Глава 28
РОБЕРТ БРАЙС
В 2001 году дважды была переиздана повесть Кука «Мое обретение полюса». Первую книгу подготовило Общество доктора Фредерика Кука. В послесловии к ней содержатся самые добрые и восторженные слова в адрес Кука, прозвучавшие в разные времена и в разных странах. Вторую выпустило издательство Cooper Square Press, снабдив ее предисловием Роберта Брайса и своими короткими напутствиями. В одном из них говорится о самом Брайсе как о «знатоке темы» Кук — Пири, которой он занимается «более 25 лет».
Брайс! Его монография «Кук и Пири. Полярная контроверсия завершена» — давно уже настольная книга автора. Об архивных открытиях Брайса можно рассказывать друзьям, и автор не раз мысленно посылал исследователю искренние благодарности. Историку удалось самым исчерпывающим образом раскрыть темную сущность интриг и махинаций, погубивших доктора Кука, и хотя общий вывод архивиста далеко не в пользу полярника, чувство, что Брайс симпатизирует Куку, сохраняется при чтении всей его книги. Предисловие к переизданию 2001 года написано иначе — зло и агрессивно. Издательство, напротив, о своем детище высказывается лестно: «Произведение Кука написано живо, вызывает много дискуссий и является бесценным ключом к решению загадки полярного спора».
Странно: книга — ключ, и предисловие Брайса — тоже ключ. Как же быть читателю? Совет такой — сконцентрировать внимание на следующих словах брайсовского введения:
Кук был человеком во многих отношениях удивительным и, к своей чести, имевшим много реальных достижений. Но он никогда не был удовлетворен своим действительным опытом, каким бы этот опыт ни был захватывающим. Он всегда хотел большего и знал, как приукрасить свои даже самые замечательные достижения, чтобы они выглядели экстраординарными, и действовал так, чтобы аудитория убедилась в их абсолютной правдоподобности. Примеров таких приукрашиваний в книге «Мое обретение полюса» достаточно .
От литературного или лекционного приукрашивания до преднамеренной лжи — огромная дистанция, и автор, считая Фредерика Кука честным и великим, не возражает против приведенной характеристики.
В книге «Кук и Пири…» Брайс развенчивает обоих героев: Пири — решительно, Кука — с разными оговорками. Гонения на доктора начинаются с его фотографий, сделанных на пути к полюсу. Брайс пишет:
Из многочисленных оригинальных фотографий, сделанных Куком в его экспедиции в 1907–1909 годах и находящихся сейчас в Библиотеке Конгресса, только две показывают по-настоящему неровный лед. Одна была опубликована напротив страницы 172 в его книге, а другая, неопубликованная, изображает тот же лед в более выгодном ракурсе — разбросанный, насколько можно увидеть невооруженным глазом, во всех направлениях. Глядя на полный хаос льда на этой фотографии, легко представить себе, что могло случиться в этот день в конце марта 1908 года.
Когда доктор Кук смотрел на эти вздыбленные глыбы, то знал (точно так же, как он знал, стоя на Фальшивом пике и глядя на поднимающуюся громадную Мак-Кинли), что его мечты недостижимы, однако все равно стремился к ним .
Автор абсолютно уверен, что местность, попавшая в объектив камеры Кука, произвела на путешественника куда меньшее впечатление, чем получившиеся фотографии на Брайса. Торосистость льда измеряется в баллах: от 0 до 10 — пропорционально площади, занимаемой глыбами. Высший балл присваивается, если льдами заполнено все пространство. На фотографии Кука лед — 5–6 баллов; маневрируя, можно ехать (или идти). Никакой безвыходности — стандартно. Рассуждения Брайса — детские, донельзя несерьезные. Брайс, однако, продолжает:
В любом случае на Северном полюсе нет ничего, кроме большего количества льда. Учитывая реальность, Кук счел, что только дурак решится на такую попытку; он поступил благоразумно и повернул назад .
Но через такие же препятствия прошли норвежец Фритьоф Нансен, итальянец Умберто Каньи, его погибший спутник Франческо Кверини, Пири и люди в его многочисленных отрядах, включая убитого Марвина. Их не испугал ни вид льда, ни его скрежет, а вот Кук остановился и повернул обратно. Роберт Брайс не считает всех перечисленных претендентов на великий приз дураками, им присуще бесстрашие и желание преодолеть все трудности на пути к цели. Но не таков Кук. В отличие от остальных, он имеет за спиной удачную мистификацию восхождения на Мак-Кинли:
На обратном пути к земле он думал о горе Мак-Кинли и о том, что его претензию на «вершину континента» восприняли без серьезных сомнений. Сейчас он решил заявить права на вершину планеты .
Молва о книге Кука побудила Инутерсуака, эскимосского друга английского путешественника Уолли Херберта, в своей легенде о Дагтикорсуаке (Куке) несколько раз упомянуть его писательский зуд: «Он ничего не делал, только писал, как обычно» . Американского исследователя Роберта Брайса тоже волнует литературный шедевр Кука:
Он, наверное, рассуждал, что если сможет написать отчет о таком путешествии, на самом деле не совершив его, — отчет, который убедит мир, то это будет гораздо большим достижением, чем само путешествие .
Разоблачая обман доктора Кука на Северном полюсе, Брайс привлекает обширный материал, но тем не менее главным его козырем — это очевидно! — остается то же, что и у Стефанссона: в 1906 году Кук уже сподобился на обман.
У Стефанссона ложь на Аляске — аксиома, Брайс пытается доказывать жульничество. Правда, чувствует недостаточность своих доводов:
Как показали бесчисленные дискуссии за последние 90 лет, фактически невозможно доказать к удовлетворению каждого, что доктор Кук взошел или не взошел на гору Мак-Кинли. В конце концов, как сказал капитан Холл, люди будут верить в то, во что они хотят верить, несмотря на все доказательства или логические аргументы.
Так что мы предлагаем читателям иметь свое собственное мнение по этому вопросу, так же как и автор этой книги имеет право на свое личное видение .
Убогая философия о том, что на Северном полюсе «нет ничего, кроме большего количества льда» и что лишь дурак мог бы решиться на попытку преодолеть торосы, изображенные на фотографии Кука, высказана на 901-й странице книги Брайса. Смещаемся по времени из 1909 в 1906 год и по пространству тома на 838-ю страницу. Брайс рассуждает:
Может быть, Кук в самом деле намеревался сделать попытку взойти на гору Мак-Кинли, но сообразительный и находчивый наблюдатель редко является глупцом. Когда 12 сентября 1906 года Кук дошел до Фальшивого пика и посмотрел на устрашающую картину утесов и пиков, стоящих между ним и предметом его желаний, он понял, что восхождение, принимая во внимание имеющиеся у него время и снаряжение, невозможно .
12 сентября доктор Кук не был около Фальшивого пика, а любовался на зеленые северные дали с Северо-Восточного хребта. Путешественник располагал отменным снаряжением, а его рационы были продуманными и тщательно подготовленными. Нельзя говорить и о коротком времени, отведенном для восхождения, ибо Кук шел всего лишь в разведку. Дела у альпинистов сложились отлично, и рекогносцировка переросла в штурм.
Впрочем, важно другое. Окажись доктор Кук, в самом деле, в том положении, в которое его поместил Роберт Брайс, перед ним встал бы выбор: остаться честным или стать мошенником. В 1909 году — по Стефанссону и Брайсу — у нашего героя накопился удобный багаж лжи, который и привел его к новому подлогу. Но в сентябре 1906 года ничего подобного не существовало. Репутация Кука была безукоризненной, а его честность — всем хорошо известной. Его бесстрашие и поразительное хладнокровие потрясали воображение. Он обладал громадным походным опытом и был чрезвычайно силен. «Он никогда не мог сказать “Все кончено”» — превосходная, бесконечно емкая характеристика Амундсена. И в один миг все эти славные качества, все эти добродетели будто исчезли. Ему стало неинтересно добиваться своего, испытывая себя. Более того, он вдруг стал жуликом. Это менее объяснимо, чем если бы внезапно он сошел с ума.
Брайс буквально навязывает доктору Куку мышление преступника: хотел, да не мог, но — не дурак, поэтому решил своровать, то есть, в данном случае, сфальшивить. И не только не дурак, а человек, цитирую Брайса, «с самым уникальным и выдающимся интеллектом» , поэтому «описание Куком своего восхождения на гору Мак-Кинли оказалось искусной подделкой» .
Обратимся к доказательствам Брайса. Стараясь выглядеть объективным, он выбирает в главные союзники Раска, не состоящего в «партии Пири». Но Раск, как мы видели, отправляясь на Аляску, вовсе не был нейтральным, а шел с явной целью обвинить Кука. В предгорьях Мак-Кинли Раск обнаружил пейзажи, которые фотографировал Кук, что окончательно определило его выводы.
Желание выглядеть объективным заставляет Брайса, сказав «да», добавлять «нет» и наоборот. Он опирается на мнение Брауна, хотя сам клеймит его лицемерие и двуличие; соглашается с показаниями Баррилла, упоминая о его секретном рисунке, опровергающем эти показания; цитирует первого официального покорителя Мак-Кинли Стака, отдавая себе полный отчет в его низкой компетентности и явной необъективности; охотно ссылается на Уошборна, одновременно показывая его агрессивную нечестность по отношению к Куку и его сторонникам.
Брайс продолжает рассуждения Уошборна и совершенствует его выводы. Если «хозяин горы» досконально изучил и раскритиковал фотографии Кука, то Брайс берется за оставшиеся иллюстрации — рисунки участника летней экспедиции 1906 года Расселла Портера, опубликованные в статье и книге Кука.
Поговорить о рисунках Портера — они приведены в главах 5, 6, 16 — очень полезно. В журнальной статье Кука их четыре: портрет симпатичного Баррилла, усы которого свешиваются ниже подбородка; гора Мак-Кинли — ракурс такой, будто впереди Северо-Восточный хребет, ведущий к вершине; иглу с подписью «Лагерь Ледяная хижина в облаках. Нарисовано Р. Портером»; ночевка в ледяной норе со словами: «Ночевка на склоне в 60°. Рисунок сделан Р. Портером по описанию».
В книге Кука сохранены третий и четвертый рисунки, но подписи под ними уже другие: «В снежном доме на Северо-Восточном хребте. 12 000 футов» и «На краю арктического ада. 14 000 футов».
Составители нового издания книги Кука (1996 год) авторские подписи дополнили. Под иглу появились слова, взятые в скобки: «На самом деле, как ясно из дневника доктора Кука, это Восточный хребет». Под снежной норой — тоже в скобках: «Кук и Баррилл провели жуткую ночь в ледяной траншее. Кук снял показания компаса на новую вершину, которой была гора Карпе».
Эти неверные и досадные комментарии доброжелателей и защитников Кука уводят от истины. Следует помнить: источники неприкосновенны. Бороться с рисунками Портера тоже не стоит, на них надо смотреть и удивляться (именно для этого они и созданы!). Вот — иглу, оно построено на склонах Мак-Кинли. Аборигены — индейцы, о снежных домах не ведали, искусством их постройки владели только эскимосы. Но Кук, ясное дело, — мастер. Свое первое, кстати, неудачное иглу он соорудил еще в 1892 году, будучи врачом в Северо-Гренландской экспедиции Пири.
Книга Кука:
Меньше чем за два часа наше куполообразное эскимосское иглу было готово, и тем самым нам был обеспечен кров и комфорт на время пребывания на гребне.
Мы воткнули в снег ледорубы, натянули веревку и повесили на нее влажные носки и обмотки… Все остальное мы взяли в стены снежного дома, а в качестве двери придвинули снежный блок [].
Чудное описание и чудный рисунок. Вот они — ледорубы, вещи сушатся на веревке, хорошо виден мощный блок снега, закрывающий вход в дом. А вот кошмарная нора:
«Мы завернулись во все, что у нас было, включая шелковую палатку, затем крепко привязали этот сверток к надежно закрепленным во льду ледорубам и таким образом провели ночь» [].
И склон, и «сверток», и ледорубы, вбитые в лед, и — главное — 60-градусный склон отчетливо видны. Нарисовано очень талантливо. Смотришь и чувствуешь: тревогу, страх, ужас. Любой профессионал-альпинист, читая книгу Кука и рассматривая иллюстрации Портера, придет в восторг.
На обоих рисунках присутствует задний план — горы, и Брайс гордится тем, что обнаруживает эти же горы на фотографиях, сделанных Куком в районе Глейшер-пойнта. Историк рассказывает, что «в своем настольном экземпляре книги “К вершине континента” Кук сделал различные правки и примечания. Об этих двух рисунках на полях написано — “нарисованы с фотографии”» .
Расселл Портер огорченно сообщил Паркеру, что сделал эти рисунки «добросовестно на основании детального словесного описания самого доктора», что «идея обмануть кого-либо своими рисунками никогда не приходила ему в голову и он обижен тем, что в каких-то поклепах высказывается сомнение в его мотивах» .
Объяснения Портера не удовлетворили Брайса. «Это только частичная правда» , — восклицает он. Но события могли происходить и иным образом. Вслед за словесным описанием Кук снабдил художника фотографиями — снимком снежного дома из своей полярной коллекции и несколькими горными пейзажами: «Выбери что-нибудь подходящее». Ведь фон имеет только эмоциональное значение. Перед нами не документальная съемка конкретных иглу и склона с вырытым логовом, а иллюстрации событий!
Издательство Cooper Square Press сформулировало главную заслугу Брайса в мак-кинлинской истории в довольно пышных выражениях:
Его находка первоначального отпечатка фотографии, о которой Кук говорил, что сделал ее на вершине горы Мак-Кинли в 1906 году, стала национальной новостью в 1998 году. Было доказано, что фотография — обман и сделана где-то на расстоянии 20 миль от вершины горы. Это неизмеримо усилило ошеломляющее свидетельство того, что заявление Кука, будто он первым взошел на вершину самого высокого пика в Северной Америке, было еще одной из его фантазий .
Неверно. Даже если Брайс прав и «главная фотография Кука» сделана не на Мак-Кинли, а на Фальшивом пике, то это никак не может «усилить ошеломляющее свидетельство».
Словам «еще одной из его фантазий» в издательском комментарии предшествуют рассуждения о «первой фантазии» — завоевании Северного полюса. Но у Брайса другая очередность: первая ложь — на Аляске, а потом уже, в результате ее успешности, вторая — на полюсе. Такая вот сказка про белого бычка.
Вот один из самых главных ударов Брайса:
Но даже если мы согласимся с самым невинным мотивом и допустим, что Кук сфотографировал это место в качестве резервного экземпляра на тот случай, если настоящая фотография не получится, то в самом деле странно, что он сделал эту фотографию с таким замыслом еще до того, как попытался взойти на гору Мак-Кинли, что подтверждается его собственным дневником .
Это неправда. Из дневника Кука мы знаем, что 10 сентября Кук «сделал разведочную прогулку в амфитеатр» и «вернулся на большой ледник». Сколько времени он мог «прогуливаться»? Максимум час-полтора.
Засиживаться у Глейшер-пойнта утром 10 сентября Кук не мог, ибо впереди его ждал трудный день. Как мы знаем из того же дневника, лагерь вечером 10 сентября путешественники поставили аж по ту сторону Восточного хребта.
Повторим еще раз: фотографирование пейзажей и в том числе, вероятно, Фальшивого пика происходило на обратном пути.
Сам Брайс справедливо подытоживает: «Хотя фотография — подделка, это все же не доказывает, что Кук не взошел на гору Мак-Кинли. Это — естественный повод сделать какие-то выводы, но не логический путь» .
И в следующем абзаце он берется за новую тему, по его мнению, более существенную:
Но гораздо более дискредитирующей, чем оригинальная фотография вершины, сделанная Куком, становится другая фотография (курсив мой. — Д. Ш.), оказавшаяся среди неопубликованных снимков в коллекции Общества Кука. На ней показана «Гора Баррилла», и снимок сделан чуть левее той позиции, откуда была снята аналогичная сцена, появившаяся в книге «К вершине континента». В отличие от опубликованной фотографии, обрезанной в нижней части, на ней на переднем плане видны шелковая палатка Кука и Эд Баррилл рядом с ней. В своем повествовании Кук говорит, что после того как он покинул лагерь у Глейшер-пойнта, он установил следующий лагерь «на высоте 8000 футов в нескольких милях от северного хребта». Это совершенно не соответствует месту, изображенному на фотографии, и это много дальше и много выше. Зато «8 лагерь» Баррилла соответствует месту фотографирования. В точности как он отметил на своей карте, опубликованной в Globe, — последний лагерь, который, по его словам, они поставили перед тем, как повернули назад. Также это то самое место, где иссякают фотографические свидетельства Кука, опубликованные или неопубликованные. Следовательно, данная фотография подтверждает показание под присягой Баррилла и одновременно опровергает повествование Кука .
Приводим эту фотографию, так встревожившую Брайса. Уошборн в книге «Бесчестный доктор Кук» точно сообщил место, где она была сделана:
Прямо на восток от горы Баррилла 1,5 мили и ровно 1,5 мили южнее восточного прохода Грейт-Додж — около 200 ярдов западнее подножия впечатляющих гранитных утесов на восточной стороне ущелья .
Снимок свидетельствует, что в этом месте поставили палатку, но нет ни малейших оснований утверждать, что Кук и Баррилл остановились здесь на ночь. Снимок никак не опровергает того, что лагерь Кука с 10 на 11 сентября был разбит к северу от Восточного хребта на высоте 8000 футов.
В этом месте не «иссякают фотографические свидетельства», как пишет Брайс, а наоборот, начинаются. «Гора Баррилла» — первый снимок из чудесной фотосессии Кука, которая завершается фотографией, сделанной, по-видимому, 19 сентября около ручья Карибу.
Гора Баррилла. Дневной лагерь Кука 18 сентября 1906 года. Фото Фредерика Кука
Брайс потирает руки от удовольствия: «8 лагерь» из Доказательства С Баррилла соответствует месту фотографирования. Да, это так и это вполне естественно. Погонщик знал, что в этом месте стояла палатка. Он видел в книге Кука фотографии, сделанные из этой точки, и не видел других фотографий, сделанных севернее (кроме, быть может, вершинного снимка). Понятно, что Барриллу в своих показаниях именно это место логично было выдать за самую северную точку маршрута.
Еще любопытная деталь. Фотография, обнаруженная Брайсом, воспроизведенная Уошборном и повторенная нами, принесла радость Хекаторну, став аргументом в его принципиальном публичном споре с «хозяином горы» по поводу того, входили ли в высотный гардероб Кука и Баррилла перчатки. Разоблачитель говорил «нет». Хекаторн же разглядел на фотографии перчатки, висящие на оттяжке палатки .
Брайс в DIO в качестве оригинального аргумента тоже использует эти уже знаменитые перчатки: коли они сушатся, значит, палатка поставлена на ночь, а не для дневного короткого отдыха . Биограф Кука вспоминает, что полярник советовал сушить вещи ночью — на морозе, оставляя их на улице (не занося в палатку). Влага вымораживается, и поутру лед из одежды можно вытряхнуть или выбить. Автор книги, полагаясь не на рецепт Кука, а на свой собственный опыт, многие годы поступал именно так. Но добавлю, что если в зимнем походе во время дневного короткого привала мы ставили палатку, то сырые перчатки или варежки никто не заносил в «дом», ибо высушить их нет ни времени, ни возможности; куда лучше развесить их на солнышке, на ветру, на морозе, чтобы они чуть-чуть подсохли.
Расселл Гиббонс упрекал Роберта Брайса в намеренном пропуске информации и игнорировании других исследователей . Это бесспорный факт: например, приводя переписку Брауна и Балча, исследователь оставляет без внимания принципиальное письмо Балча от 1 апреля 1915 года («Я устал от вашего вздора…» — см. ). Превосходные «Сравнения» Балча вообще не упоминаются, как и заявление сенатора Пойндекстера. Или вот еще. В своей, казалось бы, всеобъемлющей монографии Брайс «забывает» Хекаторна. Но почему? В книге Уошборна «Бесчестный доктор Кук», наверняка милой Брайсу, экспедиции Хекаторна 1994 года уделено достаточно много места. После завершения своего путешествия Хекаторн в журнале Polar Priorities опубликовал фотографию горы Пегасус, сделанную с самолета, совместив ее с абрисом двуглавой горы на рисунке Кука, и совпадение получилось отменное. По поводу этих «неудобных» сведений Брайс ограничивается только небольшим малозаметным примечанием:
Летом 1994 года Общество Фредерика Кука стало спонсором экспедиции; ее возглавил ветеран-альпинист Верн Теджес. Несколько членов команды достигли гребня Восточной опоры и сделали фотографию пика Пегасус, которая, по их мнению, соответствовала рисунку доктора Кука на странице 52 его дневника. Общество заявило, что это новое доказательство того, что Кук поднялся на Восточную опору. Однако экспедиция не совершила ничего большего, чем Уолтер Гоннасон в 1956 году. Она не поднялась выше, а Гоннасон уже фотографировал тот же самый ландшафт в 1956 году с очень похожей позиции. См. Polar Priorities, том 14 (октябрь 1994), страница 24 и обложка .
Тед Хекаторн обижен:
Наша экспедиция в 1994 году на ледник Руфь оказалась первой, начиная с 1910 года (и только второй после Кука), которая поднялась по Северному рукаву ледника Руфь. Брайс сознательно проигнорировал этот факт и заявил, что мы не сделали ничего сверх того, чего достиг Гоннасон в 1956 году. Гоннасон в 1956 году не поднимался вверх по Северному рукаву, чтобы достичь Восточного хребта, и в итоге не смог понять, как Кук шел дальше от Гейтуэя. Гоннасон на основании своих собственных наблюдений и описаний Кука знал, что Восточный хребет был верным маршрутом, но он не мог определить стартовую точку Кука на хребте, так как у него не было информации из дневника Кука 1906 года .
В самом деле, архивисту при сравнении экспедиций Гоннасона и Хекаторна не следовало забывать тот факт, что летом 1956 года дневник Кука еще не был найден и поэтому увидеть идентичность двуглавой горы на рисунке Кука и горы Пегасус Гоннасон не мог. Досадна и ссылка Брайса на 14-й том Polar Priorities. На странице 24 в этом журнале действительно приведена фотография Гоннасона, сделанная, как сказано в подписи, с высоты 12 000 футов . Слева на снимке видна часть горы Пегасус, но ни малейшего сходства с рисунком Кука нет. Понятно почему: фотограф находился в точке, существенно более западной, чем то место, где был Кук и где летал самолет Хекаторна и откуда в 2006 году завороженно смотрели на гору Пегасус русские альпинисты Банарь и Афанасьев. Говоря «с очень похожей позиции», Брайс потрясающе неточен. Правильно: совсем с другой позиции. Что же касается фотографии на обложке, где двуглавая гора во всей своей величественной красе дана в искомом ракурсе, то этот снимок сделан не Гоннасоном, как можно понять Брайса, а участниками экспедиции Хекаторна с самолета.
Статья в DIO
В 1997 году появилась работа Брайса «Доктор Кук — контроверсия Мак-Кинли закрыта» . Вот содержание этого «специального сдвоенного выпуска», броско вынесенное на обложку:
Необрезанная фотография вершины горы доказывает, что Кук поднялся вместо нее на кротовую кочку.
Белмор Браун и Бред Уошборн оправданы.
Выдающееся «Новое свидетельство» защитников Кука — серийное самоубийство.
Статья раздраженная и мстительная. В адрес Общества доктора Фредерика Кука сказаны обидные слова: «Любое общество, распространяющее подобный вздор, можно обвинить в слепоте. Ментальной или какой-либо еще» .
Но можно ли так говорить о людях, уверенных в своей правоте и отстаивающих честь американца, которому государство Соединенные Штаты Америки не предъявило никаких обвинений и которого многие и многие профессионалы во всем мире чтят и превозносят?
Да, прав Брайс. Восточная версия не выдерживает критики. Пик Френдли — не Гансайт. Маршрут Кука, предложенный Тедом Хекаторном, очевидно, не продуман, и соответствующая цветная вкладка в книге «К вершине континента» 1996 года издания не украшает книгу. Сторонники Кука, исправляя и расширяя оригинальные подписи под иллюстрациями, совершили ошибку. Но все это не повод для ругани, которую вместо критики еще в 1914 году услышал Эдвин Балч.
В журнальном расследовании книга «Кук и Пири…» служит Брайсу удобным подспорьем. К примеру, в DIO историк заводит речь о том, что и до 1906 года репутация доктора Кука была небезупречной. Кратко и весомо он декларирует:
Тщательное изучение ранней карьеры Кука, впрочем, выявило его склонность к финансовой неосмотрительности и пожизненную тенденцию к приукрашиванию своего истинного опыта, о чем не было известно во время первоначальной полемики о его восхождении на Мак-Кинли и полярной экспедиции .
Далее следует ссылка на 30-страничную главу 27 книги.
Возразим. «Финансовая неосмотрительность» — вовсе не грех, а иной раз и достоинство; к словам же «приукрашивание своего истинного опыта» необходимо относиться осторожно, ибо скромность и сдержанность Кука были общеизвестны. Как не вспомнить, что о героической роли врача из Бруклина в спасении экипажа «Бельжики» американцы узнали вовсе не из его книги «Впервые сквозь антарктическую ночь», изданной в 1900 году в США, а из интервью Руала Амундсена журналистам.
Читателям DIO советуем в самом деле взглянуть на 27-ю главу книги Брайса: в ней много любопытного, однако никакой предрасположенности доктора Кука к вранью и бесчестности обнаружить в тексте невозможно.
Ссылаясь на свою книгу, Брайс уверенно заявляет:
Теперь, когда появилось новое доказательство того, что даже рисунки, иллюстрирующие в книге «К вершине континента» волнующие события подъема, сфабрикованы на основе фотографий совершенно различных мест…
Снова эффектно, но и на этот раз не совсем честно. Рисунки Портера нельзя называть сфабрикованными, ибо они сделаны со слов путешественника. Достижение Брайса, обнаружившего на этих рисунках знакомые скалы, уже не назовешь географическим открытием. Оно говорит только о том, что локальная цель историка — не поиск истины, а давление на читателя.
Впрочем, 1133 страницы труда «Кук и Пири…» не только помогают своему автору, но и мешают ему. Иной, прочитав книгу и взявшись за статью, где одна из главных тем — «необрезанная» фотография, крайне удивится: почему же Брайс не упоминает столь важное подозрение, высказанное в книге, о том, что Браун — виновник исчезновения оригинального негатива Кука, который был бы, по общему мнению, информативнее «необрезанной» фотографии?
Книга то и дело словно возражает статье. Вот цитата из DIO:
Дневник Баррилла — менее значимая находка из двух, поскольку весь дневник напечатали в Globe в достаточно точном изложении на следующий день после публикации показаний Баррилла под присягой против Кука. В статье в Globe также размещены факсимиле страниц дневника, охватывающих дни восхождения .
Вспомним: значительную часть дневника Баррилла занимают рисунки, мы цитировали по этому поводу Globe. Брайс сожалел в книге, что ему не разрешили опубликовать рисунок Баррилла, который «кажется, показывает, что показания под присягой Баррилла… не до конца правдивы». Тогда, если к словесным страницам дневника Баррилла добавить никому не известные страницы с рисунками, то весь дневник Баррилла (!) станет уже не «менее значимой находкой из двух», а более значимой? Выходит, важная истина в приведенной цитате попросту похоронена?
Журнал с увлечением разоблачает неверные подписи Кука под его фотографиями, хотя понятно, что путешественник использовал их только как иллюстрации, как пейзажи, будто взятые из некой отдельной существующей фототеки. А вот на рисунок Баррилла, отменяющий его клятву и доказывающий, что двойка Кук — Баррилл успешно перешла через Амфитеатр ледника Руфь, DIO обращать внимания не хочет. Какова же цена статьи, цель которой провозглашается как «изучение новых доказательств за и против» ?
Брайс верит спутнику Кука: «Показание под присягой Баррилла от 1909 года — правдивое описание того, что произошло с ним и Куком, когда они были вдвоем на леднике Руфь в 1906 году» .
Но если так, то можно поставить жирную точку. Зачем все расследования, старания, аналитические и литературные ухищрения?
Целый раздел публикации DIO — это редакционные комментарии к статье Брайса. Некоторые заключения тут крайне неудачны. Вот, к примеру, обоснование того, что «8 лагерь» Баррилла — на самом деле северный предел продвижения Кука:
Неудивительно, что Кук остановился там, где стало сложно подниматься. В районе Гейтуэй Кук, едва разбираясь в этом, изумленно воззрился на уклон больше 100° (гораздо более крутой, чем тот, который остановил его в 1903 году) .
Выражения: «изумленно воззрился», «гораздо более крутой», «остановился там, где стало сложно подниматься» удивительны и безнадежно далеки от реальности.
Альпинистские проблемы в Амфитеатре ледника Руфь просто смешно сравнивать с вертикальной стеной, уходящей в небо, остановившей участников экспедиции Кука 1903 года. Браун прошествовал через Гейтуэй. Его людей остановили расселины в леднике, но куда севернее; помните слова, что хорошо бы иметь «переносной стальной мост протяженностью 150 футов»? Тед Хекаторн обошелся без моста. Русские альпинисты в 2005 и 2006 годах также легко миновали это место.
Если же под словами «район Гейтуэй» имеется в виду сам Восточный хребет, тогда оценка «уклон больше 100°» бессодержательна, ибо люди, которые подходят к хребту и хотят подняться на него, ищут не самое трудное, а самое простое место. После экспедиций Хекаторна и Банаря — Афанасьева никто не станет спорить с тем, что взойти на Восточный хребет достаточно легко без всякого специального альпинистского снаряжения. Что касается русских восходителей, то они не только поднялись, но и обнаружили тривиальный перевал.
И Брайс, и редакция журнала задают вопросы защитникам Кука. Много вопросов, и очень хотелось бы ответить на все, но позволю себе коснуться только одного. Редакция, словно снисходительно улыбаясь, спрашивает:
Настойчивые утверждения Общества о том, что верхний рисунок на странице 52 был сделан на Восточном хребте, наталкиваются на явное противоречие, а именно: дальний план рисунка помечен как «Восточный хребет». Как может хребет под ногами художника быть одновременно частью его горизонтально-перспективного рисунка?
Брайс в книге «Кук и Пири…» на исторической записи — «Восточный хребет карниз» — просто не останавливается. Так же как и на важных словах в верхней части рисунка 52, ограничиваясь замечанием: «Различные неразборчивые заметки на полях» , что, конечно, очень странно, ибо они вполне читаемы. Из этих трех слов Кука, которые, по-видимому, не по душе Брайсу, редакция DIO выбрасывает теперь слово «карниз». Не нравится это слово и редакции.
Но отвечаю на вопрос. Путешественник может стоять на гребне Восточного хребта и видеть его снежный карниз. Более того, чтобы видеть карниз Восточного хребта, путешественник должен стоять именно на гребне Восточного хребта. Людей, которые ТАМ стояли, за историю Земли насчитывается не более 20, и Кук был среди этих людей первым. Он кратко записал в дневнике то, что увидел: «Восточный хребет карниз».
Читаешь DIO и ждешь, когда же всплывет что-то главное, что-то основное. И, наконец, почти в заключение:
И автор, и редактор, и издатель — все абсолютно не верят в заявление Пири о Северном полюсе. Но все мы, втроем, согласны с Уошборном, что Пири подошел к Северному полюсу гораздо ближе, чем Кук, и большинство из нас четверых верят, что Пири, чье имя бессмертно, по крайней мере старался сделать все возможное в 1909 году. Как исследователь он стоил десяти таких, как Кук .
Слова, что «Пири старался сделать все возможное в 1909 году», вероятно, соответствуют действительности. Беда только в том, что Пири в 1909 году сделать реально ничего не мог.
Редакционный комментарий к предисловию Брайса в книге доктора Кука «Мое обретение полюса», издание 2001 года:
Изучение бумаг Пири выявило гораздо больше новых доказательств, поддерживающих расширяющееся единодушное мнение, что заявление Пири об открытии им Северного полюса 6 апреля 1909 года также было обманом .
Читатель понимает и чувствует, что ключевое слово в этой непростой фразе — «также». Почти за сто лет достигнут колоссальный прогресс: Пири — не покоритель Северного полюса. Но нельзя развенчать Пири, не закрепив за Куком статус жулика. Географическая проблема «Кто открыл Северный полюс?» давно приобрела моральный подтекст, схематически звучащий следующим образом. Пири и его люди уничтожили Кука — это достоверно показывает Брайс в книге «Кук и Пири…». Если Кук — обманщик, мерзавец, то Пири и его клуб сделали благое дело — разоблачили и обезвредили негодяя. Но если Кук честен, то Пири и иже с ним в лучшем случае заблуждались, и их ошибка привела к трагедии, ибо они, в буквальном смысле слов, погубили достойного человека. Выяснения продолжатся, но долгими они не будут.
Отголосок этого морального противоборства — заключительные редакционные слова статьи в DIO: «Сторонники Кука теперь, очевидно, должны извиниться перед Уошборном и перед тенями Брауна и Паркера за свои ироничные оскорбления» .
Автор, будучи сторонником Кука, не видит необходимости приносить какие-либо извинения Брауну, Паркеру и Уошборну. Главы нашей книги «Метаморфозы Брауна и Паркера» и «Знал ли Уошборн, что Кук был на Мак-Кинли?» построены на документах. Автор ищет истину и надеется убедить современников, что следует полностью реабилитировать великого американца, доктора Фредерика Кука, и воздать ему должное как первопроходцу, первооткрывателю, превосходному исследователю и непревзойденному полярному путешественнику.
