Глава 7
Я с наслаждением подставила лицо прохладным струям, чтобы взбодриться. Лерка прямо с утра позвонила в брачное агентство и попросила принять вне очереди свою «двоюродную сестру». Теперь мне оставалось привести себя в порядок и войти в роль богатой незамужней девицы. Впрочем, на бедность я действительно не жаловалась — Лерка платила мне по двести баксов в день, тем более, что шла я в «Эдем» в интересах ее дела, а не в своих собственных. Замужем я тоже не была, так что оба эти обстоятельства значительно облегчали мою задачу выглядеть наивно и легкомысленно.
Свой имидж я, конечно, продумала до мельчайших подробностей, чтобы при особой необходимости сойти и за роковую женщину, и за милую простушку. Но надеялась я и на провидение и на высшие силы, поэтому перед важным визитом в брачное агентство решила снова обратиться к своим надежным помощницам — двенадцатигранным косточкам.
Вытряхнув их из замшевого мешочка прямо на туалетный столик, я вгляделась в полученную комбинацию: «35+3+22». И с удовольствием потерла руки и улыбнулась: на меньшее я и не рассчитывала. Теперь я с большей уверенностью буду претворять в жизнь свою авантюру, потому что косточки обещали мне обязательное «исполнение хорошо продуманных планов».
Часам к десяти я экипировалась в костюм от Поля Готье, до мельчайших подробностей проинструктировала Лерку по поводу нашей с ней «легенды», да и свои планы продумала очень хорошо, чтобы ни в коем случае не входить в конфликт с предсказанием костей. Иномарка Фисенко величественно выплыла со двора, как всегда под завистливый шепот соседей.
В «Эдеме» нас встретили хорошо: богатые клиенты вообще пользуются значительными преимуществами в виде вежливого обхождения и быстрого обслуживания. Обстановочка мне сразу понравилась — роскошно, но без особой вычурности, даже уютно. Тихая романтичная музыка удачно дополняла интерьер, настраивая посетителей на определенный лад.
Лерка сразу же представила меня какому-то молодому человеку, который отвечал за «вербовку». Я без запинки отчеканила свои данные и примерные требования к кандидатам в женихи, а Валерия отправилась на очередное собеседование. «Если тут каждую „жертву“ столько мурыжат, вряд ли кто вообще замуж выходит», — отметила я про себя, пытаясь сосчитать количество потраченных подругой денег и времени.
Но тут же поймала себя на мысли, что Лерка — особа взбалмошная и сама не всегда знает, чего хочет. Возможно, те, у кого требования наиболее приемлемые, давно «за бугор» уехали. Впрочем, я тоже быстро сдаваться не собиралась. Во-первых, потому, что нужен был повод для посещений данного заведения, а во-вторых, я вообще сильно сомневаюсь, что кто-нибудь в здравом уме и трезвой памяти решится взять меня замуж. Недаром же еще в студенческие годы знакомые наградили меня кличкой «Ведьма», которую я до сих пор с блеском оправдываю.
Строить глазки «вербовщику» мне надоело уже на второй минуте, поэтому, кое-как отделавшись от его назойливых ухаживаний, я наконец-то «лишилась» его общества. Правда, сидеть в одиночестве я тоже не собиралась и сразу же отправилась обследовать территорию. Те наивные личности, которые не могут найти предлог для нового знакомства или почву для приключения, очень ошибутся, если примут меня за свою. Я заранее продумала, где в таких заведениях может находиться наиболее осведомленное лицо, поэтому сразу же направилась к охраннику.
— Простите, вы не подскажете, где здесь находится туалет? — вкрадчиво спросила я, опуская глаза.
Дородный мужчина в едва сходившейся на пупке форменной куртке привстал, чтобы поприветствовать меня. Я с первого взгляда распознала его истинную сущность: такие типы любят поболтать. Надо было только найти к нему подход, и я бросила пробный шар:
— Я совершенно не могу ничего найти, а подруга бросила меня, не сказав, когда вернется.
Видимо, по моему почти неподдельному смущению охранник понял, что в таком месте я нахожусь первый раз в жизни, поэтому проникся ко мне отцовской заботой.
— Ты, дочка, совсем не туда пришла, тебе вон в ту дверь надобно, — махнул он рукой в совершенно противоположную сторону.
Но так просто уходить я не собиралась, поэтому для начала мы познакомились, а потом я начала расспрашивать Матвея Петровича, как долго обычно девчонки бывают на собеседованиях и о чем их там выспрашивают. Доподлинно мой собеседник ничего не знал, потому как его «это не касаемо», но все-таки рассказал много интересных случаев. Особенно заинтересовал меня тот факт, что, входя во внутренние апартаменты, все посетительницы оставляли свои сумки на вахте.
— А чего они там делают? — снова состроила я из себя неискушенную девочку.
— А там ресторан у них, бильярд и всякие рулеты, — важно объяснил мне охранник.
Я поспешила отвернуться, чтобы не расхохотаться, и уткнулась взглядом в стену.
— А это что? — ткнула я пальцем в доску, на которой под стеклом красовался какой-то график.
— А это наши дежурства, — объяснил Матвей Петрович.
Я изобразила на лице такой искренний интерес, что он не только похвастался почетной обязанностью составления данного документа, но и продемонстрировал свои произведения «табельного искусства» за несколько последних месяцев. Когда его попросили вызвать к телефону какого-то Макарова и охранник скрылся в конце коридора, я успела достать из сумочки миниатюрный фотоаппарат и сделать несколько снимков. Теперь мне не было необходимости запоминать, кто из охранников дежурил в дни совершения тех двух краж, о которых я знала.
И миниатюрная видеокамера, прихваченная мною «на всякий случай», тоже очень пригодилась: я укрепила ее в густой листве драцены, кадка с которой стояла как раз напротив стола. «Как знать, может, и она пригодится», — подумала я, маскируя пальмовыми листьями моего «наблюдателя». Я всегда предпочитаю перестраховываться: уж лучше пусть доказательств будет больше, чем не будет вообще. Матвей Петрович сказал, что завтра будет дежурить его напарник, вот я и полюбуюсь, чем он занимается на рабочем месте.
Похоже, лысый дядька-охранник испытал такое удовольствие от общения со мной, что чуть не расцеловал меня на прощание. Но я от лобызаний Матвея Петровича благополучно отвертелась и быстро отправилась на поиски туалета, а на самом деле — Лерки.
Она уже успела освободиться и растерянно озиралась по сторонам, не решаясь открыто заявить о моей пропаже.
— Ты где была? — едва смогла выдавить побледневшая Валерия.
— Пиво пила, — быстро нашлась я, ответив фразой из запомнившегося рекламного ролика.
Мы тепло попрощались с персоналом, заверившим нас в скором успехе, и благополучно покинули стены этого брачного — пока не совсем понятно, в каком смысле, — заведения.
— Лер, а ты заходила во внутренние апартаменты? — спросила я, когда мы уже отъехали порядочное расстояние.
— Да, а что? — в недоумении спросила подруга, не поворачивая головы.
Дорога была скользкой, а в ее водительское мастерство я верила с трудом, поэтому через некоторое время мы с Леркой по моему предложению поменялись местами. Только после этого я решилась возобновить свои расспросы:
— Слушай, мне очень надо знать, сколько раз и когда ты сидела во внутреннем ресторане и где в это время была твоя сумка.
Валерия задумалась.
— Ну, не знаю, раза два… или три…
— Вспоминай, когда это было, — скомандовала я, закрывая машину, поскольку мы уже доехали до ее дома.
Поднимаясь по лестнице, Лерка сделала сосредоточенное лицо и все время что-то бурчала себе под нос. В квартире она, не обращая совершенно никакого внимания на обрадовавшегося Сеньку, кинувшегося ей под ноги, едва разувшись, бросилась в кухню к настенному календарю.
— Так, в парикмахерской я была в прошлый вторник, значит, в ресторане мы с Артуром сидели в среду. И еще в пятницу.
— Лер, теперь вспомни, кто из охранников дежурил на вахте. Был в те дни такой толстый лысый дядька? — начала я подсказывать, рисуя в воздухе очертания массивного Матвея Петровича.
— Нет, — категорически отмахнулась Фисенко, — там был такой приятный мальчик в охране, симпатичный… Витюша, по-моему, — улыбнулась она.
Я не стала пока разочаровывать Лерку насчет симпатичного мальчика Витюши, но сама долго задерживаться у нее не собиралась — надо было проявить фотографии.
* * *
Как я и ожидала, по графику в дни квартирных ограблений в брачном агентстве дежурил именно Матвей Петрович. «Значит, у этого самого Витюши была как раз уйма свободного времени для того, чтобы навестить квартиры Лерки и девушки из „Вавилона“, — размышляла я за неизменной чашкой крепкого кофе. — А ключики он вполне мог забирать из их сумочек во время дежурств и делать с них дубликаты… В общем, просто идеальный подозреваемый!» — усмехнулась я.
Все-таки что-то в этой истории не сходилось: зачем было какому-то охраннику убивать Леркиного Костика, если они даже не были знакомы. Или были?
Нет, так больше продолжаться не может, ситуацию пора срочно разъяснить. Поэтому я набрала номер другого моего милицейского друга — Андрея Мельникова, который, как и Гарик Папазян, питал ко мне нежные чувства, но, в отличие от того же Гарика, больше всего потому, что был женат на моей подруге Женьке. Кроме того, Андрей славился исключительной бескорыстностью, и звонок ему не был чреват для меня какими-либо последствиями, как в любом ином случае.
Он безошибочно узнал мой голос и обещал к завтрашнему утру проверить не только репутацию моего подозреваемого, но и его алиби.
— Андрей, но у меня пока ничего на него нет, так что подтвердить его вину я пока не могу, — предупредила я друга на всякий случай.
— Ничего, мы сами что-нибудь придумаем, — рассмеялся он в ответ и попрощался до утра, обещав перезвонить.
Да уж, методов у нашей доблестной милиции, чтобы обвинить в чем-нибудь человека, хватает. Хорошо еще, что Андрей — человек в высшей степени порядочный и чужую вину на другого не повесит. Но все-таки мне было жутко интересно, каким именно образом он собирался «раскрутить» Витюшу.
«Может быть, сделает его свидетелем какого-нибудь ДТП? Или попросит в понятые на обыск к кому-то из соседей?» — ломала я голову, выкуривая одну сигарету за другой. Наконец до меня дошло, что зря я мучаюсь — завтра Андрей и так обо всем расскажет, да еще и с подробностями. А пока у меня была еще одна проблема — Гриша так и не появлялся.
Это по меньшей мере удивительно — раньше он никогда не позволял себе ничего подобного. Ну, мы, конечно, не жили с ним в одной квартире, но даже и тогда он звонил мне по вечерам, а если куда-то уезжал — ставил в известность, хотя меня его передвижения на тот момент мало волновали. А тут почему-то такое странное исчезновение…
Я вздохнула и включила телевизор. И он снова «порадовал» меня очередной мыльной оперой. Все они как будто специально придуманы для того, чтобы у зрителя, у нормального среднестатистического человека никогда настроение не повышалось: мало того, что у него своих проблем достаточно, так еще за выдуманных героев надо переживать. В общем, выключив, естественно, «ящик», я решила пока не ломать голову понапрасну, а просто лечь спать. Но и на любимой подушке меня не покидали сомнения.
* * *
Утро было сумасшедшим: я встала пораньше, чтобы привести себя в порядок и лично навестить второго охранника брачного агентства «Эдем». Предлог для поездки я нашла просто потрясающий: вчера забыла упомянуть в анкете, что предпочитаю мужчин ростом не выше ста шестидесяти сантиметров. Я почти полчаса мучилась, прежде чем в голову пришла эта великолепная мысль: никаких подозрений такая моя «заморочка» не вызовет, зато я смогу благополучно избежать замужества.
В брачном агентстве меня встретили с распростертыми объятиями и сразу же проводили во внутренние апартаменты, куда, как я поняла, не пускали первых встречных. Я продефилировала мимо Витюши, продемонстрировав ему не только длинные ноги, но и пару внушительных золотых браслетов.
Нажав на совершенно незаметную кнопочку одного из них, я включила видеокамеру и незаметно подмигнула драцене, так что моя шкодливая физиономия непременно возникла на первых же кадрах. Сумку, конечно же, пришлось оставить на вахте, но я за нее ничуть не беспокоилась: все деньги, документы и ключи от своей квартиры я оставила в Леркиной серебристой красавице машине, которую позаимствовала у нее сегодня утром специально для создания имиджа богатой невесты. Ключи же от авто вряд ли могли помочь в реализации плана очередного ограбления.
В ресторане мы с «вербовщиком» просидели около часа, так что Витюше в любом случае хватило бы времени на обследование моей сумки. Хотя мой неожиданный фортель с ростом вызвал некоторое замешательство у администрации агентства, ведь обычно женщины предпочитают мужчин если не очень высоких, то хотя бы чуть выше их самих. Но со мной, несмотря на мою причуду, обошлись в высшей степени деликатно.
На основании этого я сделала вывод: наверное, в их практике встречались и более эксцентричные особы. Правда, мне пришлось довольно долго доказывать, что в настоящее время все европейские женщины предпочитают вариант, когда мужчина заведомо ниже ростом. «Вербовщик» в недоумении поднял брови, но безропотно добавил это мое требование в «личное дело», то есть в индивидуальный компьютерный файл.
Но так просто уходить я не собиралась — еще надо было забрать видеокамеру. Поэтому пришлось применить небольшую хитрость: немного повосхищавшись великолепной пальмой, я отправила охранника за водой, чтобы немедленно полить ее. Пока он ходил за лейкой, я успела спрятать в сумочку все атрибуты слежения.
Дома я немедленно просмотрела кассету и убедилась в правильности своих выводов: Витюша с ловкостью заправского карманника шарил в моей сумке. Теперь мне оставалось только дождаться звонка от Андрея с окончательным отчетом о проведенной операции задержания. Хотя одиннадцать часов утра — неподходящее время для сна, я все же неожиданно задремала на любимом диване.
Пробуждение наступило через полчаса со звуком телефонного звонка. Я, правда, спросонья чуть ли не минуту ждала, пока кто-нибудь другой возьмет трубку. Но этот «кто-то» так и не появился.
— Ты все еще не встала? — услышала я в трубке удивленный голос Андрея. — А у меня для тебя сюрприз. Угадаешь сама?
Особого желания без острой необходимости напрягать мозги у меня не возникло, поэтому я данное предложение безоговорочно отклонила и приготовилась внимательно выслушать всю добытую Мельниковым информацию. Как выяснилось, мои предположения относительно корыстных побуждений молодого охранника оказались совершенно правильными.
Выдавать секреты профессии Андрей отказался, но зато с уверенностью подтвердил, что Витюша уже полгода под носом своих работодателей промышлял довольно выгодным бизнесом: делал дубликаты с ключей богатеньких клиенток. Потом он созванивался со своим напарником и между делом выяснял, кто из девушек в данный момент находится в агентстве.
— Представляешь, у деда, его напарника, чуть глаза на лоб не вылезли, когда мы ему рассказали, что он вору информацию поставлял, — рассмеялся Мельников, очевидно, припоминая подробности сегодняшнего рейда.
Я очень хорошо себе это представила и посочувствовала почтенному Матвею Петровичу. Теперь мне оставалось окончательно «расколоть» Витюшу, чем я и собиралась заняться в самое ближайшее время.
Выбрав для себя профессию частного детектива, которая являлась для меня основным источником дохода, я вовсе не собиралась никого обирать, искусственно затягивая время расследования. Слишком долго заниматься одним делом мне не позволяло собственное самолюбие и непоседливый характер. И с кражей из Леркиной квартиры денег и драгоценностей я собиралась разобраться как можно скорее. Тем более что на сей раз поджимали и сроки: в ближайший понедельник возвращались из Франции Фисенко-старшие, которым вовсе не обязательно было знать о некоторых проблемах дочери.
— Андрюш, у меня есть кое-какие доказательства по этому делу. И мне нужно встретиться с задержанным. Я приеду?
На вопрос мое заявление походило лишь отчасти, потому что я говорила твердо и уверенно. Мельников, похоже, был несколько озадачен такой просьбой, но, когда я упомянула про личное разрешение подполковника Кирьянова, моего старинного друга, он ответил коротко:
— Приезжай.
Положив трубку, я вновь набрала номер и, скрестив пальцы «на счастье», стала терпеливо дожидаться, когда же кто-нибудь подойдет к телефону. На мое счастье, это случилось довольно быстро.
— Подполковник Кирьянов слушает, — услышала я немного хрипловатый после болезни, но все-таки хорошо узнаваемый голос.
Когда я объяснила Володе суть дела, он, ни секунды не раздумывая, пообещал мне свое содействие:
— Можешь приезжать, я сейчас обо всем договорюсь.
Благодарность моя не знает предела, особенно если услугу мне оказывают люди бескорыстные. Поэтому по пути в отделение милиции я заглянула в магазин игрушек и купила для младшего сына Кирьяновых яркий самокат, заранее зная, как будет морщиться и отказываться Володя. Но меня утешало одно: подарок-то не ему, а Антохе, так что взять самокат все-таки придется!
* * *
— Нет, это просто невозможно! — Лерка округлила глаза, когда я начала рассказывать некоторые подробности расследования.
Пока я вводила ее в курс дела, она совершенно забыла о сигарете, пепел с которой падал прямо на ковер. Труднее всего ей было поверить, что в ее квартире за один день побывало по меньшей мере два вора. Она вбила себе в голову, что и один человек мог совершить несколько преступлений.
— Лер, ты пойми, — убеждала я, — Витюша действовал по уже отработанной схеме: сделал дубликат ключа, через другого охранника узнал, что тебя нет дома — ты как раз ходила на собеседование, — спокойно приехал, взял деньги и хотел благополучно свалить. Ты же сама говорила, что, если бы не пропали драгоценности, ты бы даже не заподозрила, что в квартире кто-то побывал.
Лерка хотела что-то возразить, но я быстро продолжила:
— Какой смысл ему рисковать? Он же прекрасно понимал, что, если возьмет что-то действительно очень ценное, его запросто заметут. Так что, услышав, что пришел кто-то еще, он просто спрятался в шкафу. Кстати, ты мне сама показывала, что вешалки с платьями были сдвинуты в одну сторону. Так вот, он там посидел, переждал, пока второй вор уйдет, а потом и сам ушел. Мне кажется, он даже не знал, что это была не ты сама.
— Тань, я что-то совсем ничего не понимаю. — Лерка бессильно опустила руки. — Кому еще понадобилось ко мне забираться? Неужели полгорода успело сделать себе ключи от нашей квартиры?
Вопрос был резонный. Я и сама задумалась над тем, почему в этой истории так много преступников, умеющих беспрепятственно проникать в квартиры при помощи обыкновенных ключей. Конечно, Валерию я кое-как успокоила: накапала валерьянки, заварила успокаивающий чай, приготовила теплую ванну. Пока Лерка плескалась, я постаралась кое-как оформить уже полученные сведения и хотя бы примерно скорректировать свои дальнейшие действия.
Если предположить, что Витюша, как он утверждает, кроме денег, из шкатулки ничего не взял, значит, драгоценности увел кто-то другой. Причем у него был свой ключ от квартиры.
Так, снова я вернулась к тому, с чего и начала.
Подозреваемый номер один — недавно убитый бойфренд Валерии Константин Руднев. Но тут напрашивается другой вопрос: украл колечко мамы Фисенко, но свой собственный-то подарок зачем? Мог бы просто спросить, Лерка — не бедная сиротка, вернула бы…
Я усмехнулась и закурила.
Подозреваемый номер два — убийца Костика. Кстати, ко второй версии я все-таки больше склонялась, потому что никаких ключей при Рудневе не было найдено.
Вообще-то рассказ, который я услышала в отделении милиции из уст квартирного вора, больше походил на вымысел. Витюша клялся и божился, что взял из шкатулки только деньги, а потом услышал какой-то скрежет в замочной скважине и спрятался в стенной шкаф, служивший Лерке гардеробом. Как показалось Витюше, пришла хозяйка квартиры, но так как дверца шкафа была плотно прикрыта, он никого не видел. Потом он немного замялся и сказал, что собака в это время очень сильно лаяла.
Я насторожилась: Сенька вряд ли стал бы лаять на собственную хозяйку.
— А как пекинес отреагировал на ваше появление в квартире? — не удержалась я от вопроса. — Почему он на вас не лаял?
Витюша ярко покраснел и, почти заикаясь, ответил:
— Я с-слышал, как хозяйка говорила, что он вафли шоколадные любит, вот я ему и принес несколько… А еще… я как вылез из шкафа, у меня прям глаза защипало: духами какими-то воняло резко.
Мне сразу стало понятно, что Сенька адекватно среагировал на неприятный запах. Только вот все равно оставался открытым вопрос: это были резкие духи или мужской одеколон? Но этого охранник сказать не мог, так как в таких тонкостях не разбирался. Таким образом, было непонятно, кто же все-таки приходил — женщина или мужчина, и это очень осложняло ведение дела.
Через некоторое время, когда второй посетитель ушел, Витюша вылез из шкафа, аккуратно закрыл за собой входную дверь и спокойно ушел, не замеченный никем. Ну, в последнем я, честно говоря, несколько сомневалась: с такими любопытными соседями, как в доме Валерии, вряд ли что-то может остаться незамеченным. По крайней мере, я на это твердо рассчитывала, поэтому наметила в самое ближайшее время поговорить с «подъездными» бабушками, считающими меня Леркиной сестрой и выручившими меня совсем недавно.
Не давала покоя и пропавшая черная папка, неожиданно увиденная мною в кабинете Эдуарда Ковалева. Что-то во всем этом было странное и никак не увязывалось между собой. Насколько я поняла из замечаний Лерки, никаких финансовых проблем у Константина Руднева не было. Значит, и причин для кражи драгоценностей — тоже.
В строительном концерне с капиталами вроде бы все также в порядке. Впрочем, с подобным утверждением лучше подождать до очередной проверки. Почему же тогда папка появилась именно у Эдуарда? Чтобы это выяснить окончательно, я решила снова лично засвидетельствовать свое почтение господину Ковалеву.
Уже в машине, по пути к главному офису «Вавилона», я кое-что пометила в блокноте: деньги я нашла. Теперь до приезда Фисенко-старших оставалось найти кольца.
Кроме того, я обещала Лерке заняться расследованием убийства ее бывшего друга Константина Руднева, к которому каким-то боком относилась пропавшая папка с деловыми бумагами адвоката. Так что теперь наступило самое время заняться этими делами.
На проходной меня остановил кто-то из новых сотрудников. Показывать красные «корочки» или удостоверение частного детектива я не стала, потому что пока в мои планы не входило раскрывать собственную личность перед служащими фирмы. Я только улыбнулась и прямо с проходной позвонила Ковалеву:
— Эдуард Владимирович, это Иванова. Я сейчас внизу, но меня не пропускают… — Я изобразила минутную паузу, в течение которой сообразительный коммерческий директор попросил меня передать трубочку охраннику, что я с самым невинным выражением лица и сделала.
В течение минуты я имела честь наблюдать постепенное изменение цвета лица охранника и слушать нечленораздельные звуки:
— Н-ну… извините… мм… хм-м… Ага…
Наконец он радостно закивал головой и с облегчением выдохнул, обращаясь уже ко мне:
— Проходите, пожалуйста.
Я не заставила себя долго упрашивать и победно прошла через турникет, конечно, не забыв поблагодарить молодого человека, стоящего на страже «Вавилона». На самом деле я считаю, что вежливость еще никому не повредила, поэтому предпочитаю наводить мосты с людьми рабочих профессий.
В кабинете Ковалев был не один, но длинноногая девица, с которой я уже успела познакомиться позавчера, его секретарша, быстро собрала все бумажки и вышла, осторожно прикрыв за собой дверь. Я бросила взгляд на стол, на кресло, но черной папки не увидела. Впрочем, сразу опускать руки я не собиралась. Поделившись впечатлениями о проведенном вечере, я сразу приступила к делу, по поводу которого и проделала свой путь.
— Эдуард, я к тебе с просьбой, — начала я с загадочной улыбкой. — У меня есть двоюродный брат, которому скоро исполняется тридцать. Знаешь, дата круглая, так что подарок нужен солидный. Но не помпезный, — поморщилась я.
Ковалев в недоумении смотрел на меня, видимо, не испытывая восторга от собственного умения выбирать подарки.
— Я у тебя на днях видела черную кожаную папку, — я нарисовала в воздухе неопределенный предмет непонятного формата. — Поделись секретом, где ты ее взял.
Как ни странно, Эдуард ничуть не насторожился, а только задумался. Я напряглась, ожидая его реакции, и даже нащупала в сумочке пистолет. Ковалев огляделся по сторонам, вдруг оттолкнул кресло и присел на корточки, так что совсем исчез из поля моего зрения.
Заранее оценив ситуацию, я знала, что мне ничего не угрожает, — между нами находился стол, так что в любом случае пистолет выхватить я всегда успею. Но Эдуард появился из-под стола так же неожиданно, как исчез, и физиономия его просто светилась от удовольствия.
— Танечка, если тебе эта папка понравилась, я тебе даже подарить ее могу, — протянул он мне прямоугольник из черной кожи. — Вот только брелок придется отцепить — вряд ли у нас с твоим братом инициалы совпадают.
Я едва успела выдавить улыбку: такого поворота событий я совсем не ожидала. Потом подумала, что Эдуард сейчас быстро отцепит брелок, не давая мне рассмотреть монограмму, но он с готовностью отдал папку в мои руки. Ничуть не скрывая своего интереса, я всмотрелась в буквы — «К», «Э» и «В». Значит, все-таки папка принадлежит ему, потому что никакой подмены брелока я не заметила. «Надеюсь, я не позеленела от злости, — усмехнулась я, стараясь ничем не выдать свое разочарование. — Ох, ну почему, как только я хотя бы на миллиметр приближаюсь к разгадке, что-нибудь отталкивает меня на километр назад!»
Так как винить в неудаче было некого, я просто поблагодарила.
— Спасибо, но не могу же я лишить тебя этой папки, — улыбнулась я. — Ничего такого я не имела в виду. Может быть, просто дашь адрес магазина, где ты ее покупал? — попробовала я подойти к проблеме с другой стороны.
— Я ее не покупал, это подарок.
— Тогда тем более я не могу ее принять, — отозвалась я, а про себя начала ломать голову, кто же мог сделать Ковалеву такой роскошный подарок.
Наверное, лицо у меня в тот момент было уж слишком серьезное, потому что Эдуард рассмеялся.
— Не ревнуй, это Анна Воронина нам с юга в прошлом году привезла. Модель эксклюзивная, с инициалами владельца, — похвалился он.
— Значит, у Воронина тоже такая папка есть? — не удержалась я от вопроса, ответ на который и сама уже знала.
Эдуард не успел ответить, потому что на столе заверещал селектор, и секретарша сообщила о каком-то важном звонке из Штатов. Я, конечно, не прочь была бы послушать обо всяких там коммерческих делах, но коммерческий директор без намеков попросил меня подождать в приемной. С трудом скрыв досаду, я вышла.
Секретарша сидела за своим столом и сосредоточенно подпиливала ногти. Правда, при моем появлении она это занятие немедленно прекратила, пригласила присесть на диван, не такой широкий и мягкий, как в кабинете шефа, но все-таки достаточно удобный, и даже предложила кофе. Я не тешила себя иллюзиями относительно способностей длинноногой девицы готовить мой любимый напиток, но сидеть молча не была расположена еще больше. Поэтому согласилась даже на растворимый и завела легкую светскую беседу.
Сначала разговор не клеился: понятное дело, не всякая секретарша будет обсуждать с клиентами какие-то дела. Но все-таки ее слабую нотку я нащупала сразу. В любой нормальной организации, заботящейся о своей репутации, ни в коем случае не берут на работу людей некоммуникабельных, поэтому секретари, лицо компании, просто обязаны как-то занимать клиентов фирмы. И сама того не желая, длинноногая Аллочка под моим чутким руководством запросто перемыла косточки почти всем своим начальникам.
Между делом я узнала, что Андрей Брониславович коллекционирует коньяк, а жена Василия Воронина органически не переваривает золотые украшения. Немного направив разговор в нужное русло, я смогла узнать много интересных подробностей и про некоторых компаньонов фирмы. Причем кое-что из этого буквально повергло меня в шок: оказывается, у Константина Руднева до Лерки была какая-то очень ревнивая любовница, буквально терроризировавшая его телефонными звонками и факсами.
Вот только поподробнее узнать о ней не удалось, потому что Эдуард как раз вышел из своего кабинета. Черт побери! Мне показалось, что всего мгновение отделяет меня от разгадки, но… как обычно, этому что — то помешало. Продолжать разговор при своем непосредственном начальнике Аллочка, конечно же, не стала. Я тоже быстро перевела разговор на другую тему, чтобы не привлекать внимания Эдуарда и не доставлять лишних неприятностей моему возможному осведомителю.
Правда, уже через несколько минут я нашла повод выслать коммерческого директора из собственной приемной, но продолжать тему любовницы Руднева не стала. Вместо этого я достала из сумочки шоколадку и быстро положила на секретарский стол.
— Зачем? — удивилась Аллочка, убирая ее в ящик.
— За компанию, — хитро подмигнула я.
Теперь, когда секретарша благосклонно отнеслась к моему презенту, я абсолютно спокойно могла подойти к ней в любое время.
Вернулся Эдуард, и на его предложение вместе пообедать я согласилась даже не раздумывая.
