Глава десятая, в которой вовсе не обязательно искать неприятности
Я пыталась многозначительными взглядами дать Герольду понять, кто стоит за его спиной, но парень, похоже, подумал, что у меня нервный тик от такого неожиданного предложения. Предложение и правда внезапное, но не суть. И мы простояли бы так вечность, не меньше, недоуменно переглядываясь, если бы Лис наконец не заговорил:
— Вообще-то, брат, Тина уже согласилась ехать со мной.
Что? В каком это горячечном бреду я пообещала подобное?
Герольд даже не вздрогнул от неожиданности и не смутился. Просто повернулся к Лису и с улыбкой сказал:
— Ах, да? Ну тогда извини. Я не знал.
И ушел, предательски оставив меня наедине с человеком, которого я сейчас хотела видеть меньше всего.
— Что ты тут делаешь? — зашипела я, опасаясь, как бы наш разговор не услышали родители, потому что, судя по зажженному свету, они были уже дома. Что-то рановато сегодня.
Но вот этот подлец прятаться не собирался, поэтому говорил даже чуть громче, чем обычно. Я ему это еще припомню!
— Мне не нравится, когда моя девушка гуляет с моим же братом у меня за спиной.
— Тебе не кажется, что в этом предложении слишком много слова «мой»? — У меня уже словно выработался рефлекс: сердиться каждый раз, когда Лис оказывается на расстоянии меньше протянутой руки.
Парень меня как будто не слушал.
— Тина, когда ты наконец перестанешь нервничать при моем появлении?
— Когда вы, господин загадка, перестанете врать, скрывать и увиливать. Как я могу быть спокойной, когда не знаю, врешь ты мне прямо сейчас или нет?
Мне хотелось, чтобы он обнял меня и утешил, сказал, что все это вздор и вымысел, что мне совсем нечего опасаться. Но ничего подобного, конечно же, не произошло.
— То есть это значит, что ты не хочешь стать моим ассистентом? — Это был нечестный ход. Стать помощником мага — это было все, чего я хотела от этой жизни. Вырваться за пределы крепости, увидеть мир, познать опасность и приключения, а в конце тяжелого трудового дня пить чай с клюквой у костра, отгоняющего злых духов. Но отправиться в большой мир с Лисом — сейчас это была последняя вещь, на которую я готова была согласиться сгоряча.
Немного подумав, я сказала:
— Прости, Лис. С учетом всех обстоятельств сейчас я не могу тебе доверять.
Я собиралась было войти в дом, но знала, что он меня остановит. Он не был бы собой, если бы позволил разговору завершиться вот так. Слова давались ему с трудом:
— Хорошо. Что ты хочешь знать?
Но вместо того, чтобы скакать до потолка от радости, я не оборачиваясь вошла в дом и демонстративно закрыла за собой дверь. Лис не посмеет врываться в дом, когда мои родители дома. Может, он и поступает иногда по-свински, но воспитание получил отменное.
Он и правда не пошел за мной. Вместо этого я вскоре обнаружила у себя на кровати мирно лежащего черного кота. Теперь нахождение в одном помещении со зверем не казалось мне таким уж безобидным занятием.
— А ну кыш, противное животное. — Я взмахнула рукой, как будто отгоняла мошкару, но для кота это было все равно что об стену горох. — Ах так? Ну, значит, война! — заявила я и без смущения принялась раздеваться.
Сначала на пол полетело платье, затем разноцветные чулки. Даже сережки и наручные часики отправились в коробку для бижутерии. Я осталась в одном нижнем белье, и когда снимать было уже объективно нечего, плюнула на все и забралась под одеяло. Противный кот даже не сдвинулся с места, что не мешало ему согревать мой живот. И если бы не вся ситуация в целом, я бы этим даже наслаждалась.
Мы так и лежали в темноте, боясь пошевелиться. По крайней мере, я, наверное, даже не дышала.
Не помню, как мне удалось заснуть, но на утро произошло кое-что необычное: проснувшись, я обнаружила, что Лис спокойненько себе дрыхнет на моей кровати в человеческом обличье. Сначала я обрадовалась, потом разозлилась, а потом опять обрадовалась.
На тумбочке у кровати лежала записка от мамы: «Мы не против, что Лис у тебя ночует, но не забывай о безопасности». Класс, моя беременная родительница намекает мне на то, что двух детей ей в доме будет достаточно. Моя семья — самая странная на всех Плоских землях.
— Лис. — Я толкнула парня в бок, тот что-то невнятно промычал. — Хватит дрыхнуть. Сворачивай хвост и чеши домой.
Он снова что-то пробормотал.
— Что? — не поняла я.
— Я ыл ниав, — вот и все, что я смогла распознать.
— Что-что-что?
— Я был не прав, — наконец внятно произнес Лис и разлепил один глаз, чтобы посмотреть на мою реакцию. Думал, что я его тут же прощу? Ага, разбежался! Мне тут парень моей мечты вчера предложил работу моей мечты, а кое-кто жутко ревнивый все испортил.
— В чем именно? — решила уточнить я, но сама же попалась в свою ловушку, потому что Лис — уже полностью проснувшийся и сидящий рядом со мной — вдруг сказал:
— Что ничего не объяснил тебе тогда про Лину. И вообще, за то, что оставил тебя тогда одну. В одном мой брат был действительно прав: тогда я хотел одного — чтобы ты меня остановила.
— Что?.. — Только потом до меня дошел смысл сказанного. — Стоп. Откуда ты знаешь, о чем мы вчера говорили с Герольдом?
Но ответа и не требовалось: противный черный кот наверняка следил за нами всю дорогу.
Видя, о чем я думаю, Лис кивнул.
— Да, именно так. Прости, Тин, даже пытаясь исправить старые ошибки, я тут же совершаю новые. Именно поэтому я и не хотел делиться с тобой произошедшим: боялся, что втяну и тебя в неприятности. Но видимо, ошибся. Я не знал, какие чувства ты ко мне испытывала тогда… Думал, ты смотрела на меня только как на брата, потому что я всегда видел в тебе только сестру.
Я не смогла сдержать невольный вздох разочарования. Ну вот, он это сказал.
— Но потом… — продолжал он, — …потом я начал понимать, что привязан к тебе сильнее, чем я думал.
— Как к сестре, — не удержалась я от замечания.
— В том-то и проблема, — ответил Лис, качая головой. — В том-то и проблема.
Я все хотела поговорить с Тигрой насчет этой дурацкой фотографии, но либо я подсознательно ее избегала, либо сама подруга, что-то учуяв, делала это осознанно. А вы знаете, что касается оборотней, обоняние у них отличное.
Лишь после того, как занятия наконец закончились, мне удалось поймать Тигру в коридоре, обжимающуюся с Дамианом. Или Дамиана с Тигрой. В общем, перестановка мест слагаемых погоды мне не делала. Но я твердо решила во всем разобраться, не откладывая ничего на потом, потому что опыт глобального недопонимания в моей жизни уже был и очень болезненный.
— Извините, — пискнула я, неловко разлепляя парочку на две независимые части. Те такой наглости от меня явно не ожидали.
Дамиан свысока зыркнул на меня своими рыже-карими глазами, и я ощутила холодок, пробегающий по спине. Мозг лихорадочно пытался определить, смотрит так парень на меня, потому что до сих пор не может простить, что я с ним когда-то не пошла на Осенний вечер, или потому что у него до сих пор ко мне что-то осталось. Ладно, фантазии в сторону: он меня, наверное, вообще не помнит. Все это было сто лет назад, уже столько магии утекло.
Я опустила глаза и пробормотала:
— Надо поговорить.
Тигра снисходительно улыбнулась, а затем, пообещав Дамиану что-то неприличное и раз пятьсот чмокнув его на прощание, потащила меня за руку в сторону выхода из академии. Подруга так и светилась от счастья: я сразу почувствовала себя глупо, что вообще собиралась ее в чем-то сейчас обвинить, когда она столько для меня сделала. Но потом я вспомнила эту фотографию, выражение лица Лиса и эту странную подпись сзади и решилась спросить:
— Тигра, скажи, ты когда в последний раз общалась с Лисом?
Подруга так и замерла от неожиданности. Запахло горелым, но я продолжала:
— Я помню, ты никогда не упоминала, что вы с ним друзья или что-то типа того, но мне кажется, что ты мне что-то недоговариваешь.
Надеюсь, я выразилась максимально этично и аккуратно и Тигра в одночасье не станет похожа на оборотня-Лину из моих кошмаров.
— Ведь знала, что ты когда-нибудь да спросишь, — раздраженно произнесла Тигра, обращаясь скорее к самой себе, чем к кому-либо еще.
— Что ты имеешь в виду?
— Пойдем, кое-что покажу.
Не сразу я поняла, куда мы направляемся, но очень удивилась, когда мы оказались перед домом Тигры. Обиталище семейства оборотней выглядело очень добротно и надежно: не такое шикарное, конечно, как у городского главы, но не без изюминки. Фасад полностью выполнен из темного вишневого дерева, а террасу подпирают массивные деревянные колонны. В общем, на любителя, но лично мне очень даже нравится. Я не так уж часто бываю у Тигры в гостях, особенно в последнее время, что при всем произошедшем в моей жизни не так уж и удивительно.
В следующий момент я уже сидела на кухне и пила обжигающе горячий чай, который хоть и был без перца, но от самой чашки все равно пахло чем-то пряным. Внезапно я подумала, что не отказалась бы от печенья с маслом, а это значило, что моя депрессия по поводу разбитого сердца благополучно миновала.
Когда Тигра наконец открыла рот, я уже сидела, как на иголках.
— Вы же в семье не любите упоминать тетю Дару? — вдруг спросила она, и я тупо кивнула. — Так вот и мы не очень-то любим вспоминать об этом. Когда она сбежала, мы с мамой думали, отец с ума сойдет. Сначала отказывался идти на работу: неделями лежал в гамаке во дворе, распушив хвост, и притворялся, будто у него мигрень. Я вообще с самого начала знала, что переезд в Ургу аукнется нам еще той головной болью. Но отцу предложили место помощника городского главы, и он не смог устоять от такого предложения.
С каждым словом Тигры мое сердце стучало все медленнее и медленнее, слова уплывали куда-то в пропасть, а чашка переставала пахнуть не то что приправами — даже чаем. Я пила напиток, не чувствуя ни жара, ни вкуса. Механически, глоток за глотком.
Я никогда не спрашивала, кем работает отец Тигры, а та никогда не говорила. Вновь я почувствовала себя глупо, ведь какая из меня подруга, если я не знаю о ней таких элементарных вещей. Бессмысленно теперь кого-то винить в этой мистической фотокарточке, потому что я сама все это время не видела дальше своего носа.
Я помнила только, что Тигра с семьей переехала в крепость примерно в то же время, когда наши отношения с Лисом начали расстраиваться. Мне и в голову не приходило попытаться соотнести эти два события.
— Выходит… — У меня во рту все пересохло, несмотря на целую выпитую чашку бодрящего чая. — То есть выходит, Василина — твоя сестра?
— Родители удочерили ее, когда ей было три. Мы всегда были вместе: росли, играли. Она решила стать лекарем, но не пошла в академию, а училась на дому с одной знахаркой. И все же, она мне всегда немного завидовала, что я изучаю магию, а она нет, поэтому иногда она брала мои учебники и для развлечения что-нибудь колдовала. А иногда я ее учила…
— Тигра…
Я не знала, что сказать такого, чтобы подбодрить или утешить ее. Я не знала, что люди вообще говорят в таких ситуациях, и нужно ли вообще что-то говорить.
Теперь события того дня пятилетней давности постепенно выстраивались для меня в более-менее последовательную цепь. Некоторых звеньев все еще не хватало, но тем не менее, это было уже что-то.
— Тигра, в том, что случилось, ты не виновата, — попыталась успокоить девушку я, но предательские слезы уже катились по ее щекам. Я протянула ладонь, чтобы их вытереть, но Тигра резко и по-хищному мотнула головой. Легкий грудной рык вырвался из ее рта. Иногда я забываю, кто она на самом деле.
— Не говори о том, чего не знаешь, Тина, — бормотала подруга сквозь слезы. — Когда к нам домой пришли сторожевые во главе с инспектором, я сразу поняла, что она снова что-то натворила. Ее вообще часто ловили на чем-то мелком в том месте, где мы жили раньше, но в тот раз она перешла все границы. Именно поэтому отец, по сути, и согласился сюда переехать, что там на нас уже косо смотрели. Самое страшное, что Лису она действительно нравилась, и он ей тоже. Мои родители на коленях умоляли его семью простить Лину. Я понимаю, тебе в то время было тяжело, но это не сравнится с тем, что пережили мы. Когда моя сестра была на волоске от смерти, тут уж было не до таких мелочей.
Я вовсе не считала свои чувства и эмоции, свою жизнь мелочами, но прекрасно понимала, о чем говорит Тигра. В конце концов, на ее месте я бы поступила точно так же. Василина могла бы стать изгнанницей, но почему тогда спустя два года она сама сбежала из крепости? Об этом я Тигру прямо и спросила.
Та шмыгнула носом.
— У меня есть только догадки, никаких фактов. Она нам даже записки не оставила, ничего. Какой-то из сторожевых видел девушку, похожую на нее как раз у главных городских ворот. Отец использовал все имеющиеся у него связи, что найти Лину, но она как будто испарилась.
— А что с помолвкой? Герольд рассказал мне, что они с Лисом расстались как раз незадолго до того, как она исчезла.
— Если честно, — ответила Тигра, — я сомневаюсь, что эти два события так сильно связаны, но Лис, как обычно, винит во всем себя. Не знаю подробностей, но что-то между этими двумя пошло не так, Лина постоянно возвращалась домой заплаканная. Однажды мне удалось выбить из нее, что это касается какой-то другой девушки, но я не слышала, чтобы Лис тайно виделся с кем-то еще. Скорее всего, рискну предположить, что тут причиной была ты.
— Я? — Удивлению моему не было предела. Я бы скорее поверила, что Лис подцепил еще троих девчонок, чем постоянно упоминал мое имя, тем временем в академии делая вид, что мы не знакомы.
— Думаю, когда он потерял тебя, то потерял и голову в придачу. Тренировался как сумасшедший, его Наставникам приходилось проводить с ним двадцать четыре часа в сутки. Они с Линой стали видеться все реже, а я боялась, что если они разорвут помолвку, моей сестре снова будет грозить наказание… И верь мне, каким бы странным ни выглядел этот парень, у него сердце больше, чем его тело может себе позволить. Он хотел спасти мою сестру и одновременно сделать так, чтобы для тебя все это прошло как можно менее болезненно. Он верил, что если перестанет с тобой общаться, ты вскоре забудешь его или вовсе возненавидишь. Его устраивал любой из этих вариантов до тех пор, пока ты в безопасности.
Я сидела словно в оцепенении и не могла поверить ни единому слову из только что услышанного. С одной стороны я понимала, что это было похоже на правду, но с другой стороны это означало и то, что жизнь у Лиса была вовсе не такая сладкая, как я думала. А это в свою очередь делало меня просто ужасным другом.
Я думала об этом и когда шла домой, и когда запихивала в рот безвкусную тыквенную кашу, и когда читала перед сном учебник по нумерологии, но цифры просто не лезли в голову.
Выходит, Тигра всегда была на стороне Лиса. Она помогала ему, потому что он спас ее сестру, и это можно было понять. Когда же я спросила у Тигры про ту моментальную фотографию, то тут она только покачала головой.
— Боюсь, об этом тебе придется спросить у самого Лиса, — сказала она, — потому что это совсем не мой секрет.
Если честно, обилие секретов вокруг меня уже порядком начинало раздражать. Даже родители — и те не обсуждали со мной моего будущего младшего брата или сестренку. Они вообще дома почти не появлялись. Собственно, как и всегда. И я чувствовала себя преданной всеми, брошенной, оставленной на обочине дороги, потому что больше никому не нужна. В мире больше не было ни одного человека, который знал бы меня и которому я могла бы полностью доверять.
За исключением одного.
Народу у крохотной учительской всегда было так много, что и не протолкнуться. На переменах это была священная обитель преподавателей, где они на крохотном клочке пытались пить чай, заполнять ведомости и делиться последними новостями.
Профессор Пака, встав на стул, крутился перед профессором Кругом, демонстрируя ему новый пестрый плащ ядовито зеленого цвета, а профессор Круг, похоже, вообще не мог понять, кто этот человек и откуда он его знает. Бедняга, с годами память его подводит все больше и больше.
В противоположном углу профессор Веллинг и профессор Альтея спорили по какому-то важному вопросу, в котором ни один из них толком не разбирался. Тут же профессор Лейла подкрашивала губы оранжевой помадой.
И во всей этой суматохе профессор Лимея пыталась соорудить какую-то заковыристую электрическую схему.
Я громко кашлянула, но никто и не думал обращать на меня внимание. И тогда я несколько раз довольно сильно хлопнула по столу, за которым как раз сидела профессор Лимея. Та аж подскочила от неожиданности, и одна из маленьких лампочек взорвалась, заставив всю цепочку погаснуть. Профессор выглядела так, будто вот-вот готова была заплакать, но мне было не до извинений.
— Скажите пожалуйста! — громко и членораздельно произнесла я, чем наконец привлекла всеобщее внимание. — Мне очень нужно найти одного человека. Вы случайно не знаете, как можно связаться с магом, который был одним из судей на Осеннем марафоне?
Пять пар глаз уставились на меня в полном недоумении. Профессор Лимея икнула.
— Маг пожелал остаться анонимным, — нарушил тишину профессор Пака своим высоким немужественным голосом. Но это еще ничего: когда он срывался на крик, всегда казалось, будто из ушей вот-вот потекут реки крови.
— Ясно, — сказала я и вышла за дверь. Не прошло и нескольких секунд, как шум за дверью возобновился с новой силой.
Я вздохнула. Как вообще можно брать в судьи кого попало? А если это какой-то черный маг, который пришел забрать наши души или еще чего похоже? В любом случае, теперь он мог уже быть в абсолютно любой части Плоских земель.
Занятия уже закончились, поэтому я поплелась на улицу в полном одиночестве. Хоть я и стала больше доверять Тигре после нашего последнего разговора, теперь она практически все время проводила со своим новым парнем. Чисто технически это был ее первый настоящий парень, но лично я была довольна и своим опытом в половину парня. Не думаю, что действие зелья можно засчитать за целого молодого человека.
На крыльце я наткнулась на Лиса, и он попытался мне улыбнуться, но я не ответила. Может, это и было немного жестоко с моей стороны, однако при данных обстоятельствах я имела на это полное право.
Ничего не говоря, Лис осторожно взял меня за руку, переплетя свои пальцы с моими. Я не возражала, тем более что этот жест был довольно успокаивающим. Медленно мы пошли в сторону моего дома.
— Осталось полтора месяца, — сказала я тихо, когда мы уже оказались за оградой академии и нас никто не мог подслушать.
Лис изогнул бровь.
— О чем ты?
— Действие зелья прекратится через полтора месяца, — напомнила я. — Просто говорю.
Мысленно я дала себе подзатыльник: зачем я вообще снова и снова поднимаю эту тему? Это все равно что каждое утро просыпаться с мыслью, что когда-нибудь ты умрешь. Другой вопрос, что дата моей «смерти» была определена заранее.
— Ладно, забудь, — сказала я и стала смотреть под ноги. Там было гораздо интересней.
Лис только сжал крепче мою ладонь и сказал:
— Вот тогда и посмотрим. А сейчас тебе не о чем беспокоиться.
— Я хочу, чтобы ты знал, Лис. Когда это все-таки произойдет, я думаю принять предложение Герольда и стать его помощником. — Слова давались с трудом, но я была не из тех людей, кто способен долго что-то утаивать, и Лис был об этом прекрасно осведомлен.
Внезапно Лис остановился и заставил меня повернуться к нему лицом. Странно, но теперь подобная близость не вызывала у меня паники, теперь я чувствовала приятное возбуждение, как будто кто-то легонько щекочет за пятку.
Когда Лис мягко поцеловал меня в лоб, я прикрыла глаза от удовольствия.
— Хорошо, но тогда пообещай мне кое-что, — сказал он.
— М?
— Дай мне тоже шанс, когда придет время. Не убегай от меня и не отталкивай. Подумай, каково было мне и что именно толкнуло поступить меня так, а не иначе.
— Ненавижу, когда ты говоришь загадками, — проворчала я, но Лис только засмеялся.
— По поводу той фотографии… Ты кое-что не поняла.
Теперь настала моя очередь удивляться.
— С чего это ты вдруг заговорил о фотографии? Может, я еще не собралась с духом тебя о ней спросить.
Мы продолжили идти, и я впервые за долгое время видела, что Лис наконец расслабился и чувствовал себя в этот морозный день так же спокойно, как и я. Это грело мне душу так, что я почти не чувствовала холода.
— Да так, боюсь, напридумываешь себе всякого, — бросил Лис. — Помнишь, тогда на Осеннем вечере к тебе подходил Герольд?
Я кивнула.
— Ага, а потом пришел Лис всемогущий и прогнал своего невинного старшего брата.
— Не совсем. Невинный старший брат, как ты говоришь, все это время оставался у тебя за спиной и никуда не уходил. Именно поэтому я так взбесился. И… — он помедлил, — позорно сбежал с вечера. Не мог смотреть, как брат прожигает твою спину глазами. Я даже поцеловать тебя при нем не мог! Думал бы все равно только о нем.
— Тогда тебе нужно скорее признаться в своих чувствах, — подколола парня я и вспомнила изображение на фотокарточке: в полумраке мы танцуем, прижавшись друг к другу так сильно, словно в отчаянии, а Лис смотрит куда-то с отвращением… Действительно, если подумать, он смотрел не на меня, а через мое плечо… Туда, где, наверное, и стоял Герольд!
В один момент все стало казаться таким незначительным, что я едва удержалась от того, чтобы не поскакать вприпрыжку. Парни таких вещей точно не поймут.
— Слушай, — вспомнила я о своих поисках, — а ты случайно не помнишь того приезжего мага, который был четвертым судьей на Осеннем марафоне?
— Того, что в капюшоне? — уточнил Лис.
— Угу. Непонятно, как он попал на марафон, а уж о том, куда он делся, вообще не стоит и спрашивать. Непонятно, зачем практикующему магу вообще связываться со студенческой забавой?
Всю следующую неделю я занималась тем, что расспрашивала жителей крепости — бакалейщиков, ремесленников, торговцев и завсегдатаев кабаков — о таинственном маге в плаще. Знаю, описание более чем среднестатистическое, и, в принципе, я не надеялась на какие-то результаты, пока в таверне у Перлы я не наткнулась на одного сторожевого, который как раз коротал свой обеденный перерыв за кружечкой пива.
— Говорите, видели? — переспросила я. — Когда? Как он выглядел?
Знаю, затея изначально выглядела безнадежной, но — называйте это как хотите — у меня чутье на такие вещи.
— Да так. Обычный маг, только очень высокий. Капюшон вообще не снимал, даже когда ужинал. Я поэтому и заприметил его: странный малый. Но ты знаешь, крошка, хоть мы и стражи, маги находятся в категории неприкосновенных. Да и вообще, веяло от этого парня какой-то… опасностью, что ли. Даже не знаю, как сказать.
Зато я знала. Я вспомнила, какие чувства охватили меня, едва я только вошла в испытательный куб: сомнения, тревога, опасения. Согласитесь, не каждому удается произвести такое впечатление, даже не снимая капюшона.
— И давно вы его видели?
— Да вот на днях. — Сторожевой пожал плечами, на его пышных седых усах блестели капельки пива, похожие на утреннюю росу.
Такого ответа я действительно не ожидала, но это немало воодушевило меня, и я решила не сдаваться. Вскоре оказалось, что еще несколько человек неподалеку от таверны в разное время видели таинственного мага без лица. Я не могла поверить в свою удачу: подобное казалось просто невероятным. Да, это вполне мог оказаться кто-то другой, но я вам уже говорила о своем небывалом чутье.
Что маг забыл в нашей маленькой крепости, что остался в ней так надолго, до сих пор оставалось до меня загадкой, которую я в очень скором времени собиралась разрешить во что бы то ни стало.
К вечеру мое приподнятое настроение заметил и Лис. В последнее время он вообще повадился слишком много времени проводить у меня дома в человеческом обличье, но я постепенно привыкала и к этому.
— Тебе больше не снятся кошмары? — спросил он.
Я поняла, что если сейчас срочно что-нибудь не придумаю, то меня поймают. А мне не хотелось, чтобы Лис пронюхал о моей затее: кто знает, как он на это отреагирует, если он из-за меня даже собственного брата готов порвать на кусочки. Любовное зелье, понимаете ли, штука серьезная.
Поняв, что тяну с ответом слишком долго, я натянула губы в фальшивой улыбке.
— Ну да.
Лис мне явно не поверил, но, по крайней мере, дополнительных вопросов не задавал. А так как я умела врать хуже, чем танцевать народный гномий танец, то тут же вскочила и подбежала к календарю, чтобы зачеркнуть очередной день. До даты под кодовым названием «зелье, прощай!» оставалось все меньше и меньше времени, но я старалась не падать духом. В конце концов, в этот день я тоже освобожусь от своих нелепых чувств к Лису.
— Ты можешь перестать вести этот глупый счет? — Неизвестно когда очутившись за моей спиной, Лис положил подбородок мне на макушку, и я сразу подумала, как сильно он вырос за эти годы. А я так и осталась со своим среднестатистическим ростом и такими же среднестатистическими жизненными целями.
Я повернулась к нему, обвила руками и тихонько хихикнула.
— Ну это же зелье, Лис! С зельем положено делать что-нибудь глупое!
— Например? — Его мысли явно ушли далеко от календарей, и мои, надо признаться, уплывали куда-то в том же направлении. — Например, ты все-таки переедешь ко мне до тех пор, пока не настанет эта глупая дата на твоем глупом календаре.
В тот вечер я думала, что оставшееся время мне удастся провести, беззаботно поедая печенье и играя с Лисом в шашки, слушая, как леди Аида рассказывает последние новости из-за стены и заигрывая с Герольдом, выводя этим Лиса из себя. Поэтому недолго думая, я решила, что не так уж и страшно будет провести несколько недель под одной крышей с человеком, к которому я была неравнодушна столько лет. Мне казалось, я заслужила немного времени вроде этого.
Но одним прекрасным днем я вышла в сад подышать свежим воздухом и обнаружила человека, поджидавшего меня на скамье. На меня уставились невидимые глаза, и губы, не разжимаясь, улыбнулись и сказали:
— Ты ведь искала меня, Юстина Раэль. И я здесь.
