Глава 3
— Я пошутила, не нервничай, — успокоила я Максима.
— Откуда ты взяла, что я нервничаю? — спросил он меня в ответ.
Но я уже не слушала его. Взгляд мой как прикованный буравил стакановский «Опель».
— Может, объяснишь мне наконец, что с тобой происходит?
— Подожди здесь, — сказала я и покинула машину.
Глупо подходить к «Опелю», делая вид, что ты просто прогуливаешься. Появись сейчас в поле зрения Стакан или тот же Клоп, их моя прогулка не обманула бы. Подкрадываться к машине по-пластунски среди бела дня я тоже не стала. Напротив, я решительно подошла к вражескому автомобилю и с удивлением заметила, что дверца водителя открыта. Крутой человек этот Стакан. Ничего не боится. И на угонщиков он чихал.
Я заглянула внутрь. Ничего особенного. Но что-то интуитивно толкнуло меня открыть «бардачок». Так и есть! Там лежала моя сумочка и смирно дожидалась свою хозяйку. Я взяла ее и раскрыла. Все было на месте. Даже «ПМ» положили на привычное место.
Захлопнув дверцу, я вернулась к своей машине.
— Ты часто этим промышляешь? — встретил меня вопросом Максим.
— Чем?
— Грабежами. — Он кивнул на сумочку в моей руке.
— Это машина Стакана, на которой меня возили сегодня, а сумочка моя. Родная.
— Машина Стакана, — автоматически повторил за мной Баранский, — значит, и Карат здесь?
— Выходит, так.
— Эх, кабы знать, где этот особняк. Он же сейчас наверняка пустует. Могли бы съездить и осмотреть его.
Я восприняла это его замечание как камень в свой огород и собиралась было отпарировать ему какой-нибудь колкостью, но в этот момент из подъезда вышел Карат в сопровождении верного Стакана.
Я вся подобралась, и Максим не мог не заметить этого.
— Они?
— Они. Завьялов, как ты сам его назвал, и его «шестерка» Стакан.
— Что будем делать? — Мой помощник был полон решительных действий. Прикажи я ему сейчас броситься на этих двоих и загрызть зубами, может, так и сделал бы.
Меж тем интересующая нас парочка забралась в «Опель» и через секунду отъехала от дома. Я, игнорируя вопрос Максима, но отвечая на него своими прямыми действиями, включила зажигание и двинулась следом за ними.
«Опель» довольно долго петлял по городу, пока наконец не остановился возле маленького неприметного двухэтажного домика. Я приткнулась за углом, не теряя их машину из виду. Вообще всю дорогу я вела себя как пай-девочка. Держалась от них на приличном расстоянии и глаза не мозолила. Вряд ли они заметили меня. Уж что-что, а основы слежения за объектом я знала прекрасно.
Карат первым покинул машину и вошел в дом. Стакан вылез следом и, немного потоптавшись на месте и позыркав по сторонам, тоже нырнул в двухэтажное строение.
— Интересно, что им здесь надо? — произнесла я вслух, совершенно забыв о присутствии Баранского.
Действительно, вопрос напрашивался сам собой. Район, в который мы прибыли, не пользовался популярностью среди богатеев. Завьялов же наверняка относил себя именно к этой категории. Тогда и впрямь зачем они пожаловали сюда? Не навестить же старых больных матерей?
— Может, у них здесь любовницы живут, — высказал предположение Максим.
Я скользнула по нему взглядом, но его высказывание оставила без внимания. Мысли лихорадочно копошились в голове. Моя интуиция подсказывала мне, что ребята пожаловали сюда неспроста.
Прошло минут десять, и я уже начала нервничать, ерзая на сиденье, но тут на пороге появился Карат. Вслед за ним вышел какой-то курчавый молодой парень в джинсовом костюме. Стоя на крыльце, Завьялов долго и нравоучительно что-то говорил юнцу, а тот молча время от времени кивал головой. Вскоре появился и Стакан. Сказав пару слов шефу, он ушел к машине и занял место за рулем. Завьялов полминуты еще пообщался с Курчавым и, под конец по-отечески похлопав его по плечу, тоже направился к «Опелю». Парень, по-прежнему стоя на крыльце, проводил их взглядом, сплюнул сквозь зубы и вернулся в дом.
— Они уехали, — подал голос Максим.
— Я видела.
— Потеряем их.
— Пускай катятся куда хотят, — отмахнулась я.
— Что ты задумала?
— Хочу узнать, что такого интересного находится в этом доме.
— Это может быть опасно, — предостерег меня Максим, но я его не послушалась и, прихватив сумочку, вылезла из машины.
Баранский последовал моему примеру. Мы осторожно приблизились к первому окну домика. Я, прячась за ставню, заглянула внутрь. Трое парней самозабвенно резались в карты. Кажется, в преферанс. Курчавого среди них не было. Я пригнулась и перебежала к другому краю. Баранский как привязанный следовал за мной. Обогнув дом с левой стороны, я заглянула еще в одно окно. Увиденная картина заставила меня тихо ахнуть.
— Что такое? — прошептал у меня за спиной Максим.
— Тихо! — Я предостерегающе подняла руку.
В комнате, прямо напротив меня, спиной к окну сидел здоровый бугай и увлеченно смотрел по телевизору какой-то дешевый боевик. Ахнуть меня заставил, конечно, не он и не его дурацкий фильм. Ахнула я, увидев Ларису, сидевшую напротив окна со связанными за спиной руками. Рот ее был заклеен пластырем. Я узнала ее сразу, хотя и видела всего один раз в какой-то телепередаче, где она участвовала вместе со своим отцом. Было это года два назад, но память меня не подвела.
Дверь в комнату открылась, и вошел курчавый парень в джинсовом костюме. Бугай оторвался от телевизора и поднял на него глаза. «Джинсовый» что-то сказал ему, но слов не было слышно. Любитель боевиков в ответ развел руками. «Джинсовый» вновь заговорил и в процессе довольно длительного речевого потока несколько раз указал пальцем на Ларису. Бугай закивал головой так рьяно, что я испугалась, не отвалится ли она у него. Но, слава богу, этого не произошло, и Курчавый ушел, оставив здоровяка досматривать фильм.
— Максим, иди сюда, — тихо позвала я Баранского. — Взгляни.
Я пропустила его к окну, и он тоже заглянул внутрь.
— Лариса! — шепотом воскликнул он.
— Вижу, что Лариса, — поддержала я его энтузиазм. — Надо подумать, как ее вытащить.
— Предлагаю следующее, — взял в свои руки инициативу Максим. — Ты постучишь в окно и что-нибудь спросишь у этого здорового парня. Он высунется наружу, и я его огрею чем-нибудь тяжелым.
— Неплохо, — оценила я его выдумку. — Так и сделаем.
Максим удалился и вскоре вернулся с прутом арматуры.
— Годится? — спросил он, поднимая грозное оружие.
— В самый раз. Встань здесь.
Дождавшись, пока он займет необходимую позицию, я постучала в окно. Бугай недовольно повернулся и зачем-то погрозил мне пальцем. Я постучала вторично. Он соизволил все-таки выдернуть свое грузное тело из кресла и подошел к окну.
— Чего надо? — злобно рявкнул он, открыв створки.
Максим поднял прут над головой.
— Простите, — вежливо начала я, совершенно, казалось бы, не обратив внимание на его невежливое поведение. — Это не ваша машина загораживает там проезд? Я, видите ли, очень тороплюсь и…
— Никакой машины у нас нет, — оборвал он меня.
— А чья эта машина, случайно, не знаете?
То ли он впрямь решил мне оказать содействие, то ли его разобрало любопытство, но он высунулся из окна чуть ли не по пояс и тут же получил оглушительный удар по голове. Тело бугая, обмякнув, повисло на подоконнике. Он даже не вскрикнул.
— Ты его не убил? — забеспокоилась я.
Максим отбросил в сторону прут и, подойдя к телу бугая, пощупал ему шею.
— Живехонький. Через полчасика очухается.
Я кивнула.
— Полчаса наверняка нам хватит.
Мы пролезли в окно и очутились в комнате. Я сразу бросилась к Ларисе и сдернула с ее губ кусок пластыря.
— Максим Викторович! — обрадовалась она. — Вы нашли меня? Спасибо. И вам спасибо, — добавила она, обращаясь ко мне.
— Не за что, — я начала распутывать ей руки, а она продолжала щебетать:
— Я ничего не понимаю, Максим Викторович. Я поругалась вчера с отцом и ушла. Переночевала у подруги, а наутро отправилась к Косте. У самого его дома какие-то типы затолкали меня в машину и связали руки. Потом привезли сюда. Что происходит, Максим Викторович?
— Не знаю, — ответил Баранский.
Я испытала небольшое облегчение, узнав о том, что Лариса не заходила к Косте. Стало быть, она не знает, что произошло с ним, и тем более не может быть к этому причастна.
Когда веревки наконец были развязаны, я сказала:
— Уходить будем также через окно. Давай, Лариса, ты первая.
Она послушно полезла на подоконник, стараясь не наступить на распростертое тело бугая. Спрыгнула вниз.
— Теперь ты, Максим, — продолжала командовать я.
В этот момент дверь отворилась, и мы вновь увидели на пороге курчавого молодца. Только на этот раз и он нас увидел.
— Ни с места, — охрипшим от неожиданности голосом произнесла я и выхватила из сумочки «ПМ».
Но проклятый «джинсовый» оказался ловким парнем. Он успел выскочить за дверь раньше, чем оружие появилось в моей руке.
— Сюда, пацаны! Скорее! — тут же раздался его молодецкий голос снаружи.
Максим, не теряя времени, уже перебрался за окно. Я, не медля, ринулась за ним следом. Топот ног, оглушивший и сотрясший весь дом, возвестил нас о том, что погоня началась. Максим, взяв Ларису за руку, уже бежал к «девятке». Я неслась следом. Позади грохнуло несколько одиночных выстрелов. Я пригнулась, но оборачиваться и отвечать встречным огнем не стала.
Баранский затолкал перепуганную Ларису на заднее сиденье, а сам плюхнулся на водительское. Взревел мотор. Я уже практически на ходу, зацепившись руками за открытую Максимом дверцу, влезла в салон. В этот момент из-за дома вырулил «рафик» и помчался на нас. А ведь бугай еще нагло врал, что машины у них нет. Максим до отказа вдавил акселератор в пол. Мы выскочили на дорогу, засвистели колеса, и, взметая тучу пыли, машина понеслась прочь от бандитского притона. В «рафике», правда, тоже сидели не лопухи. За рулем у них был один из недавних преферансистов, и, судя по всему, машину он водил ничуть не хуже, чем смотрелся за игральным столом. И карты и баранку держал в руках уверенно.
— Давай езжай к посту ГИБДД, — велела я Максиму.
Он исправно вывернул руль вправо и направил колеса моей «девятки» прямехонько к контрольному пункту на выезде из города.
Я обернулась назад. Курчавый, сидевший на переднем сиденье рядом с водителем, извлек из кармана сотовый телефон и принялся набирать номер. Ага, засуетился, голубчик. Понял, куда мы держим путь, и решил посоветоваться с «начальством». Карату названивает. Разговор Курчавого с предполагаемым абонентом длился недолго. Вскоре он отключил телефон и сказал что-то водителю. «Рафик» начал сбрасывать скорость. Вот как? Значит, Карат дал отбой.
Я не ошиблась. Постепенно вражеский автомобиль отстал, а в скором времени мы и вовсе потеряли его из виду.
— Оторвались, — сказал с облегчением Максим, наблюдая в зеркальце заднего вида.
— Ага, — согласилась я. — Покрутись еще немного по городу. Проверим, не пасут ли они нас.
Баранский по-прежнему не стал со мной спорить. Мне его покладистость нравилась.
— Ты жива? — Я посмотрела на Ларису.
— Жива, — ответила та, хотя была очень бледная.
— Не хочешь объяснить нам с Максимом Викторовичем, чего хотели от тебя эти ребята?
— Я не знаю, чего они хотели.
— Ну хоть что-нибудь они у тебя спрашивали? — продолжала допытываться я. — Требовали чего-нибудь? Угрожали?
— Нет. Ничего, — Лариса повесила голову. — Они вообще не разговаривали со мной.
Странная ситуация.
— Скажи, а кого-нибудь из них ты видела раньше?
В ответ она снова покачала головой. Дальнейший расспрос вряд ли имел смысл.
— Ладно, — вздохнула я. — Забудь об этом. Скоро будешь дома.
Поколесив минут двадцать и убедившись, что «рафик» не следит за нами, мы отправились к моему дому. Было решено, что я останусь там, а Максим, поймав такси, доставит Ларису домой сам. Около дома я с ними попрощалась, пообещав завтра перед обедом позвонить Баранскому на работу, но уже не по делу, а просто так, по-дружески.
— Спасибо вам еще раз, — молвила Лариса.
Я улыбнулась ей в ответ и скрылась в подъезде.
Часы показывали десять минут восьмого, когда я отперла дверь собственной квартиры. Кошмар, сколько событий произошло за сегодняшний день, начиная с прихода Задунаева. Но, слава богу, дело завершено. Конечно, оно оказалось не таким плевым, как я предполагала с утра, но тем не менее за один день все-таки уложилась.
Интересно, зачем Завьялов держал у себя Ларису? Ведь она даже не знала о смерти Кости Конева. Или знала, а нас с Максимом попросту обманула? Что это вообще за история с наркоманом-самоубийцей? Чего от него хотели люди Завьялова?
Да, куча вопросов и ни одного ответа. Но, в конце концов, мне эти ответы и не нужны. Лариса дома, а остальное меня не касается.
Успокоившись такой мыслью, я сварила себе кофе и с удовольствием расположилась за столом, поставив перед собой чашку любимого напитка и пачку сигарет. Закурила.
Из нирваны меня выдернул телефонный звонок. Я с большой неохотой сняла трубку и произнесла:
— Алло!
— Татьяна? Это Задунаев.
— Добрый вечер, Олег Владимирович, — ответила я. — Что случилось? Лариса разве не вернулась?
— Вернулась, — успокоил меня он. — Я просто хотел поблагодарить вас за оказанную помощь.
Делать ему больше нечего, что ли?
— Не стоит, — скромно сказала я.
— Ну что вы? Максим рассказал мне, как вы отважно спасали мою дочь из лап этих маньяков. Он также говорил, что вам пришлось пережить сегодня из-за этого дела. Большое вам спасибо.
— Большое вам пожалуйста. — Я скривилась в лице и показала ему язык, но он этого не видел. Не стану же я в самом деле объяснять Задунаеву, что в подобном риске и заключается моя работа.
— Если что, всегда обращайтесь ко мне, — напоследок он сделал напутствие.
— Непременно, — заверила я.
— Спокойной ночи, Татьяна.
Я тоже пожелала ему спокойной ночи и положила трубку. Что он имел в виду, предлагая обращаться «если что»? Если я вдруг захочу стать эстрадной звездой, что ли? Но у меня вроде пока такого желания не возникало. Хотя радовало то, что, если оно возникнет, у меня теперь есть к кому обратиться. То есть успех на эстраде мне гарантирован заранее.
Мысли мои неожиданно переключились на Баранского. Симпатичный товарищ. С чувством юмора и полный бесстрашия. Между прочим, до сих пор не женат. Вот тоже странно, почему? Может, ущербный какой. По виду вроде не скажешь. Даже наоборот. Он говорит, что виной всему работа, некогда семью создать. Надо же. Трудяга. Завидная партия, чего там говорить.
Я тут же одернула себя. Такие размышления могли завести бог знает куда. Нет, Танька, может, он и завидная партия, как ты говоришь, только вот ты, подружка, не создана для семейных уз. Надо быть дураком, чтобы взять в жены частного детектива. Да еще такого, как я: неугомонного, стервозного и вечно находящего приключения на свою голову.
Докурив сигарету и допив кофе, я решила, что сегодня было бы неплохо лечь спать пораньше. Например, прямо сейчас. После тяжелого трудового дня организм требовал покоя.
Я свой организм очень любила и, сделав ему приятное, наверняка в дальнейшем могла положиться и на его безотказность по отношению ко мне.
Положив пустую чашку в раковину и решив помыть ее только завтра, я направилась в ванную и приняла душ. Это расслабило меня еще больше. Спать и только спать.
Как и следовало предполагать, сон сморил меня мгновенно, едва я коснулась головой подушки. Я провалилась в черную бездну и летела в нее до тех пор, пока прямо над моим ухом не заверещал телефон.
Я чертыхнулась и открыла глаза. Часы показывали шесть часов утра. Не может быть! Мне казалось, я только задремала.
Телефон продолжал надрываться противным перезвоном.
Я протянула руку и сняла трубку.
— Таня! — тут же зазвенел мне в ухо голос Задунаева. — Срочно приезжайте ко мне. Адрес есть на визитке, которую я дал вам вчера.
— В чем дело? — сонно поинтересовалась я.
— Лариса опять пропала. Приезжайте скорее, я все объясню.
Прежде чем я успела что-либо возразить, Задунаев повесил трубку.
Вот невезение. Эта его Лариса, похоже, задалась целью исчезать каждый божий день. Может, ей понравилось?
Я спрыгнула с постели и, накинув на себя халат, пошла на кухню варить кофе. Пока закипал чайник, успела принять легкий душ и одеться. Годами выработанная привычка. К кофе я позволила себе присовокупить пару бутербродов с сыром.
Только совершив сей обычный утренний ритуал, я отправилась в путь. По адресу, указанному на визитке, я без труда добралась до дома, в котором обитала семья Задунаева. Порадовало меня только одно обстоятельство. Баранский был уже там. Он и Олег Владимирович ожидали меня в гостиной.
Задунаев ходил по комнате из угла в угол и беспрерывно курил. Максим же вел себя значительно спокойнее. Он тоже дымил сигаретой, сидя в кресле у окна.
— Ну наконец-то! — воскликнул Задунаев, завидя меня на пороге.
Баранский поднялся и, улыбнувшись, галантно поклонился.
— Что у вас опять приключилось? — Я прошла через всю комнату и села на диван, закинув при этом ногу на ногу.
Задунаев скорее всего был поражен подобным невнимательным отношением к своей персоне, но виду не подал. Может, причиной тому было крайне расстроенное состояние моего клиента, в котором он, без сомнения, пребывал.
Он подскочил ко мне и, присев на подлокотник, затараторил как из пулемета:
— Вчера Максим привез ее, — кивок в сторону Баранского. — Я очень обрадовался. Мы весь вечер разговаривали с Ларисой. Помирились. Выяснили все недоразумения. Она рассказала мне о том, что с ней случилось. Это, конечно, ужасно, но, как говорится, что было, то прошло. Мы поужинали, и Лариса, сказав, что очень устала, отправилась спать. Я и Маргарита еще немного посидели и тоже пошли спать.
Признаться, я здорово испугалась, что Олег Владимирович начнет сейчас так же обстоятельно рассказывать о том, что ему снилось сегодня ночью, но он неожиданно резко закруглился:
— А когда утром мы проснулись, Ларисы уже не было.
Воцарилась глубокая тишина. Я достала сигареты и закурила. Причем без разрешения, так же, как Задунаев делал это у меня дома. Но сейчас его такие тонкости не волновали.
— Может, она пошла в булочную? — предположила я, видя, что и Задунаев и Максим чего-то ждут от меня.
— Вы с ума сошли, — выпучил глаза от удивления Олег Владимирович. — У нас имеется для таких дел прислуга.
— Хорошо, — кивнула я. — Предположим, Ларисе просто захотелось прогуляться.
— В пять утра? — снова встрял вредный Задунаев. — С ней никогда в жизни не случалось ничего подобного.
— Откуда вы знаете, что она ушла в пять утра?
— Я зашел к ней в комнату, когда было десять минут шестого.
— Зачем?
— Узнать, все ли с ней в порядке.
— Вы что, всегда так рано встаете? — продолжала допытываться я.
— Всегда, — подтвердил он и добавил: — Привычка.
— Ладно, — мне ничего не оставалось делать, как согласиться с ним. — Каковы ваши предположения?
— Ее снова похитили! — выпалил Олег Владимирович.
— Как? Каким образом?
— Не знаю, — признался он.
Я помолчала и спросила:
— Кто-нибудь видел, как Лариса покидала дом?
— Нет. Никто. Я уже, прежде чем позвонить вам, опросил прислугу. Никто ничего не видел.
— Плохо, — резюмировала я.
— Предлагаю поехать в тот же дом, где мы были вчера, и перевернуть там все вверх дном, — внес предложение Баранский, тем самым вклиниваясь в наш с Задунаевым разговор.
— Похоже, ничего другого нам не остается, — поддержала я.
— Что за дом? — снова засуетился Олег Владимирович. — Я поеду с вами.
— Нет, — отрезал Максим и поднялся с кресла. — Ты, Олег, езжай на работу, а мы с Татьяной сами справимся.
— Подождите, Максим Викторович, — остановила его я. — Прежде чем мы уедем, я бы хотела выяснить еще кое-какие моменты.
— Какие? — в один голос спросили меня Задунаев и его пресс-секретарь.
— Для начала мне надо взглянуть на Ларисину комнату. Ту, в которой она спала сегодня. Это возможно?
— Конечно, — закивал головой Задунаев. — Пойдемте, я вам ее покажу.
Я двинулась по коридору за Олегом Владимировичем, а Максим поплелся вслед за мной. Лицо у него при этом было очень кислое. Похоже, он всегда был человеком действия. Теория не для него.
Комната Ларисы оказалась небольшой, но мне она понравилась. Что называется, миленькая. Веселенькие обои, розовые занавесочки, все прибрано и со вкусом обставлено. Неприбранной была только постель. Я сделала из этого вывод, что Лариса не собиралась уходить. Или, во всяком случае, думала уйти ненадолго.
— Ну что? — Задунаев вылез из-за моего плеча, как черт из табакерки.
— Ничего, — ответила я. — Скажите, Лариса вела дневник?
— Чего? Дневник? — не понял он. — Какой еще дневник?
Все с ним было ясно. А еще говорил, что заинтересован в личной жизни дочери.
— Вы не возражаете, если я тут немного осмотрюсь?
— Нет, — он мотнул головой. — Нам выйти?
— Не надо. Вы мне не мешаете.
После этих слов я приступила к осмотру. Обыскала письменный стол Ларисы, покопалась в ее одежде, даже под матрац заглянула. Никакого дневника, никаких писем, ни малейшей записки. Снова неудовлетворительный результат.
В течение, наверное, целых двадцати минут, пока длились мои поиски, Задунаев с Баранским топтались у двери.
— Ничего не нашли? — разочарованно поинтересовался продюсер, когда я остановилась в центре комнаты и обернулась к ним.
— Ничего. У Ларисы была еще личная комната?
— В каком смысле? — Задунаев продолжал блистать своей тупостью.
— Ну, комната, в которой она училась, вязала, принимала гостей, читала книги, наконец.
Олег Владимирович снова, как баран, помотал головой и ответил:
— Лариса все это делала здесь. Кроме вязания. Она вообще не вязала.
Я вздохнула. Ну что с ним делать? Пускаться в объяснения, что насчет вязания я пошутила?
— Ну что, мы едем? — опять вмешался Максим и тем самым избавил меня от тягостного общения с Олегом Владимировичем.
— Думаю, ехать в тот домик не имеет смысла, — изрекла я.
— Почему?
Я уже собиралась было пояснить ему, а заодно уж и Задунаеву свою мысль, но тут на пороге возникла девушка и вместо приветствия с ходу засыпала нас вопросами:
— В чем дело? Что случилось, Олег? Что вы здесь делаете? Где Лариса?
Все ее вопросы остались без ответа, и она, переведя взгляд на меня, поинтересовалась:
— Вы кто?
— Я — это я. А вы кто?
— Я — хозяйка этого дома.
Вот так новость! Сначала я не поняла, что она имеет в виду, но потом догадалась. Задунаев говорил, что женат на женщине, почти ровеснице Ларисы. Как он сказал ее зовут? Кажется, Маргарита. Да, точно, Маргарита. Стало быть, передо мной именно она. На всякий случай я решила это уточнить:
— Вы Маргарита Задунаева, правильно?
— Ну да.
— Очень приятно, — я подошла к ней и протянула руку. — Татьяна Иванова, частный детектив.
Маргарита взглянула сначала на своего мужа, затем на Баранского и только после этого произвела рукопожатие.
Теперь, глядя на нее, я понимала, почему Олег Владимирович сказал, что любит Маргариту. Ее нельзя было не любить. Очень уж она красивая. Длинные вьющиеся белокурые волосы, чуть вздернутый носик, голубые, искрящиеся жизнью глаза, правильной формы рот. Такие женщины притягивали к себе мужчин как магнит. Даже я невольно залюбовалась ею.
— Лариса опять исчезла? — спросила она, с честью выдержав мой оценивающий взгляд.
— Судя по всему, да, — ответила я за всех присутствующих.
— Этого следовало ожидать. — Признаться, Маргарита поразила меня таким выводом.
— Почему же?
— Ведь для чего-то же они похитили ее в первый раз? Чего-то же им от нее нужно было. Я считаю, что мы должны были выяснить все до конца еще вчера, но мы этого не сделали. И вот результат.
Ее размышления не были лишены логики. Вот только верны они или нет, я выяснить для себя не успела.
Телефонный звонок прорезал воцарившуюся тишину в квартире.
Олег Владимирович опрометью метнулся к телефону и схватил трубку.
— Слушаю, — рявкнул он.
Минут пять он слушал собеседника на том конце провода и с каждой секундой все больше мрачнел и хмурился. Я, Баранский и Маргарита терпеливо ждали.
Наконец он повесил трубку и повернулся к нам.
— Что? — первым подал голос Баранский.
— Звонили похитители, — мрачно ответил Задунаев. — Требуют за Ларису выкуп.
— Сколько?
Олег Владимирович назвал сумму.
— Ничего себе запросы, — почти прошептала я.
Он не отреагировал.
