Глава 5
«Значит, есть еще порох в пороховницах», – с удовольствием подумала я, убедившись, что мои догадки подтверждаются.
– Ну как, нашли что-нибудь? – спросил охранник.
Чтобы укрепить его убежденность в важности всего происходящего, внушенную мною с таким трудом, а также чтобы иметь возможность вытянуть еще какую-нибудь информацию, я решила немного раскрыть карты.
– Тот запах, который вы заметили, когда машину пригнали обратно, – это запах хлороформа. Известно вам, что это за вещество?
– Ну, допустим.
– Преступник использовал эту машину, чтобы выкрасть человека и перевезти его в бессознательном состоянии из пункта А в пункт В. А подозрение пало бы на вашего хозяина!
По лицу охранника было видно, что теперь у него не осталось уже ни малейших сомнений в том, что, разрешив мне осмотреть «Хаммер», он поступил правильно.
– Как произошел угон? – спросила я у него.
– Да как, глупо произошел. От магазина взяли. Заехал за пустяком каким-то, то ли сигареты кончились, то ли что-то там еще...
– Подождите, он что у вас, без водителя ездит?
– На этой – да. Любит ее. Да и что там за езда? От офиса отъехал... Он так делает иногда. Типа разминки. Никого не берет, ни охрану, ни шофера. Проедется туда-сюда, вроде как погулял. Да там и район такой... нормальный. Сроду ничего такого... Он ее и на сигнализацию не ставил даже. И стекла не закрывал.
– Ключ в замке не оставлял?
– Нет, ключ не оставлял, – усмехнулся охранник, оценив мою шутку. – Но, видать, и без ключа завели.
– Похоже.
«Ай да чернявый, – думала я между тем. – С листа читает! Это значит, господин Тернов тормознул у магазинчика, зашел внутрь, и пресловутый агент тут же отъехал на его тачке». Похоже, на сей раз я действительно имею дело с профессионалом высокого класса. Умеющего в секунду оценить обстановку и быстро принять решение. Что ж, достойный соперник всегда заслуживает уважения. Плохо только, что пока он меня опережает. Когда силы равны (а в этот раз они, похоже, и впрямь равны), это может сыграть очень сильно против того, кто отстает. А отстаю пока я.
– Кстати, вы упомянули, что там, откуда увели машину, приличный район. Это где, если не секрет?
– На Московской. У шефа офис там.
Да, на Московской-то... пожалуй. Впрочем, район этот хоть и престижный, но слишком людный. И «машинный». Суеты там много и толкотни. В таком месте тачку увести несложно. По пословице: наглость – второе счастье. А уж этого-то счастья чернявому не занимать.
На Сокольской мне делать больше нечего, все, что можно было вытянуть из охранника и из машины, я вытянула. Кроме того, посмотрев на часы, я обнаружила, что уже половина второго. Нужно было торопиться.
Я позвонила Семенову и назначила встречу на десять минут третьего у себя дома, попросив, если я не успею, немного подождать. Можно было встретиться где-нибудь в центре, в кафе, но я рассудила так, что по дороге к центру всегда пробки и вряд ли я доеду туда раньше, чем по почти прямой дороге, которая, обходя все перегруженные транспортные артерии нашего города, приводила почти к подъезду моего дома. А дома и обстановка спокойнее, и разговору не помешает никто...
Учитывая ограниченный лимит времени, я постоянно давила на газ, благо достаточно свободная дорога позволяла ехать быстро.
Я уже подъезжала к дому, как вдруг перед последним поворотом через дорогу наперерез мне метнулась кошка. Разумеется, она была черной.
От неожиданности я надавила на тормоз так, что чуть не вышибла лбом переднее стекло. Если бы кто-то ехал сзади, «поцелуя» бы не миновать. Но, к счастью, на этот раз сзади никого не было. Как оказалось, худшее ждало меня впереди.
Не успела я набрать воздуха в грудь, чтобы как следует обложить давно уже исчезнувшую в кустах кошку и высказать все, что я о ней думаю, как из-за поворота вылетел огромный самосвал, вроде тех, которые вывозят грунт на алмазных разработках. Не выехал, не вывернул, а именно вылетел, и если бы, по милости кошки, я не сбросила скорость почти до нуля, мы неминуемо столкнулись бы с ним. Причем результат этого столкновения просчитать было очень легко. От меня осталось бы мокрое место, а самосвал даже не моргнул бы.
«Надо же, оказывается, иногда и от кошек бывает польза», – машинально подумала я, слыша где-то за спиной грохот удаляющегося самосвала. Состояние мое можно было определить как полный и безоговорочный шок. Я не пыталась догадаться, что это был за самосвал, было ли все это подстроено или произошло ненамеренно, я сидела и думала только об одном, что если бы не кошка...
Но, разумеется, бесконечно сидеть так я не могла. Чувство реальности постепенно стало возвращаться, я завела мотор и как можно медленнее поехала к своему подъезду.
«Чернявый?» – послал первый импульс наконец-то проснувшийся мозг.
Разумеется, кто же еще! Ведь говорили же мне кости, что я должна остерегаться опасности, и вот вам, пожалуйста! Даже не заставил себя ждать.
А может, он поэтому и задержался здесь? Узнал, что я разыскиваю Настю, и решил сначала разделаться со мной, а потом уехать? Впрочем, это вряд ли. Ведь фактически он узнал о моем существовании уже после того, как задержался зачем-то. Значит, причина его задержки в другом, а меня он хочет сжить со свету так, между делом.
Но как он сумел подгадать так точно мое время появления из-за поворота?! Ведь шутки шутками, а и правда, если бы не кошка... пришлось бы какому-нибудь другому частному детективу расследовать неожиданную жестокую смерть детектива Татьяны Ивановой. И потом, этот самосвал... его ведь тоже нужно было где-то взять...
А паренек-то, оказывался, шустрый. Везде поспевает. Но как? Как?! Как он определил время? Или, может быть, он караулил меня с самого утра? Проследил до дома, утром пришел пораньше, подождал, когда я уехала, потом раздобыл где-то самосвал и притаился в тенечке до поры до времени? Я даже догадываюсь где.
Подъехав к подъезду, я вышла из машины и внимательно огляделась. Ну да, все именно так, как я и предполагала. Небольшая аллея, которая проходила совсем близко от нашего дома, совершенно закрывала вид на него с дороги, но зато от дома сквозь деревья очень хорошо просматривалась ее часть. Именно та часть, которая и была нужна чернявому для осуществления его коварного плана, – участок перед поворотом.
Машину мою он знал хорошо (пока обрабатывал колесо там, у монастыря, думаю, успел изучить), увидев, что я еду, он надавил на газ. Кошка выскочила перед самым поворотом, так что он не мог знать, что перед встречей с ним я почти остановилась. Он рассчитывал, что я еду все с той же скоростью, на которой, конечно же, я ни за что не успела бы увернуться от столкновения с ним. Поворот был довольно крутым, и за деревьями не видно было, кто выезжает из-за него, и уж тем более нельзя было предположить, что кто-то выезжает по встречной. То есть как раз мне в лоб.
Даже на той минимальной скорости, с которой я ехала после встречи с кошкой, я все равно еле успела свернуть в посадки.
В какой это стране ставят кошкам памятники? В Египте, кажется? Очень правильная страна! Нужно будет совершить туда паломничество. Если, конечно, я останусь жива после этого дела.
Рассмотрев место, где поджидал меня чернявый, строя свои неудавшиеся козни, я направилась к своему подъезду.
Там меня уже поджидал Семенов.
– Татьяна, что-то случилось? На вас лица нет!
– Да нет, пустяки... издержки производства.
– Может, выпьем чего-нибудь? Здесь поблизости есть ресторан или бар?
– Нет, давайте лучше поднимемся ко мне. Бог с ними, с ресторанами. У меня там оставалось что-то... кажется, мартини или коньяк...
Мы поднялись в мою квартиру и без всяких изысков хлопнули по стопочке водки, которая тоже оказалась в наличии. Закурив после этого сигарету, я сразу почувствовала себя лучше и была полностью готова воспринимать информацию, которую подготовил для меня Семенов.
Он провел со мной небольшой экскурс по Северной столице, так что я смогла довольно ясно представить себе центральные районы Петербурга, где проводили свой досуг обеспеченные слои общества, к которым, несомненно, принадлежал Дмитрий Колобков и его ближайшее окружение.
Кроме того, Семенов дал мне адреса своих знакомых (уверяя, что я могу и остановиться у них, и в любое время обратиться к ним за помощью), а также их общих знакомых с Дмитрием. Мне стал известен также адрес квартиры, в которой семейство Колобковых жило до отъезда в Финляндию.
Тщательно записав все фамилии, названия улиц, номера домов и квартир, а также координаты торговых и питательных точек, наиболее часто (по мнению Семенова) посещаемых сливками петербургского общества, я увидела, что у меня образовалось нечто вроде небольшого досье.
– А вы очень основательно подготовились к нашей встрече. Очень мило с вашей стороны.
– Ну, вы же просили припомнить все до мелочей...
– Да-да. Благодарю вас. Это мне очень поможет. В незнакомом городе всегда трудно работать, но благодаря вашим консультациям, думаю, я смогу ориентироваться гораздо свободнее.
– Главное, чтобы вы нашли девочку. Если они... – Он о чем-то задумался и после небольшой паузы спросил: – Татьяна, как вы думаете... Настя жива?
Конечно, я могла бы наговорить ему целую кучу успокаивающих пошлостей, принятых в подобных случаях, но после стресса, который мне пришлось пережить еще так недавно и который тоже был связан с опасностью для жизни, мне не хотелось играть в игры.
– Я думаю, что жива, – просто ответила я. – Но не исключено, что к ней применяют препараты, подавляющие и затормаживающие реакцию. Если я правильно поняла, Настю увезли без ее согласия, поэтому давать ей свободу действий отнюдь не в интересах похитителей. В ее возрасте ребенок уже может совершать самостоятельные поступки, а это, разумеется, в планы преступников не входит.
– Значит... значит, надежда есть?
– Иначе я бы не собиралась в это путешествие.
– Ах да, я чуть не забыл, вам ведь понадобятся деньги. Вот, пожалуйста, как мы договаривались.
Семенов выложил на журнальный столик пачку купюр.
Снабдив меня, таким образом, информацией и финансами, Семенов откланялся, а я решила сделать небольшую передышку, чтобы с новыми силами продолжить этот столь насыщенный хлопотами и неожиданными сюрпризами день.
Медленно размалывая зерна в кофемолке, я раздумывала о том, что мне предстоит делать дальше. В сущности, первоначальный план не менялся, только я не думала, что осуществлять его мне придется в состоянии непрекращающегося стресса.
После встречи с Семеновым я планировала съездить выкупить билет и все время, оставшееся до отхода поезда, посвятить сборам. Конечно, билет можно было выкупить прямо перед отправлением состава, но мне хотелось сделать это заранее, чтобы не провоцировать появление сюрпризов в деле, в котором и без того их уже слишком много. Кто знает, что может ждать меня на вокзале в одиннадцать часов ночи? Лучше уж я по приезде отправлюсь прямо в свое купе с билетом в руках.
Сборы в дорогу тоже были довольно сложной и продолжительной процедурой, которой следовало уделить много внимания. Возможно даже, это – самое важное, что мне предстояло сделать сегодня.
Учитывая то, что я буду находиться в незнакомой обстановке, жить среди чужих людей или в гостинице, где к моим вещам будет практически свободный доступ у всякого любопытствующего, а также принимая во внимание то обстоятельство, что мне придется более десяти часов ехать в поезде, где соседям по купе видно все как на ладони, я должна была зарядиться, как фокусник. Мне предстояло разместить оружие, спецсредства и довольно крупную сумму денег таким образом, чтобы все это в любой момент было под рукой, но чтобы в то же время окружающим меня людям и в голову не пришло, что я везу с собой что-либо еще, кроме невинной косметички и фена.
Чтобы достичь этой цели, требовалось продумать, что можно будет спрятать на себе, что – среди косметики и средств гигиены, что – среди личных вещей в чемодане. Большая проблема возникала с пистолетом. Принимая во внимание происки чернявого, да и просто тот факт, что я окажусь в незнакомом городе, вопрос о том, брать или не брать его с собой, у меня даже не возникал. Но вопрос о том, каким образом разместить его так, чтобы никто не догадался, – был отнюдь не простым.
Пистолет – не нож, про него нельзя сказать, что вы взяли его с собой, чтобы резать колбасу в поезде. Думаю, мне придется придумать для него что-то специальное. Например, фальшивую книгу.
В общем, было над чем поломать голову.
Выпив кофе и подкрепив свои силы кое-чем из холодильника, я почувствовала, что бодрое настроение возвращается ко мне.
Действительно, что за истерика? В первый раз, что ли, на меня покушаются? Нужно просто быть немного повнимательнее, и, кто знает, может быть, в следующий раз я сама выслежу чернявого, а не он меня.
В таком оптимистическом настроении я поехала на вокзал.
Возле нашего железнодорожного вокзала и всегда бывает полно машин, но в этот день творилось что-то невообразимое. Думаю, что-то подобное видел перед собой человек, который придумал выражение «яблоку негде упасть». Не знаю, как с яблоками, а втиснуть свою «девятку» мне было решительно некуда. В конце концов я отыскала свободный пятачок где-то на задах, откуда нужно было еще идти до вокзала через какой-то переход, какими-то подворотнями и темными закоулками. Пробравшись наконец к кассе, я обнаружила, что количество людей в очереди отнюдь не уступает количеству машин на улице.
Но все когда-нибудь кончается. Прошло время, иссякла и очередь. По крайней мере, та, что была передо мной. Та, что образовалась сзади, кажется, только увеличилась.
Вырвавшись наконец из людского столпотворения с вожделенным билетом на руках, я отправилась обратно через переулки и закоулки к своей машине, с удовольствием думая о том, что после этой очереди мне не придется еще ехать в общественном транспорте среди такого же столпотворения.
Радостно думая о том, что сейчас я снова окажусь за рулем своей старой доброй «девятки», я повернула в очередной проулок и... упала без чувств.
* * *
Не знаю, сколько прошло времени до того, как я очнулась, но, думаю, поезд на Санкт-Петербург уже ушел.
Открыв глаза, я увидела прекрасное звездное небо и почувствовала отвратительный запах мусорной свалки. Нестерпимо болел затылок и гудела голова, но, пошевелив руками и ногами, других повреждений я не обнаружила. И на том спасибо.
Я попыталась сесть, но это удалось не сразу. В первую попытку я действовала резковато, в результате чего небо вдруг заплясало, звезды завели хоровод, и я чуть было снова не потеряла сознание. Полежав немного, я опять начала подниматься, но уже гораздо медленнее и осторожнее. Стратегия оказалась удачной. Небо только слегка качнулось, но потом быстро встало на место, и я смогла оглядеть окрестности.
Впрочем, мне не много удалось увидеть. Была, наверное, самая темная часть короткой летней ночи, да и находилась я в каком-то углублении, вроде канавы, что усугубляло окружавший меня сумрак. На фоне неба виднелись только какие-то опоры, как для линий электропередачи, да к запаху мусорной свалки добавился странный запах рыбы.
Все мои недоумения относительно места, в котором я нахожусь, вскоре разрешил звук проходившего невдалеке поезда.
«Ах, вот оно что! – стукнуло в больной голове. – Господин чернявый отвез меня к железнодорожному мосту, соединяющему Тарасов и Покровск, по всей видимости полагая, что это самое заброшенное место. Плохо же он знает наш город! Что, впрочем, неудивительно».
Сообразив, где нахожусь, я не то чтобы почувствовала себя лучше, но все-таки обрела некоторую уверенность. Теперь предстояло определить, в каком виде я здесь пребываю и при каких активах состою. Одежда была в порядке, но на этом, кажется, активы и заканчивались. Деньги, документы, билет, ключи от машины и от квартиры, в общем, все, что находилось в моей сумочке, исчезло вместе с ней. Огни поезда осветили пространство, и рядом с собой я увидела демонстративно растоптанный в пыль сотовый телефон. «Даже и не пытайся», – как бы говорила каждая пылинка раскрошенного пластика.
«Ну, если эта сволочь залезет в мою квартиру...» – от одной этой мысли меня охватила такая ярость, что я даже почувствовала, что могу встать.
Мои спецсредства, основная часть денег Семенова, запасные ключи – все находилось там. Если он доберется до всего этого... да я его на клочки разорву, пусть только пальцем что-нибудь тронет в моей квартире!
Однако, прежде чем выяснить, как обстоят дела в квартире, до нее нужно было еще добраться, а учитывая мое финансовое и физическое состояние, с этим возникали проблемы. Как же быть?
Сидя посреди мусорной кучи и слушая шум проходивших поездов, я никак не могла найти выход из сложившейся ситуации. Поймать такси? Использовать общественный транспорт? На все это нужны деньги, а они исчезли вместе с сумочкой. Кроме того, я не знала, сколько сейчас времени и ходит ли еще общественный транспорт.
Идти домой пешком? Но от места, где я нахожусь, мой дом отстоит на многие километры, а в моем теперешнем состоянии я смогу оказаться там разве что к вечеру следующего дня.
Я провела рукой по затылку, и это легкое, почти воздушное прикосновение моментально вызвало невыносимую боль. Хорошо же он меня приложил... Мерзавец! Ну, погоди! Узнаешь ты у меня...
Да, вот теперь чернявый рассердил меня по-настоящему.
Новый приступ ярости, видимо, активизировал умственную деятельность, и в мою гудящую голову пришла новая идея. А не воспользоваться ли мне электричкой? В столь позднее время вряд ли я встречу там контролера, проверяющего билеты, а между тем на электричке я смогу добраться до районов, приближенных к цивилизации.
Конечно, и маршруты электричек тоже проходили довольно далеко от центра города, но все-таки это было гораздо ближе, чем то место, где я сейчас находилась. Где-то тут, совсем рядом с мостом, должна была быть станция...
Я попыталась встать. Это удалось не сразу. Правда, небо в этот раз находилось на месте, но вот земля так и норовила выскользнуть из-под ног. Но в конце концов я смогла-таки принять вертикальное положение и даже сделать несколько мелких шажков.
«Вот так, потихоньку...» – мысленно ободряла я себя, медленно продвигаясь в сторону моста и все сильнее убеждаясь, что длительные марафоны мне сейчас не по силам.
Мое продвижение осложнялось еще и тем, что маршрут проходил не по плоскости, а по каким-то долинам и взгорьям, по которым и здоровому человеку при свете дня двигаться было бы сложно, а уж тем более мне, до полусмерти избитой женщине, да еще в полной темноте.
Наконец я оказалась перед железнодорожной насыпью, на которую мне предстояло взобраться и на вершине которой, по моим предположениям, я должна была обнаружить станцию. Насыпь была высокой, и одолеть ее, стоя на ногах, я даже не пыталась. Как-нибудь в другой раз. Вот закончу дело, съезжу на курорт, отдохну как следует... Потом, когда вернусь, подкачаюсь и буду взбегать по железнодорожным насыпям. А сейчас поступим просто и скромно, без ненужного гонора. Я встала на четвереньки и довольно бойко поползла вверх.
Да, темнота, конечно, мне очень мешала, но в этот момент я была очень рада, что ползу в темноте и что эти мои маневры никто не может видеть.
Оказавшись наверху, я убедилась, что догадки мои были правильны. Совсем недалеко виднелась небольшая платформа, предназначенная для ожидающих электропоезд пассажиров. Ждать мне пришлось совсем недолго. Вскоре подошла электричка, и я села в совершенно пустой вагон.
Взглянув на свое отражение в темном окне, я очень обрадовалась, что он был пустой. Свисающие вдоль лица слипшиеся космы, мятая грязная одежда... Если бы в это время ходили контролеры, они бы даже билет у меня спрашивать не стали. Молча сдали бы в милицию.
Я не так уж часто ездила на электричках, но в общем и целом маршруты их движения были мне знакомы. Доехав до остановки, которая была ближайшей к центру из всех возможных, я вышла из вагона и направилась домой.
Сразу сориентировавшись на местности, я приблизительно определила, что мне нужно будет преодолеть расстояние километра в три-четыре.
«К утру доберусь», – со всем оптимизмом, который только был возможен в подобной ситуации, подумала я.
Хотя было еще очень рано и солнце только начинало всходить, я старалась обходить открытые места и продвигаться разными аллеями и переулками. От греха подальше.
Трудно сказать, сколько прошло времени с того момента, когда я сошла с электрички, но когда я наконец вошла в подъезд своего дома, солнце стояло совсем невысоко и по чуткой утренней тишине, царившей вокруг, я поняла, что никто еще не собирается на работу.
Действительно, когда, оказавшись у себя в квартире, я посмотрела на часы, не было еще и пяти.
Я сразу почувствовала, что у меня «в гостях» кто-то побывал. На первый взгляд все вещи находились на своих местах, но какие-то неуловимые изменения в их расположении дали мне понять, что мне нанесли визит без приглашения.
Все выяснилось, когда я зашла в кухню.
Прямо перед моим носом, на ручке кухонного навесного шкафа висела пропавшая сумочка. Разумеется, совершенно пустая.
Еще тогда, на пустыре под железнодорожной насыпью, поняв, что ключи от моей квартиры в руках чернявого, я меньше всего опасалась того, что из квартиры что-то будет похищено. Меня бесил сам факт присутствия чужого человека, и тем более моего врага на моей территории.
И действительно, украдено ничего не было. Напротив, оказались даже некоторые прибавления. Например, когда я уезжала, на газовой плите оставался только чайник. А сейчас там стояли еще кастрюлька и сковородка.
Я уже догадывалась, что найду в них...
Открыв крышку кастрюльки, я обнаружила там истолченные и хорошо перемешанные мини-«жучки». Подслушивающие и подсматривающие устройства, которые я приготовила, чтобы взять с собой в Петербург. И сами по себе невеликие, они были перемолоты в труху, наподобие моего сотового, нашедшего свой последний приют на пустыре.
В сковородке оказался карманный компьютер, разломанный на две половинки, между которыми, как кусок колбасы между двумя ломтями хлеба, лежал испорченный диктофон.
По какому-то наитию я решила заглянуть еще и в духовку и там тоже обнаружила сюрприз. В чугунном котелке для плова лежал перемазанный помадой пистолет. Разумеется, с пустой обоймой.
Расшифровать послание было нетрудно. Сидела бы ты, баба, там, где и место тебе, – у плиты в кухне, пекла бы пирожки... с котятами. А в мужские дела не лезь!
Выбросив испорченную аппаратуру в мусорное ведро, я осмотрела другие комнаты. Там тоже ничего не пропало и, в отличие от кухни, все было на своих местах. Он даже не сделал у меня обыск. Не снизошел.
«Так вот, значит, мы какие... – думала я, проверяя содержимое шкафов и ящиков. – Крутой парень... Ладно, будем знать. Только смотри, крутой парень, слишком-то не зарывайся! А то, не ровен час, твоя же гордыня тебя и погубит».
Завершив осмотр квартиры, я убедилась, что чернявый действительно ничего не искал у меня и испортил только ту аппаратуру, которую я приготовила для поездки и которая была на виду. Разумеется, даже в своей квартире подобные спецсредства я не хранила просто в шкафу на полке, и хотя специальных тайников у меня не было, но все-таки, чтобы обнаружить мою материально-техническую базу, даже профессионалу потребовалось бы время. Но, как я уже сказала, он и не пытался что-то найти.
Поэтому у меня остались кое-какие резервы, чтобы заменить приборы, вышедшие из строя. Гораздо хуже было с документами. Самое основное – паспорт и права – находилось в сумочке, и, конечно же, чернявый позаботился о том, чтобы их уничтожить. Вместе с билетом.
Было совершенно очевидно, что его главная цель – не дать мне уехать в Петербург. По крайней мере, в ближайшее время. До тех пор, пока он и люди, на которых он работает, не обделают свои грязные делишки.
Он не убил меня, хотя имел полную возможность, не искалечил. Даже не лишил средств борьбы, которые при первой же возможности будут использованы против него самого, о чем он не мог не догадываться.
Он хорошенько врезал мне по затылку, чтобы я как можно позже пришла в сознание. Он отвез меня на окраину города, чтобы, очнувшись, я как можно позже попала домой. Он взял ключи с той же целью. И он забрал мои документы, чтобы ограничить мои возможности в передвижениях по стране. Да и не только в передвижениях.
Чернявый хотел выиграть время, это было яснее ясного. Только не на ту напал!
Разумеется, все его грубые действия, направленные на то, чтобы поколебать мои планы, только еще больше укрепили их. Я не собиралась отказываться от поездки в Петербург и теперь, как никогда, была уверена в правильности такого решения.
«Если он так настойчиво пытается помешать мне, – размышляла я, – значит, сам он едет именно туда. И, скорее всего, именно сегодняшним поездом, билет на который он у меня украл. Забавно было бы, если бы мы оказались с ним в одном купе».
Был уже шестой час утра, и я намеревалась отдохнуть. Планы планами, но последние несколько часов моей жизни были какими-то уж слишком бурными. Ванна и крепкий сон – вот главное, что мне сейчас нужно. А планы никуда не уйдут. Но сначала...
Я подошла к телефонному аппарату и внимательно осмотрела провод. Все было на месте и, сняв трубку, я услышала знакомые характерные гудки. Что ж, хотя меня и лишили мобильной связи, но зато оставили стационарную. Тоже неплохо.
Набрав нужный номер, я снова заказала билет до Санкт-Петербурга.
После этого я хотя и не стала перерезать провод, но телефон отключила. Несмотря на больную голову, я прекрасно помнила, что Киря должен был звонить мне вчера вечером, и, не дозвонившись, он наверняка начал беспокоиться. Учитывая, что день уже начался, я ожидала, что он с минуты на минуту начнет домогаться меня по домашнему телефону. А я намеревалась отдохнуть.
Ладно, пускай поволнуется немножко, ничего с ним не случится. В конце концов, это не ему сегодня, после всех стрессов и треволнений, ехать в незнакомый город на борьбу с коварным и жестоким противником.
Можно было, конечно, позвонить ему сейчас и просто сказать, что со мной все в порядке... то есть, точнее, что я жива, хотя и не очень здорова. Но я знала, что не удержусь и начну говорить о делах, и о крепком здоровом сне после этого можно будет забыть. Сразу полезут ненужные мысли, начнут формироваться стратегии...
Нет уж. Сначала – отдых. И я отключила телефон.
Через несколько минут, блаженно нежась в душистой теплой ванне, я сквозь уже начинавшую находить дрему вдруг подумала: «А зачем, собственно, чернявый приходил в мою квартиру? Неужели только для того, чтобы уязвить меня и показать, что он меня ни в грош не ставит и даже не воспринимает как противника? Как-то слишком уж легкомысленно получается. Для профессионала. Неужели не было никаких более серьезных причин, которые привели его сюда?»
Но думать было трудно. Голова болела и без того, а в расслабляющей ванне хотелось отрешиться от мрачной действительности и предаться каким-нибудь прекрасным грезам.
«Что могло ему понадобиться в моей квартире? – в который раз безрезультатно задавала я себе один и тот же вопрос. – Зачем вообще спецагенты проникают к кому-нибудь домой? Например, я. Зачем я обычно проникаю?»
«Чтобы найти улики», – ответил откуда-то из глубин подсознания внутренний голос. «Ну да, улики. Так что же, чернявый искал у меня улики? Какие улики? Что за вздор? Сам же меня чуть не замочил, сам похитил девочку и ко мне же пришел искать улики?»
Меня так и подмывало съязвить по этому поводу, но состояние было таким расслабленным, что остроты даже не придумывались. И вдруг, когда я вспомнила о девочке, в засыпающем мозгу соединились какие-то проводки, и вместо остроты меня наподобие электрического разряда осенила догадка.
Ну конечно! Девочка! Он хотел знать, что у меня есть на нее и насколько подробна имеющаяся у меня информация. И, возможно, выяснить, есть ли у меня что-то на него самого. Как же это не пришло мне в голову с самого начала?! Вот что значит хорошенько получить по башке. А еще говорят что-то о боксерах! Да после таких ударов, которые они испытывают во время боя, нужно удивляться, что они имя-то свое помнят.
Нет, надо же свалять такого дурака! Просмотрела шкафы с бельем, а в компьютер заглянуть не догадалась. Нужны ему твои сорочки!
Я вылезла из ванны и, не успев еще хорошенько обсохнуть, ринулась к своему рабочему столу. Включив компьютер, я смогла убедиться, что в него сегодня (точнее, вчера) уже заглядывали, но удаленных файлов не было. Да и что там было удалять?
Информации по этому делу было так немного, что вся она хранилась у меня в записной книжке. А книжку я вчера оставляла в ящике стола...
В волнении я выдвинула ящик... Разумеется, он был пуст.
Что ж, этого и следовало ожидать. Я ведь имею дело с профессионалом.
Изо всех сил я старалась не психовать. «Что такого особо ценного было в этой книжке? – уговаривала я себя. – Самая важная информация – это адреса пунктов, где могут появиться потенциальные похитители девочки. Но ведь все это легко восстановить. Стоит только позвонить Семенову и снова назначить встречу...»
«Да, – язвительно отвечал внутренний голос, – восстановить, конечно, можно. Только для чего? Теперь, когда чернявому известно, где ты собираешься их искать, именно там-то они и не появятся».
К сожалению, в этом замечании моего внутреннего голоса был большой резон, и мне нечего было возразить. Но тем не менее восстановить эти записи, пожалуй, все-таки стоит. Какая-никакая, а все-таки ориентировка.
Придя к такому выводу и, кроме того, вспомнив, что чернявый, наверное, не ожидает, что я так скоро появлюсь в Санкт-Петербурге, я почти успокоилась и наконец-то очутилась в постели. Где и заснула почти моментально.
