Книга: До потери пульса
Назад: Глава 11
Дальше: Глава 13

Глава 12

В среду я пришла на работу раньше обычного. Кроме Людмилы в ателье еще никого не было, даже Корниловой.
– Татьяна, вы сегодня так рано, – удивилась приемщица заказов.
– Работы много, – пояснила я, и это была чистая правда.
Я вошла в кабинет, вынула из сумки ноутбук и настроила программу. Вскоре на мониторе появились картинки со всех камер. Народ потихоньку подтягивался на рабочие места. Мазуров пришел без пятнадцати девять, с большой спортивной сумкой в руках, и сразу же направился на склад, где выгрузил купленные им вчера хозтовары, а потом пошел в бытовку. Женщины к тому времени уже переоделись, там было пусто. Николай подошел к своему шкафу, открыл его и переложил что-то из сумки на полку. Что именно, я не разглядела.
– Татьяна Александровна, вы уже здесь? – спросила Корнилова, заглянув ко мне. – Здравствуйте!
– Добрый день!
– Как дела? Все работает? – Ольга Николаевна кивнула на мой ноутбук.
– Да, конечно. Хотите посмотреть?
– Нет, это как-то не для меня… Это вы уж лучше сами.
– Не понимаю, как Мелихова обходилась без компьютера? – заметила я.
– Они с Еленой пользовались одной машиной. Им как-то хватало, – сказала моя начальница и закрыла дверь.
Я продолжила наблюдать за Мазуровым. Он определенно замышлял нечто, выходившее за рамки его должностных обязанностей. Николай как-то слишком уж суетился – то и дело бегал в бытовку и ковырялся в своем шкафу. Я была вынуждена признать, что установила там камеру неправильно – невозможно было разглядеть, что именно делает Мазуров. Следовало повесить ее не напротив шкафа, а под каким-нибудь углом. (Разумеется, сообщать клиенткам о своей промашке я не собиралась.)
Мой мобильник зазвонил, и я ответила:
– Алло!
– Здравствуйте, это Баутина.
– Доброе утро, Александра Львовна! Что скажете?
– Скажу, что у нас все тихо, ночью никто к нам на этаж не поднимался. Прослежу за коридорами в течение дня.
– Если заметите что-то подозрительное, сразу же звоните мне! Я сегодня никуда из ателье отлучаться не собираюсь. Разве только спущусь на полчасика в кафе.
– Хорошо, позвоню, – пообещала Баутина, – хотя я очень надеюсь, что ничего страшного не случится!
– Я тоже. Тем не менее нам надо быть начеку.
– Постараюсь, – сказала Александра Львовна и отключилась.
Примерно через полчаса мне позвонила Бережковская.
– Здравствуй, дорогая племянница, – сказала она с каким-то непонятным подтекстом. – Неужели я даже на правах близкой родственницы не заслужила таких же преференций, как моя подружка?
– Наталья Петровна, я не понимаю, о чем вы?
– Да что же тут непонятного? Я про камеры говорю! Почему бы их и у меня в салоне не установить? Мне было бы с ними гораздо спокойнее!
– Но вы же должны понимать – я слежу за конкретным человеком, и он работает в «Ирисе», а не в «Пальмире»! Кстати, как он у вас вчера произвел ремонт? – Я попыталась перевести разговор.
– Нормально. Я не отходила от него ни на шаг! Мало ли что он удумал бы? Вдруг оставил бы нам какой-нибудь сюрприз? У него ведь в чемоданчике многое может поместиться…
– Извините, Наталья Петровна, мне надо срочно в цех сходить.
– А что случилось?
– Техник там какую-то заварушку со швеями затеял.
– Ладно, не буду вам мешать.
Когда я вошла в цех, там уже не было заметно никаких признаков производственного конфликта. Все швеи сидели на своих местах и занимались делом, а техник что-то ремонтировал в углу. Обстановочка была просто идеальной. Я развернулась и уже собиралась уйти, как вдруг услышала голос Щелоковой:
– Татьяна Александровна, вы еще не нашли нам замену?
– Пока нет, – ответила я.
– А вы вообще ее ищете?
– Конечно, но с квалифицированными специалистами всегда возникают большие проблемы. Извините, я пойду к себе?
– Не забывайте про нас, – бросила мне вслед Щелокова.
Конечно, если бы Корнилова не перехватила у меня инициативу, я бы что-нибудь предприняла в этом направлении, но она сказала, что попытается подыскать новый персонал лично. Вряд ли она занимается этим вопросом. Но хозяин, в данном случае – хозяйка, – барин, то есть барыня. Я вошла в ее кабинет.
– Ольга Николаевна, Щелокова с Сударкиной беспокоятся, будет ли им замена?
– Честно говоря, не хочу я их отпускать.
– То есть вы никого не искали? – уточнила я.
– Можно сказать и так, – ответила Корнилова, глядя в монитор. – А что с Мазуровым?
– Суетится, но пока ничего конкретного не предпринимал. Ольга Николаевна, сейчас Корзун в налоговой, но после обеда она наверняка появится здесь. Нельзя ли ее потом еще куда-нибудь отослать, чтоб она в мой ноутбук не заглядывала?
– Я об этом подумаю. В крайнем случае перейдете со своим ноутбуком в мой кабинет. Уж мы как-нибудь здесь вместе поместимся.
– Хорошо, – сказала я и пошла к себе.
Интересной информации с камер видеослежения не поступало, и я даже заскучала. Может, сходить в кафе?
– Таня, вы тут одна, да? – Ко мне заглянула Людмила. – Знаете, что сегодня Мазуров учудил?
– Что?
– Я ходила на кухню, чайку хотела попить, и кое-что услышала. – Приемщица заказов интригующе замолчала.
– Что именно? – поторопила я ее.
– Представляете, Татьяна, – Люда вошла в кабинет и села напротив меня, – он сказал нашим женщинам, что Апокалипсис наступит сегодня! Говорят, при этом у него глаза прямо горели как-то неестественно… Вы же знаете, нервы у всех на пределе, поэтому к его дурацкой шутке все отнеслись более чем серьезно. Швеи потребовали деталей, а он истерически расхохотался. Тогда они набросились на него с кулаками и чуть не побили его всерьез, но бригадирша их кое-как утихомирила. Вот интересно, что это на Николая нашло, как вы думаете?
– Понятия не имею, – пожала я плечами. – Прежде за ним никаких странностей не наблюдалось?
– Ну… – замялась Людмила.
– Так было или нет?
– Я лично не слышала, но, говорят, он в последнее время сам с собой стал разговаривать, причем ерунду какую-то бубнит себе под нос.
– Да, похоже, нервишки у него не в порядке.
– Ой! По-моему, в приемной какие-то голоса… – Людмила прислушалась. – Наверное, клиенты пришли. Я пойду.
– Конечно.
Люда вышла. Вот так, без каких бы то ни было усилий с моей стороны, и выяснилось, что произошло час тому назад в цехе. Мазуров предрек людям – Апокалипсис наступил, а точнее, он его и спланировал. Неужели он решил подорвать здание целиком?! Странно, что он вообще предупредил об этом сотрудниц! Хотя они ему все равно не поверили, подумали, что это его очередная дурацкая шутка. А зря…
Мне позвонила Корнилова и сказала:
– Татьяна Александровна, я только что разговаривала по телефону с Корзун. Она отчиталась о своем визите в налоговую и… отпросилась у меня до конца дня.
– Вот как? А чем она это мотивировала?
– Елена Федоровна сказала, что хочет навестить Мелихову в больнице. Так что мне не пришлось придумывать, куда бы ее отправить. Все разрешилось само собой.
– Интересное совпадение, – заметила я.
– Совпадение? О чем вы?
– Не хотелось бы говорить об этом по телефону.
– Я сейчас к вам зайду. – Корнилова отключилась и через полминуты появилась в кабинете: – Так о каком совпадении вы говорите?
– Вы знаете, что сегодня произошло в цехе?
– Нет. Откуда? Это вы за всем следите!
– Мазуров объявил женщинам, что Апокалипсис наступит сегодня, и при этом у него как-то неестественно блестели глаза.
– Разве ваши камеры пишут и звук?
– К сожалению, не пишут. Я узнала о содержании разговора из другого источника, – проговорила я, не отрывая глаз от монитора. Николай метался, бегал из одного помещения в другое. Его движения были резкими, он что-то шептал – губы его шевелились. – Техник ведет себя абсолютно неадекватно! Может быть, вы все-таки взглянете?
Корнилова встала за моей спиной. Несколько секунд она наблюдала за человеком, которого еще совсем недавно буквально боготворила, и наконец вынуждена была признать:
– Да, он не похож сам на себя! Может, забыл выпить свои таблетки или, наоборот, увеличил дозу?
– Боюсь, что у него наступило весеннее обострение, и ему требуются лекарства посильнее, а также и круглосуточный надзор медиков.
– Так… Татьяна Александровна, а о каком совпадении вы сказали недавно?
– Судя по всему, Мазуров запланировал на сегодня «Апокалипсис», а Корзун предприняла все для того, чтобы больше сегодня здесь не появиться и не стать жертвой.
– Вы думаете, она в курсе?!
– Как знать…
– Нет, я поняла бы еще, если бы Николай посвятил в свои планы Марину, она – его родственница, тем более она ждет ребенка… Но Елена-то Федоровна тут при чем?! Что их связывает?
– Не знаю, но Корзун увидела на моем столе личное дело Николая и тут же сообщила ему, что его собираются уволить.
– Да, все это очень странно!
К нам заглянула Людмила.
– Ольга Николаевна, к вам пришла Алена Васильевна, – сказала она.
– Уже иду. – И директриса направилась к выходу, судя по всему, не придав никакого значения известию о грядущем «Апокалипсисе».
Подошло время обеда. Швеи собрались в кухоньке, Мазуров тоже заглянул туда, но лишь затем, чтобы достать из холодильника какой-то сверток. Обедать со швеями он не стал, а отправился на склад. Там камеры не было, поэтому в ближайшие минут десять-пятнадцать пялиться в монитор не имело смысла. Я подумала, что могу спуститься ненадолго в кафе. Война войной, а обед, как говорится, – по расписанию. Я закрыла ноутбук, встала из-за стола, взяла свою сумку, направилась к двери, и тут зазвонил мобильник.
– Алло! – ответила я, не выходя из кабинета.
– Это Баутина! Тут такое дело… Какой-то мужик в рабочей спецовке, с небольшим чемоданом в руках, поднялся по лестнице на наш этаж и направился в южное крыло здания. Конечно, может быть, ничего страшного тут и нет, но я сочла необходимым сообщить вам об этом.
– А как он выглядит? Можете описать его подробнее?
– Среднего роста, коренастый, в темной спецовке со светлой полоской на спине. Лица я не разглядела, он нахлобучил кепку на глаза.
Неужели это Мазуров?! Он ведь не выходил из помещения склада! Или я его проглядела?
– Александра Львовна, я проверю, кто он такой и что там делает, а вы будьте начеку! – Отключившись, я открыла дверь в приемную и спросила: – Люда, со склада случайно нет второго выхода?
– Есть, но, по-моему, он закрыт. А почему вас это вдруг заинтересовало?
Я уже не сомневалась, что камера на шестом этаже зафиксировала появление там нашего техника. Надо срочно его остановить! Несколько секунд я размышляла, ставить ли Корнилову в известность о грядущей опасности, но, услышав у нее за дверью чьи-то голоса и вспомнив, что к ней пришла посетительница, решила ее не беспокоить. О своей второй клиентке, Бережковской, я почему-то вообще не вспомнила и пулей вылетела из ателье. Люда что-то крикнула мне вслед, но я ее уже не расслышала. Лифт, как назло, был занят, и я помчалась наверх по лестнице, перепрыгивая через ступеньки. Пятый этаж, шестой… Куда дальше? В сторону, противоположную от учебно-производственного комбината! Значит, налево. Я заметила открытый чердачный люк. В первые же дни своей работы в «Ирисе» я проинспектировала этот этаж. Люк был тогда закрыт на амбарный замок. Я хорошо это помнила. Но разве открыть замок для нашего чудо-техника – такая уж большая проблема? Конечно же, нет!
Я тихонько поднялась по винтовой лестнице. Приглушенные звуки свидетельствовали о том, что на чердаке кто-то был. Осторожно выглянув из люка, я «просканировала» видимое пространство, затем взглянула направо и увидела чью-то спину. Человек был в синей спецовке. Он собирал какую-то непонятную конструкцию. Когда он повернулся, чтобы взять молоток, я увидела его профиль и удостоверилась, что это действительно Николай. И еще – я поняла, что он сколачивает из деревяшек крест… Под стук его молотка я вылезла из люка и только было хотела спрятаться за толстой деревянной балкой, как в мой сумке вдруг совершенно некстати зазвонил мобильник. Мазуров резко развернулся и увидел меня.
– Ты? – скорее удивился, чем испугался он. – Ну и зачем ты сюда приперлась? И кто это еще там тебе названивает? Жених небось? Да выключи ты его!
Судя по мелодии, звонила мне Бережковская. Я достала мобильник и нажала на кнопку, делая вид, что сбросила вызов, а на самом деле ответила на него и положила телефон в накладной карман сумки, микрофоном вверх, так что Наталья Петровна должна была нас слышать, пусть не очень четко, но все-таки…
– Николай Михайлович, у нас там, в ателье, что-то замкнуло, свет вырубился. – Я решила сыграть «под дурочку». – Вы уже нашли неполадку?
– Я здесь не за этим! Стой! Не приближайся! – И Мазуров угрожающим жестом перебросил молоток из одной руки в другую.
– Ну, хорошо, я стою на месте. Но вы, может быть, объясните, что вы здесь делаете, да еще и в обеденный перерыв?
– Суд вершить буду! – прямым текстом ответил Николай, и вид у него при этом был независимо-величественный. Куда только подевались его напускное смирение и чинопочитание?..
– Какой еще суд? Вы это о чем? – Я продолжала изображать из себя святую наивность, тем временем маленькими шажками приближаясь к шизофренику. – Бросьте свои шутки!
– А я и не шучу совсем! Думаешь, кто весь Дом быта уже больше месяца в страхе держит?! – Я заметила в его глазах нездоровый блеск одержимости.
От этого сумасшедшего можно ожидать всего, чего угодно. Меня «пробил» нервный озноб, но я собрала в кулак свою волю и спросила с детской непосредственностью:
– Ну и кто же? Вы знаете?!
– А ты еще не догадалась, соплячка? – И техник смерил меня презрительным взглядом.
– Не догадалась, – тоненьким голоском пропищала я, прикидывая, что именно мне следует предпринять дальше.
– Так вот: это я! – гордо заявил Мазуров и стукнул себя в грудь кулаком.
– Я вижу, что это – вы, Николай Михайлович… – пролепетала я, как идиотка.
– Повторяю для тех, кто не понял. Это я нагнал здесь на всех эту жуть! Мне велел сделать это голос свыше! Ты узнала об этом первой! Уж не знаю, каким ветром тебя занесло сюда, но обратно пути тебе отсюда уже нет. Извини, детка.
– Ну и шутник же вы, однако! – Мне стоило больших усилий не показать ему своего страха. Вообще-то я не из пугливых, имею черный пояс по карате, но ведь поведение психически нездорового человека совершенно непредсказуемо…
– Ну какая же ты бестолковая! Это я, я отравил и директора турагентства, и лаборанта из БТЭ, которые за той моделькой ухлестывали. – Из уст шизофреника это прозвучало не очень-то убедительно.
– Но, позвольте… разве Частоколов не от сердечного приступа умер?! – пискнула я.
– Все именно так и думают, – ухмыльнулся техник, – а на самом деле я его отравил! Голос свыше продиктовал мне формулу яда, он вызывает те же симптомы, какие бывают при инфаркте.
– Правда?! А почему же у Синичкина были другие симптомы?
Мазуров сделал вид, будто он слушает какого-то незримого собеседника, он даже приставил ладонь к уху.
– Ну, в общем, Анатолий своей же лабораторной отравы нажрался, а я ему просто помог. Вот так! Ты нам веришь?
Бессмысленно спрашивать, кому это – «нам». У Николая явное раздвоение личности!
– Верю, конечно… А какой газ вы использовали в салоне «Пальмира»?
– Слезоточивый. – Псих вновь прислушался к «голосу». – В общем, дело было так – я купил баллончик со слезоточивым газом и вбрызнул его в парикмахерскую через вентиляцию. Правда, круто придумано?
Придумано действительно было круто! Мазуров приписывает себе все преступления, произошедшие в Доме быта… Я же знала, что слезоточивый газ попал в салон красоты отнюдь не через вентиляцию. Он получился в результате химической реакции – соединения хлористого препарата с одним из ингредиентов лака для волос… Или Мельников пустил меня по ложному следу?
– Лифт тоже я сломал, – окончательно расхвастался техник, – а перед этим костер в шахте развел!
– Чем же вам Корнилова не угодила?
– Да она меня уже достала! Пашу я на нее за десятерых, а зарплату она мне только одну платит! – Вот в этом Николай вовсе не грешил против истины. Ольга Николаевна действительно заставляла работать его за троих. Но ведь он ни разу не отказался выполнить какую-либо ее просьбу, смиренно склонял перед ней голову и безропотно отправлялся исполнять любые прихоти своей начальницы.
– Кстати, а как вы лифт остановили? – спросила я.
– Ну – как, как? Да очень просто! Надо знать, в какой момент на какую кнопку нажать, и я это узнал. Мне подсказали! Оттуда. – Мазуров поднял глаза вверх.
– И все-таки, где эта кнопка?
– Так, девка: что это ты тут все вынюхиваешь? – Техник наконец почуял неладное и поднял молоток. По моей спине пробежала новая волна ледяных мурашек.
– Мне просто интересно, как вы все это провернули. Хочу такой же трюк повторить! – ляпнула я.
– Не получится, – заверил меня Николай.
– Почему?
– Да потому, что Апокалипсис уже близко! Никто сегодня отсюда живым не выйдет! Эй, ты зачем так близко ко мне подошла? – опомнился Мазуров, когда расстояние между нами сократилось до двух метров. Медленно, но верно я шла навстречу опасности.
– А вы что, боитесь меня? – Огромным усилием воли я заставила себя мягко улыбнуться.
– Это ты меня должна бояться! – так и напыжился он. – Стоит мне сделать одно движение – и мы все взлетим на воздух!
– И вы тоже?! – «не поверила» я. – Это же так неосмотрительно с вашей стороны!
– Да, я готов умереть за то, чтобы очистить этот мир от скверны! Там, – Николай воздел указательный палец, – возложили на меня такую миссию!
– Ну, может, всех-то на тот свет отправлять не стоит?
– Кого надо было спасти, тех я предупредил, в письменном виде. Если кто-то не вник в смысл моих сакральных писем – я в этом не виноват. Но есть и такие, кто меня сразу понял, и они без промедления съехали отсюда. А вот из-за тебя, девка, мне придется поспешить с обрядом очищения… Страшно, поди, умирать?
– Да я вроде пока что помирать не собираюсь…
– Зря! Видишь вот эту пирамиду из петард?
– Вижу.
– А зажигалку у меня в руках видишь? – Мазуров вынул ее из кармана и продемонстрировал мне.
– Только не говорите, что вы собираетесь поджечь все петарды разом. – Я шагнула вперед…
– Именно это я и собираюсь сделать, но для начала мне придется тебя связать. Тут еще кое-что доделать надо… Видишь веревку? – Псих мотнул головой влево.
– Нет, не вижу. – Устремив взгляд в ту сторону, я сделала еще полшага вперед.
– Разуй глаза! Вот же она! Возьми ее и дай мне. Все поняла? – И Николай пригрозил мне молотком.
– Поняла, поняла, – успокоила я его и направилась к мотку тонкого каната.
Я медленно наклонилась… Мазуров встал за моей спиной. В свете тусклой лампочки его фигура отбросила тень на пол, и я увидела, что он замахнулся молотком. Резко выпрямившись и круто развернувшись, я молниеносно ударила его правой ногой по руке. Псих выронил молоток, и он упал мне на ногу. Я ойкнула. Николай, смачно выругавшись матом, попер прямо на меня, как танк. Для начала он попытался ударить меня кулаком в челюсть, но я отразила удар правой рукой и от души врезала левой коленкой в пах. Мазуров, остервенев, бросился на меня, чего я никак уж не ожидала. Обычно после такого удара мужики на какое-то время выходят из строя, но только не этот больной. Похоже, он наглотался своих таблеток и не чувствовал боли. Подавить его волю к сопротивлению будет не так-то просто! Вот этого-то я и боялась. Воздействовать на его болевые точки бесполезно… Или нет? Я изловчилась и резко ударила его ребром ладони по шейному отделу позвоночника, где и находилась одна из таких точек. Но Николай не вырубился. Он лишь разъярился еще пуще, схватил меня за горло и принялся душить. Я отчаянно сопротивлялась, но силушка у этого шизофреника явно была недюжинной, а хватка – мертвой. В голове моей промелькнула мысль – это конец… И вдруг его хватка ослабла, я со всхлипом вдохнула, но в следующий момент он сильно толкнул меня, и я рухнула на бетонный пол, ударившись при этом головой.
Падая, я зацепилась за чемоданчик с инструментами, который Мазуров повсюду таскал с собой. Он раскрылся, и прямо перед моим носом на пол шлепнулась книга. Раскрылась – и я увидела, что в ее листах вырезаны опрятные прямоугольнички…
Даже ошеломленная падением, я не могла не осознать очень важную вещь, неоспоримую улику – это второй экземпляр бредовой книжицы, которую Мазуров почитывал и тщательно прятал от глаз сослуживцев!
Да, вот и подтверждение: шрифт. Чуть крупнее, чем в первой книге. Из этих строк он и составил письмо, подсунутое затем директору предприятия, на котором трудились слепые…
– Мне сказали, что тебе еще рано умирать. Обряд очищения огнем сначала тебе пройти придется, – заявил он на полном серьезе. – Будешь русской Жанной д’Арк! А пока – лежи и не рыпайся! Поняла?! – В глазах Николая засветился огонь злорадного торжества. – Поняла, сучка?!
– Ага… – И я слабо кивнула.
– То-то же!
Техник наклонился, собираясь взять молоток. Я взглянула вниз и увидела, что он стоит в кругу размотавшейся веревки. Лежа на полу, я сильно дернула за конец каната, и (о счастье!) это сработало. Николай рухнул лицом вниз как подкошенный.
– Нос… сучка, ты мне нос сломала! – завопил он. – Кровь… у меня кровь течет из носа… Все должно быть не так, совсем не так! У меня важная миссия…
Я вскочила на ноги и прыгнула ему на спину, не давая ему возможности подняться. Мазуров брыкался, ругаясь благим матом. Сидя на нем верхом задом наперед, я быстро связала его ноги. Встала, заломила ему руки за спину и скрутила потуже.
– Ну вот, Коленька… и все. Апокалипсиса сегодня не будет. Ты ошибся!
В ответ я услышала парочку крепких выражений. Я взяла свою сумку и достала включенный мобильник:
– Наталья Петровна, вы меня слышите?
– Танечка, родная моя, ты жива?!
– Жива, – подтвердила я. – Вы все слышали?
– Не все, кое-что, но вполне достаточно, чтобы понять – ты попала в беду, и ее причина – Олин техник!
– Надо бы «Скорую психиатрическую помощь» вызвать…
– Я уже ее вызвала! Я у входа в Дом быта ее караулю… Так, не поняла: почему-то сюда подъехала полиция… похоже, это спецназ. Я их не вызывала…
– Это я их вызвала, – услышала я знакомый голос. Он принадлежал Баутиной.
* * *
Ребята из группы быстрого реагирования появились на чердаке минут через пятнадцать после того, как я связала по рукам и ногам нашего шизофреника. Они взлетели сюда, как вихрь, и выстроились в ряд с автоматами наготове.
– Все нормально, мальчики, – сказала я, указав на стреноженного психа. – Он уже не опасен. И вообще, он не ваш клиент. Ему отсюда не в СИЗО, а в психушку придется поехать. Больной он, на всю голову.
– Я посланник рока! Немедленно развяжите меня! Не мешайте выполнению высшей миссии!!! – дико вращая глазами, выкрикивал Мазуров, подтверждая тем самым мое заявление.
Бригада «Скорой психиатрической помощи» прибыла минут через пятнадцать. Все, что происходило потом, я запомнила плохо – дали знать о себе нервное напряжение и сильная боль в затылке.
Назад: Глава 11
Дальше: Глава 13