Глава 5
Не один раз я ругала себя за дурную привычку совать свой длинный нос куда не следует. Однако едва представлялся случай, как я в тот же миг оказывалась там, где быть никак не должна!
Некоторые из моих коллег называют подобное свойство интуицией, другие — шестым чувством, или, что еще хлеще — нюхом сыщика, однако у меня эта привычка называлась совсем по-другому: неудовлетворенное любопытство! Именно это, присущее только женщинам, чувство позволяет нам отыскивать иголку в стоге сена, тогда как мужчины с их «логическим мышлением» не видят у себя под носом и самого стога.
Нет, зря вы думаете, что я преувеличиваю. Возьмите такой маленький пример: много ли мужчин знают своих соседей хотя бы по именам?.. А какая женщина не знает, что за отношения у этих соседей в семье?! Может быть, пример и не слишком яркий, но попробуйте его опровергнуть…
В общем, я решила пробраться на склад номер шесть. Не знаю, что я рассчитывала там найти. Уж точно не пропавшие спутниковые тарелки! Но мне было необходимо взглянуть на это место собственными глазами, пока информация о движении украденного товара не стала абсолютной абстракцией.
Что-то подсказывало мне, что поднятая мною волна любопытства непременно достигнет человека (а может, и не одного), не заинтересованного в том, чтобы до моих прелестных ушек дошла лишняя информация. Как следствие этого, все, что я могла узнать завтра утром, было бы так же далеко от правды, как толстуха в управлении от Клаудии Шиффер!
Отыскивая дорогу к помещению, где располагалось управление складов «Облпотребсоюза», мы с Орловым минули несколько, если не сказать — множество, различных мрачных помещений постройки времен Людовика XIV. На стенах многих из них красовались жирные номера, выведенные краской. Так вот, номер шесть определенно был среди них. И я даже могла точно сказать, где он находился… Профессиональная привычка.
Свежий снежок тихо поскрипывал под подошвами моих башмаков, когда я пробиралась к складу. Во всем огромном лабиринте мрачных зданий этот скрип был, пожалуй, единственным звуком, говорившим о том, что не все еще вокруг умерло.
Шум вечернего города, что таким «музыкальным» фоном оформлял поскрипывание моих рифленых подошв, доносился откуда-то издалека, будто с того света. Тарасов жил своей жизнью, которая в данный момент столь же отличалась от моей собственной, как утренняя роса от Юпитера.
Я довольно быстро добралась туда, куда мне хотелось попасть, но куда я лучше бы не ходила — на склад номер шесть. И единственное, что я сделала разумного за последние полчаса, это осмотрела его со всех сторон.
Меня уже не раз обвиняли в сумасшествии те люди, что узнавали о моих злоключениях. Вот теперь я и вам предоставляю такую возможность…
Склад номер шесть от всех прочих складов «Облпотребсоюза» отличался только одним — жирным номером, написанным красной краской на бетонной стене. Во всем остальном это было абсолютно типичное складское помещение: высокие стены; узкие окна почти под потолком; двускатная шиферная крыша и пара железных ворот. Ну, просто шедевр архитектуры! И вот внутрь этого шедевра мне и предстояло попасть.
Если знаешь, что необходимо делать, то выполнить задуманное не так уж и сложно. А уж я всегда прекрасно представляла, что мне предстоит, если бралась за то или иное дело.
Вот здесь-то все и было намного проще, чем, например, стащить у бабушки банку варенья!
Судя по всему, склады практически не охранялись (что само по себе казалось странным), поэтому у меня появилась счастливая возможность пробраться внутрь, не наслаждаясь восторгом счастливых зрителей в униформе. Что ж, придется аплодировать только самой себе!
Склад стоял почти вплотную к бетонному забору двухметровой вышины. Вдоль забора были навалены кучи снега, оставшиеся, видимо, после очистки территории. Поэтому забраться на забор труда не составляло. А затем — точный прыжок, и мои пальцы цепко ухватили край шиферного покрытия.
Я забралась на конек и огляделась, стараясь казаться незаметной. Думаю, что мне это удавалось не больше, чем маяку на скалистом острове. Впрочем, похоже, любоваться мной было действительно некому!..
Шифер глухо хрустнул, когда я старательно надавила на центр листа каблуком. Я вытащила осколки и покидала их в снежный сугроб. Шуму это произвело не больше, чем таракан на книжной полке, что мне и было нужно.
Чуть больше проблем оказалось с основой из досок, к которой крепился шифер. Впрочем, тут помощью мне оказалась обычная безалаберность строителей! Похоже, что в начале семидесятых (а именно тогда, как мне кажется, строился склад) воровали ничуть не меньше, чем в наши дни, поэтому и доски оказались хлипкими, и расстояние между ними огромным. В общем, не прошло и полутора минут, как я оказалась внутри огромного склада.
Тому, что внутри помещения была абсолютная темнота, я не удивилась ничуть. А вот пустоте, царившей там же, не удивиться было нельзя!
Я приземлилась не на гору коробок, ящиков или контейнеров, как рассчитывала, а на пол. Причем с четырехметровой высоты! Сенсей учил меня и падать, и прыгать с большой высоты, но от неожиданности я толком не успела сгруппироваться, поэтому удар от приземления оказался достаточно чувствительным. Кажется, я даже ойкнула. В любом случае, склад на мое падение отозвался гулким эхом.
Только сейчас я подумала, что выбраться обратно окажется несказанно труднее, чем попасть внутрь, но отчаиваться еще было рано. Я достала из кармана пальчиковый фонарик на аккумуляторах, что всегда болтался на брелке моих ключей, и попыталась осмотреться. Не скажу, что луч фонарика позволил мне многое рассмотреть, однако света для ориентации в пространстве дал достаточно. Теперь уже ничто не мешало мне оглядеться.
Склад действительно оказался почти пустым. Он походил скорее на желудок изголодавшегося кита, куда попал изобретательный Мюнхгаузен, чем на что-либо другое. Изнутри он казался даже больше, чем снаружи, а небольшая стопка картонных коробок у дальних ворот лишь усиливала это ощущение.
Эти коробки были похожи на упаковку спутниковых тарелок так же, как Сатана на Патриарха Московского, но я все же решила на них полюбоваться. Высчитывая в уме, сколько этих коробок мне придется перетаскать к дырке в крыше, чтобы выбраться из склада, я, чеканя шаг, направилась к ним.
Если бы у меня не развязался шнурок, то я бы так и дошла до этих коробок, словно бестолковая корова, не видя ничего вокруг. Однако бог миловал! Шнурок развязался, и я, наступив на него другой ногой, едва не растянулась на грязном полу.
Ругнувшись сквозь зубы, нагнулась за фонариком, вылетевшим из рук, я едва так и не осталась навек согнувшись — чуть правее от меня, у глухой стены склада, стояла коробка со спутниковой антенной!
Впрочем, сначала мне так лишь показалось!..
Не помня себя от счастья, я тигрицей метнулась к этой коробке. Не знаю, уж от чего я так возликовала, словно пенсионерка в очереди за гуманитарной помощью, но продолжалась моя эйфория не дольше трех секунд — коробка оказалась пустой! Запечатанная, абсолютно новая коробка была пуста, как вечер после неудавшегося свидания!
— Ладно, уймись! — одернула я себя. — От таких перепадов настроения как бы кожа на животе складками не сделалась… — И пошла к неизвестным коробкам.
Ничего интересного они из себя не представляли. В них покоились безвременным сном почившие видеомагнитофоны того же электроприборного завода. А уж они для меня интереса не представляли. За исключением того, что на каждой из этих коробок красовался логотип с символикой фирмы «Электрофайл». Решив посмотреть, не хранится ли что позанимательней позади кипы магнитофонов, я решила их обойти.
Почти уже завернув за стопу коробок, я оказалась еще раз одаренной судьбой. Верхний ящик с видеомагнитофоном почему-то выступал далеко вперед от остальных своих собратьев, и именно с ним состыковалась моя светлая головушка!
Грохот получился порядочный. Коробка от такого наглого вмешательства в сферу своих интересов попросту вышла из равновесия и заявила протест, грохнувшись на бетонный пол. Естественно, что пол оказался крепче, а вот и с коробкой, и с ее содержимым произошла разительная метаморфоза. Они попросту разделились на Союз Независимых Государств!
Я, конечно, попыталась взять на себя роль миссии ООН, однако порушенное единство восстановлению не подлежало. Я как раз взяла в руки изрядный кусок бывшего видеомагнитофона, стремясь воссоединить его с остальными частями, как именно этот момент выбрали ворота, чтобы отвориться!
Извините, но мне стало не до смеха, хотя и до этого было не особенно весело.
— Ну, девочка! — раздался из ворот задорный незнакомый голос. — Погуляли, полюбовались, пора и честь знать!..
— Да, ты, в натуре, Санек, — перебил его еще кто-то. — Кончай с этой кошелкой базары разводить! — И добавил, уже обращаясь ко мне: — Где ты, стерва?!
Вот это уже ближе к теме! А я еще голову ломала, как со склада выбраться!..
Первой моей мыслью было спрятаться. Заставить одного из пришедших искать меня на складе, а затем разделаться с тем, что останется у двери. Однако прятаться-то как раз было и негде.
В тот момент меня даже не удивило то, откуда они знают, кто залез на склад, да и то, что на склад вообще кто-то забрался. Когда я ломала крышу, то могла поручиться, что вокруг никого нет. Впрочем, размышлять сейчас об этом времени не было. Все еще сжимая в руке изрядный кусок погибшего видеомагнитофона, я вышла из-за кучи коробок под свет их фонарей…
— Санек, смотри! — рассмеялся рослый гоблин, освещая фонариком обломок в моей руке. — Эта овца, похоже, с нами биться надумала!
Санек ответить не успел. Он был пониже ростом, чем его напарник, но все же мне он показался намного опаснее. Все в его фигуре и позе, в которой он стоял, говорило о том, что он хищник. Причем очень и очень умелый! Вот им в первую очередь я и решила заняться…
Не давая гоблинам возможности осознать, что происходит на самом деле, я рыбкой упала на бетонный пол и перекатилась под ноги Саньку, стремясь его сбить. Однако этот мой маневр удался лишь частично — я только и смогла, что заставить его неуклюже отскочить в открытые ворота.
Впрочем, возможности любоваться его балетными па у меня не было. Второй гоблин поначалу опешил, но лишь на миг — я еще катилась по полу, а он уже попытался достать меня ногой. Это-то его и сгубило!..
Не слишком церемонясь, я поймала летящую в меня ногу и чуть потянула ее на себя. Этого для «крутого мэна» оказалось достаточно — едва осознав, что собственная нога перестала ему подчиняться, гоблин во весь рост растянулся на полу. Грохот при этом был такой, как при старте космического корабля с Байконура.
В следующее мгновение я уже сидела на поверженном и очень ласково приложилась к его буйной головушке обломком видеомагнитофона. Причем прямо по темечку! Вот здесь я едва и не ошиблась: слишком сильно желая отплатить милашке-гоблину за те ласковые слова, что он посвятил мне, я едва не забыла о его напарнике. Вот только тот-то обо мне прекрасно помнил и попытался ногой поправить мне челюсть.
Дантист-самоучка!
Летящую в меня ногу я заметила лишь в последнюю секунду и, чтобы спастись от удара, вновь покатилась по грязному полу (боже, на что теперь будет похожа моя дубленка!). В общем, от удара я себя уберегла, и лишь ветер, поднятый движением ноги Санька, пошекотал мне шею. Я вскочила на ноги.
— Молодец, Танечка! — похвалил меня гоблин. — А я-то думал, что те басни, что про тебя ходят, сильно преувеличены!..
Вот тебе, бабушка, и Юрьев день! Оказывается, они и имя мое знают! Откуда?! Только пусть не уверяют меня, что тоже по фотографии в газете опознали!
Впрочем, проблемой больше, проблемой меньше — значения для меня сейчас не имело. С этим разберемся потом, а пока передо мной возвышался Санек, и миновать его следовало побыстрее, так как я не знала, насколько же деревянная голова у того гоблина, что бесформенной кучей валялся сейчас на полу.
— Ладно, — проговорила я безвольно опуская руки. — Поймал ты меня. Что дальше?
Общительный гоблин распахнул было рот, намереваясь ответить на мой вопрос, но, видно, не судьба ему была вести сегодня светские диалоги — я без замаха бросила ему в голову обломок видеомагнитофона, что еще держала в руке.
Нет, естественно, что Санек от него увернулся, но на миг ему пришлось отвлечься от меня. А для меня мгновение, что для черепахи четыре часа! Следом за обломком к нему в объятия полетела и я, причем ногами вперед.
Сначала мне показалось, что я промазала и попала в стену, настолько прочно Санек стоял на ногах. Но мне приходилось и не такие стены пробивать! Я отскочила от него, словно футбольный мячик от штанги (или как там она у футболистов называется?), и мягко приземлилась на обе ноги.
Санек секунду не двигался, а потом пошатнулся и, с каким-то бульканьем попытавшись втянуть воздух в онемевшие легкие, студнем стек на пол. Все, дорога свободна!
Я стремглав бросилась на выход, спеша добраться до машины Орлова раньше, чем кто-то из незадачливых ловцов придет в себя, и едва не раскроила нос, поскользнувшись на свежем снегу.
Нос защитить мне удалось не хуже, чем секунду назад все остальное, и я проехала на животе по снегу несколько метров. По пути моя рука загребла с земли что-то угловатое. Я хотела отбросить эту штуку подальше, но в последний момент удержала руку — это был тот самый кусок видеомагнитофона, что чуть раньше летел в голову Саньку. Как утопающий за соломинку, я вцепилась в него и, едва вновь не обнявшись с землей (или снегом?), побежала прочь от склада, что так и остался стоять с открытыми воротами.
Вот уж чем я могла сегодняшним вечером похвастать, так это тем, что до машины Орлова добралась быстро и без проблем. Похоже, те двое бойцов невидимого фронта, украшавшие сейчас своими тушами невзрачные полы шестого склада, были пока единственной ударной силой, выделенной для моего захвата. Вот только кем?
Еще издалека я увидела, что Орлов курит около своей «шестерки», облокотившись на ее крышу. Я буквально на крыльях полетела к нему, еще бы чуть-чуть — и заключила бы Геннадия в объятия.
— Батюшки-светы! — оторопел Орлов, видя, какую скорость я развила. — Что, Танечка, у вас сегодня сдача норматива по спринтерскому бегу? Или вы случайно на шило сели?..
Да, не может парень не издеваться! Мой щенячий восторг как ветром сдуло.
— Не знаю, как у меня, но вот у тебя сейчас будет экзамен по скоростному вождению! — заорала я, даже не заметив, что перешла на «ты». — Быстрее в машину, или тебе придется на этот раз ремонтировать не «шестерку», а свою собственную голову!
Странно, но Геннадий среагировал мгновенно. Я еще не успела схатиться за ручку дверки, как он уже завел двигатель. А в тот момент, когда я плюхнулась в кресло рядом с местом водителя, «шестерка», завизжав колесами, развернулась на небольшом пятачке среди других машин.
В ту же секунду из дверей управления выскочил охранник, что столь любезно встретил меня в коридоре. В тот момент мне подумалось, что он, наверное, стоял все время с моего ухода у окна и ждал развития событий. Видимо, то, что открылось его цепкому взору, выходило за рамки известного лишь ему сценария, на что охранник среагировал с присущей ему тактичностью — пару раз выстрелил в нашу сторону.
К счастью, мы уже поворачивали на разбитую дорогу между бетонными заборами, и пули прошли от нашей машины столь же далеко, как «Челленджер» от пояса астероидов.
Орлов не смотрел на охранника и именно поэтому умудрился в последний момент обрулить одного из тех двоих гоблинов, что пытались задержать меня на складе. Я не успела рассмотреть, кто это был, но (да простят меня боги!) все равно пожалела, что Геннадий не размазал его по капоту!
Мне оставалось только удивляться тому, как Орлов умудрился врезаться в мою машину! Сейчас он вел «шестерку» так лихо, вписываясь в узкие повороты, что и Шумахер, наверное, мог бы поучиться у него рулить — мы проходили лабиринт складов «Облпотребсоюза», словно трассу «Формулы-1» в Монте-Карло!
И все же оказалось, что в Тарасове есть гонщики и получше Орлова. А может, просто существовала какая-то другая, более прямая дорога со складов в город. Но, как бы то ни было, прямо перед перекрестком, выводившим на Московский тракт, на хвост нам села пошарпанная «Ауди»! Иномарка выскочила из какой-то дыры между заборами и едва не снесла нам задний бампер. «Ну, началось!» — обреченно подумала я и посмотрела на Орлова.
— Держись! — почувствовав мой взгляд, прорычал Геннадий сквозь зубы. И вовремя!
Взвизгнув покрышками в немыслимом повороте, наша «шестерка» выскочила на тракт прямо перед носом «КамАЗа»-рефрижератора. Наверное, водитель «КамАЗа» потом долго матерился, но в тот момент он проявил чудеса реакции — успел вывернуть руль влево, избегая столкновения, и его огромный прицепной фургон понесло прямо на наших преследователей.
На секунду я зажмурилась, ожидая грохота удара, а может, и звука взрыва, но ничего не произошло. Я обернулась назад, чтобы заметить, как пресловутая «Ауди» выбирается на дорогу позади «КамАЗа», заставив слететь на обочину старый «Москвич», пытавшийся избежать столкновения.
Мне подумалось, что если дальше будет так продолжаться, то в скором времени мы с преследователями разнесем полгорода и посадим себе на хвост половину дэпээсников Тарасова. Вот уж будет поистине всенародная популярность!
Однако Орлова подобные мысли не посетили. А если и посетили, то их присутствие он никак не показал. Геннадий был предельно сосредоточен на дороге, стараясь избежать столкновения с машинами, поддерживая при этом весьма приличную скорость.
«Ауди» не отставала! Напротив, водитель иномарки оказался еще более рисковым парнем, чем Орлов. Он успел уже «поцеловаться» с кем-то, и правое переднее крыло его машины трепетало от встречного ветра, словно перепончатая конечность летучей мыши.
С каждой секундой расстояние сокращалось! Мне вдруг показалось, что это Орлов сбрасывает скорость, а не преследователи прибавляют ее. Я посмотрела на спидометр — так и есть! Его стрелка медленно, но верно ползла вниз к нулевой отметке!
— Так, господин хороший! И что, по-твоему, это значит? — зло проговорила я, показав рукой на спидометр.
— Слушай, милашка, раз уж мы перешли на «ты», — оборвал меня Орлов тихим голосом и вдруг заорал: — Ты, сию секунду заткни свой рот!
От подобной выходки я попросту оцепенела. Чего-чего, но подобного обращения с его стороны я не ожидала. В моем положении выбирать было особенно нечего, поэтому я «заткнула свой рот» и приготовилась принять любое развитие событий. Не знаю, уж что там задумал Орлов, но он может не рассчитывать, что подобная выходка сойдет ему с рук, если мы выберемся из этой переделки!
А «Ауди» настигала нас. Она уже приблизилась настолько, что вполне бы могла боднуть нас в задний бампер. Однако на уме у преследователей было что-то другое. «Ауди» еще чуть прибавила скорость и поравнялась с нами. И в этот момент мы бок о бок влетели на мост над железной дорогой.
Мост был четырехрядный, с бетонными разделителями посередине. Почти сразу за мостом дорога поворачивала влево, причем достаточно круто. И, поглядев на этот поворот, я поняла, что задумал Геннадий!
Стекло на дверке «Ауди» опустилось, и кто-то изнутри машины замахал нам рукой. Не отрывая взгляда от дороги, Орлов опустил левой рукой стекло и чуть прибавил скорость.
— Эй, баран бестолковый! — заорал один из преследователей, перекрывая звук мотора и шум ветра. — Прижмись к обочине и высади телку. Ты нам, осел, не нужен, так что кончай из себя Бэтмена строить!
— О’кей! — заорал им в ответ Орлов. — Понял вас!
И в этот момент мы вошли в поворот. А нам навстречу ползла вереница «КамАЗов».
Геннадий резко вывернул руль, подрезая иномарке дорогу. Звук разрываемого металла резанул по ушам, но броня российской машины оказалась не в пример крепче иноземного творения. И без того подраненное крыло у «Ауди» оторвалось напрочь, и угол нашего бампера врезался в незащищенное колесо иномарки.
«Ауди» мотнуло влево. Она ударилась о последний блок разделения левым крылом и вылетела на встречную полосу, бестолково вращаясь вокруг своей оси. Прямо под выбравшиеся из-за поворота «КамАЗы»!
Водитель тяжеловоза нажал на тормоза, но погасить инерцию огромной туши было невозможно. Бампер «КамАЗа» с хрустом влепился под крышу иномарки, и «Ауди» отбросило к бетонному разделителю, словно детскую игрушку.
Прицеп тяжеловоза понесло в нашу сторону, однако Геннадий умудрился избежать столкновения, вдавив педаль газа до пола. Мы проскочили вперед, словно нитка в игольное ушко, а прицеп «КамАЗа» снес не успевшую затормозить «Ниву».
— Господи боже мой! — прошептала я, оглядываясь на место аварии, когда Геннадий свернул на какую-то боковую улочку и сбросил газ.
Мы довольно долго ехали по тарасовским переулкам, сохраняя абсолютное молчание. Говорить не хотелось. Даже не было желания обдумывать происшедшее сегодня вечером. Мы просто ехали по пустым улочкам и смотрели на вечерние огни.
Не буду говорить, что творилось тогда у меня на душе, хотя бы потому, что сама до сих пор не разобралась с этим, но все мысли возвращались только к одному — это только начало. Почему-то вдруг зверски захотелось кофе!..
Наконец Орлов остановил машину и повернулся ко мне. В полумраке салона его глаза как-то странно сверкали, словно подсвеченные изнутри. Он криво усмехнулся, и от этой усмешки мне почему-то стало легче на душе.
— Ну, Танечка, — проговорил Орлов после долгого молчания. — Рассказывай теперь, в какую историю ты меня втянула и почему это за тобой целая охота устроена?!
Первой моей мыслью было состроить из себя абсолютную дурочку и наврать Орлову с три короба. Однако я поняла (хотя это следовало сделать давно!), что Геннадий не так прост, как кажется, и провести его вокруг пальца было нелегко. К тому же мне просто жизненно необходима была информация о том деле, что он ведет.
— Ладно, умник! — ответила я. — Все-то мы видим, все-то подмечаем!
Я с ехидным ликованием смотрела, как брови Орлова ползут вверх от удивления, превращаясь в этакие перевернутые галочки. Его глаза округлились от той чуши, что сказала я, и именно в этот момент мне пришла в голову гениальная мысль о том, как вытянуть из Геннадия информацию. Впрочем, об этом чуть позже…
— «Охота устроена!» — передразнила я его. — Может, это я от мужа удирала?! Или от кредитора?..
— Брось-ка ты мне сказки рассказывать! — обиделся Орлов. — Часто у нас мужья по женам палят, а потом им вдогонку громил высылают!
— Ну, пошутила я! — Голос мой прозвучал столь сладко, что как только умудрился не засахариться! — В налоговой инспекции я работаю. Хотела самостоятельно кое-кого на чистую воду вывести, да сама едва в омут не попала.
Геннадий недоверчиво посмотрел на меня, собираясь что-то спросить, но промолчал. Что-то мне не понравилась хитринка, промелькнувшая в этот момент в его глазах, но я выбросила это из головы — пусть хитрит!
— Ладно, госпожа налоговый инспектор, — с улыбкой проговорил Геннадий. — Куда вашу сиятельную персону везти?
А действительно, куда?
Вероятность того, что охранник на складах «Облпотребсоюза» заметил номер машины Орлова, была достаточно велика. Я сильно сомневалась, что люди, вычислившие меня столь легко, будут иметь какие-то трудности с определением личности владельца «шестерки». Поэтому-то искать нас, скорее всего, будут именно через него.
Можно, конечно, отправиться на мою «конспиративную квартиру», но уж ее местоположение открывать первому встречному, хотя и спасшему, возможно, мою жизнь, я не собиралась. Мало ли что он из себя представляет?!
Расставаться с Орловым я пока не собиралась, хотя бы до того момента, пока не выполню задуманное, поэтому оставалось одно — ехать ко мне домой.
Конечно, и этот вариант решения проблемы мог показаться ошибочным, но моя интуиция (а она меня еще ни разу не подводила) подсказывала, что неудавшиеся гангстеры в последнюю очередь будут искать меня в постоянной квартире. Они не должны считать меня дурой и, если следовать примитивной мужской логике, посчитают, что туда я не сунусь, а залягу где-нибудь на дно. Вот тут-то мы и проверим, насколько я знаю мужчин!
Прежде чем поехать ко мне, предстояло спрятать где-нибудь побитую машину. Я ничуть не сомневалась, что кавардак мы на дорогах устроили страшный, и ДПС просто обязана искусать свои собственные локти, но найти нас.
Впрочем, проблем с определением тайника для машины не было. Оказалось, что совсем неподалеку живет друг Орлова, к тому же еще и автомеханик. Вот к нему мы и отогнали машину, а ко мне добрались на такси.
У подъезда моего дома нас никто не ждал. Все вокруг настолько дышало миром и спокойствием, что мне даже не верилось в недавний головокружительный побег со складов. Я подняла голову, пытаясь рассмотреть окна своей квартиры. Естественно, что они были темны, а вот небо над Тарасовом светилось оранжевым заревом уличных огней.
«Жаль, что у нас почти никогда не видно звезд! — почему-то подумала я и удивилась взявшейся ниоткуда сентиментальности. — Совсем плохая, мать, становишься!»
Пока мы поднимались по лестнице, Орлов был просто «Мистер Беззаботность». Ох, если бы он знал, что эти парни вычислили меня, сомневаюсь, что нашел бы в этом повод для веселья.
А меня просто распирало от любопытства! Сейчас мне больше всего на свете хотелось узнать, кто были те гоблины, что напали на меня на складе, и откуда они знают, кто я такая. Что-то мне не верилось, будто эти крутые ребята были из команды обыкновенного кидалы — слишком серьезно они за меня взялись! Тогда откуда они? А вот узнать это, я надеялась, мне поможет Геночка, если его соответственно подготовить к расспросам. Этим я в ближайшее время и собиралась плотно заняться.
Как-то получилось, что мне ни сегодня, ни вчера не удавалось не только приготовить себе поесть что-то поприличнее бутерброда, но даже и поесть как следует. Конечно, это вынужденное голодание должно было благоприятно сказаться на моей фигуре, однако оно ведь вовсе не значило, что я не хочу есть!
Пока Орлов располагался в гостиной, заинтересованно рассматривая интерьер, мне пришлось лихорадочно шарить по кухне в поисках съестного, коего оказалось негусто. В холодильнике продуктов было достаточно много, однако я никак не могла придумать ничего, что можно быстро приготовить, кроме банальной яичницы.
Нет, Танечка, тут нужно что-то более экстравагантное!
Наконец мой беспокойный взгляд наткнулся на ломтики фасованной ветчины, и меня осенила гениальная идея. Я достала из холодильника ветчину, сыр «Гауда» и открытую банку консервированной фасоли. Следом за ними плацдарм на столе захватил пакет с картофельным пюре «Анкл Бенс» и пучок петрушки. Ох, держись Орлов. Я тебя удивлю!
Пока готовилось пюре, я пропустила через кухонный комбайн изрядный ломоть сыра и начинила ветчину фасолью, свернув ее ломтики трубочкой. Затем нашинковала петрушку и приготовила тарелки.
Дальнейшее было еще проще. Пюре перебазировалось из кастрюли в тарелки аккуратными горками. Вершины этих рукотворных холмов тут же оккупировали сыр с петрушкой, и тарелки в подобной экипировке проследовали в микроволновку. Две минуты, и сыр накрыл пюре румяной корочкой, из которой выглядывали листочки зелени. Ветчина завершила создание этого шедевра!
Осталось только определить, что из алкоголя подать к столу. Здесь требовалось белое вино. Однако, увы! Ничего из вин, кроме «Каберне», я предложить не могла. Что ж, обойдемся и этим!
Последним штрихом перед началом задуманного мной ритуального действа было переодевание. Естественно, я не могла сидеть за столом с разодетым Орловым в джинсах и джемпере. Естественно, что и в этом одеянии я выгляжу неплохо, однако сейчас мне требовалось что-то более элегантное. Например, то длинное серебристое платье с большим разрезом на боку и глубоким декольте, которое я берегу, как зеницу ока!
Итак, пищу — на круглый стол, меня — в спальню, переодеваться, и к задуманному мной лицедейству все готово.
Какая женщина не любит производить впечатление на мужчин? Надеюсь, вы не думаете, что я исключение? Я знала, что Орлову понравится то, что он увидит, однако произведенный мной эффект превзошел все ожидания. Геннадий просто застыл с открытым ртом!
Я грациозно прошествовала от дверей спальни к столу, делая шаг чуть шире, чем это было необходимо, чтобы Орлов успел полюбоваться моими ножками в разрезе платья, и села за стол напротив него.
— Что же ты не открываешь бутылку? — с легкой улыбкой спросила я, наслаждаясь произведенным эффектом.
— Да не хочу, чтобы вино растеряло свой аромат по твоей комнате, прежде чем оно попадет в бокалы! — Орлов одарил меня «голливудским оскалом». Быстро же он себя взял в руки!..
В общем, дальше все пошло по задуманному мной сценарию — романтический вечер, полный очарования и милого кокетства, смешанного с откровенным флиртом. Мы с Геннадием говорили друг другу красивые слова, наслаждались, в общем-то, неплохим вином, понемногу хмелели, но на этом задуманное мной и закончилось.
Дело в том, что я привезла его к себе с одной целью — очаровать, напоить, охмурить, в общем, сделать все, что угодно, лишь бы вытянуть из него информацию о расследуемом им деле. Однако ничего нового мне узнать не удалось. Геннадий мило отшучивался и переводил разговор на другие темы. Например, непринужденно спрашивал, что за работу приходится делать мне?
Не знаю, усталость ли, накопившаяся за день, или выпитое вино подействовало на меня, но очень скоро я оказалась в объятиях Орлова, причем еще и танцующей с ним что-то медленное под композиции Милен Фармер.
Я почувствовала его губы у себя на шее, и приятная волна окатила меня с ног до головы. «А почему бы и нет! — подумала я. — Все равно я еще вытяну из тебя все, что мне нужно!» И отдалась во власть его удивительно нежных рук…
