Глава четвертая, в которой не все так просто, как кажется
— Родная, с тобой все в порядке? — обеспокоенно спросила мама за поздним ужином, плавно перетекающим в ранний завтрак. Сегодня родители опять притащились домой далеко за полночь и скоро снова должны были убегать.
«Он меня поцеловал, — твердила я себе как умалишенная. — Поцеловал».
— Мам, передай соль, пожалуйста.
— Да, но, родная, у тебя щеки горят. Ты случайно не заболела?
— Нет, мам, все в порядке. Дай салфетку, если не трудно.
Он меня поцеловал. Кто бы мог подумать!!!
— Дорогая. — Тут уже не выдержал отец. — Я думаю, у Юстины еще пару лет назад должны были так гореть щеки и блестеть глаза. Удивительно, что наша дочь вообще оказалась вполне нормальной.
Что?! О чем они там говорят? Какой еще нормальной? Меня Лис поцелова-а-ал!
Если бы мне сейчас дали в руки мегафон, вся округа уже узнала бы о таком важном для меня событии.
— Юстина, у тебя ведь появился мальчик? — В маме вдруг проснулось неизвестно откуда взявшееся кокетство. Любой нормальный родитель тут же бы поинтересовался прошлым, настоящим, будущим и счетом в банке потенциального избранника, а этим бы только поиздеваться!
— Ничего подобного, мам, — пробормотала я с набитым ртом. Кажется, дурные привычки Тигры просто так мимо не проходят.
— А по-моему, это очевидно, — заявил отец тоном ученого на лекции. — У тебя появился аппетит, ты поздно возвращаешься домой и нанесла на глаза немного туши.
Ага, хрена с два вы меня подловите!
— Во-первых, у меня всегда хороший аппетит, — устало оправдывалась я. — Во-вторых, я сегодня пришла домой как обычно. В отличие от некоторых. И в-третьих, нет, я не пользовалась тушью.
— Все равно ты стала красивее. Как-то… взрослее, — настаивал папа.
Я бы на месте отца тоже не заметила, что у него уже не десятилетняя дочь, а вполне себе молодая женщина. Но как же это проследить, если целыми днями торчишь непонятно где?!
В последнее время мы и так виделись с родителями достаточно часто. Из-за нервных переживаний у меня началась бессонница, и я часто проводила ночи на кухни в компании занудных предков. Зато на занятиях потом почему-то очень хотелось спать. Не так давно Лис даже написал за меня тест по истории Плоских земель, пока я сладко посапывала на задней парте.
— Ты должна нас с ним познакомить, — тут же обрадовалась мама, хотя я еще ничего такого не признала. — Скажем, как тебе четверг? Или лучше воскресенье?
— Какая разница, вас все равно дома не будет.
— Ага! — Папа что было силы хлопнул ладонями по столу — аж посуда затряслась. — Так все-таки он существует!
Беспечные родители, я вам не кроссворд. Незачем так радоваться, когда вы отгадали всего одно слово из трех букв, первая из которых — «эл», а последняя — «эс».
И тут к полнейшей моей неожиданности мама призналась:
— На самом деле, мы с папой всегда думали, что ты будешь встречаться с этим… ну как его…
— Лисом, — подсказал папа, и мама кивнула.
— Да, точно, Лисом. Такой хороший мальчик был, и он прекрасно тебе подходил. Но теперь это уже вряд ли произойдет, а жаль.
Я невольно задрожала, вспомнив события пятилетней давности и как сильно он мне тогда «подходил».
— Мы были просто друзьями. А до недавнего времени так и вообще не общались.
Упс, кажется я начала представлять родителям моего временного молодого человека не с того конца.
— До недавнего? — Отец довольно потер ладони. — И когда же нам ждать господина Лиса к ужину?
Утром Лис действительно встретил меня у дома и даже помог нести тяжеленный зонт-трость, принадлежавший моему отцу. О том, что произошло между нами вчера, я заговаривать не собиралась, потому что знала, что разговор до этого и так дойдет. Я должна была дать Лису ясно понять, что повториться этого не должно, хотя мне и очень хотелось.
Когда мы проходили мимо бакалейной лавки, внезапно пошел обещанный дождь, и Лис раскрыл огромный черный зонт над нашими головами. Так мне казалось, что мы с ним находимся еще ближе.
Возникла секундная пауза, и когда Лис наклонился, чтобы снова совершенно открыто на глазах у всей улицы меня поцеловать, я отпрянула.
— Не надо, — попросила я тихо.
— Почему? — Лис выглядел искренне удивленным.
— Я забыла почистить зубы, — соврала я, несмотря на то, что понимала, что вечно я так лгать не смогу. А что мне сделать завтра? Наесться чеснока или набить полный рот жвачки?
— Ничего подобного. — Парень втянул носом воздух. — Твою мятную пасту я узнаю даже в темноте.
«Она что, светится?» — так и хотелось спросить мне, но я удержалась.
— Ладно, пошли, чего мы стоим. Если будем останавливаться у каждого столба, можем опоздать в академию.
Но думала я почему-то вовсе не о занятиях, а о небесно голубых глазах одного противного юноши.
— Так почему нет? — снова спросил Лис уже на ходу.
Я уже позабыла, о чем вообще шла речь.
— Что «почему нет»?
— Почему ты не разрешаешь себя поцеловать?
— А ты, я смотрю, парень не промах, — ощетинилась я. — Вокруг да около ходить не будешь.
— Только не говори, что ты не хочешь. — Он и на этот раз попал прямо в яблочко.
— А вот и не хочу, — ответила я, хотя на самом деле думала по-другому.
Несколько минут мы шли молча, а потом — перед самыми воротами в академию — дождь прекратился так же внезапно, как и начался.
Лис наклонился прямо к моему лицу, но целовать он меня на этот раз определенно не собирался. По крайней мере, я бы точно не рискнула лезть к девушке с округлившимися от страха глазами. Вместо этого он сказал:
— Тогда я воспользуюсь стандартным приемом. Не поцелую, пока не попросишь.
— А вот и не попрошу, — упрямилась я.
— А вот и посмотрим.
Между прочим, впоследствии все несколько недель до бала я держалась молодцом. Наши отношения с Лисом, наверное, были самыми целомудренными из всех, что когда-либо возникали под воздействием приворотного зелья. Максимум, что я позволяла несчастному монаху, это легкие прикосновения выше локтя и ниже щиколотки, то есть почти нигде.
— Ты все-таки такая зануда, Тина, — сказала Тигра, когда мы готовились к осеннему вечеру в моей комнате. Подруга делала мне на голове замысловатую прическу, в то время как я пыталась понять, как же все-таки надо обращаться с тушью.
— Это почему?
Подруга резко провела расческой по волосам, отчего я глухо застонала, но с бесплатным парикмахером в виде Тигры спорить обычно бывало себе дороже.
— У тебя же такой шанс выпал с Лисом, а ты маринуешь бедного парня, как грибы на зиму.
— Ну и что в этом плохого? — удивилась я. — Лис — под действием зелья, и мы еще толком не поняли, как, собственно, треклятое зелье подействовало на меня.
И вдруг Рутель действительно была права? Но вслух я это не спросила.
— Ну и?
Тигра вновь деранула меня по шевелюре — на этот раз, гораздо больней.
— Ну и то, что это было бы просто не честно по отношению к нему и ко мне. И к тому, что между нами было. Ай, Тигра, ну хватит! Ты меня так без волос оставишь!
— Терпи ученик, магом станешь, — изрекла оборотень избитую мудрость. — С чего ты вообще взяла, что Лис, когда придет в себя, будет гневаться на тебя за то, что ты его совратила? Сама знаешь, у него девушек всегда вагон и маленькая тележка. Ты лучше расскажи, как он тебе нравится. Всегда интересно послушать бред влюбленной дурочки.
Я насупилась.
— И вовсе я не влюбленная. А про дурочку ты и сама все прекрасно знаешь. Единственный мой глупый поступок за последнее время — это то, что я присоединилась к твоей затее. И вообще, мне всегда нравился Герольд.
И когда я это произнесла, то неожиданно осознала, что Герольд больше не занимал места в моих мыслях. Словно прочитав это в моих глазах, отражавшихся в трюмо, Тигра сказала:
— Вот именно что он тебе нравился в прошедшем времени. А сейчас тебе нравится другой парень. Тот, что ближе и обращает на тебя внимание.
Сначала я снова хотела по привычке возразить что-нибудь невнятное, но потом неожиданная догадка меня буквально прожгла насквозь.
— Слушай, Тигра, ты меня сейчас случайно не обрабатываешь?
— В каком смысле? — Подруга прикинулась гномом.
— А вот в самом что ни на есть прямом. Звучит так, как будто Лис тебя подговорил или…
Девушка-оборотень так резко замахала руками, что выронила расческу, и та полетела прямиком под кровать.
— Слушай, ну придумала тоже! Еще скажи, что я толкаю тебя к нему в объятья.
— Вообще-то, именно это ты и делаешь.
Но Тигра сделала вид, что не слышит, и уже колдовала что-то со шпильками.
К половине восьмого мы были уже готовы: я — ко встрече со своим назойливым кавалером, Тигра — к шляпе и записочкам, которые определяли ее партнера на сегодняшний вечер.
В этом году наш внешний вид был более чем презентабельный, и я впервые позволила бархатному синему уродцу остаться висеть на плечиках в шкафу и кормить голодную моль. К сиреневому платью мы с Тигрой подобрали гармонирующие лиловые туфли, а в волосы вплели маленькие розочки. Никаких лишних украшений и побрякушек, мы обе сошлись на том, что в этом образе важнее всего была чистота линий.
— Сразу видно, что ты девственница, — это было первое, что сказала Тигра, когда я была полностью готова. — Ну, в смысле выглядишь чисто и непорочно, как весенний первоцвет.
Сама Тигра же в этом году отважилась рискнуть и надела короткое платье леопардовой расцветки. В сочетании с ее черно-рыжими полосками на лице это смотрелось немного экстравагантно, но идея сработала.
Без пятнадцати восемь — точный, как часы — за мной зашел Лис и галантно предложил мне руку. Костюм сидел на нем безупречно: сразу было видно, что ткани дорогие, а работа — самая тонкая. И при этом в образе проступали мельчайшие детали сиреневого цвета: маленький платочек в кармане на груди, аккуратная круглая брошь и даже сиреневая строчка в начищенных до блеска ботинках.
Я едва удержалась, чтобы не присвистнуть. Похоже, что девушкам в подобных платьях этого делать не пристало, тем более когда им подают руку такие кавалеры.
Несмотря на то, что я твердо намеревалась подождать Тигру и только затем двигаться в путь, подруга испортила все мои планы и сделала вид, что у нее не в порядке застежка на туфле.
— Вы идите, а я как-нибудь вас нагоню, — пообещала она, но ее план был слишком очевиден. Она хотела оставить нас наедине.
«Ты вообще сейчас на чьей стороне?» — хотело было я спросить, но не хотела испортить вечер глупыми спорами.
У дверей нас встретил сверкающий в вечернем сумраке механический экипаж с одетым во все серое водителем. Я, конечно, знала, что семья Лиса достаточно богата, но не думала, что они будут нанимать экипаж только для того, чтобы отвезти их драгоценного сыночка на осенний вечер. Хотя теперь вижу, что будут.
— Прошу. — Лис подал мне руку, и я немного неуклюже протиснулась в салон.
— Надо было нам все-таки подождать Тигру, — расстроилась я, когда мы уже отъехали от дома.
— Не волнуйся, Нивс сможет съездить за ней еще раз. Много времени на это не уйдет.
Мы сидели напротив друг друга, и в таком положении трудно было часто не встречаться глазами. Я до сих пор не могла поверить в то, что происходит. В течение целого месяца мы проводили вместе слишком много времени, и я снова начала привыкать к его постоянному обществу. Однако в каждое мгновение этих встреч я думала о том, что совсем скоро это закончится. И если оставшиеся пять месяцев пролетят так же быстро, то я рисковала остаться с разбитым сердцем.
На глаза невольно навернулись слезы. Надеюсь, в потемках это было незаметно. Но всезнающий Лис быстро все просек (жабьи перепонки, наверное, я слишком громко всхлипывала!) и тут же пересел на мою сторону.
Ну вот, сейчас этот сельский дурачок начнет вытирать мои слезы.
— Ты чудесно выглядишь, Тина. Не надо плакать, — сказал он, большими пальцами проводя по моим щекам.
— Я… — Снова всхлип. — Мне кажется, я неправильно поступаю, — наконец выдала я.
Лис нахмурился.
— Почему?
— Что будет со мной, когда все это закончится? Ты даже представить себе не можешь, как мне было плохо тогда, когда мы… В общем, когда мы перестали общаться. Если это повторится снова, я не выдержу, Лис. Правда не выдержу.
И когда я выложила все карты на стол, мне наконец-то стало легче. По крайней мере, теперь он знает, о чем я думаю. Если у него в голове хоть что-то останется после прошедших месяцев, то его хотя бы немного помучает совесть.
— Этого не повторится, Тина. Я тебе обещаю, — прошептал он мне на ухо, и я вся задрожала.
Но принимать обещания выпившего любовное зелье близко к сердцу было все равно, что думать, что единороги существуют. Что я Лису и сказала.
— Глупая, единороги существуют, — ответил он со всей серьезностью.
— Сам дурак. — И я предпочла смотреть в запотевшее окно, хотя ничего не видела.
Когда мы подъехали к воротам академии, я заметила, что многие пары уже прибыли. Среди них я обнаружила Рутель под ручку с Герольдом, однако эта парочка не вызвала у меня ничего, кроме презрительной усмешки на губах. Проследив за моим взглядом, Лис веселья почему-то не разделил.
К половине девятого церемониальный зал был уже набит под завязку, и я даже заприметила в толпе леопардовое платье, лихо отплясывающее вокруг профессора Круга под неподходящую музыку. Как и все годы до этого, в этом году оркестр исполнял только классику.
Что удивительно, Лис довольно быстро покинул меня, чтобы переброситься парой словечек то с теми, то с другими в зале. Тогда мне сразу пришел на ум наш недавний разговор в экипаже, и я в очередной раз убедилась, что этому парню лучше не доверять, даже если он под зельем и полностью в твоей власти.
— Привет, Тина! — послышался знакомый голос за моей спиной, и я резко обернулась. Но лучше бы я этого не делала.
— О, привет… Герольд? — Имя парня я произнесла с вопросительной интонацией, так что выглядело это так, как будто я вообще забыла, как его правильно зовут. — Я думала, ты с Рутель.
Герольд заметно смутился. В руках он держал два бокала с пуншем (надо сказать, что пунш позволялся только с двенадцатой ступени, но меня он перестал интересовать еще в пятой), один из которых предложил мне. Возникла неловкая ситуация, и мне пришлось принять напиток.
— Рутель… — Освободившейся рукой Герольд потер переносицу. — Да, мы пришли вместе. Но разве этот вечер создан только для того, чтобы проводить его с одним партнером?
Я понимающе улыбнулась. Лис где-то пропадал уже больше получаса, а я стояла украшением в середине зала как идиотка.
— Тогда за вечер! — Я подняла бокал — раздался легкий звон соприкасающегося стекла.
— А ты, значит, пришла с моим братом?
— Ну что-то типа того, — неопределенно ответила я.
— Типа того? Я думал, между вами что-то большее.
На мгновение мне показалось, что именно Рутель послала Герольда вынюхать как можно больше о плохой Тине и бедном Лисе. Но потом я подумала, что Герольд не такой человек, чтобы заниматься ерундой и подпирать женские каблуки. Не зря я ведь вздыхала по нему столько лет.
— Это ненадолго.
Мой собеседник улыбнулся, словно кот, залезший в бочку с простоквашей.
— Звучит как обещание.
Они были похожи. Несмотря на то, что один на год старше и немного выше, но в остальном в их лицах угадывались общие черты. Похожие носы, одинаковый изгиб бровей… И смотря на Герольда, я почему-то видела только его брата. Похоже на наваждение.
— Извини, я задержался. — Выросший словно из-под земли Лис выхватил у меня из рук полупустой бокал и ловко поставил его на проплывавший мимо поднос. — Световые чары немножко барахлили, вот профессор Лимея и попросила меня помочь.
И тут он заметил Герольда. Никогда не думала, что со временем отношения между братьями стали настолько холодными. Нет, они и раньше не очень-то ладили, но теперь казалось, что не будь на них дорогущих костюмов, а вокруг прелестных дам, то они бы точно устроили здесь настоящую драку с кровью, разбитыми носами и спецэффектами.
— Развлекаешь мою даму? — поинтересовался Лис.
— Но кто-то же должен это делать, — ответил Герольд, продолжая смотреть брату прямо в глаза.
— Спасибо, теперь я как-нибудь сам. Я как раз собирался пригласить Тину на танец.
Герольду ничего не оставалось, как гордо удалиться, но перед этим он ненавязчиво бросил:
— Надеюсь, у тебя хватит мужества сказать ей. Приятного вечера. — Последнее было обращено уже ко мне.
— Это относится и к тебе, — коротко огрызнулся Лис.
О чем это он? Неужели, он сомневался, что у Лиса не хватит мужества пригласить меня на танец? Или он имел в виду что-то совсем другое?
— Лис, что?..
Но парень не дал мне закончить вопрос и быстро опустил руки на мою талию. Я нехотя положила свои ему на плечи.
Из всех моих танцев на осенних вечерах этот был самым спокойным и самым приятным. Мне никто не наступал на ноги, не стискивал меня, не дышал на меня пуншем и не пытался заговорить о погоде. Все-таки во всем можно найти свои плюсы.
Минус можно было назвать только один: Лис был слишком близко ко мне. Это было естественное расстояние для обычного танца, но так как моим партнером был именно он, казалось, будто я задыхаюсь. Что радовало: моему партнеру было не легче.
Краем глаза я заметила несколько прилипших друг к другу парочек, и многие из них сливались в страстных поцелуях. Лучше бы я не смотрела, потому что это заставило меня смутиться еще больше.
Его лицо находилось так близко к моему, что я почувствовала, как смешиваются наши дыхания. Но я ясно понимала, что сейчас он ни за что не поцелует меня, потому что ждет волшебных слов. И в этой битве на выдержку мы хотя и выигрывали вместе, но отчего-то оба чувствовали себя проигравшими.
И тут он начал наклоняться ко мне: все ближе и ближе… Вот между нами осталось всего ничего — я уже практически чувствовала его губы на моих, и тут он резко отстранился.
— Мне нужно подышать воздухом, — выдохнул он и направился в сторону выхода.
Я осталась в полнейшем одиночестве, отчаянно желая вернуться в то время, когда мы стояли под зонтиком и я сказала, что не позволю себя поцеловать.
Еще несколько минут я слонялась туда-сюда по залу, но старшекурсники выпили уже слишком много пунша, отчего вели себя немного смущающе. В результате я решила тоже выйти из здания академии и найти Лиса. Если бы он действительно вышел только для того, чтобы подышать свежим воздухом, то, наверное, уже задохнулся.
Поначалу я нигде не могла его найти, хотя расставленные по всей территории академии фонари обеспечивали прекрасную видимость. Но потом я вспомнила о старом дубе, на котором мы с Лисом раньше любили прятаться от посторонних глаз и есть лакрицу или играть в камешки.
Он действительно был там. Как обычно, сидел на самой толстой нижней ветке, спиной прислонившись к стволу.
Недолго думая, я скинула туфли, задрала юбку платья как можно выше и, словно обезьянка, полезла наверх.
— Подвинься, Лис, — попросила я шепотом, и тот от неожиданности подчинился. — Ух ты! Давно я здесь не была! Но или ветка уменьшилась, или мы с тобой увеличились в размерах, потому что раньше нам здесь было не так тесно.
— Это все потому, что кто-то ел слишком много печенья, — криво улыбнулся парень, но было видно, что ему сейчас не до веселья.
Я по-дружески ударила его по рукам.
— Ничего подобного! Это никак не повлияло на мою фигуру! — запротестовала я.
— Но кое-что все-таки изменилось.
— Фу, извращенец.
Я немного поерзала и придвинулась к Лису поближе. Его рука легла мне на спину.
Мы просидели так, может, пять минут, а может, полчаса. Время в этот вечер уже не играло никакой роли. Я положила голову Лису на плечо и прикрыла глаза, как будто от усталости, но на самом деле я просто хотела как можно яснее запечатлеть этот момент в моей памяти.
— Теперь тебе действительно нравится мой брат?
— Я не знаю, Лис, — пробормотала я сквозь полудрему.
— А кто будет знать?
Сонливость как рукой сняло. Я выпрямилась и посмотрела прямо на него, чтобы не допустить никаких недоразумений.
— Послушай, для нас все это скоро закончится. И я не хочу, чтобы я потом жалела о том, что сказала тебе что-то лишнее.
— Ты действительно веришь в то, что то, что ты мне сказала пять лет назад, было лишним?
— Странно, что ты вообще задаешь этот вопрос. — Я пожала плечами. — Лис, мне было всего четырнадцать. Я не сильно задумывалась над тем, какие последствия повлечет мой поступок.
— А что, если я тоже жалею, что так ответил тебе? — спросил Лис таким голосом, будто выдавал мне какую-то свою страшную тайну.
— Ты меня пугаешь. У тебя случайно нет температуры?
Я дотронулась до его лба, и он действительно весь горел, но что-то мне подсказывало, что это вовсе не простуда. Я завистливо поежилась от холода, ведь в платье с короткими рукавами сидеть осенними ночами на деревьях не так-то уж и тепло. Лис это заметил и, спохватившись, одолжил мне свой пиджак.
— Спасибо. Гораздо лучше. — Я искренне улыбнулась, но не получила улыбки в ответ.
— Прости, я не подумал. — Не знаю, относилась ли эта фраза к сегодняшнему вечеру или к тому старому случаю, но, в любом случае, говорил он на полном серьезе.
— Не думала, что ты умеешь извиняться.
— Я тоже.
Он привлек меня к себе и поцеловал в лоб — сосем как тогда, в первый день, когда он притащил в академию свою дурацкую арфу.
— И я больше не буду тебя торопить, — пообещал он. — Просто скажи мне, когда будешь готова.
— Готова к чему? — не поняла я.
Лис поднял в воздух обе руки, словно они были куклами в его импровизированном театре. И когда руки начали приближаться друг к другу, я затараторила:
— Все-все, дальше мне объяснения не требуются. — И мы оба засмеялись.
— Тин, скажи, тебя что-то беспокоит? — спросил Лис, когда веселье улеглось.
Я подумала, что хуже сегодня уже не будет, и призналась:
— Вообще-то да. Меня много чего беспокоит.
Он ждал, пока я соберусь с мыслями.
— Во-первых, как я уже сказала, я боюсь даже думать о том, что со мной будет, когда все это закончится. Во-вторых, — я загибала пальцы, чтобы не сбиться, — я пытаюсь понять, где заканчивается действие зелья, которое случайно выпила я, и где начинается моя собственная глупость. И в-третьих, мне кажется, я постепенно начинаю верить в то, что происходит. Я забываю про зелье и думаю, что так и должно быть. Это неправильно.
Лис выслушал меня крайне внимательно, но что в этот момент творилось у него самого в голове и на сердце, я угадать не могла.
— Похоже, мой брат был прав.
— В чем?
— Я действительно трус, — сказал он, и больше в тот вечер к этой теме мы не возвращались.
Домой я вернулась уже под утро. Родители то ли еще не пришли, то ли уже ушли, поэтому можно было не красться, как мышка. А на пороге меня поджидал черный кот.
— Эй, приятель! — Я потрепала животное по голове. — Давно не виделись! И где ты все это время пропадал?
Кот только загадочно мяукнул, а затем проскользнул в дом и был таков.
Снова я обнаружила его только тогда, когда собиралась ложиться спать. Оказывается, смывать косметику и снимать ослепительно красивое вечернее платье далеко не так же приятно, как их надевать. Включив ночник в причердачной комнатке, где я и обитала, я увидела черного кота, нагло восседающего на тумбе у кровати.
— А я смотрю, ты осмелел, дружок. Смотри, чтобы тебя не поймали родители, иначе уже на следующий день окажешься где-нибудь на мусорной свалке. Эй! И не смей топтаться немытыми лапами по моей кровати! Я там сплю вообще-то!
Но коту, казалось, было наплевать. Тогда я быстро схватила его за задние лапы и потащила в ванную отмывать.
— Ты думаешь, что раз ты черный, то и грязи на тебе не видно? — приговаривала я, намыливая его между ушей. Вопреки моим ожиданиям кот не царапался, не кусался и вообще никак не сопротивлялся. Я бы на его месте не стала бы выглядеть перед девушкой такой тряпкой.
Уже лежа в кровати, мы с котом грелись друг об друга, и я сонно пересказывала животному события прошедшего дня:
— …а потом он отшатнулся, как будто заметил у меня прыщ на носу, и на первой скорости погнал прочь из зала! Наверное, все-таки иногда в нем проступает его настоящая натура, с которой не способно справиться даже никакое искусно сваренное зелье. И все же я совсем не могу держать себя в руках, — пожаловалась я. — Мне кажется, еще чуть-чуть — и я буду умолять его на коленях, чтобы он поцеловал меня хотя бы в щечку. Хотя бы так. — И для наглядности я быстро чмокнула кота в розовый носик, отчего глаза у бедняги стали размером с блюдца.
— Да, хотя бы тебе я могу признаться, что снова влюбилась в него по уши, — продолжила я, уткнувшись лицом в подушку. — Я ненавижу-ненавижу-ненавижу это проклятое зелье! Кто вообще выдумал эту дурацкую любовную магию, вот скажи мне???
Но кот, кажется, ответа на этот вопрос не знал.
— Завтра же я самолично отправлюсь на поиски противоядия. И пусть Тигра делает все, чтобы я до него не докопалась, мы еще посмотрим, кто кого! А потом — вот увидишь — мы с Лисом снова станем настоящими друзьями. И будет совершенно нормально, если между нами не будет ничего, кроме дружбы.
«Ты сама-то хоть в это веришь?» — читалось в светлых кошачьих глазах.
«Ну, по крайней мере, это был приятный вечер, — подумала я про себя, уже засыпая. — Пусть и без поцелуя».
