(Мф 22.34-40; Лк 10.25-28)

 

²⁸Один из учителей Закона, который присутствовал при споре и слышал, как хорошо ответил им Иисус, подошел к Нему и спросил:

— Какая заповедь первейшая?

²⁹— Первейшая заповедь, — ответил Иисус:

— «Слушай, Израиль! Господь наш Бог — единственный Господь. ³⁰Люби Господа Бога всем сердцем, всей душой, всеми помыслами и всеми своими силами». ³¹А вот вторая: «Люби ближнего, как самого себя». Нет заповеди больше, чем эти.

³²— Хорошо сказано, Учитель, — ответил учитель Закона. — Правду Ты говоришь, что «Он один и нет никого, кроме Него ³³и что «любить Его всем сердцем, всеми помыслами и всеми своими силами» и «любить ближнего, как самого себя» важнее всех всесожжений и жертв.

³⁴Иисус, видя, как умно́ тот ответил, сказал ему:

— Ты недалек от Царства Бога.

После этого уже никто не осмеливался задавать Ему вопросы.

 

29-30 Втор 6.4-5; Ис Нав 22.5; Лк 10.27 31 Лев 19.18; Рим 13.9; Гал 5.14; Пак 2.8 32 Втор 4.35; Ис 45.21 33 1 Цар 15.22; Ос 6.6

 

Ст. 28 – В строгом смысле слова этот отрывок нельзя назвать спором, потому что вопрос задан человеком, которому очень понравился ответ Иисуса. Он был учителем Закона, вероятно, принадлежал к фарисеям, а они были убеждены в реальности воскресения. Теперь он хотел бы знать, что Иисус думает по другому поводу. Матфей и Лука говорят, что он тоже намеревался испытать его, но здесь Марк, вероятно, ближе к истине.

Вопрос о том, какая заповедь первейшая, широко обсуждался богословами того времени. Они подсчитали, что в Законе Моисея содержится 365 запрещающих и 248 предписывающих заповедей. Было множество попыток свести эти сотни заповедей к одному или нескольким положениям или основным принципам, найти заповедь-первоисточник, из которой проистекали бы все остальные. Это вовсе не значило, что учителя и богословы рассматривали одни заповеди как важные, а другие как несущественные, которыми можно пренебречь. Все заповеди важны, и соблюдать их нужно все. Такие попытки не преследовали практических целей, а были, так сказать, упражнением ума, чистым теоретизированием. Талмуд говорит, что Давид сводил все 613 заповедей к одиннадцати, Исайя к шести, Михей к трем, Амос и Аввакум к одной. Всем известны знаменитые слова рабби Гиллеля, который объяснил прозелиту суть Закона: «Не делай другому того, что ненавистно тебе. В этом состоит весь Закон, а все остальное – комментарий. Иди и изучай его».

Ст. 29-30 – Иисус отвечает учителю Закона начальными словами молитвы, которой всегда начиналась служба в синагоге и которую всякий благочестивый еврей читал каждый день, потому что она представляет собой символ библейской веры в Единого Бога. Это «Шема́»: «Слушай, Израиль! Господь наш Бог – единственный Господь. Люби Господа Бога всем сердцем, всей душой, всеми помыслами и всеми своими силами» (Втор 6.4-5; 11.13-21). Первая заповедь – любовь к Богу, любовь всем существом человеческим. Под любовью всегда понимается прежде всего исполнение воли Божьей, а не эмоции.

Ст. 31 – Но, хотя учитель Закона спрашивал об одной первейшей заповеди, Иисус сразу же добавляет еще одну: «Люби ближнего, как самого себя» (Лев 19.18). Он говорит, что нет заповеди больше, чем эти. Не заповедей, а заповеди. Для Иисуса любовь к Богу и к ближнему – это одна, двуединая заповедь, разъединить которую невозможно. Он отказывается противопоставить заповедь любить Бога заповеди любить людей. Этому есть множество примеров в учении Иисуса. В 10.21 Он предложил богачу, любящему Бога, отдать свое имущество нуждающимся ближним. Он исцеляет больных в субботу, хотя предания людей запрещают делать это якобы из любви к Богу. Он негодует, когда корбан оказывается выше, чем обязанность сына помогать родителям (7.11-12). Надо отметить еще одну важную вещь: в Книге Левит ближним называется сородич, соплеменник, но Иисус расширил это понятие, включив в него всех людей (ср. Лк 10.29-37). Иисус не был первым, кто соединил эти две заповеди в одну. В Завещаниях Двенадцати Патриархов (II век до н.э.) сущность Закона также определена как любовь к Богу и к человеку, во II веке до н.э. рабби Акива отвечал на подобный вопрос словами Лев 19.18. Кроме того, в варианте Луки их соединил учитель Закона. Но только Иисус всей Своей жизнью и смертью исполнил их до конца.

Человечество всегда стремилось разделить двуединую заповедь. Теократически настроенное общество поступалось интересами людей во имя любви к Богу. Строились роскошные храмы, а люди умирали с голоду. Об этом лучше всего говорит Иоанн: «Если кто говорит: “Я люблю Бога”, и при этом ненавидит своего брата, которого видел, тот не может любить Бога, которого не видел. У нас есть заповедь, которую мы получили от Него: тот, кто любит Бога, должен любить и своего брата» (1 Ин 4.20). Агностики же довольствуются в религии лишь нравственным учением, отбрасывая Бога. Часто можно услышать, как современные люди говорят, что они верят во что-то: в добро, справедливость, истину. Но они не верят в Бога как личность, не испытывают к Нему благодарности за великий дар жизни.

Слова Иисуса не отменяли Закон, именно так понял их Матфей, сказавший: «пока не исчезли земля и небо, даже самая малая буква не исчезнет в Законе» (5.18). Но они послужили причиной того, что Церковь, выйдя за пределы Палестины, постепенно отказалась от большинства заповедей, касающихся ритуала (Рим 13.9; Гал 5.14).

Ст. 32 – Учитель Закона согласен со словами Иисуса и еще раз повторяет их, добавляя, что эта заповедь важнее всех всесожжений и жертв (1 Цар 15.22; Ос 6.6). Так как Иисус обычно отвечал вопросом на вопрос, то многие считают, что вариант Луки (10.26-27) вернее передает начало разговора. И тогда становится понятно, почему Иисус похвалил своего собеседника.

Ст. 33-34 – Некоторые толкователи понимают слова Иисуса о том, что учитель Закона недалек от Царства, как указание на недостаточность его веры, которая требует еще и следования за Иисусом. Другие же считают, что Иисус дает ему обещание, что он войдет в Царство, когда оно явится в мир. Уже никто из противников Иисуса не осмеливался задавать Ему вопросы, потому что Иисус отвечал умно́ и убедительно и никто не мог победить Его в споре.

Этот текст интересен также тем, что в нем изображен учитель Закона, у которого нет к Иисусу враждебных чувств и намерений (в отличие от Мф 22.35 и Лк 10.25, 29). Это говорит о том, что, хотя в Новом Завете фарисеи и учителя Закона изображены, как правило, резко отрицательно, на самом деле и среди них были люди, с сочувствием относившиеся к взглядам Иисуса, а затем и христиан (ср. Лк 13.31; Мф 13.52; Деян 5.34-39; 15.5; 23.9), а некоторые из них потом сами стали христианами (Деян 15.5 и, возможно, 21.20).