— А знаешь, почему рассказ Кларка так и остался фантастическим? — спросил вдруг шеф.

Я не знал. Более того, я не знал, о каком рассказе идет речь, и не сразу вспомнил, кто такой Кларк. Каюсь. Кто на что учился. Если бы, например, шефа спросили о методах динамического перераспределения памяти при использовании статических указателей — он бы точно так же хлопал глазами. То есть ушами. И девять человек из десяти точно так же хлопали бы. И девяносто девять из ста. И пять миллиардов девятьсот девяносто девять миллионов девятьсот девяносто девять тысяч девятьсот девяносто девять из теперешнего населения многострадальной нашей старушки. И — совсем уж между нами — последний, оставшийся, то есть сам автор фразы, хлопал бы точно так же, потому что выдумал ее на лету и — что это еще за статические указатели — тоже не знал.

Однако шефа проняло не на шутку.

— Ну вот! Вот они, последствия чрезмерной специализации! Нет, я знаю, что ты прекрасный программист, лучший в фирме…

«Ха!»

— …лучший, может, и в городе…

«Ха… а собственно, почему — „может“?»

— …да и по стране наверняка входишь в первую десятку.

«Хм. Ну, здесь он, пожалуй, прав…»

— Но означает ли это, что все остальное для тебя не существует?

— А что, собственно, остальное? — спросил я уже вслух. — Водка, бабы и наркотики?

Шеф поперхнулся. Вообще-то он нормальный парень, старше меня на пару лет, вот только о смысле жизни у нас представления все-таки разные. Ему бы мои мозги — был бы президентом. Мне бы его таланты — программы бы уже через год разве что зады б нам не подтирали. А поскольку обмен все же невозможен, то и сидим вот. Друг другу на нервы капаем. То ему программа не так работает, то мне зарплату не той валютой заплатят.

Бардак.

А в стране бардак оттого, что в головах у людей тоже бардак. А отчего у людей бардак в головах?

Я, например, не знал. А некоторые, говорят, знали. Видел недавно одного такого умника по телевизору — бородатый, а чушь такую несет. «Все, — говорит, — оттого… что люди забыли Бога!»

Во. А шеф, видно, считает, что все оттого, что люди забыли Кларка.

Кстати, раз начав, шеф уже долго не успокоится. Теперь я узнал, что был такой писатель Кларк, писал хорошую фантастику (странно… какая фантастика, если компьютеров не существовало? А оказывается, существовали, только печатали на бумаге, каждую строчку, каждый символ, каждый пиксел… ужас! Это же сколько ждать надо было, пока хоть одно окно прорисуется?) и в одном своем рассказе написал, как тибетские монахи заточили комп под перебор массива из девяти элементов во всех возможных комбинациях. Компы, судя по всему, были тогда механическими, вроде арифмометра, который я в виртуальном музее видел, потому что на простенькую эту задачу им понадобилось несколько месяцев.

— Так вот, у Кларка в конце рассказа, когда комп их вывел все возможные имена из этого списка, наступил конец света!

Оставалось пожать плечами. Пока шеф рассказывал, я быстренько соорудил девять вложенных циклов и вывалил на монитор все возможные комбинации.

Конец света не наступал.

— Может, надо перебирать не девять букв? А все буквы из всех алфавитов? Тогда это задачка посерьезнее…

— Да нет, я думаю, что Бог, создавая людей, хотел, чтобы они сами перечислили все комбинации. Чтобы каждый или хотя бы почти каждый принял участие. Это не Богу нужно, а людям, а Богу нужно, чтобы люди дошли до такого состояния, что смогли бы их перечислить, и это означало бы, что они стали достойны Бога, что, в свою очередь…

Я снова пожал плечами. Шефа иногда несло, и объяснения становились путаными, длинными и невыносимыми. Опровергнуть же их (в данном случае) экспериментально было не так просто — то, что я делал с ящиком, сделать с человеком не представлялось возможным. Плоть слаба. Иногда я просто ненавидел наше несовершенство, затем вспоминал, что зато компы пиво пить не умеют, и становилось полегче.

Однако какое-то рациональное зерно в идеях шефа все же было.

— Распределенные вычисления! — невежливо перебил я его. — Шеф, нас шесть миллиардов. Из них, правда, пять миллиардов недочеловеков, которые за ящик никогда не садились, однако даже если миллиард человек возьмется… Вон так сейчас ЦРУ под видом поиска инопланетян японские пароли ломает…

— Ни шиша не выйдет! — он тоже мотнул головой. — Было. Проходили. Раньше даже говорили: если миллиард обезьян посадить за пишущие машинки, то есть вероятность, что в конце концов они напишут «Войну и мир». Развитие Интернета показало, что это не так.

Про «Войну и мир» я знал — там в одном месте было классное описание заставки «виндов». Кроме того абзаца, правда, больше ничего не читал — уж очень расплывчатый, архаичный язык. Сейчас все душевное состояние той девки, когда ее впервые на тусняк вывели, можно выразить парой смайликов.

Но зачем же портить хорошую идею?

— Не… — Я почесал подбородок. — Сами по себе они, конечно, осмысленный текст не набьют. А просто перебор — почему бы и нет. Легко. Только надо идею какую-нибудь замутить, такую, чтобы всем интересно было.

— А чего тут мутить? — искренне удивился шеф. — Как юзер последнюю комбинацию выведет — так голую бабу на экран и премию в миллион зелени. А чтобы интерес не угасал, можно за каждый миллиард комбинаций по куску голой бабы и куску зелени. А за программку перебора пусть платят, с каждого по три бакса — нам на «крей» хватит. Правда, два бакса из этих трех придется вбухать в рекламу…

Вот! Что я говорил. По части бабки наварить шеф такой же спец, как я — софт наваять.

Ну и что вы думаете? На голую бабу народ посмотреть успел, а вот миллион мы того… сэкономили.

На кой он теперь кому нужен, этот миллион, если конец света все-таки наступил?