ГЛАВА 4
Первое, что я сделала, придя домой, — отключила телефоны: домашний и мобильный. Второе — легла спать и продрыхла до обеда: после активного отдыха моему организму требовался отдых более спокойный. Поднялась я посвежевшей и, как говорили когда-то, готовой к трудовым подвигам. Тем не менее «суточный» борщ почему-то не полез в меня, и мне пришлось удовольствоваться стаканом апельсинового сока. Впрочем, я не сильно расстроилась: моей фигуре это только на пользу.
Немного поломав голову над моим прикидом — все-таки предстояло посетить контору Спиридоновых, я остановилась на брючном костюме с жакетом свободного покроя, под которым прекрасно умещалась кобура с «ПМ». Звонить и предупреждать о своем прибытии я не стала, потому что предпочитаю действовать экспромтом. К тому же неподготовленный человек обычно менее скрытен и более раскован, что всегда на руку частному сыщику.
Двухэтажное здание, которое занимала контора «Небоскреба», расположилось на тихой улочке почти в самом центре Тарасова. Оно находилось между маленьким элитным кафе с доисторическим названием «Птеродактиль» с одной стороны и ночным клубом — с другой. Неподалеку, устремившись разноцветными куполами к богу, притулилась крохотная церковка, возле которой постоянно толпились унылые прихожане в серых одеждах.
Мне впору было тоже начать унывать, потому что с того момента, когда ко мне явился Спиридонов-старший, прошли уже целые сутки, а у меня был всего один подозреваемый, да и тот писатель. Возле «Небоскреба» не оказалось стоянки, и мне пришлось проехать почти до конца квартала, а потом топать в обратную сторону. Зато это поддерживает мышцы в тонусе.
Двери конторы были стеклянными, но непрозрачными с наружной стороны. Нисколько не смутившись этим обстоятельством, я вошла внутрь и очутилась в современно отделанном просторном холле. Я даже не представляла себе, что здание, казавшееся таким маленьким снаружи, внутри окажется столь значительным. Конечно, швейцара, пардон — охранника, я заметила сразу же, но вида не подала. Направившись к двустворчатой дубовой двери, которая была у меня прямо по курсу, я позволила ему обогнать меня и преградить дорогу.
— Простите, но я должен знать, к кому вы направляетесь? — невнятно промямлил он.
Было ему на вид лет двадцать пять и выглядел он довольно воинственно в своем «камуфляже», но практической подготовки ему явно не хватало. Впрочем, не мое это дело.
— Это зависит от обстоятельств, — улыбнулась я.
— Но… — замялся он.
Чтобы не сильно его напрягать, я уточнила:
— Вообще-то мне нужен Михаил Яковлевич, он на месте? — с гордо поднятой головой поинтересовалась я.
— Проходите, пожалуйста, — он, словно заправский швейцар, отворил мне дверь.
Это помещение было вдвое больше холла. Попав туда, я сперва немного опешила. Контора «Небоскреба» была устроена на американский манер: рабочие места были разделены прозрачными стеклянными перегородками, так что все сотрудники были как на ладони. В дальнем конце зала я приметила лестницу, ведущую на второй уровень, который от основного помещения отделяла тоже стеклянная, но совершенно непрозрачная стена. Впрочем, я догадалась, сидящий за ней человек мог преспокойно наблюдать за происходящим внизу. Должно быть, не слишком приятно постоянно находиться под контролем, тем более не зная, смотрят на тебя или нет.
— Добрый день, — поднявшись из-за стола, на котором возвышался новенький «пентиум», приветствовала меня юная смазливая особа с выщипанными бровями.
— Здравствуйте, — улыбнулась я ей, — мне нужен Михаил Яковлевич.
— Его стол слева в самом конце, — она заученно растянула губы в улыбке.
— Вы очень любезны, — довольно сухо поблагодарила я ее и отправилась по указанному адресу.
Пройдя половину пути, я уже отыскала взглядом стол Брехмана. Его облик показался мне слишком уж знакомым. Подойдя ближе, я поняла, что не ошиблась. Если бы я была более чувствительной, какой-нибудь кисейной барышней девятнадцатого века, я бы наверняка грохнулась от неожиданности в обморок. Как бы не так, черт возьми, кисейная барышня никогда не поперлась бы одна в ресторан, не познакомилась бы там с первым встречным смазливым мужиком и не легла бы с ним в ту же ночь в постель. Да, вы правы, по иронии судьбы Миша из ресторана, с которым я только несколько часов назад горячо распрощалась возле «Лангуста», оказался Михаилом Яковлевичем Брехманом, заместителем покойного Спиридонова, с кем мне настоятельно советовала пообщаться Марина. Мой прагматичный ум выдал мне несколько запоздалую идею: если бы я знала об этом раньше, могла бы уже вчера вечером начать свои расспросы.
Он меня еще не видел, но это уже не имело никакого значения. Михаил поднял голову только тогда, когда я зашла за перегородку и остановилась возле его стола.
— Если не возражаешь, я присяду, — бесстрастно произнесла я и опустилась на стул, не дожидаясь ответа.
— Как ты меня нашла? — он позволил себе удивиться.
Чтобы расставить точки над «i», я положила перед ним лицензию.
— Я частный детектив, расследую убийство твоего начальника. Так что нравится тебе или нет, нам еще придется немного пообщаться.
— Тебя наняла Марина? — поднял он густые темные брови.
— Марина Николаевна, ты хотел сказать, или у тебя с ней более близкие отношения?
— Ты как-то слишком резво начала, — иронично улыбнулся Михаил, — я что-то плохо соображаю, чего ты от меня хочешь? И потом, здесь не очень-то удобно разговаривать, может, пойдем в кафе, выпьем чего-нибудь, я угощаю.
— Мне все равно, — пожала я плечами, — пойдем, только вот пить я пока не собираюсь.
Мы почти одновременно поднялись из-за стола и, сопровождаемые пристальными взглядами Мишиных сослуживцев, направились к выходу.
— Лариса, — Михаил остановился возле безбровой особы, — если меня будут спрашивать, я скоро буду.
В кафе в этот час было пусто. Мы устроились за круглым столиком у окна и заказали белое вино. Я сделала всего два глотка и попросила кофе.
— Никак не можешь прийти в норму? — участливо посмотрел на меня Михаил.
— Что ты думаешь об этом убийстве? — Я вперила в него острый взгляд.
— То есть как что? — усмехнулся Михаил. — Понятия не имею. Милиция говорит, что это ограбление…
— Все почему-то твердят одно и то же… — пренебрежительно отозвалась я. — И мне всем приходится напоминать, что ценные вещи у Сергея Петровича не взяли.
— Ну, тогда не знаю, — пожал он плечами, — врагов у него вроде не было.
— А как у него обстояли дела с Тюленем?
— Как-то странно вот так разговаривать… — загадочно посмотрел он на меня.
— Как «вот так»? — бросила я на него ироничный взгляд.
— Вчера я и представить себе не мог, что ты частный детектив, — грустно и даже немного потерянно улыбнулся Михаил.
— Я тоже не знала, кто ты, — спокойно согласилась я, — но теперь-то мы знаем, кто есть кто, а посему не будем отвлекаться.
— Слишком официально, — скривил губы Михаил, — ну да ладно, слушаю тебя.
— Значит, с Тюленем он ладил? — Я вытащила пачку «Кэмела», а Михаил поднес мне свою зажигалку и потом закурил сам.
— Все как у всех: отстегивал ежемесячно сумму, — меланхолично улыбнулся Брехман.
— И никаких претензий?
— Насколько мне известно…
— Ты с Тюленем уже разговаривал после убийства?
— Он, естественно, звонил, интересовался, — вяло проговорил Брехман, — теперь мне самому придется иметь с ним дело. Хотя все решать, конечно, будет Марина Николаевна.
— Она намерена возглавить фирму? — я склонила голову набок и смотрела на его губы.
— Нет, — кашлянул он, — она хочет заниматься тем, чем занималась, руководить работой дизайнеров.
— А кто будет у руля? — заинтересовалась я.
— Я, — равнодушно произнес Михаил.
— Марина Николаевна — твоя любовница, извини за прямоту? — теперь я смотрела Михаилу в глаза.
— С чего ты взяла? — усмехнулся он.
Я пыталась отыскать на его лице что-то похожее на смущение или неловкость, но Михаил был бесстрастен и ироничен.
— Интуиция, — язвительно улыбнулась я, — так да или нет?
— Нет, — отрезал Михаил.
— Постой-ка, — меня вдруг осенило, — а это не она была с тобой вчера в ресторане?
— Она, — спокойно подтвердил Брехман.
— Деловая встреча? — я с едким недоверием уставилась на него.
— Именно, — односложно отвечал Михаил.
— А почему в ресторане, а не в офисе? — нудно интересовалась я.
— Я что, должен перед тобой отчитываться? — холодно спросил Брехман.
— В подобных обстоятельствах — да, — злорадно произнесла я, не убоявшись его недовольства или даже возмущения.
— Ты подменяешь собой, сыщик, правоохранительные органы, — одернул он меня и поджал губы. — Или ты думаешь, что я своим любовным пылом заслужил пост управляющего?
Он рассматривал меня, как препарированную лягушку под микроскопом: столько в его взгляде было снисходительного пренебрежения и насмешливой внимательности. Не на ту нарвался, голубчик! Я сделала непроницаемое лицо и резко сказала:
— Да, именно так я и думаю.
Конечно, у меня не было уверенности, но я решила пойти напролом. Мне хотелось раззадорить его или даже вызвать у него негодование — все лучше, чем маска застывшего равнодушия, которую он натянул на свое красивое, немного осунувшееся лицо.
— Хочешь меня спровоцировать на какую-нибудь грубость? — с холодной усмешкой спросил он.
— Давай, у тебя это здорово получается… — с вызовом сказала я.
— Оле?! — издевательски ухмыльнулся он. — Ведь так кричат испанцы тореадору?
— Я не хочу ссориться. Мне просто нужна правда, — сбавила я обороты. — Значит, у тебя с Мариной Николаевной исключительно деловые отношения?
Михаил небрежно кивнул.
«Действительно, — подумала я, — он так ловко и быстро от нее вчера отделался… Если бы я была на ее месте…. Что, закатила бы скандал? Да нет, просто бросила бы такого любовника, который в моем присутствии ухлестывает за первой встречной приглянувшейся ему бабенкой. А если учесть, что Миша дорожит своим местом, он бы наверняка убоялся взбесить Спиридонову. Если, конечно, не предположить, что он имеет на нее такое огромное влияние или настолько подчинил ее себе, что ей приходится мириться с его донжуанством. Но это маловероятно».
— Или ты просто боишься выставить ее и себя в невыгодном свете? — не унималась я.
— Ничего я не боюсь, — ледяным тоном проговорил он, — у тебя обо мне сложилось какое-то превратное мнение. Или это ревность?
Теперь, похоже, он решил меня раззадорить и даже задеть. Я уже искренне сожалела, что наши отношения с Михаилом приобрели вчера столь личный характер. Хотя кто в этом виноват?
— Честно говоря, сегодня утром я поставила жирную точку на наших отношениях, — понесло меня в овраг и через просеку.
— Значит, ты мне врала, — встрепенулся Брехман.
— Насчет чего? — я недоуменно посмотрела на него.
— Ты говорила, что тебе никогда не было еще так хорошо…
— Хватит сочинять, не могла я сказать такой ерунды! Мне бывало и получше, уверяю тебя. Это алкоголь… Он порой заставляет в таком признаваться!
Я отвела взгляд от его напряженного лица, сосредоточившись на своем голосе. Мне хотелось, чтобы он звучал задиристо и одновременно ровно. Может, я желала невозможного? Я почувствовала противную дрожь в руках и липкий пот между лопаток.
— Артистка! — качнул головой Брехман, и мне почему-то стало его жаль.
Он плотно сомкнул губы и уставился в одну точку на противоположной стене, стараясь не показывать, насколько я его огорчила. Думаю все-таки, что переживал он больше за себя, а не за нас, так сказать. Как же, такой крутой любовник, а тут ему говорят, что бывают и покруче! Это его дьявольское самомнение, уязвленное самолюбие в нем клокочет.
— А как жили Спиридоновы? — с деланым равнодушием сменила я тему.
— Нормально.
— Это не ответ, — с усилием улыбнулась я.
— Я свечки не держал… — грубо сказал Михаил.
— Фи, — натянуто рассмеялась я, — не думала, что тебя так легко вывести из равновесия.
— Я абсолютно спокоен, — поднял он на меня глаза.
Теперь в них горела самая настоящая ненависть, но ненависть холодная, презрительная.
— Мне нужно идти, — процедил он.
— Еще пара минут. — Я накрыла ладонью его руку, нервно теребящую салфетку, поражаясь собственному артистизму и находчивости. — Помоги мне, ведь это не сложно сделать. Мне нужно найти убийцу. Может, он замышляет очередное злодеяние…
Михаил недобро усмехнулся и поднял глаза к потолку, показывая, что я злоупотребляю его терпением.
— Почему бы тебе не поступить в театральный? — наконец выдавил он из себя. — Тебе бы не было там равных.
— Мне моя работа нравится, — с покорным видом ответила я. — Ну, так ты поможешь?
— Что ты хочешь знать? — деловым тоном спросил он, стремясь скрыть свое раздражение.
— Все, что ты знаешь о семейной жизни Спиридоновых. Они правда ладили?
— Да.
— Сергей Петрович любил свою жену?
— Это что, китайская пытка такая? — усмехнулся Михаил. — Об одном и том же спрашиваешь по-разному…
— Так да или нет?
— Да.
— А она его?
— Да, черт возьми! — повысил голос Михаил.
— Отлично. А как ее сережка оказалась у тебя в квартире?
Мне показалось, только показалось, что сережка, обнаруженная мною на книжной полке у Михаила, своим камешком, а главное — оправой, оформлением напоминает колечко с изумрудом, которое я видела на руке Марины Николаевны. Очень похоже на ювелирный комплект. И я решила блефануть.
— Что-о-о? — судорожно рассмеялся Михаил. — Что еще за чушь! Да ты знаешь, сколько похожих колец и серег?
— Но у тебя почему-то такой тон, словно ты оправдываешься, — ехидно улыбнулась я.
— Не в чем мне оправдываться, тем более перед тобой! — с ожесточением и яростью отдернул Михаил руку (я до последней секунды продолжала нагло гладить ее). — И не строй из себя психоаналитика!
— Я ведь все равно узнаю, — неожиданно спокойным голосом произнесла я. — Лучше сам скажи.
— Все, я пошел, — он резко поднялся со стула и, достав из кармана сотенную купюру, швырнул ее на стол.
— Ладно, признаю, у меня нет уверенности, что кольцо, которое я видела у Спиридоновой на пальце, и та сережка, что валяется у тебя на полке, составляют один комплект. Извини.
Я тоже встала. Наши замершие в нерешительности фигуры привлекли внимание мило болтающих возле стойки официанток. Они давно наблюдали за нами с нескрываемым интересом. Им было понятно, что мы ссорились. И теперь, когда наш разлад достиг апогея, они замолчали и стали прямо-таки пожирать нас глазами.
— У меня еще не все, — глядя Михаилу в лицо, сказала я.
— Я не могу потратить на препирательства с тобой все свое рабочее время, — с гордой непримиримостью бросил он, — меня ждут.
— Обещаю больше не досаждать тебе. Я бы только хотела узнать, не было ли у вас проблем с покупкой и оформлением квартир в последнее время.
— Ты полагаешь, что мы кому-то перешли дорогу и нам решили отомстить?
— Да.
— Нет, никаких проблем, — сухо сказал Михаил.
— Давай сядем, у меня слабость в ногах, — соврала я.
— Нет, прости, мне нужно идти.
Я пожала плечами и следом за ним вышла из кафе. Не успел Михаил дойти до офиса, как к нему подошел неизвестно откуда появившийся молодой мужчина выше среднего роста. У него были темно-русые волосы, небольшая залысина и серые, глубоко посаженные глаза. Он был одет в коричневые джинсы и синюю спортивную майку с воротничком. Он назвал Михаила по имени, тот оглянулся и без особого энтузиазма салютовал ему, подняв руку. Мне захотелось подойти поближе, но я не знала, как это будет выглядеть в нынешних условиях нашей с Михаилом ссоры. И все-таки я рискнула.
— Прошу тебя, — Михаил не умоляюще, а требовательно произнес эту фразу, делая упреждающий жест и глядя на меня, как на надоевший объект, — дай нам поговорить. Пойдемте, — обратился он к косящемуся на меня мужчине.
— Ты не представишь меня? — полезла я на рожон.
— С чего это? — прошипел он мне на ухо, почти вплотную приблизившись ко мне и пронзая меня ненавидящим взглядом. — Ты классная телка, но больше ты меня не интересуешь.
Вновь прибывший с тревогой наблюдал за продолжением нашей размолвки. Мне было наплевать на присутствие этого русоволосого и на четверть плешивого мужика, тем более что таких слов я простить Михаилу не могла. Я со всего размаха дала ему оплеуху. Ну и сочной же она получилась!
Не знаю, таким ли уж наивным он был, ожидая от меня чего угодно, только не этого? Он посмотрел на меня как на сумасшедшую, он явно не рассчитывал на такую эффектную концовку.
— Прекрасно, — сдавленно прорычал Михаил, побледнев от ярости. — А теперь иди к черту!
— Не советую тебе так со мной разговаривать, — угрожающе сдвинула я брови.
— Что, нокаутируешь меня? — язвительно усмехнулся он.
— Нет, не сегодня, — с улыбкой, давшейся мне ценой громадных усилий, сказала я и пошла в контору.
Надо признать, этот взбесившийся фраер меня немного расстроил, но не настолько, чтобы моя голова перестала соображать. Я окинула приветливым взглядом стоявший у обочины синий джип «Сузуки», передняя дверца которого была распахнута настежь. Шофер, бритоголовый бугай, поставив ногу на порожек, с веселым нахальством подмигнул мне. Я состроила ему мерзкую рожу и поспешила подняться ко входной двери.
— Куда это ты? — услышала я за спиной раздраженный голос Михаила.
— К Марине Николаевне, — издевательским тоном ответила я, входя в холл, — надеюсь, она менее легкомысленна, чем ты.
Михаил хмыкнул. Посетитель не отставал от него.
— Знаете что, давайте решим наш вопрос на свежем воздухе, — Брехман вежливо улыбнулся своему знакомому, который немного оторопел от подобного поворота событий.
— Меня зовут Татьяна Александровна, — я обернулась и растянула губы в голливудской улыбке, прежде чем незнакомец пришел в себя от созерцания испанских страстей в действии, — а вас?
Я скользнула взглядом по недовольному лицу Михаила.
— Олег Вадимович, — нервно глянул на меня визитер Брехмана.
— Очень приятно, — хихикнула я.
— Пойдемте, — пригласил посетителя на улицу Михаил.
Тот торопливо кивнул и устремился к выходу. Перед тем как покинуть помещение, Брехман одарил меня ненавидящим взглядом, ответом на который была моя торжествующая улыбка. Охранник, видя, что я разговариваю с Михаилом Яковлевичем, даже не попытался преградить мне дорогу.
— Я к Спиридоновой, — кивнула я Ларисе и, пройдя через рабочий зал, поднялась по лестнице на второй уровень.