Лори и Джонни перепробовали все что можно, но в конце концов исход дела решило то, что Лори просто выбрала удовольствие для себя.

Твердо вознамерившись обращать внимание на свои ощущения, Лори провела выходные на семинаре, посвященном осознанности, под названием «Пробуждение женственной богини» или что-то вроде того. Там она занималась йогой и спала девять часов в сутки. Она осознанно питалась. Осознанно дышала. Она делилась своими чувствами с незнакомыми людьми, находила новых друзей и с облегчением поняла, что не одинока в своих проблемах. И позвольте мне еще раз подчеркнуть (Лори просила меня об этом): она спала девять часов в сутки.

Остальные двадцать с лишним часов (когда она не спала) Лори посвятила попыткам сосредоточиться на ощущении себя как живого существа и на своем взаимодействии с миром. Она вернулась обновленной.

— Я не могу быть источником радости в жизни любимых людей, если я неспособна стать источником радости даже для самой себя, — провозгласила она. — А я больше всего на свете хочу приносить радость моим близким.

— Подожди секунду. Джонни, я и все остальные люди, которые тебя любят, давно тебе это говорили, — сказала я. — Что с тобой сделали на семинаре?

— На меня обратился божественный взгляд Лакшми, богини процветания, и я почувствовала свою силу и красоту, — серьезно ответила она. Потом улыбнулась и добавила: — Ты, наверное, скажешь, что это просто метафора, обозначающая активацию чего-то там в моем мезолимбическом чем-то там, но я плевать хотела на науку. Оно, черт возьми, подействовало.

Эта глава посвящена науке, на которую Лори плевать хотела. Но наука, черт возьми, действует.

Итак, мы подошли к финальной главе. Мы уже выяснили, что в некоторых важных аспектах женский сексуальный ответ проявляется иначе, чем мужской сексуальный ответ:

* женщины обычно имеют более чувствительный тормоз и менее чувствительный газ, хотя возможно множество вариаций;

* женский сексуальный ответ в большей степени, чем мужской, зависит от внешних обстоятельств и от внутреннего настроя — то есть от контекста;

* у женщин слабее, чем у мужчин, выражена конкордантность генитального ответа и субъективного возбуждения;

* женщины чаще, чем мужчины, испытывают ответное или контекстно зависимое влечение.

Все это может стать неожиданностью для 10–20 % женщин, чей сексуальный ответ совпадает со стандартным нарративом. Мы также выяснили, что люди заметно отличаются друг от друга и существенно меняются на протяжении жизни. В этой главе мы сведем все накопленные данные воедино и отыщем последний и самый главный фактор женского сексуального благополучия.

То, как вы относитесь к своей сексуальности, намного важнее, чем ваша сексуальность сама по себе. Не важно, во что вы верите, что вам говорили, на что похожа ваша сексуальность, каковы ваши действия и сделанный вами выбор. На все эти факторы влияет ваше отношение к своей сексуальности, и именно оно является ее ключевым аспектом. Это ваши мета-эмоции. Я проиллюстрирую свою мысль двумя противоположными примерами.

Первый взят из книги невролога Оливера Сакса «Галлюцинации», где он описывает пациентку Герти С., рассказавшую ему, что у нее иногда бывают очень яркие и детальные сексуальные галлюцинации. Опыт Герти С. далеко не типичен, но именно это делает его, на мой взгляд, отличным примером работы мета-эмоций. Сакс пишет: «Рассказав мне [о своих эротических галлюцинациях], она обеспокоенно добавила: “Вы ведь не станете запрещать бедной пожилой женщине время от времени видеть симпатичные галлюцинации?” Я ответил, что если ее галлюцинации имеют приятный и контролируемый характер, то в сложившихся обстоятельствах видеть их — не самая плохая идея. После этого галлюцинации полностью утратили свои параноидальные качества, и свидания, проходившие в воображении женщины, стали исключительно спокойными и полными нежности. Продемонстрировав чувство юмора, такт и самоконтроль, она не приступала к просмотру галлюцинаций раньше восьми вечера, и их продолжительность обычно составляла не более тридцати-сорока минут. Если навещающие ее родственники задерживались, она вежливо, но твердо объясняла им, что с минуты на минуту ожидает “джентльмена из города” и что он может неправильно понять, если его заставят ждать на улице. Теперь она принимает ухаживания, знаки внимания и невидимые подарки от невидимого джентльмена, который исправно посещает ее каждый вечер» [198].

Обратите внимание: когда женщине сказали, что галлюцинации «не самая плохая идея», их окраска стала более положительной, и Герти смогла наслаждаться нежностью и вниманием, которых ей не хватало в тогдашней жизни. Изменилось только ее отношение к происходящему, и эта перемена превратила ее опыт из параноидального в любовный. Я думаю, если Герти способна наслаждаться своей сексуальной жизнью, остальные на это тем более способны!

Сравните этот случай с историей миссис Б., которая открывает посвященную женской сексологии статью в New York Times. Статья начинается так: «По словам миссис Б., с тех пор как ей исполнилось сорок пять, из ее сексуальной жизни исчезли громы и молнии, остались лишь дым и зеркала. Она редко (на самом деле почти никогда) бывает заинтересована в сексе настолько, чтобы предложить его своему партнеру, с которым прожила десять лет, и во время секса обычно не достигает оргазма. Она хотела бы, чтобы все сложилось иначе» [74].

Если вы дочитали до этих строк, то вам уже понятно, что миссис Б. имеет не спонтанный, а ответный или контекстно зависимый стиль влечения, а также, похоже, не способна испытать оргазм при вагинальном сексе. Все это уверенно ставит ее в один ряд с большинством женщин. А она хотела бы, чтобы все сложилось иначе. И это легко понять. Я думаю, она усвоила (как большинство из нас), что спонтанное влечение и оргазм при вагинальном сексе — норма, и, поскольку она не испытывает ни того ни другого, это значит, что она не укладывается в норму. Что она ущербна. Если бы я верила, что я ущербна, я тоже хотела бы, чтобы все сложилось иначе.

Но она не ущербна, она нормальна — более того, ее случай совершенно типичен. И если она хочет, чтобы ее совершенно нормальная сексуальность сложилась иначе, какое воздействие это оказывает на ее сексуальное благополучие? Ускоряет это ее газ или бьет по тормозу? В итоге она сама говорит о себе как о «сексуально мертвой». Трудно придумать что-то хуже.

Теперь давайте представим себе, чисто гипотетически, что миссис Б. не просто хочет, чтобы все сложилось иначе, а пробует, например, проявить любопытство и разобраться, почему у нее отсутствует влечение. Что, если она скажет себе: «Я заметила, что в последнее время мне не очень хочется секса. Занятная загадка! Мое влечение изменяется вместе с контекстом, и это нормально. Интересно, какая же часть моего контекста изменилась и повлияла таким образом на мое влечение? Еще интересно, какой контекст мы с моим партнером могли бы создать, чтобы я снова начала бешено хотеть секса и набрасываться на партнера при первой удобной возможности?»

Иногда решить проблему бывает просто, как щелкнуть переключателем. Но не всегда. Порой, прежде чем приступить к заинтересованному доброжелательному изучению устройства собственной сексуальности, вам приходится преодолеть страх, ярость или горе, стоящие между вами. Это нелегко. Но это реально. Это случается каждый раз на моих занятиях и на моих семинарах.

Еще один пример. Студентка устроилась на кушетке в моем офисе и рассказала о том, что за два года вполне счастливых отношений она почти утратила желание заниматься сексом. Раньше, во всех своих прежних (неизменно неблагополучных) отношениях, она всегда испытывала спонтанное влечение. Постепенно мы выяснили, что именно нестабильность прежних отношений подогревала ее влечение — она использовала секс как средство выражения привязанности, о чем я рассказывала в главе 4, и теперь, в стабильных и полных доверия отношениях, ее влечение вело себя совершенно иначе.

— Что же мне делать, если мое влечение бывает только спонтанным и проявляется только в неблагополучных отношениях? — спросила она.

— Для начала ты можешь полюбить ответное влечение. Выяснить, какой контекст обеспечивает тебе прекрасные отношения и горячий секс. Не привязанное к контексту спонтанное влечение — по умолчанию мужской стандарт, и ну его к черту. Не нужно мерить качество своей сексуальной жизни чужими стандартами.

В этот момент я увидела, как у нее в голове все встало на свои места.

— Но это же все объясняет! Боже мой, я хочу рассказать об этом всему миру! — воскликнула она.

— Я тоже! Поэтому я пишу книгу!

И я прислала ей по электронной почте черновик этой главы. Потому что в этой главе для начала я расскажу, каким образом чувства о чувствах — мета-эмоции — влияют на вашу сексуальную функциональность (здесь опять появится маленькая наблюдательница, живущая в вашем мозге). Затем я расскажу о сексуальной «карте» вашего мозга, с которой маленькая наблюдательница сверяет свои мнения. И о том, что эта карта составлена на основе культурных посланий, разобранных в главе 5, и поэтому часто недостоверна. Я опишу препятствия, не дающие маленькой наблюдательнице изменить мнение, а затем проведу вас шаг за шагом через непростой (но щедро вознаграждающий все усилия) процесс изменения мета-эмоций для создания нового, наполненного щедростью и радостью сексуального контакта с собой и партнером.

Я надеюсь, что все мы сможем стать такими же, как та маленькая пожилая леди, мирно наслаждающаяся своими сексуальными галлюцинациями. Если Герти научилась принимать свою эротическую жизнь с воображаемым джентльменом, то и мы, конечно, сумеем принять свою сексуальность такой, как есть, а значит, сделаем с ней лучшее из возможного, не важно, насколько она отличается от того, что нам преподносили как должное.

Мета-эмоции — это чувства о чувствах, и они восходят к маленькой наблюдательнице в вашем мозге, которая имеет собственное мнение о том, насколько быстро вы должны продвигаться к намеченной цели. Ее мнение и есть мета-компонент. Это то, как вы относитесь к тому, что испытываете.

Когда наблюдательницу устраивает то, как вы ощущаете свою сексуальность, она довольна и чувствует себя хорошо. Когда между тем, как вы ощущаете свою сексуальность, и ожиданиями наблюдательницы возникает несоответствие, она начинает испытывать фрустрацию. Затем — сердиться. И наконец, она сталкивает вас с эмоционального утеса в пропасть отчаяния, сдается и делает вывод: вы не можете достигнуть целевого состояния.

Представьте, что вы не способны испытать оргазм при вагинальном сексе. Это нормально. Вы уже читали главу 8 и много знаете о том, какими еще способами реально получить оргазм, особенно при клиторальной стимуляции. И если вы положительно относитесь к своему телу и принимаете его таким, как есть, вам будет нетрудно пробовать новые варианты. Но что если вы чувствуете фрустрацию из-за отсутствия оргазма при вагинальном сексе? Или стыд? Или грусть? Или осуждаете себя? Вам будет сложнее или легче искать новые выходы из положения?

Умение спокойно принимать свои чувства, даже если вы их совсем не ожидали, и есть ключ к необыкновенному сексу.

В главе 7 вы выяснили, что существует три способа переключиться на более позитивные мета-эмоции. Вы можете спросить себя о следующем.

* Эта цель мне подходит?

* Прикладываю ли я для ее достижения нужные усилия, достаточно ли этих усилий?

* Реалистично ли я оцениваю количество усилий, необходимых для достижения этой цели?

На страницах книги мы не раз видели данные стратегии в действии. В этой главе, когда доктор Сакс сказал Герти, что ее галлюцинации кажутся ему не самой плохой идеей, ее целевое состояние изменилось, и разрыв между нынешним и целевым состоянием закрылся. Она уже была там, где хотела быть, в том качестве, в котором хотела. Вместе с несоответствием исчезли и негативные мета-эмоции, остались только удовлетворение и радость. Ее маленькая наблюдательница полностью удовлетворилась. В главе 5, когда Лори решила больше не заниматься сексом с Джонни и позволила себе этого не делать, она тоже закрыла разрыв между тогдашним и желаемым состоянием, и это открыло дверь для нежности, не требующей перехода к делу.

В главе 8, когда Оливия в результате медитации достигла продолжительного оргазма, она пыталась закрепиться в настоящем, быть здесь и сейчас, а не бежать вперед, преследуя какую-то цель. Цель осталась прежней — экстаз, — но Оливия изменила качество усилий, прикладываемых для ее достижения. В главе 7, когда Меррит не стала примерять на себя вдохновляющий образ женщины, любящей секс, и вместо этого выбрала образ женщины, не желающей секса, она изменила свою оценку эффективности усилий, необходимых для достижения цели (умения доверять себе). В результате она не потеряла интереса к сексу навсегда — наоборот! Позволив себе закрепиться в настоящем, она открыла дверь туда, где хотела оказаться.

А вот маленькая наблюдательница миссис Б. осталась глубоко несчастной. Она считала, что между текущей ситуацией и желаемой лежит пропасть. Более того, она чувствовала беспомощность и неспособность что-либо изменить. Она сорвалась в пропасть отчаяния. Она провалилась в безнадежное горе, возникающее, когда маленькая наблюдательница убеждена, что эта конкретная цель недостижима. Пыталась ли она что-то изменить и терпела неудачу, снова пыталась и снова терпела неудачу или, когда оказалось, что ее сексуальность не удовлетворяет требованиям (заданным культурными стандартами, не имеющими ничего общего с реальностью), ее тело поступило правильно, перестав интересоваться сексом? Я не знаю. Но я знаю, что маленькая наблюдательница способна к обучению и что миссис Б. способна научить ее — если сделает такой выбор. Она может изменить свою цель, свои усилия или свой критерий скорости. Однако прежде чем начать, она должна признать, что держит в руках неверную «карту».

Для многих целевое состояние, существующее в мозгу, — например, спонтанное влечение или обязательный оргазм при вагинальном сексе — это результат неосознанного выбора. Мы впитали данные цели из культуры в форме сексуального сценария. Из этих сценариев складывается структура убеждений, сквозь призму которых мы интерпретируем сексуальный мир. Осознать свои сценарии — первый шаг к изменению мета-эмоций.

Исследования последних нескольких десятилетий показывают, как сексуальные сценарии изменили западную культуру. К сравнительно новым культурным сценариям относятся следующие:

* с мужской сексуальностью все просто, с женской сексуальностью все сложно;

* сексуальный драйв у женщин намного слабее, чем у мужчин;

* оргазм — центральный элемент позитивного сексуального контакта;

* женщины больше связывают секс с эмоциями, чем мужчины [199].

Старания семьи и культуры вписывают эти сценарии в ваш мозг с самого детства — помните моральную, медицинскую и медийную установки из главы 5?

Но сценарии не имеют отношения к тому, что мы понимаем рассудком и считаем правильным. Они служат образцом для эмоционального «кольца всевластия», шаблоном, согласно которому наша маленькая наблюдательница фильтрует и сортирует информацию. Вы можете не соглашаться со сценарием и все же действовать так, как он велит, и интерпретировать свои ощущения в его категориях.

Технически процесс организации своего опыта согласно изначально существующему шаблону называется «вероятностной порождающей моделью». Это значит, что информация — все, что вы видите, слышите, обоняете, осязаете или чувствуете на вкус, — сначала отправляется в ваш эмоциональный мозг, где ранее полученные сведения (может быть, о лимонах, или о шлейках для крыс, об образе тела или о сексуальном отвращении) соединяются с вашим нынешним состоянием ума (стресс, любовь, самокритика и так далее), в результате чего ваш мозг формирует первичное решение: приблизиться к этой информации или удалиться от нее. Первичное решение запускает серию ожиданий о том, что еще верно для данной ситуации и чего еще от нее ожидать.

Проще всего разобраться с этим, представив себе некую местность и карту местности. Ваши знания о сексе — это карта местности (или сада!), где вы приобретаете сексуальный опыт. К сожалению, данные, обозначенные на сексуальных картах у большинства людей, ненадежны. Мы похожи на персонажа Брендана Фрейзера в фильме «Взрыв из прошлого». Родители вырастили его героя в бомбоубежище, ошибочно полагая, что в 1962 году мир пережил ядерный удар, и когда тридцать пять лет спустя он наконец вышел наружу, то оказался в обстановке, не имеющей почти ничего общего с тем, чему его учили. Точно так же у нас в голове есть карта, и мы выходим на местность, начинаем искать дорогу там, где она указана, но немедленно теряемся в чаще. Как мы убедились в главе 5, на нашей карте могут находиться объекты, устаревшие более тридцати пяти лет назад.

Но пожалуй, самая большая трудность заключается в том, что, когда карта не совпадает с местностью, наш мозг больше верит карте, подгоняя под нее реальные ощущения. «Нет-нет, где-то здесь есть дорога, — говорим мы, продираясь через заросли. — Она обозначена на карте».

Пару лет назад я разговаривала с молодой женщиной, черпавшей большую часть своих знаний о сексе — или того, что она считала знаниями о сексе, — из порнофильмов. Она искренне удивилась, когда ее первый сексуальный опыт оказался совсем не таким, как она ожидала. Она думала, что оргазм можно испытывать легко и часто. Она думала, что прямая стимуляция клитора гарантированно позволит ей увидеть звезды. Она ошибалась. Но она упорно пыталась подогнать свои ощущения к карте. Она продолжала действовать так же, как герои фильмов, убеждая себя, что, если она делает то, что, предположительно, должна делать, значит, испытанное при этом чувство должно быть удовольствием. Прошло несколько месяцев, прежде чем она окончательно почувствовала диссонанс между ее ожиданиями и тем, что на самом деле испытывала. Тогда она пришла ко мне, убежденная, будто с ней что-то не так.

Когда я сказала ей, что женщинам намного легче испытывать оргазм в уже сложившихся отношениях, чем в первый раз с новым партнером, она мне не поверила. До такой степени она была убеждена, что в карте все написано правильно, а местность — ее тело — ошибается.

Кроме того, я сказала ей, что удовольствие зависит от контекста и даже клиторальная стимуляция в неправильном контексте нередко кажется неприятной. «Как щекотка, — объяснила я. — Если она не вызывает приятных ощущений, значит, контекст пока еще неподходящий. Когда клиторальная стимуляция не вызывает приятных ощущений, это не значит, что твой клитор не работает, это значит, что ты еще недостаточно возбуждена».

И это приводит нас к первому шагу на пути создания позитивных мета-эмоций.

В том, что касается секса, Оливия — одно большое жизнерадостное «да», а значит, она вполне может испытывать бесконечный экстаз… или бесконечные сомнения в себе и беспокойство, не говоря уже о динамике преследования. Все зависит от того, как она относится к этой своей способности.

Еще в начале первой главы Оливия выяснила, что ее карта неточна, — история, которую она рассказывала себе (что постоянно хотеть секса ее заставляют гормоны), была метафорой, защищавшей ее от культурных посланий, сообщавших, что ее поведение недопустимо.

Но она нарисовала новую карту, в основу которой легли научные данные и безоценочное внимание к собственным внутренним ощущениям. Она осознала, что ее чувствительная педаль газа, объединившись с маленькой наблюдательницей, порождают чувство бесконтрольности происходящего, но они же способны подарить ей радость и удовольствие. Чувство бесконтрольности возникало у нее, когда спираль из стресса, самокритики и нового стресса закручивалась слишком туго. Радостное удовольствие возникало, когда она научилась ослаблять это напряжение, позволяя стрессу рассеиваться своим путем и не трогая тормоз и газ.

«Сбросьте скорость. Сохраняйте спокойствие, — это совет Оливии для всех партнеров с более высоким влечением. — Не преследуйте, не тяните и не толкайте. Будьте как игрок со щеткой в керлинговой команде. Подготовьте дорогу для секса».

Патрик, когда на него не давят и он не чувствует, будто обязан что-то делать, становится изобретательным, любопытным и веселым и готов экспериментировать без тени смущения. Он знает, каким подарком может стать чувствительная педаль газа Оливии, и знает, какие трудности она может вызвать.

Итак. Когда Оливия получила магистерский диплом, Патрик устроил для нее что-то вроде чувственной охоты за сокровищами, в которой участвовали почти вся ее коллекция игрушек, два вида лубрикантов, как минимум один момент, когда ее несли, обнаженную, в наручниках и с завязанными глазами, по коридору в другую комнату дома, а также несколько очень хороших друзей. (И это, пожалуй, лучшая история на тему «как наука сделала мою сексуальную жизнь лучше» из тех, что я слышала.)

В конце за праздничным столом Оливия, переполненная эндорфинами и окситоцином, полушутя предложила Патрику выйти за нее. Предложение было шутливым только наполовину.

Оливия — одно большое «да». Это подарок. Это вызов. Она доводит до максимума свой сексуальный потенциал, когда ее сексуальный ответ перерастает в способность неспешно наслаждаться происходящим, не забегая вперед.

Сбросьте скорость. Сохраняйте спокойствие. Не тяните и не толкайте. Позвольте ощущениям нарастать.

Первый шаг в изменении ваших мета-эмоций — признать разницу между целевым состоянием, которое диктует сценарий, и тем, что вы ощущаете на самом деле. Чтобы разобраться с этой разницей, у меня есть два проверенных правила:

1) — когда карта (сценарий) не совпадает с местностью (вашими ощущениями), значит, ошибается карта, а не местность;

2) — местность и карта у каждого из нас отличаются от местности и карты всех остальных людей.

Эти два правила означают, что самый надежный источник знаний о вашей сексуальности — ваши внутренние ощущения. Когда вы замечаете несовпадение между местностью и картой (а это рано или поздно случается с каждым), всегда принимайте как данность, что правду говорит ваше тело. И не забывайте также, что все остальные тела и карты отличаются от ваших. Это значит, что каждый проходит путь от заблудившегося путешественника до опытного навигатора по-своему.

Несколько раз в книге я упоминала гипотетических близнецов, но сейчас, чтобы проиллюстрировать свою мысль, я расскажу историю реальных близнецов. Мы с моей сестрой Амелией — однояйцевые близнецы. У нас одинаковая ДНК, мы родились с разницей в десять минут, росли в одном доме, ходили в одну школу, смотрели по телевизору одни и те же передачи и нередко читали одни и те же книги. И все же к тому моменту, когда мы начали сексуальную жизнь, у нас в головах сформировались очень разные карты.

В моей голове существовала моя собственная уникальная версия медийной установки. Я была уверена, что идеальная сексуальная женщина — это склонная к приключениям шумная особа, которую вожделеют все мужчины, очарованные ее смелостью и опытом. Разумеется, она без труда достигает оргазма при вагинальном сексе, испытывает спонтанное влечение, и у нее такая влажная вагина. Любая женщина, не пытавшаяся пробовать в сексе что-то новое, была, на мой взгляд, ханжой и безнадежно отсталой неврастеничкой.

Заметьте, здесь ничего не говорится о том, что идеальная сексуальная женщина сама испытывает большое удовольствие, просто это так выглядит со стороны. Культура внушала мне, что сексуальная женщина должна быть такой, и так я себя и вела. К моменту начала моих первых сексуальных отношений я была сексуальным продуктом, подготовленным и упакованным для чужого удовольствия.

Эта карта была такой действенной и убедительной, что я не могла отделить ощущения, которые должна была испытывать, от ощущений, которые испытывала на самом деле. В восемнадцать лет в моих первых сексуальных отношениях — с человеком, который позднее будет преследовать меня и угрожать убить, — я воображала, как партнер причиняет мне боль, а я смеюсь. Я смеялась до тех пор, пока сама не перестала понимать, действительно ли мне нравится испытывать боль. В то время я еще не представляла, насколько все это неправильно. Ближе к концу этих отношений (закончившихся вызовом полиции) я впервые посмотрела на свою вульву и расплакалась.

Мне невероятно повезло, что курс секс-педагогики начался у меня в том же семестре, когда я вступила в эти нездоровые отношения. Я одновременно продвигала себя как сексуальный продукт, согласно инструкциям, полученным из женских журналов, эротических романов и порно, и узнавала правду о сексуальном благополучии. В следующие десять лет я значительно пополнила свой запас знаний, но еще важнее то, что я выработала намного более здоровые взгляды. Я узнала, что тело женщины и ее удовольствие принадлежат ей одной и никому больше, что можно сказать «нет» сексуальному контакту, не отказываясь от всего, что его сопровождает: любви и нежности, удовольствия и игры, и что мои собственные внутренние ощущения — это вполне официальный источник, которому можно доверять, выбирая, хочу я что-то пробовать или нет.

А вот, пожалуй, самое важное из того, что я осознала: мои внутренние ощущения иногда бывают противоречивыми, и это нормально (я член стаи!), и чем больше терпеливого и бережного внимания я уделяю моим внутренним ощущениям — особенно вызывающим дискомфорт, — тем больше радости и уверенности испытываю.

У Амелии, в отличие от меня, к подростковому возрасту в голове сформировалась собственная уникальная версия моральной установки. Умные женщины не интересуются сексом, считала она. Умных девочек привлекает красота разума, а не тела. Только глупые девочки идут на поводу у своих «примитивных животных инстинктов». Классические взгляды среднего класса Викторианской эпохи. Она считала, что идеальная сексуальная женщина должна быть более или менее асексуальной, и принимала собственное отсутствие интереса к сексу за подтверждение своей разумности.

Потом Амелия начала заниматься сексом, и постепенно ей это даже понравилось! Так она открыла для себя новую область на карте, исследовала новые территории. Она создала пространство, где секс получил статус приятного времяпровождения, которым можно занять вечер пятницы, если по телевизору не показывают «Секретные материалы». Она перерисовала карту, отметив на ней возможность быть умной и наслаждаться сексом, но по-прежнему вела свой корабль по узкому проливу.

Только встретив будущего супруга, сестра начала воспринимать секс как один из способов узнавания другого, не просто развлечение, а более глубокое удовольствие, напрямую связанное с ее индивидуальностью. Это оказалась совершенно новая карта, и на ней была обозначена местность, о существовании которой Амелия не подозревала — хотя все это время она лежала у нее перед глазами, неисследованная.

Она провела со своим партнером пятнадцать лет и испытала за это время многие радости и трудности, с которыми сталкиваются женщины в долговременных отношениях. И если мне крупно повезло стать секс-педагогом, то ей повезло не меньше: иметь сестру — секс-педагога означало, что она в любой момент могла, как и другие женщины, позвонить мне или написать, чтобы спросить: «Это нормально?» Как большинство женщин, Амелия обладает контекстно зависимым влечением и нонконкордантностью возбуждения. И как многие женщины, она пересылает мужу записи из моего блога со словами: «Вот! Видишь?»

Мы с ней представляем прекрасный пример того, как генетически идентичные сады, засеянные одними и теми же семенами, по мере роста превращаются в два весьма отличающихся пейзажа. У нее, по-видимому, чуть более чувствительный тормоз, чем у меня, а у меня чуть более чувствительный газ. Поэтому медийная установка лучше подошла к моей природной сексуальности, а моральная установка — к ее природной сексуальности, и таким образом в наших головах пустили корни и дали ростки разные идеи.

К тому времени, как мы начали заниматься сексом с партнерами, мы обе имели некий набор убеждений о том, какими должны быть наши ощущения. И нам обеим, как почти всем женщины, пришлось осознать, как мало на самом деле мы были подготовлены к этому, и заново учиться быть сексуальными.

Изучение науки о сексуальном благополучии помогло нам обеим нарисовать карты, лучше отражающие особенности нашего сексуального ландшафта, что, в свою очередь, позволило более эффективно обсуждать вопросы своего сексуального благополучия с партнерами. Кроме того, после этого мы перестали осуждать других женщин, чей опыт противоречил нашему: все объясняется тем, что люди разные.

Но сбор информации и перерисовка карты были не самой сложной задачей — и для нас с сестрой, и для большинства женщин, с которыми я общалась.

Знать, как работает ваша сексуальность, важно; приветствовать вашу сексуальность как есть, без осуждения или стыда, еще важнее. И для большинства женщин это самая трудная часть задачи.

Узнав, что с ними все в порядке, многие женщины немедленно чувствуют себя свободными и удовлетворенными своей сексуальностью как никогда раньше. Зажигается свет, и они говорят: «Оказывается, у меня просто была неправильная карта, а со мной на самом деле все в порядке!» Но некоторые, даже соглашаясь с тем, что их ответное влечение или оргазмы нормальны, не могут согласиться с тем, что эта новая разновидность нормы заслуживает такого же серьезного отношения. Один из комментаторов моего блога сформулировал это так: «Я думаю, вы умалчиваете о том, что “ответное влечение” второстепенно по отношению к спонтанному». 85 % женщин испытывают «второстепенное» влечение? Вот это да.

Разумеется, толкование ответного влечения как «второстепенного» не факт, а мнение, оценочное суждение. Если ваше тело испытывает ответное влечение, то оценка его как второстепенного — это мета-эмоция, ваше отношение к ощущениям своего тела. «Я не должна прикладывать для этого столько усилий, — думаете вы. — Влечение должно просто возникать». Под этой мыслью скрывается чувство: «Я не должна быть такой. Я неадекватна».

Как вы думаете, чувство собственной неадекватности будет ускорять газ или нажимать на тормоз? Правильно.

Итак, самое трудное не узнать, что вы обладаете ответным влечением, или нонконкордантностью, или чем-то еще, в данный момент характерным для вашей сексуальности. Самое трудное — это полюбить свою сексуальность такой, как есть, когда мир десятилетиями пытался убедить вас, что вы неисправны. Самое трудное — это увидеть красоту в пейзаже, не совпадающем с картой.

Почему это трудно? У того, что я сейчас скажу, нет прямых научных доказательств — я даже не уверена, как могли бы выглядеть эти научные доказательства. Но я честно скажу вам, что думаю, основываясь на своих знаниях о науке и на опыте женщин, сумевших достичь сексуального благополучия. Я думаю, чтобы отпустить негативные мета-эмоции (и прочувствовать скрывающиеся под ними мысли «Я не должна быть такой» и «Я хочу, чтобы моя сексуальность была другой»), вашей маленькой наблюдательнице придется пройти через пропасть отчаяния, признав, что поставленные ранее цели недостижимы или, по крайней мере, недостижимы теми способами, на которые вы рассчитывали.

В наших сценариях и картах четко прописано, какой должна быть наша сексуальность, ее цели, количество усилий и сроки исполнения. Мы должны с легкостью испытывать оргазм, иметь спонтанное влечение и прочие мужские по умолчанию мифы. Избавиться от этого часто так же сложно, как избавиться от самокритики, обсуждаемой в главе 5. Мы думаем, что, если мы отпускаем цель, значит, мы сдаемся или теряем надежду. Мы переживаем это как неудачу. Для целей, связанных с сексом (стиль влечения, оргазм, удовольствие), это так же верно, как для всех остальных целей в жизни: завершить отношения, передумать получать диплом или поступать в магистратуру, согласиться с тем, что форма вашего здорового тела не соответствует (нездоровому) культурному идеалу.

Именно это так затрудняет процесс изменения вашей карты. Чтобы сделать это, требуется пройти через пропасть отчаяния, оплакивая карту, оказавшуюся совершенно неправильной, и все те места, в которые вы в итоге не смогли попасть.

Эмоции похожи на туннель: вы должны пройти сквозь темноту, чтобы в конце выйти на свет. Иногда это довольно просто. Иногда это ужасно больно. Иногда отказаться от определенной цели все равно что отказаться от самого себя.

И когда отпускание причиняет боль, в игру вступает отказ от оценки.

Если ваша сексуальность вызывает у вас беспокойство, или вы сердитесь на себя за то, что испытываете (или не испытываете) определенные чувства, или вы чего-то стыдитесь, вы нередко помещаете это чувство в коробку и прячете ее где-то глубоко внутри. И чувство сидит в коробке, ожидая, когда можно будет завершить свой цикл. Вы не избавились от него, вы просто поставили его на паузу. Какая-то небольшая часть вас сидит в замершем на вершине подъема вагончике на американских горках — рано или поздно ей придется соскользнуть вниз. Она должна это сделать, чтобы завершить цикл.

Теперь представьте, что вы не прячете свое отношение к сексуальности в коробку, а признаете его присутствие и начинаете с любопытством рассматривать, или чувствуете к нему заботливую симпатию, какую могли бы почувствовать к плачущему новорожденному или пугливому котенку, или просто нейтрально наблюдаете за этим отношением из-за кулис внутренних ощущений. Эта сочувственная осознанность создает контекст, не бьющий по тормозу и позволяющий вашему внутреннему состоянию завершить свой цикл.

Раньше я думала, что именно осознанность внутреннего состояния имеет значение, но одно исследование за другим подтверждает, что «наблюдение» за внутренним состоянием не является значимым прогнозом благополучия [12]. Нет, лучший мета-эмоциональный прогноз благополучия дает переменная, которую называют «отказ от оценки».

Люди, которым плохо дается отказ от оценки, соглашаются с утверждениями: «Я говорю себе, что не должна думать так, как я думаю» и «Когда у меня появляются расстраивающие мысли и образы, я оцениваю себя как плохую или хорошую в зависимости от того, с чем связана эта мысль или образ». Люди, которые достигли высот в отказе от оценок, говорят совсем другое: когда их расстраивают какие-то мысли, они просто признают, что это происходит, не оценивая происходящее как плохое или хорошее, правильное или неправильное. Другими словами, отказ от оценки позволяет вам чувствовать то, что вы чувствуете, не важно, видите ли вы в этом какой-то смысл, комфортно это или нет, верите вы или нет, что должны это чувствовать. Отказ от оценки позволяет нейтрально рассматривать свой внутренний настрой.

В качестве иллюстрации я приведу свою любимую научную статью на эту тему, небольшое исследование, изучавшее роль осознанности в жизни людей с тревожным расстройством. Исследователи рассматривали в числе прочего симптомы тревожности участников и то, насколько эти симптомы мешали им в повседневной жизни, а также ответы участников на анкету «Пять факторов осознанности». Одним из пяти факторов значилось «наблюдать» (замечать внутренние ощущения), другим — «не оценивать» (не категоризировать внутренние ощущения как хорошие либо плохие).

И представьте себе: меньше подвержены тревожным симптомам оказались не те участники исследования, у которых они были выражены слабее, и не те, кто лучше сознавал свое внутреннее состояние (фактор «наблюдать»). Нет. Меньше подвержены тревожным симптомам оказались те, кто умел не давать происходящему оценок! Насколько тревожность нарушает течение жизни человека, прогнозировали не сами симптомы, а то, как человек к ним относился. Не то, что вы чувствуете, — и даже не то, насколько вы осознаете, что чувствуете. А то, что вы чувствуете о своих чувствах. Как вы к ним относитесь. Люди, не оценивающие свои чувства, справляются лучше.

Корпус исследований, посвященных конкретно роли отсутствия оценок в сексуальности, невелик, но постепенно растет. В небольшом исследовании на тему сенсорно-моторной секс-терапии женщины из проходящей лечение группы сообщали, что благодаря терапии перестали чувствовать, будто должны что-то ощущать, и начали относиться к себе мягче и снисходительнее [169]. (Ничего не напоминает из, скажем, главы 5? Сочувствие к себе, помните?) Исследование было слишком узким для получения статистически значимых результатов, однако качество этих находок внушает надежду и подкрепляет гипотезу о том, что значение имеет не осознание своей сексуальности, а то, как именно вы ее осознаете.

Я не раз говорила: каждая эмоция — это туннель. Чтобы выйти на свет, вы должны пройти туннель до конца. И если вы будете просто переставлять ноги, одну за другой, то рано или поздно придете туда, куда хотели. Некоторые знают, как идти по туннелю, потому что выросли в семье, где их этому научили. Некоторые знают, потому что самостоятельно освоили этот навык во взрослой жизни. А некоторые пока не имели возможности научиться. Но мы всегда можем исправить это упущение, став для себя личным эмоциональным коучем.

В книге «Эмоциональный интеллект ребенка» Джон Готтман описывает четыре различных родительских отклика на чувства ребенка: эмоциональный коучинг, пренебрежение, неодобрение и невмешательство. Я буду называть три последних, менее поддерживающих, отклика общим термином «пренебрежение эмоциями» [94].

Эмоциональный коучинг учит следующему.

* Вы можете распознавать эмоции низкой интенсивности и разбираться с ними до того, как они обострятся.

* Негативные эмоции — это естественный ответ на негативные события в жизни. Поскольку негативные события в жизни порой неизбежны, неизбежны и негативные эмоции.

* Негативные эмоции — это нормальная часть жизни, поэтому их обсуждают, им дают имена и сопереживают им.

* «Иногда это трудно, и это нормально», «Когда тебе плохо, мы любим тебя так же, как когда тебе хорошо», «Можешь плакать сколько угодно, милая».

* Ваша печаль, гнев и страх — признаки вашей человечности.

В то же время пренебрежение эмоциями учит вас вот чему.

* Вы должны игнорировать тонкие и низкоинтенсивные эмоции — они не играют значимой роли.

* Негативные эмоции токсичны, опасны для вас и для окружающих.

* Вы выбираете негативные эмоции, так же как утром выбираете, что сегодня надеть. Поскольку это осознанный выбор, негативные эмоции можно наказывать, даже если они не связаны прямо с недопустимым поведением.

* «Просто забудь об этом», «Будь благодарна за все, что у тебя есть» или «Ну хватит, улыбнись, милая!».

* Ваша печаль, гнев и страх — признак неудачи, личной или семейной.

То есть эмоциональный коучинг говорит вам, что чувство — это туннель и, пройдя сквозь темноту, вы обязательно выйдете на свет. Пренебрежение эмоциями, напротив, внушает вам, что чувство — это не туннель, а пещера, где текут ядовитые реки и тысячи крыс шуршат в темноте и где вы окажетесь заперты навечно. Поэтому, что бы ни происходило, держитесь от пещеры подальше.

Во многих семьях в зависимости от контекста или конкретной эмоции используют оба подхода. И не забывайте о том, что люди нередко пренебрегают чужими эмоциями из лучших побуждений. Слова «не плачь, милая» представляются вполне благожелательными, и человек, который их произносит, очевидно, хочет помочь и утешить вас. Но в этих словах скрывается тонкий намек на то, что чувства нежеланны. Что вы доставляете неудобство другим. Что для всех было бы легче, если бы вы этого не чувствовали, поэтому, пожалуйста, прекратите.

Однако дискомфортные чувства все же случаются. Это нормальный здоровый ответ на негативные события в жизни. Если вы сталкиваетесь с несправедливостью, то возникает гнев. Если вы сталкиваетесь с потерей — то печаль. Если вы сталкиваетесь с препятствиями на пути к цели — то фрустрация. Если вы сталкиваетесь с опасностью — то страх. И даже если вы только предугадываете все эти события, вы можете заранее начать испытывать эмоции, и они вызовут у вас такой же дискомфорт. Все, что возникает, имеет конец. Все проходит и заканчивается, если только вы не бьете по тормозу и не останавливаетесь посередине туннеля.

Если вам повезло и ваша семья научила вас проходить сквозь эмоциональный туннель, отлично! Применяйте те же навыки для сексуального благополучия. Если ваша семья больше походила на мою, то вам понадобятся некоторые подсказки, чтобы научиться двигаться сквозь туннель дальше, когда, по мнению вашего мозга, вы все глубже заходите в пещеру. Вот три способа приучить себя к отказу от оценки, успех которых я наблюдала в действии.

1. Помните, что чувства — это биологические циклы, имеющие встроенные начало, середину и конец. Вы поверили мне, когда я сказала это раньше? Когда за нами гнался лев? И когда ребенок очнулся от анестезии? Если вы ощущаете эмоцию, это не значит, что вы теперь заперты в ней навечно, напротив, вы можете двигаться сквозь нее, как сквозь туннель. Это бывает невесело или даже опасно. Но ваше тело знает, что делать. Все, что нужно, — позволить ему это.

2. Некоторым становится легче, когда они представляют, что позволять себе испытывать чувства так же важно, как позволять себе писать и какать. Эти функции встроены в систему. Вы не говорите себе, что не должны писать, вы просто находите для этого подходящее место и время. И если вам срочно необходимо пописать, вы ищете для этого оптимальный контекст. То же касается чувств. Это естественная часть человеческого бытия, встроенная в нашу природу. Культурные предписания гласят, что мы не можем просто испытывать наши чувства где хотим, но мы можем найти для них подходящее время и место.

3. Вспомните метафору птичьей стаи из главы 8: отказаться от оценки — значит позволить всем птицам стаи вместе улетать от хищника. Иногда люди боятся, что, если они дадут своим птицам разлететься, спасаясь от хищника, те никогда не вернутся. Но эта система работает иначе. Как только птицы спасутся от хищника (или спонтанно заметят, что хищника на самом деле не было), они снова развернутся и полетят по направлению к магнитному полюсу. Но если вы не позволите им улететь — если вы скажете себе «Я не должна испытывать это чувство» и ударите по тормозу, — вы посадите птиц, пытающихся лететь, в клетку. Как отреагируют на это птицы? Они испугаются еще больше, начнут биться о прутья, одновременно отчаянно пытаясь спастись от хищника и вырваться из клетки. Так что позвольте птицам спастись и не сомневайтесь: они снова вернутся в стаю.

И наконец, предложение: начинайте с малого. На тренингах, посвященных медитациям и осознанности, сначала обычно учат уделять внимание простым вещам, сосредоточившись на том, как вы дышите или едите изюм. Вкус и запах у изюма простой и совершенно неопасный по сравнению с ощущениями гнева, стыда или горя. Научившись замечать запах, вкус, текстуру изюма, вы выстроите платформу, на которой сможете испытывать более сложные чувства, сохраняя то же нейтральное внимание — не давая оценки.

Что говорит «Ты великолепна в постели!» убедительнее, чем оргазм вашего партнера? Только то, что партнер не способен удержать себя от оргазма, особенно если у него не слишком податливая педаль газа.

Камилла логически продумала проблему «Я приготовил тебе пиццу, а ты попробовала только кусочек, что я должен чувствовать?» и пришла к изящному решению. Они с Генри установили правило, запрещающее ей испытывать оргазм.

Во всем остальном они могли делать что угодно, но отныне Камилле не разрешалось испытывать оргазм. Трудно поверить, что простейший прием реверсивной психологии действительно работает в реальной жизни: «Ты не хочешь иметь оргазм? Отлично. Тогда тебе нельзя иметь оргазм!»

Правило изменило две вещи. Во-первых, оно избавило Камиллу от давления, а Генри — от тщетного ожидания. Они оба смогли расслабиться и забыть об этом, отчего стали чувствовать себя свободнее. Правило сделало кое-что еще. Генри уже изменил свое отношение к прелюдии и начал рассматривать их отношения в целом как один бесконечный способ дразнить Камиллу. Новое правило вывело игру на новый уровень.

Сняв со счетов оргазм, этим они озадачили маленькую наблюдательницу Камиллы. Если Генри, например, занимался с Камиллой оральным сексом и она чувствовала себя настолько возбужденной, что могла вот-вот испытать оргазм, она вспоминала, что вообще-то не должна его испытывать, и ее маленькая наблюдательница начинала ежеминутно проверять уровень возбуждения и сравнивать его с целевым состоянием (удержаться от оргазма), а значит, постоянно думала об оргазме и о том, насколько близко к нему находится. Внутри запрета «не иметь оргазм» скрывается… «иметь оргазм». Если вы скажете себе «не думать о медведе», что случится сразу после этого?

Оргазмы не возникают автоматически, как мысли, но в правильном секс-позитивном контексте, если вы договорились, что оргазм запрещен, а потом дали человеку достаточно времени, чтобы попробовать от него удержаться… Я просто скажу, что это весьма увлекательная игра и вам стоит ее как-нибудь попробовать. Что возвращает меня к оргазму, от которого ваш партнер не может удержаться.

Генри соображает так же хорошо, как Камилла. Я знаю это, потому что однажды она позвонила мне и сказала, что он придерживается их уговора строже, чем она сама. Во время секса он использовал вибратор, и, когда она почти дошла до оргазма и в самом деле хотела его испытать, он остановился. Она была раздосадована. Пожалуй, даже взбешена. Но эй, ведь это она придумала правило. Он просто вел себя как джентльмен. Он дважды проделал это снова — почти довел ее до оргазма, а потом остановился. Потому что был джентльменом. В конце концов он подвел ее так близко, что она просто не смогла удержать себя, и оргазм случился сам собой. Это ловкий трюк — у женского оргазма нет «точки невозврата», такого как эякуляция у мужчины. Поэтому, чтобы довести женщину до такого состояния, чтобы она не сумела удержаться от оргазма, требуется высокий уровень постоянного возбуждения.

Да, я повторю это снова, секс-педагог — лучшая работа на свете, потому что люди рассказывают вам такие истории.

С этой мета-эмоцией я сталкиваюсь очень часто: «Если дискомфортное чувство не имеет решения, значит, нет никакого смысла позволять себе его испытывать». И все же смысл есть. Испытывать чувство, с которым вы ничего не в силах сделать, нужно затем, чтобы оно разрядилось, завершило цикл, закончилось.

Я разговаривала об исследовании безоценочного отношения с моей коллегой Джен, и она поделилась со мной, что в прошлые выходные попала как раз в такую ситуацию. Она заметила, что пришла в необъяснимую ярость из-за сущего пустяка — потеряла марку от письма, которое собиралась отправить. Позднее она догадалась, что на самом деле ее гнев вызвала не марка. Гнев возник в ней прошлым вечером, когда она посмотрела фильм об одном придурке-женоненавистнике, напомнивший ей собственную историю отношений с таким же женоненавистником, случившуюся двадцать лет назад.

— И что ты сделала с гневом? — спросила я.

— Я сказала себе, что не нужно испытывать гнев, потому что придурок давно исчез из моей жизни.

— То есть ты дала оценку? Нажала на тормоз?

— А что еще я должна была сделать? Беситься из-за парня, которого не видела двадцать лет?

Угроза — придурок-женоненавистник — была уже далеко, Джен не могла сразиться с ним или убежать от него. И все же она испытывала чувство гнева. Что же ей стоило предпринять? Она могла завершить цикл. Ведь ощущения существовали в ее теле без всякой связи с придурком, благополучно оставленным позади.

Однако в детстве этому почти никого не учат, а данный навык требует тренировки. Когда у нас возникают чувства, с которыми мы действительно ничего не можем поделать, и мы не знаем, как позволить себе просто чувствовать и ничего не предпринимать, наш мозг начинает искать ситуацию, в которой он способен что-то сделать, и пытается перенести чувства на эту ситуацию. Поэтому не злитесь на парня, которого давно нет в вашей жизни. Просто пропустите гнев сквозь себя. Не важно, чем вызван гнев, это просто случайная эмоция, чувства, оставшиеся от прошлого, которым нужно выгореть. Не жмите на педаль газа, не жмите на педаль тормоза. Заметьте гнев и позвольте ему быть. Сохраняйте спокойствие, и он пронесется сквозь вас, как горячий пустынный вихрь или тайфун.

Когда человек испытывает травму, это выглядит как будто кто-то проник в его сад и вырвал все растения, которые он долго и заботливо выращивал. Особенно ужасно, если человек, разрушивший сад, не незнакомец, а тот, кому вы доверяли. Вы испытываете ярость, чувство, что вас предали, горе при виде того, во что превратился сад, и страх, что он никогда не станет прежним. Но пройдет время, и он снова расцветет. Так происходит со всеми садами. И вы поможете своему саду, позволив ему расти дальше таким, как есть, а не таким, каким он был до этого или каким вы хотели бы его видеть. Как это сделать? Сочувствие к себе: снисходительность, простая гуманность и осознанность. Терпение. Вам плохо, но вы не сердитесь на себя. Боль сопровождает исцеление. Если вы сломали ногу, в процессе заживания нога вряд ли будет чувствовать себя лучше, чем после. Вы ощущаете боль, зуд, потерю сил. С того момента, как вы сломали ногу, она безостановочно болит. Но эта боль, вполне закономерная, постепенно начинает отступать.

Если заглушить физическую боль, процесс выздоровления в теле идет по-прежнему. Однако если мы попытаемся «заглушить» эмоциональную боль, мы получим передышку, но, увы, процесс исцеления тоже приостановится. Люди более просветленные, чем я, могут сбалансированно проживать эмоции горя и паники, но для большинства из нас исцеление сердца неизбежно сопряжено со страданиями. Мне жаль, но это так.

Недавно я работала с женщиной, подвергшейся сексуальному насилию. Она находилась на ранней стадии терапии. Она по очереди впадала то в гнев, то в отчаяние, то замирала и уходила в себя — и постоянно испытывала страх. Она долгое время практиковала медитации, но сотрясающие ее эмоции оказались слишком интенсивными, и она не могла пропустить их сквозь себя; они скапливались на выходе, как у бутылочного горлышка, и создавали внутри нее пробку. Она чувствовала, что паникует и не способна избавиться от боли. Она хотела знать, что делать со всеми этими чувствами, как их исправить. Она хотела знать, как ей остановить боль и скоро ли боль закончится.

— Я могу сказать тебе, — начала я, — что все твои ощущения, все противоречивые чувства, вся боль — это нормальная часть процесса выздоровления. Каждый проходит через это по-разному, и нет способа узнать, как долго это будет длиться. Какое-то время все просто ужасно, потом постепенно начинает становиться лучше. Но вот что точно: все, кого я знала, находили выход.

Мы посидели молча, пока она впитывала в себя мысль о том, что невозможно заранее узнать, когда боль закончится, и ей придется просто доверять своему телу и своему сердцу, верить, что они излечатся. Наконец она сказала:

— Я как будто… сижу с оглушенной птицей в ладони. Если я нервничаю и пытаюсь ее растормошить, она никак не реагирует. Но если я буду неподвижно ждать, достаточно долго и терпеливо, птица очнется и улетит.

Да. Именно так.

Я постоянно наблюдаю это. Люди слушают мои рассказы об эмоциональном коучинге, а затем рассказывают, как партнеры пренебрегают их эмоциями. Они спрашивают, что с этим можно сделать. Я обнаружила два исключительно важных общих правила для пар, которые собираются поговорить о сексе.

Никто из вас не выбирает свои чувства — но вы оба выбираете, как к ним относиться. Одно из самых проблематичных посланий в мета-эмоциях пренебрежения состоит в том, будто эмоциональная реакция может быть произвольной. Вы как будто «выбираете», иметь ответное влечение или не иметь, или «выбираете» не испытывать оргазм при вагинальном сексе. Но на самом деле от вас это не зависит. Вы не выбирали химию мозга, с которой родились, не выбирали семью или культуру, в которой вас воспитывали, и вы не выбираете, что ваше тело делает сегодня в ответ на сексуально релевантные стимулы. Вы выбираете другое: как относиться ко всему перечисленному выше, и такой же выбор способен сделать ваш партнер. Именно ваше нейтральное отношение к происходящему меняет дело. Если в ваших отношениях один партнер хочет секса больше, чем другой, вам никак не поможет уверенность в том, что один из вас сознательно «выбрал» свой уровень влечения. Помните динамику преследования из главы 7?

Вы можете выбрать сопереживание — или нет. Выбрать терпение — или нет. По отношению к себе и к партнеру. Когда вы обнаружите, что в споре о сексе зашли в тупик и испытываете фрустрацию, спросите громко: «Мы оба сейчас выбираем сопереживание и терпение?» (Намек: заставить человека быть терпеливым можно не больше, чем заставить его испытать оргазм. Для этого нужно сначала создать подходящий контекст, а потом позволить этому случиться.)

Сами по себе чувства не опасны, но их можно использовать во вред. Одно из главных посланий мета-эмоции пренебрежения состоит в том, что чувства по природе своей опасны — они токсичны и наносят вред вам самим и окружающим. Обычно в это верят люди, выросшие в обстановке, где другие использовали чувства, чтобы задеть их или манипулировать ими, и для них самих использовать чувства, чтобы намеренно ранить человека, — это игра против правил. Самое важное: вам не разрешается использовать свои чувства, чтобы ранить себя или манипулировать собой! (Сочувствие к себе!) Точно так же вам не разрешается использовать их, чтобы задеть партнера или других людей или манипулировать ими. И другим людям, в том числе и партнеру, не разрешается использовать чувства против вас.

Но испытывать свои ощущения можно и безопасно. Чувствовать эмоциональный дискомфорт не значит сразу же оказаться в опасности. Это даже не слишком страшно — если вы твердо знаете, что, когда дискомфортное чувство завершит свой цикл, в конце вам неизбежно станет лучше.

Наблюдать за ощущениями партнера может быть некомфортно для вас. Это может пробудить в вас желание сделать партнеру лучше или решить его проблему. Это нормально, это неплохо. Но помните, что сделать человеку лучше и решить его проблему — значит позволить ему пройти через туннель до самого конца, завершить цикл. Это не стимульно-реактивная схема — «если партнер плачет, тогда немедленно начните его подбадривать». Нет. Если ваш партнер плачет или проживает какие-то другие интенсивные эмоции, помните, что это не ваш спящий ежик и ваша работа здесь — слушать, что нужно ежику, и дать партнеру возможность завершить цикл.

Если вы боитесь чувств или сердитесь на чувства, свои или партнера, это только увеличивает процент гнева и страха в отношениях, а значит, делает хуже и сексуальную жизнь. Отказываясь от оценки чувств, вы создаете пространство, в котором ваш партнер может завершить цикл и таким образом убрать досадное препятствие, стоящее на пути вашей уверенности, радости и экстаза.

Вспомните спящего ежика. Ни вам, ни вашим ощущениям не поможет, если вы сунете их в лицо партнеру с криком: «Прими это!» Как бы вы ответили, если бы партнер так поступил с вами? Если вы не святая непревзойденной кротости и терпения, вы займете — и вполне обоснованно — оборонительную позицию. Совать свои ощущения в лицо партнеру — значит использовать их как оружие, а это никогда не приносит ничего хорошего.

О том, как слушать партнера и как управлять чувствами в отношениях, написано много прекрасных книг. В главе 4 я советовала книгу Сью Джонсон Love Sense и теперь добавляю к этой рекомендации книгу Джона Готтмана и Нэн Сильвер «Как сохранить любовь в браке».

Теперь, когда мы определили самое большое препятствие на пути изменения мета-эмоций — пропасть отчаяния, куда мы падаем, отпуская старую цель, — и узнали лучший способ пройти через это препятствие — не давать оценок, чтобы иметь возможность завершить цикл, — давайте перейдем к практике.

Если вы недовольны своей сексуальностью, у вас есть три рычага, влияния на поведение наблюдательницы:

1) — цель;

2) — количество и качество затраченных усилий;

3) — критерий скорости — ваша оценка того, сколько усилий нужно приложить для достижения цели.

Начнем с изменения критерия скорости. Множество женщин сталкиваются с этой проблемой, когда решаются завести ребенка. У них есть цель — фантастический, самый желанный магнитный полюс, к которому летит вся стая, — поэтому их интерес к сексу какое-то время бьет все рекорды. Но месяц проходит за месяцем, а результата все нет, и они начинают чувствовать фрустрацию, беспокойство, затем приходят в ярость или испытывают опасения. И наконец, они падают с утеса критерия скорости в пропасть отчаяния. Реалистические ожидания могут полностью изменить дело — например, если знать, что на успешное зачатие у пары уходит в среднем от шести до двенадцати месяцев, а 15 % пар вообще не удается зачать ребенка в первый год совместной жизни. Скорректировав свои ожидания о нужном количестве усилий, вы освободите силы для того, чтобы получать удовольствие от секса и открыть свой разум для изучения других подходов к родительству, которые, возможно, больше вам подойдут.

Если вас беспокоят болезненные ощущения при сексе, то, скорректировав свои ожидания, вы вовремя обратитесь за помощью. Однажды мне представилась возможность поговорить с Кэролайн Пьюкалл, написавшей в соавторстве с Эндрю Голдштейном и Ирвином Голдштейном книгу When Sex Hurts («Когда секс причиняет боль»). Она заметила, что некоторые женщины терпят боль при сексе «просто потому что уверены, будто так и должно быть». Кэролайн продолжила: «Есть что-то в женщинах, которые переносят боль дольше, чем нужно». Возможно, это отражается и в других областях жизни, не только в сексе. Они терпят боль, потому что думают, будто других вариантов не существует, что эффективное лечение недоступно (хотя оно доступно!) или поиски лечения доставляют столько хлопот, что это сводит на нет потенциальную пользу (но это не так!). Профессиональные медики иногда подкрепляют эту тенденцию, не принимая жалобы женщин всерьез или предполагая, что, если у женщины нет инфекции или травмы, боль существует «только в ее голове».

Если бы женщины (и наблюдающие их врачи) имели в вопросе женских генитальных болей такой же критерий скорости, как и в вопросе мужских генитальных болей, они без всяких колебаний обращались бы за помощью. Желание прикладывать больше усилий (в данном случае терпеливо переносить боль) не врожденное, а выученное. И его реально изменить, просто признав существование боли и допустив возможность, что все должно быть иначе. Боль — это сигнал: ваше тело нуждается в помощи. Если вы опираетесь на внутренние ощущения, а не на внушаемый культурой критерий скорости и считаете их более достоверным источником знаний о сексе, вы услышите сигналы вашего тела о помощи и воспримете их всерьез. Трудно найти лучший пример. Дело не в том, что вы чувствуете (боль). Дело в том, как вы относитесь (терпимо или нет) к тому, что вы чувствуете.

Такие истории всегда наполняют меня праведным негодованием. Однажды после моего публичного выступления ко мне приблизилась женщина в инвалидной коляске и сказала, что здесь она впервые услышала о существовании эффективного лечения вагинизма (хронического напряжения мышц тазовой диафрагмы, из-за которого проникновение во влагалище либо невозможно, либо крайне болезненно). Наблюдавшие ее доктора никогда не говорили ей, что вагинизм излечим.

Почему они ничего ей не сказали? Потому что доктора не знали этого? Или им было некомфортно обсуждать вопросы секса со взрослой двадцатилетней женщиной? Или им просто не пришло в голову, что женщина в инвалидной коляске имеет такое же право на полноценную сексуальную жизнь, как и любая другая? Я не знаю. Но я невольно задаю себе вопрос, стали бы эти доктора игнорировать жалобы на сексуальную дисфункцию и боль, если бы они исходили от двадцатилетнего мужчины в инвалидной коляске.

На стене в моем офисе висит большой плакат-демотиватор. На нем изображен пингвин, удаляющийся от камеры, и подпись: «Ограничения. Пока не расправишь крылья, не узнаешь, как далеко можешь уйти».

Разумеется, это шутка, но я купила этот плакат, когда писала свою диссертацию, потому что он показался мне действительно мотивирующим. Каждый раз, когда я натыкалась на неожиданные трудности, каждый раз, когда они оказывались сложнее, чем я ожидала, пингвин напоминал мне, что я найду способ обойти препятствие или преодолеть его. Если я не в силах долететь до нужного места на крыльях, то доберусь каким-нибудь другим способом, пусть даже и пешком.

Если вы хотите чего-то добиться, но выясняется, что ваш план не работает, это не значит, что вам никогда не попасть в нужное место или что вы не должны пытаться; это значит, что вы должны найти другой способ. Если вы хотите, чтобы ваше сексуальное благополучие изменилось к лучшему — что бы под этим ни подразумевалось, починка и ремонт или поиски небывалого экстаза, — возможно, вам просто нужно изменить качество усилий, прикладываемых вами для достижения цели.

Если ваша цель — оргазм при вагинальном сексе, полезно знать, что только четверть всех женщин способны испытать оргазм во время вагинального секса без дополнительной стимуляции (этот факт может изменить ваш критерий скорости). Но еще полезнее узнать, что есть более надежный путь к оргазму — клиторальная стимуляция. Чтобы получить оргазм во время вагинального акта, измените качество прикладываемых усилий: добавьте клиторальную стимуляцию. Своей рукой, рукой партнера или вибратором или прижимаясь лонной костью к аналогичной точке на теле партнера.

Если цель — спонтанное влечение, знание о том, что это сравнительно редкое явление, поможет изменить ваш критерий скорости. Но если вы поймете, как создавать секс-позитивный контекст, это позволит вам прикладывать усилия более эффективно. Оптимальный контекст, как мы убедились, подразумевает включение всех включателей и выключение всех выключателей. Или, если обратиться к другой метафоре, оптимальный контекст — это прополка сорняков секс-негативной культуры в вашем саду. Вернитесь к анкетам и посмотрите, какие аспекты вы в силах изменить, чтобы создать контекст, одновременно поощряющий и удовольствие, и стремление.

Тренировка в искусстве отказа от оценок — самое крупное и серьезное вложение в улучшение работы вашей сексуальности. Если семья и культура посадили в вашем саду ростки, которые вы хотели бы выполоть и заменить чем-то новым, отказ от оценки — это инструмент, позволяющий вам тихо стоять в своем саду и смотреть, как чахнут сорняки. Даже те сорняки, которые вас учили лелеять и беречь. Позвольте сорнякам зачахнуть в интересах всего сада.

Меррит никогда не делает то, чего от нее ожидаешь, и в этом ей нет равных. Она начала доверять себе не когда смогла доставить себе удовольствие, а когда доставила удовольствие партнерше. Она приняла себя как сексуальную женщину… когда позволила себе не быть сексуальной. Она погрузилась в интенсивное удовольствие… после того, как решила больше не пытаться получить удовольствие.

— Так оттаивают руки, когда приходишь с мороза. Сначала немного больно, потом пальцы согреваются, — вот как она описала ощущения, испытанные, когда она отпустила ту сексуальность, которую предположительно должна была иметь, и освободила место для сексуальности, которую на самом деле имела. — Можно было предположить, что лесби средних лет не попадется на эту удочку и не станет безоговорочно верить всему, что говорят вокруг об устройстве женской сексуальности, но отпустить все это оказалось нелегко.

— У тебя чувствительный тормоз, — сказала я, — и возможно, он был заблокирован намного раньше того времени, когда в политику пришли феминистки.

И еще одна история напоследок.

Меррит и Кэрол поженились вскоре после того, как их дочь окончила старшую школу. Этот ребенок — разумеется, она была секс-педагогом для всех сверстников в школе — организовала для своих мам девичник с подарками. Кроме прагматичных подарков вроде сертификатов магазина садовых товаров и новых полотенец там была преподнесенная дочерью корзинка с бантиком, в которой обнаружилась бутылка игристого сидра, ароматизированные свечи и массажное масло.

— Не могу поверить, наш ребенок дарит своим родителям принадлежности для свидания, — сказал Меррит.

— Ой, да ладно вам. Это же не дилдо и хлыст!

На этом Меррит и Кэрол, покраснев и рассмеявшись, попытались отправить девочку на кухню мыть посуду. Но она продолжала:

— Я хочу сказать, оглянитесь, на дворе XXI век. Вы здесь, вы такие, как есть, вы иногда раздеваетесь и ложитесь в постель, потому что любите друг друга. Пора уже к этому привыкнуть.

Именно это Меррит и делала с тех пор, бок о бок с Кэрол.

В главе 8 я говорила о том, как изменить целевое состояние, чтобы достичь оргазма. Заменяя старую цель (достижение оргазма) на новую (получение удовольствия), вы переключаете внимание маленькой наблюдательницы на более доступную мишень, способную, однако, принести вам множество негативных мета-эмоций. Это нормально. Если вы заметите, что внутренне сопротивляетесь мысли, будто удовольствие стоит ценить выше оргазма, просто заметьте это чувство, отступите в сторону и позвольте фрустрации перетечь в горе. Это ваша маленькая наблюдательница отпускает старую цель и позволяет горю открыть дверь к удовольствию.

В главе 7 я говорила также о том, как изменить цель, чтобы оптимизировать свое сексуальное влечение. Отпустив старую цель (спонтанное влечение) и позволив себе действовать в русле ответного и контекстно зависимого влечения, вы удовлетворите вашу маленькую наблюдательницу и найдете контекст, позволяющий использовать преимущества вашего стиля по максимуму. Возможно, культурный багаж снова помешает вам согласиться с тем, что ответное влечение ничем не хуже спонтанного. Заметьте этот порыв и позвольте себе пройти через туннель. Каждый раз, когда у вас внутри будет возникать оценка контекстно зависимого влечения, тренируйтесь просто замечать ее, не соглашаясь с ней и не споря. Просто признайте ее, позвольте ей пройти сквозь вас и покинуть вас.

Я также описывала изменение цели в условиях нонконкордантного возбуждения в главе 6. Само по себе обретение конкордантности вряд ли сильно повлияет на качество вашей сексуальной жизни. Поэтому ваша задача — признать, что иногда нонконкордантнось случается, использовать лубрикант, если ваших вагинальных выделений недостаточно для задуманного, и научить партнера прислушиваться к вашим словам. Не забывайте, что вокруг нонконкордантности сложилась масса культурных оценок и разногласий и вам, вероятно, потребуется отпустить негативные мета-эмоции, связанные с этой темой. Данный процесс происходит так же: нужно позволить этим чувствам завершить их циклы и отпустить их, чтобы освободить пространство для новой цели.

Когда я рассказываю о переназначении цели, люди иногда делают вывод, что самая трудная задача во всем этом — выбрать правильную цель. Но на самом деле это довольно легко (хотя и не всегда). Правильная цель отвечает вашему внутреннему содержанию прямо сейчас. Сократите дистанцию между целевым состоянием и вашим нынешним состоянием. Ваша цель — быть такой, какая вы есть, прямо сейчас.

Трудность изменения цели заключается не в том, что делать, а в том, как это сделать. Как вам отпустить старую цель и почувствовать, что вам действительно хорошо в нынешнем положении? Вспомните миссис Б. из начала главы. Как вы думаете, какова ее цель? Удовольствие? Контакт с партнером? Самопознание? Из того немногого, что нам о ней известно (и из того, что нам вообще известно о социализации женщин вокруг секса), представляется вероятным, что подсознательная цель миссис Б. — соответствовать ожидаемому идеалу. Она хочет, чтобы влечение приходило к ней спонтанно, чтобы она могла испытывать оргазм во время вагинального секса. Коротко говоря, она хочет чувствовать себя «нормальной». Но мы уже знаем, что такого понятия, как норма, не существует — вернее, что мы все нормальны. Мы все собраны из одних и тех же элементов, но в особом, уникальном порядке. Двух одинаковых людей нет. И все же большинство из нас хотят чувствовать себя нормальными. (Это одно из нормальных свойств вашей сексуальности — время от времени беспокоиться о том, нормальны ли мы. Да, беспокоиться о своей нормальности — это… нормально.)

Почему нормальность становится целью? Чего на самом деле хотят люди, когда они хотят быть нормальными? Я думаю, чувство нормальности дает ощущение принадлежности, ощущения себя своим в группе. Помните, что сказала Камилла в главе 1: «Мы все пытаемся чему-то принадлежать». Мы хотим знать, что находимся в безопасности, в границах общего человеческого опыта, что на нашей карте обозначено то же, что на картах у других. Если мы не находим на своей карте место, в которое попали (то есть испытываем ощущения, для которых у нас нет ни схемы, ни подсказки, ни сценария), мы теряемся. Неизвестная территория кажется пугающей и небезопасной — помните, в главе 4: «Я заблудилась / я дома». На неизвестной территории мы чувствуем: «Я в опасности!» У нас включается стрессовый ответ, и мы становимся как крыса с Игги Попом: нам кажется, что все вокруг представляет для нас угрозу.

Но если кто-то подходит к нам и говорит: «С тобой все в порядке — смотри, на моей карте есть это место. Здесь точно должно быть так», мы расслабляемся. Теперь мы знаем, что мы недалеко от дома, в безопасности, внутри границ. Здесь наше место.

Когда люди спрашивают меня: «Я нормален?» — на самом деле они хотят знать: «Меня признают своим?» Ответ на этот вопрос: да. Вы принадлежите своему телу. Вы принадлежите миру. Вы принадлежали ему с момента рождения, и это ваш дом. Вы не обязаны соответствовать придуманным кем-то сексуальным стандартам, чтобы заработать это право.

Если вы меняете свою цель и хотите «к чему-то принадлежать», значит, вы уже добились успеха, потому что вы уже здесь.

К двери моего офиса приклеена маленькая карикатура. На ней старый буддийский монах сидит рядом с молодым монахом. Старый монах говорит: «Дальше не происходит ничего. Вот оно».

Будучи скорее ботаном, чем монахиней, я вижу в этом комментарий об уменьшающей несоответствие петле обратной связи, и о критерии скорости, и о том, как важно обучить маленькую наблюдательницу наслаждаться настоящим, а не рваться в будущее. Каждый раз, входя в офис, я напоминаю себе: «Вот оно. Прямо сейчас».

Но что, если… я понимаю, это радикальная мысль, но просто выслушайте меня. Что, если бы вы точно так же отнеслись к вашей сексуальности? Что, если сексуальность, которая есть у вас прямо сейчас, одна и другой не будет? Что, если это и есть оно?

Когда я задаю этот вопрос, он вызывает у женщин самую разную реакцию, от сияющей улыбки до внезапных отчаянных рыданий. Если мысль, что ваша сексуальность, такая как есть, и есть оно, заставляет вас улыбаться — превосходно! Надеюсь, эта книга поможет вам приумножить и наполнить новыми силами ваше сексуальное благополучие. Если при мысли, что сексуальность, которую вы имеете сегодня, и есть ваш единственный вариант, вы чувствуете горе, стыд, отчаяние, ярость, неуверенность, фрустрацию или страх, тогда читайте дальше.

В тот день, когда вы родились, мир мог выбирать, что рассказать вам о вашем теле. Он мог научить вас жить с вашим телом уверенно и радостно. Он мог рассказать вам, что ваше тело и ваша сексуальность — прекрасные дары. Но вместо этого мир научил вас относиться к себе критически, быть недовольными своей сексуальностью и телом. Вас научили раздавать оценки и ждать от своей сексуальности того, что не совпадало с ее изначальными параметрами. Вам рассказали историю о том, что случится в вашей сексуальной жизни, и эта история оказалась фальшивой. Вам солгали. От вашего имени я взбешена ложью, которую вам внушал мир. И я работаю над созданием мира, который не станет больше лгать женщинам. Я не способна отменить раны, которые мир вам нанес, и вы тоже не можете этого сделать. Но вы в силах исцелить их.

Как и ваши гениталии, ваша сексуальность совершенна и прекрасна именно в том виде, в каком она есть. Вы нормальны. И если вы не испытываете боли, вы совершенно здоровы. Поэтому, когда вы замечаете, что недовольны своей сексуальностью, когда замечаете стыд, фрустрацию или горе, направьте эти чувства прочь от себя, сосредоточьте их на культуре, рассказавшей вам неправильную историю. Направьте ярость не на себя, а на лгавшую вам культуру. Плачьте не о том, что вы не соответствуете выдуманному «идеалу», в лучшем случае безосновательному, а в худшем представляющему собой акт подавления и насилия, — плачьте о великодушном мире, который вы заслуживали по праву рождения… и не получили.

Когда вы позволяете себе испытывать все эти ощущения, вы не ставите перед собой цели изменить мир. Вы делаете это для того, чтобы ваши ощущения получили разрядку, освободились, расчистили пространство для чего-то нового внутри вас. Когда вы пропускаете сквозь себя горе и выпускаете его наружу, вы отказываетесь от той сексуальности, которая, как вам внушали, у вас «должна быть», от фантомной личности, слишком долго занимавшей место у вас в голове. Отпустив фантом, вы освобождаете место для новой сексуальности — вашей собственной. И когда мы все, одна за другой, сделаем это — мир изменится.

Сексуальность, которая есть у вас сейчас, — это оно. И она прекрасна, даже если — особенно если! — отличается от того, чему вас учили.

Я не знаю, на кого вы больше похожи: на Оливию, Камиллу, Меррит или Лори, или не похожи вообще ни на одну из встреченных мною женщин. Я не знаю, насколько легко вы открываете и создаете контексты, в которых рождается желание и наслаждение. Я не знаю, насколько уверенно вы чувствуете себя в своей сексуальности, в своем личном саду. Но я знаю, что этот сад принадлежит вам. И чем больше внимания вы ему уделяете, тем более здоровым и пышным он вырастет. Я знаю, что вы прекрасны и у вас есть все данные для того, чтобы в вашей жизни появились уверенность, радость и отличный секс. Я знаю, что вы нормальны.

Лори и Джонни жили с тех пор долго и счастливо — по крайней мере, «счастливо» занимало бо́льшую часть «долго». Жизнь — сложная штука, и Лори по-прежнему иногда загоняет себя или переутомляется, и тогда ее тело замыкается и отвергает любые удовольствия. Но в жизни Джонни и Лори полностью изменились три вещи.

Первое: Лори научилась обращать безоценочное внимание на свои ощущения, и это научило ее быть такой же доброй и щедрой с собой, как со всеми, кого она любила. Она научилась замечать маленькие удовольствия и разрешила себе наслаждаться жизнью.

Второе: хотя Лори немногое могла сделать, чтобы уменьшить реальные факторы стресса в своей жизни, она была способна уменьшить стресс, предпринимая более обдуманные попытки снизить давление и завершая каждый новый цикл стрессового ответа. Она позволяла себе плакать. Она стала дольше принимать душ, обращая внимание на ощущение струящейся по телу воды, а после душа не выливала на себя лосьон для тела, словно масло в сковородку, а медленно втирала его, думая о том, как это приятно и какая у нее красивая кожа. Делая зарядку, она визуализировала стресс как оранжевого монстра из мультфильма про Багза Банни — того, которому Багз Банни делал маникюр, — и представляла, как убегает от него через входную дверь и попадает в объятия Джонни. Она начала ощущать разрядку стресса как приятное переживание — по крайней мере, оно больше не было для нее источником страданий.

И наконец, она стала намного снисходительнее к себе самой. Заметив, что снова придирается к своему телу или чувствует вину, позволив себе какое-то удовольствие, она больше не говорила себе: «Прекрати это!» Она просто думала: «Ага, вот опять эти самокритичные мысли». Она тренировалась не давать оценок.

Возможно, эти перемены не продержались бы долго, если бы Джонни не разглядел скрытые в них возможности. Освоившись с мыслью о необходимости выключить ее выключатели, он начал замечать все новые и новые способы помочь Лори отпустить тормоз. Иногда это были простые вещи: например, вымыть посуду и вытереть кухонный стол. Иногда это было «Давай сегодня вечером не будем переживать, будет у нас секс или нет, а просто полежим и поболтаем». Иногда нужно было организовать свидание, на котором Лори получала достаточно времени, чтобы расслабиться.

Партнеры с более высоким влечением могут подумать: «Просто она должна хотеть этого так же сильно, как я!» Они проявляют негативные мета-эмоции по отношению к сексуальным чувствам партнера. Но Джонни понял, что дело не просто в желании секса, а в создании контекста — скорее даже, в создании образа жизни, — где есть место для потребностей обоих партнеров. Он с любопытством складывал пазл, пытаясь понять, как выключить выключатели Лори. Он не уставал удивляться тому, как изумительно раскрывается и расцветает сексуальность Лори, словно первые цветы на голой весенней земле. Он испытывал настоящее благоговение перед тем, как ее страсть бурно разрастается и перебрасывает лозы через стены сада под ласковым теплым дождем и солнцем правильного контекста.

Дело не в том, что вы чувствуете. Дело в том, как вы относитесь к своим чувствам.

* Самое важное, что вы можете сделать, чтобы получить потрясающую сексуальную жизнь, — это принять свою сексуальность такой, какая она есть прямо сейчас, даже если она не та, какой вы ожидаете ее видеть.

* Чтобы избавиться от устаревших надуманных культурных стандартов, вы должны пройти процесс горевания и преодолеть отчаяние маленькой наблюдательницы.

* Чтобы облегчить этот процесс, приучите себя к безоценочным мета-эмоциям (эмоциональный коучинг). Признайте, что чувства — нормальная часть жизни и, когда случается что-то плохое, совершенно нормально испытывать гнев, страх или печаль.

* Когда вы даете себе разрешение быть и чувствовать без ограничений, ваше тело получает возможность завершить цикл, преодолеть туннель и выйти на свет.