ПОНЕДЕЛЬНИК, 16 НОЯБРЯ
На этот день пришлось самое серьезное для меня испытание проверка алиби Серова. Слава богу, она ничего существенным образом не изменила. В шестой горбольнице благодаря помощи заведующего одним из отделений — бывшего моего клиента — подтвердили, что Серов действительно провел там несколько дней — с 30 октября по 2 ноября, куда его доставила бригада «Скорой помощи» 30 октября в 13.40. У Олега действительно был острый приступ, правда, не аппендицита, а кишечной колики неизвестного происхождения. Это меня с одной стороны обрадовало — Серов оказался вне подозрений, по крайней мере как исполнитель убийства. С другой стороны…
С другой стороны, все запутывалось еще больше. Количество подозреваемых убывало с подозрительной быстротой. Оставались две зацепки — несостоявшийся партнер банка «Реград» — компания «Финансовый дом России» и бывшая подружка Русанова, исчезнувшая в здании с вывеской «Финансовый…» Когда я произнесла про себя это слово, мне стало не по себе: «Да это одна и та же фирма!»
Невидимые тайные связи вели от банка Терновского к этой фирме. И одной из таких связующих цепочек оказалась подружка Русанова. Ее-то я и решила посетить в первую очередь.
Войдя в подъезд русановского дома, я заметила открывающиеся двери лифта и стоящую рядом женщину. Я побежала к лифту:
— Подождите меня!
Женщина обернулась, и я узнала в ней… бывшую подружку Русанова. Она меня тоже вспомнила и поспешила поскорее нажать кнопку лифта. Но я успела проскользнуть через закрывающиеся двери.
— Добрый день, — от неожиданности я не знала, что сказать, кроме этих слов.
Женщина, не глядя на меня, буркнула:
— Здравствуйте, — и отвернулась в другую сторону, всем видом давая понять, что не желает со мной разговаривать.
— Вы к Русанову? — не успокаивалась я, пытаясь завязать разговор.
Женщина упорно смотрела на стену лифта. — А я к вам.
Женщина подозрительно посмотрела на меня, но ничего не сказала.
— Как хорошо, что вас встретила, — продолжала я. — Ваш бывший дружок Русанов собирается подать на вас в суд. Собственно, поэтому я здесь.
— Что? — женщина испуганно округлила глаза. В этот момент лифт остановился, и двери распахнулись. — Что? Что вы сказали? — продолжала она настаивать уже на лестничной клетке.
— Я думаю, об этом лучше поговорить дома, — и знаком показала на проходившую мимо бабульку, с живейшим интересом внимавшую нашему разговору.
Подружка Русанова согласно кивнула головой, и мы направились к квартире. Однако пути наши несколько разошлись. Я подошла к двери. Русанова, а она остановилась у квартиры напротив. — Вы несколько перепутали двери, — заметила я.
— Я сделала все правильно.
Мне показалось, что женщина разговаривает сама с собой, роясь в сумочке и пытаясь что-то там найти.
— Это чужая квартира, — настаивала я, — не русановская…
Вдруг женщина обернулась ко мне:
— Это моя квартира, — твердо заявила она и достала из сумочки ключи.
От волнения она не сразу сумела вставить ключ в замочную скважину и открыть дверь. Войдя в квартиру, бывшая подружка Русанова пригласила меня войти. Я вошла следом и оглянулась:
— Так, оказывается, вы соседка Русанова…
— Что вы говорили о суде? — прервала она мои мысли вслух. В ее голосе звучало волнение.
Вопрос вернул меня к тому, зачем я, собственно, и явилась сюда:
— Ах да… Русанов выдвигает против вас обвинение в покушении на его жизнь. Это раз. И незаконное вторжение в его жилище. Это два. Все это статьи Уголовного кодекса. Учитывая эти обстоятельства, вероятность очутиться за тюремной решеткой у вас очень высока.
— Я? В тюрьме? — испуганно переспросила женщина. — За что? Ведь я ничего не сделала!
— А как же пистолет?
— Он газовый. Я им только хотела припугнуть. Это же не преступление? — Она с надеждой посмотрела на меня.
— Хранение газового оружия — кстати, оно у вас зарегистрировано? — Женщина кивнула головой. — Кража ключей только подтверждает серьезность ваших намерений.
— Ключи я не крала. Сережка сам мне их дал, когда мы еще были вместе.
Затем он про них забыл. А я не стала напоминать, оставив их на всякий случай.
Но не для убийства!
— Тогда для чего же?
Женщина несколько замялась, потом продолжила:
— После того, как Сережка меня бросил, я оказалась в страшной депрессии, — .на ее глаза навернулись слезы. — Я была готова его убить… Ну, вы меня понимаете… После года совместной жизни он просто выставил меня из квартиры, как ненужную вещь, заявив, что устал от меня. — Женщина не выдержала и разревелась:
— Представляете мое состояние!.. В отместку я ему в квартиру подбросила (конечно, не одна) покойника.
Выждав, пока она немного успокоится, я спросила ее:
— Кто вам предложил такую оригинальную идею с трупом?
— Виталька. Мой новый приятель. Кстати, это его квартира.
Бывшая подружка Русанова шмыгнула носом и вытерла рукой слезы, развезя по лицу тушь.
— А где он работает? — заинтересовалась я.
— Шофером в одной финансовой компании. Возит директора.
— Понятно-о, — протянула я, разглядывая какую-то чудовищно аляповатую фотокомпозицию на коридорной двери. — Где вы взяли человеческий труп? Убили?
— Что вы! — всплеснула руками женщина. — Виталька с другом его где-то достал, но он уже был мертвый.
— И что же дальше?
— А ничего… Когда Сережка спустился вниз, мы быстренько перенесли труп сюда. Позже Виталька куда-то его пристроил. — Неожиданно она встрепенулась, будто что-то вспомнив:
— Меня в тюрьму не посадят? — взволнованно спросила женщина. — Виталька говорил, что ничего страшного в этом нет. — И снова разревелась.
— Успокойтесь… — попыталась утешить ее я.
— Может, можно что-то сделать? — сквозь слезы произнесла женщина.
— Ну, я не знаю, — чуть помедлив, ответила я. — Попробую.
Не меньший интерес представлял проект объединения двух компаний. Мне нужно было узнать, почему Терновский отказался от его реализации. Существовала какая-то веская причина.
Вспомнив о секретарше Терновского, я отправилась в центральный офис банка. В приемной председателя Совета директоров, куда я заглянула, как мне показалось, никого не было.
— Добрый день, — поздоровалась я в надежде, что секретарша в кабинете шефа.
— Здравствуйте, — донеслось в ответ. Из-под стола появилась женская голова:
— А, это вы. — Женщина встала с колен, поправляя юбку:
— А я вот просматриваю содержимое своих ящиков — складываю личные вещи. Последний день работаю. А как у вас дела? Продвигается расследование?
— Да.
— Я очень надеюсь, что вам удастся найти убийцу.
— К этому все и идет. Но мне нужна ваша помощь.
— Если я, простая секретарша, смогу вам помочь…
— И секретарша многое знает. Ведь через вас проходило огромное количество документов.
— Какой конкретно вас интересует?
— Проект объединения банка с «Финансовым домом России».
— Это конфиденциальная информация, касающаяся деятельности моего покойного шефа. А все, что с ним связано, даже косвенно, я не разглашаю.
— Это похвально. Но в данном случае речь идет о раскрытии преступления против вашего шефа.
Женщина глубоко вздохнула:
— Хорошо, я вам расскажу, что мне известно.
— Вы видели документы по объединению?
— Да.
— Кто их готовил?
— Противоположная сторона.
— Почему Терновский отверг проект?
— Потому что «Финансовый дом» оказался нечист на руку. А Евгений Николаевич предпочитал вести дела легальным путем.
— Почему же он сразу не отказался от сотрудничества с этой компанией?
Ведь наверняка знал о ее махинациях.
— Наверное, полагал, что «Дом» легализует свою деятельность. Однако, ознакомившись с организационными документами, понял, что этого не произойдет.
— Как вы думаете, в чем состоял интерес финансовой компании в этом деле?
— Я могу лишь высказать предположение.
— Да, конечно.
— Мне кажется, чтобы использовать известное имя и наработанные связи нашего банка.
— Можно посмотреть на организационные документы?
— Они у Юрко.
— Как у Юрко?
— Он вел это дело с нашей стороны.
«Интересно, что раскопает Серов?» — мелькнуло у меня в голове.
— Скажите, а сейчас не возобновились переговоры с «Домом»?
— Не знаю. По крайней мере, официально нет.
— И последнее. Вы не подскажете, кто помогал Терновскому работать над документами по объединению?
— Его личный референт — Ермаков Алексей. Но он ушел из банка сразу после смерти Терновского.
