Глава 14

Юля получила отсрочку длиною в час или два. Ситуация – дрянь, и шансов выпутаться из нее у девушки микроскопически мало. Но если мне удастся вытащить ее отсюда, расследование будет завершено. Я надеялась, что в благодарность она расскажет мне все. Полицейским останется только арестовать преступную парочку. Справедливость восторжествует, Ниночка вернется к матери. А сколько слов благодарности я услышу от Володьки, который ушел от меня сегодня страшно недовольным! Разумеется, некоторое время он будет дуться на меня, ведь я водила его за нос, утаивая свое знакомство с покойным Гавриловым и историю с Маргаритой Пармской. Но победителей, как известно, не судят.

Я оставила свой наблюдательный пост и, стараясь ступать как можно тише, прокралась к углу дома. Погреб был в доме, где-нибудь на кухне, а не на участке, потому что во дворе Денис и его жертва так и не показались. Я простояла в неудобной позе, вжимаясь в стену, минут десять, прежде чем услышала скрип открывающейся двери. Дождавшись стука ботинок по хлипким деревянным ступенькам, я выглянула из-за угла и увидела быстро удаляющуюся спину, обтянутую серой футболкой. Когда она исчезла за деревьями, я вышла из своего укрытия и подошла к ступеням. Хлопнула дверца машины. Денис решил ненадолго оставить пленницу и куда-то съездить. Что ж, начало удачное.

Я взлетела по ступенькам и рванула на себя дверь. Она была не заперта, и это означало, что Денис выполнил свою угрозу и посадил Юлю в погреб. Самое главное теперь – как можно скорее отыскать погреб и вызволить оттуда пленницу до возвращения ее приятеля.

Через темные, заваленные хламом сени я шла с вытянутыми вперед руками, чтобы не обрушить на себя какое-нибудь висящее на стене старое ржавое корыто. Толкнула дверь, ведущую в узкий коридорчик, и сразу же увидела светлый прямоугольник – пустой дверной проем, ведущий в кухню. С потолка свисал стеклянный плафон, покрытый густым слоем серой пыли. Денис оставил на кухне свет, но можно не опасаться, что со двора меня кто-нибудь увидит: снаружи окно было плотно закрыто ставнями.

Кухня была маленькой, грязной и неуютной. Кроме двух табуреток, двухконфорочной плиты с газовым баллоном, стола под клеенкой в коричнево-оранжевую клетку и покрытого каплями окаменевшего жира узкого шкафа-пенала, здесь ничего не было. Пол вдоль стен был уставлен пыльными бутылками и банками всех размеров. Я приподняла свисавшую почти до пола клетчатую клеенку и увидела серый прямоугольник, выступавший над досками пола. Чутье не подвело: с первой же попытки мне удалось выйти на погреб, который строители хибары соорудили прямо на кухне для удобства хозяев.

Я сдвинула стол в сторону, и моему взору предстал большой амбарный замок. Ключ удачно торчал прямо из него, так что времени на его поиски тратить не пришлось. Замок открылся без труда. Положив его на пол, я потянула за ушко, приваренное к металлической крышке, и мне в лицо из глубокой черной дыры пахнуло сыростью и гнилью. Присмотревшись, я увидела деревянную лестницу, ведущую вниз.

– Юля, – позвала я и в этот момент услышала за спиной тяжелые шаги и насмешливый голос:

– Ого! Птичка сама пожаловала в клетку. Вот это удача!

Я поискала глазами тяжелый замок на полу, но Денис, догадавшись, что я собираюсь сделать, предупредил:

– Одно движение – и эта пуля окажется в твоей башке. Стреляю я неплохо.

По деревянным доскам простучали тяжелые ботинки, и мне в спину уперлось что-то твердое и холодное.

– Что ты тут делаешь, рыбка моя? – прошептал Денис, наклонившись к самому моему уху. – Вынюхиваешь, выслеживаешь?

Я промолчала. Он продолжил допрос угрожающим тоном:

– Где картина?

– Далеко, – ответила я. – За границей. Вы зря старались, устраивали бедлам в моей квартире. Картину забрали почти сразу, но я узнала об этом только сегодня утром.

– Кто забрал?

– Ее прежний хозяин. Что ты собираешься делать?

– С тобой? Еще не решил. Надо подумать, – ответил Денис и легонько подтолкнул меня в спину пистолетом. – А пока я буду думать, ты, рыбка моя, посидишь в этой уютной яме вместе с крысами. Надеюсь, тебе будет не очень скучно.

Он больно сдавил мне плечо.

– Ну, чего стоим? Шагай вниз, не бойся. Лестница крепкая, не развалится. Спускайся. И имей в виду: дернешься – и я выпущу в тебя пулю.

Денис отступил назад. Чтобы спуститься в погреб, мне пришлось повернуться к нему лицом. Я смотрела прямо в его немигающие золотисто-карие глаза, но догадаться, что он замыслил, не могла. Он улыбнулся мне и приподнял пистолет выше, направив ствол прямо мне в лоб. И я предпочла как можно быстрее спуститься вниз. Тяжелая крышка громко захлопнулась над моей головой.

Когда последняя ступенька шаткой деревянной лестницы была пройдена и нога моя осторожно ступила на утоптанную землю, я услышала за спиной злорадное:

– Попалась, значит!

Я обернулась, но в кромешной тьме ничего не увидела. Однако девушка стояла рядом, я ощущала на своей щеке ее дыхание.

– Зря радуешься, – выдавала я. – Тебе-то какая выгода от того, что теперь и я тут? Если б твой Денис пришел минут на десять позже, мы с тобой были бы уже далеко от этого погреба.

– Это из-за тебя я сюда попала! – выпалила глупая девчонка, и я услышала, как постукивают от холода, царившего в подземелье, ее зубы. – Если б ты не умыкнула картину…

В погребе действительно было холодно, но я не сразу это ощутила. Сначала мне было даже жарко.

– К твоему сведению, я ее не трогала. Я вообще ничего о ней не знала. И, кстати, даже не видела ее ни разу. Так что давай пока не будем об этом. Лучше скажи, почему сидишь в темноте?

– Ты больная, что ли? – фыркнула Юля. – Это ж погреб, а не гостиная в доме олигарха.

– И что, в погребе припасы набирают на ощупь? Тут обязательно должен быть свет.

Я вытянула правую руку вперед, сделала несколько шагов и стала водить пальцами по шершавой стене. Выключатель должен быть где-то тут, недалеко от лестницы. Собрав с полкило паутины, я, наконец, нашла его. Прямо над Юлиной головой вспыхнула тускло-желтая, засиженная мухами лампочка, прикрепленная к стене.

Благодарности от этой девчонки я так и не услышала, недовольным тоном она бросила:

– Есть свет, нет света – нас это не спасет. Он нас прикончит, как Серого. Видела пистолет?

– Видела. Погоди, чего-нибудь придумаем.

– Чего тут придумаешь? Вот если б у тебя был гранатомет, – мечтательно произнесла Юля.

Гранатомета у меня не было. У меня вообще ничего не было, даже сотового, который остался в машине. В кармане джинсов лежал одиноко ключ от «девятки», но даже если б там был перочинный нож, ставить его против пистолета было бы глупо.

Я принялась осматривать подземелье. Юля, усевшись на ящик, пустым взглядом следила за моими манипуляциями.

Погреб был довольно вместительным. Правый угол был отделен от остального пространства досками, внутри лежало несколько мумифицированных картофелин. Вдоль стен стояли деревянные ящики наподобие тех, в которых в старые времена в овощных магазинах хранили овощи. В одном из них я нашла веревку, грязную, но довольно прочную. Поймав изумленный Юлин взгляд, я усмехнулась, свернула веревку и затолкала ее себе в карман.

Под лестницей пристроился внушительный бочонок. Когда-то в нем держали соленья, теперь доски рассохлись и появились щели. Я заглянула внутрь, чтобы убедиться, что там нет ничего интересного. Бочонок был пуст, его дно выстлала зеленая плесень.

У стены за лестницей нестройными рядами стояли разнокалиберные стеклянные банки, покрытые паутиной и вековой пылью.

– Ну, что делать будем? – поинтересовалась я, усаживаясь на ящик рядом с Юлей.

Она пожала плечами:

– А что делать-то? Говорю же, он все равно нас убьет. Сначала тебя, потом меня.

– Ну да, – согласилась я. – Или наоборот. А как там запись разговора, которая у Вари?

Юля покосилась на меня, скривила губы и промолчала.

Так я и думала. Никакой записи нет, и Вари, наверное, тоже. Или она есть, но о мифической флешке, компрометирующей Дениса, и слыхом не слыхивала.

– Он нас непременно убьет, – настойчиво повторяла Юля, словно это доставляло ей удовольствие. – Я уверена.

– А я – нет, – разозлилась я. – Хватит ныть! Скажи-ка лучше: Валентину, племянницу Белкиной, задушил Денис?

Юля с подозрением на меня посмотрела:

– А зачем тебе это знать? Все равно умрешь.

– Да так, любопытно, – с видимым безразличием ответила я. – Нужно же чем-то себя занять, скрасить ожидание. Если Денис придет сюда, это будет не раньше чем через час. Поэтому можем спокойно поболтать, рассказать друг другу какие-нибудь увлекательные истории, поделиться сокровенным.

– Почему ты думаешь, что он не вернется раньше чем через час? – поинтересовалась Юля.

– Думаю, что он отъехал.

– Куда?

– Не знаю. Может, в магазин за водкой.

– Водку он не пьет, – возразила Юля. – Только коньяк.

– Со всех сторон положительный мужчина, даже водку не пьет, только коньяк, – хмыкнула я. – Значит, Валентину убил не он?

Юля покачала головой:

– Нет. Это Серый.

Она умолкла, и я подумала, что мне так и не удастся из нее ничего вытянуть.

Я принялась корить себя за то, что поторопилась с поисками погреба. Да, Денис собирался ехать куда-то, он даже сел за руль, а потом вспомнил, что забыл что-то в доме, и вернулся. Услышал мой голос и заглянул на кухню… А я оказалась не готова к встрече.

Что, если он не вернется? Оставит нас с Юлей тут подыхать от голода и холода? А у меня нет даже телефона. Но даже если б и был, он не поможет. Вряд ли здесь, в глубоком подвале, можно поймать сигнал.

Если Денис не вернется, наши с Юлей скелеты найдут лет через пятьдесят. Если вообще найдут.

Я поднялась с ящика, посмотрела на трясущуюся от холода Юлю, лицо которой в скудном свете лампочки на стене казалось восковым, и подошла к лестнице. Забралась на самый верх, толкнула крышку, но та даже не шелохнулась. Тогда я спустилась вниз и отправилась изучать банки. Среди них оказалось несколько бутылок из темного стекла. Прихватив парочку, я опять уселась на ящик. Бутылки поставила у своих ног.

– Значит, все это организовал Гаврилов? – спросила я, вспоминая пахнущего перегаром и луком недруга.

– Скажешь! – хмыкнула Юля. – Серый был туп как пробка. Он только исполнитель. Мозгом нашей компании был Денис.

– Ты все еще в него влюблена?

Она повернулась всем корпусом и странно на меня посмотрела. Потом печально сказала:

– Нет. Но он мне нравился когда-то. Очень нравился. Но это давным-давно было, потом прошло. Мы ведь знакомы с детства.

И она наконец заговорила, да так, что не остановить. Я слушала, затаив дыхание, боялась спугнуть ее неосторожным словом.

Юля и Денис росли в одном дворе. Ходили в один детский сад, в одну школу, правда, в разные классы. Но тусовались в одной дворовой компании, где Денис был заводилой. Однажды он повел всех в магазин, где они украли бутылку дорогого коньяка, колбасу и несколько шоколадок. Славно попировали. Потом ограбили придремавшего на скамейке в темном парке пьяного мужика, одетого в хорошую дубленку. Вытащили у него из-за пазухи пухлый кошелек и два дня гуляли. Было и еще несколько подобных вылазок, и ни разу их не поймали за руку. А потом Денис, у которого была благополучная семья, а отец занимал довольно высокий пост в городской администрации, поступил в юридический институт и забыл своих прежних приятелей. У него появились новые интересы и новые друзья. Вскоре его семья и вовсе переехала в другой район.

Юля, которую воспитывала одна мать, сильно горевала, ведь она была влюблена в Дениса. Но потом чувства постепенно угасли. Она окончила парикмахерские курсы и стала работать в салоне красоты в центре Тарасова. Там ее однажды и нашел старый приятель. С момента их последней встречи прошло шесть лет, и оба обрадовались. Хотя Юлина любовь давно прошла, ей было приятно сидеть рядом с Денисом в его машине, слушать его голос и вдыхать аромат его дорогого парфюма.

После той неожиданной встречи в салоне красоты он привез ее в ресторан на набережной. Они сидели за столиком, ели, смеялись, с ностальгией вспоминали свой двор, друзей, с которыми устраивали юношеские проделки, невинные и не очень.

Потом Юля спросила Дениса о родителях. Он помрачнел лицом и быстро перевел разговор на другую тему. Позднее от Сергея Гаврилова девушка узнала, что его отец лишился должности, запил и покончил с собой. С матерью Денис не ладил, после смерти отца они практически не общались. Женщина, привыкшая к заботе, в том числе и материальной, потребовала того же от взрослого сына. Денис оказался не готов к этому и разорвал отношения с корыстной родительницей.

Юля с завистью посмотрела на толстую пачку денег, которую Денис вынул из кошелька, чтобы расплатиться с официантом. Поймав ее взгляд, он дал девушке понять, что пригласил ее сюда не просто так. Но и не затем, чтобы наладить романтические отношения. Романтика его ничуть не трогала. От веселого и бесшабашного юноши, которого Юля знала с детства, не осталось и следа, как ничего не осталось и от ее робкой подростковой влюбленности.

Когда Денис в самом конце их свидания в японском ресторане намекнул, что она идеально подходит для одной авантюры, девушка потребовала, чтобы он ввел ее в суть дела. Но вдаваться в суть здесь, в ресторане, Денис счел рискованным. Он повез подругу детства к себе домой и там выложил свой план.

Юля с завистью осмотрела его хорошо обставленную двухкомнатную квартиру. Провела ладонью по идеально гладкому бортику джакузи, сглотнула слюну при виде бара, наполненного дорогими напитками, вздохнула, присев на необъятную, как футбольное поле, кровать из эбенового дерева. И после того как Денис посвятил ее в суть дела, объявила, что ей нужно немного подумать.

Денис мыл фрукты на кухне, укладывал их в вазу, а потом открывал шампанское. Все это время Юля думала. Ее размышления были не слишком продолжительными, она вообще не была склонна к долгим умственным упражнениям. Думала она о том, что было бы лучше, если б Денис оказался блестящим адвокатом или чиновником с большой зарплатой и предложил ей руку, сердце и банковскую карту. И о том, что дело, которое ей предложили, не очень ей нравится, потому что от него за версту разит криминальным духом. Однако гонорар, обещанный Денисом, казался сказочным, и в конце концов Юля ответила согласием.

В этот вечер, закончившийся бурным сексом на кровати из эбенового дерева, Юля впервые узнала, чем живет Денис и как зарабатывает на бутерброды с икрой. Конечно, сначала она была слегка шокирована. Но немного, совсем чуть-чуть. Подумала и сказала себе: «Почему бы и нет? В этом нет ничего плохого. Я тоже могла бы, если б была немного расторопнее, найти какого-нибудь папика и доить его. Жила бы припеваючи. А вместо этого я стригу и укладываю жадных молодящихся теток и выслушиваю их бесконечные жалобы на ленивых мужей, тупых детей и дороговизну в магазинах. Нет, так жить нельзя! Нужно что-то делать. Он прав».

Работать Денис не любил. Институт он бросил, когда понял, что больших денег даже с дипломом юриста не заработать. Отец умер, пристроить его на теплое местечко было некому. Мать требовала от него денег, а вкалывать от зари до зари ему не хотелось. К тому же, как известно, трудами праведными не нажить палат каменных – это правило в нашей стране действует четко. Но жить нищим Денис не привык.

«Чем заняться?» – лихорадочно размышлял Денис. Решение пришло внезапно, когда однажды в его руках оказалась газетенка со статьей о типе, который знакомился по Интернету с одинокими женщинами, жаждавшими мужской ласки.

Схема была простой, как три копейки. Некоторое время мужик вел себя, как любящий супруг, ласковый, заботливый и веселый. Но однажды он приходил домой сам не свой и после долгих и настойчивых уговоров делился с любимой своими бедами. Кредиторы поставили на счетчик. Заболела любимая старая мама, нужны деньги на операцию. Разбил чужую машину. Вариантов много, но результат всегда был один – женщина находила нужную сумму и вручала возлюбленному. После этого она его уже никогда больше не видела.

Безнаказанно грабить легковерных дамочек, жаждущих любви, ему удавалось в течение пяти лет. Ограбленные стеснялись обращаться в полицию. Но последняя была обижена смертельно и не постеснялась. Мужика нашли и задержали.

Денис с любопытством разглядывал фотографию альфонса, сопровождавшую статью. Не слишком молод, не красавец, заметная плешь на лбу. Женщины – загадочные существа. Что они в нем нашли, как польстились на такого? Наверное, от полной безысходности. Денис посмотрел в зеркало, улыбнулся и подмигнул себе. Перед ним, Денисом, не устоит даже венценосная гордячка Кейт Миддлтон!

Промышлял Денис в Москве, народ там богаче, да и затеряться в многомиллионной столице легче, чем в провинциальном Тарасове, где количество проживающих уже давно застопорилось на отметке в восемьсот тысяч с хвостиком.

Со своими жертвами Денис знакомился в Интернете. Представлялся им по-разному: то успешным адвокатом Игорем из процветающего страхового агентства, то канадцем Майклом, сыном русских родителей, двадцать лет назад покинувших Россию.

С Валентиной Денис познакомился, когда приехал в Тарасов отдохнуть от трудов неправедных. Последний его роман завершился крупным гонораром, и он мог себе позволить немного расслабиться. С Валей он стал встречаться от скуки. Женщина сама прилипла к нему, как банный лист, а он решил проявить благородство, хотя и понимал, что взять с нее особо нечего. Но тут судьба послала ему сюрприз.

Однажды Валентина рассказала любовнику о своей тетке, у которой много лет хранилась антикварная картина. Прозондировав ситуацию и прикинув сумму, которую можно было за нее выручить, Денис бросился искать покупателя среди коллекционеров. Нашел и стал разрабатывать план. Его не смущало, что старушку придется убить. Разве это убийство – сделать старой женщине спасительный укол, который избавит ее от земных страданий, вызванных многочисленными старческими недугами? Она покинет этот жестокий мир во сне, прямо из сновидения отправится в райские кущи. Какое же это убийство? Это милосердие, о котором многие больные старики напрасно мечтают.

Своими соображениями по поводу земных страданий и райских кущ Денис поделился с Юлей, и та с ним охотно согласилась.

Случайная встреча с Юлей произошла после отнюдь не случайного знакомства с Ниночкой. О молоденькой медсестре, делавшей Аделаиде уколы, Денису рассказала все та же Валентина, влюбленная как кошка.

Нина тоже сразу же влюбилась в высокого красавца с золотисто-карими глазами. Денис назвался Романом, юристом из преуспевающей строительной компании. Наврал с три короба, наобещал скорый брак и свадебное путешествие на Ямайку, а дуреха поверила и даже фамилии его не спросила.

Когда он увидел в салоне красоты, куда пришел, чтобы привести в порядок прическу, свою старую подружку Юлю, то понял, как должен действовать дальше. Он все сделает Юлиными руками, ему останется только отнести картину заказчику, получить деньги и расплатиться с исполнителями. Львиную долю он, конечно же, заберет себе.

С Сергеем Гавриловым Денис познакомился в поезде «Саратов – Москва». Серый понравился ему своим бесстрашием, неповоротливостью ума и полным отсутствием каких бы то ни было моральных принципов.

После обсуждения всех пунктов своего плана с Юлей и тщательной проработки ее роли Денис позвонил Нине и напросился к ней в гости. Был вечер субботы, мать девушки осталась ночевать на даче, как она часто делала. Нина обрадовалась возможности провести с любимым несколько приятных часов у себя дома, в привычной обстановке.

Денис незаметно стащил у таявшей от счастья девушки шарфик и голубую толстовку с надписью «Sexy girl». Толстовку он отдал Юле, а шарфик доморощенные Бонни и Клайд решили оставить на месте преступления. Для пущей убедительности Юля даже измазала его в крови убитой старушки.

Готовились они тщательно. Казалось, дело должно было пройти как по маслу. Однако с того момента, как Юля переступила порог квартиры Белкиной, все пошло наперекосяк. Аделаида встретила ее с подозрением. Говорила, что она знает Нину, а Юлю видит в первый раз, и потому той лучше убраться восвояси. Юля чуть пупок не надорвала, убеждая упрямую старуху. Убедила. Ада позволила вколоть себе лекарство. Потом девушка сидела на стуле возле ее постели, слушала отвратительное нытье о стариковских болячках и скрепя сердце выражала свое сочувствие.

После того как бабка, наконец, закрыла глаза и захрапела, Юля сняла картину со стены.

Она почувствовала на спине сверлящий взгляд, когда вынимала предпоследнюю скрепку. Обернувшись, Юля похолодела. Старая женщина не отрывала глаз от Юлиного лица, взгляд ее был страдальчески-обвиняющим.

– Не смотри на меня так, – зачем-то прошептала Юля, но старуха продолжала пожирать ее глазами.

Тогда девушка схватила со стола тяжелую хрустальную вазу и обрушила ее на голову Аделаиды. Та захрипела, задергалась и затихла.

Юлю трясло от ужаса. Но она постаралась взять себя в руки. Вытащила старинное полотно из-под васнецовской копии, свернула его в трубочку и положила в сумку. Собрала все скобки и спрятала их в карман. Бросила под кровать окровавленный шарфик. Можно было уже уходить, но она зачем-то подошла к окну и глянула вниз. И обмерла: в подъезд вошел полицейский.

Девушка выскочила за дверь и услышала скрип поднимающегося лифта. И тогда она позвонила в мою дверь. Ну, а дальше все известно.

Много неприятностей преступной троице доставила Валентина. Сопоставив факты, она начала догадываться, кто и зачем убил ее тетушку. Когда Денису стало ясно, что, если он попытается бросить Валю, она начнет его шантажировать или отправится прямиком в полицию, он решил ее убить. Не медля, он пришел к своей немолодой возлюбленной и лаской и страстными речами усыпил ее бдительность. А потом незаметно впустил в квартиру Гаврилова. Тот, не тратя времени даром, задушил бедную женщину.

Рассказав мне все это, Юля замолчала и уставилась перед собой отрешенным взглядом. Ее трясло мелкой дрожью.

– Погоди, – начала я, – а как вы…

– Тише! – перебила меня девушка. – Ты слышишь?

Сверху донесся какой-то слабый шум. Потом я услышала тяжелые шаги прямо над своей головой и звуки передвигаемой мебели. Я соскользнула с ящика, схватила шаткую деревянную лестницу и оттащила ее подальше от отверстия в потолке. Подняла с пола бутылки и бросилась к выключателю.

Крышка погреба приподнялась. Электрический свет ослепил нас. В дыру просунулась голова Дениса. Он широко улыбнулся и с оптимизмом палача спросил:

– Ну как вы там, девчонки? Соскучились?

Юля, продолжавшая сидеть на ящике, промолчала. Я тоже не ответила, лишь крепче сжала горлышки бутылок за спиной.

– Эй, ты! – крикнул Денис и указал на меня пистолетом. – Вылезай. Я хочу с тобой поговорить.

– А я? – жалобно пискнула Юля и слезла с ящика.

– А ты посиди пока там.

– Я замерзла, – возмутилась девушка.

– Потерпишь. А ты давай вылазь! Быстро! И не вздумай со мной шутки шутить, у меня пистолет!

– Тут нет лестницы, – заявила я.

– Чего ты несешь! – не поверил Денис, но на всякий случай наклонился вниз, чтобы проверить. Для этого ему пришлось опуститься на колени.

В этот момент я и метнула первую бутылку. Она угодила ему прямо в лоб. Денис закричал и попытался ухватиться за край дыры, но тут ему в лицо полетела вторая бутылка. С протяжным стоном он повалился вниз, прямо на нас. Мы бросились врассыпную, я молча, Юля с визгом.

Он неподвижно лежал на спине, подогнув под себя правую руку. Глаза его были закрыты.

– Ты сломала ему шею, – тихо сказала Юля, и я не поняла, злорадствует она или сожалеет.

Денис застонал и дернул ногой, но глаза не открыл.

– Живой, – выдохнула я. – Надо забрать у него пистолет. И связать руки. Помоги.

– Еще чего! – отрезала Юля. – Разбирайся с ним сама.

Я достала из кармана веревку и подошла к своему мучителю поближе. За спиной послышался скрежет, но я не обернулась – боялась отвести взгляд от лица Дениса. Он снова застонал, ресницы его затрепетали. Правая рука, в которой он держал пистолет, была у него под поясницей. Смогу ли я вытащить ее? Что, если в этот момент он окончательно очухается, выдернет руку и выстрелит? Против пистолета я бессильна.

Мое внимание снова привлек шум за спиной. Я резко повернулась и увидела, как Юля шустрой обезьяной карабкается вверх по лестнице. Бросив Дениса, я кинулась вдогонку. В последний момент, когда она уже собралась опустить тяжелую крышку на мою голову, я пробкой от шампанского выскочила из темной, пахнущей гнилью дыры. Крышка по инерции продолжала падать. Она с грохотом опустилась, а я, злая как черт, бросилась к Юле и вцепилась в нее мертвой хваткой.

Она орала, вырывалась, пыталась меня укусить. Наконец ей все же удалось выскользнуть из моих объятий. У меня в руке остался клочок ее красного платья. С оглушительным воем Юля проскользнула в дверной проем.

В сенях со звоном упала какая-то железяка, потом по ступенькам частой дробью простучали каблуки. Все стихло.

Трясущимися руками я закрыла погреб на замок и побежала догонять Юлю. В темных сенях налетела на железное корыто, которое она задела, пробегая мимо.

Потирая ушибленное колено, я покинула проклятый дом и застыла посреди двора, прислушиваясь.

Занималась заря. Серые сумерки бледнели, наполнялись красками и звуками. Мне показалось, что между деревьями мелькнуло красное платье. Прихрамывая, отодвигая от лица ветки, я пошла за ним. Но Юля исчезла, как сквозь землю провалилась.

Тогда я побрела к своей машине.

Она стояла на прежнем месте, возле заброшенного дома. Я забралась внутрь и опустила голову на руль.

За окнами стало уже совсем светло, почти как днем. Мы просидели в подвале всю ночь.

Я отыскала на заднем сиденье свою сумку, достала мобильник и набрала номер.

– Слушаю, – ответил сонный голос.

– Володька, – устало проговорила я. – Тут такое дело: ты должен немедленно приехать сюда.

– Ну, ты даешь, Танька! Ты хоть знаешь, который час?

– Понятия не имею. Я всю ночь просидела в погребе и только что освободилась.

– Какой погреб, что ты несешь?

– Ты должен немедленно приехать и забрать его, Володька. У меня уже нет сил.

– Кого я должен забрать?

– Убийцу. Я заперла его в погребе. Второй убийца сбежал… сбежала. Но думаю, далеко она не уйдет. Деться ей некуда. Прихвати с собой оружие и оперативников. Я ударила его бутылкой по голове, и он отключился, но думаю, ненадолго. Я не успела его связать. Он опасен, у него пистолет, из которого убили Гаврилова.

На другом конце провода долго молчали. Потом я услышала заботливое:

– Таня, ты уверена, что с тобой все в порядке? Ты здорова?

– Абсолютно. Слушай меня. Его зовут Денис, фамилию не знаю. Он организовал убийство Белкиной и ее племянницы из-за картины Вазари, а потом избавился от своего подельника, Сергея Гаврилова.

В трубке громко ахнули, тихо хрюкнули и решительно произнесли:

– Куда ехать, быстро говори.

Я назвала адрес, бросила телефон через плечо на заднее сиденье, включила музыку и в изнеможении откинулась на спинку кресла.

«Ты со мной, детка? Давай сойдем с ума вместе», – запел Хантер Хейз.