Глава 7

Ну я же всегда говорила, что на сытый желудок и голова лучше соображает! Я как поем, мне всегда в голову лезут умные мысли. Вот и сейчас одна заявилась: ну зачем я поеду в фирму «Караван»? Поздно уже, не меньше семи часов. Даже если в этой фирме кто-то и остался, все равно все разойдутся, пока я ее найду. Нет, поеду-ка я в эту замечательную фирму завтра с утра, а сейчас попробую выяснить, насколько она замечательна. И выяснять я это буду не где-нибудь, не у кого попало, а у крупнейшего специалиста в этой области, благо с ним я знакома довольно давно, а потому могу приехать в любое время дня и ночи, без звонка и рекомендации.

Пока специалист соизволил открыть мне дверь, я успела основательно назвониться и настучаться. Увидев меня за порогом своей квартиры, он быстро среагировал:

— Привет, Иванова. Можешь зайти, но предупреждаю, кофе кончился.

— Шутите, Григорий Алексеевич! У нас с собой было, — и я, гордая своей невольной предусмотрительностью, вытащила из сумки купленный еще утром кофе.

— Ну, тогда заходи. Но не чувствуй себя как дома, пожалуйста. Ко мне через часок должны прийти люди. Приличные люди, кстати: предварительно позвонили и договорились о встрече. Не то что некоторые, — Гришка, как всегда, ворчал, параллельно выставляя на стол различную снедь и колдуя над кофе.

— Эх, Гришка, если бы я час назад знала, что поеду к тебе, я бы в кафе не пошла. Но увы! Я уже сытая, и твои кулинарные способности оценить не смогу. Ты мне, конечно, друг, но фигура дороже.

— Но кофе-то ты будешь?

— Глупый вопрос. Кофе я буду всегда. Особенно приготовленный твоими руками. — Гришка, как многие убежденные холостяки, был изумительным кулинаром. Он наконец закончил все сложные приготовления к процессу трапезы и вопросительно уставился на меня.

— Ну, мадам, выкладывайте ваши вопросы и сомнения. Что, клиент показался ненадежным или решила проверить финансовое состояние потенциального мужа?

— Хуже. Познакомиться хочу с одним красавчиком, вот и собираю побольше сведений, чтобы на первой встрече было о чем поговорить, кроме погоды.

— А-а. Ясно. Итак, о ком нужны сведения? Слушаю тебя.

— Фирма «Караван». Владелец — Кольцов Геннадий Владимирович.

— Пей кофе, я подумаю.

Пока Гришка думал, я пила отменный кофе и молилась, чтобы компьютер, кажется, вмонтированный в Гришкину голову, не дал осечки и на этот раз. Но его профессиональные качества, как всегда, не подвели. А надо сказать, профессия у Гришки уникальная: он информационный агент. Гриша знает всю подноготную тарасовского бизнеса — все фирмы, всех подставных лиц и реальных владельцев; то, чем фирма занимается, и то, чем делает вид, что занимается; связи тарасовских фирм с другими городами и партнерами из-за рубежа. Бесценными знаниями обладает Григорий Алексеевич, но и дерет за них немало. И никаких компьютеров, записей и картотек — все держит в голове…

— Эй, мамзель! Ты заснула? Я тебе информацию выкладываю, а ты смотришь сквозь меня стеклянными глазами и никак не реагируешь.

— Прости, Гриш. Что-то я, правда, сегодня замоталась. Повтори, пожалуйста.

— Дубль два. Слушай внимательно, по третьему разу я это повторять не буду, я не Шахерезада. Есть такая фирма, расположена в районе табачной фабрики; фирмой, собственно, это заведение назвать трудно: мелкая оптовка, торгуют какими-то продуктами. Никаких криминальных сведений о них вроде нет, но и надежной репутацией похвастаться не могут. Владелец — реальный, не подставное лицо. Что тебя еще интересует?

— Они не прогорают? Как вообще идут у них дела?

— Да никак. И не прогорают, и не богатеют. Держатся на плаву. Абсолютно ничего заслуживающего внимания в твоем «Караване» нет. Зачем он тебе?

— Если не ошибаюсь, он-таки решил заработать это внимание, вляпавшись в крупную авантюру. А о Кольцове что-нибудь известно?

— Тебе нужен какой-нибудь компромат?

— Не обязательно. Хоть что-нибудь: сколько ему лет, откуда у него деньги на фирму, почему они не могут похвастаться репутацией?

— Лет тридцать. Сидел. Ничего особенного, драка какая-то в мелком возрасте. Почему неважная репутация? Ну, ходят по Тарасову слухи, что торговля у них идет неважно и они не прочь подработать любым другим способом.

— Например?

— Ну, дорогая, это уже не моя, а твоя епархия. Что знал, я тебе выложил, в остальном — разбирайся сама. Тебя еще что-то интересует?

— Да нет, спасибо тебе, — я полезла в сумочку за деньгами, мысленно посочувствовав Наталье Семеновне. Но что поделаешь: накладные расходы — дело неизбежное. Протянула гонорар — пятьдесят долларов. — Все правильно, не изменились расценки?

— Ну что вы! Постоянным-то клиентам! Заходите еще, всегда рады, — Гришка уже подталкивал меня к выходу, — а теперь давай, сматывайся. Золотое правило — клиенты не должны сталкиваться. А то вдруг сейчас придет Кольцов Геннадий Владимирович из «Каравана» за сведениями о частном детективе Танечке Ивановой? Ладно, шутка. Удачного тебе расследования, звони!

И дверь за мной захлопнулась. Да уж, избытком вежливости Гришенька не страдает. Зато работать умеет, и положиться на него всегда можно — не подведет. Под аккомпанемент этих ленивых мыслей я села в машину и поняла, что сейчас хочу одного — лечь спать. Завалиться бы сейчас на свою вторую, подпольную, квартиру и дрыхнуть без задних ног. Ну, этот план мы осуществим, но чуточку позже. А сейчас — волю в кулак — надо сделать последнее, что я наметила на сегодняшний вечер: связаться с Натальей Семеновной и узнать, как идут дела. А, кстати, о способе связи мы с ней и не договорились. Не могу же я позвонить ей в офис: и подслушать могут — та же Марина; и телефон у нее, вполне возможно, на прослушивании. Остается единственное средство — через Виталия Короткова. Что поделаешь, другого выхода у меня нет.

Я подъехала к подъезду Виталия и с облегчением увидела свет у него в квартире: слава богу, дома. Уже у дверей квартиры, нажимая на кнопку звонка, я лениво подумала, что совсем не позаботилась о мерах безопасности: а вдруг у него в квартире бандиты, или он сам как-то связан с нашим делом? Я сейчас от усталости в таком состоянии, что меня можно брать голыми руками. Чем же вооружиться на всякий случай? Я порылась в своей многострадальной сумке и нашла там вполне подходящую вещь — дезодорант. Если им прыснуть в лицо нежелательному собеседнику, то он выключится из окружающего мира минуты на две. А мне больше и не понадобится. Тут плавный ход моих размышлений был прерван звуком отпирающегося замка. Я, видимо, еще не вполне включилась в ситуацию, потому что думала о самообороне и мерах безопасности, и задала самый закономерный, но и самый идиотский в моем положении вопрос:

— Кто там?

За дверью ошеломленно молчали, видимо, пытаясь понять смысл моего вопроса. Наконец, молчание было прервано, и голос Виталия неуверенно произнес:

— Это я, Виталий Коротков. Татьяна, это вы?

— У вас больше никого нет?

— Нет, нет, — Виталий наконец-то открыл дверь и в изумлении уставился на меня. — Заходите, пожалуйста.

— Виталий, мне необходима ваша помощь.

Виталий, судя по всему, моих слов не услышал, потому что обалдело пялился на мою руку, продолжавшую сжимать дезодорант, направленный непосредственно ему в лицо.

— Это дезодорант, — сочла своим долгом обьяснить я.

— Ага, — кивнул Виталий и продолжал смотреть на дезодорант, который остался в прежнем положении. Я немного подумала и запихнула его в сумку.

Виталий лишился объекта созерцания и посмотрел наконец на меня. До него, по всей видимости, дошло, что явилась я не для того, чтобы продемонстрировать дезодорант.

— Простите, Таня, вы что-то хотели?

— Да, чтобы вы мне помогли.

— Все, что угодно. Я в вашем распоряжении, — кажется, Виталий пришел в себя и обрел способность соображать. Мне бы тоже не мешало.

— Мне нужно связаться с Натальей Семеновной, но так, чтобы никто не заметил. Это возможно?

— Конечно, конечно. Может быть, ей приехать ко мне? Это не вызовет никаких подозрений: надо же ей кому-то в жилетку поплакаться. Присаживайтесь, я сейчас.

И Виталий ушел в другую комнату, а я рухнула в кресло, и пока не явилась Воронова, у меня была одна задача — не уснуть. Я ее с честью выполнила, главным образом потому, что Воронова явилась очень быстро.

Она открыла дверь своим ключом и ворвалась в квартиру, как ураган: эмоции били в ней через край, а ее энергии к концу рабочего дня я просто позавидовала.

— Ну как, Танечка? Удалось что-нибудь узнать? Коротков, дай чего-нибудь пожевать! Я говорила с Мариной, и, по-моему, вы правы.

— Так, Наталья Семеновна, давайте поспокойней и все по порядку. Прежде всего, они звонили?

— Кто? — удивилась Воронова и тут же спохватилась: — А-а, похитители? Конечно, звонили. Я все сделала, как вы велели: согласилась на все их условия и очень беспокоилась о Даше.

— А они что?

— Условия ставят те же. Заверили меня, что с Дашей все в порядке. Велели никуда не рыпаться и все время не разлучаться с телефоном.

— Хорошо. Никаких посторонних шумов не слышали? Голос не узнали? Кстати, с вами говорит один человек или разные?

— Голос не узнала, но в нем нет ничего примечательного, а вообще, я плохо узнаю голоса по телефону. Со мной вроде все время разговаривает один и тот же. Шумы были, сколько угодно — и люди шумели, и машины ездили, и трамваи. Он, по-моему, звонил из телефона-автомата.

— Ага, очень жаль. Но что поделаешь! И с кем вы говорили? С Мариной?

— Да, с ней, — тут Вороновой пришлось прерваться, потому что Виталий внес поднос с едой. Я отказалась — хватит на сегодня объедаться, а Наталья продолжила свое повествование с набитым ртом. — Я как приехала в офис… Виталий, дай горчички!.. Так вот, в офисе я сразу проверила, что срочных дел нет, вызвала к себе Марину, заперла дверь и начала рыдать и жаловаться на жизнь. Мол, и подруга ближайшая погибла, и ребенка ее я не смогла уберечь. И все о том говорю, что не нужны мне эти торги и раздумала я эту землю покупать. Рыдаю, а сама смотрю на ее реакцию. А она!.. Виталь, налей еще соку… Она сидит вся бледная, с красными пятнами на щеках и слова вымолвить не может. Я смотрю — вроде и хочет меня как-то поддержать, но даже рот открыть не в состоянии. Ну еще бы, предавать своих друзей нелегко, особенно в первый раз. Я только одного не понимаю, Таня, зачем ей это нужно?

— Объяснений может быть множество, самым реальным, на мой взгляд, являются деньги. Ну есть, конечно, и более романтическое — большая любовь. Такое и в наше время случается.

— Это точно. Ну и что мы будем делать? Трясти Марину?

— Нет, я попробую действовать по-другому. Марина — это крайний вариант. Потрясти мы ее всегда успеем. Но скорее всего она знает очень мало. Хорошо, если за всем этим стоит кто-то из глав ваших фирм-конкурентов, вы просто пропустите эти торги, и они отстанут. Хуже, если они захотят от вас еще что-то. Ну ладно, утро вечера мудренее, я поехала отсыпаться, завтра продолжу расследование.

— Танечка, у вас были какие-то дополнительные расходы? Давайте, я сразу оплачу, чтобы не накапливалось.

Я назвала сумму гонорара Надежде и Гришке, лениво затолкала деньги в сумочку, привычно подумав, что Наталья Семеновна — идеальный клиент.

— Спасибо вам, Танечка. Я очень на вас надеюсь. Таня, а можно будет завтра или послезавтра увидеться с Дашей?

— Нет, Наталья Семеновна. Пока не будем рисковать. Забудьте, что вы знаете, где Даша, и что она в безопасности. Так будет лучше. И еще раз напоминаю — всегда держите при себе телефон: и чтобы я вас могла быстро найти в случае непредвиденных обстоятельств, и чтобы «похитители» всегда могли убедиться в том, что вы волнуетесь и выполняете все их требования. Хорошо?

— Да, Таня, конечно. Спокойной ночи.

— Всего хорошего, Таня, — подал голос и Коротков. — Я так полагаю, что связь по-прежнему через меня.

— Все верно, Виталий. До встречи.

Я вышла к своей машине, села в нее и решила, что еду на свою подпольную квартиру и ложусь спать. На большее меня сейчас не хватит. И планов никаких продумывать не буду. Все завтра.