Старость не радость
Поздно уже было и холодно. Она мелкими шажками семенила по пустынной улице, и резкий ветер трепал седые прядки ее волос. Почему она без пальто? Ах, ну конечно, здесь идти-то всего ничего.
Из переулка выехала патрульная машина с двумя полицейскими.
— Смотри-ка, бабуля гуляет, — сказал тот, что сидел за рулем, и притормозил.
— В одной ночной рубашке и какой-то накидушке, — заметил другой.
Машина остановилась, и полицейские подошли к женщине.
— Ай-ай-ай, мефрау, что-то вы поздновато прогуливаетесь.
— А разве сейчас поздно? — удивилась она.
— Да уж, поздненько. Полтретьего.
— А-а…
Холод пронизывал до костей.
— Куда путь держите?
— Домой, — ответила она, — дела у меня.
— Так мы вас подвезем… Куда ехать?
Она назвала адрес., В машине работала печка и было тепло и уютно. Ее сразу начало клонить в сон, но она старалась держаться молодцом. Забылась лишь на мгновение.
— Где же вы так поздно были, мефрау?
— Что-что? — переспросила она. И подумала: как это я очутилась в машине? Странно.
— Откуда вы идете?
— Я иду домой.
И она повторила адрес.
Всю дорогу полицейские уже не задавали вопросов. Машина остановилась возле большого темного дома. Было время, когда эта улица, должно быть, выглядела торжественно и солидно.
— У вас ключ с собой, мефрау?
— Я, кажется, забыла свою сумочку.
— Ничего, сейчас позвоним.
Ждать пришлось долго, наконец над входной дверью вспыхнул свет, и на пороге, кутаясь в домашний халат, появился заспанный молодой человек.
— Такое дело… Мефрау забыла дома ключи, и вот… — начал полицейский.
Молодой человек широко зевнул.
— Sorry, — прикрывая рот рукой, извинился он, — но мефрау вот уже четыре года живет в доме престарелых.
— Да, но она…
Что поделаешь, у нее сдвиги.
— Вы случайно не знаете, где этот дом?
Молодой человек кивнул утвердительно, снова зевнул и назвал адрес.
Это оказалась та улица, где они наткнулись на нее.
— Немножечко терпения, мефрау, — успокоил ее полицейский, когда они снова садились в машину, — скоро вы будете дома.
— Да уж, — ответила она покорно.
Все обошлось благополучно. Она очень устала, глаза закрывались сами собой. И вдруг — резкий свет. Она стола в вестибюле лицом к лицу с медсестрой.
— Ах, мефрау, — услышала она ее голос. — Как же вы только могли… Ведь ночь на дворе… Я тут отвлеклась ненадолго, — уже обращаясь к полицейским, продолжала медсестра, — а она спала. У меня ведь не сто рук, везде не поспеешь. У нас не хватает персонала.
— Мне захотелось домой… — начала было старушка.
— Да-да-да, сейчас я вас провожу, вы ляжете в теплую постельку, я укрою вас одеялом…
— Вот уж точно: старость — не радость, — проговорил один из полицейских, когда машина снова ехала по сонным, погруженным в темноту улицам.
— И не говори, — согласился второй.
