Книга: У-Цзин: Семь военных канонов Древнего Китая
Назад: Исследование
Дальше: Примечания

Перевод

Книга I

Тай-цзун спросил:
— Гаоли [Когурё] вторгалась в Синьло [Силла] несколько раз. Я отправил посланника с приказом [сопротивляться], но они не приняли наш указ. Я собираюсь послать карательную экспедицию. Как мы должны поступать?
Ли Цзин сказал:
— Согласно тому, что мы могли узнать о них, Гай Су-вэнь полагается на свои собственные знания в военных делах. Он говорит, что срединные государства не в силах послать карательную экспедицию, и поэтому перечит вашему мандату. Я прошу армию в тридцать тысяч человек, чтобы схватить его.
Тай-цзун сказал:
— Этих войск будет недостаточно, к тому же путь — далекий. Какую стратегию вы используете, чтобы приблизиться к ним?
Ли Цзин сказал:
— Я использую прямые [чжэн] войска.
Тай-цзун сказал:
— Когда вы усмиряли туцзюэ [тюрков], вы использовали гибкие [ци] войска. Теперь вы говорите о прямых войсках. Почему?
Ли Цзин сказал:
— Когда Чжугэ Лян захватывал Мэн Ху семь раз, это не был какой-то иной Путь. Он использовал прямые войска, и это все.

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Когда Ма Лун при династии Цзинь вел карательный поход против Лянчжоу, это также соответствовало «диаграмме восьми рядов», и он построил узкие колесницы. Когда местность была широкая, он использовал лагерь из колесниц «оленьи рога», а когда дорога была узкой, он строил деревянные домики и помещал их на колесницы так что они могли и сражаться, и наступать. Я убежден, что это были прямые войска, которые так ценили древние!
Ли Цзин сказал:
— Когда я вел карательную экспедицию против тюрков, мы шли на запад несколько тысяч ли. Если бы это были не прямые войска, как бы мы могли зайти так далеко? Узкие колесницы и колесницы «оленьи рога» необходимы для армии. Они позволяют управлять расходованием сил, обеспечивают защиту переднего края и организуют отряды и «пятерки». Эти три используются поочередно. Именно этому Ма Лун столь тщательно учился у древних.

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— В битве, в которой я разгромил Сун Лао-шэна, когда передние ряды столкнулись, наша справедливая армия немного отступила. Тогда я лично повел отборную конницу со стороны южной равнины, отсекая врагов внезапной атакой. После того, как войска Лао-шэна были отрезаны сзади, мы жестоко сокрушили их, а в последующем захватили его самого. Были ли это прямые войска? Или гибкие войска?
Ли Цзин сказал:
— Ваше величество являет собой прирожденного военного гения, а совсем не того, кто учится им быть. Я исследовал искусство войны, практиковавшееся со времен Желтого Императора до наших дней. Вначале будь прямым, а затем гибким; вначале будь гуманным и справедливым, а затем используй равновесие силы [цюань] и мастерство. Более того, в битве при Хои армия была собрана из справедливости, и поэтому она была прямой. Когда Цзянь-чэн упал с коня и Правая армия немного отступила, это было гибкостью.
Тай-цзун сказал:
— Тогда незначительное отступление чуть не уничтожило наше великое дело, поэтому как вы можете называть это гибким?
Ли Цзин сказал:
— В целом, когда войска продвигаются вперед, это относится к прямому, когда они [намеренно] отходят назад, это гибкость. Более того, если бы Правая армия не отошла на какое-то расстояние назад, как бы вы добились того, чтобы Лао-шэн пошел вперед? «Искусство войны» гласит: «Изобрази выгоду, чтобы заманить их, создай панику [в их рядах] и захвати их». Лао-шэн не знал, как использовать свои войска. Он полагался на мужество и поспешно пошел в наступление. Он не предполагал, что его тыл будет отрезан либо захвачен Вашим величеством. Это называется «использованием гибких как прямых».
Тай-цзун сказал:
— Что касается тактики Хо Цюй-бина, случайно совпавшей с тактикой Сунь-цзы и У-цзы, было ли это действительно так? Когда наша армия правого крыла отошла, [мой отец, император] Гао-цзу побледнел. Но затем я яростно атаковал, и наоборот, это стало преимуществом для нас. Это само собой совпало с Сунь-цзы и У-цзы. Вы, безусловно, знаете их слова.

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Когда бы армия ни отступала, можно ли назвать это гибкостью?
Ли Цзин сказал:
— Это не так. Когда бы ни отступали воины, если флаги спутаны и в беспорядке, звуки больших и малых барабанов не отвечают друг другу, а приказы тонут в шуме и криках, это настоящее поражение, а не гибкая стратегия. Если флаги в порядке, барабаны отвечают друг другу, команды и приказы едины, тогда, даже если они отступают и бегут, это — не поражение, а, возможно, гибкая стратегия. В «Искусстве войны» сказано: «Не преследуй притворно отступающих». Также сказано: «Будучи способен, изобрази неспособность». Все это относится к гибким войскам.

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— В битве при Хои, когда Правая армия немного отступила, было ли это связано с Небом? Когда Лао-шэн был пойман, произошло ли это благодаря человеческим усилиям?
Ли Цзин сказал:
— Если бы прямые войска не стали гибкими, а гибкие — прямыми, то как бы вы добились победы? Поэтому для того, кто умеет вести войну, прямое и гибкое зависят от человека, и это все! Он изменяет их силой духа, вот в чем причина того, что их приписывают Небу.
Тай-цзун кивнул головой.

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Прямые и гибкие различаются заранее, или это определяется во время битвы?
Ли Цзин сказал:
— Согласно «Синь шу» [Новой книге] Цао Цао: «Если превосходишь врага вдвое, раздели свои войска на две части, одна часть будет прямой, другая— гибкой. Если превосходишь врага впятеро, тогда три части должны быть прямыми, а две— гибкими». Это устанавливает главное. Как сказал Сунь-цзы: «В войне стратегическая сила не превосходит прямого и гибкого, но изменения прямоты и гибкости нельзя полностью исчерпать! Прямые и гибкие взаимно поглощают друг друга подобно бесконечному циклу. Кто может исчерпать их?» Это охватывает их. Поэтому как можно разделить их заранее?
Если командиры и войска еще не обучены моим правилам, если помощники полководца еще не знакомы с моими приказами, тогда мы должны разбить [обучение] на две части. Обучаясь тактике боя, солдаты в каждом случае должны узнавать флаги и барабаны, поочередно разделяясь и соединяясь. Поэтому [Сунь-цзы] сказал: «Разделение и соединение— это изменение».
Вот каковы правила обучения военному делу. Когда подготовка и оценка [осуществления] завершены, и войска знакомы с моими правилами, только тогда ими можно двигать, как стадом овец, направляя туда, куда укажет полководец. Кто тогда проводит различие между прямыми и гибкими? То, что Сунь-цзы называет «придавать форму другим, но быть бесформенным самому» — это и есть вершина использования прямого и гибкого. Поэтому разделяют заранее— ради обучения. Если говорить об изменениях во время сражения, [они] неисчислимы.
Тай-цзун сказал:
— Воистину мудро! Цао Цао, должно быть знал это. Но то, чему учит нас «Синь шу»— это всего лишь то, что он [сообщал] своим полководцам, а не основной метод прямых и гибких.

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Цао Цао говорит: «Гибкие войска атакуют с флангов». Что вы можете сказать об этом?
Ли Цзин сказал:
— Я вспоминаю, что, комментируя Сунь-цзы, Цао Цао сказал: «Выступать первым, чтобы начать сражение— это прямота; выступать после— гибкость». Это отличается от рассуждений о фланговых атаках. Я просто отношу столкновение большого количества войск к прямоте, а тех, кого полководец лично посылает вперед— к гибкости. Где же ограничение первого или второго, или боковых атак?

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Если я заставлю врага считать мои прямые войска гибкими и заставлю его считать мои гибкие прямыми, является ли это тем, что называется «показать форму другим»: Является ли использование гибкости как прямоты, прямоты как гибкости, неизмеримых изменений и превращений тем, что подразумевается под «быть бесформенным»?
Ли Цзин дважды поклонился и сказал:
— Ваше величество предстает совершенномудрым. Вы возвращаетесь назад, к древним, за пределы того, что я могу постигнуть.

 

* * *

 

Тай-цзун спросил:
— Если разделение и соединение являют собой изменения», где же находятся прямые и гибкие?
Ли Цзин сказал:
— Для тех, кто умело ведет войну, нет таких, которые не были бы прямыми, нет таких, которые не были бы гибкими, поэтому они никогда не позволяют врагу измерить себя. Поэтому с прямыми они побеждают, с гибкими они тоже побеждают. Командиры трех армий знают только победу, но никто не знает, как она достается. Не будучи способным полностью проникнуть в изменения, как можно добиться этого? Что касается того, откуда исходят разделение и соединение, только Сунь-цзы был способен [постигнуть это]. Начиная с У Ци, никто не мог достичь этого.

 

* * *

 

Тай-цзун спросил:
— Какова была стратегия У Ци?
Ли Цзин сказал:
— Позвольте мне описать ее в общем. Вэйский князь У-хоу спросил У Ци о [стратегии, которую нужно применить], когда две армии противостоят друг другу. У Ци сказал: «Прикажи части своих низких рангом и мужественных воинов идти вперед и атаковать. Когда передние ряды сойдутся, прикажи им бежать. Когда они побегут, не наказывай их, но наблюдай за тем, наступает ли противник, чтобы использовать [хитрость]. Если воины у него сидят как один и встают как один, и не преследуют бегущие войска, значит у противника хорошие стратеги. Если все его войска преследуют бегущих, то продвигаясь вперед, то останавливаясь, будучи в беспорядке, значит, противник лишен таланта. Нападай на него без колебаний». Я думаю, что стратегия У Ци в целом такова, это не то, что Сунь-цзы называл «прямым сражением».
Тай-цзун сказал:
— Ваш дядя Хань Цинь-ху однавды сказал, что вы можете обсуждать с ним Сунь-цзы и У-цзы. Он также имел в виду прямоту и гибкость?
Ли Цзин сказал:
— Как мог Цинь-ху знать о сущности прямого и гибкого? Он всего лишь рассматривал гибких как гибких, а прямых как прямых! Он никогда не знал о «взаимных превращениях прямого и гибкого друг в друга, о неистощимом цикле».

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Когда древние приближались к боевым порядкам врага и посылали вперед гибкие войска, чтобы атаковать там, где не ожидают, пользовались ли они также правилом «взаимных превращений»?
Ли Цзин сказал:
— В древности сражения были вопросом покорения малой тактикой лишенных всякой тактики, покорения малой степенью превосходства лишенных всяких способностей. Как могут они заслуживать, чтобы об этом говорили, как об искусстве войны? Примером может служить уничтожение Се Сюанем Фу Цзяня. Это произошло не [вследствие] превосходства Се Сюаня, а из- за бездарности Фу Цзяня».
Тай-цзун приказал присутствовавшим чиновникам разыскать биографию Се Сюаня в анналах и доложить. Заслушав доклад, он сказал:
— То, как Фу Цзянь управлял этим делом, действительно нехорошо.
Ли Цзин сказал:
— Я замечаю, что в биографии Фу Цзяня записано, что «все в армии Цинь были сломлены и разбиты, и только войска Му-жун Чуя остались в целости. Фу Цзянь [правитель Цинь] во главе более чем тысячи всадников поспешил присоединиться к ним. Бао, сын Чуя, советовал Чую убить Фу Цзяня, но безрезультатно». Из этого очевидно, что, когда армии Цинь были в панике, только войска Му-жун Чуя оставались в целости, поэтому, по всей видимости, Фу Цзянь был предан Чуем. Быть преданным другими и при этом надеяться покорить врага, разве это не трудно? Поэтому я утверждаю, что у тех, кто подобен Фу Цзяню, отсутствует тактика.
Тай-цзун сказал:
— Сунь-цзы говорил, что «тот, чьи замыслы обширны, победит того, чьи замыслы скудны», поэтому мы знаем, что даже небольшой расчёт побеждает отсутствие расчёта. Все дела таковы.

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— «Искусство войны» Желтого Императора было передано предыдущими поколениями как «Канон охватывания гибкого» и как «Канон охватывания непостижимых изменений». Что вы можете сказать об этом?
Ли Цзин сказал:
— Произношение иероглифа «гибкий» такое же, как и иероглифа «непостижимые изменения». Поэтому некоторые передавали [название] вторым способом, но значение то же. Если мы изучим само сочинение, то увидим: «Четыре являются прямыми, четыре— гибкими. Остановившиеся войска— для «охватывания непостижимых изменений». Здесь иероглиф «гибкий» имеет значение «избыток». Поэтому произносится он в этом случае «цзи». Мое недостойное мнение, что нет ничего, что бы не было непостижимым, поэтому почему уделяют внимание «охватыванию», говоря об этом? Это должны быть «остальные», тогда это будет правильно.
Прямые войска получают приказ от правителя, а гибким войскам приказывает сам полководец. Сунь-цзы сказал: «Если приказы постоянно осуществляются так, чтобы обучать людей, тогда люди будут подчиняться». Это о тех, которые получают от правителя. Далее он говорит: «об [использовании] войск нельзя говорить заранее» и «есть приказы правителя, которые не выполняются». Это о тех, которые полководец отдает сам.
Что касается полководцев: если они используют прямую тактику и никакой гибкой, это полководцы обороны. Если они используют гибкую тактику и никакой прямой, это полководцы нападения. Если они используют обе, это полководцы, способные сохранить государство. Поэтому «охватывание непостижимых изменений» и «охватывание гибких» в основе своей не есть два правила. Изучающие [военную стратегию] глубоко понимают оба!

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— В [ «Каноне охватывания непостижимых изменений»] сказано: «Число соединений — девять, в середине — избыток, которым управляет Верховный Полководец. “Четыре стороны” и “восемь направлений” устанавливаются здесь. Внутри [главного] соединения находятся соединения; внутри отрядов находятся отряды. Они [могут] использовать передних как задних, а задних — как передних. Наступая, они не идут быстро; отступая, они не бегут. Есть четыре головы, восемь хвостов. Где бы ни ударил враг, откликается голова. Если враг атакует середину, [примыкающие] две головы придут на помощь. Числа начинаются с пяти и заканчиваются восемью». Что все это значит?
Ли Цзин сказал:
— Чжугэ Лян устанавливал камни горизонтально и вертикально, чтобы составить восемь рядов. Правило для квадратных формирований именно таково. Когда я обучал армию, мы неизменно начинали с такого построения. То, что поколения передали как «Канон охватывания непостижимых изменений», возможно, включает в себя лишь грубый набросок.

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Небо, Земля, ветер, облака, драконы, тигры, птицы и змеи— каково значение этих восьми построений?
Ли Цзин сказал:
— Теми, кто передавал это, была допущена ошибка. Древние тщательно скрывали эти правила, поэтому они искусно выдумали восемь названий. Восемь построений изначально были одним, затем разделившимся на восемь. Например, «Небо» и «Земля» происходят от обозначения флангов; «ветер» и «облака» происходят от названия знамен. «Драконы», «тигры», «птицы» и «змеи» — происходят от разделения отрядов и «пятерок». Последующие поколения ошибочно передали их. Если бы древние мудро составляли построения по образу животных, то с чего бы они остановились на восьми?

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Числа начинаются с пяти и заканчиваются восемью, поэтому, если они не были установлены как образы, они действительно являются древними построениями. Не могли бы вы объяснить их мне?
Ли Цзин сказал: — Я полагаю, что Желтый Император вел войну с помощью правил, которыми он вначале установил систему «деревни и колодца». Поэтому «колодец» был разделен четырьмя дорогами, и его занимали восемь семей. Он имел форму, подобную иероглифу «колодец», поэтому там было открыто девять площадей. Пять использовались для порядков, четыре были пустыми. Именно это обозначается, как «числа начинаются с пяти».
Середина оставалась свободной и предназначалась для полководца, а по четырем сторонам связно располагались различные соединения, поэтому и называется «оканчивающиеся восемью».
Что касается изменений и превращений для контроля над врагом: они перепутаны и в беспокойстве, они сражаются беспорядочно, но их правила не в беспорядке. Смутное и меняющееся, их построение смято, но их стратегическая мощь [ши] не рассеяна. Именно это называется «они разделяются и становятся восемью, соединяются и снова становятся одним».

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— То, как Желтый Император вел войну, было действительно мудрым! Даже если в последующих поколениях будут люда, наделенные мудростью Неба и способностью рассчитывать, подобно духам, никто не сможет превзойти его! После этого кто приблизился к нему?
Ли Цзин сказал:
— Когда в первый раз процветала династия Чжоу, Тай-гун в основе повторил его правила. В столице государства Ци он начал с колодезной системы, [строительства] трехсот колесниц и [обучения] трехсот «стражников Тигра», чтобы создать военную организацию. [Они тренировались в продвижении на] «шесть шагов, семь шагов», [проводили] «шесть атак, семь атак», обучаясь тактике боя. Когда он расположил армию при Муе, [только] со ста командирами Тай-гун управлял армией и добился побед. С сорока пятью тысячами он покорил войска тирана Чжоу, насчитывавшие семьсот тысяч.
При династии Чжоу «Сыма фа» основывалось на правилах Тай-гуна. Когда Тай-гун умер, люди царства Ци приобрели переданные потомкам стратегии. Когда князь Хуань-гун стал гегемоном в Поднебесной, он опирался на Гуань Чжуна, который вновь изучал Тай-гуна. Их армия называлась «сдерживаемым и управляемым войском», и все удельные князья покорились.

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Конфуцианцы говорят, что Гуань Чжун был всего лишь министром гегемона [а не подлинного правителя], поэтому они не знают, что его военные правила были основаны на указаниях правителя. Чжугэ Лян обладал талантом помощника правителя и сравнивал себя с Гуань Чжуном и Юэ И. Поэтому мы знаем, что Гуань Чжун был также твердой опорой правителя. Когда Чжоу пришла в упадок, правитель не мог использовать его, поэтому он принял государство Ци и собрал там армию.
Ли Цзин поклонился дважды и сказал:
— Ваше величество являет собой совершенномудрого! Раз вы так хорошо понимаете людей, даже если ваш старый министр умрет, ему не будет стыдно перед любым из достойных древности.
Я хотел бы сказать о правилах организации государства Ци Гуань Чжуном. Он разделил Ци, чтобы составить три армии. Пять семей составляли основную единицу, а пять воинов— «пятерку». Десять семейных единиц составляли деревушки, а пятьдесят человек— отряд.
Четыре деревушки составляли деревню, а двести человек составляли соединение. Десять деревень составляли город, поэтому две тысячи человек составляли полк. Пять городов выставляли армию, поэтому десять тысяч составляли армию. Все это начиналось в «Сыма фа», где сказано, что одна армия состоит из пяти полков, а один полк состоит из пяти соединений. В действительности, все это — правила, завещанные Тай-гуном.

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Люди говорят, что «Сыма фа» составил Жан-цзюй. Правда это или нет?
Ли Цзин сказал:
— Согласно «Биографии Жан-цзюя» в «Ши цзи», он успешно командовал армией в правление циского Цзин-гуна, разбив войска Янь и Цзинь. Цзин-гун даровал ему титул «полководца лошадьми» [сыма], и с этого времени его стали звать Сыма Жан-цзюй. Его сыновья и внуки получили фамилию Сыма. В правление циского Вэй-вана искали правила древних «ведающих лошадьми» [сыма], и рассказывали о том, что изучал Жан-цзюй. Наконец, появилась книга из десяти глав, называвшаяся «Сыма Жан-цзюй». Далее, то, то было передано от военных стратегов и сохраняется сегодня, делится на четыре категории: «равновесие сил и расчетов», «расположение и стратегическая мощь», «инь и ян» и «способы и искусство». Все они берут начало в «Сыма фа».

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— В правление Хань Чжан Лян и Хань Синь привели в порядок [книги по] военному искусству. Всего было сто восемьдесят два мыслителя, но после того как они сопоставили и выправили их, чтобы отобрать важнейшие, они определили тридцать пять. Мы утратили то, что они передали. Что скажете об этом?
Ли Цзин сказал:
— То, что изучал Чжан Лян — это «Шесть секретных учений» и «Три стратегии» Тай-гуна. То, что изучал Хань Синь — это «Сыма Жан-цзюй» и «Сунь-цзы». Но основные принципы не выходят за пределы «трех ворот» и «четырех типов», и это все!

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Что такое «трое ворот»?
Ли Цзин сказал:
— Я нахожу, что в восемьдесят одной главе «Расчетов Тай-гуна» то, что называется «секретной стратегией», нельзя исчерпать в словах; семьдесят одну главу «Речей Тай-гуна» нельзя исчерпать в войне; восемьдесят пять глав «Войны Тай-гуна» нельзя исчерпать в средствах. Таковы «трое ворот».

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Что такое «четыре типа»?
Ли Цзин сказал:
— О них рассуждал при Хань Жэнь Хун. Что касается типов военных стратегий, «равновесие сил и расчетов» составляет один тип, «расположение и стратегическая мощь» еще один, а «инь и ян» и «способы и искусство» — два оставшихся. Таковы «четыре типа».

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— «Сыма фа» начинаются с весенней и зимней церемониальных охот. Почему?
Ли Цзин сказал:
— Чтобы держаться сезонов, укреплять связь с духами и подчеркивать их сущность. Согласно «Чжоу ли» [ «Ритуалы Чжоу»] они являлись самым важным государственным делом. Чэн-ван проводил весеннюю охоту на южном склоне горы Ци-шань. Кан-ван собирал всех во дворце Фэн. Му-ван собирал всех на горе Тушань. Это дела Сына Неба.
Когда правление Чжоу пришло в упадок, циский Хуань-гун собирал армии [государств] в Чжаолине, а цзиньский Вэнь-гун вступил в союз [с князьями] в Цзяньту. Во всех этих случаях князья почтительно исполняли дела Сына Неба. В действительности они использовали «Закон девяти нападений», чтобы устрашить непочтительных. Под предлогом охоты они съезжались во дворец, устраивали охоты с князьями, обучая их пользованию доспехами и оружием. В [ «Сыма фа»] сказано, что, пока нет общей опасности, армию не следует собирать, но между сезонами они не должны забывать о военных приготовлениях. Поэтому, разве не мудро, что весенние и зимние охоты помещены в самом начале?

 

* * *

 

Тай-цзун сказал: «В период «Вёсен и Осеней», в «Правилах удвоенного отряда чуского Чжуан-вана» было сказано, что «сто командиров должны действовать согласно символам вещей, военное управление следует готовить без официальных приказов». Соответствовало ли это правилам Чжоу?
Ли Цзин сказал:
— Согласно «Цзо чжуань», «соединение [гуан] колесниц Чжуан-вана состояло из тридцати колесниц каждое. [Каждая колесница] в соединении имела отряд [цзу] пехоты и группу [лян] на флангах». «Когда армия наступала, [те], кто справа, развертывались в колонну». Они использовали колонну как защитное средство. Поэтому они оставались в бою рядом с колонной. Все это были правила Чжоу.
[В случае с Чу] я называю сто человек «цзу», а пятьдесят человек называют «лян». Поэтому каждую колесницу сопровождает сто пятьдесят человек, намного больше, чем в военной организации Чжоу. При Чжоу каждую колесницу сопровождало семьдесят два пехотинца и три командира в доспехах. Двадцать пять человек, включая командира, составляли один «лян», поэтому в трех группах [лян] Чжоу было всего семьдесят пять человек. Ци — государство гор и болот; колесниц было мало, людей много. Если бы их разделили на три части [дуй], то это было бы так же, как при Чжоу.

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— В период «Вёсен и Осеней», когда Сюнь У напал на ди, он бросил колесницы, чтобы составить пешие ряды. Являлись ли они прямыми войсками? Или гибкими войсками?
Ли Цзин сказал:
— Сюнь У использовал стратегию войны колесниц, и это все! Хотя он бросил колесницы, его стратегия именно такова. Одни силы действовали слева, другие справа, а третьи противостояли врагу в середине. Разделить войска на три части — это одна тактика. Тысяча ли колесниц или десять тысяч — будет то же самое. Я знаю, что в «Синь шу» Цао Цао сказано: «Колесницы нападения [сопровождают] семьдесят пять человек. Впереди, чтобы противостоять врагу, один отряд; слева и справа — два других отряда. У колесниц обороны есть дополнительный отряд. Он состоит из десяти человек, которые должны готовить еду; пять человек для ремонта и заботы о снаряжении; пять, чтобы заботиться о лошадях и пять, чтобы собирать дрова и добывать воду — всего двадцать пять человек. Для пары колесниц нападения и обороны — всего сто человек». Если собираешь армию в сто тысяч, задействуй по тысяче легких [атакующих] и тяжелых [оборонительных] колесниц. Это общий набросок старых правил Сюнь У.
Далее, я знаю, что в период от Хань до Вэй, согласно правилам, пять колесниц составляли отряд [дуй] с наблюдателем [командовавшим ими]. Десять колесниц составляли «ши», под управлением командира. Для тысячи колесниц было два человека — полководец и его помощник. Если колесниц было больше, то они следовали принципу. Если это сравнить с сегодняшним, то наши разведывательные войска — это конница; войска нападения — конница и пехота, пополам; а наши войска сдерживания идут вперед, используя смешанную тактику колесниц.
Когда я шел на запад, чтобы усмирить и покорить тюрков, мы прошли несколько тысяч ли по предательской местности. Я ни разу не осмелился изменить этому правилу, ибо ограничениям и указаниям древних можно полностью доверять.

 

* * *

 

Тай-цзун почтил Лин-чжоу императорским визитом. После возвращения он вызвал Ли Цзина и предложил ему сесть.
Он сказал:
— Я приказал Дао-цзуну, Ашина Шээру и другим организовать поход, чтобы усмирить и покарать сюэ-яньто. Народы телэ обратились с просьбой об установлении ханьского чиновничьего управления, и я согласился с их просьбами. Янь-то бежали на запад, но я боюсь, что они станут источником беспокойства для нас, поэтому я отправил Ли Цзи, чтобы напасть на них. Сегодня все северные области живут в мире, но различные племена варваров и ханьцы перемешаны друг с другом.
Какой прием мы можем использовать, чтобы расселить и сохранить и тех, и других?
Ли Цзин сказал:
— Ваше величество приказали создать линию из шестидесяти шести сторожевых постов от тюрков до хуэйхэ [уйгуров], чтобы они наблюдали за передним краем. Этот шаг уже представляет собой необходимые меры. Однако мое недостойное мнение таково, что было бы удобно ханьские [оборонительные] войска обучать одним способам, а варваров — другим. Если их обучение и тренировка разделены, не позволяйте им перемешиваться и обращаться друг с другом одинаково. Если мы столкнемся с нашествием другого племени, в нужный момент можно тайно приказать полководцам изменить знаки различия и поменяться формой и использовать гибкие методы, чтобы напасть на них.
Тай-цзун сказал:
— Для чего?
Ли Цзин сказал:
— Этот способ называется «проявлением различных правил, чтобы создать обманчивое впечатление». Если приказать варварам предстать ханьцами, а ханьцев облачить в одежды варваров, [враг] не будет знать различий между ханьцами и варварами. Тогда никто не сможет проникнуть в наши расчеты нападения и обороны. Тот, кто умело ведет войну, первым делом прилагает усилия, чтобы быть неизмеримым, куда бы он ни шел.
Тай-цзун сказал:
— Это полностью соответствует моим мыслям. Вы можете идти и тайно отдать приказ нашим полководцам на границе, что, только различив ханьцев и варваров, мы сможем проявить правила прямой и гибкой войны.
Ли Цзин дважды поклонился и сказал:
— Ваши мысли сродни мыслям совершенномудрого, они нисходят с Неба! Вы слышите об одном, а знаете о десяти. Как я могу полностью выразить все это?

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Чжугэ Лян говорил: «Хорошо организованная армия, [даже] под командованием бездарного полководца, не может быть разбита. Армия, в которой отсутствует порядок, [даже] под командованием способного полководца, не может одержать победу». Я подозреваю, что его слова не выражают высших принципов.
Ли Цзин сказал:
— Чжугэ Лян сказал это, чтобы воодушевить войска. Я знаю, что Сунь-цзы говорил: «Если обучение и тренировка не закончены, у командиров и войск нет постоянных обязанностей, а их расположение в боевой порядок неровное, это называется беспорядком. С древности о случаях, когда бы беспорядочная армия одержала победу, ничего не записано!» Что касается слов «обучение и тренировки не закончены», он говорит об обучении и надзоре, лишенных правил древности. Говоря, что «у командиров и войск нет постоянных обязанностей», он имел в виду, что полководцы и их подчиненные, облеченные властью, не находятся долго на своих постах. Говоря о «беспорядочной армии, отталкивающей победу», он имел в виду самоуничтожение и поражение, а не захват их противником. Поэтому Чжу-гэ Лян говорил, что, если армия хорошо организована и обучена, даже с плохим полководцем она не потерпит поражения. Если войска сами по себе беспорядочны, то даже если полководец мудр, они будут в опасности. Какие могут быть сомнения?

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Обучением и подготовкой армии действительно нельзя пренебрегать!
Ли Цзин сказал:
— Когда подготовка соответствует правилу, командиры получают удовольствие, используя их. Когда обучение не соответствует правилу, тогда, даже если надзирать за ними и бранить с утра до ночи, не будет пользы. Причиной, по которой я глубоко изучил древние правила и сопоставил их со всеми схемами, было желание понять, насколько возможно, что такое хорошо управляемая армия.
Тай-цзун сказал:
— Пожалуйста, отберите правила древних для управления боевыми порядками и составьте к ним схемы для меня.

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Армии варваров, устремляясь в атаку, полагаются лишь на своих выносливых лошадей. Являются ли они гибкими войсками? Ханьские армии полагаются лишь на своих арбалетчиков, чтобы ослабить врага. Являются ли они прямыми войсками?
Ли Цзин сказал:
— Согласно Сунь-цзы: «Те, кто умело ведет войну, ищут [победы] в стратегической силе, а не в опоре на людей. Поэтому они могут отбирать людей на посты и использовать стратегическую силу». Под «отбиранием людей» подразумевается вступление в битву согласно относительной силе варваров и ханьцев. Варвары сильны лошадьми. Лошади — выгода в быстрой схватке. Ханьские войска сильны арбалетами. Арбалеты — выгода в затяжном сражении. В этом каждый естественным образом полагается на свою стратегическую силу, но их нельзя различать как прямых и гибких.
Ранее я говорил о том, как отряды варваров и ханыдев должны поменяться знаками различия и формой, о способе, когда прямота и гибкость взаимно взращивают друг друга. У лошадей также есть прямая тактика, арбалеты также находят гибкое применение. Какое здесь может быть постоянство?
Тай-цзун сказал:
— Опишите этот способ еще раз поподробнее.
Ли Цзин сказал:
— Сперва проявите форму и заставьте врага следовать ей. В этом все искусство.
Тай-цзун:
— Сейчас я понимаю это. Сунь-цзы сказал: «Для армии: смысл принятия формы — в приближении к бесформенному». И «согласно форме врага, мы навязываем своим войскам способы, которые приводят к победе, но войска не в состоянии понять их». Вот что это значит!
Ли Цзин дважды поклонился:
— Поистине глубоко! Мудрые мысли вашего величества уже постигли это больше, чем наполовину!]

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Недавно остатки ци-дань [киданей] и народов си покорились полностью. Я определил, что два вождя [племен] земель Сунмо и Жаолэ будут объединены под протекторатом Аньбэй. Я хочу назначить Сюэ Вань-це [губернатором]. Что вы думаете?
Ли Цзин сказал:
— Вань-це не так подходит, как Ашина Шээр, Чжиши Сыли или Циби Хэли. Все они варвары, которые хорошо разбираются в военных делах. Однажды я говорил с ними о горах, реках и дорогах в областях Сунмо и Жаолэ, равно как о покорных и буйных варварах в западных областях, где живут десятки народов. Им можно полностью доверять. Я обучал их правилам расположения, и во всех случаях они кивали головами и принимали мои наставления. Я надеюсь, что вы без сомнений облечете их ответственностью. [Люди], подобные Вань-це, полны мужества, но лишены дара рассчитывать, к тому же будет трудно нести ответственность одному».
Тай-цзун улыбнулся и сказал:
— Всех этих варваров вы успешно использовали. Древние говорили: «Использовать мань и ди, чтобы нападать на мань и ди — это стратегическая сила Срединного государства». Вы добились этого.

Книга II

Тай-цзун сказал:
— Я смотрел все книги по военному искусству, но ни одна из них не превосходит Сунь-цзы. Из тринадцати глав Сунь-цзы ни одна не превосходит «пустого» и «полного». Если, ведя войну, признавать стратегическую силу пустого и полного, всегда будешь побеждать. Наши нынешние полководцы способны только говорить об избежании полного и нападении на пустое. Когда же они сближаются с врагом, не многие распознают пустое и полное, возможно потому, что они не в состоянии заставить врага [прийти] к ним, но, наоборот, враг вынуждает их. Как это может быть? Пожалуйста, обсудите основы этого с нашими полководцами.
Ли Цзин сказал:
— Прежде обучим их способам взаимопревращения прямых [чжэн] и гибких [ци] друг в друга, и тогда рассказать им о форме [син] пустого и полного будет возможно. Многие полководцы не знают, как обращать гибкое в прямое, а прямое— в гибкое, поэтому как они могут узнавать, когда пустое является полным, а полное — пустым?

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— [Согласно Сунь-цзы]: «Замышляй против них, чтобы знать вероятность приобретения и утраты. Побуждай их, чтобы знать форму их движения и остановки. Определяй их положение, чтобы знать, какая местность надежная, а какая — смертельная. Испытывай их, чтобы знать, где у них избыток, а где— недостаток». Поэтому гибкое и прямое— это зависит от меня, а полное и пустое зависит от врага, так ли это?
Ли Цзин сказал:
— Гибкое и прямое— это средство привнести во врага пустое и полное. Если враг полон, я должен использовать прямоту. Если враг пуст, я должен использовать гибкость. Если полководец не знает гибкого и прямого, то даже если он и знает, пуст враг или полон, как он сможет свои намерения осуществить? Я почтительно принимаю ваш мандат, но [прежде] я обучу всех полководцев гибкому и прямому, а затем они смогут понять пустое и полное.
Тай-цзун сказал:
— Если мы используем гибкие как прямые, и враг поймет, что они гибкие, тогда я буду атаковать его прямыми. Если мы используем прямые как гибкие, и враг поймет, что это прямые, тогда я буду атаковать его гибкими. Я сделаю так, что стратегическая сила врага постоянно будет пустой, а моя стратегическая сила всегда будет полной. Если вы обучите полководцев этим правилам, будет легко сделать так, чтобы они поняли.
Ли Цзин сказал:
— Тысяча трактатов, десять тысяч глав не говорят больше, чем слова «вынуждать других, а не быть вынуждаемым другими». Мне следует сделать так, чтобы это дошло до всех полководцев.
Тай-цзун сказал:
— Я назначил Яо-чи главным надзирателем, подчиненным генерал-губернатору— полководцу Аньси. Как должны мы управлять и использовать ханьцев и варварские народы в этой местности?
Ли Цзин сказал:
— Когда Небо дало рождение людям, вначале различий между «варварами» и «ханьцами» не было. Но их земли огромные, дикие и пустынные, и они должны заниматься стрельбой из лука и охотой, чтобы жить. Поэтому они постоянно упражняются в битвах и войнах. Если мы великодушны к ним, проявляем доверие, усмиряем их и полностью снабжаем одеждой и едой, тогда все они будут людьми Хань. Если Ваше величество назначили этого генерал-губернатора, я прошу собрать все ханьские пограничные войска и поселить их на внутренних землях. Это значительно уменьшит количество необходимой им провизии, что военные стратеги называют «правилом управления силой». Но вы должны отобрать ханьских чиновников, которые хорошо знакомы с обычаями варваров, а также расставить защитные укрепления [по всей местности]. Этого будет достаточно, чтобы успешно управлять областью. Если м ы должны будем столкнуться с какой-то опасностью, ханьские войска могут отправиться туда.

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Что говорил Сунь-цзы об управлении силой?
Ли Цзин сказал:
— «С близкими жди далекого; с отдохнувшими жди усталого; с сытыми жди голодного». Это охватывает основное. Тот, кто умело ведет войну, расширяет эти три до шести: «Выгодой заманивай идущего. В покое ожидай беспокойных. С тяжелыми ожидай легких. Со строго [дисциплинированными] ожидай невнимательных. С порядком ожидай беспорядочных. С обороной ожидай нападения. Если условия противоположны этим, сил будет недостаточно. Без искусства управления [расходованием сил], как можно руководить армией?»
Тай-цзун сказал:
— Люди, которые сегодня изучают Сунь-цзы, лишь повторяют по памяти слова. Немногие схватывают и расширяют его смысл. Правила управления расходованием сил должны быть разъяснены всем полководцам.

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Наши престарелые полководцы и опытные войска исчерпали силы и почти все мертвы. Наши армии собраны заново, поэтому у них нет опыта построения в боевые порядки против врага. Если мы хотим обучить их, что должно быть самым главным?
Ли Цзин сказал:
— Я бы обучал солдат, разделяя их деятельность на три этапа. [Люди] первым делом должны быть организованы в соответствии с «методом пяти». После того, как организация в «пятерки» завершена, обеспечьте [военную организацию] в армии и полки. Это первый этап.
Правило военной организации в армии и полки в том, чтобы строить от одного до десяти, от десяти к ста. Это еще один этап.
Передайте их под командование подчиненных полководцев. Подчиненные объединят все отряды полка. Соберите их и обучите с помощью схем построения. Это еще один этап.
Верховный Полководец наблюдает за подготовкой на каждом из трех этапов, а затем совершает маневры, чтобы проверить и оценить их развертывание в боевой порядок и организацию в целом. Он разделяет их на гибкие и прямые, связывает войска клятвой и применяет наказания. Ваше величество могут наблюдать за ними сверху, и все способы будут возможны.

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Существует несколько школ «метода пяти». Чья самая значительная?
Ли Цзин сказал:
— Согласно «Комментарию Цзо на анналы “Весны и Осени”»: «В начале отряд [колесниц], затем “пятерки” [с интервалами]». Далее, в «Сыма фа» сказано: «Пять человек составляют “пятерку”». В «Вэй Ляо-цзы» есть [глава под названием] «Приказы по связыванию “пятерок”». В военной организации Хань существовала (деревянная дощечка] длиной в один фут для записей и знаков отличия [ «пятерок»]. В последующие века записи и знаки отличия производились на бумаге, после чего утратили порядок.
Я изучал и размышлял над их правилами. От «пятерки» они изменились до двадцати пяти. От двадцати пяти они меняются до семидесяти пяти, где семьдесят два пехотинца и три командира в доспехах. Когда они оставляли колесницы и использовали конницу, двадцать пять [пехотинцев] были равны восьми всадникам. Такова была тогда организация «пяти солдат, подходящих пяти». Поэтому среди военных правил различных стратегов важно только «правило пяти». В самом маленьком порядке — пять человек, в самом большом — двадцать пять. Если последний утроить, то будет семьдесят пять. Если взять их пять раз, получится триста семьдесят пять. Триста человек — это прямые войска, шестьдесят— гибкие. [Пятнадцать же— командиры в доспехах]. В этом случае их можно вновь разделить на две части, образовав две группы прямых войск по сто пятьдесят человек в каждой, а также две [гибких] по тридцать человек, каждая на одно крыло. Это то, что имеется в виду в «Сыма фа» под «пять человек составляют “пятерку”, а десять “пятерок” составляют отряд», на что опираются и сегодня. В этом сущность.

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Я обсудил военную стратегию с Ли Цзи. Он согласился с большей частью того, что вы говорите, но Ли Цзи недостаточно хорошо понимает происхождение этого. Откуда берет начало правило, которым вы установили «строй шести цветов»?
Ли Цзин сказал:
— Я опирался на «восемь боевых порядков» Чжугэ Ляна. Большие порядки включают в себя малые; большие лагеря содержат в себе небольшие. Все концы соединены, все изгибы и разрывы соответствуют. Система древних была подобна этой, поэтому в соответствии с ней я составил схему. Так, внешняя сторона должна быть квадратной, а внутреннее расположение должно быть кольцевым. Тогда они становятся «шестью цветами», как это правильно называют.
Тай-цзун сказал:
— Что вы имеете в виду под словами «внешняя сторона — квадратная, а внутренняя— кольцевая»?
Ли Цзин сказал:
— Квадрат рождается из прямого, круг рождается из кривого. Квадрат позволяет идти прямо, круг позволяет непрерывно поворачивать. Поэтому число шагов установлено Землей, а разграничение круга соответствует Небу. Когда шаги установлены, а круг завершен, тогда изменения армии не будут беспорядочными. «Восемь порядков» могут превратиться в «шесть цветов».
Это старинное правило Чжугэ Ляна.

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Рисуя квадрат, можно оценить шаги; устанавливая круг, можно оценить оружие. Исходя из шагов, можно обучить искусству «ног»; с помощью оружия можно обучить искусству «рук». Это хорошо для тренировки рук и ног и определенно кажется правильным.
Ли Цзин сказал:
— У Ци говорит: «Даже на смертельной местности их нельзя разделить; даже при отступлении они не бросятся в рассыпную». Таково правило шагов. Обучение солдат подобно размещению шахматных фигур на доске. Если нет линий, разделяющих поля, как можно двигать шахматные фигуры? Сунь-цзы говорил: «Местность рождает измерение; измерение рождает оценку [сил]. Оценка [сил] рождает подсчет [числа людей]. Подсчет [числа людей] рождает взвешивание [силы]. Взвешивание [силы] рождает победу. Поэтому, победоносная армия подобна тонне в сравнении с унцией, а разгромленная армия— как унция против тонны!» Все это начинается с измерения квадрата и круга.

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Слова Сунь-цзы поистине глубоки! Если не определять местность как близкую или далекую, а форму земли как широкую или узкую, как можно устанавливать ограничения?
Ли Цзин сказал:
— Обычный полководец часто не знает, что такое ограничения. «Стратегическая сила тех, кто преуспел в военном искусстве, заострена, их стратегии точны. Их стратегическая сила подобна натянутому до предела арбалету, их ограничения подобны нажатию на спусковой крючок». Я упражнялся в этих правилах. Так, стоящие отряды пехоты находятся в десяти шагах друг от друга, отряды поддержки [колесниц] — в двадцати шагах от основных сил [пехоты]. Между ними находится один боевой отряд. При продвижении вперед пятьдесят шагов являются одной мерой. С первыми звуками горна все отряды расходятся и занимают свои позиции, не удаляясь друг от друга больше, чем на десять шагов. С четвертым сигналом они ставят свои копья и садятся. Затем бьет барабан на три удара и три крика, и [каждый раз] они продвигаются вперед на расстояние от тридцати до пятидесяти шагов, чтобы следить за изменениями врага. Конница выходит вперед из глубины, также наступая каждый раз на пятьдесят шагов. Передний край — это прямые, задний — гибкие. Наблюдай за врагом, затем снова бей в барабан, передний край [становится] гибким, а задний — прямым. Вновь заставь врага идти вперед, определи его трещины и атакуй его пустоты. Боевой порядок «шести цветов» в целом таков.

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— В «Синь шу» Цао Цао сказано: «К огда располагаешь свои ряды против врага, первым делом установи знамена, и поставь войска в боевой порядок в соответствии с ними. Когда одна часть войск подвергнется нападению, все те, которые не выступили, чтобы прийти на помощь, будут обезглавлены». Что это за тактика?
Ли Цзин сказал:
— Приблизиться к врагу и затем установить знамена— неправильно. Этот правило применимо только при обучении солдат военной тактике. Древние, преуспевшие в военном искусстве, учили прямоте, они не учили гибкому. Они управляли войсками, как стадом овец. Войска наступали вместе сними, отступали вместе с ними, но они не знали, куда идут. Цао Цао был надменным и любил побеждать. Все полководцы того времени следовали «Синь шу», не осмеливаясь нападать на ее недостатки. Более того, если устанавливаешь знамена, когда собираешься вступить в сражение, разве это не поздно?
Я тайно наблюдал за музыкой и танцем «Разрушение боевых порядков», созданными вами. Впереди они выставили четыре знамени, сзади развернули восемь флагов. Левое и правое крылья двигались по кругу, маршируя и бегая по звукам гонга и барабана, каждое в соответствии со своими ограничениями. Это — «схема восьми рядов», система четырех голов и восьми хвостов. Люди видят лишь блеск музыки и танца; как они могут знать, что военные действия подобны этому?
Тай-цзун сказал:
— В древности, когда ханьский император Гао-цзу усмирил Поднебесную, он написал песню, в которой было сказано: «Где я могу найти сильных воинов, чтобы охранять четы ре части света?» Возможно, военную стратегию можно передать в мыслях, но нельзя преподнести в словах. Я создал «Разрушение боевых порядков», но только вы понимаете их форму и сущность. Поймут ли последующие поколения, что я не от праздности составил их?

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Устанавливают ли пять флагов различных цветов пять направлений для прямых [войск]? Служат ли знамена и флажки для проникновения в ряды врага гибких [войск]? Разделение и перестроение— это изменения; как определить соответствующее количество отрядов?
Ли Цзин сказал:
— Я изучил и использую правила древних. В целом, когда три отряда сходятся, их флаги склоняются друг к другу, но не пересекаются. Когда пять отрядов соединились, флаги двух из них пересекаются. Когда десять отрядов соединились, флаги пяти из них пересекаются. Когда раздается звук горна, пять пересекающихся флагов разделяются, и единый отряд рассыпается, образуя десять. Когда два пересекающихся флага разделяются, единый отряд вновь рассыпается, образуя пять. Когда два флага, склоняющихся друг к другу, но не пересекающихся, разделяются, единый отряд вновь распадается на три. Когда солдаты разделены, соединить их — это гибкость; когда соединены, разделить их — это прямота. Отдавай приказы трижды, объясняй их пять раз. Прикажи им рассыпаться три раза, перестроиться три раза. Затем прикажи им занять прямое построение, после чего их можно обучать «четырем головам и восьми хвостам». Это то, что соответствует правилу [обучения] отрядов.
Тай-цзун похвалил его рассуждения.

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— У Цао Цао была сражающаяся конница, атакующая конница и блуждающая конница. Какие части нашей нынешней конницы и армии можно сравнить с ними?
Ли Цзин сказал:
— Согласно «Синь шу»: «Сражающаяся конница встает впереди, атакующая конница занимает середину, блуждающая конница находится сзади». Если так, то каждая из них была установлена в соответствии со своим названием и назначением, поэтому они были разделены на три типа. Вообще, восемь всадников были равны по силе двадцати четырем пехотинцам, сопровождающим колесницы. Двадцать четыре всадника были равны по силе семидесяти двум пехотинцам, сопровождающим колесницы. Таков был древний порядок.
Пехотинцев, сопровождающих колесницы, чаще всего обучали прямым методам; всадников обучали гибким. Согласно Цао Цао, конница впереди, сзади и в середине делилась на три взаимодополняющие части, но он ничего не говорит о двух крыльях, поэтому он обсуждал лишь один вопрос тактики. Последующие поколения не поняли цели трех взаимодополняющих сил, поэтому [они полагали], что сражающаяся конница должна находиться перед атакующей конницей; как же тогда использовать блуждающую конницу? Я хорошо знаком с этой тактикой. Если развернуть боевые порядки наоборот, тогда блуждающая конница займет передний край, сражающаяся конница займет задний, а атакующая конница откликнется на изменения, чтобы в нужный момент отделиться. Таковы были правила Цао Цао.
Тай-цзун рассмеялся и сказал:
— Скольких же людей провел Цао Цао!

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Колесница, пехота и конница— у всех трех один метод. Зависит ли их использование от человека?
Ли Цзин сказал:
— Согласно боевому порядку «юй-ли», о котором сказано в «Анналах Вёсен и Осеней»: «В начале отряды [колесниц], затем “пятерки” [с интервалами]». В этом случае у них были колесницы и пехота, но не было конницы. В словах о сопротивлении левого и правого [крыльев] сказано лишь о сопротивлении и обороне, и все! Они не использовали никакой гибкой стратегии, чтобы добиться победы.
Когда цзиньский Сюнь У напал на [варварские племена] ди, он оставил колесницы и заставил [их воинов] занять пеший порядок. В этом случае многочисленная конница явилась бы преимуществом. Он всего лишь уделил внимание использованию гибких войск, и не был озабочен только сопротивлением и обороной.
Я взвесил их правила. В целом, один всадник равняется по силе трем пехотинцам; колесницы и пехотинцы соответствуют также. Когда они перемешаны, ими [управляют] одним методом; их использование зависит от людей. Как враг может знать, где мои колесницы действительно пойдут вперед? Откуда на самом деле появится моя конница? Где пехота последует [в атаку]? «Сокрытое в величайших глубинах земли, нисходящее с величайших высот Неба, его знание подобно духам!» Эти слова относятся только к Вашему Величеству. Как я могу обладать таким знанием?

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— В книге Тай-гуна сказано: «На месте в шестьсот или шестьдесят квадратных шагов установи знамена для обозначения двенадцати созвездий зодиака». Что это за тактика?
Ли Цзин сказал:
— Отметь квадрат с периметром в тысячу двести шагов. Каждая часть [в нем] займет площадь со стороной в сто шагов. Через каждые пять горизонтальных шагов поставь человека; через каждые четыре вертикальных шага поставь человека. Две тысячи пятьсот человек будут распределены по пяти занятым площадям, а четыре [останутся] пустыми. Это то, что называется «боевым построением, включающим порядок». Когда У-ван напал на Чжоу, каждый «страж тигра» командовал тремя тысячами людей. В каждом порядке было шесть тысяч воинов, а все войско было численностью тридцать тысяч. Таков был метод Тай-гуна для очерчивания местности.

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Как вы очертите местность для своего «порядка шести цветов»?
Ли Цзин сказал:
— Большие маневры таковы. На месте со стороной квадрата в тысячу двести шагов развернуты шесть боевых порядков, каждый занимает площадь [со стороной] в четыреста шагов. Все они разделены на две колонны, восточную и западную, в середине остается открытое место длиной в тысячу двести шагов для тренировки. Однажды я обучал тридцать тысяч человек, в каждом соединении было пять тысяч. Одно находилось в лагере; пять [практиковались] в квадратном, круглом, изогнутом, прямом и угловом построениях. Каждое прошло через все пять изменений, всего двадцать пять, прежде, чем мы остановились.

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Что такое «боевые порядки пяти стадий»?
Ли Цзин сказал:
— Изначально они получили название от цветов сторон света, но на самом деле происходят от формы местности— квадратной, круглой, прямой, изогнутой и угловой. Если армия не упражняется постоянно в этих пяти в мирное время, как она сможет приблизиться к врагу? «Хитрость— это Дао войны», поэтому прибегли к тому, чтобы назвать их «пять стадий». Они описали их в соответствии с идеями школы «инь-ян» о формах взаимного порождения и поглощения. Но в действительности форма армии подобна воде, которая течет в соответствии с местностью. Это главное.

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Ли Цзи говорил о мужской и женской, квадратной и круглой тактике для войск, находящихся в засаде. Существовало это в древности или нет?
Ли Цзин сказал:
— «Мужской» и «женский» методы берут начало в народной традиции. В жизни они относятся к инь и ян, и это все. Согласно книге Фань Ли: «Если ты — последний, используй тактику инь, если первый — используй тактику ян. Когда исчерпал средства ян у врага, увеличь свою инь до предела и захвати его». В этом, согласно стратегам, непостижимая таинственность инь и ян.
Фань Ли также говорил: «Установи правое как женское, сделай левое мужским. На восходе солнца и в сумерках действуй в соответствии с Дао Неба». Так, левое и правое, восход и сумерки различаются в соответствии со временем. Они основаны на изменениях гибкого и прямого. Левое и правое— это инь и ян в человеке, рассвет и сумерки— это инь и ян Неба. Гибкое и прямое — это взаимное изменение инь и ян в Небе и в человеке. Если кто-нибудь хотел бы схватить их и не изменять, тогда инь и ян пришли бы в упадок. Как можно сохранить всего лишь одну форму мужского и женского? Поэтому, когда появляешься перед врагом, показывай гибких, не [показывай] прямых. Когда идешь в наступление, используй прямых, чтобы атаковать врага, а не наши гибкие [войска]. Это имеется в виду под словами «прямые и гибкие переходят друг в друга».
«Армия в засаде» не означает всего лишь сил, находящихся в засаде в горах, долинах, траве, среди деревьев, ибо спрятать их — это средство [создать] засаду. Наши прямые войска должны быть подобны горе, наши гибкие подобны грому. Даже если враг стоит прямо против наших передних рядов, никто не в состоянии узнать, где наши прямые, а где гибкие войска. В этом случае какой я обладаю формой?

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Боевые порядки «четырех животных» также имеют ноты — «шан», «юй», «вэй» и «цзяо», которые символизируют их. Для чего это?
Ли Цзин сказал:
— Это — Дао хитрости.
Тай-цзун сказал:
— Можно ли без них обойтись?
Ли Цзин сказал:
— Сохраняя их, будешь способен обойтись без них. Если обходишься без них и не используешь их, обманчивость будет еще больше.
Тай-цзун сказал:
— Что вы имеете в виду?
Ли Цзин сказал:
— Древние скрывали названия четырех боевых порядков, [присоединяя] к названиям четырех животных предназначения Неба, Земли, ветра и облаков, а также добавляя ноты и связывая циклы «шан» и металла, «юй» и воды, «вэй» и огня, «цзяо» и дерева. Это была мудрость древних военных стратегов. Если сохранишь их, обманчивость не будет увеличиваться. Если отбросишь их, как можно будет использовать жадных и глупых?
Тай-цзун сказал:
— Вам следует сохранить это в тайне и не позволять этому выйти наружу.

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Суровые наказания и законы приводят к тому, то люди боятся меня и не боятся врага. Я очень смущен этим. В древности император Хань Гуан-у-ди противостоял армии Ван Мана численностью в миллион человек только со своими силами, но он не пользовался наказаниями и законами, чтобы приблизить [людей]. Как же произошло, что он победил?
Ли Цзин сказал:
— Победа или поражение армии— это вопрос случая и мириад особенностей, они неразрешимы каким-либо одним обстоятельством. Когда Чэнь Шэн и Гуан У нанесли поражение циньской армии, могли ли у них быть более суровые наказания и законы, чем у Цинь? Восхождение императора Гуан-у-ди, возможно, соответствовало ненависти народа к Ван Ману. К тому же, Ван Сюнь и Ван И не понимали военной стратегии и просто хвалились численностью своих армий. Таким путем они погубили себя.
Согласно Сунь-цзы: «Если установить наказания до того, как войска привязаны к тебе, они не будут покорны. Если не устанавливать наказания после того, как войска привязаны, их нельзя использовать». Это означает, что, как правило, полководец первым делом должен привязать чувства солдат и только затем использовать суровые наказания. Если их чувства не пробуждены, немногие будут успешно сражаться только вследствие применения суровых законов.

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— В «Шан шу» сказано: «Когда устрашающая сила превосходит любовь, в делах будет успех. Когда любовь превосходит устрашающую силу, удачи не будет». Что это значит?
Ли Цзин сказал:
— Любовь должна быть первой, а устрашающая сила второй, это не может быть иначе. Если в начале использовать устрашающую силу, а любовь лишь затем, в дополнение к ней, это не принесет пользы делам. В «Шан шу» предельно точно обсуждается конец, но это не тот способ, который следует применить для расчетов в начале. Поэтому правило Сунь-цзы не может быть устранено на протяжении десяти тысяч поколений.

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Когда вы усмирили Сяо Сяня, наши полководцы хотели присвоить богатства вероломных чиновников, чтобы вознаградить своих командиров и солдат. Вы не согласились, потому что ханьский Гао-цзу не казнил Куай Туна. Все области рек Цзян и Хань покорились вам. Я вспомнил, что древние говорили: «Гражданский может привлекать и привязывать к себе людей, военный может наводить страх на врага». Разве это не относится к вам?
Ли Цзин сказал:
— Когда ханьский император Гуан-у-ди усмирял «краснобровых», он совершил инспекционную поездку в лагерь восставших. Бунтовщики сказали: «Сяо-ван [император Гуан-у-ди] простирает благость своего чистого сердца на других». Это, возможно, было потому, что правитель прежде оценил их мотивы и чувства как лишенные корысти. Разве он не обладал даром предвидения?
Когда я усмирял тюрков, возглавляя войска, состоящие из ханьцев и варваров, даже когда мы прошли больше тысячи ли, я не убил ни одного Ян Ганя и не обезглавил ни одного Чжун Цзя. Это также явилось [случаем] распространения моего сочувствия и сохранения добра, и это все! То, что Ваше величество сказали, это чрезмерно, это показало меня как не имеющего себе равных. Если это вопрос соединения гражданского и военного, как я могу осмелиться обладать [такими способностями]?

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Ранее, когда Тан Цзянь был отправлен посланником к тюркам, вы воспользовались [случаем], чтобы напасть на них и уничтожить. Люди говорили, что вы использовали Тан Цзяня как «невозвратимого шпиона». До сих пор у меня есть сомнения относительно этого. Что вы скажете?
Ли Цзин дважды поклонился и сказал:
— Тан Цзянь и я в равной степени служили Вашему величеству. Я предполагал, что предложений Тан Цзяня будет недостаточно [чтобы убедить их] покориться с миром. Поэтому я воспользовался возможностью идти с армией и напасть на них. Ради устранения большой опасности я оставил заботы о справедливости. Хотя люди считали Тан Цзяня невозвратимым шпионом, эго не было моей целью.
Согласно Сунь-цзы, использование шпионов — это последнее средство. Однажды я подготовил обсуждение [этого вопроса] и в конце сказал: «Вода может нести лодку, но она может и опрокинуть ее. Некоторые используют шпионов, чтобы добиться успеха; другие, полагаясь на шпионов, оказываются свергнутыми или разгромленными».
Если один заплетает волосы и служит правителю, принимает должное выражение лица при дворе, верен и чист, надежен и полностью искренен, то даже если другой успешно шпионит, как его можно использовать [чтобы посеять разлад]? Случай с Тан Цзянем— второстепенный. Какие сомнения испытывает Ваше величество?
Тай-цзун сказал:
— Действительно, «без гуманности и справедливости нельзя использовать шпионов». Как может обычный человек сделать это? Если Чжоу-гун, обладавший величайшей справедливостью, уничтожил своих родственников, то что же говорить об одном посланнике? Ясно, что сомневаться не в чем.

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Армия любит быть «хозяином» и не любит быть «гостем». Она любит быстроту, а не затягивание. Почему?
Ли Цзин сказал:
— Армию используют тогда, когда нет другого выхода, поэтому какой же толк в том, чтобы быть «гостем» или долго сражаться? Сунь-цзы говорит: «Когда припасы возят далеко, простой народ разорен». Это — истощение «гостя». Он также сказал: «Люди не должны призываться дважды, припасы не должны возиться трижды». Это [происходит] из опыта пагубности затягивания войны. Когда я сравниваю и взвешиваю стратегическую мощь хозяина и гостя, появляется тактика превращения гостя в хозяина, а хозяина— в гостя.
Тай-цзун спросил:
— Что вы имеете в виду?
Ли Цзин сказал:
— Грабя и захватывая припасы у врага, превращаешься из гостя в хозяина. «Если можешь сделать так, чтобы сытые стали голодными, а отдохнувшие усталыми», тем самым превратишь хозяина в гостя. Поэтому армии не предписано быть хозяином или гостем, медленной или быстрой, она лишь внимает движению, неизменно обретая ограничения и тем самым принимая форму.
Тай-цзун сказал:
— Были ли подобные случаи у древних?
Ли Цзин сказал:
— В древности Юэ напало на У двумя армиями, одна слева, другая справа. Когда зазвучали горны и барабаны и ударили в наступление, У разделило свои войска, чтобы противостоять им. Тогда средняя армия Юэ скрытно перешла через реку. Не ударяя в барабаны, она внезапно напала и разгромила армию У. Вот случай превращения гостя в хозяина.
Когда Ши Лэ сражался с Цзи Чжанем, армия Чжаня пришла из далека. Ши Лэ отправил Кун Чана с передними войсками вперед, чтобы наблюдать за войсками Чжаня. Кун Чан отошел, а Чжань стал наступать, преследуя его. Тогда Ши Лэ ввел в сражение спрятанные по обеим сторонам в засаде войска. Армия Чжаня потерпела жестокое поражение. Это пример превращения уставших в отдохнувших. У древних было много таких случаев.

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Были ли железные «ежи» и рогатины созданы Тай-гуном?
Ли Цзин сказал:
— Да. Но они использовались для сопротивления врагу, и только! Армия ценит подчинение людей и не желает противостоять им. В «Шести секретных учениях» Тай-гун обсуждает оснащение для обороны и отражения нападения врага, а не используемое в наступлении.

Книга III

Тай-цзун сказал:
— Тай-гун утверждал: «Когда пехота вступает в сражение с колесницами и конницей, она должна воспользоваться выгодами холмов, могильных курганов, оврагов и ущелий». К тому же Сунь-цзы сказал: «Местность, подобная изломам Неба, холмы, погребальные курганы и старые укрепления не должны быть заняты армией». Что скажете об этом?
Ли Цзин сказал:
— Успешное ведение войны зависит от единства сердец. Единство сердец основано на запрещении знамений и устранении сомнений. Если у полководца будет что-нибудь, в чем он сомневается или чего он боится, его чувства будут поколеблены. Когда чувства поколеблены, враг воспользуется трещинами, чтобы напасть. Поэтому в охране лагеря или защите местности все зависит от человеческих усилий! Такая местность, как обрывистые склоны, глубокие ущелья, овраги, проходы с высокими стенами, «природные темницы» и заросшие земли не подходят для человеческих дел. Поэтому военные стратеги избегают вести туда войска, чтобы не дать врагу получить выгоду. Холмы, погребальные курганы и старые укрепления— это не отрезанная местность и не опасные места. Если мы получили их, это будет выгодой, поэтому как же может быть правильным развернуться и оставить их? То, о чем говорил Тай-гун, это самая сущность военных дел.
Тай-цзун сказал:
— Я думал, что среди орудий силы нет более устрашающего, чем армия. Если собирать армию выгодно для человеческих дел, как можно— ради того, чтобы избежать дурных предзнаменований — сомневаться? Если в будущем любой из полководцев не предпримет нужных действий из-за инь и ян или роковых знаков, вам следует приструнить и обучить его.
Ли Цзин дважды поклонился в знак согласия, сказав:
— Я вспоминаю, что «Вэй Ляо-цзы» гласит: «Желтый Император удерживал их добродетелью, но наказывал [злых]. Это относится к [самим] наказаниям и добродетели, а не к выбору и использованию благоприятных сезонов и дней». Поэтому с помощью «Дао хитрости» нужно заставить [войска] следовать им, но нельзя позволять войскам знать об этом. Последующие полководцы увязли в таинственных способах и поэтому часто терпели поражения. Нельзя не предостеречь их. Мудрые наставления Вашего величества следует распространить среди всех полководцев.

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Когда армия разделяется и соединяется вновь, в каждом случае важно, чтобы действия были правильными. Согласно записям о делах древности, кто преуспел в этом?
Ли Цзин сказал:
— Фу Цзянь командовал армией в миллион человек и был разбит у реки Фэй. Вот к чему приводит то, что армия может соединиться, но не способна разделяться. Когда У Хань усмирял Гун-сунь Шу, он отправил войска со своим помощником Лю Шаном, которые расположились лагерем в двадцати ли. Гунсунь Шу пошел вперед и напал на У Ханя, и когда Лю Шан выступил, чтобы соединиться с У Ханем в наступлении, Гунсунь Шу потерпел жестокое поражение. Такого результата можно достичь, если армия разделяется и может соединиться вновь. Тай-гун сказал: «[Войско], которое желает разделиться, но не может — это армия, пойманная в ловушку; войско, которое желает соединиться вновь, но не может— это одинокая армия.
Тай-цзун сказал:
— Да. Когда Фу Цзянь впервые приобрел Ван Мана, он знал, как вести войну и затем занял срединную равнину. Когда Ван Ман умер, Фу Цзянь потерпел сокрушительное поражение, было ли это поражением «армии, попавшей в ловушку»? Когда император Гуан-у-ди назначил У Ханя, армия управлялась не издалека, и Хань смогла усмирить землю Шу. Разве это не означает, что армия не попала в положение, называемое «одиноким войском»? Исторические записи о приобретениях и потерях достаточны, чтобы служить зеркалом для десяти тысяч поколений.

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Я полагаю, что тысяча глав и десять тысяч фраз [военных учений] не превосходят одного положения: «используй разные методы, чтобы заставить совершать ошибки.
После долгого молчания Ли Цзин сказал:
— Правда. Это так, как вы мудро сказали. Обычно, на войне, если враг не ошибется, как может наша армия победить его? Это можно сравнить с шахматами, когда два противника равны по силам. Как только один допустит ошибку, ничто не сможет спасти его. Поэтому и в древности, и теперь победа и поражение проистекают из единственной ошибки, что же говорить о том, когда ошибок множество?

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Являются ли на самом деле нападение и оборона одним? Сунь-цзы говорил: «Когда кто-либо умело нападает, враг не знает, где обороняться. Когда кто-либо умело обороняется, враг не знает, где нападать». Он не говорил о ситуации, когда враг наступает на меня, и я тоже наступаю на врага. Если мы занимаем оборону, и враг также в обороне, если и в нападении, и в защите наши силы равны, какую тактику следует выбрать?
Ли Цзин сказал:
— Таких случаев взаимного нападения или взаимной обороны в предшествующие века было множество. Все они свидетельствуют: «Обороняются, когда сил недостаточно. Нападают, когда сил в избытке». Так, они называли недостаток слабостью, а избыток — силой. Очевидно, они не понимали правил нападения и обороны. Я вспоминаю, что Сунь-цзы говорил: «Тот, кто не может победить, обороняется; тот, кто может победить, нападает». Это означает, что, если врага нельзя покорить, я должен временно занять оборону. Когда мы дождемся, что врага можно покорить, тогда мы нападем на него. Эго не заключение о слабости и силе. Последующие поколения не поняли смысла его слов, поэтому, когда они должны атаковать, они защищаются, а когда должны защищаться, они атакуют. У этих двух вещей свое время и свои правила.

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Я вижу, что понятия избытка и недостатка привели потомков к непониманию силы и слабости. Возможно, они не знали, что сущность оборонительной стратегии в том, чтобы показать врагу недостаточность. Сушность наступательной стратегии в том, чтобы показать врагу избыток. Если покажешь врагу недостаток, он поведет впереди будет атаковать. В этом случае «враг не знает, где атаковать». Если покажешь врагу избыток, он займет оборону. В этом случае «враг не знает, где обороняться». Нападение и оборона— это одно, но враги я делим его на два. Если я преуспею, враг будет разгромлен. Если враг добьется успеха, мои цели не будут достигнуты. Приобретение или потеря успех, или неудача— наши цели и цели врага различны, но нападение и оборона— это одно! Если понимаешь, что они — одно, тогда в ста сражениях одержишь сто побед. Поэтому сказано: «Если знаешь себя и знаешь врага, в ста сражениях не окажешься в опасности». Эго означает понимание такого единства, не так ли?
Ли Цзин дважды поклонился и сказал:
— Поистине великолепны правила совершенномудрого. Нападение — это стратегия обороны, оборона— это стратегия нападения. И то, и другое направлено к победе, и все! Если при нападении не понимаешь обороны, а при обороне не понимаешь нападения, а вместо этого не только разделяешь их на два различных дела, но и облекаешь ответственностью за них разных командиров, тогда, даже если уста повторяют слова Сунь-цзы и У-цзы, в сердце нет мыслей о непостижимости равенства нападения и обороны. Как тогда можно знать то, что происходит на самом деле?

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— В «Сыма фа» говорится, что «даже если государство обширно, те, кто любит войну, неизбежно погибнут», и что «даже если спокойствие царит в Поднебесной, те, кто забывает о войне, неизбежно окажутся в опасности». Есть ли это также один из путей нападения и обороны?
Ли Цзин сказал:
— Если у кого-либо есть государство и семья, как можно не обсуждать нападение и оборону? При нападении не останавливаются лишь на взятии городов и атаке боевых порядков. Необходимо обладать искусством нападения на умы. Оборона не заканчивается с построением стен и созданием прочных рядов. Необходимо сохранить дух и быть готовым к встрече с врагом. В широком смысле это означает Дао правления. В узком смысле это означает правила полководца. Нападать на умы — это то, что называется «знать их». Сохранение ци [духа] — это то, что подразумевается под «знанием себя».
Тай-цзун сказал:
— Справедливо! Когда я собирался вступить в битву, я оценивал ум противника и сравнивал его со своим, чтобы определить, кто лучше подготовился. Только тогда я мог знать его. Чтобы оценить ци противника, я сравнивал ее с нашей, определяя, кто лучше управляется. Только тогда я мог знать себя. Поэтому «знать их и знать себя» — это величайшая сущность военных стратегов. Нынешним полководцам, даже если они не знают врага, следует знать себя, ибо как они могут тогда потерять преимущество?
Ли Цзин сказал:
— То, что Сунь-цзы имел в виду под «прежде сделать себя непобедимым» — это «знать себя». «Ожидать, пока врага можно будет победить» — это «знать его». К тому же, он говорил, что «быть непобедимым зависит от себя, побеждать— зависит от врага». Я никогда не осмеливался пренебрегать этим предостережением.

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Сунь-цзы говорил о стратегиях, с помощью которых можно уничтожить ци трех армий: «Утром их ци пылает; днем их ци увядает; в сумерках их ци истощается. Тот, кто умело ведет войну, избегает пылающей ци и наносит удар, когда ци вялая или истощена». Как это?
Ли Цзин сказал:
— Кто бы ни обладал жизнью и природным характером, если он умирает без задних мыслей, когда барабаны призывают идти в бой, это ци побуждает его быть таким. Поэтому правила ведения войны первым делом требуют изучать своих командиров и войска, побуждать их ци к победе, и лишь затем атаковать врага. Среди четырех жизненных точек У Ци жизненная точка ци — самая главная. Нет другого Дао. Если можешь распалить своих людей, никто не сможет противостоять их пылу. То, что [Сунь-цзы] подразумевал под пылающей утром ци, не ограничено лишь этими часами. Он использовал начало и конец дня для сравнения. Вообще, если барабан ударил трижды, а ци врага не пришла в упадок и не исчезла, как можно заставить ее стать вялой или истощиться? Возможно, те, кто изучает текст, просто произносят пустые слова и введены в заблуждение врагом. Если просветить их о принципах устранения ци, им можно будет доверить армию.

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Однажды вы сказали, что полководец Ли Цзи весьма одарен в военной стратегии, но можно ли его использовать без ограничений или нет? Если мне более не предстоит руководить им и направлять его, [боюсь], его нельзя будет использовать. В будущем, как должен престолонаследник направлять его?
Ли Цзин сказал:
— Если бы я составлял план от имени Вашего величества, не было бы ничего лучше, чем сместить Ли Цзи и сделать так, чтобы наследник престола вновь использовал его. Тогда он, конечно, будет исполнен благодарности и захочет отблагодарить его. В принципе, какой от этого вред?
Тай-цзун сказал:
— Прекрасно! У меня нет сомнений по этому поводу.

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Если я прикажу Ли Ши-цзи и Чжансунь У-цзи взять бразды правления вдвоем, что вы думаете об этом?
Ли Цзин сказал:
— [Ли] Цзи предан и справедлив. Я могу ручаться, что он будет выполнять свои обязанности. [Чжансунь] У-цзи следовал вашим приказаниям и внес большой вклад. Поскольку он родственник, Ваше величество облекло его правами министра. Но хотя внешне он почтителен к другим чиновникам, на самом деле он завидует достойным. Поэтому Юй-чжи Цзин-дэ указал ему в лицо на его недостатки и удалился от дел. Хоу Цзюнь-цзи ненавидел его за то, что он забыл старых [друзей], и что? Он восстал и обратился против вас. Все это произошло из-за У-цзи. Вы спросили меня, я не смел уклониться от обсуждения этого».
Тай-цзун сказал:
— Не распространяйтесь об этом. Я подумаю, как это исправить.

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Ханьский император Гао-цзу мог командовать своими полководцами, однако позднее Хань Синь и Пэн Юэ были казнены, а Сяо Хэ был посажен в тюрьму. Какие д ля этого были основания?
Ли Цзин сказал:
— Я полагаю, что ни Лю Бан, ни Сян Юй не были правителями, способными командовать полководцами. Когда Цинь распалась, Чжан Лян вначале хотел отомстить за свое государство Хань, а Чэнь Пин и Хань Синь оба возмущались, когда Сян Юй не захотел взять их на службу. Поэтому они воспользовались стратегической мощью Хань. Сяо Хэ, Цао Цань, Фань Куай и Гуань Ин — все спасали бегством свою жизнь. Ханьский Гао-цзу завоевал Поднебесную, опираясь на них. Если бы он позволил потомкам шести государств воцариться вновь, все бы выбрали свои прежние царства. Тогда, даже если бы он мог командовать полководцами, кого могла бы использовать Хань? Я говорил, что Хань получила Поднебесную благодаря тому, что Чжан Лян позаимствовал палочки для еды [у Гао-цзу], и благодаря управлению Сяо Хэ водными перевозками. Получается, что то, что Хань Синя и Пэн Юэ казнили, и то, что Фань Цзэн не был использован [Сян Юем] — это одно и то же. Поэтому я называю Лю Бана и Сян Юя правителями, неспособными командовать полководцами.

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Император Поздней Хань Гуан-у-ди, восстановивший династию, смог сохранить своих заслуженных полководцев, не поручая им государственных дел. Хорошо ли это при командовании полководцами?
Ли Цзин сказал:
— Хотя император Гуан-у-ди и воспользовался славой Ранней Хань и поначалу легко добился успеха, однако стратегическая мощь Ван Мана была не меньше, чем у Сян Юя, а [полководцы] Коу Сюнь и Дэн Юй не превосходили Сяо Хэ и Цао Цаня. Он один смог явить свое чистое сердце, использовать талантливых чиновников и полностью сохранить добродетельных и преданных ему, поэтому он намного достойнее Гао-цзу. Таким образом, если бы мы обсуждали способность командовать полководцами, я бы сказал, что император Гуан-у-ди достиг этого.

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— В древности, когда отправляли армию и назначали полководца, [правитель] совершал ритуал приготовления, соблюдая пост в течение трех дней. Затем он вручал полководцу топор «юэ» со словами: «От этого и до Неба наверху— все управляется полководцем армии». Далее, он давал ему топор «фу» со словами: «От этого и до Земли внизу— все управляется полководцем армией». Затем он толкал ступицу колеса [колесницы полководца] и говорил: «Наступление и отступление должны быть своевременными. Находясь в походе, вся армия подчиняется только приказам полководца, а не правителя». Я замечаю, что в течение долгого времени этим ритуалом пренебрегали. Сегодня я хотел бы вместе с вами установить церемонию назначения и отправки полководца. Что вы скажете?
Ли Цзин сказал:
— Осмелюсь сказать, что совершенномудрые установили эту церемонию, а также пост в храме предков, чтобы позаимствовать у духов устрашающую силу и воодушевление. Вручение топоров «фу» и «юэ», а также толкание ступицы колеса были средствами облечения властью. Сегодня, когда бы ваше величество ни отправляли армию, вы, безусловно, размышляете и обсуждаете это с высшими чиновниками, объявляете об этом в храме, и затем отправляете войска. Это есть приглашение духов. Когда бы вы ни назначали полководца, вы всегда приказывали ему управлять делами, как это потребуют обстоятельства. Это есть облечение его большой властью. Где отличие от соблюдения поста и толкания ступицы колеса? Это находится в полной гармонии с древней церемонией, их смысл одинаков. Нет необходимости советоваться, чтобы решить [нечто новое].
Правитель сказал:
— Прекрасно! — и затем приказал находившимся рядом чиновникам записать эти два метода как образец для последующих веков.

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Можно ли отбросить [гадательную] практику инь и ян?
Ли Цзин сказал:
— Нельзя. Война— это Дао хитрости, поэтому если мы верим в гадательную практику инь и ян, мы можем влиять на жадных и глупых. Ее нельзя отбросить!
Тай-цзун сказал:
— Однажды вы сказали, что выбор благоприятных сезонов и дней — не для просвещенных полководцев. Только невежественные полководцы придерживаются их, поэтому лучше этот выбор отбросить.
Ли Цзин сказал:
— Тиран Чжоу погиб в день, обозначенный как чжай-цзы; У-ван достиг процветания в тот же день. Согласно благоприятным сезонам и дням, чжай-цзы — это первый день. Шан была в беспорядке, а Чжоу хорошо управлялась. Процветание и упадок различны в данном случае. К тому же сунский император У-ди собрал свои войска в «день, когда идут к гибели». Все командиры в армии считали это непозволительным, но император сказал: «Я пойду вперед, и враг погибнет». Действительно, он покорил их. Ссылаясь на эти случаи, ясно, что выбор можно отбросить.
Однако, когда Тянь Тань был окружен Янь, Тань приказал одному человеку предстать в образе духа. Он поклонился и обратился к нему, и дух сказал, что Янь можно уничтожить. Затем Тань использовал пылающих животных, чтобы наступать, и атаковал Янь, нанеся им сокрушительное поражение. В этом Дао хитрости военных мыслителей. Выбор благоприятных сезонов и дней сходен с этим.

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Тянь Тань вверил свою судьбу таинственному и уничтожил Янь, а Тай-гун сжег стебли тысячелистника и черепашьи панцири, и тем не менее, выступил, чтобы уничтожить тирана Чжоу. Как же так, ведь эти два поступка противоречат друг другу?
Ли Цзин сказал:
— Непостижимые побуждения были одинаковыми. Один действовал противно [правилам] и захватил [врага], другой— в соответствии с ними и осуществил [свои расчеты]. В древности, когда Тай-гун помогал У-вану, они достигли Муе, где попали под дождь с грозой. Флаги и барабаны были сломаны или уничтожены. Сань И-шэн хотел гадать о благоприятном отклике прежде чем выступить. Это тот случай, когда из-за сомнений и страха в армии он полагал, что они должны положиться на гадание, чтобы спросить духов. [Но] Тай-гун был убежден, что сгнившая трава и иссохшие кости не стоят того, чтобы их спрашивать. К тому же, в случае, когда подданный нападает на своего правителя, разве будет еще одна такая возможность? Я полагаю, что Сань И-шэн выказал свои побуждения в начале, но Тай-гун приобрел их впоследствии. Даже если один противоречил, а другой следовал [практике гадания], причины этого были одинаковыми. Когда ранее я говорил, что эту практику нельзя отбросить, это большей частью для того, чтобы сохранить жизненную точку ци до того, как дела начнут проявлять себя. Будут ли они успешными, это лишь вопрос человеческих усилий, и все!

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Ныне есть лишь три настоящих полководца— Ли Цзи, Ли Дао-цзун и Сюэ Вань-це. Кроме родственника Ли Дао-цзуна, кто может взять на себя огромную ответственность?
Ли Цзин сказал:
— Ваше величество однажды сказали, что, ведя войну, Ли Цзи и Ли Дао-цзун не одержат больших побед, но и не потерпят сокрушительных поражений, в то время как Вань-це если не одержит большой победы, неизбежно потерпит серьезное поражение. В своем невежестве я размышлял над вашими мудрыми словами. Армия, которая не ищет больших побед, но и не терпит серьезных поражений, послушна и дисциплинирована. Армия, которая может одержать великую победу или потерпеть ужасающее поражение, полагается на удачу, чтобы добиться успеха. Поэтому Сунь У говорил: «Тот, кто преуспел в военном деле, ставит себя в такое положение, где он не может быть разгромленным, не упуская в то же время [любой возможности] уничтожить врага». Этим сказано, что ограничение и дисциплина зависят от нас.

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Когда сближаются две армии, если мы не хотим вступать в сражение, как этого достичь?
Ли Цзин сказал:
— В древности цзиньская армия напала на Цинь, вступила в сражение, а затем отступила. В «Сыма фа» сказано: «Не преследуй бегущего врага слишком далеко и не приближайся к отступающей армии». Я называю отступающих «находящимися в узде». Если наша армия послушна и дисциплинирована, а ряды и «пятерки» армии врага также хорошо управляются, как может [любая сторона] легко вступать в битву? Поэтому, когда [обе] идут вперед, сталкиваются, а затем отходят, не будучи преследуемыми, каждая сторона охраняет себя от потерь и поражения. Сунь-цзы говорил: «Не нападай на слаженные боевые порядки, не преграждай путь сомкнутым рядам». Когда у обеих сторон равная стратегическая мощь, если кто-либо беспечно выдвинется, он может дать врагу возможность воспользоваться преимуществом и неизбежно потерпит сокрушительное поражение. [Стратегические] принципы определяют это. Поэтому армии сталкиваются с ситуациями, когда они не должны сражаться и когда они обязаны сражаться. Не вступать в битву— это зависит от нас, необходимость сражаться — зависит от врага.

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Что вы имеете в виду говоря: «Не вступать в битву— это зависит от нас»?
Ли Цзин сказал:
— Сунь У говорил: «Если не хочешь вступать в битву, нарисуй на земле линию и защищай ее. Они не смогут заставить нас вступить в сражение, ибо мы разрушаем их передвижения». Если у врага есть [способные] люди, промежуток между столкновением и отступлением все равно нельзя рассчитать. Поэтому я говорил, что не вступать в битву зависит от нас. Что касается зависимости вступить в битву от врага, Сунь У говорил: «Тот, кто умело двигает врагом, располагает построения так, что враг должен отозваться. Он дает ему то, что он может схватить. Выгодой он двигает им, со своими главными силами он ждет его». Если у врага нет талантливых командиров, они обязательно пойдут вперед и будут сражаться. Тогда я воспользуюсь выгодой своего положения и уничтожу их. Поэтому я сказал, что вступление в битву зависит от врага.
Тай-цзун сказал:
— Пошлине глубоко! Послушная и дисциплинированная армия — когда она выполняет соответствующие стратегии — процветает, но, если у нее их нет, она погибнет. Пожалуйста, соберите и запишите сочинения тех, кто в течение веков преуспел в ограничениях и дисциплине, снабдите их схемами и представьте мне. Я отберу самые существенные, чтобы передать их потомкам.
Ли Цзин сказал:
— Ранее я уже представил две схемы построений Желтого Императора и Тай-гуна вместе со стратегиями для гибких и прямых «Сыма фа» и Чжугэ Ляна. Они очень подробны. Многие знаменитые полководцы использовали одну или две из них и добивались успеха. Но придворные историки редко понимали в военных делах, поэтому они не могли правильно записать суть их достижений. Могу ли я осмелиться не принять приказ Вашего величества? Я составлю для вас свод и описание.

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Что самое важное в военной стратегии?
Ли Цзин сказал:
— Однажды я разделил ее на три уровня, чтобы облегчить изучающим ее постижение. Первый называется «Дао», второй— «Небо и Земля», и третий— «Правила командования». Что касается «Дао», это самое существенное и непостижимое, то, что «И цзин» называет «всепроницающим и всезнающим, [позволяющим быть] духовным и воинственным, не убивая». То, что обсуждается на уровне «Неба», это инь и ян; то, что обсуждается на уровне «Земли», это узкое и легкое. Тот, кто умело ведет войну, может с помощью инь устранять ян, с помощью узкого нападать на легкое. Это то, что Мэн-цзы называл «сезонами Неба и выгодами Земли». «Правила командования» обсуждают, как использовать людей и выгоды оружия. «Три стратегии» подразумевают это, утверждая, что имеющий нужных командиров будет процветать, а «Гуань-цзы» — говоря, что оружие должно быть прочным и острым.

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Да. Я говорил, что армия, которая без сражения может заставить людей подчиниться — самая лучшая; та, которая одерживает сто побед в ста сражениях— заурядная; та, что пользуется для обороны глубокими рвами и высокими укреплениями— самая худшая. Если мы возьмем это за основу сравнения, то все три полностью представлены в сочинениях Сунь-цзы.
Ли Цзин сказал:
— Мы также можем сравнить стратегов, если внимательно рассмотрим их сочинения и восстановим их дела. Например, Чжан Лян, Фань Ли и Сунь У оставили мир и удалились в гордое затворничество. Никто не знает, куда они ушли. Если они не постигли Дао, разве они могли так поступить? Юэ И, Гуань Чжун и Чжугэ Лян всегда побеждали в сражении и были стойкими в обороне. Если бы они не изучили и не поняли сезонов Неба и выгод Земли, как бы они добились успеха? Далее идет сохранение Ван Маном Цинь и защита Се Анем Цзинь. Если бы они не использовали [выдающихся] полководцев и отобранных способных людей, не укрепляли бы и не объединяли оборонительные порядки, как бы они справились с этим? Поэтому военная стратегия должна изучаться от низшей к средней, от средней к высшей, с тем, чтобы постепенно проникать в глубину учения. Если не поступать так, будет лишь опора на пустые слова. Только запоминать и повторять их недостаточно для успеха.

 

* * *

 

Тай-цзун сказал:
— Даосы избегают трех поколений [семьи], служащих полководцами. [Военные учения] нельзя передавать неосторожно, но и нельзя не передавать. Пожалуйста, обратите внимание на это обстоятельство».

notes

Назад: Исследование
Дальше: Примечания