Глава 15
Идея найти Федора была, конечно, безумной. Представьте себе целый ряд дверей. Не знаю, зачем этой компании было нужно столько комнат — может быть, они уже начали строить тюрьму? В таком случае это были мелкие масштабы…
Я толкалась во все двери, взывая к Федору, но двери были запертыми, и никаких признаков жизни там не ощущалось.
Я уже была близка к отчаянию.
— Если я не найду его, господи, что мне делать? — прошептала я. — Уйти без него я не смогу, а ты представляешь, что эти засранцы сделают со мной, когда поймут, что этот маленький Армагеддончик затеяла я?
Кстати, они, кажется, уже поняли это. Во всяком случае, я услышала голоса сверху, и, судя по всему, меня начали разыскивать. Думаю, что вряд ли затем, чтобы выдать мне медаль юного пожарника…
Я продолжала свои безуспешные попытки обнаружить младшего халивинского отпрыска.
Господа я тоже продолжала настырно беспокоить, поскольку понимала, что спасти нас сейчас может только чудо, а чудесами заведовал именно господь.
Возле одной двери я остановилась. Оттуда послышалось царапание. Как будто там оставили котенка…
— Федор? — позвала я.
— Таня… — ответил он мне совсем слабо.
Я толкнула чертову дверь.
— Ох господи, если уж ты помог мне, то не издевайся, — попросила я, осознав, что дверь не собирается открываться так просто, как мне бы этого хотелось.
Более того, она показалась мне незыблемой, как гранит.
— Ну, уж нет, — процедила я сквозь зубы, — это мы еще посмотрим, кто кого. Наглость города берет, не то что двери…
Я поднапряглась.
Мои жалкие потуги начали приводить к ощутимым сдвигам, но угрожающие шаги все приближались и приближались…
— Господи! — закричала я, уже близкая к отчаянию. — Да сделай же ты что-нибудь с этой дверью! Хоть халивинского ангела вышли, что ли!
Не знаю, кого он выслал мне на помощь, но с каждым моим толчком дверь поддавалась все сильнее и сильнее.
Наверное, мне помог именно этот ангел, потому как был он довольно крупных размеров, насколько я могла припомнить картину.
Дверь открылась.
Дым еще не успел сюда добраться. Федька стоял бледный от испуга и прижимал ладони к груди.
— Быстрее! — приказала я.
Он кивнул. Но при этом не двинулся с места.
— У нас нет времени, быстрее! — приказала я и остолбенела.
Он плакал. По его щекам катились мутные потоки, и я, черт побери, не знала, что мне с этим делать.
— Послушай, — сурово сказала я, — давай отложим вселенский плач на более удобное время. Сейчас мы с тобой им абсолютно не располагаем. Так что перебирай ногами и вытри сопли.
Он кивнул и пошел за мной.
Хотя, если честно, я не знала, куда мы идем. Но искренне надеялась, что бог не выдаст и свинья не съест.
* * *
Итак, вытащив пленника из комнаты, я пошла вдоль по коридору, рассудив, что возвращаться нам не стоит, а надо двигаться дальше. Раз уж тут принят закон постоянного движения вперед, будем ему следовать.
Федька оказался парнем довольно терпеливым, во всяком случае, он старался шагать со мной в ногу, не задерживая моего стремительного движения к цели. Мы уже были в самом конце коридора, когда показались они.
— Тихо, — приказала я ему, затаскивая его в пустую комнату и закрывая за собой дверь.
Комната была пустая и унылая. Решетки на окнах лишали нас надежды на быстрое освобождение.
Дымом пахло уже и здесь. В общем, отравила я им воздух, чем была горда.
Шаги отдалялись вместе с недоуменными возгласами, куда я могла подеваться. Про Федьку эти недоумки забыли. Впрочем, скоро они вернулись и, не обнаружив его на месте, начали бегать по коридору с жутким матом.
— Я же тебе говорил, эта тварь где-то здесь… — бубнил гнусавый голос. Правда, назвали-то меня не тварью, а простонародным эквивалентом «падшей женщины», но я уж не стану это повторять. Слишком противное слово. Пусть его употребляют те, кому оно нравится…
Они попробовали нашу дверь, но господь им помогать не стал. «Нечего ругаться нехорошими словами, — злорадно подумала я. — Господь не помогает сквернословам».
Еще раз некультурно выразившись, они отправились дальше. Именно тем курсом, которым собиралась двигаться я.
— Вот кретины, — высказалась я. — Что же нам теперь делать?
Ситуация, скажу я вам, была неприятная. Оружия у меня не было никакого, кроме моих неплохо развитых ног и знания некоторых приемов, позволяющих женщине справиться даже с такими лбами.
Попробовав решетку, я поняла, что она намертво приварена и, кроме того, мое появление в окне может привлечь внимание.
— Какие будут идеи, Ватсон? — поинтересовалась я у Федора, который пришел наконец в себя, и неожиданно получила ответ:
— Подождать, когда они пройдут дальше. А потом идти за ними.
— Просто, но…
Я подумала. Что-то в этом было. В любой безнадежности можно найти выход. «Нет ничего невозможного для человека с интеллектом», — вспомнила я совет моих кубиков.
— Не боишься? — спросила я.
Надо отдать должное его честности. Он уже собрался отрицательно помотать головой, но признался:
— Боюсь. Но ведь у нас нет другого выхода, разве не так?
Я кивнула. Замечательный он все-таки парень. Все понимает как надо. Куда умнее своих родителей…
— Тогда в путь…
И мы уже собрались выходить, когда я услышала этот голос. Откуда-то сверху. Такой четкий, что ошибиться было невозможно.
— Я принес твою дискету…
* * *
Федор тоже узнал его.
— Стас… — прошептал он.
— Тише, — попросила я его.
Они находились совсем рядом. Судя по голосам, либо в соседней комнате, либо… Я осторожно выглянула.
Во дворе.
Они стояли друг напротив друга. В глазах Стаса не было теперь насмешки. Только озабоченность и презрение.
— Давай, — Ирина протянула руку.
— Сначала Федор и Таня, — тихо проговорил Стас.
— Ты видишь? — рассмеялась жестко Ирина, показывая на здание, почти полностью заполненное дымом. — Если ты рискнешь поискать их там…
Он взглянул. В его глазах появилось отчаяние.
— Какая же ты сволочь! — проронил он. — Ты обещала мне не трогать их…
Он рванулся к дому. Она преградила ему путь.
— Пусти меня! — потребовал он.
— Сначала отдай мне дискету, — возразила она.
Стас усмехнулся:
— Мы договаривались об обмене. А ты устроила здесь фейерверк…
— Ошибаешься. Фейерверк устроила твоя шлюха, — прошипела Ирина, — и я надеюсь, что она уже давно там задохнулась.
Он беспомощно огляделся, и тут Федька не выдержал.
— Стас! — заорал он. — Мы здесь!
Я не успела закрыть ему рот. Они обернулись оба. В глазах Ирины мелькнуло злорадство. Теперь она была похожа на кобру, готовую к смертельному броску.
Стас оттолкнул ее и рванулся в дом.
Мы выскочили из нашего убежища.
Бросив взгляд в окно, я увидела, что у Ирины в руках появился револьвер.
Она целилась ему в спину.
— Нет, пожалуйста, господи! — закричала я, пытаясь остановить его, заставить обернуться.
Но он не обернулся. Мы выбежали во двор, но было уже поздно.
— Стас, — пробормотала я, опускаясь рядом с ним на колени. Сейчас мне уже было не до Ирины. Хотя она держала револьвер направленным на меня. Прямо в мой лоб. «Сейчас выстрелит, — равнодушно подумала я, — и я наконец-то увижу, насколько настоящие ангелы отличаются от халивинского».
— Достань у него дискету, — потребовала она.
Я подняла на нее глаза.
— Что? — переспросила я. Мир кружился перед моими глазами, отказываясь остановиться. Лицо Ирины расплывалось, превращаясь в морду злобного ящера.
— Дискету, — повторила она. Я посмотрела на револьвер, направленный в мой лоб. Потом перевела глаза на ее лицо. Она облизнула пересохшие губы.
Я начала подниматься.
— Дискету! — опять заорала она.
Мне было наплевать. Я шла на нее, зная, что сильнее. Она начала пятиться от меня. Револьвер все еще был направлен на меня, но теперь ее руки заметно подрагивали. Я усмехнулась.
Эта тварь не знала, что в минуту опасности во мне просыпается мое второе «я». Холодное и расчетливое. Оно может изобразить испуг, но в это время тщательно просчитает все ходы. И нанесет сокрушительный удар.
— Дискету… — прошептала она хрипло, уже понимая, что проиграла.
Я протянула руку, в которой была зажата эта дрянь.
— Возьми, — предложила я ей.
Она потянулась навстречу.
Я схватила ее руку и резко завернула ей за спину. От неожиданности Ирина вскрикнула, револьвер выстрелил в воздух. Второй рукой я перехватила запястье, сжимавшее револьвер, и выкрутила его так, что оружие выпало.
— Сука, — пробормотала она.
Я с наслаждением ударила ее каблуком в коленную чашечку и спокойно наблюдала, как эта маньячка визжит и корчится от боли.
— Ты его убила… — пробормотала я. — Ты убила его!
И мне не было ее жаль.
* * *
— Танька!
Я обернулась. Волосы упали мне на лицо. Ладонью я поправила их, убирая слипшиеся пряди со лба. Да уж, приглашать меня сейчас на конкурс красоты явно не стоило. Волосы были пропитаны гарью и потом. Посмотрев на руку, я убедилась, что она вся в саже. Следовательно, таким же было и мое лицо.
— Откуда ты здесь? — спросила я, вытирая лицо платком, который мне протянул Андрюшка.
Мельников развел руками:
— Разве ты не посылала ко мне девочку? Знаешь, такие самостоятельные девочки пошли — приходят и утверждают, что их направила Таня Иванова.
Я вспомнила про Таньку.
— Ах, да…
Сейчас все происходящее со мной было каким-то неопределенным. Словно в дыму устроенного мной пожара…
Я обернулась.
— А где Федор?
— Их уже увезли в «Скорой», — ответил Мельников. — Обоим нужна медицинская помощь…
Я подняла на него глаза.
— Что? Я не ослышалась?
— Ты о чем? — не понял меня Мельников.
— Он жив? — спросила я, умоляя его подтвердить мою смелую надежду.
— Да. Ранен, но… Мне кажется, все будет в порядке.
Я оглянулась на почерневший от огня и воды бункер. Теперь он напоминал жалкую старую развалину, не больше. «Просто удивительно, сколько я умудрилась в нем пережить», — подумала я.
— Пойдем? — дотронулся до моего плеча Мельников.
— Да, — кивнула я и повторила его слова: — Мне кажется, все будет в порядке…
