обходиться обрывочными сведениями.
— Я понял вас, Станич. И склоняюсь согласиться с предложением лично присутствовать на показательных стрельбах. Но в присутствии как мастеров-оружейников, так и офицеров из моего министерства. Если сумеете убедить большую их часть, показать преимущества вашего оружия над используемым — будем говорить более детально. Число, цена, сроки, возможная помощь.
— Благодарю вас, министр. Опять же повторю, что разочароваться у вас вряд ли получится.
— Когда вы сможете быть готовы?
— В любой момент. Это зависит от наличия свободного времени у вас. А мои солдаты всегда готовы, да и оружие в полном порядке.
Такие слова пришлись Уокеру по душе. Он сначала проворчал нечто одобрительное, ну а потом заявил, что довольно скоро назначит конкретное время. Это меня полностью устраивало.
Собственно, на этом наш визит к министру подошел к концу. Разве что я не преминул сообщить, что эти два образца предназначены ему в подарок. И он, если захочет, может лично оценить преимущества нового оружия над устаревшим. Хоть сам, хоть воспользовавшись помощью инструктора для лучшего и более быстрого освоения оружия.
Мы оба понимали, к чему прозвучали последние слова. Дескать, без помощи будет сложнее, да и вообще, если военный министр самолично поучаствует в испытаниях нового оружия… Хороший нюанс для репутации, особенно если будет присутствовать кто-то из журналистов. Да еще и фотографию сделает, помимо всего прочего.
Уже потом. Когда мы покинули министерство, Борегар, подбавив в голос серьезности по максимуму, высказал свое мнение:
— Министр заинтересован твоим предложением, Станич. Постарайся, чтобы на демонстрации твоего оружия все прошло… хорошо.
— Обязательно, генерал. Я всегда стараюсь делать всё так, чтобы слабых мест было минимальное количество.
— Если мне будет позволено, генерал… — заговорил по большей части молчавший во время визита к министру Вилли. — Во время показательных стрельб будет лучше, если вы пришлете одну из рот. Любую, но чтобы с хорошей выправкой и умеющую хорошо стрелять. С «энфилдами».
— Сравнение результатов, — почти мгновенно догадался о сути просьбы Пьер Борегар. — Я это сделаю. Пришлю такую роту, командир и солдаты которой не станут поддаваться, будут стараться показать себя как можно лучше. Майор?
— Это будет лучше всего. Только скажите командиру заранее, что всё это не с целью его принизить. Люди бывают разные…
— Капитан Марлоу не из таких. Но я рад слышать, что вы держите в голове и это. Майор. Капитан…
Ну вот и готово. Генерал со своими людьми по важным делам отправился. Да и у нас есть чем заняться. Причем, что самое забавное, нет никакого смысла заранее готовиться к показательным стрельбам. У нас и так всё хорошо как с оружием, так и с личным составом. Поэтому никакой «предпарадной беготни». Нафиг её! Сила «Дикой стаи» отнюдь не в этом. Ну а голодранцами они у меня и без того не выглядят: сытые, обмундированные, приученные следить за оружием и даже собственным видом. Последнее, правда, в пределах разумного. В общем, милости просим, министр, нам есть чем вас удивить.
* * *
Два дня! Именно столько времени прошло до того момента, как военный министр КША Лерой Пол Уокер собрался почтить своим присутствием тренировочный лагерь батальона «Дикая стая». Ничтожный срок по любым меркам, особенно учитывая тот факт, что собрался он не один, а в сопровождении разного народа.
Со всеми надо было поздороваться, перемолвиться несколькими словами, а то и фразами, причем не шаблонными, а исходя из личности конкретного человека. Военное министерство и просто немаловажные люди — такие знакомства в любом случае пригодятся. Следовательно, необходимо было предстать перед ними в должном виде. Не только внешне, но и в качестве собеседника с хорошими манерами, человека из общества.
Вроде как получалось. А ведь народ то был ра-азный! Но из военных были полковники Монтгомери Корса, Патрик Мур, а также совсем неожиданная личность. Неожиданная здесь и сейчас, а не вообще. Генерал-майор Роберт Эдвард Ли, тот самый, известный военачальник и по сути командующий войсками КША в известной мне истории. Сейчас он занимался тем, что, будучи назначен командующим вооружёнными силами штата Виргиния, собирал войска из числа имеющихся и изыскивал возможности для набора новых бойцов. И делал он это очень и очень хорошо. По крайней мере, генерал Борегар не имел ни единого повода жаловаться. В его Потомакскую армию пополнения поступали с завидными скоростью и постоянством, накачивая «мускулы» до вполне себе грозного вида.
Сам Борегар, кстати, тоже был тут. Равно как и обещанная им рота под командованием капитана Харви Мэлоуна. И конечно же я не мог, оказавшись рядом, не задать ему вопрос по поводу Ли:
— Скажите, генерал, а почему столь опытный военачальник как Роберт Ли не получил приказа, к примеру, принять под свою руку ту же армию Шенандоа? Она невелика числом, но очень важна.
— Президент считает, что он должен заниматься организацией набора солдат в штате и, в случае опасности, обеспечить защиту Ричмонда. Он доверяет Ли, поэтому и принял решение держать его поблизости от себя.
— Понимаю. Но всё же он был бы гораздо полезнее на поле боя. Это моё личное мнение, генерал, просто считаю, что вы должны его знать.
— Моё мнение не сильно отличается от вашего, майор, — усмехнулся Борегар. Но мы еще поговорим с вами и об этом, и о многом другом. А пока… Командуйте, собравшиеся ждут того зрелища, которое вы обещали.
Это да, это верно подмечено. Собравшиеся желали увидеть то, ради чего их вообще сюда пригласили, а они, соответственно, это приглашение приняли. Оружие. Новое оружие.
Впрочем, всё было подготовлено. Огневые рубежи, ростовые мишени, выставленные на разном расстоянии и в больших количествах. Ну и полусотня моих бойцов в одной стороне и полусотня из роты капитана Мэлоуна — с другой. У тех и у других свои мишени. И свое оружие, что самое важное. «Энфилды» против «спенсеров», старое против нового. Лично мне и так было всё ясно, но вот собравшимся тут, а особенно самому министру требовалось наглядно показать ту пропасть, которая зияла между дульнозарядными и магазинными винтовками. И это лишь для начала.
Зрители на месте, действующие лица тоже… Осталось только отдать приказ, что я и делаю. Понеслось.
Стрельба обычная, с места, срок — минута. Сравнивать магазинную рычажную винтовку и винтовку дульнозарядную… даже не смешно. Грустно. Мои парни стреляли не спеша, чётко прицеливаясь и лишь после этого делая очередной выстрел. Магазин отстрелян, затем замена его на новый, извлечённый из специальной коробки, подвешенной на поясе. Два магазина — именно столько им и сказано было отстрелять, не гонясь за сверхскоростью, а более уделив внимание меткости.
Ну а бойцы Мэлоуна… Нет, они вели стрельбу правильно, быстро перезаряжали, не суетились. Но всё это откровенно не смотрелось в сравнении со стрелками «Дикой стаи». И собравшиеся зрители, большинство из них при погонах, видели разницу. К концу минуты мишени, в которые палили из «энфилдов», были отмечены тремя, реже четырьмя, почти никогда пятью попаданиями. Ну а те мишени, которые «познакомились» со «спенсерами»… Решето да и только. Более десятка попаданий в каждой.
Теперь новое упражнение, которое и не снилось бойцам с дульнозарядками.
— Из положения «лежа». Приготовились… Пли!
Долго ли для обученного бойца упасть в невысокую траву и изготовиться к стрельб? Правильно, это дело нескольких секунд. А когда поступил приказ начать стрельбу, она началась, причем с той же скоростью и результатами. Вот и ещё одно преимущество казнозарядного оружия. Ведь из дульнозарядных «энфилдов» лёжа не постреляешь. Точнее. Выстрелить то можно, но лишь единожды. Перезарядиться же… не судьба.
Разумеется, «открытием века» данный нюанс стать не мог. Те же «шарпсы» были давно известны, равно как и их преимущества. Но вот наглядная демонстрация, да еще в сравнении… она вновь дала свои плоды. И даже это ещё не все. Дождавшись, когда стрелки снова поднимутся, а собравшиеся переварят очередную доху впечатлений, я отдал новую команду:
— Стрельба в атаке. Начали!
А как стрелять на ходу из дульнозарядной винтовки? Один раз выпалил и… Останавливайся, однако, чтобы перезарядить. Зато унитарный патрон снимает эту проблему раз и навсегда. Если же оружие еще и многозарядное, тогда… Вот бойцы «Дикой стаи» и показали применение новых веяний на практике. Иди и стреляй. Причем пока стреляет один, находящийся по правую руку ждет, пока у него закончится магазин. Закончился? Тогда пока первый перезаряжается, начинает стрельбу второй. А потом снова меняются. Безостановочная стрельба. Не подавляющий огонь из автоматического оружия, но и этого бледного подобия для начала хватит. Особенно при местных милых привычках воевать в плотных построениях.
Третья и покамест последняя часть демонстрации преимущества винтовок системы «спенсер» закончена. И слышу голос генерала Борегара, подошедшего ко мне поближе:
— Я видел лицо министра. Сравнение получилось… впечатляющим. Вам будет о чём с ним поговорить.
— Рад это слышать. Но это лишь начало, первая часть из трёх. И если вторая часть ничем особенным не удивит, то третья…
— А мы, майор, даже мне ничего не сказали, — усмехнулся Борегар. — Любите тайны…
— Грешен. Но поверьте, ожидание того стоит.
— Жду. Посмотрим, чем вы собрались нас удивить.
Уж насчёт этого можете не беспокоиться, генерал. Удивлю и вас, и министра, и всех, кто вместе с ним сюда выбрался. Точнее сказать, продолжу удивлять. Хотя признаюсь честно, вторая часть, а именно демонстрация работы карабинов с прикрепленной к ним оптикой… Она была не столь впечатляюща. Впрочем, определённая реакция всё же была достигнута. Полковники и генералы понимали, что увеличение дистанции поражения — штука серьезная. Но вместе с тем несколько… неоднозначная с точки зрения «правильной войны» с их точки зрения.
Ну да ничего, по поводу первых «снайперок» я примерно на такую реакцию и рассчитывал. Потому и не удивился и тем паче не расстроился. В своей «Дикой стае» один бес буду использовать по полной. Да и другие, я уверен, со временем поймут, какие преимущества даёт оптика на оружии.
Но сейчас… Сейчас «главное блюдо» сегодняшнего показа. На позицию притащили и установили пулемет, один лишь внешний вид которого вызвал множество удивленных взглядов. Более того, недоумённые возгласы, перешёптывания. Я краем уха улавливал, что некоторые принимают его за какую-то миниатюрную пушку, другие же и вовсе не понимают, что это за механизм.
— Джентльмены, попрошу минуточку внимания, — громко, но не надрывая глотку, произнес я. — Благодарю вас. Итак, представляю на ваш суд действительно новое и на сей день не имеющее аналогов оружие. Итак… пулемет системы «спенсера-станича». Прежде чем вы его полюбите, а враги возненавидят, это оружие покажет вам всю свою мощь. Сержант О'Хара, начинайте!
Бритоголовый и сухощавый боец «Дикой стаи», с самого начала находившийся близ Спенсера, помогавший ему пристреливать ещё самый первый прототип пулемета, показав, что услышал меня, двинулся к предназначенному ему месту. Не один, конечно, потому как необходим был и «второй номер». Хотя бы для того, чтобы следить за «бункерным магазином», менять оный на новый по исчерпании патронов и устранять почти наверняка гарантированные заминки, когда очередной патрон не совсем правильно уткнется в приемник. Хотя… решение то простое — в девяноста процентах случаев достаточно мощного удара кулаком, чтобы патрон проскользнул куда следует.
И началось то, что тут ещё никогда не видели и даже не думали о возможности подобного в реальности. Сержант ритмично вращал ручку и одновременно слегка поворачивал ствол пулемета. А оружие, как ему и полагалось, попеременно плевалось пулями из своих шести стволов, дырявя мишени, а потом и вовсе разнося их в клочья. Менялись магазины, а стрельба прекращалась лишь ненадолго. Для перезарядки и устранения перекоса очередного патрона. «Адская кофемолка», как её прозвали ирландцы, впервые показала свой дурной характер при большом скоплении народа. Пусть пока пули разносили в клочья лишь мишени, а не людей, впечатление было действительно серьёзным. Куда больше, чем даже от сравнения боевых качеств «спенсеров» и «энфилдов».
Тишина. Именно она воцарилась вокруг, стоило замолчать пулемёту. Она длилась недолго, зато эти секунды надолго останутся не только в моей памяти, но и в памяти многих из присутствовавших на этой демонстрации нового оружия армии КША. Да, именно так, сомневаться в этом не стоило.
И голоса… Все что-то говорили друг другу, многие на повышенных тонах. И разговоры эти крутились вокруг одной темы — оружейной. Мне же оставалось лишь немного выждать. И на прозвучавший вопрос находившегося рядом Степлтона нашёлся ответ.
— Ты спрашиваешь, не опасаюсь ли я, что сегодняшняя демонстрация не принесет успеха… Нет, не опасаюсь. Посмотри на их лица. Послушай их голоса, — взмах руки в ту сторону, где должен был находиться военный министр и его окружение. — Им показали оружие, которое даст Конфедерации преимущество. Наглядно продемонстрировали это самое преимущество. Кто откажется от такого?
— А если сочтут оружие слишком… жестоким? Как арбалеты, потом брандскугели и еще можно примеры привести.
— Министр выглядит умным человеком. Да и не он один здесь присутствовал. Просто с его помощью будет куда проще, чем без. Кстати, кажется, это по мою душу.
Ну да, так и есть. Незнакомый лейтенант был, как я понимаю, специально послан, чтобы попросить меня подойти к Уокеру и его окружению. Понимаю, не им же самим ко мне идти. Оно как-то не по чину и не по понятиям.
Спустя всего пару минут я уже стоял в нескольких шагах от министра и слушал его слова насчёт увиденного. И слова эти меня никоим образом не огорчали.
— Ваши… пулеметы, они удивляют и даже пугают, майор.
— Пугать они будут врагов Конфедерации, министр. А если с трупам враги получат еще и деморализующее воздействие на оставшихся в живых — тем лучше. Не находите?
Уокер сделал этакий неопределенный жест. Военные в высоких званиях рядом с ним молчали. А вот бригадный генерал Борегар, чувствуя подходящий момент, напомнил об интересующем его. И меня.
— Моей армии пригодились бы такие пулеметы!
— Полтора десятка для начала хватит, — подумав несколько секунд, изрёк Лерой Уокер. Ваша фабрика сможет выполнить заказ?
— Заказ будет выполнен, но сроки…. Они зависят и от числа имеющихся станков, и от опытных мастеров и рабочих, которые на ней работают. А их нехватка. Но если министерство посодействует благожелательным отношением и рекомендациями, то работы значительно ускорятся.
Это было не совсем то, что хотел услышать министр. Однако он был неглупым человеком и понимал, что с тем почти полным отсутствием оружейного производства, что наличествовало в Конфедерации… В общем, он обещал прислать своего представителя на фабрику, чтобы тот посмотрел, как там всё устроено и что можно сделать для расширения производства и ускорения выпуска готовой продукции.
Что же насчёт «спенсеров», то тут речь пошла не о пробной закупке, а о поставке как минимум десяти тысяч винтовок с необходимым количеством магазинов и патронов. Большой, очень большой заказ для только начавшего развиваться производства. Но кое-что на складах уже имелось, да к тому же с отныне благожелательным отношением министерства будет куда легче привлекать к работе на фабрике квалифицированные кадры.
Разговоры о цене винтовки и пулемёта… Получать большую прибыль СЕЙЧАС я не намеревался, честно сказав Уокеру, какая примерно себестоимость винтовки, пулемёта, даже магазинов и патронов. И накрутка была по минимуму. Зато этой своей открытостью я показывал министру, что дело тут отнюдь не в наживе, а в искреннем желании помочь армии получить действительно достойное оружие. Да уж, здесь, где ещё не запамятовали о чести, подобный подход воспринимали с уважением. И это откровенно радовало меня, привыкшего к совсем другой атмосфере.
Конечно же, сейчас разговор был, так сказать, предварительный. Договора сначала будут подготовлены, потом и подписаны. Но и данное при свидетелях слово значило немногим меньше, чем подпись на документе. А потом… Сам министр удалился, вместе с немалой частью своей, хм, свиты. Но кое-кто остался. Причем главные из оставшихся — это как раз генералы Борегар и Ли. Ну насчет Борегара всё понятно, я сам попросил его задержаться. Хотелось кое-что у него узнать насчёт предстоящих событий. А вот генерал-майор Ли… это по собственной инициативе, как я понимаю.
Два генерала на одного скромного… ладно, не слишком скромного майора. И если к Борегару я уже привык, то вот Роберт Эдвард Ли — это другое дело. К тому же человеку уже более полтинника натикало. А по нынешним временам — это весьма серьёзный возраст, от которого не отмахнёшься.
Давайте пройдёмся, Станич, — предложил Борегар. — Неспешно, в стороне от ваших солдат и моих и генерала Ли адъютантов и прочих. Не возражаете?
— С чего бы, — слегка улыбнулся я. — И да, для меня честь познакомиться с вами, генерал Ли.
— И я рад знакомству, майор. Вы… необычны. А ещё молоды.
— Молодость — такая особенность, которая со временем проходит.
Ли промолчал. Пока промолчал, явно выдерживая паузу до той поры, пока мы не отойдём в сторону. Неспешно так отойдём. Это ведь просто прогулка, а не марш в конкретном направлении.
— Молодость всегда спешит привнести в мир что-то новое. В мир и… в войну, — вновь заговорил тот, кто являлся потом для Юга настоящей легендой. — Я говорю не столько о новых винтовках и этих…
— Пулемётах, — подсказал я нужное слово. — Иногда мои бойцы называют их «адскими кофемолками».
— Адскими… да, это хорошо сказано. Многие сочтут это оружие… недостойным джентльменов.
— Как раньше таковым считали длинный английский лук, потом арбалет, брандскугель, да и вообще огнестрельное оружие. Мир движется вперёд, генерал. Нам остается лишь не отставать от него, но сохранять при этом честь и достоинство. Потеряем их — утратим самое главное…
— Что именно, майор?
— Уважение к самим себе. Мне не хочется, чтобы, глядя в зеркало, было противно. А мне будет противно это делать, если я не предприму все возможные усилия. Усилия, способствующие победе Конфедерации над янки, которые нам абсолютно чужды со своими торгашескими ценностями и опаснейшими идеями мнимого равенства. Поэтому новые винтовки, пулемёты, необычная тактика и приёмы на поле боя — все хорошо для победы, если не затрагивает основы, что внутри нас.
Ли слушал внимательно. Видно было, что он далеко не со всем согласен. Однако, его явно подкупала звучащая сейчас в моём голосе искренность. Уж отличить человека с идеалами от того, у кого их и не ночевало, не так сложно.
— Господь на небесах потом разберётся, кто больше прав. И история скажет своё веское слово. А мы с вами еще поговорим. Я уверен. Да и сейчас наш разговор ещё и не начинался. Ведь вы хотели поговорить с бригадным генералом Борегаром о том, что будет в скором времени?
— Именно так. Но вы…
— Откуда я знаю? Он сам мне сказал. Как и о состоявшемся ранее разговоре, при котором обсуждались возможные пути продвижения армии США. И теперь нам стало кое-что известно.
— Да, Станич, известно уже немало, — подтвердил Борегар. — Обычно до майоров такие сведения не доводят, но ваш случай особый. Ваше подразделение обзавелось определенной репутацией, поэтому я, как командующий Потомакской армией, приказываю использовать ваш отдельный батальон для нанесения неожиданных ударов по армии противника в то место и в то время, какие именно вы сочтете нужным. Вы ведь слышали про рейнджеров, которые действуют в Техасе еще с тридцатых годов?
— Я многое о них ЗНАЮ, генерал. И кое-что из этих знаний использовал при подготовке «Дикой стаи» к боям.
— Тем лучше, майор. Пусть у меня не будет большого числа именно «техасских» рейнджеров, зато найдется замена, схожая по сути.
Карт-бланш, однако! Я хорошо помнил, чем именно промышляли «горячие техасские парни», отличавшиеся как высокими боевыми качествами, так и редкой отмороженностью но здешним временам. Нанесение ударов по коммуникациям противника, удары в тыл и по флангам, функции мобильного резерва, действующего по усмотрению своего командира. Ну и войсковая разведка тоже. О ней забывать не следовало. Правда насчёт последнего… это пока не для моих парней.
— Не пожалеете, бригадный генерал, генерал-майор… Но насчёт битвы. Уже стало известно кто, куда движется и когда всё произойдет?
— Известно, — скривился Борегар. — Как хорошее, так и плохое. Янки собрали в своей Северовосточной Виргинской армии более тридцати тысяч солдат. Командует армией бригадный генерал Ирвин Мак-Дауэлл. Мы с ним вместе в Вест-Пойнте учились.
— Так это превосходно, генерал! Вы должны знать его сильные и слабые стороны. Хотя… может быть верным и обратное.
Борегар невесело усмехнулся.
— Ирвин всегда был…. неустойчивым к окрикам сверху. Он будет делать то, что ему скажут, даже не пытаясь отстоять свое мнение. И проявлять инициативу не любит. Сейчас он стронул с места свою толком не обученную армию от Арлингтона к Сентервиллу, а там и на Фредригсберг.
— То есть выбрали самый очевидный путь. Простота… она порой хуже воровства.
— Что — не понял меня генерал Ли.
— Такое русское выражение. В том смысле, что самые простые и предсказуемые действия вреднее всего прочего. Ведь если вы, генерал Борегар, резко двинете вперед Потомакскую армию, отрезая Мак-Дауэлла от Вашингтона, а потом ударите… Да ещё подчинив себе армию Шенандоа. «Федералы» будут разгромлены, а нам откроется дорога на их столицу. Войну так не выиграть, но нанеся первый удар такой сокрушающей силы мы многое приобретём. Как со стратегической, так и с моральной позиции.
Грусть на лице Борегара и доброжелательная, но тоже не шибко веселая улыбка Ли мне были… непонятны.
— Видите, Ли, у юноши светлая голова, раз он предлагает то же самое, что и я пытался донести до президента. Но что я получил в ответ? Видите ли «ваши войска еще плохо обучены, лучше ограничиться действиями от обороны».
— Президента можно понять, — вздохнул генерал Ли. — Наши войска тоже нельзя назвать опытными и обученными.
— Но они лучше! Хотя бы за счёт того, что у нас на Юге принято учиться стрельбе ещё будучи мальчишками.
— Я не соглашаюсь с президентом, Пьер, я всего лишь его понимаю. Он не хочет рисковать.
— Но выиграть войну, сидя в обороне…
— Вы получили приказ…
— Да, получил, — процедил Борегар. — И вынужден буду его выполнить. Хорошо еще, что армию Шенандоа на помощь согласились перебросить. Генерал-майор Джонстон, сменивший Джексона, готов выдвинуться на соединение с нами. Точнее приехать. Джонстон решился использовать железную дорогу для ускорения переброски войск. Конечный пункт — Манассас. Теперь ему осталось окончательно ввести в заблуждение находящиеся неподалеку войска янки. Я уверен, это будет несложно, их командиры… не отличаются воинскими талантами.
Я внимательно слушал и мотал на ус всё услышанное. Соединение двух армий — Потомакской и Шенандоа — уже очень хороший знак. В том смысле, что это соединение могло состояться в оговоренные сроки. Но то, что Мак-Дауэлл уже стронул армию с места, означало, что и нам пора выдвигаться. И стоило мне задать этот вопрос, как тут же был получен ответ от Борегара.
— Несколько составов ждут нас. Армия уже там, а вот отдельные части все еще в Ричмонде. Пора это исправить. Твоя «Дикая стая» готова?
— Да, генерал. Люди отдохнувшие, новобранцы хоть немного, но обучены… Только лошади… Сомневаюсь, что их стоит загонять в товарные вагоны. Место для более важного груза понадобится. А обычным перегоном… время займёт.
— Время ещё есть. Лошадям подготовка на месте не требуется, в отличие от людей..
— Тогда больше вопросов нет. Готов выдвигаться по направлению к железной дороге.
Кажется, именно это Пьер Борегар и желал услышать. И я его не разочаровал. Собственно, на этом наш разговор… был закончен. У всех имелись неотложные дела. Лично мне надо было в экстренном порядке срывать с места весь личный состав, «порадовав» или же действительно порадовав их тем, что вот-вот начнется новая заварушка, в которой мы примем самое непосредственное участие.
Что же до второго этапа переговоров с военным министром…. В конце концов, доверенных лиц ещё никто не отменял. А Филипп Мак-Грегор, как один из акционеров оружейной фабрики, вполне может заменить меня на этапе предварительных согласований. Благо и сам не дурак, и посоветоваться, в случае чего, есть с кем.
Меня же ждет очень важное событие. Первое по настоящему масштабное сражение, где силы с обеих сторон исчисляются даже не тысячами, а десятками тысяч. Пусть в нём моё подразделение будет лишь одним из многих, но даже так там можно будет проявить себя… в очередной раз. И придётся как следует пошевелить мозгами, чтобы понять, как это лучше всего устроить. Ведь имеющиеся на руках козыри должны быть использованы в нужное время, а вовсе не при первой мало-мальски пригодной возможности. Ну да ладно, на месте виднее будет.
Назад: Глава 15
Дальше: Глава 17

Корриган
Тошнотворная графомань.