Когда Ясин вошел в тронный зал, его сердце сжалось от страха. Места для придворных были пусты. Лишь королева восседала на троне, да Эймери стоял рядом с ней. Даже личную охрану отпустили. Значит, Левана не хочет, чтобы кто-нибудь узнал об этой встрече.

«Кресс, – подумал он. – Она знает про Кресс. Ясин спрятал девушку у себя в комнате, как и обещал Зиме, хотя понимал, что это не может длиться вечно. Но как Левана узнала об этом?..»

В зале стоял экран – большой плоский нетскрин вроде тех, что использовали для двумерных СМИ на Земле. Только этот был удивительно искусно отделан. Ничего подобного Ясин раньше не видел: экран был закреплен в раме из полированного серебра, увитой розами. Казалось, нетскрин был настоящим произведением искусства. Королева, как обычно, не жалела денег на роскошь.

Когда Ясин вошел, лица королевы и мага потемнели. Он остановился и щелкнул каблуками, пытаясь не вспоминать тот последний раз, когда точно так же стоял здесь во время суда. Тогда он думал, что его убьют прямо на глазах у Зимы.

– Вы звали меня, моя королева?

– Да, – протянула Левана, барабаня пальцами по подлокотникам трона.

Он задержал дыхание, пытаясь придумать, как объяснить присутствие Кресс, не втягивая в это Зиму.

– Я много думала, – сказала королева, – и хочу снова тебе доверять, как раньше, когда ты служил Сибил. Но я никак не могу убедить себя, что ты предан мне. Предан своей королеве, а не… принцессе! – Левана взмахнула рукой, и ее лицо исказилось так, будто она вот-вот зарычит.

Ясин ждал. Ждал, что она обвинит его в том, что он укрывает преступницу. Ждал, что объявит о наказании, которое его теперь ждет.

Но королева молчала. В конце концов, он склонил голову.

– При всем уважении, Ваше Величество, вы сами решили назначить меня охранником принцессы Зимы.

Она прожгла его взглядом.

– А ты, конечно, был этим очень огорчен, – фыркнула Левана. Она встала и обошла кресло, в котором обычно сидела Зима. Провела пальцами по спинке. – Я долго размышляла и придумала, как ты сможешь доказать мне свою преданность. Если ты сделаешь это, у нас не останется никаких сомнений, и ты станешь личным охранником моего главного мага. Эймери не терпится взять тебя под свою опеку.

– Королева… – Глаза Эймери блеснули.

Ясин нахмурился. Он начал понимать, что Левана имеет в виду не Кресс.

– Я уже говорила тебе о клятве, которую дала моему супругу, отцу Зимы, – продолжала Левана. – Я поклялась, что буду защищать девочку. Все эти годы я держала слово. Я заботилась о ней и растила как родную дочь.

Ясин, как ни старался, не смог подавить всплеск возмущения при этих словах. Она растила Зиму как родную дочь? Нет! Она мучила ее, заставляла присутствовать на судах и казнях, хотя все знали, что Зима это ненавидит. Она заставила ее изуродовать свое прекрасное лицо. Высмеивала Зиму за «слабый дар», хотя даже представить не могла, сколько сил требовалось Зиме, чтобы устоять перед соблазном и не использовать чары. Чтобы годами подавлять свой дар…

На кроваво-красных губах Леваны появилась кривая улыбка.

– А, тебе не по душе, когда я говорю о твоей дорогой принцессе?..

– Моя королева может говорить, о ком пожелает, – ответил Ясин ровным голосом. Не было смысла отрицать, что он питает к Зиме особые чувства; всем во дворце было известно, что они выросли вместе, хотя принцессе и не подобало лазать по деревьям и биться на мечах с сыном скромного гвардейца. Их отцы дружили. Он помнил, что всегда хотел защищать ее. Раньше, чем узнал, что она действительно нуждается в защите. Он помнил, как пытался украсть у нее поцелуй, всего лишь раз – когда ему было десять, а ей – восемь. Она засмеялась и отвернулась: «Не глупи. Мы не должны этого делать, пока не поженимся».

Нет, он мог делать только одно: притворяться, что ему нет никакого дела до того, что все об этом знают. Делать вид, что насмешки его не волнуют. Скрывать, что каждый раз, когда Левана упоминает принцессу, кровь стынет в его жилах. Скрывать, как он боится, что Левана когда-нибудь использует Зиму против него.

Королева спустилась с возвышения.

– С ней занимались лучшие учителя. У нее была самая красивая одежда. Ей дарили экзотических питомцев. Если она о чем-то просила, я лично следила, чтобы все ее желания были исполнены.

Левана замолчала, но Ясин понимал, что сейчас лучше молчать.

– Но она не создана для жизни во дворце. Ее дар слишком слаб. А отказываясь скрывать свои отвратительные шрамы, она выставляет себя на посмешище, проявляя тем самым неуважение к короне и королевской семье. – Левана скрипнула зубами. – Но я даже не представляла, насколько она неблагодарна. Эймери предложил девчонке руку и сердце. Я и надеяться не могла на такую блестящую партию для девушки не королевских кровей. – В ее голосе послышалось рычание, и Ясин снова почувствовал, что она за ним наблюдает. Однако он держал себя в руках. Ей не удастся спровоцировать его такими разговорами. – Но нет, – продолжала королева. – Девчонка отвергла моего главного мага. Уверена, что она просто дурачила его и тем самым еще больше унизила наш двор. – Она вздернула подбородок. – А потом еще этот инцидент в секторе АР-2. Надеюсь, ты помнишь?..

Во рту стало кисло. Если бы Ясин не потратил все силы на то, чтобы скрыть растущий страх, то непременно выругался бы.

– Нет? – промурлыкала Левана в ответ на его молчание. – Тогда позволь освежить твою память.

Ее пальцы скользнули по нетскрину. В роскошной раме замерцал и ожил экран, показывая витрины магазинчиков. Ясин увидел себя. Он улыбался Зиме, толкнул ее плечом. Она толкнула его в ответ. Они смотрели друг на друга, пока никто не видел.

Он почувствовал пустоту в груди. Глядя на них, любой догадался бы об их чувствах. Ясин смотрел на экран, но мог бы и не смотреть. Он помнил детей и их самодельную корону из веточек. Помнил, как красива была Зима, когда, не задумываясь, надела ее на голову. Помнил, как сорвал ее и сунул в корзину. Он надеялся, что об этом никто не узнает, но ему следовало помнить, что надежда – прибежище малодушных.

Он повернулся к королеве. Та мрачно смотрела на экран, ее глаза пылали ненавистью. Сердце Ясина сжалось. Левана говорила об особом задании, которое докажет его преданность, но пока речь шла только о Зиме и о том, как она компрометирует королевский двор.

– Я разочаровалась в тебе, сэр Клэй, – мрачно сказала Левана. – Я думала, что могу доверить тебе принцессу, и ты сможешь держать ее под контролем. Думала, уж с тобой она не выкинет ничего такого, что бросит тень на меня и мой двор. Но ты подвел меня. Ты считаешь, это в порядке вещей – разгуливать по городу в короне?

Ясин мысленно прощался с жизнью. Королева вызвала его, чтобы казнить. Он благодарил звезды, что она хотя бы не заставила Зиму смотреть на это.

– Итак, что ты скажешь в свое оправдание?

– Ничего, моя королева, – ответил он. – Но я надеюсь, вы позволите мне высказаться в защиту принцессы. Дети подарили ей венок в благодарность за то, что она купила у них цветы. Они сами не понимали, что делают и что это значит. И принцесса тоже ничего такого не имела в виду…

– Не понимали? – взгляд Леваны стал холодным. – Дети не понимали? – Она рассмеялась. – И сколько еще мне это терпеть? Я должна не обращать внимания на то, как они восхищаются ею? Как они воспевают ее красоту и даже ее шрамы, как будто это знак отличия! А на самом деле никто и понятия не имеет, как она слаба! Эта ее болезнь, ее галлюцинации и бред!.. Даже если она когда-нибудь и станет королевой, ее тут же свергнут. Но нет – они думают только о себе и своей красивой принцессе! Не замечают того, что я делаю ради их безопасности, и… – Левана отвернулась, ее плечи дрожали. – Мне что, дожидаться, когда они наденут ей на голову настоящую корону?

Ужас охватил Ясина, и на этот раз он не смог его скрыть. Королева явно была не в себе. Он, конечно, и раньше об этом знал, но никогда не видел, чтобы зависть, жадность и тщеславие сливались в такую неукротимую ярость. Она уже не слышала голос разума, и весь ее гнев был направлен на Зиму. Вернее, на Зиму и Селену. Отсюда все и пошло. Появилась девушка, которая назвала себя пропавшей племянницей Леваны, и королева почувствовала угрозу. Она боялась, что ее власть ослабнет, и, окончательно обезумев, решила действовать со всей жестокостью.

Ясин ударил себя в грудь кулаком:

– Моя королева, уверяю вас, принцесса не представляет угрозу вашей власти.

– Разве ты не восхищаешься ею? – Левана смотрела на него в упор. – Разве ты не любишь ее?

Ясин ответил:

– Она не королевской крови. Она никогда не будет королевой.

– Да, она никогда не будет королевой. – Левана придвинулась к нему, и ему почудилось, будто его душит удав. Дышать стало нечем. – Ведь ты мой верный слуга! Ты сам только что уверял меня в этом. И ты убьешь ее.

Во рту у Ясина пересохло, как в каменистой пустыне.

– Нет, – прошептал он.

Левана подняла бровь.

– Моя королева, я хотел сказать… – он откашлялся. Вы не можете… – Он взглянул на Эймери, который явно было доволен решением королевы. На его губах блуждала легкая улыбка. – Пожалуйста, попросите ее снова выйти за вас замуж. Я поговорю с ней. Уверен, она согласится. Она может быть полезной, это хорошая партия. Она просто волновалась и…

– Ты смеешь подвергать сомнению мои слова? – вскипела Левана.

Его пульс грохотал.

– Умоляю вас!

– Я предложил принцессе руку в знак моего доброго к ней отношения, – сказал Эймери, – чтобы оградить ее от других, менее достойных кавалеров. Ее отказ показал, какая она неблагодарная. Теперь я не приму ее, даже если она будет меня умолять.

Ясин стиснул зубы. Взгляд королевы теперь источал мед. Она подошла к нему так близко, что он мог бы выхватить нож и перерезать ей горло. Но что, если ее мысли будут быстрее, чем его рука?

– Дорогой сэр Клэй, – сказала королева, и Ясин решил, что она сжалилась, видя его отчаяние. – Я прекрасно понимаю, о чем прошу и как это тебе будет трудно. Но я требую этого, потому что милосердна. Я уверена, ты все сделаешь быстро. Она не будет страдать. И таким образом я выполню обещание, которое дала ее отцу.

Королева определенно сошла с ума. И хуже всего то, что она искренне верила в то, что говорила. Руки Ясина дрожали, по шее катился пот.

– Я не смогу, – произнес он. – Я не стану… Прошу… умоляю, пощадите ее. Лишите ее титула. Сделайте обычной служанкой. Сошлите во внешний сектор. Вы больше о ней не услышите, обещаю!

Левана отвернулась и вздохнула.

– А сколько человек ты готов принести в жертву ради нее? – Королева подошла к экрану, разглядывая детей на пороге цветочной лавки. – Может быть, лучше, если я убью их, а не ее?

Сердце Ясина забилось, пытаясь вырваться из клетки ребер.

– А как насчет твоих родителей? – Королева обернулась. – Если не ошибаюсь, сэра Гаррисон Клэй теперь простой гвардеец в одном из внешних секторов. Когда вы виделись в последний раз?

Ясин молчал, ведь любое слово могло обернуться против него. Он не видел родителей уже несколько лет. Он считал, что лучший способ защитить родных – притвориться, что он их не любит. И тогда его родителей никто не смог использовать против него так, как сейчас это пыталась сделать Левана.

Как он мог так проколоться? Он никого не может защитить… Никого не может спасти. Он знал, что его лицо перекошено ужасом, но ничего не мог поделать. Он хотел пасть перед королевой на колени, умолять, чтобы она изменила решение. Все, что угодно, только не это.

– Если ты откажешься, – предупредила Левана, – будет ясно, что все твои слова о верности – ложь. Сначала тебя казнят за предательство, а потом и твоих родителей. Затем я поручу Джеррико разделаться с принцессой, и он без колебаний выполнит приказ.

Ясин больше не молил ее о милосердии. Это не привело бы ни к чему хорошему.

– Так что же, сэр Клэй, ты выполнишь мое поручение?

Он склонил голову, чтобы скрыть отчаяние:

– Выполню, моя королева.