Глава 33
Кресс съежилась в комочек в самом углу грузовика, К прижав колени к груди. Она вся дрожала, несмотря на жару, от которой по спине катились капли пота. Хотелось пить и есть, а лодыжки болели и покрылись огромными синяками там, где стукнулись о бампер грузовика. Хотя она подстелила себе тряпья, чтобы сидеть удобнее, спина уже болела от беспрестанного дерганья и качки.
Ночь была так черна, что Кресс не могла разглядеть собственной ладони перед самым носом, но сон к ней не шел. Голова взрывалась хаосом, стоило только подумать о том, что эти люди собираются с ней делать. Кресс снова и снова прокручивала в памяти все, что произошло перед похищением, и вспоминала, как просияла Джина в тот момент, когда она подтвердила ее догадки.
Она была пустышкой. Бесполезной пустышкой.
Почему же Джина нашла в ней какую-то ценность?
Кресс пыталась придумать хоть какой-то повод, но не могла.
Она изо всех сил пыталась хранить спокойствие. Надеяться на лучшее. Убедить себя в том, что Торн придет за ней… но сомнения напрочь вытесняли надежду.
Он был слеп. Он не знал, куда она ушла. Он наверняка еще даже не догадывается о том, что она пропала, а когда выяснит… Что, если он подумает, что она ушла от него сама, по собственной воле?
А что, если ему будет все равно?
Она не могла выкинуть из головы дурацкую картинку: Торн сидит за игорным столом, а вокруг него обвилась какая-то странная девица. В тот момент он не думал о Кресс.
Возможно, он не станет спасать ее.
Возможно, все это время она ошибалась на его счет.
Возможно, никакой он не герой, а просто эгоистичный, заносчивый, развращенный…
Она захныкала, раздираемая на части страхом, гневом, ревностью, смущением — все эти чувства варились и клокотали в голове, как в котле, пока из груди сам собой не вырвался вопль отчаяния.
Она выла, сжимая волосы в кулаках до тех пор, пока не заболела голова. Затем смолкла, сжала зубы и постаралась успокоиться. Начала потирать пальцами запястья, словно у нее еще оставались длинные локоны, которые можно было намотать на ладони, и нервно сглотнула, пытаясь избавиться от нараставшей паники и не начать задыхаться.
Торн придет за ней. Он ведь был героем. А она — прекрасной дамой. А во всех историях герои всегда приходят за прекрасными дамами.
Застонав от досады, Кресс забилась в уголок и плакала до тех пор, пока не закончились все слезы.
А потом вдруг проснулась.
У нее на щеках засохла соль, а спина затекла от неудобного положения и болела. Бедра и бока покрылись синяками от беспрестанных ударов о борта грузовика, который, как теперь стало ясно, уже остановился.
Кресс подобралась, всю сонливость как рукой сняло из-за резкого приступа страха. Через щели дверей проникали тонкие лучи света — это значило, что они ехали всю ночь. Хлопнула дверь, и Кресс узнала голос Джины, уже не такой добрый и успокаивающий. Грузовик качнулся, и водитель вышел наружу.
— Вы прямо марафонскую дистанцию прошли, — раздался мужской голос. — Никто мне не поможет?
Рядом с ним засмеялся еще один мужчина.
— Ты не можешь разобраться с маленькой беспризорницей?
Голос Джины перебил их обоих.
— Постарайтесь ее не помять. Я хочу получить максимально возможную плату, а вы сами знаете, как он торгуется. Придирается к каждой мелочи.
Кресс напряженно сглотнула, услышав, что шаги приближаются. Она собралась с духом: можно броситься на похитителей, начать бороться. Она будет отважной, как дикий зверь. Царапаться, кусаться и лягаться, если придется. Она застанет их врасплох.
А потом она убежит прочь. Быстрая, как гепард, и грациозная, как газель.
Время было раннее. Песок станет приятно холодить ее босые ноги. Волдыри почти зажили, и, хотя мышцы еще очень болели, она не станет обращать на это внимания. Остается надежда на то, что они не сочтут нужным за ней гнаться.
А может быть, ее просто пристрелят.
Кресс подавила трусливые мысли. Нужно попытаться. Нужно рискнуть.
Дверной замок щелкнул. Она сделала глубокий вдох, дожидаясь, когда дверь откроется, и бросилась вперед. Издав звериный, нутряной рык, Кресс вложила всю злобу и ненависть в этот бросок, пытаясь дотянуться загнутыми пальцами до глаз мужчины.
Он ухитрился поймать ее. Руки клещами сжали ее бледные запястья, и, если бы он не успел подхватить ее на лету, она бы по инерции вывалилась лицом вниз на песок. Ее воинственный клич замер сам собой.
Мужчины заржали — над ней и ее жалкой попыткой вырваться на свободу.
— Да она просто тигрица, я же говорил, — поддразнил один другого. Он обхватил Кресс, сжимая оба ее запястья одной своей лапищей, и понес, как кулек, под мышкой, подальше от грузовика, в сторону дюн.
— Отпусти! — завизжала она, молотя его ногами, но он не обращал внимания на ее трепыхания. — Куда ты меня тащишь? Немедленно отпусти!
— Успокойся, деточка, я тебя не обижу. Оно того не стоит.
Фыркнув, он отпустил ее, и Кресс повалилась на другую сторону дюны.
От неожиданности она не смогла удержаться и пару раз перекувырнулась через голову, прежде чем остано¬виться, присев на корточки. Смахнув налипшие воло¬сы и песок с лица, она посмотрела на мужчину. Тот уже держал ее под прицелом пистолета.
Ее сердце сжалось в комочек.
— Попытаешься бежать — выстрелю. Убивать не стану. Но ты ведь не станешь делать таких глупостей? Тебе ведь все равно некуда бежать, не так ли?
Кресс сглотнула. Она слышала голоса по другую сторону дюны, но не могла сказать, сколько там было караванщиков.
— Что вам от меня надо?
— Подозреваю, тебе надо сделать одно маленькое дельце?
Встав, она оступилась и съехала вниз по дюне — пе¬сок проседал под ее ногами. Мужчина даже не дрог¬нул. Он помахал дулом пистолета в ее сторону.
— Ну, давай. Нам еще несколько часов до следую¬щей остановки, так что лучше облегчиться сейчас. Не хотелось бы, чтобы ты обмочилась в новеньком гру¬зовике. Мы не получим депозит назад, а Джина этого терпеть не может.
Нижняя губа Кресс задрожала, и она огляделась вокруг, в пустыню, которая просматривалась со всех сторон. Затем покачала головой.
— Не могу. Только не…
— Да ладно тебе, я не буду смотреть. — В доказательство своих слов он повернулся к ней спиной и почесал стволом пистолета за ухом. — Просто постарайся побыстрее.
На другой стороне дюны она заметила другого мужчину, стоявшего к ней спиной, и поняла, что он занят тем же самым. Кресс отвернулась, сгорая от стыда. Ей захотелось рыдать и умолять этого мужчину просто бросить ее здесь, оставить все как есть. Но Кресс прекрасно понимала, что это не сработает. К тому же ей не хотелось умолять этого типа ни о чем.
Торн придет за ней. Подумав об этом, она поплелась вниз по дюне в поисках хоть какого-нибудь укромного уголка.
Торн должен был прийти за ней.
