Творцу, как утверждали потом в библии учетчики его трудодней, понадобилась неделя, чтобы создать Мир. Меня тоже подняли из капсулы ровно через семь дней. Я хмуро поинтересовался — какого, мол, чёрта? Мне пояснили, что переделка интерьеров фрегата закончена, «Коровка» вернулась с грузом вина и закуски в трюме, а мне удалось усвоить закачанные базы на «троечку», то есть до третьего уровня, вполне пригодного для получения сертификата «Специалист-пилот». Пора сдавать экзамены и получать профессию пилота малого корабля, принимать под свою руку «Пилу» и дергать в Центральные миры. Остальное — и дальнейшее изучение баз знаний, и развитие навыков, — уже в дороге. Больше в Империи Аратан ничего не высидишь.

Так я и сделал. За сутки сдал практику в симуляторах Центра виртуальной аттестации, потом — на орбиту, где под протокол порулил своим ботом около «Божьей коровки», потом снова на планету, похвастался успехами в Центре, получил сертификат, все полагающиеся записи в карту ФПИ и маркеры на нейросеть. Офицеры из экипажа порекомендовали мне подписаться на проекты Содружества «Спасатель» и «Демилитаризация», объясняя это тем, что иметь в собственности неконверсионный фрегат девятого поколения простому гражданскому пилоту — непозволительная роскошь, а будучи участником этих проектов, я даже крейсер могу иметь с тяжелым вооружением. Потом. Как-нибудь. Но право такое имею.

Затем я с удовольствием осуществлял прием теперь уже юридически полностью моей «Пилы». Ввел коды доступа искину, он меня признал хозяином и пилотом, а я пообещал ему прикупить одного-двух помощников на управление оружием, щитами и прочей ерундой. Ведь профильных специалистов у меня в штате «Пилы» не было и не предусматривалось в ближайшее время. Прошелся с представителем фирмы, делавшей рестайлинг, по кораблю, все одобрил, все понравилось. Нет, на самом деле! Человек я простой, не испорченный роскошью. Последнее транспортное средство, которым я владел, — трехлетка «Шевроле-Ланос». А у неё, сами понимаете, ни пушки, ни каюты, отделанной деревом «морзелетто», ни роскошного комбайна в кают-компании не было. Не проверяя, закрыл последние счета, и, надувшись от гордости, связался по сети с лордом Дешако. Хотел, понимашь, нанести ему прощальный визит. Ага, на «Пиле». Но с печальным звоном хрустальная мечта разбилась. Поездки в гости на имперской планете первого ранга на боевом фрегате девятого поколения категорически не приветствовались. Пришлось ограничиться воздушным поцелуем лорду и горячим приветом императору. С тем я и отбыл на орбиту.

Теперь я с полным правом расположился в центральном ложементе «Пилы» и управлял фрегатом сам. Впрочем, лейтенант Озири был за моей спиной. На всякий случай. Но он прокатился со мной просто за компанию. За весь недолгий полет лейтенант не издал ни звука. То ли нечего было критиковать, то ли от страха не мог вымолвить ни слова… Кто знает. Наконец, я увидел свою «Коровку». Она заранее подняла подкрылки палубы «А» для стоянки малых кораблей, ботов и прочих шаттлов, и я, таким образом, пресловутый образ «Красного черепа» вживую не увидел. Искин «Божьей коровки» Гридь предложил свою помощь в посадке, но я вежливо отказался и сам притер «Пилу» на отмеченные лампочками посадочные захваты. Это было захватывающее дело! Оглянувшись с гордой улыбкой на лейтенанта Озири, я успел заметить его побелевшие пальцы, стиснувшие подлокотники ложемента, расширенные зрачки и кривоватую улыбку.

— Нормальная посадка, Стас! Несколько высоковата была скорость на глиссаде, и э-э… Нормальная посадка, одним словом.

Стихли антигравы фрегата, и мы выбрались на палубу грузовика. Там нас уже ждали ехидно улыбающиеся добровольцы. Я с недоумением посмотрел на них. Улыбки враз исчезли.

— Поздравляем с прибытием, Стас! На своем новом корабле и вполне самостоятельно! — серьезно сказал мне капитан Боккар. — Надеюсь, у вас все в порядке?

— Конечно! А что это вас так развеселило? — подозрительно спросил я.

— А это мы побились об заклад… — пряча глаза, пробормотал мичман Жиро. — Но, судя по всему, проиграв — выиграли все…

Я помотал головой.

— Кучеряво излагаешь, мичман! Ну, как вы тут? Слетали успешно?

— Да, Стас, и слетали, и загрузились успешно. Какие будут распоряжения?

— А распоряжение одно. Сейчас попробуем по стакану вина, орешков с мёдом, потом я в медкапсулу, а вы на маршрут. Летим в Центральные миры! Прямо на столичную планету аграфов, во как. У нас поручение — доставить в посольство Империи вот этот баул почты. — И я ласково пнул черный, раздувшийся от своей значимости и гордости за порученное дело здоровенный мешок, весь простроченный толстой оранжевой нитью и обвешанный бесчисленными печатями.

За две недели перелета в Федерацию Галанте, на столичную планету Аграфов, я успел многое. Серьезно, до пятого уровня, подтянул свои основные базы. Теперь мне ничего не мешало замахнуться на категорию «Мастер-пилот малого корабля». Несколько раз после выходов из прыжка в заинтересовавших нас системах со сложной маршрутной обстановкой и непростой навигацией, мы с лейтенантом Озири прыгали в «Пилу» и отрабатывали различные учебно-боевые задачи. Дошли и до заданий повышенной трудности из курса тактики аратанского военно-космического флота. Это мне многое дало. В частности, подтвердило мое намерение добавить под командование искина «Пилы» еще пару искинов, которым можно поручить щиты, например, сканеры, оружие, в конце концов, если я буду полностью занят управлением фрегата.

Во время тренировочных полетов я настрелялся по самое «не хочу». Озири показал мне несколько грязных приёмчиков, которые он подсмотрел у всяких бандюганов на Фронтире. Мне особенно понравился один. Представьте, что вы во все лопатки удираете от преследующего вас врага. Скажем, от эсминца. На самом деле убегаете или этим драпом заманиваете его в ловушку — не суть важно. Всю энергию, естественно, на кормовые щиты, по ним, мерцая фиолетовыми кляксами разрядов, бьют снаряды. Щит садится примерно до сорока процентов. Хватит пока — нужна небольшая страховка. А далее — вы имитируете попадание, выбрасывается заранее размещенный на корме мусор, газовая струя из приготовленного баллона, вы заметно сбрасываете скорость и начинаете кувыркаться через нос. Это самое трудное, пожалуй, одновременно врубить достаточный разновекторный импульс на кормовом и носовом маневровом двигателе так, чтобы закувыркаться и не сойти с принятого ранее курса. Даете капитану пиратского эсминца пару секунд, чтобы оценить обстановку: цель теряет ход, парит, хаотично вращается, с неё сыплются клочья. И-и — раз, и-и — два… И пока вражеский капитан орет у себя в рубке: «Прекратить огонь! Абордажной команде готовность! Штурмов…», вы завершаете очередной разворот — и-и три! — и стабилизируете «Пилу» кормой по курсу движения, а пушками на пирата. А потом все очень просто — очередь из трех пушек по сорок снарядов на ствол… Больше и не надо — его щиты гарантированно упадут. И на последние ноты прощальной арии пиратского капитана, его высокое знаменитое теноровое си-бемоль в верхнем регистре: «…ику — на абордаж!», приходятся ваши грустные слова: «А вот теперь — пилите, Шура, пилите!» Кто такой Шура? Я еще не познакомил вас — это искин «Пилы». Мог ли я назвать его иначе? После знаменитой фразы Паниковского — безусловно, нет! И Шура Балаганов с энтузиазмом пилит всеми тремя пушками. Верите ли — я не один раз стрелял на тренировках из пушек по немалым таким астероидам, — только облако пыли вырастает, а потом из него, в лучшем случае хаотично вращаясь от ударов снарядов, выплывает этакий обглодок сердцевины яблока, гораздо меньший, чем рисуют у нас на девайсах фирмы «Apple». Но я расхвастался!

Видели мы во время тренировок и печально знаменитые «кладбища кораблей». Даже подходили к одному поближе. Но в бредущую куда-то по своим делам свалку битых боевых кораблей не полезли. Битые-то они битые, но облучение нас сонарами мы засекли. А пуски ракет и стрельбу из пушек провоцировать не хотелось. И вообще, свалки эти — грустное место. Недаром участников программы «Демилитаризация» мусорщиками дразнят. Хорошо еще, что не «ассенизаторами»…

Наломавшись за день, я полез ночевать к себе на «Пилу», в капсулу. И отдохну хорошо, и подучусь с гарантией. Центральные миры уже на расстоянии двух прыжков.

Пока я лежал в капсуле, нас дважды проверяли крейсерские патрули аграфов. Мы вошли в цивилизованный космос… Выбравшись из капсулы, я увидел кислые рожи экипажа.

— Эй, вы чего? Съели чего-нибудь слабительного?

— Да нет, Стас… С аграфами потолковали… Высокомерные сволочи. Тебе еще эта радость предстоит, наешься выше крыши.

— А вы сами смотрите на них как на дикарей. У вас дипломатическая почта. Отдадим вот и свалим. Не к ним, в конечном счете, летим ведь.

— А груз в трюме?

— Груз — это моя забота, инженер. У вас есть чем заняться во время стоянки? Вот и займитесь по своим заведованиям. И на станцию лишний раз не суйтесь. Все у нас на борту есть. Включая надувную чернокожую красавицу. Где она, кстати? Вот заодно и разберитесь, капитан. Лейтенант Озири! С посольством связались? Отвезете меня на боте.

Конечно, наш вроде бы «дипломатический» баул с почтой был всего лишь фикцией. Поводом, чтобы законным образом попасть в Центральные миры и в посольство Империи Аратан на столичной планете сволочных аграфов. Самое ценное, что было в посольской вализе — мои стебли с коробочками лотоса. Ровно двадцать штук. И рекомендательное письмо от лорда Дешако к послу.

— Так, — посол отложил письмо на гладь пустого стола и уставился на меня сквозь монокль. Конечно, зрение у него было нормальное, те же капсулы аграфов вопрос решали кардинально. Но — монокль! Незаменимая для дипломата штука, когда надо взять, например, паузу, чтобы что-то обдумать, тщательно протирая монокль специальной салфеточкой. — И чем бы мы могли вам помочь, д'Эльта?

— Там в письме указан один челов… простите, аграф. Не могли бы вы договориться о моем визите к нему по поручению лорда Дешако?

— Это я уже понял. Еще?

— Хм-м… Мыслилось, что остальное предоставит мне этот челов… простите, аграф. Но вы правы, наверное… Я собираюсь приобрести здесь штучную нейросеть и необходимых симбионтов, медкапсулы последнего поколения, инженерные и медицинские базы высокого уровня, да много что еще… И кое-что продать.

— Это решаемые вопросы, и посольство поможет их исполнить. Но вы правы — лорд Великого Дома, который упомянут в письме, сделает это, едва пошевелив одной бровью. Вам придется подождать. За пределы посольства пока лучше не выходить. Вам есть чем заняться? Могу предложить пару познавательных аграфских баз, коль вы коллекционируете их.

Я вздохнул — опять в спячку. Это начинало становиться вредной привычкой. А что еще предстоит впереди! Хочется просто рвать и метать!

— Давайте ваши базы, посол. Пошел в койку!

В общем, А.Б. Пугачева была в целом права — если долго мучиться, что-нибудь получится. Через четыре дня (а раньше было ну никак нельзя!) меня принял седой аграф в роскошном серебристо-жемчужном лапсердаке и с павловской косицей, спускающейся до лопаток. Он благосклонно покивал головой передаваемым мною приветам от лорда Дешако и с энтузиазмом снулого леща уставился на меня.

— Высокородный, я рад сделать вам ряд коммерческих предложений. — Ни малейшей реакции. Он не снулый лещ. Он лещ горячего копчения. Точнее — холодного. — Я могу предложить вам двадцать коробочек с семенами растения, известного у меня на родине как лотос. Недавно две подобные коробочки были проданы вашему консулу в Империи Аратан.

Тут мужика пробило почти на судороги. Как таракана на нижний брейк от глотка дихлофоса. Он вскинул голову, прикрыл глаза и сплел пальцы рук.

— Продолжайте…

— Продолжаю. Но дело вот в чем. При погрузке я сунул коробочки с семенами в какой-то ящик с вином. Или в мешок с орешками кажьюиро. А возможно — в бочонок с мёдом…

Ушастый лорд открыл глаза. Это был поступок!

— Не играет роли. Ваши товары будут приобретены по заявленной вами цене. Все товары. Далее…

— Далее, так далее. Чем дальше в лес, тем толще… хм-м… норма прибыли. Я тоже собираюсь закупить у Великого Дома… хм-м?

Но аграф сделал жест, мол, пропускай наименование и сыпь дальше. Ну, что ж… Хозяин — барин.

— Я собираюсь закупить и установить себе индивидуальную нейросеть с необходимыми и достаточными имплантатами или симбионтами. Продвинутые инженерные и медицинские базы знаний, медкапсулу последнего поколения, да вот полный список, Высокородный, чтобы не отвлекать вас от возвышенных мыслей благородного мужа…

Мужик остро взглянул на меня, но Акунина в Центральных мирах еще не публиковали, а издательство «Захаров» еще не имеет здесь своего фирменного магазина. Так что перебьется… Надоел он своим чванством.

— Средства, предназначенные на мои покупки, естественно, списываются с моего гонорара. Каким, кстати, вы его видите?

Мужик пожевал губами.

— Весьма и весьма значительным.

— Вот и чудесно, Высокородный! Значит, пара кредитов у меня останется? Хотелось бы бросить в трюм что-нибудь для продажи этим дикарям в Союзе Калгари.

Аграф снова прикрыл глаза. Вопрос был решен.

— Вы готовы, д'Эльта, предоставить образцы семян? — Он сразу поднял ладонь в отрицательном жесте. — Мёда и остального не надо!

— Да, вот они… Захватил с собой случайно одну треснувшую коробочку. Ну, не выбрасывать же её?

Седоголовый ушастик широко распахнул глаза и громко сглотнул.

Я вежливо улыбнулся.

Через пару дней я опять вернулся на «Божью коровку», где дроиды-погрузчики грабили трюм под присмотром двух молчаливых аграфов.

— Мичман, присмотри за этими снеговиками. Дальше трюма их никуда не пускать! Ясно?

— Кристально, Стас!

— Во-во… Ну, ты тяни службу здесь, а я пойду в кают-компанию, глотну чего-нибудь. Да, и не забудь потом загнать сюда уборщиков! Пусть все вылижут, улитки долбанные, столько денег на них потратил…

Первое, что я от неожиданности глотнул, зайдя в кают-компанию, была всего лишь слюна. А потом я сглотнул рвущийся наружу мат. Добровольцы все равно не знали русского языка. Но песня про пирата Джо им понравилась!

А сглотнул я от неожиданной картины… э-э, икебаны? Инсталляции? В общем, прямо над кухонным комбайном, на стене, была прикреплена надутая подруга павшего в схватке за сверхприбыль негра-артиллериста. Черная деваха, зазывно светясь светофорным кольцом красного рта и мерцая роскошными черными бедрами, протягивала руки к нашему обеденному столу. Да и широко раздвинутые ноги тоже, честно говоря… Я заметил, что полукресла теперь стояли только с одной его стороны. Подсказать, с какой?

— Нашлась пропажа? — безнадежным голосом спросил я. — Кто автор сей волнующей картины?

— А она и не терялась, — мимолетно улыбнулся капитан Боккар. — Только раньше мичман выставлял её к шлюзу. Прямо на глаза досмотровых партий аграфских патрулей. Их просто сносило с ног, Стас!

— И кто кому в конечном итоге заколебал все мозги? Аграфы вам, как вы жаловались, или вы аграфам?

— Ничья, как мне кажется. Счёт 1:1.

— Ну, вам и на «Коровке» ходить, и в кают-компании сидеть! А я вам не армейский священник чтоб мораль читать. Наказывать мичмана я не буду. Этого десантника только крупным калибром можно прищучить. В лучшем случае — «Пилой» поцарапать. Сами решите. Нравится вам такая наглядная агитация в стиле «ню-живо-пись», смотрите себе на здоровье. Вы уже не мальчики-кадеты. И хватит об этом. Завтра вот по этому списку загрузитесь высокотехнологичными товарами для Союза Калгари. Лично проследите за расстановкой и креплением груза, капитан! Началась ваша работа по выделке кредитов из воздуха Центральных миров. А я обратно на планету. У меня еще все дела не переделаны.