Локи
Вот и все. Конец. Imperitia pro culpa habetur. Прыжок состоялся, а парашютист обнаружил, что за спиной вместо парашюта – рюкзак с яблоками, с теми самыми яблоками, которые никогда не созреют в его саду вокруг его дома.
Сказали, что Гера умер. Тот человек, которого Лия узнала, который называл ее «дочкой» и «деточкой», – он говорил правду. Есть ли смысл лгать обреченному на смерть? Нет, если ты не садист. А тот человек садистом не был. И еще. Никто не знал о Гере. Никто, кроме Лии. Даже ей он сказал только вчера, когда объяснял свой ПЛАН. Теперь ПЛАН превратился в план, обыкновенный неработающий план.
И сердце разболелось так некстати, оно не хотело верить, что Гера погиб, глупо и нелепо. Попасть под машину – разве это достойная смерть для любителя экстрима? А все из-за нее!
Только Лия знала.
Только она могла предупредить.
И ОН называл ее «деточкой» и еще – «доченькой».
Оказывается, любить – это очень больно.
Утешает одно: долго мучаться Локи не будет, сердце не выдержит. Хоть какая-то польза от глупой болячки, о которой ему так подробно рассказывал старый профессор из призывной комиссии.
– Эй ты, – окликнул его водитель. – Выметайся, приехали.
Выбираться из машины со скованными руками было неудобно, и Локи, споткнувшись о «дружелюбно» подставленную ногу, едва не упал. Сопровождающие с готовностью заржали.
– Парень, до тебя что, доходит слабо? Давай, двигай! – Пожелание было подкреплено тычком. Силу пробуют, понял Локи, пока нерешительно, но скоро войдут во вкус.
– Куда? – Бежать смысла не имело, их четверо, плюс машина. Он – один, плюс наручники.
– Куда скажут, – ответил балахонник, – туда и двигай!
Логично. Воспользовавшись случаем, Локи осмотрелся. Знакомое место.
– Давайте его сюда, хозяин говорить желает!
Не дожидаясь следующего тычка, Локи зашагал на голос.