Глава 23

Время подходило к пяти часам, и из банка начинали выходить сотрудники — конец рабочего дня, пора и честь знать. А вот взволнованная Инга все не появлялась. Я уже готова была вновь пойти в кабинет управляющего, чтобы застать влюбленных в разгар горячих объяснений, как дверь стремительно распахнулась, выскочила Инга, добежала до своей машины, прижимая к груди какой-то пакет, села за руль, и тут же ее «Ауди», как бешеная, сорвалась с места и вылетела с территории парковки. Разумеется, я двинула за ней в погоню.

Поистине, это был особенный день — то ли у инспекторов ГИБДД был всеобщий отгул, то ли все они медитировали где-нибудь в загородном клубе: эта Инга, как и я каких-то пару часов назад, вела свою машину, словно была в стельку пьяной. Тем не менее ей также повезло: она не нарвалась ни на одного гибэдэдэшника, ни в кого не врезалась и не снесла ни одного светофора по пути, благополучно доехав до района Затона — самой дальней части набережной, где расположены доки и старые прогнившие суда.

Мне удалось остаться абсолютно незамеченной, что в принципе и неудивительно: наблюдая, как Инга выскочила из машины и нетвердой походкой направилась к перилам, за которыми плескались воды великой русской реки, я пришла к выводу, что девушка слегка не в себе. От страха? Господи, прости меня за все сразу — чего же они все так боятся?!!

Я поспешно выскочила из машины и бросилась догонять Ингу — иначе никогда бы мне не узнать, что спрятано в таинственном пакете. Без лишнего напряжения я догнала девицу и в самый последний момент выхватила из ее рук пакет, который она уже собиралась бросить в воду.

— Прошу пардону, моя дорогая! Если вам это и не нужно, то, полагаю, для меня вполне сгодится.

И я под застывшим взглядом Инги, которая враз словно окаменела, не без торжественности достала из пакета мужской светло-кремовый пиджак, щедро облитый кровью.

Признаюсь, меня это неслабо впечатлило. Я долго рассматривала обширные пятна крови, даже принюхалась, чтобы стопроцентно убедиться в том, что это именно кровь, а не, к примеру, лак для ногтей.

Насмотревшись и нанюхавшись, я осторожно сложила пиджак и аккуратно убрала его назад, в пакет, направилась к своей машине и положила ценную находку на заднее сиденье.

Инга, двигаясь как сомнамбула, направилась за мной, потрясенно наблюдая за всеми моими нехитрыми действиями. Наконец у нее прорезался голос — правда, совсем слабый, как после тяжелой и продолжительной болезни:

— За что вы нас так ненавидите?

Что я могла ей ответить? Наивная чукотская девушка!

— С чего бы это мне вас ненавидеть? Просто я веду следствие и с первой же минуты поняла, что и вы, и ваш жених что-то усиленно от меня скрываете. Признаюсь, для того чтобы это увидеть, не надо быть семи пядей во лбу — вы абсолютно бездарные актеры и свои страхи просто не в состоянии скрыть.

— Чего вы хотите?

Тот же слабый упавший голос.

— По-моему, я уже говорила чего: я хочу найти убийцу Марго Трубниковой. Что тут для вас непонятно?

— Мы ее не убивали.

— Все так говорят. Ни разу еще не встречала убийцу, который честно признался бы: каюсь, это я ее (его) угрохал, простите, если можете.

— Но это правда.

— Естественно. А этот пиджак в крови — потому что Игорь колол в нем дрова и случайно поранился, так ведь?

— Нет, вы и сами это знаете.

— Я знаю то, что я знаю. Хотелось бы услышать правдивую версию от вас — ну хотя бы одну.

— Это кровь Марго.

— Браво! А пиджак — Игоря. Так ведь?

— Так.

— Вы становитесь все откровеннее. Каким будет следующее признание?

— В ночь убийства мы с Игорем были на месте… На том самом месте, где нашли тело Марго.

— Боже мой, да это настоящая сенсация! — я даже пару раз хлопнула в ладоши. — Вы приехали на серебристом «Шевроле» Игоря к общежитию… Жду с нетерпением — продолжайте ваш рассказ.

— Можете не верить и сколько угодно смеяться, но я все расскажу, как было. Надеюсь, Игорь меня поймет.

— Поймет, никуда не денется. Продолжайте, я — вся внимание.

— Мы были у Игоря, уже почти заснули, как вдруг меня разбудил звонок его сотового. Я посмотрела — звонок был от Марго, но тут же она дала отбой. А через несколько секунд от нее пришла эсэмэска — «Игорь, приезжай к общаге театралки. Надо все решить». Я разбудила Игоря, мы это обсудили… Игорь ведь рассказал вам, какой скандал закатила Марго накануне вечером?

— Рассказал.

— Ну, вот мы и решили, что Марго все обдумала и поняла, что немного зарвалась, и одумалась. Мы собрались и поехали к общаге.

Тут она глубоко вздохнула и огляделась, словно только сейчас обнаружив, что мы находимся на территории полузаброшенного дока. Чуть в стороне находилась ветхая скамейка, оставшаяся еще со времен развитого социализма. Инга на подкашивающихся ногах торопливо подошла к ней и рухнула на сиденье, сделав слабый приглашающий жест в мою сторону:

— Давайте присядем. Что-то у меня совсем сил не осталось.

Такие вот страсти-мордасти — откуда уж тут лишним силам взяться!

Я подошла и уселась рядом с ней.

— Итак, вы поехали к общаге. На машине Игоря?

Она кивнула. Ага, значит тот тип на мои сто рублей не фантазировал: на месте обнаружения трупа действительно побывала светлая «шикарная» тачка, а конкретно — серебристая «Шевроле» Игоря.

— Когда мы подъехали, там была кромешная тьма — поблизости ни одного фонаря, а окна в общаге почти все были уже давно темные. Только в одном окне, примерно этаже на пятом, горел свет, и из него доносилась музыка. Игорь включил фары, и первое, что тут же бросилось в глаза — черный джип Марго на обочине. Мы немного посовещались и решили, что лучше Игорю пока одному, без меня. Он вышел и направился к джипу.

Она глубоко вздохнула.

— Но в машине никого не было. Игорь подозвал меня. Мы чуть отошли от машины и тут увидели, что на поляне, в самом центре, что-то есть. Нам сразу же стало страшно! Но мы подошли. На траве лежала Марго с разбитой головой, и рядом валялся пиджак Игоря весь перемазанный кровью — тот самый, который вы сейчас рассматривали. У нас сразу началась паника. Мы чуть не убежали своим ходом, позабыв даже, что тут же, рядом, стоит наш собственный автомобиль.

— Но, несмотря на панику, пиджачок вы прихватили.

— Это я его схватила и тут же, в машине, засунула в первый попавшийся пакет. Я сказала Игорю, что он должен выкинуть пакет как можно быстрее и как можно дальше от этого места. Но он сначала забыл, а потом боялся — ему все время казалось, что за ним следят.

— Хорошо. А как пиджак Игоря попал на место преступления?

Она нервно передернула плечами:

— Понятия не имею. Игорь сказал, что, кажется, оставил пиджак на интим-квартире Марго во время последнего свидания — он попросту сбежал от нее, не успев даже полностью одеться.

— Надеюсь, он больше ничего на этой квартире не оставил?

Она сурово посмотрела на меня.

— Ничего не оставил. Я лично все проверила.

Это было что-то! Во время нашей первой беседы, помнится, из девицы и слова было не вытянуть, а тут — признание за признанием, и одно интереснее другого. Самая волнующая информация!

— Ах, какой поворот! И каким же образом вам удалось попасть на эту самую интим-квартиру?

— Когда мы обнаружили труп и все такое, я уже говорила вам — у нас началась настоящая паника. Но я первая взяла себя в руки. Было слишком очевидно, что мы можем сразу попасть под подозрение, и оправдаться будет трудновато. Мы сели в машину, чтобы немного прийти в себя. Я вспомнила, что Игорь рассказывал мне об этой самой интим-квартире, и поняла: пиджак оттуда! Значит, и убийство совершено там же. И там вполне могли оказаться еще какие-нибудь вещи, которые легко выведут следствие на него, моего Игоря. Надо было срочно что-то предпринять.

— И что же вы сделали?

— Я спросила у Игоря, не знает ли он, где обычно Марго держала ключи от этой квартиры. Он долго не мог прийти в себя, но потом сказал, что обычно она доставала их из бардачка в джипе. Я направилась к джипу и нашла ключи. Потом села за руль и повезла Игоря по адресу, который он назвал.

Еще один глубокий вздох. Нелегко признаваться в собственных грехах!

— Как только мы вошли в квартиру, стало ясно, что кто-то тут успел прибраться — даже полы были еще влажные, и все просто в идеальном порядке, чего за Марго никогда не водилось. Тут нам стало по-настоящему страшно, и мы поспешили уйти, оставив ключи на столике в прихожей. Вот и все. Потом мы направились домой и со страху не могли уснуть. Выпили полбутылки коньяка, прежде чем отключились.

Я разглядывала лицо собеседницы. Тонкое, нервное, с белокурыми волосами сливочного оттенка, с голубыми глазами цвета чистого высокого неба — вся ладная, гладкая, холеная. Из тех девочек, которые моют руки через каждые пять минут. Такая аккуратистка, убив лучшую подругу, после этого непременно вымыла бы полы самым тщательным образом и все привела бы в идеальный порядок. То есть все, что Инга только что рассказала мне о методах действия неизвестного убийцы, вполне подходило и к ней самой.

— Ну что вы так меня рассматриваете? — она слегка нахмурилась. — Клянусь, все, что я вам сообщила — чистая правда.

— Уж слишком часто вы клянетесь с вашим Игорем. Кажется, ему я тоже это сегодня говорила.

Я вздохнула, поднялась и направилась к своей машине.

Она немедленно последовала за мной. Остановившись у дверцы моего авто, Инга тревожно и настойчиво посмотрела на меня.

— А вы не отдадите мне пиджак? Зачем он вам?

В самом деле — мне материальные улики ни к чему, для меня главное — факты и сведения, чтобы прийти к логическому выводу.

Я достала пакет и протянула его Инге.

— Возьмите. Можете прямо сейчас бросить его в реку.

Я села за руль и, прежде чем завести мотор, усмехнулась, глядя на в очередной раз застывшую передо мной девицу.

— А это случайно не вы подсунули бомжу все улики — водку, портмоне и прочее? На всякий пожарный.

Ее лицо тут же вспыхнуло, и она, не отвечая на мой риторический вопрос, пошла к своей «Ауди».

Да и бог с ней! Слава тебе, господи, на этот раз обошлось без цветочков и прочих подарочков, и я спокойно устроилась за рулем, на минутку задумавшись.

Люди лгут окружающим, но самое печальное — они лгут самим себе, обманываясь по мелочам и по-крупному. Хорошо, если это не ведет к беде! А если ведет?

Эта парочка (гусь да гагарочка), Инга и Игорь, с самого начала неслабо меня раздражали. Вроде бы порядочные интеллигентные люди, но у обоих уже незаметно вошло в привычку врать через слово, чтобы выглядеть прилично хотя бы в собственных глазах. И при этом ни один из них словно и не видит вполне очевидную вещь: вся их ложь шита белыми нитками. Словом, врать тоже надо уметь, а они врут как школьники, их обман легко просматривается, а потому смешон. И отвратителен…

Мне пора было отчаливать.