Глава 5
У меня едва не заслезились глаза от едкого табачного дыма, когда мы с Фахрутдиновой вошли в кабинет Гараева.
Там на протяжении часа, с тех пор, как стало известно о смерти менеджера клуба, сидели и нервно курили сам Гараев, его помощник Сумароков и врач команды Белоусов.
— Нет, это уже беспредел! — возмущенно воскликнул Сумароков. — Я самолично этим сукам брюхо вспорю!
— Прежде всего их надо найти, — мрачно заметил Белоусов.
Гараев сидел абсолютно мрачный и потерянный.
— Владимир Григорьевич, — обратилась к нему Фахрутдинова, — у меня к вам разговор.
Гараев поднял на нее невидящие глаза и отвернулся. Стало ясно, что разговора с ним не получится. Дело в том, что с помощью директора Федерации шейпинга я решила раскрыть карты, представиться Гараеву в качестве частного детектива и предложить свои услуги.
Но тренер был явно не в своей тарелке, и я отказалась от своей идеи. Кроме того, именно на сегодня была назначена встреча со спонсорами команды, и я решила, что будет разумнее поставить вопрос перед теми, кто непосредственно сможет оплатить мне работу. И тем более что я лично знала главного спонсора, президента концерна «Тарлик» Сергея Вахяна. С ним я уже сталкивалась несколько лет назад.
Конечно, личные мотивы у меня тоже присутствовали. В моей практике бывало, что с мужчинами, с которыми я провела ночь, что-то случалось буквально через несколько часов. В таких случаях я обычно мстила виновникам очень жестоко.
* * *
В два часа дня к офису «Авангарда» подкатили две машины — «Мерседес» и «Вольво». Я наблюдала сцену прибытия спонсоров из окна и поразилась тому, с какой быстротой и проворством из «Мерседеса» выпрыгнул широкоплечий парень и бросился открывать заднюю дверцу.
Как только он это сделал, из автомобиля солидно и неспешно вылез, застегивая пиджак, невысокий брюнет со жгучими черными волосами. Они были пострижены ежиком и вкупе со сдвинутыми бровями, могучей шеей и наставными плечами костюма производили весьма монументальное впечатление.
Как только монумент начал двигаться в направлении дверей офиса «Авангарда», он тут же оброс двумя другими изваяниями, которые двигались на шаг позади него — один слева, другой справа.
Когда шедший впереди приблизился к дверям, его правый спутник молниеносно выбросил вперед руку и открыл дверь.
Господи, охрана как у Ельцина! Вышколенная до чертиков, и не подумаешь, что этот коренастый мужчина с явно кавказскими чертами лица всего лишь президент концерна «Тарлик», то бишь тарасовского ликера, монополиста на производство винно-водочных изделий в области. Поговаривали, что сам губернатор является важнейшим акционером этого очень прибыльного предприятия, а господин Сергей Захарович Вахян, которого я и имела честь сейчас лицезреть, — просто хорошо сработанная вывеска, действующая в интересах губернатора.
Спустя несколько секунд дверь в самую большую комнату офиса, где для встречи со спонсором уже собралась команда, отворилась, и Вахян предстал перед аудиторией. Все как по команде вскочили…
Гараев к обеду более или менее пришел в себя. Я потом узнала, что врач команды вколол ему какие-то препараты, которые позволили ему не смахивать на зомби.
— Добрый день, Сергей Захарович, — Гараев придал своему лицу выражение одновременно приветливое и озабоченное.
— Привет, привет, Владимир Григорьич, — ответил жидкий тенорок.
Вахян прошел к креслу, которое стояло пустым в центре зала и было специально приготовлено для него. Я уловила запах дорогого одеколона, струившийся от гостя.
Вошедшие вслед за Вахяном еще двое мужчин, видимо, его заместители или просто сотрудники «Тарлика», скромно уселись рядом с дверью на стулья.
— Так, ну что, господа футболисты, кудесники мяча? — задал риторический вопрос Вахян и обвел глазами собравшихся в комнате.
Поскольку отвечать на этот вопрос никто не выразил желания, а против такого обращения никто не возражал, спонсор после некоторой паузы продолжил:
— Если бы действительно были кудесниками, давно бы уже вошли в высшую лигу, да? Правильно я говорю?
И это предположение Вахяна показалось всем справедливым. Раздались несмелые голоса:
— Пра-ильно… Конечно…
— Но я не затем сюда приехал, чтобы, как говорится, жвачку жевать…
Такой неожиданный поворот в стиле словоизлияния президента «Тарлика» поверг меня в состояние легкого шока. И в этот самый момент Вахян заметил, что среди мужчин присутствует женщина. Он сразу понял свою оплошность и смущенно откашлялся.
Задержав на мне взгляд и, видимо, что-то для себя ассоциируя, он продолжил:
— Так вот… Я здесь для того, чтоб еще раз напомнить всей команде о том, что нынешний сезон для нас очень важен. И именно сейчас, за несколько туров до окончания, надо, как говорится, нажать. Жать, давить, глушить… Но не водку, а соперников, — добавил он и обвел глазами собравшихся, ожидая ответа на свою шутку.
Все, кроме меня, вежливо улыбнулись.
— Турнирным положением мы в принципе довольны, но надо дожимать. Мы и так вам во всем идем навстречу. Не секрет, что настроение в администрации области очень серьезное, губернатор выделил специальный фонд развития команды, и мы просто обязаны оправдать его высокое доверие. Иначе…
— Что значит «иначе»? — неожиданно прервал выступление Вахяна главный тренер. — Никаких «иначе»! Будем мы в высшей лиге, как нам ни стараются помешать.
— Вот это разговор! — похвалил довольный Вахян.
Неизвестно, как бы дальше развивались события, но атмосферу всеобщего согласия и раболепия перед спонсором разрушил капитан «Авангарда» Шлангман.
— Вы знаете о том, что сегодня был убит наш менеджер Навашин? — спросил он Вахяна.
Тот сразу помрачнел.
— Да, только что мне сказали, — ответил он. — Но это никак не должно повлиять на вашу игру. Дело под контролем у самых больших милицейских начальников, и преступники будут наказаны по всей строгости закона.
Лицо Вахяна напомнило мне в этот момент мороженые физиономии правительственных чинуш, после каждого террористического акта убеждающих народ с экранов телевизоров, что все нормально и нет оснований для беспокойства.
Скептически выслушав официозное заявление Вахяна, Шлангман отважился еще на один вопрос:
— Сергей Захарович, а что вы можете сказать про индексацию зарплаты? В стране инфляция…
Сразу же после этого вопроса брови спонсора сдвинулись, образовав прямую линию.
— Ты когда последний раз гол забил? — в воцарившейся после вопроса тишине спросил Вахян.
Его тенорок стал еще более жидким, на некоторых обертонах сбиваясь на визг.
— А голы забивать не входит в мою прямую обязанность, — невозмутимо парировал обвинение Шлангман. — Я должен пасы выдавать, Крашенинникову, например… Только сейчас его нет, он в больнице, кто-то пытался проломить ему голову железякой.
— Это я тоже знаю, — спонсор начал раздражаться. — Разберемся, я уже имел беседу в органах.
И снова бросил пронзительный взгляд в мою сторону.
— Я к тому, — продолжил капитан, — что если так будет продолжаться, а о травме Цыбизова вы, наверное, тоже знаете… Так вот, если нас продолжат выводить из строя, то будут проблемы.
— Мы на то и команда, чтобы проблемы решать! — рявкнул на капитана Гараев.
— А вы на то и тренер, чтобы ставить проблемы перед нашим уважаемым спонсором, — отбился Шлангман. — Атмосфера в команде, скажу я вам, не очень приятная. Все нервные какие-то стали, и объявление о повышении жалованья помогло бы снять напряженность.
— Да уж, — тихо буркнул себе под нос Уфанов, которому жена вот-вот должна была подарить первенца.
— Да вы что, смеетесь, что ли? — водочный король местного масштаба окончательно перешел на визг. — Охренели совсем! Весь бюджет на них потратили, а они… У нас здесь не Италия, и я вам не Берлускони! Если бы наш губернатор не занялся вами, вы были бы в такой заднице, что от одного представления о ней у меня лично сводит нос! Учтите, — погрозил он пальцем в сторону футболистов, — что если задача не будет выполнена, то… Слишком большие интересы завязаны, короче…
Излив весь свой горячий кавказский гнев на футболистов, Вахян повернулся к тренеру. Гараев, который с самого начала взял подобострастный тон в разговоре, не знал, что делать. Он сверлил глазами Шлангмана, который спровоцировал эту вспышку спонсора.
Было видно, что капитан команды нарушил стратегические планы главного тренера, и Гараев не знал, как ему дальше вести себя.
— О, я смотрю, в команде девушка появилась, — разрядил обстановку сам Вахян, снова обратив свое внимание на меня.
«По-моему, все-таки узнал», — подумала я.
— Это руководитель нашей группы поддержки, вы же сами просили ее организовать, — представил меня Гараев.
— Оч-чень хорошо, — почмокал губами Вахян, слегка усмехнувшись. — Как работается в новом коллективе?
— Неплохо, — тут же ответила я. — Коллектив хороший, мне нравится.
— Только вот не очень сознательный, как я посмотрю, — по-прежнему глядя на меня с кривой полуулыбкой, произнес Вахян, обращаясь скорее к Гараеву. — Плохо с морально-политической подготовкой.
— Этот вопрос мы решим, — подал голос Гараев, вложив во фразу всю злость, на которую был способен.
— Давайте, давайте… Решайте… — Вахян снова принял серьезный вид и посмотрел на часы. — Извините, дела…
И поднялся с кресла. Следом за ним встал и Гараев.
— Владимир Григорьич, у меня дело для тебя есть, — сказал Вахян. — Давай посидим у тебя в кабинете.
— Конечно, конечно, — тут же с готовностью отозвался главный тренер.
И они удалились в направлении кабинета Гараева. Я почти уверена была в том, что речь пойдет обо мне. Так оно и случилось — немного погодя меня пригласили в кабинет.
— Так, так, так, — посмотрев на меня, пробормотал Вахян. — Ну, и что ты тут делаешь?
Гараев весьма хмуро на меня посмотрел, хотел что-то сказать, но, видимо, решил, что поперед батьки в пекло лезть не стоит.
— Как что? Работаю, — удивилась я. — Руководителем группы поддержки.
— То, что ты работаешь — это понятно, — сказал Вахян. — Важнее другое — на кого ты работаешь?
И он вперил в меня обличительный взгляд своих черных глаз.
— Вам назвать имя моего клиента? — в лоб спросила я.
— Желательно, — произнес Вахян с угрозой в голосе.
— Сергей Захарович, — снисходительно обратилась к нему я, — вижу, что вы меня узнали. И поэтому сразу могу вам сказать, что на ваших конкурентов не работаю. Не скажу, кто меня нанял, но я расследую дело о нападении на Крашенинникова. А с сегодняшнего дня намерена заняться и расследованием убийства Навашина. Это уже по собственной инициативе.
— Никаких инициатив! — напористо возразил Вахян. — Я очень пристально наблюдал за тобой во время собрания.
— Я заметила…
— О том, что Навашина убили, я узнал раньше, чем остальные, — тон его несколько смягчился. — Мне позвонили из милиции. И я, признаться, сегодня утром уже вспоминал о тебе. Поэтому очень удивился, насколько быстро мои мысли, что называется, стали былью…
— Значит, так угодно тем, кто свыше, — прокомментировала я. — А почему вы обо мне вспомнили? Захотели мне сделать заказ?
Вахян нахмурился, нервно поиграл четками, которые постоянно держал в руках, и посмотрел на меня в упор.
— Таня, ты понимаешь, что против команды ведется целенаправленная кампания? — гневно спросил он.
— Безусловно. С сегодняшнего утра я в этом абсолютно убеждена.
— Ты гарантируешь мне, что найдешь убийцу?
— Буду стараться. Вне зависимости от того, будете вы мне платить деньги или нет.
— Угу, угу, угу… — снова пробормотал он, вертя в руках четки. — Расценки твои я помню. Двести долларов в день для меня не проблема. Главное, чтобы был результат. И еще… В футболе, как ты уже, наверное, поняла, есть некоторые моменты, скрытые от людских глаз. Это своего рода тайная кухня, которую не должны знать болельщики… — Вахян отвел от меня взгляд и хмыкнул. — В общем… Я хочу, чтобы ты работала на команду. Я хочу, чтобы ты не просто нашла убийцу Навашина, но и помогла «Авангарду» выйти в высшую лигу. Владимир Григорьевич посвятит тебя в некоторые детали… Словом, официально ты останешься в команде руководителем группы поддержки. Естественно, никто, кроме меня и Владимира Григорьевича, не должен знать, чем именно ты тут занимаешься.
— Сергей Захарович, а когда вы говорите о выходе в высшую лигу, имеются в виду подкуп судей и засылка ответных киллеров в адрес главных соперников? — мой вопрос прозвучал в лоб.
И, упреждая ответ, я решительно заявила:
— Если вы ждете от меня таких услуг, то я сразу отказываюсь…
Вахян наморщил лоб и скривился. Он ответил не сразу. Подумав и почесав затылок, магнат вдруг решительно бросил четки на стол:
— Нет. Этого не надо. Найдешь убийцу Навашина — сразу все станет ясно. Выиграть мы, наверное, и так сможем.
Вахян выразительно посмотрел на Гараева.
— Да, я думаю, проблем не будет, — подтвердил он.
И я поняла, о чем идет речь. Наверняка имелось в виду то, что последний, решающий матч будет судить тот самый лысый дядечка, которому в Дальнегорске удалось успешно запихнуть в постель нашу длинноногую красавицу Лену Ковалеву.
— Если ты согласна, то на этом все, — подытожил Вахян и полез в карман. Не дожидаясь моего ответа, он вынул из бумажника десять зеленых «франклинов» и протянул купюры мне.
Я положила тысячу в свой карман, поймав при этом напряженный и даже завистливый взгляд Гараева.
— Останьтесь вдвоем и побеседуйте о том, о чем я сказал, — бросил на прощание спонсор и удалился.
«Все-таки в кавказских мужчинах есть что-то привлекательное, — подумала я, глядя на его удаляющуюся широкую спину. — При условии, конечно, если они достигают такого вот солидного положения, как Вахян. Тогда они ведут себя без суеты и откровенных приставаний..».
Я повернулась к Гараеву и вопросительно посмотрела на него.
— Он сначала подумал, что ты кем-то подослана, чтобы в команде воду мутить, — грубовато начал он, как-то при этом смущаясь.
Я пожала плечами.
— Конечно. Если учитывать мою профессию, бог знает что можно подумать, — ответила я.
— А ты правда частный детектив? — со скепсисом спросил Гараев.
Я сочла его вопрос оскорбительным и не стала отвечать.
— Не доверяю я всем этим штучкам, — продолжил тренер. — Но… Сергей Захарович сказал, что ты профессионал.
— Вам этого мало?
— Достаточно, — вынужден был признать Гараев и уставился в крышку стола. — Хотя я лучше использовал бы тебя в ином качестве.
И он неожиданно выразительно подмигнул.
— Вы должны рассказать мне о некоторых, так скажем, неофициальных моментах, — напомнила я ему о цели нашей встречи.
Гараев вздохнул, закурил и начал:
— В этом году мы должны выйти в высшую лигу. Если нет, то мне… — и он выразительно провел ребром ладони по шее. — Такие бабки вложены!
И действительно, из дальнейшего рассказа главного тренера я поняла, что с «бабками» в команде действительно, несмотря на кризис, проблем особых не было. В Тарасове, который местный губернатор объявил столицей Поволжья, футбол, как и полагается в развитых странах, становился элементом политики. Город, по мнению начальства, просто обязан был иметь клуб в высшей лиге. Поэтому почти весь годовой бюджет по спорту был истрачен именно на «Авангард». И это помимо денег, которые выделял официальный спонсор клуба, концерн «Тарлик», по иронии судьбы производящий как раз то, что со спортом абсолютно не вязалось — винно-водочные изделия.
— А эта рыжая-то молодец, — вдруг оживился Гараев, переходя в разговоре со мной на доверительный тон. — Тот судья, Карнаухов, мне потом шепнул, что ни у кого таких девчонок нет, даже в высшей лиге ему хуже предлагали… Так что… Наши спонсоры люди умные, не зря предложили создать эту группу поддержки. Может быть, мы на этих бабах в лигу чемпионов въедем. Спасибо Людмиле… Хоть она и не знает, чем ее девки занимаются.
Я скептически скривила губы. Хотя в футболе и особенно в его подпольных нюансах разбиралась я мало, но сдавалось мне, что в Европе вопрос о том, кто выиграл, а кто проиграл, решается все-таки в основном на футбольном поле. Но промолчала.
— Короче, надо как-то прорваться, — продолжил Гараев. — Все покупают, и нам надо это делать.
— Вы думаете, что это наш главный рычаг?
— Ну, не главный, но… — и он потянулся, чтобы приобнять меня.
— Ладно, я поняла, — сказала я, отстраняясь. — Если у вас все, то я пойду размышлять, а потом действовать. То есть заниматься работой.
— Да, конечно, — сказал Гараев, но в его голосе слышались некие нотки сожаления по поводу моего, может быть, не очень теплого к нему расположения.
Я вышла из кабинета и, проходя мимо комнаты, где обычно проводились собрания команды, услышала голоса. Я заглянула туда и увидела, что собрание вовсю продолжается, только теперь уже без присутствия руководства. Моего появления почти не заметили, настолько игроки были увлечены обсуждением последних событий.
Обстановка была весьма накаленной. Когда я зашла, солировал левый защитник Олег Рудиков.
— Все, хватит, ухожу из команды, мне такая хрень на фиг не нужна! — срываясь на крик, заявил он, дергая тонким носом. — Я еще жить хочу. А то нас тут по одному всех… того…
— Да кому ты нужен! — капитан команды Шлангман нашел в себе силы улыбнуться. — Ты что, думаешь, всех подряд начнут отстреливать, что ли? Даже если так, то не думаю, что ты будешь в верхней части списка.
— А тебе слова не давали! — огрызнулся Рудиков. — Возомнил тут о себе невесть что.
— Спокойно, спокойно, — прогундосил другой защитник, Доронин. — Не надо нервничать.
— А что надо? — с кислой миной спросил Павел Фокин. — Раз пошло такое дело — жди беды.
— Не фига рассуждать, надо играть, и все, — прямолинейно ответил ему Витя Уфанов. — Без нас разберутся. По-любому, я не думаю, что за нами всеми кто-то охотится. За Глебушкой — понятно, он — звезда, — Уфанов с какой-то завистью порывисто вздохнул. — А мы — чего с нас взять!
— Интересно бы знать, кому все это надо? — спросил Фокин.
— Кому-кому? — передразнил Уфанов. — Локомотивцам из Верхнего, конечно. Это их рук дело.
— Откуда ты знаешь, Вить? — Фокин аж развернулся на месте. — Откуда такая убежденность?
— А потому что больше некому, — с серьезным видом поддержал Уфанова Шлангман. — Только вот как их за мягкое место взять — непонятно.
— Заметелить их, да и все! — брякнул вратарь Семушкин. — Братву собрать, поехать и дать им коллективных п…дюлей на всю катушку, а главного их вообще в Волгу скинуть. Пацанов я организую легко. За «Авангард» они и за так согласятся поработать.
— Это мы всегда успеем, — рассудительно произнес Боря Плющев, бородатый крепыш, который славился умением забивать со штрафных ударов. — Правда, Алдейро?
Бразилец уже с полчаса сидел невозмутимо и безмолвно, раскинув руки по обе стороны от себя, и, казалось, нависал над схваткой как памятник Христу на горе в Рио-де-Жанейро. Он ничего не ответил, поскольку мало что понимал в разговоре.
— Короче, — хлопнул в ладоши Шлангман, — пороть горячку нечего, играть надо. Я лично за себя не боюсь. Меня беспокоит только наш тренер. Что-то Владимир Григорьич сегодня совсем раскис, валерьянку глотал, еще там чего-то… Белоусов его наркотой заширял…
— Ничего, отойдет, — подал голос загипсованный Цыбизов. — Вы, главное, сыграйте нормально. Я так понял, что в последнем матче судья — наш. Не зря же мы под него в Дальнегорске эту рыжую кобылу подложили.
Вся команда разом заржала здоровым мужским смехом. Футболисты, правда, оглянулись в мою сторону, но, увидев, что я тоже улыбаюсь, засмеялись пуще прежнего.
— Ой, не знаю я, не знаю, — вздохнул Плющев, когда смех поутих. — Не нравится мне все это.
— А, стерня! — бодро выпалил Семушкин. — Пускай перекупают матч, пенальти назначают на ровном месте, я все равно любой мяч возьму, специально сейчас тренируюсь. А если Глебушка на поле выйдет, этим козлам точно кабздец, — и, стукнув кулаком по стоящему рядом стулу, чуть не сломал его.
В комнату зашел Сумароков, обвел всех каким-то пустым взглядом и устало сказал:
— Послезавтра у нас, как вы знаете, игра и одновременно похороны Эдика. Сейчас звонили в Федерацию, просили перенести игру, но не разрешили. Так что играем несмотря ни на что. В память о нем… Завтра тренировка в обычном режиме. Базары заканчиваем и по домам!
Игроки уныло посмотрели друг на друга и стали потихоньку расходиться. Немного погодя поехала домой и я.
* * *
Милицейское расследование по поводу убийства Навашина ничего конкретного не давало. Если не считать увеличения изъятых в последние дни единиц огнестрельного и холодного оружия. В качестве пострадавших в данном случае преобладали лица кавказской национальности, которые никакого отношения к случившемуся не имели. Расторгуев в телефонном разговоре обрадовал меня, что личность погибшего киллера пока что установить не удается.
На следующий день родители Навашина по телефону выразили желание, чтобы их сын был похоронен на родине, то есть в столице, и в офисе клуба была организована церемония прощания. Она оставила у меня очень тягостное впечатление. Особо поразил меня убитый вид главного тренера. Его, видать, накачали таблетками, и он едва стоял на ногах.
Единственным положительным моментом можно считать выписку из больницы Крашенинникова. На поле в очередном матче он, правда, не вышел, поскольку врачи категорически против этого возражали. Крашенинников держался бодро, постоянно шутил по поводу своей головы — в том смысле, что арматура настолько ее закалила, что теперь с большей силой и точностью он сможет отправлять ею мячи в ворота соперников.
«Авангард» выиграл матч на своем поле. До конца чемпионата остался лишь один тур, в котором тарасовская команда должна была помериться силами с главным соперником за право выхода в высшую лигу, старгородским «Локомотивом». Опять же на своем поле.
После победы команда и вовсе воспряла духом. Из Федерации футбола поступили сведения о том, что последний матч сезона, самый решающий, будет судить тот самый судья Карнаухов, которого одна из представительниц авангардовской группы поддержки ублажала в дальнегорской гостинице.
Но, несмотря на то что после такого известия в команде возобладали какие-то шапкозакидательские настроения, меня не покидало чувство тревоги.
Я приехала с похорон совершенно разбитая и собиралась тут же лечь и забыться, но зазвонил телефон. Я сняла трубку и услышала взволнованный голос Глеба Крашенинникова:
— Я вспомнил! Вспомнил!
— Что вспомнил?
— Ну, того, который напал на меня, с арматурой, — Крашенинников буквально орал в трубку.
— Где?! — невольно повысила голос и я.
— В Старгороде. Мы в первом круге с «Локомотивом» играли, так он был в охране стадиона. Я ж говорил, что вспомню, у меня хорошая память на лица! — голос Глеба лучился неподдельной радостью.
— Спа-си-бо, — по слогам произнесла я. — Это очень важно.
На том конце провода смущенно молчали.
— Может быть, и с Эдиком тоже… Их рук дело… — наконец отважился предположить Глеб.
— Я выясню. Я обязательно это выясню, — твердо сказала я.
Повесила трубку и тут же бросила кости.
9+18+28.
«Для того чтобы добиться успеха, вам придется прибегнуть к некоторым уловкам и ухищрениям. Возможно, предстоит небольшое путешествие».
Подумав еще немного и присовокупив к собственным идеям рекомендации костей, я сняла трубку телефона и набрала номер Вали Караваевой. После непродолжительного разговора с ней я уже знала, что буду делать дальше. Буквально через несколько часов моя внезапная идея получила совершенно конкретное воплощение.
