Глава 5

Я «зализала раны» в первой попавшейся кафешке. Заказала бокал красного вина, а потом хороший кофе. Согрелась. Пришла в рабочее состояние. Было уже около семи. Я решила взять такси – во избежание дальнейших «приятных» встреч – и направиться прямиком к Валерию.

Мне повезло – он проживал по старому адресу. И на момент моего прихода уже был дома. Открыв дверь, несколько удивился:

– Добрый вечер. Вы ко мне?

– Полагаю, да. Вы – Валерий?

– Валерий Неждин. Чем обязан?

– Я по делу. Ничего, что потревожила вечером? – Я решила с порога не сообщать, чем он мне обязан.

– Пожалуйста, проходите.

Валерий оказался мужчиной галантным. Провел меня в гостиную на первом этаже двухуровневых апартаментов. Предложил сесть в кресло около невысокого столика. Спросил, не желаю ли чего-нибудь выпить. Я, разумеется, попросила кофе. Пока он готовил кофе, я осмотрелась. Теперь, после Петровки, уже знала, что именно искать взглядом – любой намек на присутствие в доме ребенка. Но, увы, и здесь ничего похожего не было. Я начала подозревать, что мой визит к Валерию тоже оказался напрасным. Но, по крайней мере, хоть какой-то информацией он должен обладать.

Валерий принес кофе, расположился в кресле напротив меня и задал первый вопрос:

– Вы, наверное, новый дизайнер? Из «Арт Фэшн»? Я на днях звонил вашему менеджеру. Но он, наверное, не понял, что на этот раз речь идет об офисе...

Конечно, можно было представиться и дизайнером. Как говорится, хоть горшком назови, только в печь не ставь. Но такая легенда давала слишком мало простора для действий. С какой стати дизайнеру интересоваться личной жизнью клиента? Нет, придется раскрывать карты.

– Простите, я не дизайнер. Меня зовут Татьяна Иванова. Я – частный детектив.

Первая реакция была важна для меня. Если он будет агрессивен или, напротив, делано спокоен, значит, скорее всего, совесть его нечиста. Но реакция оказалась неожиданной, немного детски-наивной:

– Правда? Настоящий детектив? Я думал, только в кино так бывает – красивая девушка-детектив. Вы меня не разыгрываете? А то сейчас модно стало всякие штучки со скрытыми камерами устраивать. Если так – прошу учесть, я сам догадался!

Я невольно заулыбалась и протянула Валерию уже приготовленную лицензию. Он внимательно ее рассмотрел. Потом вернул мне с картинным вздохом:

– Ах-ах! А мне-то так хотелось оказаться на высоте! Впрочем, настоящий детектив – это еще интересней. Чем я могу быть полезен?

– Речь пойдет о вашем сыне. – Я умышленно назвала Женечку его сыном. Это ведь официальная версия. Он не может не понимать. А вопрос отцовства – еще надо выяснить.

Валерий удивленно приподнял брови и ответил:

– Тут какое-то недоразумение. У меня две дочки.

Ага, начинаются жмурки-пряталки!

– Я не имею в виду ваших детей от первого брака.

– Ну а другого-то у меня и не было.

– Ну да, брака не было. Но сын есть. – Я продолжала внимательно следить за реакцией Валерия. Тот даже не занервничал. Не стал проявлять агрессию. Совершенно искренне удивился. Только я уже была ученая – понимала, что на это не надо вестись. Все они искренние – и Алевтина Николаевна, и Светлана, и Анатолий, который так искренно поведал своей будущей супруге историю своей жизни. И мать Анатолия тоже была вполне искренней. А информации в результате – ноль. И всякая новая противоречит предыдущей.

– Видите ли, Валерий, я приехала к вам из Тарасова... – я решила дать наводку, а то мало ли, сколько у него может быть внебрачных детей. Может, он всех и не упомнит.

На этот раз реакция превзошла все мои ожидания. Сначала – выражение полной потерянности на лице. Потом попытка лихорадочно сообразить. И, наконец, ответ:

– Неужели? Неужели у Дины... Скажите, вы ведь от нее, да? Но почему... Зачем она скрыла это? Как она могла!.. Дина родила сына? Нет, в голове не укладывается, простите... – Он вскочил и направился к бару.

Так. Похоже, меня ждет очередная версия произошедшего в Тарасове разрыва. Если он не дипломированный актер – а кстати, такую роль надо было бы долго готовить, экспромты в таких ситуациях недопустимы, то он действительно ничего не знает о существовании Женечки. Ну и дела! Каждая последующая порция сведений перечеркивает предыдущую и переворачивает все с ног на голову. Честно говоря, я подустала от этих перевертышей. Ну-с, послушаем, что мне поведает Валерий.

Он тем временем вернулся за столик с бутылкой виски и двумя стопками.

– Вы ведь не откажетесь? Такое радостное событие! Вы приехали сообщить, что у меня сын нашелся! Невероятно!

Отказываться от виски я не стала. У меня сегодня был настолько безумный день, что не грех и расслабиться чуть-чуть. Вот только счастливого папашу придется разочаровать – сын не нашелся, а потерялся. Но это не сразу. Пусть поговорит немного. Впрочем, Валерий не заставил себя упрашивать. Он хватанул двойную порцию выпивки и принялся рассказывать. Описал их встречу с Диной, о том, как влюбился по полной программе, как он выразился. Все эти подробности опускаю – о них я уже слышала от Алевтины Николаевны. Но вот по поводу разрыва информация пошла интересная.

– Вы поймите, Татьяна, я не знал, ничего не знал. Разве я тогда позволил бы ей исчезнуть из моей жизни? Ни за что! Вы верите мне? Сын! От Дины! Я так любил ее, а она вдруг без всяких объяснений заявила: «Мы не можем пожениться. И вообще, наша встреча была ошибкой. Ни о чем не спрашивай. Если ценишь меня хоть немного – уезжай и не разыскивай меня». Ну что это означало? Вам она не объяснила, что это было?

Я молча покачала головой.

– Я не понимал ничего, да и сейчас не понимаю. Я тогда не сразу сдался. Пытался поговорить с Диной. Просил не рубить вот так, сплеча. Сказал, что не стану давить на нее и готов ждать. Может, она передумает. Может, это предсвадебный мандраж – я слышал, что такое бывает. Что это было? Я обидел ее чем-то?

Ой, святая наивность! А то, что ты был женат и скрывал – это не повод для обиды? Я позволила себе высказаться по этому поводу, правда, более мягко:

– А вы не думаете, что ее могло обидеть то, что вы женаты? И кстати, супруга ваша приезжала в Тарасов, чтобы раскрыть Дине глаза.

Черт побери, поворот опять оказался неожиданным.

– Даша? В Тарасов? Да вы что, этого просто не могло быть! На тот момент мы уже два года как были разведены. Даша была снова замужем. Она сама просила у меня развода. Ее новый муж – по дипломатической части. И в то время они жили в Канаде. Вот пару месяцев как вернулись – муж ее ждет нового назначения.

Опять эта пресловутая пара месяцев! Есть ли связь с двухмесячным отсутствием Женечки? Пока все слишком смутно.

– Да даже если бы и не за границей – это совсем не в ее духе. Мы с Дашей расстались интеллигентно. Я за последние годы несколько раз бывал в Канаде – навещал дочек. Мы с бывшей супругой сохранили добрые отношения. Нет, ничего подобного быть не могло. Вам это Дина рассказала? Странно.

Я предпочитала ничего пока не говорить.

Валерия внезапно озарила идея:

– Послушайте, Татьяна! Ведь Дина никогда до того не видела мою бывшую жену. Может, кто-то назвался ее именем, наговорил Дине что-нибудь. Может, вообще кто-то задался целью расстроить наш брак? Вы ведь детектив, вы должны проверить!

Если бы все было так просто – проверить! Да Дина меня вышвырнет из квартиры, если только я заведу с ней разговор о прошлом. Как бы вообще все поделикатнее объяснить Валерию. Настала пора и мне поговорить. Да, кстати, а идея с фальшивой Дашей показалась мне интересной.

– Видите ли, Валерий... Даже не знаю, как начать... Словом, я здесь не совсем для того, чтобы передать вам счастливую весть. Вернее, не только для этого.

Мой собеседник как-то сразу поник.

– Что-то случилось с Диной?

– Вы не пугайтесь. Ничего страшного пока как будто не произошло. Только все очень сложно и запутанно. Позвольте рассказать вам все по порядку.

И я рассказала о том, что меня наняла Динина мама для поиска мальчика. И что следы его обнаружить никак не удается. И что именно эта работа привела меня в Питер, к Валерию. И так далее, и тому подобное. Лишь о том, что я постоянно наталкиваюсь на абсолютно противоречивые данные, и о том, что по моим последним сведениям ребенок должен быть у Валерия – говорить не стала. И о подозрении на кровосмесительную связь тоже умолчала. Это дело не мое.

Валерий очень внимательно выслушал мой рассказ. Надо отдать ему должное, выдержка у него хорошая – в один вечер узнать и то, что у тебя есть сын, а следом то, что он пропал. Валерий не запаниковал. Он сразу протрезвел и внес единственное посильное для него в подобной ситуации предложение:

– Мне хотелось бы каким-то образом помочь вам. Но кроме финансовой поддержки, боюсь, не могу принести никакой пользы.

Я отказалась. Спросила о другом:

– Вы не могли бы дать мне адрес вашей бывшей супруги? Разумеется, я полностью доверяю всему, что вы мне сообщили. Только сами понимаете, работа такая: доверяй, но проверяй. К тому же вдруг общение с ней даст хоть какие-то ниточки. Ну, например, поможет вычислить, кто от ее имени мог общаться с Диной.

Валерий дал мне адрес Даши и, кроме того, позвонил в одну не очень дорогую, но вполне достойную гостиницу, где у него был знакомый администратор, и договорился о номере для меня. Потом вызвал мне такси и попросил звонить ему, если что-то прояснится. Я обещала. Прощаясь, он спросил:

– Татьяна, как вы думаете, мне стоит вылететь в Тарасов, к Дине?

– Увы, боюсь, что нет. Она явно не расположена к общению. Надо найти мальчика. И тогда я всячески буду содействовать вашему примирению с Диной. Только нужно время.

– Время. Сколько его уже упущено! У меня растет трехлетний сын. А я только теперь узнаю о его существовании... Спасибо вам, Татьяна. Я надеюсь еще увидеться с вами в Тарасове.

Мы обменялись телефонами и простились – такси за мной уже прибыло.

До гостиницы я добралась без происшествий. И ночь провела тоже относительно спокойно. В том смысле, что, кроме мрачных мыслей, ничего дурного больше не было. Утром позвонила Даше, представилась, договорилась о встрече. Неприятные происшествия, похоже, решили потерпеть до моего возвращения в Тарасов. Ничего незапланированного и подозрительного больше не происходило. Правда, пару раз мне все-таки показалось, что меня кто-то водит. Но я слишком перенервничала вчера, так что могло и просто показаться. А могло и нет. Я решила ничего пока не предпринимать в этом направлении. Вернусь домой и разберусь во всем. Тем более что возникли кое-какие догадки.

Даша оказалась действительно очень приятной, интеллигентной молодой женщиной – именно такой, как описал ее бывший муж. Я рассказала о цели своего визита. Даша знала об отношениях между Валерием и Диной – Валерий писал ей в Канаду, что собирается жениться.

– Знаете, я тогда очень порадовалась за него. Ведь выходило, что я его бросила. А Валера – он хороший. Ну не сложилось у нас с ним что-то. Всякое бывает в жизни. Не в упрек Валере будет сказано, но нынешний мой брак гораздо удачнее. И не потому, что загранпоездки и достаток. Вы не подумайте. Просто нам с мужем очень хорошо вместе. И девочки к нему быстро привязались.

– Так вы действительно нисколько не ревновали к Дине?

– Да что вы, нет, конечно! Я искренне желала, чтобы у них все было хорошо. Но... Бедный Валера, такой удар!

– Вы имеете в виду отказ Дины выйти за него?

– Отказ? Вы разве не в курсе, что Валера сам разорвал все отношения?

Так, я опять чего-то не знаю?

– Валерий говорил мне, что это Дина без всякой видимой причины порвала с ним.

– Странно. Я полагала, что вам, детективу, он все сказал, как было. Наверное, просто не захотел подводить Дину, раз вы работаете на ее мать. Ведь никто не в курсе. А мне он счел необходимым все объяснить. Вы, пожалуйста, не говорите, что я вам рассказала. Не хочется еще раз бередить раны. Он тогда с таким трудом пережил...

Ну а мне-то, в конце концов, кто-нибудь объяснит? Неужели сейчас на свет будет извлечен новый скелет?

– Валера написал мне, что ребенок не его. Ребенок от дяди, брата покойного отца Дины. Дина вывалила на Валеру всю эту грязь. Причем не затем, чтобы покаяться, душу излить, попросить совета, прощения. Нет. Она была вполне довольна собой. Она куражилась. Она смеялась ему в лицо. Он привел мне в письме даже одну ее фразу: «А ты думал, я буду твоей ручной собачонкой? Безвольной куклой? Так вот – не дождешься. Я жила и буду жить как хочу и с кем хочу!» Валера писал, что такого тона он не выдержал. Ушел, чтобы больше не возвращаться.

– А зачем же он вам об этом написал?

– Мы ведь остались друзьями. И я – мать его детей. Он не хотел, чтобы я подумала о нем дурно – ведь он уже сообщал мне, что Дина ждет ребенка. И он не хотел, чтобы я считала его негодяем, который бросил невесту в положении. Он объяснил мне причину разрыва и взял с меня слово, что я никому об этом не расскажу и с ним никогда об этом не заговорю. Мне жаль, что я нарушила слово. Только ребенок ведь ни в чем не виноват. Может быть, то, что я вам рассказала, поможет отыскать его, наведет на след.

Да уж, пока что следы все больше запутываются. Положим, у Валерия были причины скрыть от меня правду. Но он был так убедителен! Не мог же он заранее приготовиться к моему приезду! Или... мог? А может, встреча с гадалкой, а потом с милыми молодыми людьми в темном дворе – это его рук дело? Но каким образом тогда укладываются в эту схему тарасовские происшествия? А может, они вообще не связаны друг с другом? Не буду спешить с выводами. Вернусь в Тарасов – подумаю хорошенько. Вот только сначала проверю там, на месте, одну версию. К Даше у меня оставался один вопрос:

– Даша, а это письмо у вас, конечно, не сохранилось? Мне бы хотелось на всякий случай сличить почерк.

– Почерк? – Даша улыбнулась. – Мы общались по электронной почте. И письмо я давно удалила. Но ведь вам все равно не было бы от него пользы. А содержание его я привела почти полностью.

Я поблагодарила Дашу за рассказ, еще раз пообещала не выдавать ее Валерию и не наводить у него справки о том, что же было истинной причиной разрыва.

До самолета на Тарасов у меня еще оставалось немного времени. Я вернулась в гостиницу, рассчиталась, забрала свою дорожную сумку и отправилась перекусить в гостиничный бар. За чашкой кофе попробовала хоть как-то привести в порядок мысли и упорядочить информацию. Итак, с чего начали, к тому и вернулись. Круг замкнулся. Каждый из тех, кто рассказывал свою версию происшедшего, казалось, говорит правду. Ни у кого я не видела мотивов лгать мне. Очень странно с Валерием. Неужели он действительно мог так блестяще разыграть передо мной комедию? Никогда бы не поверила, если бы рассказ Даши не совпал с тем, что мне поведала ранее Светлана. Пойти к Валерию и все выяснить я не могла – я обещала Даше не подставлять ее. Сослаться на другой источник информации? Тогда у Валерия совершенно естественно возникнет вопрос, почему я сразу не заговорила об этом. Это опять-таки будет подстава. А ведь Даша просто хотела как лучше. Правда вот, доказательств у нее нет. Это письмо. В наш век информационных технологий работать становится и легче и одновременно сложнее. Ну и как же мне быть? Здесь, в Питере, мне делать уже точно нечего. Впрочем, пока есть время, можно попробовать найти цыганку-гадалку и прижать ее как следует.

Для очистки совести я съездила до того подземного перехода, где встретилась с цыганкой. Но ее там и в помине не было. Стало быть, это действительно не случайное столкновение. Она поджидала там меня. Ее целью, как и целью пятерых молодчиков из подворотни было задержать меня – не дать попасть к Валерию, вероятно. О моем визите к нему заранее знала только Алевтина Николаевна. Но то, что я узнала о ней от Светланы, еще не повод подозревать ее в таких серьезных вещах, как организация слежки в Питере и даже покушения. Если она и была в молодости легкомысленной особой, то это отнюдь не означало, что она могла стать преступницей. Нужны были доказательства посерьезнее. Значит – концы искать придется опять в Тарасове.

Чем больше я размышляла над полученными сведениями, тем отчетливее понимала – эта череда перевертышей очень похожа на хорошо продуманную, тщательно спланированную кем-то операцию по запудриванию мне мозгов. Да и не обязательно мне – кому угодно. Любому, кто взялся бы искать мальчика. Интуиция подсказывала мне, что за всем этим стоит кто-то очень умный и хитрый. Не сама ли Дина? Тогда – смысл? Зачем это ей? Больше никто из тех, с кем я общалась, не тянул на образ человека, потихоньку дергающего всех за веревочки. Анатолий? Вот его мне так и не довелось увидеть. А ведь у него был интерес. Он мог шантажировать свою богатую племянницу. Ему накануне свадьбы требовались деньги, с которыми он мог бы начать жизнь с новой супругой. И я еще раз задала себе вопрос – а так ли он прост, как представила его Алевтина Николаевна? Но не познакомившись с ним, я не могла об этом судить.

Все эти мысли занимали меня, пока я летела в Тарасов. Оказавшись наконец дома, я кинула двенадцатигранники. То, что они сказали мне, подтверждало мои самые неприятные догадки. Но я отказывалась верить. Такое со мной случалось крайне редко. Ах, как же я этого не хотела. И не верила до последнего мгновения. Впрочем, все по порядку.

Я прочитала предсказание косточек и спокойно пошла принимать ванну. Все мои мысли были заняты Игнатом. Я ждала от него весточки. Уж очень мне хотелось его видеть. Именно сегодня. Как можно скорее. Я просто сгорала от нетерпения. И что-то мне подсказывало, что он должен скоро появиться. Чем мои предчувствия хуже его? Я просто не могла усидеть на месте, так сильно он был мне нужен.

Трудно сказать, чего я больше хотела – чтобы мои предчувствия сбылись или чтобы не сбылись. Но независимо от моего желания или нежелания ожидание оказалось оправданным. Примерно через пару часов после моего возвращения я получила от Игната сообщение, как всегда очень нежное и милое: «Таня, солнышко, я уже вернулся. Мечтаю о встрече. Надеюсь, ты дома. Я позвоню?» Я ответила так же нежно: «Конечно, милый Игнат! Я дома, скучаю и тоже очень хочу тебя видеть».

Через минуту раздался звонок.

– Танюша, славная моя, как хорошо, что ты уже приехала! Давай встретимся сегодня. Позволишь наконец пригласить тебя на ужин?

– Игнат, я просто с ума схожу по тебе! Может, просто придешь ко мне? К чему эти рестораны – шум, чужие люди... Я так по тебе истосковалась!

Моя темпераментная речь вызвала секундное замешательство. Потом Игнат обиженным голосом произнес:

– Танечка, я так начну думать, что ты стесняешься появляться со мной на людях. Или, может, у тебя есть ревнивый и свирепый поклонник? Я не все о тебе знаю?

– Может, и не все, – кокетливо тоном ответила я. – Должна же в женщине сохраняться хоть капля таинственности.

– Согласен. Но я все-таки был бы счастлив знать все твои тайны... Так ты решительно против выхода в свет со мной? Мне бы так хотелось хоть раз в жизни испытать это ощущение – когда все мужчины будут смотреть на меня с нескрываемой завистью!

– Игнат, милый, у меня голова идет кругом от твоих слов. Но я слишком сильно соскучилась по тебе. Ведь если роман находится в самом начале, двое суток разлуки – целая вечность.

Я не отставала от него по части красноречия, и он сдался:

– Ну хорошо, Танюша. Я буду у тебя. Во сколько?

– Чем скорее, тем лучше, милый. Я дрожу от нетерпения. Хочу поскорее обнять тебя.

Пожалуй, это было уже чересчур. Пошло и вульгарно. Но мне необходимо было произнести эти слова.

– Прости, я только что вернулся домой... Немного приведу себя в порядок. Устал очень. Буду часа через два, ладно?

– Я жду!

Все эти два часа я страшно нервничала. Наряжалась, красилась, мне хотелось встретить Игната в облике женщины-вамп. Когда раздался звонок в дверь, я вздрогнула. Потом постаралась придать лицу спокойное безмятежное выражение и пошла открывать. Игнат был как всегда неотразим. С огромным букетом роз и уже традиционной бутылкой «Мартини».

Я молча, с загадочной улыбкой провела его в зал. Поставила цветы в вазу и... со всей страстью бросилась к Игнату на шею. Он чуть отстранился.

– Танюша, малыш... Счастлив видеть тебя! Но... Прости, я очень устал с дороги. Давай просто тихо посидим, поболтаем. Расскажешь мне о своей поездке.

– Ну уж нет! – Я капризно надула губы. – Ты от меня так не отделаешься! – И я начала стаскивать с него пиджак.

Игнат продолжал сопротивляться.

– Танюша, девочка моя, я боюсь оказаться сегодня не на высоте... Мне очень бы не хотелось тебя разочаровывать. Не будь так жестока!

Но я не слушала его. Стянув пиджак, принялась расстегивать сорочку.

– Солнышко, не нужно! – В глазах Игната появилась паника. Только я не вняла его просьбе. Резким жестом рванула рукав сорочки, оторвав на плече... Под рукавом обнаружилась едва затянувшаяся довольно глубокая колотая рана. Игнат впал в легкий ступор. Мой мозг еще сопротивлялся. Я все еще пыталась ответить на мучительный вопрос: «Совпадение?!» Но рука уже нашла верный ответ – мощный хук в челюсть.

От удара, в который я вложила всю свою обиду, Игнат отлетел на диван и на несколько мгновений вырубился. За это время я успела крепко связать ему руки его же ремнем. И выхватить «ПМ», заткнутый сзади за пояс суперсексапильной юбки-мини. Когда Игнат очнулся, ствол «макарова» упирался ему в лоб.

Надо отдать должное моему прекрасному возлюбленному. Он все еще старался сохранять образ, видимо, надеясь на свои чары или какие-то специальные приемы, благодаря которым ему удалось во время свиданий все узнать обо мне, ничего при этом не рассказав о себе самом.

– Танюша, не надо так, я все объясню! Ты должна мне верить... Я сильно запутался. Эти люди... Я все равно никогда не причинил бы тебе вреда! Верь мне! Я ведь не знал, какая ты...

Изумительная тирада. Какой знаток женской души! Бедный наемник, внезапно воспылавший страстью к своей жертве! Ну уж нет, хватит с меня красивого кино. Что-то так больно защемило у меня в груди. Какая была красивая сказка!

Я отшвырнула пистолет и со всего размаха залепила Игнату пощечину. А потом процедила сквозь зубы:

– Убирайся, слышишь! Пошел вон! Я даже не стану тебя ни о чем спрашивать. Я тебя отпускаю. Наши силы сейчас не равны, и не в моих правилах бить лежачего. Но только с этого дня ходи и оглядывайся! Я узнаю, кто ты, и непременно достану тебя. Обещаю, что мы еще встретимся!

Игнат, или как его звали на самом деле, растерянно улыбался, еще не веря, что я действительно дам ему возможность уйти. Я схватила его за шиворот сорочки, протащила до двери и вышвырнула на лестницу. Следом полетел его пиджак.

– Ах да, вот еще!

Игнат обернулся.

– Фото на память!

И я быстро сделала снимок на камеру мобильника. Потом с грохотом захлопнула дверь и... разревелась. Ведь я до последней секунды надеялась, что ошибаюсь. Хотя двенадцатигранники мне точно сказали: 26+4+14 – «Противники стремятся подавить вашу волю. Велика вероятность, что тот, кого вы считаете близким другом, на самом деле окажется предателем». А я даже и тогда не хотела верить. Но – рана на плече от ножниц развеяла последние сомнения. Это он, мой чудесный Игнат, так красиво говоривший о совпадениях и предчувствиях! Это он знал все мои планы и маршруты передвижения. Это он втерся ко мне в доверие, подстроив нападение пьяного амбала в моем дворе и «спас» меня так вовремя. Это он с напарником приходил в мой дом, чтобы увезти меня в неизвестном направлении. И видимо, он же пытался сбить меня на «Ниве».

Да, конечно, я дура. Нельзя было его отпускать. Надо было выжать из него все. Но я не могла его сегодня допрашивать! Ведь еще свежо было упоительное ощущение его губ на моей коже. Нет, не женское это дело – быть детективом. Слишком много эмоций...

Я вернулась в комнату и с тоской смотрела на роскошный букет. Ладно, цветы не виноваты. Я просто убрала их на кухню. А бутылку «Мартини» с силой грохнула в мойку. И долго смотрела, как розовая жидкость вытекает в слив. Вместе с моими грезами.

День был слишком тяжелым. Я умылась, убрала осколки из мойки, приняла таблетку снотворного и вскоре отрубилась на диване, даже не раздеваясь.

Крепкий сон творит чудеса. Я проснулась свежая и бодрая. Тоска улеглась, настроение прошлого вечера ушло куда-то далеко. Я была в рабочей форме. Первым делом позвонила Мельникову.

– Андрюша, у меня есть для тебя подарочек. Сейчас пришлю фото на твой e-mail.

– Что за фото? Твое? Надеюсь, интимное?

– Фу, ну опять твои дурацкие шуточки! Фото мужчины... погоди, не перебивай... мужчины, подозреваемого в угоне «Нивы», о которой мы на днях говорили. И еще – это уже не подозрение, а факт – он напал на меня два дня назад в моей собственной квартире и пытался меня похитить.

– Что?!!

Я так и представила, как глаза у Андрюши округлились и полезли на лоб.

– Ну, Танюха, ты даешь! Когда ты только все успеваешь? Ты что, щелкнула его во время нападения?

– Да нет, после этого я имела удовольствие его лицезреть еще раз. Только ты пока меня ни о чем не спрашивай, ладно? Потом как-нибудь. Просто пробей его по своей базе – кто такой, что за ним числится.

– А сам-то он где?

– Упустила...

– Ладно, не переживай, найдем твоего знакомца. Я перезвоню.

Так, ну теперь самое время продумать план дальнейших действий. Я сварила крепкий кофе и попыталась хоть что-нибудь придумать. Ничего определенного в голову не шло. Пожалуй, пора было выходить на контакт с Алевтиной и вести с ней разговор начистоту – мне нужен хоть один союзник в этой игре. И если она таким союзником не окажется, откажусь к чертовой матери от этого дела! Да, но как же малыш? Его судьба тревожила меня. Нет, от дела не откажусь. Просто не стану работать на клиентку. Буду искать мальчика на общественных началах.

Пока я раздумывала, как лучше повести разговор с Алевтиной Николаевной, зазвонил мой мобильник и на экране высветился ее номер. «Ну вот, на ловца и зверь бежит!» – подумала я и нажала соединение. По голосу Алевтины Николаевны я сразу поняла, что та на грани истерики.

– Татьяна, милая, срочно приезжайте ко мне!

– Что-то случилось?

– Да, несчастье. Дина... – И она, не в силах больше сдерживаться, зарыдала в трубку.

– Что с Диной? Да успокойтесь же вы, объясните, что произошло?

– Да, простите. Дина попала в психиатрическую клинику в тяжелом состоянии. Она пыталась вчера вечером покончить с собой. Хотела броситься с крыши. Ее каким-то чудом заметили на этой крыше и удержали.

– Да вы что? Еду немедленно к вам. Вы дома сейчас?

– Да, только что вернулась из клиники. Приезжайте, я вам все расскажу на месте.

Ну и дела! Но, может, хоть теперь удастся разговорить Дину. Врачи, наверное, смогли привести ее в чувство. А такой колоссальный стресс может вызвать желание излить душу. Или...

Когда я через двадцать минут примчалась к Алевтине Николаевне, увы, выяснилось, что именно «или». Эх, и везет же мне в этом скелетном дельце! Дина после вчерашней попытки броситься с крыши находилась в состоянии ступора. Не двигалась, не разговаривала, не реагировала на попытки врачей установить с ней хоть какой-то контакт. Не принимала пищу и воду – с сегодняшнего дня ей пришлось вводить под капельницей раствор глюкозы и раствор, препятствующий обезвоживанию организма. Лежала на спине, уставив неподвижный взгляд в потолок. Под действием успокоительных лекарств засыпала все в том же положении. Спала недолго. Открывала глаза и снова лежала, уставившись в потолок, не произнося ни слова. Не отреагировала даже на приход матери. Ни положительно. Ни отрицательно. Никак.

Все это со слезами на глазах рассказала мне Алевтина Николаевна.

– Врачи говорят, надежда есть. Но сколько ждать – неизвестно. Как мне объяснили, чтобы она вышла из ступора, ей необходим новый мощный стресс, который задел бы ее оцепеневший мозг, заставил бы начать вновь переживать что-то. Тогда докторам удалось бы помочь ей. Но стресс должен быть очень сильным и глубоко личным – затронуть ее до глубины души.

– Да, я слышала об этом. Это тот случай, когда подобное лечится подобным. Но для того чтобы узнать, чем ее вылечить, надо сначала понять – что привело ее к такому состоянию... Простите, но мне нужны некоторые подробности. Кто и как обнаружил Дину на крыше? Как удалось предотвратить самоубийство? Дина действительно намеревалась покончить с собой или только угрожала?

Алевтина Николаевна вновь расплакалась. Я попыталась говорить с ней как можно мягче:

– Я понимаю, это жестокие вопросы. Но я хочу помочь. Я уверена, что нынешнее состояние Дины связано каким-то образом с исчезновением вашего внука. Так помогите и вы мне. Расскажите все, что знаете.

Глядя на Алевтину Николаевну, я вновь прониклась симпатией к ней. Ну не верилось мне, что она может быть такой бездушной и распущенной, какой представил ее Анатолий в своем рассказе Светлане. Что-то не сходилось. Передо мной была растерянная, страдающая женщина, любящая мать и бабушка. Да и первое впечатление, которое она произвела на меня при знакомстве... Так, стоп. Вот о впечатлениях не надо. Игнат. И меня больно-больно кольнуло в сердце. Как же я могла так ошибиться. Хорошо хоть спохватилась вовремя. Впрочем, речь-то сейчас не обо мне. Иванова, хватит уже сопли распускать!

– Так расскажите мне все, пожалуйста.

Алевтина Николаевна немного собралась.

– На крыше дома, где живет Дина, местные подростки иногда устраивают посиделки. Ребята там хорошие. Никаких наркотиков, ни свинства. На гитарах бренчат, диски какие-то слушают. Летом загорают. Общаются – молодежи всегда хочется иметь свое место, где можно собираться. Дома всегда не то – родители мешают. А там у них все равно что клуб. Еще когда я там жила, так было – одни взрослеют, другие появляются. В нашем доме никто их не гонял. Все знали друг друга. Однако они больше летом. Сейчас вечера уже холодные. И парнишек двоих по чистой случайности на крышу вчера занесло. Они туда летом пару кресел старых вытаскивали. Вот и пришли забрать – чтобы осенью от дождей не прогнили. Это они мне и позвонили потом – я хорошо их знаю...

– Так что же произошло?

– Да, простите, я все отвлекаюсь. Трудно говорить. Так вот, ребята говорят – вышли на крышу, смеркалось уже, и вдруг смотрят – кто-то к бортику метнулся и начал перебираться через него. Они туда. А там Дина моя. Уже почти перелезла. Они еле успели ее схватить. А она, говорят, кричала, вырывалась. Ну, они – ребята крепкие, оттащили ее от греха подальше на середину крыши. Потом один ее держал, а второй побежал взрослых позвать. Ну а те уж и «Скорую» вызвали, и милицию – на всякий случай. А когда «Скорая» приехала, Дина уже кричать и вырываться перестала. И говорить перестала. И идти не могла. На носилках ее в машину перенесли. Сначала в травматологию отвезли. Но там сказали, что никаких повреждений нет. И она не по их части. Вот – перевезли утром в клинику для душевнобольных.

Да, судя по рассказу, Дина не устраивала фарс, а действительно хотела броситься с крыши. И когда там кто-то появился, она не повела себя демонстративно, а просто поспешила исполнить задуманное. Без сцен. Действительно, чудом ее спасли. Конечно, я проверю этот рассказ, опрошу всех свидетелей. Но, видимо, тут дело ясное. Что еще можно предпринять? Осмотрю-ка я Динину квартиру!

– Алевтина Николаевна, я подумала, что можно было бы что-то прояснить, если вы позволите мне побывать в Дининой квартире. У вас есть ключи?

– Да. У меня есть дубликат ключей, хоть я ими и не пользовалась, конечно. Сейчас я вам дам.

Я взяла ключи и обещала больше не пропадать надолго, а быть на связи.