Признайтесь: слово гагаузский трудно воспринимать всерьез. То ли оно с гусями связано, то ли что-то про леди Гагу, в общем, можно придумать кучу всего, но в голову не придет, что это название языка. Может быть, тут вопрос в привычке? Слова финский и чешский тоже казались бы нам забавными, напоминая о бандитских ножиках и детской спортивной обуви, если бы мы не слышали их достаточно регулярно? И наоборот, мы быстро привыкли бы к языкам с названиями гагаузский, белуджский и мазандеранский, если бы регулярно бывали в Гагаузии, Белуджистане и Мазандеране?

Может, и так. Но самим гагаузам это название тоже не всегда нравилось. В прошлом они называли себя греками (хотя по-гречески не говорят) или болгарами-христианами (что довольно странно, потому что никак не выделяет их среди других болгар, – они же все христиане, да и по-болгарски гагаузы не говорят). Когда в XIX в. настоящие болгары назвали их гагаузами, они поначалу оскорбились. Но, добившись в 1994 г. собственной автономии в составе румыноговорящей Молдовы, назвали эту автономию Гагаузией – обидный оттенок, видно, уже пропал.

Выпуск марок поставлен в Гагаузии на промышленную основу. Пристрастия гагаузов разнообразны и могут показаться странноватыми.

На этой новообразованной территории (чуть больше Лондона с предместьями) преобладают гагаузы. Здесь около 150 000 человек говорит на гагаузском языке, который сильно напоминает турецкий. Сходство настолько сильное, что носители нормативного турецкого практически понимают гагаузскую речь, если не учитывать периодически мелькающие то там, то тут болгарские и русские заимствования. Но подобно тому, как немцам кажется смешным нидерландский, а нидерландцы, в свою очередь, хихикают над африкаанс, так и туркам иной раз трудно не смеяться над гагаузским.

Смех у них вызывают грамматические несуразицы, которые гагаузский позаимствовал у двух славянских языков – болгарского и русского. Прежде всего порядок слов: в гагаузском прямое дополнение стоит после глагола: ребенок ест (глагол) мороженое (прямое дополнение). Туркам это кажется безумно смешным, ведь ясно же, что всякий разумный человек скажет: ребенок мороженое ест. Другое забавное славянское заимствование – это гагаузская привычка различать мужчин и женщин. Почему король – это padişah, а королева – padişahka? Почему колдунью (büücuykä) называют одним словом, а колдуна (büücü) – другим? Курьезное извращение, по мнению турок. Одного слова за глаза хватает.

Нам-то как раз то, что веселит турок, кажется естественным. Для нас гагаузский не смешнее английского, если, конечно, отвлечься от названия. Ну и от марок, пожалуй.