Глава 63
Было уже темно, когда Эрик вышел из здания больницы, закрывая рукой глаза от вспышек камер и прожекторов представителей прессы, которых сдерживали охранники клиники. Местное телевидение уже вовсю раскручивало историю ужасной смерти Сэма, смакуя подробности: Эрик выключил телевизор в конференц-зале, когда на экране появилась рекламная заставка «КОШМАР В КЛИНИКЕ ХЭВМАЙЕР!»
Выезжая с больничной парковки, он заметил, что несколько фургонов прессы следует за ним, поэтому повернул сначала направо, потом налево, пытаясь от них оторваться. Это не сработало, и он оставил попытки – у них все равно уже был его адрес, а его ждало крайне важное дело, которое нужно было сделать прежде всего.
Остановившись на светофоре, он вытащил из кармана телефон и набрал номер мобильника Кейтлин – он хотел поговорить с Ханной. Часы на приборной панели показывали уже 22:23, но все же он не мог не попробовать дозвониться. В трубке раздалось несколько гудков, потом включился автоответчик, поэтому Эрик сбросил звонок и набрал домашний, который через пару минут тоже переадресовался на голосовую почту. Эрик повесил трубку, на светофоре включился зеленый свет, и он поехал вперед, признавая временное поражение. Он очень хотел поговорить с Ханной, сказать ей, что с ним все в порядке, но главное – в глубине души он понимал это – он хотел просто услышать ее голосок.
Эрик сунул телефон обратно в карман и поехал домой практически на автопилоте – он даже не заметил, как свернул на свою улицу. Перед его домом по-прежнему была толпа репортеров и стояли машины и фургончики прессы, но он просто проехал мимо них, свернул на подъездную дорожку, выключил зажигание, вышел из машины, не обращая внимания на их крики и вопросы, и быстрым шагом пошел к заднему входу.
Закрыв за собой дверь, он наконец выдохнул и окинул взглядом книги и бумаги, валяющиеся кучей на ковре, пустое пространство на столе, где когда-то стоял его компьютер…
Он прошел через кабинет в дом, на кухню, открыл холодильник и достал бутылку пива. Ящик со столовыми приборами был выпотрошен полицией, поэтому Эрику пришлось повозиться, чтобы найти открывалку. Сорвав крышку, он сделал большой глоток: пиво было очень холодное и просто восхитительное. Эрик обвел глазами вывернутые ящики, кастрюли и сковородки, брошенные небрежно на рабочих столах, и отвратительные черные пятна, оставленные порошком для сбора отпечатков пальцев…
Эрику хотелось, чтобы все это поскорее кончилось. И он понимал, что уже ничто никогда не будет прежним. Сделав еще один большой глоток, он поставил бутылку и начал убирать посуду на места: он убрал кастрюли и сковородки в нижний ящик, закрыл ящичек для приборов и дверцы сушилки. Захлопнул дверцу морозилки и, сделав еще глоток пива, взял с раковины губку для мытья посуды, смочил ее под краном и стал оттирать следы от черного порошка. У него было ощущение, что если он сможет привести в порядок свой дом, он тем самым заново соберет свою жизнь по частям.
Репортеры за дверью сильно шумели, но он не обращал на них внимания. Он добавил на губку средство для мытья посуды и яростно тер черное пятно, пока оно не исчезло. Он принялся было за второе пятно, но услышал, как кто-то стучит в дверь его кабинета. Он бросил губку, разозлившись, что репортеры совсем обнаглели и ведут себя уже просто неприлично, широкими шагами прошел по коридору и распахнул дверь с намерением поставить их на место.
– Вы, ребята, начинаете действовать мне на нервы! – начал он, но на пороге стояли Кейтлин и Ханна.
– Папочка! – закричала Ханна, бросаясь ему на шею.
– Милая! – Эрик подхватил ее и уткнулся лицом в ее подбородок.
И вдруг его мир снова встал с головы на ноги.
