Глава 6
Странный мужчина среднего возраста без определенных занятий — так можно охарактеризовать Виктора Ивановича Валентинского, изготовителя «клопа» — радиопередатчика, в данный момент покоившегося в моей сумочке. А вообще-то он пенсионер. Но человек просто уникальный.
Мастер Левша ему в подметки не годился бы, а в Америке, например, или в другой цивилизованной стране он бы уж точно жил припеваючи. Его хобби — всякие-разные электронные штучки, которые он изготавливает сам и часто пробует их действие на соседях или просто знакомых людях. Если сказать точнее, он увлекается изготовлением подслушивающей аппаратуры.
Виктор Иванович, чудаковатый престарелый холостяк, ведет довольно странный образ жизни: тщательно следит за своим драгоценным здоровьем — соблюдает всякие умопомрачительные диеты, которые иным знающим в этом деле толк людям неведомы, занимается изобретенной им самим гимнастикой и так далее. Звездными летними вечерами, например, он прогуливается в зимнем пальто и шапке с целью их проветривания. Так Валентинский спасает вещи, приобретенные еще при царе Горохе, от моли. Ну очень странный человечек.
При этом он абсолютно уверен, что и все другие люди должны жить так же и перенимать его опыт.
А поскольку опытом он делился только с людьми близкими по духу — к таковым, по его глубокому убеждению, относилась я, — то слушателей у него было чрезвычайно мало. Зато на них-то, близких, он отыгрывался на полную катушку.
Так что беседа обещала быть долгой и «плодотворной». И я не сомневалась, что вернусь домой, обогащенная новыми знаниями о здоровом образе жизни.
Виктор Иванович любит бренди. Вышеназванный напиток делает его болтливым. Даже излишне.
Но без бренди он может утаить нужную мне информацию. Продажа частным порядком самопальных подслушивающих устройств — дело уголовно наказуемое. Посему без животворящего напитка он станет болтать лишь о профилактике здоровья, а по этой части он чрезвычайно просвещенный человек.
Оставив машину на платной стоянке около «Дома торговли», я обзавелась вышеозначенным бренди и отправилась пешком на улицу Курскую, где проживал Валентинский. По случаю встречи с ним придется возвращаться домой на такси. Бренди — это вам не «Монастырка», господа. Что ж, издержек производства не всегда удается избежать.
Зато Виктор Иванович наверняка поможет мне кое в чем разобраться. Главное, захватить его бодрствующим. Если он успел уже улечься в постель, вся моя суета с напитком окажется напрасной.
— Кто? — раздалось в глубине квартиры.
— Таня Иванова, частный детектив.
Про частного детектива можно было не добавлять. Мне было достаточно назваться Таней. Дверь моментально распахнулась. Виктор Иванович в спортивном костюме стоял передо мной собственной персоной. И радостно улыбался. Совершенно очевидно, что он мне обрадовался.
— Танечка, милая вы моя, какими судьбами вас занесло в обитель старого холостяка? Я безумно рад, просто счастлив, что вы не забыли про меня. Я как будто знал, что вы сегодня придете. Поэтому и спать не лег. Решил позаниматься собой подольше.
Я ему приветливо улыбнулась и поспешила заверить его, что ужасно соскучилась.
В прихожке у него лампочка довольно тусклая.
Виктор Иванович очень экономный человек, во-первых. А во-вторых, он считает, что яркое освещение разрушает сетчатку глаза. Почему-то это распространялось лишь на те помещения, где Виктор Иванович не занимался своими самопальными штучками. В комнате совсем другое освещение.
Наверное, именно по этой причине я не сразу поняла, что произошло с лицом моего друга.
А когда он провел меня в комнату, я догадалась, кого он мне сегодня напоминает — ежика. Отовсюду, откуда можно, у него торчали иголки. Самые что ни на есть обыкновенные, только разномастные: и те, которыми вышивать можно, и те, которые годятся лишь для того, чтобы штопать носки.
Ну, немного преувеличиваю, конечно же. Иголки торчали на мочках ушей, на крыльях носа, словом, повсюду, куда он умудрился их воткнуть. И хоть я не лишена актерского таланта, хоть привыкла в своей жизни видеть всякое, я все же сомневалась, что смогла в этот момент придать своему лицу соответствующее выражение, в котором удивления не должно было быть ни в коем случае.
Виктор Иванович усадил меня в кресло, а потом пояснил:
— Понимаете, Таня, про акупунктуру я вычитал в одном журнале за восемьдесят девятый год.
А все новое, как известно, хорошо забытое старое.
Там написано, что это успокаивает нервы и лечит ото всех болезней на свете.
Я участливо спросила Виктора Ивановича:
— А вы заболели?
— Нет. Ну почему же сразу заболел? Просто скоро зима. Организм должен быть готов к нагрузкам. Авитаминоз, простуда — это же все ужасно подрывает иммунную систему. Вот я и готовлюсь к сложному периоду заранее. Болезнь надо предупреждать. А когда она уже постучится в вашу дверь, то думать о здоровье, извините, слишком поздно.
И, надо заметить, после сеанса иглоукалывания я чувствую себя великолепно. Хотите попробовать?
Виктор Иванович резво вскочил и, как фокусник, извлек из ящика письменного стола коробочку. Открыв ее, он продемонстрировал мне еще целую партию иголок, аккуратно разложенных на лоскутике белоснежной марли.
— Вот видите, у меня еще есть. Я специально закупил. Говорю вам: словно предвидел, что вы, Танечка, придете ко мне.
Я отказалась с такой поспешностью, что Виктор Иванович огорчился. Он ведь искренне полагает, что я такая же, как он. И вдруг я не оправдываю его ожиданий.
— Да вы не бойтесь, Танечка, все стерильно.
Я их прокипятил в скороварке. Целых сорок минут.
Я улыбнулась:
— Виктор Иванович, надо еще знать, куда втыкать иголки. Методикой акупунктуры даже не каждый врач владеет.
Черт меня дернул сказать об этом. Сама дала ему тему для разглагольствований. И Виктор Иванович принялся горячо убеждать, что с этим как раз все в порядке. Он-де звонил в Покровск своему — приятелю, который имеет профессорское звание, проконсультировался у него и самым тщательным образом все записал. Валентинский тут же извлек из ящика стола потрепанную тетрадь в дерматиновом переплете грязно-желтого цвета и, открыв ее, начал зачитывать записи.
Через десяток минут я знала все про биологически активные точки своего несовершенного организма и имела очень четкое представление, как надо над ними, несчастными, измываться. Перебивать его во время подобных монологов, как я уже говорила, не рекомендуется. И я кивала, терпеливо поджидая, когда появится возможность сказать о цели своего визита. Кивала, пряча улыбку, и старательно отводила глаза. Боялась, что в них он запросто прочитает, как «трепетно» я отношусь к профилактике с помощью акупунктуры.
Тут мой взгляд случайно упал на банку с водой, стоящую на тумбочке около телевизора, и к горлу подкатил ком. В банке плавали жутко мерзкие, жирные, откормленные, прямо как динозавры, пиявки. Они, видимо, уже насладились кровью старого чудака и мирно отдыхали от трудов праведных:
Ужас! Меня аж передернуло.
А Виктор Иванович, заметив мое невольное телодвижение, оставил в покое биологически активные точки организма и усиленно принялся рекламировать еще одно эффективное профилактическое лечение.
— Таня, вы знаете, пиявки чрезвычайно полезны для здоровья. Человечество еще вернется к незаслуженно забытому методу лечения. Вы даже представить себе не можете, как они очищают сосуды головного мозга, улучшают кровообращение, избавляют от мрачных мыслей. Две пиявки за ушами принесут гораздо больше пользы, чем любое, будь оно самым дорогим и эффективным, медикаментозное средство.
Я не стала ему объяснять, что, даже если я от мрачных мыслей посерею и моя несчастная голова от боли лопнет, я не позволю этим отвратительным существам прикоснуться к моему нежному телу.
Пора было брать разговор в свои руки. Самый подходящий момент уже наступил.
— Виктор Иванович, знаете, у меня есть предложение, как еще более эффективно воздействовать на иммунную систему — Я, улыбаясь, извлекла из сумочки бутылку бренди. — Вот это уж точно от простуды спасет.
Мое сообщение явно его обрадовало. Думаю, Виктор Иванович в чудодейственную силу бренди верит даже больше, чем в нетрадиционные методы профилактики. Он быстренько повыдергивал иголки, аккуратненько сложил их в другую коробочку, предназначенную для «нестерильных инструментов», вытер марлевой салфеткой выступившие капельки крови — камикадзе несчастный! — и пригласил меня на кухню.
— Сюда, Танечка, сюда, — ворковал он, подталкивая меня к почетному в его доме месту у окна. — Вам здесь всегда сидеть нравилось. Сейчас мы что-нибудь сообразим.
Он принялся колдовать, изобретая «достойную» закуску. Нарезал извлеченное из холодильника отварное мясо ломтиками, не переставая болтать:
— Мясо, Танечка, в двух водах отварено, так что совершенно безвредно.
Мои брови непроизвольно полезли вверх. Кому, хотелось бы мне знать, мясо-то повредило? Но перебивать его не стала. Поскольку новые вопросы рождают новые ответы. А на них тоже требуется время.
— Я теперь по системе Малахова питаюсь. Вы слышали про такую? Малахов утверждает, что бульон, в котором варится мясо, чрезвычайно вреден для организма. Там ведь трупные яды, Танечка.
Представляете, как человек в течение жизни захламляет свой организм? Это же ужас. Когда убивают животное, оно испытывает страх. Вырабатывается яд. А мы, глупые, варим суп на бульоне.
Не-ет, я теперь всегда бульон в раковину выливаю.
Действительно, ужас. Прекрасная тема для разговора перед застольем. Я — девушка впечатлительная, и мне, честно говоря, как-то сразу мясо есть расхотелось. Это ж надо, чем гостью угостить решил! Трупным ядом.
Виктор Иванович даже не задумался о том, что испортил мне аппетит, и продолжал инструктировать по проблемам правильного питания:
— А вот когда мясо вывариваешь в двух водах, тогда оно не представляет особой опасности. Но и пользы от него никакой. Это просто человеческие слабости, с которыми необходимо бороться. Варварство самое настоящее.
Я решила не уподобляться варварам и от мяса вежливо отказалась, чем привела моего знакомого в неописуемый восторг.
— А во г я грешен, Танечка. Пока не могу убедить себя без мяса обходиться. А вы — просто прелесть, молодец. Я вами восхищаюсь.
Он налил в очередной раз в крохотные рюмочки ароматный напиток.
Я выпила и закусила яблоком. Ничего другого на столе не было.
Сыр, как оказалось, тоже бесполезный продукт, поскольку молочный. А взрослым людям Малахов не рекомендует ничего молочного. Только детям.
— Зачем в уже построенном и отделанном доме цемент? Это же абсурд. Цемент нужен лишь тогда, когда этот самый дом строится, — философствовал Виктор Иванович, с варварским удовольствием закусывая очередную рюмочку мясом.
Как-то само собой пришло мудрое решение, что при такой закуске не стоит особо увлекаться спиртным, иначе мне до дому потом не добраться.
И, похоже, самое время поговорить о деле. Ведь со всеми новыми диетологическими веяниями Валентинский уже успел меня ознакомить.
— Цемент в построенном доме, конечно же, не нужен, — задумчиво произнесла я, рассматривая на свет рюмку с янтарной жидкостью. — Только у меня сегодня вовсе не об этом голова болит, любезный Виктор Иванович. Ох, не об этом.
— А о чем? — он сделал глаза ноликами, словно я пришла только бренди испить да о здоровье поговорить, а теперь вдруг взяла да и брякнула нечто совершенно несуразное, не относящееся к делу.
— Вы же человек необычный. Все-то вы на свете знаете. Очень многое умеете. Я про вас часто думаю и не устаю вами восхищаться. Ваши произведения искусства я с закрытыми глазами узнаю. — Итак, первый камень нашего разговора заложен.
Перед лестью с моей стороны, даже откровенной, он никогда устоять не мог. Это уже проверено временем.
Мой монолог согрел Виктору Ивановичу душу.
Он прямо расплылся от удовольствия. И тоже отвесил мне кучу комплиментов. А потом перешел к делу.
— Если вам нужна моя помощь, Танечка, то я готов. Тряхну стариной, как говорится. Вы — единственная женщина, которая покорила мое сердце раз и навсегда. Жаль, что я не пользуюсь взаимностью. Сейчас мы с вами допьем бренди и поговорим по-трезвому.
И он вновь наполнил рюмки напитком.
— Лучше совмещать приятное с полезным.
Меньше времени займет.
— С вами, Танечка, я вовсе не замечаю течения времени. Так и хочется сказать: «Остановись, мгновенье».
Я улыбнулась:
— А как же режим? От него отступать значит вредить собственному здоровью. А здоровье ни за какие деньги не купишь.
— Ох, как верно вы заметили. Можно я вас в щечку поцелую? По-дружески. В знак признательности и бесконечного восхищения…
Виктор Иванович уже изрядно захмелел. Глаза его блестели. Так недолго и до более серьезных предложений досидеться. Но отказать в дружеском лобызанье я не решилась. Пришлось подставить щечку.
— Виктор Иванович, я вам сейчас одну штучку покажу. А вы меня просветите по поводу ее хозяина. О'кей?
— Давайте. Тащите свою штучку. Если знаю, то просвещу. Так и быть. Не отказывать же столь обаятельной и воспитанной даме! Я человек простой.
Душевный.
Я не стала комментировать его высказывание насчет душевной простоты. Просто, порывшись в сумочке, извлекла обезвреженного «клопа».
— Мой, конечно, — радостно улыбаясь, сообщил мне Валентинский, едва взглянув на «жучок». — Мой, родимый. А как же. В бреду и то узнаю.
— А кому вы его продали, можете мне сказать?
В комплекте с двумя такими же?
— Ой, Танечка, вам я все расскажу. У меня такой крупной сделки давно не было. Я ж не всегда имею постоянных клиентов. Не то что вы. У вас все по-другому. А я пользуюсь разовыми сделками.
И счастлив. Счастлив оттого, что иногда мне улыбается удача.
Удача улыбнулась Валентинскому в том, что его посетил некто Дима Волков. И сделал заказ. Крутой заказ. Во всяком случае, по меркам Виктора Ивановича. Дима заказал три транслирующих и три принимающих устройства. Причем одно из устройств по просьбе Димы было настроено на другую, чем остальные два, волну. А еще он попросил вмонтировать радиопередатчик в часы «Командирские». К тому радиопередатчику он тоже приобрел принимающее устройство. Забавно. Не так ли?
Виктор Иванович просто сиял от счастья, описывая свое конгениальное изобретение:
— Вы не представляете, Танечка, это же шедевр. Я заменил у них крышку на более выпуклую.
В результате мне удалось поместить в часы очень миниатюрное транслирующее устройство с батарейкой, которую используют в обычных электронных часах. Короче, клиент без всяких хлопот может слушать хозяина часов месяцев десять, не меньше.
Словом, это новинка. Такого я еще никогда не делал. Просто блеск. Хотите, я вам такие же сделаю, и вы их кому-нибудь подарите?
— Спасибо, — улыбнулась я. — Как только мне понадобятся такие часы, я вам сразу сделаю заказ.
Меня сейчас другое волновало: выходит, Волков не собирался слушать квартиру Калякиных в одиночку. Он милостиво позволил несчастному инвалиду воспользоваться «жучком», укрепленным на кухне. Не сомневаюсь даже, что именно тот «жучок» настроен на другую, нежели остальные два, волну. Потому и устройств приемных заказано три.
Одно для инвалида, остальные два для себя за счет инвалида. Если Матвеев не соврал мне. Хотя зачем ему врать… Это раз.
Во-вторых, Волков собирался слушать еще кого-то, пока неведомого мне.
А вообще — при чем тут Дима? Зачем ему понадобилось проникать в тайны семьи Калякиных?
Чрезвычайно популярное семейство. Все так и норовят узнать, чем это они занимаются на досуге.
Тайна, покрытая мраком. Кстати, надо будет проверить, какие часы носит Роман Николаевич.
Этого прохвоста, Диму Волкова, тоже частного детектива, я давно знаю. То есть знала. В наших кругах он слыл обыкновенным бездарным обдиралой. Именно знала и именно слыл. Поскольку в начале этого лета Дима погиб. Всех подробностей я не знаю. Мне известно только, что ему позвонила некая дама, назвавшись Ангелиной Валерьевной.
Дама назначила встречу в кафе «Аромат». На встречу она не явилась. Свидетели из «Аромата» говорили, что Волкову кто-то позвонил по мобильнику, и после этого Дима отменил свой заказ со словами:
«Извиняйте, господа, место встречи, к сожалению, меняется». После этого сел в свое авто, завел движок и благополучно взлетел на воздух. Вот так.
О звонке таинственной Ангелины Валерьевны узнать было несложно по той причине, что позвонила она в то время, когда Дима отсутствовал. И на автоответчике в его квартире осталась запись. Таинственную незнакомку, которая пыталась нанять Диму Волкова, так никто и не нашел. Все подробности этого странного случая я узнала от полковника Кирсанова, для меня просто Кири, который этим делом занимался. Дима был нашим с ним однокурсником, потому Киря и рассказал мне о судьбе несчастного детектива. И, кстати сказать, не упустил момента вставить шпильку:
— Доиграешься когда-нибудь и ты, Иванова.
Тебя тоже в полет отправят.
В ответ я пожелала Кире «типуна» величиной с кулак на длинный язык.
Я отвлеклась. Итак, чрезвычайно интересная история. И с Димой, и с Настей. Надо искать тех, кто работал с Димой.
— Виктор Иванович, а если мне понадобится ваша помощь, вы не откажете?
— Да ни за что, Танечка. Я же вам только что часы предлагал, причем совершенно бесплатно.
Для вас все, что угодно. Вы самая очаровательная женщина из всех, которых мне довелось знать. Все, что угодно. Не боюсь повторяться.
Тогда я вкратце ознакомила Виктора Ивановича с историей Анастасии Калякиной. Подслушивать чужие тайны Валентинский просто обожает. Он теперь день и ночь в наушниках пребывать будет.
Домой я вернулась на такси. И тут же кинулась на кухню. Еще бы! Яблоки отнюдь не калорийная пища. Напрасно мой странный друг так с мясом обошелся.
После солидной порции макарон с тремя сосисками и чашечки кофе я прошла в комнату и устало опустилась в кресло.
Боже, ну и ребус Ленка мне подсунула. Кто застраховал Настю? Она сама? Могла бы. Но только не в «АКСС». Ленкины доводы весьма убедительны: никто не станет страховаться, да еще на крупную сумму, в компании, которая однажды не оправдала твоих надежд.
Значит, Калякин этого тоже не стал бы делать.
Хотя… Возможно, он именно так и рассчитывал, что на него не подумают, исходя из тех же доводов.
Но тогда у него есть сообщница. Подруга сердца.
Однако вездесущие старушки о ней непременно знали бы. И рассказать не преминули бы. Сестра Ирочка? Убийцу-то Ириной звали. Может быть.
Если Роман всегда поддерживал ее в финансовом отношении, то вряд ли он откажет ей в материальной помощи, заимев баснословную сумму.
А деньги? Откуда взялась такая сумма на оплату страховки? Подпись на полисе Настина. Это факт.
Все остальное пока домыслы. И нечего на ночь глядя засорять свою светлую голову.
Обдумывать увиденное и услышанное дальше я была уже не в силах. Да и зачем себя мучить? Главные события произойдут только завтра. Хотя кое-что я уже имею.
Хорошо, что Валентинский согласился мне помочь. Он будет слушать Калякина. Что стоит Виктору Ивановичу сделать и настроить принимающее устройство на нужную волну, если передающую аппаратуру изготовил он сам? А мне остается беготня.
Сплошная и бесконечная.
Еще одна проблема: позвонить Кире или оставить разговор с ним до утра? Нет, пожалуй, лучше все-таки позвонить, несмотря на то что время позднее. Киря привык к моим выходкам и не будет сильно ругаться. Стерпит. Ему не привыкать. А меня это дело заинтриговало и довело до того состояния, когда мандраж бьет, любопытство съедает поедом. Я уже не могла остановиться, независимо от того, что еще не заарканила спонсора.
Вздохнув, я таки набрала номер своего однокурсника. Мне нужно было получить от него сводку о происшествиях по области за последние полтора месяца. Конкретно меня интересовала молодая женщина с наколкой в виде бабочки на левой ягодице. Предположительно, женщина должна быть одета в майку с блестками и красную в мелкий белый горошек крепдешиновую юбку. Я была почти уверена, что Замотырина пропала не случайно.
Скорее всего ее труп мирно покоится до сих пор неопознанным в каком-нибудь морге.
— Ой, Иванова, с тобой не соскучишься. Я уже десятый сон видел. Не могла потерпеть до завтра? — не удержался от упреков Киря.
— Володя, прости, пожалуйста. Я боялась, что не захвачу тебя с утра. А так я буду знать, что часикам к десяти получу интересующую меня информацию.
— Понятно. Во что опять вляпалась, гениальный детектив?
При этом словосочетание «гениальный детектив» прозвучало, как всегда, иронически. Хоть Киря и не может отрицать того факта, что талант сыщика у меня есть, все же никогда не упустит возможности съязвить. Вот такой уж вредина мой друг Кирсанов Владимир Сергеевич.
