Глава 10
— Что ты купил? — равнодушно спросила я у Дыка, когда он вернулся из магазина.
— Все, что и просила, — сваливая на стол продукты, ответил мой «бывший». — Пельмени, батон, газету, сосиски, масло.
— Кинь газету мне, — попросила я, не поднимаясь.
— А сама подойти за ней не можешь? — съязвил Дык. — Совсем обленилась от безделья.
— Я не бездельничаю, я глажу Эскейпа, — откликнулась я.
— А-а-а, — протянул в ответ Дык, но газету все же бросил.
Я развернула скомканное в рулон печатное издание и увидела заголовок, напечатанный крупными буквами: «Депутат, магнат и пострадавший». Сразу догадавшись, что статья о Башкирове, я торопливо принялась ее читать. И чем больше я читала, тем сильнее растягивались в улыбке мои губы. Причина этого была вполне понятна: в статье рассказывалось о преследующих депутата Федора Семеновича Башкирова неприятностях. Сначала его кинули компаньоны, и он вынужден был восполнять им все долги из личных запасов, затем на него было заведено дело в связи с обвинением в совершении экономических преступлений. Но и это еще не все — вчера днем на Башкирова перед его домом напали неизвестные и избили его. Депутат получил серьезные травмы рук и ног, его машина раскурочена так, что не подлежит ремонту.
— Да! Да! Да! — радостно закричала я, дочитав статью. — Так ему и надо!
— Чего ты так веселишься? — посмотрев на меня, как на сумасшедшую, спросил Дык.
— Тебе не понять, — отмахнулась от него я.
Потом встала с дивана и, напевая, направилась в кухню.
«Так, значит, вот как с Башкировым разобрались его компаньоны. Оставили без штанов, да еще и, грубо говоря, задницу надрали. Интересно, знает ли об этом Киря? Наверняка знает, не может не знать. А ведь… — Я задумалась. — С меня ведь теперь, должно быть, легче снять обвинение. Башкирову наверняка сейчас не до меня».
Поняв, что с этой новостью я получила относительную свободу и могу относительно спокойно разгуливать по улицам города, я решила разузнать, как там обстоят дела Кири с допросом тех парней. Сказали ли они что-нибудь, признались в том, что сделали, или еще нет? Я и так целые сутки после нашей последней встречи провела, ничего не делая. Все, больше так не могу!
Я подошла к телефону и, сняв с него трубку, набрала номер. Вскоре послышались гудки, а затем последовал ответ:
— Кирьянов слушает.
— Володя, это Тамара, — применив прежнюю уловку, начала я. — У меня к тебе дело. Так, домашнего характера. Поможешь?
— Несомненно, Тамарочка. Заеду к тебе после обеда, — отозвался Киря.
— Хорошо, только перекуси дома, а то ты ведь знаешь, я не любительница стряпать.
— Знаю, — ответил мне Киря, и я поняла, что он сообразил, на что я намекаю.
— Ну, тогда до встречи.
Поместив трубку на место, я немного походила по квартире туда-сюда, потом взяла все свои вещи, состоящие из двух предметов: мешочка с магическими «косточками» и документов, и, надеясь, что возвращаться сюда уже не придется, направилась к двери. И Дыку сказала, что, может, и не вернусь. Он никак на это не отреагировал, вычитывая что-то интересное в Интернете.
Выйдя из дома, я прошла до остановки пешком, села в автобус и направилась к дому Кирьянова. Туда я добралась очень быстро и без происшествий. Как и в прошлый раз, вышла на другой улице и пешком направилась к дому. Снова проделала тот же путь — во двор через дырку в заборе, вприсядку до стены дома — и опять влезла в окошко. Его Киря все еще не закрывал на тот случай, если мне вдруг понадобится к нему прийти.
Пройдя через кухню, я заглянула в зал и, не увидев там никого, поняла, что хозяин еще не прибыл. Пришлось поискать себе подходящее занятие. Осмотревшись, я заметила на столе несколько номеров «Тарасовских новостей», журнал «Криминал», а также пульт управления телевизором. На него-то я и обратила свой взор. Я подумала, что от скуки меня может избавить лишь одно, а потому включила телик, всунула торчащую в видике кассету в магнитофон и на всякий случай убавила звук.
Как только экран засветился, я увидела давно знакомые лица членов семьи своего друга и догадалась, что это за кассета. Володя, по всей видимости, недавно просматривал фильм, который снимал в день рождения своих детей, и забыл убрать кассету в шкаф. Было видно, что запись велась откуда-то сверху. Я приподняла голову, но ничего, кроме картины с не очень удачной копией известного произведения Айвазовского, не увидела. Заняв место в кресле, я уставилась на экран.
С телевизора мне улыбалась семья Володьки. Все шутили, смеялись, играли в прятки, городки и иные занимательные игры. Одним словом, были счастливы и беззаботны. Я даже немного позавидовала Кире, ведь рядом с ним всегда дорогие и любимые люди, с которыми может отдохнуть, в которых видит свое будущее. А что у меня? Только лишь работа. Насколько меня еще хватит: на год, два, три? А на потом останутся воспоминания об ушедшем. Я тяжело вздохнула и выключила видик и телевизор.
Потом подошла к шкафу с книгами и принялась изучать его содержимое. Когда мне это надоело, я вернулась в кресло. Володя пришел минут через десять после того, как начался его обед: стало быть, столько он затратил на дорогу. Он открыл дверь своим ключом и с порога тихонько спросил:
— Таня, ты тут?
— Да, — выглянув из зала, откликнулась я. — Жду тебя.
Киря прошел в дом, запер за собой дверь и устало плюхнулся на диван.
— Ну что? — сразу накинулась я на него с вопросами. — Признался кто-нибудь в содеянном?
— Увы, — разочарованно покачал головой Киря. — Все молчат, как воды в рот набрали. Видно, заплатили им за молчание хорошо. Да и кому захочется себя подставлять, знают ведь все, что отвечать потом придется.
— Черт, — выругалась я. — Что же мне теперь, так всю жизнь и прятаться? А что моя машина, ее осмотрели? Вдруг что-то бы попалось.
— Осмотрели, но толку… — ответил Киря. — Отпечатки парней там, конечно, есть, но они и сами признаются, что осматривали твою «девятку». Проверяли: на той палке, которой парня из «Хонды» били, только твои следы. Как назло — ни одной зацепки!
— Значит, меня все еще ищут, — полуутверждая-полуспрашивая, произнесла я.
— Ищут, — кивнул Киря. — И за мной следят пуще прежнего, так как уверены, что я с тобой поддерживаю связь. Вчера вызывали к начальству, пытались допросить. Полчаса орали. Мол, если станет известно, что я знаю о твоем местонахождении и виделся с тобой, то полечу с работы, да еще и попаду под трибунал. Просили признаться, рассказать правду. Я, конечно, пробовал убедить, что тебя подставили, но им разве докажешь.
— Вот, и у тебя из-за меня проблемы, — уныло произнесла я, подумав, что никогда раньше так сильно не влипала и не втягивала в свои проблемы друзей. Какой-то выход из любой сложной ситуации всегда просматривался, не то что на сей раз.
— Да ты из-за меня не расстраивайся, проблемы, они всегда были и всегда будут. Тут уж ничего не поделаешь, — успокоил меня Киря. — Давай лучше подумаем, что делать дальше.
— Я и думать не буду, — уверенно заявила я. — Найду этих парней и лично с ними побеседую, по-своему. Ты же знаешь адрес каждого.
— И что это даст? — не понял меня Киря. — Ну скажут они, ну запишешь ты их признания на пленку, так это слабое доказательство, сама знаешь.
— А что еще остается делать? — совсем повесила нос я. — Сидеть сложа руки и ждать, когда меня все же найдут?
— Нет, но…
Киря не успел закончить свою речь, так как в дверь позвонили.
— Кто это? — испугалась я. — Ты кого-то пригласил?
— Нет, — тоже напугался Киря. — Сейчас посмотрю, а ты лучше спрячься от греха подальше.
— Хорошо, я в детскую, — сказала я и исчезла за дверью.
Там я встала вплотную к ней и прислушалась к голосам. Впрочем, слышно ничего не было, за исключением какого-то бубнения. Я попробовала разобрать в нем какие-нибудь слова, но тут услышала громкий крик Кири:
— Таня, беги!
«Засада», — мелькнуло у меня в голове, и я кинулась к окну. Но не тут-то было: в последнем уже мельтешили лица работников следственных органов. Их было два, и оба смотрели так, словно я была ланью, а они охотниками, планирующими поживиться.
— О, черт! Куда же бежать? — растерялась я и отпрянула от окна к двери.
Потом немного подумала и, решив, что терять мне все равно нечего: поймают так поймают, нет, так еще погуляю, бросилась из комнаты туда, где должен был быть Киря. Я прикинула, что те, кто рядом с ним, никак не ожидают, что я выскочу на них, а значит, отбиться от нападения станет проще. Да и дверь куда удобнее для побега, чем окно, требующее еще того, чтобы его открыли.
Выбежав из детской, я увидела, как Киря бьет одного из набросившихся на него ребят в живот. Собираясь сначала просто удрать из дома, я при виде лиц нежданных гостей моментально передумала это делать. Парни оказались мне хорошо знакомы — те самые, что забрали меня с места аварии, а потом били по голове и обливали водкой. Они же, скорее всего, и мальчишку в «Хонде» убили, и меня доставляли в ментовку.
«Вот так удача! На ловца и зверь бежит», — подумала я и бросилась на подмогу к Кире.
Я сразу схватила второго из ребят, как раз направившегося на мои поиски в доме, и принялась дубасить его со всей имеющейся во мне злостью. Когда же парень перестал отбиваться и начал лишь в беспорядке махать руками, стараясь отвратить мои удары, я бросила его и кинулась запирать дверь. Сделав это, вернулась в зал. Володя в тот момент как раз сумел побороть второго налетчика и теперь сидел на его спине, заломив тому руки назад.
— Ты почему не убегаешь? — еле дыша, обратился он ко мне с вопросом.
— Зачем, когда те, кто мне нужен, сами пришли? — ответила я и стала поднимать с пола вжавшегося в него и корчившегося от боли парня.
На вид ему было лет двадцать пять, он был сравнительно высок, светловолос, с неприятным изгибом губ и глубоко посаженными голубыми глазами. При этом хорошо читалось и то, что он не из трусливых и способен потерпеть, коли требуется. В милиции же работал наверняка ради легкой наживы и ничего более. Справедливость лично к нему никакого отношения не имела.
— Ну что, гнида, узнаешь? — глядя ему прямо в глаза, спросила я.
— Да, убийца малолетних, — язвительно бросил он мне в ответ. А потом добавил, но уже обращаясь к Кире: — Мы так и знали, что ты предатель и нарушаешь закон. Но ты об этом пожалеешь, сидеть будете оба.
Разозлившийся на эти слова Володька, не вставая, резко развернулся и ударил парня кулаком по колену — то есть туда, куда достал со своего места. Тот мгновенно присел, обхватил колено руками и заскрипел зубами. Киря же достал у себя из-за пояса наручники и сцепил ими руки своего побежденного. Я проделала то же самое, воспользовавшись теми браслетами, что были при пойманном мной парне. Так что оба преступных мента вскоре сидели в креслах со сцепленными за спиной руками.
Я посмотрела на них еще раз. Второй работник милиции также оказался из моих старых знакомых, тех, кто подставил меня во время ДТП, исполнив просьбу «большого человека». Он был чуть пониже ростом, чем первый, но зато пошире в спине и явно посильнее. Лицо отличалось немногим: квадратной челюстью, грубыми чертами, не сглаживаемыми даже маленькой ямочкой на щеке. К тому же у парня был сломан нос, но при первом знакомстве я этого не заметила. Да и, честно сказать, не до того мне тогда было. Сейчас же оба любителя легкой наживы оказались на равных и вынуждены были бездействовать, чтобы сохранить свою жизнь.
— Вот мы и встретились, — радостно потирая руки, произнесла я. — Земля-то круглая.
Больше ничего сказать я не успела, так как в дверь начали колотить оставшиеся на улице работники милиции. Они только что вернулись к двери, поняв, что из окон выпрыгивать никто не станет. Да и сами в них не полезли, потому как окна в доме Кирьянова располагались очень даже не низко и без навыка в них влезть было почти невозможно. Это я уже насобачилась в таком деле, остальным же сие занятие стоило бы больших усилий. А так как последних никто не любит, ребятки решили выбрать более легкий путь — дверь. Вот только она оказалась закрытой.
— Что будем делать с теми оставшимися? — обратился ко мне Киря. — Дверь долго не выдержит, так что вскоре влетят. А если не сломают, так есть еще и окна, найдут, как войти.
— Дай твой пистолет, — попросила я у Володьки.
— Зачем?
— Дай, — не ответив, снова потребовала я.
Киря молча протянул мне свое табельное оружие и вопросительно посмотрел мне в глаза. Я взяла пистолет в руки, рывком подняла с кресла одного парня и поволокла его к окну, расположенному у двери, — очень узкому и никак не предназначенному для лазания через него в дом. Киря остался следить за вторым парнем.
Дойдя до двери, я громко закричала:
— Попробуете войти в дом, мы убьем ваших парней.
Стоящие за дверью менты резко перекинулись к окну и, конечно же, сразу увидели меня с оружием у виска их коллеги.
— Повторяю один раз, — угрожающе продолжила я, не убирая пистолета от головы парня. — Попробуете войти, перебью этих двоих и тех, что попадутся под руку.
— Что вы хотите? — послышался вопрос одного из стоящих за дверью ментов. Он был самым старшим и явно более умным: на рожон не лез. — У вас все равно нет выхода, вы только делаете себе хуже, — предпринял он попытку переубедить меня.
— Это мне решать, — откликнулась я. — Лучше вызовите сюда свое начальство, тогда и поговорим обо всем, — предложила я.
— Хорошо, мы вызовем его, — согласился все тот же мент. — Только вы должны пообещать, что ничего не сделаете с нашими ребятами.
— Сделаю, но в том случае, если с вашей стороны последует попытка ворваться в дом, — уверенно заявила я и стала отходить от двери, двигаясь в комнату. Своего пленника я тащила за собой следом. Он не пытался вырваться, видно, боясь, что я действительно надавлю на курок. Что-что, а блеф от правды наша молодежь отличать еще не научилась.
— Ты собираешься сдаться? — полюбопытствовал Киря, когда я вернулась в зал сама и вернула одного из наших общих заложников на прежнее место.
— Посмотрим, — неуверенно ответила я.
Потом встала перед сидящими ментами и грозно сказала:
— Пока ваши ребята дожидаются свое начальство, я успею вас обоих превратить в отбивные. Это, надеюсь, ясно?
Ребятки кивнули.
— Но я не стану так с вами поступать, если вы ответите на мои вопросы. Понятно?
И снова кивок. Правда, лишь от одного из парней — того, что помельче.
— Тогда расскажите, кто велел вам организовать ту аварию и убить ни в чем не повинного мальчишку?
Ответом мне была тишина.
— Мне повторить еще раз? — повышая тон, с угрозой произнесла я. — Хорошо, я повторю, но на более понятном языке.
Вслед за этими словами я слегка подпрыгнула и, закинув ногу вверх, одним ударом прошлась по лицам сидящих в кресле. Головы ребят моментально повернулись в одну сторону, и они начали ругаться.
— Стерва, озверела, что ли? Мы никого не убивали! — заорал парень с квадратным подбородком. — Ты за это заплатишь.
— Вот голос у одного уже прорезался, прекрасно, — язвительно продолжила я, а Киря почему-то отвернулся к телевизору. — Так кто ответит мне на вопрос?
— Ну я, — сквозь зубы бросил тот же горластый. — И что? Ты все равно сядешь.
— Это уже мои проблемы, так что давай, рассказывай, — остановила я его.
— А что рассказывать? Большим людям ты дорогу перешла, вот и убрали тебя, — с усмешкой произнес тот же парень и сплюнул на пол.
— Животное, — огрызнулся Киря, увидев такое безобразие в собственном доме.
— «Большим людям»… Это Башкирову, что ли? — поинтересовалась я.
— Кому именно — тебе видней, нам не докладывались, — тем же тоном бросил в ответ мент с ямочкой на щеке.
— Кто же тогда вас подкупал? Не письмом же вам деньги прислали… — продолжила я допрос.
— Не письмом, — согласился тот же парень. — Приходил один, предложил выгодное дельце. Что ж было не согласиться?
— Как он представился? — задала я вопрос.
— Не помню, — отмахнулся он.
— Могу освежить память, — сделав шаг к креслу, где он сидел, сказала я.
Парень сразу же вспомнил:
— Киселев. Кажется, Антон, отчество не помню.
Знакомая фамилия сразу воспроизвела в памяти образ типа, что приходил ко мне на свидание, когда я сидела за решеткой, и предлагал сделку. По всей видимости, у Башкирова он был главным устранителем всех препятствий.
— Сколько он вам заплатил? — последовал от меня новый вопрос.
— Прилично. Столько в ментовке и за десять лет не заработаешь, — ответил парень, а его друг так и продолжал молчать. — Сколько конкретно, не скажу.
— А кто убил того парня в машине? — стал помогать моему допросу Киря.
Продажные менты переглянулись, но в ответ хором сказали:
— Ты ж сама видела.
— Я только видела, что двое ваших остались у машины. Кто из них?
Парни молчали. Пришлось воспроизвести на своем лице недовольное выражение и сделать вид, что снова собираюсь ударить по их наглым физиономиям. Это подействовало, и пленники признались:
— Витек. Он у нас мастер на все руки.
— Шатунов, — добавил фамилию Киря. — Не знаю, как его вообще в милицию работать приняли, с его-то разбойничьим прошлым.
— Он что, уже сидел? — спросила я у Володьки, не оборачиваясь.
— Нет, но должен был. Его все время папаша отмазывал. Говорят, что он у него «шишка».
Выслушав Кирю, я вновь обратилась к парням и задала новый вопрос:
— Чья была машина, что устроила аварию?
— Не знаю. Это не наша работа. Нам было сказано: как только какая-то из тачек промигает три раза, ехать в ту сторону, откуда она появится.
— И… — намекнула на продолжение я.
— И подставить девку, — закончил парень. — Нам так объяснили.
— А вдруг во встречной машине, в которую я врезалась, оказалась бы тоже женщина? Как бы вы тогда определяли, которую именно нужно подставить? — заметила я.
— Нам показывали фотографию, — смотря мне прямо в глаза, ответил второй мент, до сего момента предпочитавший молчать. Затем он открыл рот, чтобы еще что-то сказать, но его опередил друг и добавил:
— Видишь, все было рассчитано. Заранее. Ну, теперь ты все знаешь. Что, легче стало? Я бы на твоем месте даже не барахтался. Те люди, которым ты помешала, все равно управу на вас обоих найдут.
— Теперь уже нет, — поделилась новостью я. — Главный организатор свое уже получил, ему уже не до меня, а теперь даже не до вас. На больничной койке он, а вскоре прямо с нее и за решеточку последует, даже денежки не помогут.
— Ну и что? — ничуть не испугался самый внушительный из парней. — Доказательств-то того, что мы при деле, у тебя все равно нет. А слова — тьфу, ветер.
— Ну, почему же? И доказательства у нас уже есть, — вдруг заговорил Киря.
Я непонимающе посмотрела на него, не совсем пока уяснив, к чему он клонит. Киря это понял, подошел к стене, пододвинул к ней стул и влез на него. Потом дотянулся руками до картины, снял ее, и мы увидели маленькую камеру, укрепленную в когда-то расположенном в данном месте вытяжном отверстии.
— У меня тут была кухня, — пояснил мне Киря. — Когда все переделали, выемку решили оставить, вот и пригодилась.
— С-с-волочи! Провели, — все поняв, взревел один из ребят.
Второй только закатил глаза к потолку и простонал. Я же едва не кинулась обнимать и целовать Кирю. И ведь было за что. Ведь я как раз думала, как бы нам теперь доказать услышанное, а благодаря Кириной ловкости все разрешилось само собой.
— Киря, ты прелесть, — сдержав свои эмоции, все же произнесла я и благодарно посмотрела на своего друга.
— Случайно вспомнил, — немного смутился он. — Так что, ребятки, ждать начальство будем вместе.
— Все равно ничего не докажете! — выкрикнул крупный парень. — Мы будем отпираться, скажем, что врали, дабы спасти свою жизнь. Вы ведь нам угрожали и даже били. Там это тоже записано.
— Позволю себе вас разочаровать, — вновь встрял Володя. — Но камеру я включил уже после Таниного «веского довода», так что он туда на запись не попал. Кстати, она и сейчас все еще работает.
— Ну и что? По нас видно, что вы нас жестоко били, — не сдавался мент, между тем косясь в сторону столь полезного устройства в стене.
— Мы вас не били, а защищали собственные жизни от гнилых душонок, за деньги способных сделать все, что угодно, — теперь уже сказала я. — Так что не нам, а вам придется доказывать свои слова. За нас же все скажет камера.
— Посмотрим, чья возьмет, — брезгливо бросил один из парней и, развалившись в кресле, отвернулся к окну. Мол, меня больше не трогайте, я все сказал.
Мы больше и не тронули. Ни его, ни другого, уныло вздыхавшего и бестолково смотревшего в пол. Мы с Кирей просто отошли в сторонку и стали совещаться.
— Ты и в самом деле думаешь, что у нас получится оправдать меня при помощи этой записи? — спросила я у него.
— Это единственная возможность, ничего другого сделать мы уже не можем. Остается надеяться, что все получится, как задумали, — признался Володя. — К тому же я планирую привлечь к делу тех самых компаньонов Башкирова, которые теперь знают о его подлости. Должно помочь.
— Должно. Но почему ты думаешь, что тебя не упекут за решетку, хоть и на небольшое время, за укрывательство преступницы, то бишь меня? Тогда уже ты не сможешь ничего сделать, — не совсем веря в слова Володьки, спросила я.
— Не должны, — выдохнул Киря. — Я объясню, что старался вывести на чистую воду этих двоих, поэтому и повел себя так. Могу сказать, что и за тобой следил, но не выдавал, так как хотел выяснить всю правду. Одним словом, отмажусь.
С улицы послышались звуки сирен.
— Похоже, запрошенное нами начальство явилось, — заметила я.
Киря кивнул и добавил:
— Пошли встречать.
— А кассету? Ее нужно взять с собой сразу, — произнесла я. — Кто знает, дадут ли нам сделать это потом. Вдруг захомутают — и в отдел, а кто-то ее заберет за время отсутствия хозяев.
— Пожалуй, ты верно говоришь, — подумав, согласился Киря. — Сейчас возьму.
Он снова влез на стул, вынул из выемки камеру и стал извлекать из нее пленку. Я выглянула в окно из-за шторы и увидела выходящих из машин ментов и следователей.
— Твое начальство тоже прибыло, — сказала я Кире, увидев среди подходящих к дому знакомые лица. — Видно, уже всех на уши поставили.
— Это даже лучше, — ничуть не расстроился новости Кирьянов. — Свои, может, не так напирать будут. Есть надежда, что нам повезет.
После этого мы с Володькой взяли под руки по парню и повели их к выходу. Там Володька открыл дверь и первым вышел на улицу. Стоя у него за спиной, я не видела, что происходило впереди, но выкрики встревоженных ментов все же услышала.
— Вон они, идут! — орал кто-то. — Не стрелять без моего приказа!
Киря спустился со ступенек, и я сошла вслед за ним. Подойдя к забору, Володька громко сказал:
— Можете убрать свои автоматы, мы ничего делать не собираемся. Возьмите лучше этих двоих и, пока не просмотрите вот эту пленку, не отпускайте. У нас есть доказательства того, что это именно они подставили Иванову Татьяну Александровну.
Вышестоящее начальство молчало, и остальные тоже не предпринимали никаких действий, лишь бестолково пялились на нас и наших пленников.
— Да возьмете вы у меня этого, наконец? — вышел из себя Кирьянов. — Долго я еще его держать должен?
— Лучше его возьмите! — в свою очередь, закричал парень, которого держал Киря. — Он ее сообщник, они вместе все подстроили, а теперь хотят на нас все свалить. Мы их раскусили. Подтверди, Серега.
— Да, так все и есть, — не совсем уверенно откликнулся коллега парня. — Они нас избивали. Вот, смотрите…
— Берите всех, потом разберемся, — решив не напрягаться, думая, кто прав, а кто виноват, приказал полковник милиции.
— А что разбираться-то? Мы их брали по вашему приказу, — попробовал возразить пленник-здоровяк, но его уже выхватили из рук Володьки и поволокли в машину.
Самого Кирю, так же как и меня, тоже взяли под руки, тоже на всякий случай сцепили нам руки наручниками и погрузили на те же лавки, что и настоящих виновных. В такой вот тесной компании мы и поехали в отдел, подпрыгивая на кочках и ухабах и посылая друг другу совсем не доброжелательные взгляды.
* * *
«Ну уж нет, чтобы я еще хоть раз кого подвезла… Да ни за что! — при виде ловящей машину женщины подумала я. — Хватит с меня случайных попутчиков. Их спасешь, а сама потом долго отмазываться будешь от того, в чем не замешана. Или, может, подвезти?»
Я посмотрела на стоящую на дороге женщину и не заметила в ней ничего подозрительного. На убийцу не похожа, на пострадавшую тоже — вроде бы обычная жительница Тарасова, такая же, как и другие.
«Наверное, куда-то торопится, — решила я и тут же подумала: — Пожалуй, подвезу ее. Не всю же жизнь теперь на воду дуть, коли один раз с Орловым так получилось. К тому же дважды одно и то же не случается. По крайней мере, на моем веку такого не бывало».
Достигнув стоящей на обочине женщины, я притормозила свою «девяточку» и, выглянув в окно, спросила:
— Вам куда?
— Мне в милицию, — торопливо ответила приятная на вид блондинка.
Я скользнула взглядом по ее фигуре и только тут заметила, что она одета немного небрежно, как бывает, если куда-то сильно торопишься. На ней была черная юбка до колен, в данный момент немного повернувшаяся швом вбок, блекло-зеленая кофта с не застегнутыми у горла пуговицами и переброшенная через руку жакетка. Волосы оставались распущенными, хотя с одной стороны выглядывала полуспустившаяся невидимка. Макияж же и вовсе отсутствовал, не считая немного подкрашенных ресниц.
— Что-то случилось? — немного испуганно переспросила я, начав подумывать, что надо бы ехать своей дорогой и не помогать всем, кому надо и не надо.
— Да, случилось, — отозвалась блондинка. — Мне очень нужно туда побыстрее попасть. Вы не поможете? Я заплачу.
При этих словах сердце у меня опустилось. Неужели опять какое-то происшествие на мою голову? «Может, отказать ей, пока не поздно? Нет, раз уж остановилась…»
Я распахнула женщине дверь и пригласила ее садиться. Та быстренько загрузилась на соседнее сиденье и облегченно вздохнула. Надавив на педаль, я повела машину к отделу милиции, куда и сама направлялась, чтобы подарить Кире маленький сувенирчик в знак благодарности за недавнее спасение. Его я купила вчера в магазине канцтоваров и была уверена, что чудо-рыбина, способная быстро превратиться в чудо-кита из известной всем сказки, как только ее раскрасишь карандашами и ручками, понравится моему другу. Но так как теперь ехать молча я просто не могла, то осторожно полюбопытствовала:
— Можно узнать, что у вас случилось? Вы так тяжело дышите… — обратилась я к женщине.
— Можно, — согласилась она и тут же ответила: — Муж вместо настоящего пистолета взял с собой игрушечный. Детишки вчера пошутили, играя, а у него сегодня стрельбы. И все бы ничего, да он только на работу устроился, не хочется, чтобы выгнали.
— Игрушечный пистолет… — повторила я и слегка улыбнулась.
Слава богу, что ничего серьезного.
Затем устремила взгляд на дорогу и спокойно покатила к отделу. Волноваться мне теперь было не о чем. Обвинения с меня в течение последних дней были сняты, тех подкупленных ментов, которые устроили аварию, а затем и убийство паренька, приговорили к пяти годам тюремного заключения. С Башкировым разобрались не только его компаньоны, сейчас к нему подбиралась уже и налоговая полиция, причем даже не Тарасовская, а московская. Как выяснилось в ходе расследования его дела, сей уважаемый гражданин был замешан еще в ряде подобных преступлений, и ему теперь грозило пожизненное заключение.
Впрочем, это его собственные проблемы. Моя же жизнь вернулась в прежнее русло и потекла спокойно и уверенно. Да и денежек в карманах поприбавилось, ведь Орлова оправдали и он сдержал свое обещание, оплатив мне всю работу, да еще и добавив за моральный ущерб. А денежки, как известно, я люблю нежно, по-матерински. Они такие миленькие, шуршащие, как осенние листья, с дурманящим ароматом… О них я могу говорить долго и много, но это ли главное? Главное в том, что с деньгами у меня появляется возможность чувствовать себя человеком с возможностями.
Вот в этот момент у меня, например, есть возможность заглянуть в любой ресторан и не только позавтракать, но и поужинать в нем вместе с друзьями. Есть возможность купить себе любое платье, какое только пожелаю. Есть возможность оплатить любой свой каприз. Только нет почему-то его самого, каприза. Странно, не правда ли?
Назад: Глава 9
На главную: Предисловие
