Тим Скоренко. Сцена для Джона Доу

Дальше: Екатерина Лесина. Знак Его любви

Сначала Мэри не поверила, что клиента зовут Джоном Доу. Она посмотрела на него внимательно, но глаза Доу выражали безразличие и какую-то собачью покорность. Он не волновался, протягивая ей водительское удостоверение и карточку социального страхования, не оглядывался по сторонам. Он отдал документы с таким видом, будто делал это ежедневно.

В его карточке соцстрахования значилось: Джон Доу, родился шестнадцатого января тысяча девятьсот шестьдесят девятого. Тридцать восемь лет. В водительских правах стояло то же имя. Но Мэри все равно не поверила. Джонов Доу не бывает в действительности. Она помнила, что так звали маньяка-убийцу в фильме «Семь» с ее любимчиком Брэдом Питтом в главной роли.

— Вас зовут Джон Доу? — переспросила она.

— Да. — Он кивнул.

Мэри стала заполнять бланки. Родился в Канаде, штат Онтарио. Ныне — гражданин США. Права получил в возрасте семнадцати лет. Все документы в порядке. Мэри вводила данные автоматически, не вдаваясь в подробности. В день через нее проходило несколько десятков клиентов, и всем нужна была одна и та же операция: открыть счет.

В этот момент картинка на мониторе — серая табличка с графами для заполнения — застыла.

— Черт! — тихо выругалась Мэри.

— Что такое? — Доу мягко улыбнулся.

— Боюсь, компьютер завис. Я недавно работаю, не знаю, сохраняется ли информация. Вызову старшего по смене.

Доу кивнул.

— Вам придется немного подождать.

Доу снова кивнул.

— Конечно.

— Там есть кресла, — Мэри показала на уголок для отдыха, — можете почитать журнал. Это займет минут пять-десять.

Доу поднялся, маленький человек в серой куртке, чуть поклонился и пошел к указанному креслу.

Мэри нравились покладистые клиенты. Иногда попадались форменные идиоты, которые готовы были подать на банк в суд за то, что коврик у входа лежит криво и не соответствует их представлению о честности банка.

У стола появился Гилберт, немолодой, лысоватый, но в целом приятной наружности.

— Что случилось?

— Завис, — показала Мэри на монитор.

— Не волнуйся. Нажимай «ресет», данные по этому клиенту потеряются, вобьешь их снова.

Мэри даже стало обидно из-за своей глупости.

— Спасибо, — сказала она.

Гилберт ушел. Мэри нажала на «ресет». Тут-то все и началось.

У двери в банк раздались крики. Мэри посмотрела туда. Четыре человека в плащах и масках шли по направлению к ряду касс. Мэри работала операционисткой, и денег в ее кассе не было, но это не значило, что ей придется легче других. Еще два человека в плащах и масках баррикадировали дверь.

Под столом у Мэри замигала красная лампочка: кто-то из кассиров нажал тревожную кнопку. До приезда полиции оставались считаные минуты. О чем думали преступники, решаясь на такую авантюру, было непонятно.

— Всем собраться в центре зала! — заорал один из грабителей и поднял карабин.

Выстрел в воздух снес одну из небольших люстр. На кого-то посыпалось стекло.

— Быстро! В центр зала! — орали грабители.

Они подгоняли людей карабинами, один вытаскивал из-за кассовой стойки упирающуюся Дженни, пухлую негритянку. Другой бил по голове пожилого охранника Рипли.

Мэри сама перелезла через стойку и встала там, где указали.

А Джон Доу сидел в углу. Никто его не замечал во всеобщей суматохе, даже бандиты.

Снаружи послышался рев сирен, и через полминуты перед стеклянными дверями банка появились первые полицейские автомобили.

Грабители согнали всех в центр зала. Всех, кроме Джона Доу. Он продолжал сидеть в углу. Лица бандитов скрывали черные вязаные маски, только у главаря маска была красного цвета. Вероятно, для того чтобы выделяться.

— На пол! — заорал главарь.

Люди в панике ложились, а Мэри, уже утыкаясь носом в пол, успела бросить на Доу взгляд. Тот сидел и смотрел на происходящее с апатичным видом.

Главарь огляделся и вдруг заметил сидящего в кресле человека.

— Эй, ты! Какого хрена ты там делаешь? Сюда, на пол, живо!

Он направил на Доу карабин.

Доу встал, спокойно прошел к центру зала и лег рядом с потливым толстяком, дрожавшим мелкой дрожью.

Снаружи звенели сирены, переливались мигалки. Из-за заложников полицейские не решались войти в банк. Главарь схватил за волосы одну из женщин-клиенток, высокую блондинку лет тридцати пяти. Рывком подняв, он потащил ее к двери, прикрываясь заложницей как щитом. Из кармана он достал широкий спиртовой маркер и большими буквами написал на стеклянной двери, намертво закрытой его соратниками, номер телефона. Затем бросил маркер и демонстративно поднял над головой мобильник.

Все молчали. Кто-то всхлипывал. Толстяк дрожал. Мэри осторожно подняла голову и осмотрелась.

Мобильник зазвонил.

С того момента, как грабители вошли в банк, прошло минут пять, не больше. Мэри казалось, что пролетело несколько секунд. Вот только что она сидела и разговаривала с Джоном Доу, и вот она уже лежит, а над ее головой ходят негодяи с оружием.

— Молчать! — сказал главарь.

Он сказал это в трубку, а не заложникам.

— Слушайте меня, — говорил он спокойно. — Вы меня видите?

Он явно получил утвердительный ответ.

— Вы видите эту женщину?

И снова остался доволен. Он обернулся и кивнул одному из помощников. Тот поднял с пола молодого человека в сером костюме и подвел к главарю.

— Вы видите этого человека? — спросил главарь.

Ответа не было слышно.

— Так вот. Если мои требования не выполнят, я стану убивать по одному человеку через каждые полчаса. У меня двадцать один заложник.

За кассами раздался шум. Двое бандитов выволакивали из заднего помещения еще троих человек. Один из новых заложников — охранник из нижнего этажа, Томас — был без сознания. Его тащил на себе старый Берни, главный по хранилищу. Третьим оказался мистер Риксон, директор отделения.

— Двадцать четыре, — поправился главарь. — Так что на двенадцать часов мне хватит. У вас есть полчаса, чтобы подтвердить выполнение моих требований, а потом еще полчаса, чтобы их выполнить. Тогда никто не погибнет.

Ему что-то сказали.

— Требования очень простые. Банк мы и так возьмем. Но нам нужен армейский вертолет. Я знаю, что в городе есть база, поэтому не надо врать, что это невозможно. Еще мне нужно десять миллионов долларов наличными. Мелкими немечеными купюрами. У вас есть час на сбор. Если через полчаса вы не подтвердите, что требования будут выполнены, я начну расстреливать заложников.

Трубка что-то сказала.

— Ну и что, что я взял банк? Я сказал: мне нужно еще десять миллионов.

Он выслушал ответ.

— А чтобы не было сомнений в моих намерениях, я сделаю так, — сказал главарь и кивнул помощнику.

Тот приставил к голове человека в костюме пистолет и нажал на спуск. Кровью забрызгало стекло. Блондинка в руках у главаря завизжала.

— Я жду звонка, — сказал главарь и спрятал мобильник в карман.

«Почему банк?» — подумала Мэри.

Вероятно, потому что грабители не рассчитывали уйти из ограбленного банка до приезда полиции. Они изначально планировали не только взять куш, но и поживиться дополнительно.

Мобильник зазвонил снова. Главарь поднял трубку. В трубке что-то сказали.

— Следующий звонок — когда будут результаты, — сказал он и закрыл телефон.

Мэри приподняла голову и осмотрелась. Грабителей в зале было только трое. Остальные пошли вскрывать сейфы. С собой они забрали мистера Тиккерса, казначея. Она точно помнила, где он лежал, а теперь он исчез.

Джон Доу прижимался щекой к полу и смотрел на Мэри грустными собачьими глазами.

Главарь ходил вокруг лежащих кругами. Девушку, использованную в качестве живого щита, он бросил на пол, в общую кучу. Она дрожала и плакала.

Со своего места Мэри видела круглые настенные часы. Секундная стрелка двигалась крайне медленно. Мэри повернулась, чтобы не видеть их. Знать время в такой ситуации — значит увеличивать свой страх.

Десять минут. Пятнадцать. Двадцать. Грабители молчали.

В какой-то момент раздался звонок. Мобильник зазвонил не у главаря, а у кого-то из заложников. Главарь посмотрел на лежащих.

— Чей? Поднять руку.

Худой мужчина лет сорока поднял руку.

— Сюда.

Мужчина осторожно достал из кармана телефон и подтолкнул по полу к главарю. Тот раздавил его ногой. Во все стороны полетели осколки.

Главарь обернулся к подельнику.

— Собери у них телефоны.

Бандит начал ходить между лежащими людьми, толкая их по очереди ногами. Все не колеблясь отдавали мобильные телефоны. Все, кроме Джона Доу.

— У меня нет телефона, — сказал он.

В его глазах — Мэри видела их — было все то же собачье выражение.

«Жалкий», — почему-то подумала она. Пустое место. Серый человечек в серой толпе.

Грабитель рывком поднял Доу на ноги и стал обыскивать. И вправду не найдя мобильного телефона, он сшиб Доу обратно на пол. Судя по звуку, тот больно ударился.

Из хранилища выносили мешки с деньгами. Было очевидно, что прежде, чем вытащить наверх охранников и директора филиала, грабители выяснили у них коды доступа к сейфам и воспользовались ключами, плюс устроили серьезную встряску казначею Тиккерсу, которого приволокли и бросили среди остальных заложников. Ячеек хранения в этом филиале не было; впрочем, до них бандиты все равно бы не добрались, потому что для каждой требовался индивидуальный ключ клиента.

Один из грабителей выгребал наличность из кассовых сейфов, в рабочее время они обыкновенно были открыты.

Минуты продолжали тянуться медленно. Бандиты ходили кругами, в одном из углов лежали мешки с деньгами, главарь сидел на полу рядом с блондинкой-заложницей и смотрел на дисплей мобильного телефона.

Мэри исхитрилась еще раз бросить взгляд на настенные часы. Прошло двадцать минут с момента объявления условий. Еще десять. Если снаружи не подтвердят, что ультиматум будет выполнен, главарь расстреляет первого заложника. Судя по всему, блондинку.

Девять минут. Восемь. Семь.

Наблюдение за ходом секундной стрелки было хоть каким-то занятием, пусть и растягивало время ожидания.

Шесть.

Главарь щелкнул предохранителем прямо над ухом блондинки. Она зарыдала.

— Три минуты, — сказал главарь.

Мэри немного ошиблась, когда прикидывала время.

Главарь встал, рывком поставил на ноги блондинку. Мэри поймала взгляд Джона Доу: все та же собачья покорность судьбе.

Главарь подошел к стеклянным дверям, держа заложницу. Он поднял мобильный телефон над головой, и в этот момент тот зазвонил.

— А-ал-ло, — растянуто сказал главарь.

Из трубки не было слышно ни звука, но говорили, судя по всему, долго и активно.

— Хорошо, — сказал наконец бандит. — У вас есть полчаса.

Он нажал на «сброс» и произнес, обращаясь к заложникам:

— Ну что же, кажется, вас решили спасти. Пока власти выполняют мои условия.

На улице началась суета и послышались крики. Мэри было неудобно поднимать голову, чтобы посмотреть, что творится за окном. Но она и так поняла, что происходит, потому что где-то далеко раздалось характерное урчание вертолетного винта. Оно становилось все громче и громче. Мэри решилась и приподняла голову. Никто из грабителей не обратил на это внимания: все смотрели на садящийся перед зданием вертолет.

Это была огромная зеленая машина с военной базы. Грабители неспроста выбрали этот банк: площадь перед ним позволяла посадить геликоптер практически любых размеров, а база располагалась совсем недалеко.

Один из бандитов зааплодировал, остальные его поддержали.

— У-ух! — взвизгнул кто-то торжествующе.

Главарь поднял руку вверх, призывая к молчанию.

— Еще деньги, не стоит забывать.

— Ну, полдела сделано, — протянул один из бандитов.

Главарь отошел от дверей и оттолкнул блондинку прочь. Его помощник подхватил ее и уложил на пол рядом с остальными заложниками.

С момента звонка прошло десять минут. Вертолет ревел за окнами.

Телефон зазвонил.

— Готово?

Главарь молча слушал, что ему говорили. Затем он посмотрел на часы и ответил:

— Через семнадцать минут я убью заложника. Через сорок семь — еще одного. Меня не касаются ваши проблемы.

Мэри стало страшно. Прибытие денег откладывалось. Значит, могут быть еще жертвы.

Телефон зазвонил. Главарь сбросил звонок.

И снова потянулось время. Вертолетный рев утих.

Главарь наматывал круги вокруг заложников. Он заметно волновался. Так всегда происходит, когда все идет по плану. Ведь чем выше взлетишь, тем больнее падать.

Осталось десять минут. Телефон зазвонил. Главарь поднес трубку к уху. Некоторое время он слушал, после чего сказал: «Семь минут», — и положил трубку.

Затем он подошел к заложникам.

— Ну, кто хочет познакомиться с Богом?

В вопросе не было ни капли иронии. Бандит говорил совершенно серьезно.

— Ты? — Он указал дулом на женщину лет сорока в синем платье.

Женщина, рыдая, уткнулась в руки, сложенные под головой.

— Ты? — На мужчину в сером джемпере.

Тот мелко задрожал.

Пять минут. Нужна отсрочка, подумала Мэри.

— А может, есть добровольцы? — спросил главарь.

И вот тогда поднялся Джон Доу.

— Я — доброволец, — сказал он тихо, маленький серый человечек.

Выражение глаз главаря в прорезях лыжной маски изменилось.

Мэри смотрела на маленького человека и где-то в душе понимала, что он — герой. Что он сейчас, в этот самый момент, спасает ее от смерти. Спасает их всех.

Главарь потащил Доу за собой. Тот не сопротивлялся. Они встали у стеклянных дверей.

Телефон зазвонил. Главарь снова молча выслушал и положил трубку. Затем он приставил пистолет к виску Доу. Последний стоял совершенно спокойно, только сцепил пальцы перед собой.

Три минуты напряженного молчания. Мэри смотрела в спину Доу.

Главарь сорвался на две минуты раньше. Ствол в его руке полыхнул огнем. Из головы Доу брызнул фонтанчик крови.

Тело еще падало на пол, когда пуля снайпера прошила главарю голову. Тут же из задней двери банка один за другим посыпались спецназовцы в бронежилетах. Троих грабителей сняли сразу, один успел прыгнуть за кассовую стойку. Еще один поднял автомат и начал отстреливаться. Кто-то из спецназовцев упал. Грабитель тоже прожил недолго: его прошила очередь.

Последний бандит показал из-за кассы две пустых руки в знак того, что сдается. Спецназовцы, неразборчиво переговариваясь, выволокли его наружу и потащили через главный вход на улицу.

Мэри стала подниматься. Ее конечности затекли, впрочем, как и у всех.

Один из спецназовцев спросил:

— Шестеро было? Все?

Она кивнула. Спецназовец отошел.

В банк уже ломились полицейские и врачи. Кто-то склонился над Доу, кто-то над первой жертвой.

Мэри подошла к Джону. Его глаза слепо смотрели в потолок, а на лице застыло всё то же собачье, пресмыкающееся выражение лица, что и при жизни.

* * *

— Диккенс, тебя к шефу.

Лейтенант Диккенс поднялся из-за стола и направился к стеклянному кабинету Маркера. Проходя мимо Джулии, он привычно подмигнул ей. Она облизнула губы. С улыбкой Диккенс вошел к начальнику.

Маркер поднял на Диккенса глаза.

— Садитесь, Лесли. Обнаружилось одно странное обстоятельство относительно позавчерашнего ограбления.

— Я же не по этому делу, — нахмурился Диккенс.

— Мне нужно просто посоветоваться с вами как с человеком опытным и разумным.

Маркер и Диккенс поддерживали хорошие, очень вежливые отношения. Они уважали профессионализм друг друга. Диккенс был младше на двадцать один год; Маркеру оставалось три года до пенсии. По сути, он готовил себе сменщика.

— Посмотрите сюда, — сказал он, разворачивая к лейтенанту монитор. — Это Джон Доу, второй погибший заложник.

— Да, я знаю.

— С первым заложником никаких вопросов не было. Мартин Капелли, итальянский эмигрант во втором поколении, гражданин США, двадцать восемь лет, работник турфирмы. А вот с Доу возникла серьезная проблема.

— Какая?

— Его не существует в природе.

— То есть? — нахмурился Диккенс.

— В США проживает несколько тысяч человек по имени Джон Доу. Многие из них — это выходцы из детских домов, которые получили это имя «техническим» образом как поступившие безымянными. Остальные — это те, кому имя досталось от родителей. У нашего Доу есть карточка соцстрахования, водительские права, медицинская страховка, причем все настоящее. У него есть даже паспорт для выездов за границу. Документы выданы в штате Северная Дакота, в городе Дикинсон. Родился он в Онтарио, в США эмигрировал в возрасте одного года, то есть вместе с семьей. Права получил двадцать один год назад. Так вот: мы связались с Дикинсоном. Ни в одной картотеке и ни на одном винчестере нет никаких данных об этом Джоне Доу, родившемся 16 января 1969 года. Ни одна фотография ни одного из Джонов Доу не похожа на него. Нигде не зафиксирован факт получения им паспорта или прав. Нигде не зарегистрирована его медицинская страховка.

Маркер замолчал. Диккенс выжидающе смотрел на него.

— Мне нужен совет. Мнение, если хотите, потому что я не могу принять такое решение сам. Мне не позволяет… совесть, если можно так сказать. Джона Доу не существует. Все его документы настоящие на сто процентов, но при этом поддельные, потому что нигде не числятся. У нас есть два варианта: продолжать копать или замять это дело, соврав, что все документы реальные. Суть в том, что если копать, то это дело не будет закрыто, пока не выяснится личность Доу.

— Нам не нужен висяк?

— Нет, конечно.

Диккенс задумался. Маркер явно проверял его. Какой ответ был правильным? Можно последовать букве закона. Можно избежать проблем, ничего при этом серьезно не нарушив.

Маркер смотрел, чуть прищурив правое веко.

— Я бы сделал так, — сказал наконец Диккенс. — Сообщил бы, что Доу — это реальный человек и документы у него в порядке, чтобы не вызывать судебной и бюрократической тягомотины. А сам бы взялся за небольшое независимое расследование. Если оно даст результаты, никогда не поздно сообщить о ранее допущенной ошибке. Если не даст, то все останется в секрете.

— Здраво, — кивнул Маркер. — Так, наверное, и поступим. Дополнительное расследование будет поручено вам. Считайте, что это испытание.

* * *

В этот же день на автобус, следующий из Сиэтла в Олбани, сел невысокий человек с незапоминающимся лицом. Помимо водительских прав, при себе у него имелись карточка социального страхования и медицинская страховка, не вызывающие сомнений в их подлинности.

— Доброе утро, — сказал он своему соседу.

— Доброе утро, — ответил сосед, полный мужчина лет сорока. — Не боитесь?

— Чего? — человечек наклонил голову.

— Стать жертвой ограбления?

— Тут случаются ограбления?

— За последний месяц на 36-й дороге обчистили два автобуса. Говорят, даже жертвы были.

— Вы хотите меня напугать? — человечек улыбнулся.

— Да нет, что вы, — сказал толстяк. — Просто констатирую факт. Часто езжу этим маршрутом, так в последнее время даже опасаться стал. Представляете, вот живешь, живешь так, учишься, работаешь, а потом бух! — и погиб напрасно за какие-то сто долларов.

— Жертва не бывает напрасной, — ответил его собеседник. — Кстати, рад познакомиться. Меня зовут Джон Доу.

Назад: Александр Подольский. Колумбарий

Дальше: Екатерина Лесина. Знак Его любви