Глава 13
В тот вечер Артему не повезло. Он слишком долго просидел в приемной заказчика рекламы, ожидая, когда закончится вечерняя пятиминутка.
Упрямая секретарша отказывалась докладывать о нем начальству и только твердила, что совещание подходит к концу.
А ведь надо было всего ничего – поставить подпись внизу документов.
Пятиминутка растянулась на два часа. Артем нервничал. Дважды звонил шеф и интересовался, скоро ли он приедет. По-видимому, документы были важные и сулили рекламной компании хорошие деньги.
Наконец пятиминутка закончилась, заказчик чиркнул ручкой внизу отпечатанного текста, шлепнул на договор печать.
Оставалось только отвезти документы в «Зебру».
Автобуса Артем ждать не стал – он ходил слишком редко. Быстрее было доехать на трамвае и пройти два квартала пешком. Единственное, что огорчало Артема, так это то, что он не мог дозвониться подруге – в мобильнике сели батарейки. Артем уже давно собирался поменять свой телефон, но как-то все руки не доходили. Артем носил зарядное устройство с собой. Подключить телефон к сети можно было и в гостях.
Артем размечтался о том, как хорошо он проведет этот вечер с Викой.
Чтобы сократить путь, молодой человек решил пересечь городской парк. В полутемной аллее он не заметил подмерзшей лужи, продавил лед и по щиколотку утонул в холодной воде. Пришлось обходить образовавшееся ледяное озеро и делать большой крюк. Артем прибавил шаг и, ругая себя за глупость, свернул на уходящую в сторону от «Зебры» дорожку.
Ни одному нормальному человеку в голову не придет блуждать по темному ночному парку!
Однако, к своему удивлению, по другую сторону «ледяного озера» он увидел Букину.
Наверное, поссорилась с шефом. От такого начальства у кого хочешь крыша поедет! Да и сама Букина не подарок. Два сапога – пара!
В конце концов Артем выбрался из парка и зашел в здание офиса, надеясь, что Вика его ждет.
Вики не было.
Он догадался, что подруга поехала на день рождения одна. Намереваясь отделаться поскорей от служебных дел, курьер подошел к двери кабинета Прокопьева и только тогда услышал голоса.
Разговаривали двое – мужчина и женщина, причем на повышенных тонах.
Артем вдруг решил, что Прокопьев опять пристает к Вике, но тут женщина незнакомым требовательным голосом произнесла:
– Ты сделаешь это!
Артем приоткрыл дверь и через узкую щель заглянул в кабинет. Ни шеф, ни молодая незнакомая девушка не обратили на него внимания, не заметили курьера.
– Нет! – голос Алика Васильевича прозвучал очень напряженно. – Ты мне все отдашь, как мы и договорились!
– Поздно. Мои планы изменились, – не соглашалась с ним незнакомая черноволосая девушка.
– Ты не можешь так поступить! Забирай деньги! – закричал Прокопьев.
Алик Васильевич, по-видимому, считал, что в физическом смысле эта женщина не представляет для него угрозы, поэтому отвернулся от нее и направился к сейфу. Однако сейф оказался пуст, и шеф оцепенел в растерянности.
Женщина воспользовалась моментом. Она схватила со шкафа вазу с цветами и, размахнувшись, ударила Прокопьева по затылку. Алик Васильевич, словно подкошенный, рухнул на пол.
От неожиданности курьер вскрикнул, тем самым выдав свое присутствие. Женщина резко обернулась. Ноги Артема словно вросли в пол, казалось, его парализовало. Он увидел, как женщина выхватила из кармана пистолет, как ствол «пушки» ужасным неподвижным зрачком уставился ему в переносицу. Он вдруг четко осознал, что до смерти остались какие-то мгновения – вспышка, стремительный полет пули, и все! Послышался хлопок, странное шипение, но это не был выстрел.
«Осечка?» – мелькнуло в голове у парня.
И тут сработал инстинкт. Артем захлопнул дверь и с криком, который, казалось, можно было услышать чуть ли не на другом конце Тарасова, бросился уносить ноги. Каким-то образом ему удалось выскочить из офиса и нырнуть в парк. Теперь темный парк казался ему спасением. Артем мчался по парку, уже не обращая внимания на ледяные лужи, кочки и рыхлый снег. Сердце колотилось так, что казалось, сейчас разорвется.
Впереди виднелись ворота, за ними переулок. Там за поворотом на другой стороне улицы – остановка, где, возможно, ждут транспорт люди.
Артем огляделся по сторонам и уже пересек дорогу, когда из-за поворота вывернул красный «Пежо» и понесся на него. Парень еле успел отскочить в сторону.
От ворот парка Артем был теперь далеко, поэтому со всех ног пустился в сторону остановки. Там никого не оказалось, по-видимому, только что прошел рейсовый автобус и подобрал всех желающих попасть этим вечером домой. Скрыться было негде: с одной стороны к переулку подступала высокая ограда парка, с другой – деревянный забор строящегося дома.
Хоть бы какой автомобилист завернул в этот чертов переулок, хоть бы случайный прохожий!
За спиной послышалось приближающееся шуршание шин. Артем оглянулся – «Пежо»! Курьер побежал быстрее.
Еще пара секунд – и длинная новостройка закончится. Там перекресток и светофор, где нормальное движение и много машин. Дорожная инспекция!
Ни разу в жизни Артем не радовался так при виде стоящей в засаде машины ДПС. Он рванул к белому автомобилю с синей полосой. «Пежо» сбавил скорость и проехал мимо.
Молодой инспектор слушал сбивчивый рассказ Скороходова без особого желания, не веря ни единому его слову. Ситуация, в которую попал курьер, выглядела в глазах гаишника нелепо и неправдоподобно. Однако фраза об убийстве директора рекламной компании его насторожила. Не иначе как автодорожный инспектор заподозрил в убийстве самого Артема.
Оставаться в машине ДПС было нельзя, и, улучив момент, парень потихоньку выскользнул из салона.
Короткими перебежками от двора к двору, шарахаясь от каждого автомобиля, он добрался до трамвайной остановки, запрыгнул в первый попавшийся трамвай. Двери со скрежетом закрылись, и «рогач», постукивая колесами о рельсы, пополз в направлении следующей остановки.
Кажется, пронесло! Пока пронесло!
Хорошо, что в салоне было полно свободных мест, иначе Артем просто грохнулся бы на пол. Он опустился в кресло и, настороженно всматриваясь в окно, мысленно умолял высшие силы помочь ему благополучно добраться до дома. Трамвай остановился – вагоновожатой необходимо было перевести стрелки. Мимо проносились автомобили, маршрутки, автобусы. И вдруг Артем увидел красный «Пежо». Автомобиль поравнялся с вагоном и точно замер напротив окна, где сидел Артем. В считаные секунды курьер оказался на полу.
Господи! Пусть это будет другой «Пежо»! Пусть в нем не будет этой черноволосой убийцы! Пусть она меня больше не ищет!
Трамвай тронулся, снова застучали колеса.
Еще несколько остановок Артем проехал, сидя на корточках, каждый раз вздрагивая при открывании трамвайных дверей. Однако до бесконечности кататься в трамвае он не мог, к тому же пассажиров в салоне оставалось все меньше и меньше. Артем вытянул шею и осторожно выглянул в окно – «Пежо» исчез. На ближайшей остановке он выскочил из вагона и спрятался за табачным киоском, потом пересел на маршрутное такси, которое довезло его почти до самого дома.
Шел двенадцатый час ночи. Продрогший до костей Артем еле передвигал ноги. До горячей ванны и теплого чая оставалась самая малость – подняться на второй этаж и отпереть ключом дверь. Наконец он поднялся на площадку. Ключей в кармане не оказалось. По-видимому, гоняясь по темному парку и увертываясь от «Пежо», он их где-то выронил. Внизу скрипнула входная дверь. Артем вздрогнул, прислушался. Тишина – ни шагов, ни посторонних звуков, только громкий стук собственного сердца! Можно было бы позвонить отцу или Вике, но телефон давно разрядился.
Неужели придется опять выходить на улицу и ехать на работу к отцу за ключами?
Не успел Артем спуститься вниз на пол лестничного пролета, как в подъезде потух свет. В паническом ужасе он замер у стены. Рядом метнулась чья-то тень, кто-то поджидал его на ступеньках буквально в нескольких шагах.
Повинуясь инстинкту, Артем отступил назад, и в этот момент что-то тяжелое ударилось о стену и с грохотом поскакало по ступенькам вниз.
Артему снова повезло. Он выбежал из подъезда, перемахнул через забор и скрылся в соседнем дворе.
Подвал! Именно туда несли ноги Артема.
Еще в детстве он с другими мальчишками пропадал в этом подвале часами, знал там каждый закуток, но самое главное, что дверь запиралась на висячий замок, болтающийся в хлипких, держащихся «на соплях» петлях.
Артем рванул на себя ручку двери, выворачивая петли вместе с гвоздями, и заскочил в подвал. В лицо ударило многолетним запахом плесени и только что потревоженной пылью.
Свет фонарика блуждал по скользким стенам подвала. Шаркая по цементному полу, кто-то приближался к курьеру. Артем уже больше часа сидел на ящике с песком за фанерной дверцей каморки, сооруженной лет десять назад дедом Кузьмой. Выходить на улицу Артем боялся, куда-то ехать – тем более.
Его состояние было близко к истерике – неудачный день и роковой вечер перетекли в полную кошмаров ночь. То ли звезды выстроились не в том порядке, то ли это ему снилось! Случайная встреча с убийцей в офисе! Случайное совпадение маршрутов трамвая и «Пежо»! Случайно потерянные ключи!
В нос Артему ударил резкий запах табачного дыма.
– Холодно тут и сыро, – услышал он хриплый мужской голос.
– На лавке будет еще холоднее – икая, ответил второй мужик.
– Может, на вокзал?
– А на хрена? Все равно менты выкинут.
Несколько секунд было тихо. Потом раздался шорох и грохот.
– Черт, здесь все ноги переломаешь! Свети давай вниз!
– Говорил, поехали на дачу. Так нет! – мужик снова икнул.
Артем вжался спиной в стену. Незваные гости не вызывали у него доверия. Кто знает, что это за люди? Не попасть бы из полымя да в воду!
Господи, что я тут делаю? Какая-то глупость, нелепость, какой-то дешевый американский боевик!
– Ладно, поехали на дачу, – согласился вдруг тот, что хрипел.
Шаги становились все тише, незваные гости покидали подвал. Артем поудобнее устроился на ящике и задремал.
Под утро, немного придя в себя, Скороходов вылез из подвала. Прежде чем его покинуть, Артем долго наблюдал за передвижениями во дворе. Только убедившись в полнейшей безопасности, отважился выйти на открытое пространство. Через минуту он был у себя дома. Вернувшегося с ночной смены отца Артем тревожить не стал, сказал лишь, что потерял ключи.
Может быть, все-таки обратиться в милицию?
Однако, вспомнив вчерашний разговор с инспектором ДПС, Артем решил подождать. В голове отчетливо прокрутилась картина убийства шефа: девушка, ваза, Алик Васильевич...
И тут его словно молнией ударило по голове – черноволосая убийца была в перчатках, а это значит, что на осколках вазы обнаружатся только его отпечатки пальцев!
Надо было срочно что-то делать. Выпив чашку горячего чая, сменив носки и ботинки, Артем отправился в «Зебру». Он не собирался выходить на работу, просто хотел разведать обстановку.
То и дело озираясь по сторонам, он добрался до рекламной компании, у входа в которую стояла милицейская «пятерка».
Окно кабинета Прокопьева выходило на другую сторону здания, и Артем прокрался туда. На его счастье, форточка оказалась открытой.
Артем прислушался к показаниям сотрудников, и сердце его упало. Нашлось немало «доброжелателей», решивших утопить парня. Теперь милиции было известно все: о его угрозе убить Прокопьева, о том, что он последним заходил в офис, и, конечно, осколки вазы были взяты на экспертизу!
В квартире родителей оставаться было нельзя, у родственников и знакомых милиция его тоже быстро отыщет. И тут Скороходов вспомнил разговор мужиков в подвале.
Артем знал, где хранятся ключи от дачи его школьного друга, знал, что в это время года домик пустует. Это был выход, во всяком случае, до тех пор, пока милиция не найдет настоящего убийцу. Почему-то Артему казалось, что именно так и будет.
– Вот так я и бомжевал целую неделю на чужой даче, – с тоской произнес Артем.
– Ничего, я тоже недавно была бомжем. Скажи, Артем, а как к той черноволосой девушке обращался Алик Васильевич?
– Никак. Он ни разу при мне не назвал ее имя.
– Ты убийцу запомнил? Сможешь узнать?
– До сих пор перед глазами стоит! Такое ощущение, что у меня вместо головы фотоаппарат, в котором пленка застряла.
– Ничего, это пройдет.
Артем устало откинулся на подушку. Он изо всех сил боролся с одолевающим его сном и не дающим покоя кашлем.
– Ладно, спи давай и поправляйся, – сказала я.
Сравнение Артемом своей головы с фотоаппаратом и застрявшей в нем пленкой напомнило мне о фотографии, найденной в кабинете Прокопьева. Я совершенно о ней забыла и до сих пор была в неведении, кто там запечатлен. Теперь, когда Вика успокоилась и в прекрасном расположении духа отправилась пить чай на кухню, я решила показать ей снимок.
Девушка долго рассматривала изображенного на бумаге мужчину, морщила носик, хмурила лоб.
– По-моему, это Алик Васильевич, – наконец решила она. – Прическу и глаза за шапкой не видно, а форма носа и подбородок его. Только вот одежда? Такой я раньше на нем не видела. Может быть, это очень старая фотография? – предположила Виктория.
– Может быть. Спрошу еще у Василия Сергеевича. Если на фотографии действительно Алик, то отец его сразу узнает.
Пожелтевший снимок, возможно, никаким образом и не связан с убийством, но надпись «Есть и получше!» на обратной стороне фотографии довольно необычная, во всяком случае, поздравлением или пожеланием такой текст назвать очень сложно. Знать бы, кто его написал!
– Вспомнила! – вдруг задергалась Вика. – Можно я еще раз взгляну на фотографию?
– Конечно, смотри.
– Точно! – весело заметила девчонка. – Это машина Алексея Васильевича. Я сто раз видела ее на стоянке у «Зебры». В иномарках я не очень разбираюсь, но по внешнему виду похожа. У Алексея Васильевича была такая же иномарка серебристого цвета.
Я поднесла фотографию поближе к свету. А это что за расплывчатые буквы за машиной – «... козел... ответишь»?
Где-то я уже видела эти слова. Ну конечно, вспомнила – на стене трансформаторной будки во дворе дома Прокопьевых! Моя машина стояла на том же самом месте, где на снимке находится иномарка. Ну и что все это значит? А то, что фотографировали Алика Васильевича с балкона или из окна квартиры Прокопьевых. Наверняка кто-то из родственников. Фотография вышла неудачная, но вполне возможно, что другие снимки получились более качественными. Отсюда и надпись на обратной стороне соответствующая.
Бросив карточку обратно в сумку, я попрощалась с Викой и поехала домой.
Утро следующего дня началось с тщательного анализа проделанной работы. Я положила перед собой лист бумаги и аккуратно вывела:
Пункт № 1. Прокопьев (жертва) – женщина (убийца).
Это означало, что в убийстве Прокопьева-младшего виновна женщина. Артем Скороходов описал ее внешность так: молодая, симпатичная, стройная, с длинными темными волосами. Также сюда можно добавить: имеет красный «Пежо» и пистолет, из которого она стреляла в Артема Скороходова. Однако ни отстрелянной гильзы, ни характерных отметин на стене или двери кабинета обнаружено не было.
Пункт № 2. Скороходов (свидетель) – женщина (убийца).
Расшифровывалось это следующим образом: некая женщина хотела избавиться от ненужного свидетеля-курьера. О ней ничего не известно, кроме того, что она носила темный парик. Оружие – монтировка и газовый баллончик либо газовый пистолет, так как в дачном домике стоял специфический запах слезоточивого газа, свойственный данному оружию.
Пункт № 3. Семенова Инга – свидетель (убийца)?
Этот пункт требовал проверки, поэтому в конце его я поставила вопрос. Молодая девушка в течение нескольких дней занималась на велотренажере в спортивном клубе напротив компании «Зебра». Что это – случайность или подготовительный этап преступного плана убийцы? Тренажер был перенесен в зал аэробики по просьбе этой девушки, педали спортсменка крутила лицом к окну. Да, собственно, и не крутила, а просто сидела на велотренажере. Для наблюдения за кабинетом Прокопьева более удачного места не найти. Свои данные в регистрационном журнале она указала неверно, да и по описанию девушка очень напоминала черноволосую красавицу, убившую Прокопьева. И еще один немаловажный факт заключается в том, что на тренировки она приезжала на красном «Пежо».
Итак, во всех трех пунктах фигурирует молодая черноволосая женщина. Доподлинно известно, что убийца разъезжает на «Пежо». А ведь именно по этим приметам я пыталась разыскать Семенову Ингу.
Все, таким образом, пока сходилось. Почему же тогда я поставила вопрос, а не точку в конце третьего пункта? Неужели из неисправимого рыбацкого суеверия? Удачу легко спугнуть. Даже виду не надо подавать, что замечаешь, как благоприятно начинают складываться события.
Я не удержалась и в очередной раз достала гадальные кости. Интересно, что они мне предскажут на этот раз?
Как всегда, я недолго подержала теплые многогранники в ладонях и попросила указать мне путь к разгадке сомнительного вопроса третьего пункта. Кости послушно выполнили мою просьбу.
«Логика и осторожность являются ключом к задаче. Наживка, удочка, кирпич» – такова была трактовка выпавших чисел, предложенная мне гадальными костями.
Как, опять наживка и удочка? Ну да, рыбку-то я пока не поймала. Логика и осторожность – вещи просто необходимые в моей работе, с ними все понятно. Но при чем тут кирпич? Мне что, эту рыбку кирпичом оглушить придется? Или это предупреждение и мне самой следует опасаться кирпича?
Ладно, поживем – увидим. А девушку с «Пежо» надо срочно найти.
Бурное прошлое Златоревой Марии гипнотическим образом притягивало мое внимание к ее персоне. Скромная несчастная девушка, похоронившая двух мужей, оказалась с характером! Тетушка-пенсионерка ей, видите ли, не угодила, зато прописочка в трехкомнатной квартире осталась. Дорогая машина досталась после смерти одного мужа, а денежки, не найденные милицией, – от другого.
В таком случае что могло бы связывать приехавшую из малоизвестного городишка Пластунец Марию Златореву с директором тарасовской рекламной компании Прокопьевым? Может быть, она была одной из тех женщин, которые расстались с Аликом Васильевичем по причине его тягостного влечения к картам?
Позвонив в справочную службу, я попросила назвать мне все номера телефонов спортивных клубов с теннисными кортами. В Тарасове их оказалось всего три. Но самым престижным кортом, где занимались большим теннисом профессионалы и любители высшего эшелона Тарасова, являлся «Лотос». Именно про этот клуб говорила мне Полина Степановна. Поэтому поиск Златоревой я намеревалась начать с него.
Солнце светило по-настоящему, по-весеннему. От колес разлетались в стороны брызги оттаявших луж. Машины, вымытые по случаю внезапно наступившей весны, сверкали чистыми боками. Настроение у меня было прекрасное. Я чувствовала, что на этот раз мне повезет, логика подсказывала, что развязка близка.
«Девятка» поворачивала то вправо, то влево, то бросалась в тесноту и давку, то летела, словно яхта по волнам.
Вся площадь перед Дворцом спорта, в здании которого расположился теннисный клуб «Лотос», была забита машинами. Здесь стояли «Мазды», «Рено», «Фольксвагены», не было только ни одного «Пежо».
«Девятка» прыгнула на маленький пятачок, плотно прижалась к «Волге», заняв все свободное место, и замерла.
Я перешла тротуар, поднялась по ступенькам и зашла в холл «Лотоса». Вежливо поинтересовавшись у вахтера, где находится корт, поспешила в нужном направлении.
Просторный зал, полный света и свежего кондиционированного воздуха, напоминал лужайку – все здесь от площадки до стен было выкрашено в зеленый цвет. Две девушки в коротких юбочках гоняли по корту мячи, гонялись за ними сами и вусмерть загоняли подающего мячи бол-боя. Несчастный тренер успел сорвать голос, давая им наставления. Девчонки совершенно его не слушали, а только бомбили и бомбили мячом по полу. Наконец терпение тренера кончилось, он оторвал взгляд от корта, сетки и девиц, с досадой махнул рукой и повернулся к стоящему рядом молодому спортсмену.
– Без толку! – пожаловался он. – Без году неделя на корте, а уже мнят себя не иначе как чемпионками соревнований Уимблдонского турнира.
– Анекдот хотите? – решил поднять настроение тренеру теннисист.
– Валяй.
Парень склонился к уху наставника:
– Приходит к врачу девушка и спрашивает: «Доктор, а когда я поправлюсь, то смогу играть в теннис?» – «Обязательно сможете», – отвечает врач. «Вы волшебник, доктор! До болезни я не могла».
Тренер не очень весело засмеялся. Именно в этот момент перед ними появилась я.
– Здравствуйте. Не могли бы вы мне помочь?
Тренер посмотрел на меня изучающе, словно оценивал мои перспективы и возможности в теннисном спорте, но, не увидев в руках даже ракетки, засомневался, стоит ли вешать на свою шею еще одну кретинку, которую «положение в обществе» обязывает проводить время на корте, или сразу отослать подальше.
– Прошу вас, – вздохнув, тренер сделал приглашающий жест рукой в сторону блочных кресел вдоль зеленой стены. – Сколько вам лет? – поинтересовался он.
– Извините. Я не собираюсь записываться в «Лотос». Я пришла по другому вопросу.
– Тогда чем могу быть полезен?
– Меня интересует Златорева Мария. Девушка занимается теннисом в вашем клубе. У меня к ней срочное дело, а время ее занятий мне неизвестно.
– У кого? – с подозрением спросил тренер.
– Что – у кого?
– Занимается, спрашиваю, у кого?
– Не знаю. Собственно, за этим я и пришла. Не могли бы вы...
– Девушка, вам что, заняться нечем? – перебил меня мужчина. – У нас здесь шесть тренеров, и у каждого не меньше десятка теннисисток!
Мне было чем заняться, потому что существовали Василий Сергеевич, его жена и... Мария.
– А у кого я могу узнать? – настойчиво продолжила я.
– Через полчаса подойдите, – хмыкнув, посоветовал тренер. – Подъедет Стрельников, он здесь давно тренирует, всех спортсменов знает.
Ничем не помог мне этот короткий разговор с тренером, только добавил сомнений. Что, если через полчаса всезнающий Стрельников заявит, что никакой Златоревой не существует?
Решив скоротать время на улице под ласковым весенним солнцем, я побрела к выходу.
Ровно через минуту я забыла о тренере, Стрельникове и зеленом корте, словно их и не было вообще, потому что случилось следующее: из стеклянных стен холла, открывающих панораму на стоянку с автомобилями, я увидела, как к спортивному комплексу подъехал «Лендровер». Из машины вылез солидный мужчина в дорогом кашемировом пальто, не торопясь обошел автомобиль и галантно протянул руку даме, сидящей на переднем сиденье. Дамой оказалась златокудрая юная красавица с точеной фигуркой и стройными ножками. Чем ближе девушка подходила к дверям спортивного комплекса, тем больше я распознавала в ней Марию Прокопьеву. То же ангельское личико, огромные голубые глаза, только куда-то подевалась печальная, вымученная улыбка и гипс. Девушка с легкостью перепрыгивала через лужи, не обращая внимания на фантастическую высоту каблучков своих сапог.
Я быстро соображала, что предпринять – с ходу подойти к Марии или сначала понаблюдать со стороны?
Единственным местом в холле, где я могла укрыться, были толстые мраморные колонны посреди зала. Спрятавшись за одной из них, я получила возможность понаблюдать за вошедшей парой.
Хозяин «Лендровера» обнял Марию за талию и красноречиво описывал, как роскошно и замечательно они проведут свой отдых в Париже.
Телефон в моем кармане зазвонил в самый неподходящий момент. Я тут же нажала на кнопку отключения связи, но было уже поздно.
Мария с любопытством уставилась на колонну, казалось, болтовня партнера ее больше не занимает.
Скрываться больше не имело смысла, все и так было понятно как ясный день.
Увидев меня, Мария замедлила шаг. Во взгляде появилось удивление:
– Вы?..
– Я. Как твоя нога? – не давая опомниться вдовушке, спросила я и тут же добавила. – Наверное, приятно ходить без гипса?
– Ну, да...
Мужчина удивленно посмотрел на Марию, но ничего не сказал.
– Василий Сергеевич как раз собирался пригласить тебя поужинать в ресторан. Так я передам ему, что ты уже в полном порядке? – придумала я на ходу красивую байку и, не дожидаясь ответа, отправилась восвояси.
Сбежав по ступенькам, я запрыгнула в машину, включила свой мобильник и позвонила Прокопьеву-старшему. Голос его был встревоженным.
– Татьяна Александровна! Куда вы пропали? Я очень беспокоюсь за вас. Что-то случилось?
– Нет, вы напрасно беспокоитесь. Просто так получилось, что я не смогла сразу ответить на ваш звонок. Как говорится, «сидела в засаде».
– Я вам помешал?
– Ни в коем случае.
– Значит, все в порядке? Я хотел поблагодарить вас, Танечка, за то, что вернули в банк деньги. Однако, как я понял, Букина не убивала моего сына?
– Вы правы. Убийца не она.
– А в казино вы узнали что-то стоящее?
– Василий Сергеевич, я расскажу вам все при встрече. Более того, на данном этапе расследования мне необходима ваша помощь, я хочу привлечь вас к сотрудничеству. Вы не могли бы подъехать ко мне часа через два?
– Да, конечно. А что я должен буду делать?
– Чуть позже я все вам объясню, а сейчас мне нужно, чтобы вы срочно позвонили Марии и пригласили девушку на ужин в ресторан. Только не слишком поздно, часов на пять вечера было бы в самый раз.
– Вы думаете, она согласится пойти в ресторан в гипсе? Машенька такая стеснительная, последнее время вообще почти не выходит из дома.
– Она согласится. Тем более гипс ей уже сняли.
– Хорошо, я сейчас позвоню.
– Звоните. И запишите мой адрес.
Продиктовав адрес, я дала отбой, завела машину и поехала в больницу.
Через десять минут моя «девятка» притормозила у коммерческого ларька. Я вышла из машины и, купив в ларьке коробку импортных конфет, зашла во двор старого здания больницы. Народа в зале для посетителей оказалось совсем немного, а у дверей в хирургическое отделение – вообще никого. Дежурная медсестра за столиком в коридоре раскладывала по коробочкам таблетки. Очки съехали на кончик носа.
– Здравствуйте! – вежливо поздоровалась я.
Медсестра с явным недовольством оторвалась от таблеток и уставилась на меня:
– В чем дело?
– Простите за беспокойство. Не знаю, к кому мне обратиться со своей бедой. Понимаете, моя сестра месяц назад попала в аварию и лечилась в этой больнице. Сейчас она неважно себя чувствует, а к врачу идти отказывается. Вот я и хотела поговорить с лечащим врачом. Мне бы узнать, кто лечил Прокопьеву Марию Владимировну? – прижимая конфеты к груди, объяснила я.
– Фамилия вроде знакомая, – задумалась медсестра, искоса посматривая на коробку.
– Сестренка у меня такая симпатичная, как ангелочек, волосы светлые, волнистые. Ей гипс на ногу наложили, а еще она ребенка потеряла из-за аварии, – напомнила я.
– Была такая, у Гаврилова лечилась! – радостно воскликнула медсестра. – Только он сейчас в отпуске.
– А кто же снимал гипс? – выказала я удивление.
– Так когда это было? – всплеснула руками девушка. – С тех пор прошло две недели, если не больше.
– Вы уверены?
– Да я сейчас вам точно скажу.
Медсестра побежала в кабинет и вскоре вернулась с журналом, где фиксировались графики дежурств медперсонала.
– Вот, – ткнула она пальцем в графу «фамилии». – Это последнее дежурство Гаврилова. У меня память хорошая. И сестру вашу я прекрасно помню. Очень уж мне ее было жалко. Когда она пришла в себя, я так напугалась, что придется рассказывать ей о муже и прерванной беременности, даже из кабинета выскочила. А она, между прочим, не очень-то и переживала по этому поводу. Честно вам говорю, – разоткровенничалась девушка, – сестрица ваша больше интересовалась, действительно ли погиб ее муж. Свекор ее Василий Сергеевич мне уж больно понравился. Широкой души человек! Такое горе – потерять сына... тем не менее он каждый день приходил в больницу, не забывал невестку.
– Это точно, – согласилась я. – Значит, Гаврилов в отпуске?
– Ага.
– Жаль, – вздохнула я, протягивая медсестре коробку с конфетами. – Придется силой тащить сестру в поликлинику. Могу я попросить хотя бы копию выписки Марии из больницы? Все-таки должен быть на руках хоть какой-то документ, когда мы придем в поликлинику.
– Ой, даже не знаю, как вам помочь. Все больничные листы идут через бухгалтерию, а выписку делает лечащий врач.
– Это всего лишь копия.
– А что, если я попрошу заведующую отделением написать вам направление в поликлинику, где будет указан диагноз? – оживилась вдруг медсестра.
– Было бы неплохо, и попросите, чтобы в документе была указана дата снятия гипса.
– Попрошу, – пообещала девушка.
Долго мне ждать не пришлось. Заведующая отделением как раз к этому времени закончила обход больных и возвратилась в свой кабинет.
Уже через пять минут отзывчивый сотрудник тарасовской горбольницы протягивала мне нужный листок с подписью и печатью.
– Ну, еще раз спасибо вам за помощь, – поблагодарила я медсестру и покинула лечебное заведение.
Некоторое время я постояла во дворе больницы, усиленно вспоминая посетившую меня в хирургическом отделении мимолетную мысль. О чем же я подумала в момент отлучки медсестры за журналом? Что меня в тот момент обеспокоило? Девушка сообщила мне, что Гаврилов ушел в отпуск. Алексей Прокопьев тоже был в отпуске, они с Марией собирались ехать в путешествие. Ну, конечно! Я думала о машине, о «дайве», в которой отказали тормоза.
Неожиданно я поняла, что мне просто необходимо еще раз увидеться с Галиной.
Номер бывшей подруги Алика Прокопьева все еще находился в моем телефоне.
Трубку взяла сама Галина.
– Татьяна? – удивленно спросила она, узнав, как и в прошлый раз, меня по голосу.
– Здравствуйте, Галя. Извините за беспокойство, но мне снова нужна ваша помощь. Не могли бы мы встретиться?
– Прямо сейчас?
– Желательно, если вам не трудно.
– Ну, хорошо, ждите меня в парке на том же месте. Я как раз собиралась вывезти Алика на прогулку.
Я подъехала к парку, отыскала лавочку, под которой не пучилась от солнца вода, закурила и принялась наблюдать за посетителями городской зоны отдыха. Тем не менее, когда Галина появилась на горизонте парковой аллеи, девушку я узнала не сразу. Зимнюю красную куртку она сменила на длинное темно-зеленое пальто с заниженной талией. На ногах вместо джинсов и ботинок красовались черные полусапожки. Она выглядела очень женственно и стильно.
– Отлично выглядите! – мой комплимент прозвучал искренне, без лукавства.
– Спасибо. Вы собирались о чем-то меня спросить? – присаживаясь ко мне на лавочку, поинтересовалась Галя.
Стараясь не выдать своего волнения, я сглотнула сухой комок в горле, как можно спокойнее извлекла из сумки фотографию и протянула Галине.
– Я нашла фотографию в кабинете Алика Васильевича. Посмотрите внимательно, может быть, вы узнаете мужчину на этом снимке?
– Знаю. Это Алик.
Галине хватило секунды, чтобы узнать на расплывчатом снимке любимого человека.
– Так я и думала. Секретарь рекламной фирмы вроде тоже его узнала, однако ее смущала одежда Алика Васильевича.
– Это действительно не его стиль. Просто однажды я видела Алика именно в этой куртке и шапочке.
– Месяц назад, когда вы случайно встретились и он подарил вам цветы?
– Да. Как вы догадались?
– Во время нашего прошлого разговора вы рассказывали об этой встрече. Именно поэтому я здесь. Галина, постарайтесь, пожалуйста, вспомнить, когда это было?
– Я и так помню, – не задумываясь, ответила Галя. – В тот день моему сыну исполнился ровно месяц, и, когда Алик подарил мне букет, я подумала... Да это не важно.
– Теперь уже да, – согласилась я, но, подметив в глазах Галины потухшие огоньки и тоску, спросила: – Вы с родителями Алика Васильевича не были знакомы?
– Нет. А почему вы об этом спросили?
– Просто подумала, что им тоже тяжело и больно. Как вы смотрите на то, чтобы у вашего сына появились еще одна бабушка и дедушка?
– Не знаю. Наверное, стоит им рассказать об Алике.
– Я даже не сомневаюсь, что стоит. Вы можете сделать других людей счастливыми. Разве это не прекрасно?
Галя улыбнулась.
Оставив молодую маму наслаждаться свежим запахом талого снега и мерзлой воды, я перепрыгнула через лужу, в которой отражалось холодное перевернутое небо и голые ветви деревьев, и исчезла из парка.
Настроение мигом испортилось. Я услышала то, что боялась услышать. Нелепейшее подозрение вдруг оформилось в моей голове, заняло там центральное место и теперь гадко ухмылялось мне прямо в лицо. Я вздохнула, достала сигарету, закурила. Нужно смотреть на вещи трезво! Но именно этого делать мне никак не хотелось.
За что? Почему Алик желал смерти своему сводному брату? Неужели он не смог простить брату того, что отец поставил его во главе рекламной компании? А может, завидовал успеху Алексея?
Словно вор, облачившись в чужую одежду, он пробрался во двор его дома и перерезал шланг, подающий тормозную жидкость под днищем «дайвы». Именно той ночью, когда его сыну исполнился месяц, а молодожены Прокопьевы досыпали последние часы перед поездкой в аэропорт!
Даже, пожалуй, не так. Спал в ту ночь только Алексей. По каким-то причинам молодой жене Прокопьева не спалось. Мария, по-видимому, выглянула в окно и при тусклом свете фонаря у подъезда увидела копошащегося под машиной мужчину...
Медленно выехав со стоянки у парка, я поехала в сторону дома.
Что будет с Василием Сергеевичем и его женой, когда они узнают правду? Да уж, проблема... и решать ее, похоже, мне придется самой. Желающие помочь в очередь не выстраивались. Да и не привыкла я надеяться на кого-то – помогут на копейку, а благодарности ждут на сто баксов.
Я снова закурила.
Ничего они не узнают, потому что я им ничего не скажу! Ни о том, как Мария шантажировала Прокопьева-младшего фотографиями, ни о том, как Алик предлагал ей полмиллиона за молчание. Будем считать, что погибший свое получил сполна.
С огромным пакетом еды в одной руке и сумкой с моющими средствами в другой я поднялась на лифте домой.
Быстро заполнив пустой холодильник продуктами, я перемыла гору грязной посуды, собрала разбросанную одежду, вытряхнула забитую окурками пепельницу и открыла форточку.
«Ух, вроде успела! – выдохнула я, оглядывая комнату. – Кажется, больше ничего криминального нет!»
* * *
Едва только я успела так подумать, как раздался звонок в дверь. Я открыла. На пороге стоял Василий Сергеевич.
Видимо, телефонный разговор очень сильно его взволновал, потому что на лице Прокопьева отражалось беспокойство и смятение.
– Проходите, пожалуйста, – пригласила я Василия Сергеевича в комнату.
Трудно сказать, кто из нас сейчас больше нервничал – он, ожидающий чего-то страшного, или я, намеревающаяся ему об этом поведать.
– Хотите кофе? – спросила я, пытаясь оттянуть время от предстоящего неприятного разговора и соображая, как бы помягче обо всем рассказать заказчику.
– Нет-нет, не стоит. Не томите же меня, Татьяна Александровна, лучше расскажите, что вам стало известно.
Я наконец собралась с духом и выдавила из себя вопрос:
– Скажите, пожалуйста, Василий Сергеевич, у вашей снохи Марии есть своя машина?
– Конечно – «Пежо».
– Красный?
– Да, а что случилось?
Мне очень хотелось сказать: «Змею вы пригрели, дорогой Василий Сергеевич!» Но я с большим трудом сдержалась, решив, что всему свое время, поэтому ответила:
– Хуже, чем то, что уже случилось с вашими сыновьями, ничего случиться не может. А сейчас я хочу, чтобы вы выслушали одну историю.
– Какую историю?
– Ту, что произошла неделю назад. Но предупреждаю – вам придется набраться терпения и сил, так как то, что вы услышите, будет малоприятным.
Прокопьев кивнул и замер в напряженном ожидании.
– Начну с того, что подозреваемый Артем Скороходов нашелся. Сейчас он в безопасном месте на моей конспиративной квартире и лечится от бронхита. Именно он помог мне расставить все точки над «i», ускорить поиск преступника.
Ваш сын, Василий Сергеевич, как я и предполагала, оказался заядлым картежником. Его страсть к покеру и блек-джеку привела Алика в подпольный игорный дом, где он проиграл много своих денег. Алик занял у хозяина подпольного дома Грекова полмиллиона рублей, но также проиграл и их.
Срок возвращения долга был невелик – всего одна неделя. Алик не обратился к вам за помощью, он думал, что сотрудница «Зебры» Букина рассказала вам о его карточном хобби, и боялся, что вы лишите его не только наличных денег, но и компании. Как бы то ни было, Алик оформил на нужную сумму кредит в банке. Однако он прекрасно понимал, что банку тоже придется отдавать долг, а приносить такие доходы, как при Алексее, компания уже не могла. К тому же ежемесячные отчисления лишали его возможности посещать казино.
Когда в назначенный день охранники Грекова пришли за долгами, Алик отказался их вернуть. Люди Грекова сильно избили вашего сына и забрали вместо денег «Тойоту». В тот момент, когда Алик без сознания лежал на полу, в кабинет зашла Ирина Букина и увидела оброненный Аликом ключ от сейфа. Букина открыла сейф и забрала деньги.
Алик тем временем начал приходить в себя, но воровка решила не возвращаться.
И тут в игру вступил следующий персонаж – молодая вдова вашего старшего сына Мария.
Василий Сергеевич стиснул зубы, но ничего не сказал.
Я же продолжила:
– Девушка с лицом ангела и черной душой! Извините меня, Василий Сергеевич, по-другому я о ней отозваться не могу.
Ваша невестка оказалась мошенницей и авантюристкой. До брака с Алексеем она успела дважды побывать замужем. Достаточно быстро Мария убедилась, что деньги можно заработать очень легким способом и в больших количествах, причем для этого совсем не обязательно мыть у кого-то полы, сидеть в офисе, да и вообще выходить на работу. Первый муж Марии кончает жизнь в тюрьме, второй – при весьма подозрительных обстоятельствах во время пожара. Златоревой удалось завладеть их имуществом и выйти сухой из воды.
Ее словно магнитом тянет в места, где собираются «светские львицы» и «львы»: на вечеринки, презентации...
Не думаю, что Алексей был для нее исключением. Деньги, компания и квартира подтолкнули ее на очередной брак.
Однако Мария не успокоилась даже после гибели мужа. Денег, которые перечислялись с дохода компании, ей катастрофически не хватало. Мария решила завладеть компанией целиком.
В гипсе вашей снохе пришлось ходить всего три недели. Как только врач снял с нее «оковы», Мария записалась в спортивный клуб, который находился через дорогу от «Зебры». Из окна спортзала она наблюдала за тем, что происходит в офисе, а по дороге домой в машине прикладывала к ноге распиленный гипс и забинтовывала его так, чтобы не было заметно трещины между частями затвердевшего мела.
Ее забинтованная нога дает ей стопроцентное алиби и снимает все подозрения, касающиеся убийства вашего младшего сына.
Так вот, в тот день, когда люди Грекова избили Алика, она наблюдала за происходящим из окна спортивного зала.
Судьба подбросила ей очередной шанс. Никому и в голову не пришло бы повесить убийство Алика на несчастную вдову.
Мария отъезжает на своем «Пежо» от спортклуба, тайком проникает в кабинет Алика Васильевича и... В общем, это она ударила его тяжелой вазой по голове. Дело сделано, но тут в дверях неожиданно появляется курьер Скороходов, вернувшийся с договором от заказчика рекламы. Ненужный свидетель Марии вовсе ни к чему.
Она достает из кармана газовый пистолет и пускает в Артема струю удушливого газа. Однако Артем не догадывается, что пистолет у убийцы газовый, бросается вон из офиса и успевает укрыться в темном парке.
Безусловно, убийца на этом не успокаивается. Пересев в «Пежо», Мария рыщет вокруг парка и, естественно, пересекается с Артемом. Улица безлюдна, транспорта почти нет. Самый простой способ избавиться от курьера – сбить машиной. Подобные инциденты на дорогах давно никого не удивляют. Но получается облом: на углу соседней улицы дежурят инспекторы ГИБДД. Мария видит, как парень садится в машину к гаишникам, и уезжает. Она не боится, что ее кто-то узнает, – работает она в перчатках и парике. А уж после того, как преступнице становится известно, что в убийстве подозревают Артема, начинается беспредел.
Она точно рассчитывает, что до бесконечности Артем скрываться не сможет, и вскоре выясняет, к кому он обратится за помощью. Мария следит за Викой Малышевой – подругой Артема. Однако ей и в голову не приходит, что за Викторией еще слежу я.
Малышева приводит Марию, а следом и меня в дачный поселок, где скрывается курьер. С газовым пистолетом и монтировкой в руках убийца подходит к спящему Артему. В домике полная темнота, не видно ни лиц, ни фигур.
Но планам Марии не суждено было осуществиться. Отважная Вика бросила в незнакомку бутылкой, монтировка вылетела у той из рук и разбила окно. К тому же в это время в домике появилась я. Преступница выпрыгнула из окна и скрылась.
Вот такая история, – в заключение добавила я.
– Этого не может быть, – чуть слышно прошептал Василий Сергеевич, качая головой.
– Вот это, – я показала Прокопьеву парик, – осталось в дачном домике после побега Марии из окна.
– Но это же обыкновенный парик...
– Да, но не совсем обыкновенный. Чтобы парик не слетал с головы, его прикрепляют к живым волосам специальными заколками. Видите застрявшие в них светлые вьющиеся клочки волос? К тому же, – продолжила я, – мы встретились сегодня с Марией в теннисном клубе, и я успела сфотографировать ее на свой мобильный телефон. Это было буквально за минуту до вашего звонка.
Пощелкав кнопками в телефоне, я нашла электронный портрет златовласой девушки, идущей в обнимку с солидным мужчиной в черном пальто, и показала Прокопьеву.
– Я послала Артему фотографию Марии, и Скороходов подтвердил, что именно эту девушку, только с темными волосами, видел в кабинете вашего сына. В телефоне есть его СМС. И, наконец, – выдохнула я, – имеется справка из больницы с датой снятия гипса с ноги Марии.
В воздухе повисла долгая напряженная пауза. Прокопьев заговорил первым:
– А ведь Зинаиде Марковне Мария никогда не нравилась. Видно, сердце матери не обманешь – чувствует оно неладное. Зинаида меня и в невиновности Скороходова убедила. Боже мой, какая дикость! – воскликнул в порыве негодования Прокопьев. – Какой же надо быть зверюгой, чтобы добиваться своей цели ценой жизни ни в чем не повинного человека!
Я лишь вздохнула, промолчав о «невинности» Алика.
– Как мы поступим дальше? – осторожно спросила я. – Вы готовы к тому, что Мария понесет полную уголовную ответственность с вытекающими отсюда последствиями?
– Каждый должен нести ответственность за содеянное. Преступник должен сидеть в тюрьме!
– Я с вами полностью согласна. Но в таком случае нам предстоит выложить перед органами правосудия неопровержимые доказательства преступных деяний Марии и невиновности Артема Скороходова. Сейчас милиция подозревает в убийстве вашего сына курьера. Не забывайте, что именно его отпечатки пальцев были обнаружены на орудии убийства. Вина Марии во всех изложенных мною эпизодах пока не доказана. Ну, подтвердят работники спортклуба, что Мария занималась на тренажерах лицом к окну, ну, носила она парик. И что с того? Показания Артема органами милиции не будут восприняты серьезно. Мало ли что может насочинять подозреваемый, пытаясь свалить вину на другого человека! Пока мы не можем привлечь настоящего убийцу к уголовной ответственности. Нужна «приманка». Убийца должна ухватить наживку вместе с крючком и проглотить, а мы – доставить рыбку в милицию.
– Наживку? – не понял Василий Сергеевич. – Что вы имеете в виду?
– Мария понимает, что в конце концов Артем расскажет обо всем милиции. После нашей «встречи» на даче она догадывается, что у парня появились защитники, и во что бы то ни стало постарается избавиться от свидетеля.
Как я уже говорила, в дачном домике было темно, поэтому, столкнувшись сегодня с Марией в теннисном клубе «Лотос», я ничем не выдала своих догадок о совершенных ею преступлениях. Я решила дать ей возможность разделаться с курьером. И во время очередного преступления схватить, как говорится, убийцу за руку. Именно поэтому я попросила вас, Василий Сергеевич, пригласить сноху в ресторан. Вы выполнили мое поручение?
– Разумеется, я пригласил Марию на ужин, и она согласилась.
– Замечательно. В ресторане вы, как бы между прочим, расскажете ей, что Артем Скороходов нашелся и подруга уговорила его пойти в отделение милиции. Завтра Артем обо всем расскажет следователю. Кстати, вы не напомните мне, кто занимается делом Алика?
– Капитан Жухов, Дмитрий Павлович, – с сомнением в голосе произнес Прокопьев. – Но не будет ли это слишком опасно для Артема?
– Во-первых, обезвредить преступника в интересах Артема, во-вторых – он уже предупрежден. К тому же никто не собирается оставлять Скороходова один на один с убийцей, все мы будем в квартире вместе с ним.
– Адрес вашей конспиративной квартиры я тоже должен сказать Марии?
– Ни в коем случае! Это вызовет у нее лишние подозрения. Преступница сама узнает, где скрывается Артем. Думаю, она продолжит следить за Викой, а может быть, и за вами, Василий Сергеевич. Поэтому долго засиживаться в ресторане не следует.
Итак мы пришли к единому мнению. Дальше все будет зависеть от того, как Прокопьев преподнесет нужную информацию Марии. Злоупотреблять своим временем и временем заказчика было большим преступлением, поэтому мы попрощались, договорившись поддерживать между собой связь.
Как только дверь за Василием Сергеевичем закрылась, я бросилась к телефону и позвонила в районное УВД Тарасова:
– Могу я поговорить с капитаном Жуховым?
– Сухов на выезде. Кто его спсасывает? – поинтересовался сотрудник органов, смачно картавя звуки в словах.
– Мне Жухова, – попыталась я внести ясность.
– На выезде! – гаркнули в трубку. – Кто его спсасывает?
– Моя фамилия вам ничего не даст. Я по делу об убийстве Прокопьева. Передайте, пожалуйста, капитану, если он хочет поймать убийцу и сегодня закрыть дело, то пусть в ближайшие тридцать минут перезвонит мне по телефону...
Продиктовать номер я не успела. Оказалось, что капитан Жухов именно в этот момент зашел в кабинет. Мало того, заговорил он со мной все тем же картавым голосом:
– Сухов слусает.
Может, капитан безумно влюблен в главного героя фильма «Белое солнце пустыни»? Но что-то я не заметила, чтобы красноармеец Сухов слусал и спсасывал.
– Я рада.
– Чему?
– Что наша милиция так оперативно работает. Преступник убивает директора рекламной компании, потом совершает покушение на свидетеля, а капитан Жухов сидит в засаде за письменным столом своего кабинета.
– Кто вы? – настойчиво допытывался капитан.
– Частный детектив Татьяна Иванова, – представилась наконец я. – Вы будете брать преступника или нет?
– Будем! – решился Жухов.
– Тогда жду вас через полчаса у входа в галерею «Каштан», – заявила я и повесила трубку.
Нет, я ничего не имею против нашей доблестной милиции, и, как сотрудник прокуратуры в прошлом и детектив в настоящем, я уважаю и ценю труд тех, чья служба и опасна, и трудна, и на первый взгляд как будто не видна. Только меня поражает, почему у капитана Жухова она не видна и на второй взгляд, и на третий? Хотя, если посмотреть с другой стороны, благодаря таким Жуховым у Татьяны Ивановой нет отбоя от клиентов.
