До совещания остались считаные часы. Если бы враг был настроен решительно, мы бы уже давно об этом узнали. Но трюк с перерывом удался. Тайм-аут, взятый нами до вечера, позволял мне решить многие проблемы, подстелить соломку, так сказать. Да и наш номер мы превратили в неприступную крепость. Теперь за Градовым тщательно присматривали не только я и Максим, но также и вся служба охраны гостиницы, которая чувствовала вину за ночное вторжение в наш люкс.

Прежде чем продолжить расследование, я изучила данные, добытые не без труда с компьютера Сергея. В них оказалось полное досье на господина Плутова. А информация, полученная от Алены, представляла собой так называемое грязное белье, которое могло нанести вред репутации бизнесмена разве что в глазах и чувствах его жены, но никак не деловых партнеров. У меня возникли сильные сомнения, что в этом замешан Понтурин, скорее всего, сам Сергей решил поживиться посредством мелкого шантажа. И все же проявить данные с камеры в оправе очков стоило, но эта операция занимала некоторое время. Я решила запустить ее, а пока заняться другими делами.

Сняв провокационное трико, я облачилась в брюки, блузку и легкую кожаную куртку, прикрепила к лодыжке нож, за пояс брюк сунула пистолет, убрала в карман наручники и опять отправилась «на дело». Градов с Максимом только сокрушенно покачали головами. Аргументов, чтобы остановить меня, у них не было. Я же чуть ли не кожей чувствовала надвигающуюся опасность. Тайм-аут скоро должен был закончиться, преступник явно захочет довести покушения до своего логического конца. Спасти Градова я могла только одним способом – предотвратить нападение и выявить злоумышленника и всех его пособников. У меня все еще не было четкого представления, кто является заказчиком.

Выйдя из гостиницы, я прямиком направилась на стоянку. Ключи и документы от машины Градова у меня были с собой. Первым делом я сверилась с распечаткой, присланной моим товарищем из Москвы, задала адрес навигатору и направилась, руководствуясь командами японского чуда техники. Ехать оказалось недалеко. Уже через десять минут я поднялась по нарядным белым ступенькам в отделение полиции.

– Красота, ничего не скажешь! – произнесла я вслух, войдя внутрь.

– Да уж, сами не налюбуемся! – отозвался молоденький сотрудник в огороженной кабинке на входе. – Мы же на пути будущих олимпийских объектов, вот нас и уважили. Одними из первых отремонтировали…

– Это хорошо, вот только сохранить бы всю эту красотищу до четырнадцатого года. Здесь ведь в основном неблагонадежный элемент преобладает. Заплюют, загадят этакую красоту, – грустно произнесла я, оглядывая сверкающую металлом дверь камеры предварительного заключения.

– И то верно… – не мог не согласиться паренек. – А вы, собственно, к кому? – вдруг спохватился он.

– Я к майору Смирному.

– К Игорю Анатольевичу? – зачем-то уточнил полицейский, хотя я навела справки и знала, что однофамильцев нужного мне сотрудника в городе, и уж тем более в этом отделении, нет.

– К нему самому, – терпеливо ответила я.

– Так он в пятнадцатом, – кивнул в сторону длинного, свежевыкрашенного в приятный салатовый цвет, коридора.

– Отлично. Я тогда пойду к нему, – я сделала шаг.

– Да, – разрешил сотрудник и вдруг запоздало уточнил: – А вам назначено?

– Разумеется! – не краснея, солгала я.

– Ну, идите, – махнул рукой парень и опустил взор к бумагам на столе.

Очереди перед дверью под номером пятнадцать не было. Я постучалась и, дождавшись приглашения, вошла.

– Здравствуйте, Игорь Анатольевич, – начала я с порога.

– Ага, – вяло откликнулся мужчина, слабо кивнул мне, с трудом подавив зевоту. – У вас заявление?

– Нет.

– А что тогда? Мне, знаете ли, некогда. – Сразу предупредил он.

– Мне тоже, – спокойно подтвердила я, взяла стул и уверенно заняла место напротив него.

– Что все это значит? – Майор начинал раздражаться.

– Все просто, мне нужна ваша помощь! – Я специально выбрала для общения этакий спокойный, дающий представление о моей уверенности в собственной правоте тон, чтобы сбить полицейского с толку.

– В смысле «моя помощь»? – передразнил он.

– Помощь сотрудника органов правопорядка, – терпеливо пояснила я.

– А с чего вы решили, что я стану вам помогать? – Он посмотрел на меня со смесью удивления и раздражения во взгляде. – У меня что же, по-вашему, других дел нет, как на всяких вздорных дамочек реагировать?! Я вам не мальчик на побегушках, чтобы с места срываться! – ни с того ни с сего раскипятился он.

– Именно потому, что вы не мальчик, а профессионал с опытом, я к вам и пришла. Да и ситуация так сложилась, что в этом городе я не могу никому доверять…

– Слушайте, а с чего вам подумалось, что я не обману ваших ожиданий?! – побагровел он лицом, давая понять, что не собирается меня слушать.

– Тут вот какая ситуация! – не обращая никакого внимания на его реакцию, в заданном ключе разговора продолжила я. – Только сразу хочу предупредить, что мое дело правое, поэтому шантаж вынужденный.

– Какой еще шантаж?! – вскипел он и хлопнул ладонью по бумагам на столе.

– Вот этот! – ответила я и быстро развернула перед ним копию выписки из Тарасовского отделения полиции о задержании Егора Смирного при попытке ограбления моей персоны. Для пущей убедительности я приложила фото парня, сделанное в полиции моего родного города по моей просьбе, чтобы у майора не осталось сомнений.

– Что это за ерунда, что вы тут выдумываете, да я вас упеку за клевету! – смял листок Игорь Анатольевич и бросил его в мусорную корзину.

– Позвоните ему и сами спросите, я подожду, – пододвинула я телефон, оставаясь при этом совершенно спокойной.

Мужчина выхватил мобильный и нажал несколько цифр.

– Жора, здорово, братуха! – поприветствовал он абонента. – Слушай, у меня тут вопрос к твоему оболтусу, мне сейчас некогда объяснять, просто дай ему трубку, а мы потом созвонимся уж с тобой…

Я сидела с отстраненным видом. Все шло по плану. «Оболтус» тот самый Егор Смирный через минуту подтвердил, что неделю назад действительно «шел на дело», но нарвался на «чокнутую каратистку» и был приведен в отделение полиции.

Выслушав признание, майор зло буркнул несколько слов в трубку, отложил телефон и перевел на меня тяжелый, полный невысказанной злобы взгляд:

– И что вы хотите? Денег? – с усмешкой спросил он. – Так спешу расстроить, я не из тех, я взяток не беру…

– Да подождите вы, не надо мне ни денег, ни чего другого… – отмахнулась я.

– А что тогда, к чему этот шантаж? – удивился он, и в его взгляде, наряду с раздражением, вспыхнули искорки интереса.

– Мне нужна ваша помощь. Я телохранитель, вот мои документы. – Положила я перед ним бумаги и несколько «корочек» на стол. – Мой клиент по делам бизнеса находится в вашем городе. Его жизнь подвержена смертельной опасности, собственно, именно поэтому он и обратился ко мне за помощью…

Майор ехидно хмыкнул.

– Профессиональной! – проигнорировала я его бестактность и продолжила: – Преступник настроен решительно и с завидной регулярностью предпринимает попытки по устранению моего шефа. Но покушения сходят злоумышленнику с рук, у него в ваших кругах большие связи. Сегодня решающий вечер. Я почти уверена, что мне удастся закончить это дело мирным путем. Необходимо только, чтобы вы мне помогли…

– Позвольте, но если ваше дело правое, почему все не решить по стандартной схеме? Обратиться в органы, дать расследованию официальный ход… – перебил меня Смирный.

– Нельзя. Без чистого сердечного признания дело будет развалено на этапе следствия…

– И вы решили, что я – простой майор – попру против системы, даже если в ваших словах есть толика правды? – изумился он моей наивности.

– Уверена, – парировала я и демонстративно достала смятый лист из корзины. – О том, куда я направлю оригинал и фотографии племянника, надеюсь, уточнять не надо?

Майор какое-то время смотрел на меня прищуренными глазами.

– Ну, хорошо, и что вам надо? – наконец выдавил он.

– Помощь при задержании одного человека, преступника…

– Так это можно оформить и по закону, – с некоторым облегчением выдохнул Игорь Анатольевич. – Этот вопрос легко решить и без шантажа. А уж как там дальше будет, тут я, увы, не властен… – развел он руками. – Сами же сказали, что большие связи не позволят довести дело до суда, – несколько забежал он вперед. – Надеюсь, что оригинал протокола на моего племянника я получу сразу, как только поймаю этого таинственного преступника? Я все верно излагаю? – Он достал сигареты, прикурил и сощурился от дыма.

– Правильно, у меня лишь два уточняющих пункта: первый состоит в том, что официальное задержание этого субъекта нужно отложить до девятнадцати ноль-ноль. Второй – это ваше личное участие в этом деле и атмосфера абсолютной секретности.

– То есть как это? Мы что, будем его брать вдвоем? – Он скептически оглядел мою фигурку.

– Я его возьму сама, – игнорируя его красноречивый взор, отрезала я. – Ваше же дело – обеспечить его надежной камерой и оформить с опозданием, никому не сообщая и никого не подключая, чтобы избежать утечки информации.

– И тогда, после того как все кончится, вы отдадите мне оригинал?

– Разумеется, а еще сдам преступную банду, в составе заказчика, посредника, а также исполнителя, который, я уверена, замешан во многих делах, – озвучила я еще один немаловажный аргумент. Обезвреживание подобной группировки могло позволить майору думать о повышении.

В кабинете повисла тишина. Смирный взвешивал все «за» и «против», хотя, я думаю, он прекрасно понимал, что ответ возможен только один.

– Я согласен! – возвестил он довольно быстро, отпер сейф, достал из него пистолет, убрал его в кобуру, надел фуражку, взял с тумбочки портфель. – Что вы сидите?! – удивился он. – Вперед! Вперед! Брать вашего рецидивиста! – И он по-ленински указал мне прямой рукой на дверь. В его голосе звучал энтузиазм идущего по следу преступника сыщика. Такой настрой майора мне понравился больше, я даже подумала, что наше странное знакомство могло перерасти во взаимовыгодное и приятное сотрудничество в будущем, если, конечно, профессиональные обязанности приведут меня в этот солнечный город еще раз.

Разумеется, я не собиралась никогда давать ход той выписке о попытке грабежа, но интуиция меня не подвела, когда я сохранила протокол. Тот, в общем-то рядовой инцидент в результате сослужил мне хорошую службу.

«Жизнь иногда преподносит сюрпризы!» – не без улыбки подумала я и устремилась вслед за майором навстречу новым испытаниям.

Мы вышли к автомобилям. «Мерседес» Градова, почувствовав близость брелока сигнализации, приветственно мигнул фарами.

– Ого! – не мог не отреагировать Смирный, копаясь ключом в замке двери машины «Лада-Калина». – А нам вот эти приписали к отделению, до Олимпиады, если, конечно, дотянут… – скептически оглядев авто, протянул он.

– Дотянут! – с оптимизмом воскликнула я. – На ней мы и домчимся к нужному дому. Не доезжая квартала, я к вам пересяду. В тот двор, полагаю, только на вашей служебной красотке и пустят.

– В какой еще двор?

– Вот адрес, – протянула я бумажку.

– А… теперь ясно… Проблема в лице бдительной охраны этого жилого комплекса?! – усмехнулся он.

– Да, – честно подтвердила я, вспомнив свою неудачную попытку проникнуть туда на такси Ивана.

– Ладно, поедем, на месте соображу, что к чему, – майор оказался на редкость дельным парнем. Повторно усмехнувшись в усы, он плюхнулся за руль. Я завела «Мерседес» и пристроилась в хвост его машины. Как и было условлено, мы остановились, не доезжая до элитного жилого комплекса.

Майор Смирный повел себя толково. Мои инструкции он запомнил отменно. Сверкнув удостоверением на пункте охраны, он сразу же принялся выяснять, кто из жильцов дома ездит на спортивном мотоцикле темно-синего цвета с хромированным баком позади сиденья. Такой, как я, разумеется, и предполагала, оказался всего один. Получив бумажку с адресом, Игорь Анатольевич уверенно проехал через шлагбаум, не удосужив работников объяснением по поводу моей персоны.

– Что дальше? – спросил Смирный, припарковав машину у нужного подъезда.

– Будем брать! – с задорной улыбкой ответила я.

– Да?! И на каком основании, позвольте узнать?

– А вот тут и есть тот самый не укладывающийся в рамки закона момент, из-за которого мне и пришлось прибегнуть к шантажу, – призналась я.

– Так-так, интересно…

– Я уверена, что встреча с владельцем мотоцикла окажется полезной, но, увы, пока, кроме догадок, не обладаю никакими доказательствами.

– Но мы не можем полагаться на вашу так называемую женскую логику и врываться к, возможно, неповинному человеку! – с явным порицанием в голосе вставил он.

– То-то и оно, – легко согласилась я.

– Тогда что же вы предлагаете?

– Мы подождем его реакции, наверняка с пункта охраны жильца успели предупредить о визите полицейских. Если у него нет проблем с законом, думаю, он станет нас оторопело ожидать, в противном случае он попытается улизнуть, и вот тут-то наша задача не упустить подозреваемого! – Я и сама понимала, что план не был блестящим.

– Что ж, мне главное, чтобы вы меня до должностного преступления не довели.

– Я постараюсь! – подбадривающе подмигнула я. – Пройдемте в подъезд, точнее, к подъезду, сделаем вид, что открываем дверь, а сами, невидимые жильцам под козырьком, прошмыгнем в подсобное помещение справа. – Майор не посчитал нужным мне отвечать, а лишь уныло ссутулившись, засеменил в заданном направлении.

Только мы затаились во вскрытой мною подсобке, как дверь подъезда тихонечко щелкнув, стала открываться. В следующую секунду в оставленную мною щель в проеме я увидела широкую мужскую спину с богатырскими плечами, массивность которым, очевидно, придавала мотоциклетная куртка, небрежно накинутая на них. В руках он держал шлем.

В голове, как по команде, зазвучали заученные «на зубок» еще в Ворошиловке наставления тренера по рукопашному бою: «Если соперник гораздо крупнее вас, Охотникова, я к вам в первую очередь обращаюсь! – Помнится, в тот момент он оглядел наш дружный ученический строй, в котором я одна выбивалась из общей мужской массы. – Так вот, Евгения, если вам противостоит амбал, то не рекомендую расходовать силы на прямые удары по корпусу, ногам и в голову. Бейте в самые уязвимые места: по глазам, горлу, в пах. Лучше вложите всю свою мощь один раз, чем постепенно растратить ее, проигрывая в тесном спарринге!»

На раздумья времени не было, да и излишняя осторожность могла сослужить мне плохую службу. Решив воспользоваться эффектом внезапности, я, шибанув дверь подсобки ногой, кинулась на парня. Мой маневр сработал, я выбила шлем из его руки, так как он мог послужить опасным и тяжелым орудием. Куртка упала на асфальт, отчего фигура парня заметно уменьшилась в размерах, но он продолжал выглядеть здоровяком. Запрыгнув ему на спину, как большой туристический рюкзак, я, укрепившись ногами, ухватила его руками за лицо и, что было мочи, вдавила глазницы. Этот прием вызвал сильный приступ боли, мужчина глухо застонал и инстинктивно вскинул руки к лицу, чтобы остановить меня, причем в левой был зажат пистолет марки «глок 23». Мужчина наугад выстрелил, пуля просвистела над моей головой, послышался звон разбитого стекла. Я укусила его за кожу на шее, отлично осознавая всю гамму болевых ощущений, что испытал сейчас мой противник, при этом я локтем выбила «глок» из его руки. Воспользовавшись его замешательством, я выхватила наручники и ловко уцепила ими обе его кисти. После чего крикнула, вероятно, излишне громко от возбуждения:

– Майор, берите его на прицел!

Но Смирный уже был тут как тут. С белым как мел лицом, яростно размахивая табельным оружием, он выкрикнул:

– Ах ты, гад! В сотрудника стреляешь?! Да я тебе срок впаяю!

Я слезла со спины мотоциклиста, огляделась и поняла, что пуля из «глока» вошла в окно подсобки, где укрывался Игорь Анатольевич. На плече у майора через рубашку сочилась кровь из свежего пореза.

– Вы ранены?! – воскликнула я.

– Осколок стекла, – отмахнулся он. Майор был крайне взбудоражен. Похоже, рана волновала его меньше всего. Глядя, как он лихо своей парой наручников крепит мотоциклиста к железной, залитой у основания бетоном, ножке лавочки, я почувствовала уважение.

– Да, Евгения, втянули вы меня… – убедившись, что подозреваемый не сбежит, протянул он, пытаясь отдышаться.

– Вы уж извините, но иного выхода не было. Кстати, – я прошла к кустам, куда отлетел в драке пистолет мужчины, надо приобщить, – поддела я носком ботинка оружие, но брать в руки не стала.

– Сейчас, с понятыми, – согласно кивнул майор и повернулся в сторону спешащего к нам охранника жилого комплекса.

– Что происходит?! – прохрипел мужчина, подбегая.

– Задержание, – отмахнулся от него Смирный, достал телефон и вызвал наряд для сопровождения мотоциклиста в отделение.

– Евгения, у вас минут пятнадцать, чтобы его допросить, – вспомнив, сказал он.

Мешкать я не стала, хотя в успех мероприятия верилось с трудом. В том, что мы задержали наемного убийцу, я была почти уверена. Да и пуля в моей подушке, оставленная накануне ночью в номере Градова, вполне могла быть выпущена из уже засвеченного «глока». С одной стороны, преступник, как профессионал, должен был сразу же скинуть оружие. Но у меня зародилось подозрение, что кто-то очень хочет подставить кого-то из участников тендера, а с такой уликой сделать это будет лучше всего. В конце концов, в деле многое было странным. Двойная игра, ведомая охранником Понтурина Сергеем. Зачем и по чьей указке он шпионил за Плутовым? Угрозы самого Понтурина накануне покушений. Но слишком уж не вязалась предполагаемая специальность мотоциклиста с пафосным жилым комплексом, во дворе которого мы находились. Как правило, киллеры стараются вести неприметный образ жизни… Хотя времена и привычки меняются… Может быть, этот парень из тех, кто не думает о будущем. В изрядной задумчивости я подошла к нему.

– Наверно, представляться мне не стоит?!

– Отчего же, я вас в первый раз вижу, – смело откликнулся парень и с недоброй ухмылкой посмотрел на меня, на удивление, открытым взором зеленых глаз.

Лет ему было около тридцати. Статью, как я уже отмечала, обладал завидной. Его довольно приятное лицо обрамляли темные, слегка вьющиеся волосы. Ну не похож он был на прожженных наемников, с коими я то и дело встречалась на своем профессиональном пути.

– Посмотрим, как ты запоешь, когда я предъявлю ночные материалы с камер видеонаблюдения из люкса моего клиента, – слукавила я, решив понаблюдать за его реакцией.

– Петь я, в принципе, не умею, да и не вижу причин демонстрировать свой недостаток. Подобного рода приборы слежения запрещены без официального разрешения. Да и данные с пленок не могут служить доказательством в суде, так как ночное видение не дает стопроцентной уверенности в идентификации личности засвеченного объекта, – не моргнув глазом, спокойно ответил он.

Что ж, орешек мне попался крепкий, чтобы его раскусить, обычных приемов явно недостаточно. Я подняла его куртку и нашла в кармане две связки ключей, одна, судя по всему, от мотоцикла, вторая – от квартиры. Во внутреннем отделении имелся паспорт. Парня звали Кирилл Попов. Как только мой взгляд зацепился за его фамилию, как в голове зашевелились мысли.

– А где похоронена Альбина? – резко спросила я, полагаясь на все тот же эффект внезапности.

– Под Адлером! – ответил он быстрее, чем успел сообразить. – То есть какая Альбина?

– Ваша бывшая жена, – абсолютно уверенная в своей правоте, ответила я. Кирилл вздрогнул и весь как-то сразу обмяк. Похоже, у него просто не осталось душевных сил строить из себя этакого крутого парня.

– Она умерла, к чему ворошить это, – тихо, с нескрываемым горем в голосе прошептал он.

– Я бы и не ворошила, если бы не такое подозрительное совпадение, – я почувствовала, что наконец-то мне удалось нащупать верный след. Однако в деле оставалось множество вопросов. Что у него за причина охотиться на Градова? Откуда у парня такая осведомленность об участниках тендера, как он мог спланировать целый ряд покушений и при этом ни разу не засветиться? В том, что у него были сообщники, я уже не сомневалась. Осталось только выяснить, кто они. Но мне все больше казалось, что парня кто-то использовал как оружие, но почему, откуда появилась уверенность, что он захочет мстить Градову, и главное, за что?!

– Произошло недоразумение, я требую, чтобы меня немедленно отпустили! – продолжал настаивать на своем Кирилл. По выражению его лица, я поняла, что откровенничать он не намерен.

– Игорь Анатольевич, я быстро! – зажав в руке ключи от квартиры мотоциклиста, я кинулась в подъезд, очень надеясь, что смогу найти какие-нибудь улики. Этаж и номер апартаментов я запомнила еще на проходной. В лифте я быстро натянула перчатки и, с нетерпением дождавшись нужного этажа, отперла дверь под номером 86. Квартира представляла собой просторную, без перегородок залитую уличным светом студию. Единственная дверь вела в туалет и ванную. В первую очередь в глаза мне бросился большой портрет симпатичной девушки, по сторонам которого были искусно размещены лампочки. Я сразу догадалась, что это и есть Альбина. Изображение было выполнено профессионально, художник тщательно выписал черты лица девушки, сделав акцент на больших печальных глазах необычного, почти лазоревого цвета, взгляд гипнотизировал. Не без усилия я отвлеклась и осмотрелась вокруг. Только сейчас отметила обилие фотографий и небольших картин все с той же девушкой. Все картины были подписаны Кириллом Поповым. Судя по всему, художником, да при том талантливым, а Альбина являлась его музой. Похоже, Кирилл до сих пор был одержим ею. Около одного из окон я заметила письменный стол с компьютером. Времени изучать содержимое файлов, к сожалению, не было. Я открыла нижний ящик тумбочки около кровати и увидела пухлый конверт. Внутри оказалось множество документов, а также писем. Конверт, датированный июлем восьмилетней давности, был прощальным посланием Альбины Кириллу, с которым, если верить тексту, они собирались пожениться. Она сообщила в нескольких, наполненных раскаяньем строках, что встретила Владимира, что влюбилась в него и ничего не может с этим чувством поделать. В другом письме, датированном двумя месяцами позже, уже от Кирилла ей, говорится, что он готов на ней жениться, никогда не попрекнув тем, что ребенок не от него. Тут же имелись свидетельство о браке и медицинская карта на имя Альбины Солнцевой, а поверх этой фамилии – зачеркнутой – написано Попова. Я открыла сразу на последних записях, прочитала и, наконец, поняла мотив, который мог превратить талантливого портретиста Кирилла Попова в наемного убийцу. Сверившись с датами, я поняла, что результатом короткого курортного романа Альбины и Владимира стала беременность молодой женщины, закончившаяся, увы, трагично. На позднем сроке у нее случился выкидыш, в результате которого она умерла. Фрагменты истории более-менее вставали на свои места. Осталось выяснить, откуда у Кирилла доступ к планам и графикам работ участников тендера. Брать документы с собой я не имела права, поэтому ограничилась фотографированием наиболее важных, на мой взгляд, текстов и поспешила вниз.

Полиция уже подъехала, Кирилла собирались «грузить» в машину. Вернув ключи в карман куртки, я хотела уже передать ее сотрудникам, но тут нащупала сотовый телефон парня и незаметно умыкнула его.

– Игорь Анатольевич, необходимо всеми силами вытащить из парня признание! – быстро затараторила я Смирному. – Он не профессионал. Мотив покушений на моего клиента – личный. Восемь лет назад отчасти из-за него умерла жена Попова. Парень возомнил себя мстителем. Документы, указывающие на это, – в тумбочке у кровати в его квартире. Постарайтесь выведать по горячим следам, кто вдохновил бедолагу на подвиги! И главное: взломайте компьютер, там могут быть важные сведения! – попросила я, особенно не веря в удачу, и торопливо поведала все, о чем успела узнать. Майор, должна отметить, слушал внимательно. Похоже, это дело его всерьез заинтересовало. Да и не могло быть иначе, когда оно близко к развязке.

Мне, конечно, хотелось бы провести допрос самой. Но кто же мне разрешит?! Моей главной обязанностью было сохранить жизнь Градову, а сейчас, когда исполнитель взят чуть ли не с поличным, я не знала, что предпримет заказчик, поэтому поспешила в гостиницу. Я очень надеялась, что майору удастся удержать хоть какое-то время факт ареста Попова в тайне и провести допрос прежде, чем неизвестный заказчик подключит свои связи и сделает Кирилла для меня досягаемым. Точно так же, как произошло с экипажем самолета.

Задержание Кирилла можно было отнести к числу моих крупных побед. Но он не имел никакого отношения к тендеру. Как он мог узнать график пребывания участников в Сочи, не обладая информацией? Вспомнив в деталях вид его жилища, я вдруг осознала, что последние восемь лет парень цеплялся за жизнь, будучи исключительно одержимым идеей мести. Теперь же, когда доступ к жертве ему отрезан, он мог сотворить непоправимое. Я резко вывернула руль «Мерседеса» и помчалась в сторону отделения, где работал майор Смирный. Я так торопилась, что обогнала «уазик», когда я подъехала, на стоянке перед центральным входом не наблюдалось ни его, ни машины Игоря Анатольевича.

Я решила не терять несколько минут передышки, достала телефон и стала выводить на экран монитора скопированные письма, документы и записки, которые нашла в тумбочке Кирилла. В основном все они касались его покойной супруги. Были там и нераспечатанные конверты со штампом о недоставке, адресованные, как ни странно, Градову восемь лет назад. Я прониклась искренним сочувствием к несчастной Альбине, которая, похоже, сильно переживала по поводу этой связи, но предаваться подобному настроению было некогда. Одна из последних записок, случайно попавшая в объектив фотокамеры вместе с адресом Градова, была довольно странного содержания. Я максимально увеличила изображение и прочла:

«Лолита, любовник, контакт…» и дальше десять цифр, вероятно, номер телефона.

Первым моим порывом было немедленно набрать и проверить абонента по исходящему номеру. Я вынула из кармана телефон Попова, но, прежде чем нажать на кнопки, решила проверить содержимое записной книжки. Имени Лолита в перечне не нашлось. А вот искомый номер за эту неделю набирался несколько раз. Причем один из последних примерно совпадал с временем ночного нападения. В задумчивости открыла я папку с фотографиями, ожидая увидеть очередную подборку с изображениями покойной Альбины, но вместо них обнаружила всего один снимок. Вглядевшись в него внимательнее, я многое поняла. В этот момент меня отвлек звук подъехавших машин. Я выскочила из «Мерседеса», подбежала к майору и затараторила, оттащив его в сторону от посторонних ушей:

– Парень не вполне здоров психически, он одержим местью. Мне кажется, что теперь, когда его план не удался, он будет искать способ расстаться с жизнью. Допросите его сами и не спускайте с него глаз, пока я не позвоню. Думаю, когда вы зададите ему вопросы, которые я вам сейчас напишу, он моментально расколется. Но действовать надо без нажима, парень страдает по умершей супруге, думает исключительно о возмездии, надо помягче… – Согласно кивнув, майор вынул из папки лист и протянул мне вместе с ручкой.

– Валяйте, пишите свои инструкции, мне и самому охота все поскорее завершить, а это дело «пахнет» очередным званием, – мечтательно добавил он, подмигивая мне почти по-дружески. Похоже, неприятный инцидент с шантажом, ставший причиной нашего знакомства с майором, был почти позабыт. Я лишь вскользь улыбнулась и бодро застрочила вопросы.

Вскоре я ворвалась в наш с Градовым люкс. Максим буквально выскочил мне навстречу. И он и Градов заметно нервничали.

– Евгения, все это, конечно, прекрасно, но нам уже пора, а мы многое не обсудили… – Градов взял меня под локоть и повел в сторону спальни. Я по пути схватила из шкафа заранее приготовленный для вечера комплект одежды.

– У нас мало времени, поэтому мне придется переодеваться на ходу, отвернитесь, пожалуйста, – без тени смущения произнесла я, едва мы остались наедине.

– Ах, да… Конечно, – спохватился мой подопечный и принялся смотреть в окно. – Евгения, вы уверены, что мы правильно поступаем? – спросил он с нескрываемой тревогой в голосе. – Через десять минут я буду вынужден отказаться от проекта, сдаться, так сказать, на милость преступника… Я в ужасе, я не уверен! – Он прохрипел, прочищая горло, видимо, решив таким образом скрыть предательскую дрожь, что вынуждала его делать паузы в речи.

– Давайте не будем паниковать, – спокойно отозвалась я, скидывая одежду. – Мне понятно ваше волнение, но я убеждена, что предпринятая нами мера с совещанием – правильная. Благодаря ей нам удалось избежать очередного нападения. И за этот период передышки удалось кое в чем разобраться, хорошенько подготовиться…

– Я не понимаю, кто подготовился, к чему? – перебил меня Владимир, уже не скрывая своего нервозного состояния. – Этот день я просидел на зад… Простите, на пятой точке и тупо плевал в потолок. Как я подготовился, о чем вы вообще говорите?! – Обращаясь ко мне, он автоматически повернулся, а я к этому моменту успела только облачиться в нижнее белье и юбку и предстала перед взором моего клиента в полуобнаженном виде, натягивая на свою изящную, согнутую в колене ножку чулок.

Он совершенно растерялся. Застыл, потом как-то дернулся, предпринял попытку отвернуться обратно к окну, но сделать этого не смог, не в силах отвести глаз от моего соблазнительного образа.

– Я говорю о том, что, если бы не идея с совещанием, в окно нашего люкса сегодня убийца подкинул бы взрывпакет, и, полагаю, что в этот момент криминалисты собирали бы фрагменты наших тел! – с усмешкой ответила я на его последний вопрос. При этом я специально максимально реалистично обрисовала картину, чтобы вывести его из состояния ступора. Сейчас было не до мужских фантазий.

– Как бомбу? – тряхнул он головой, моментально придя в себя.

– Ну, не обязательно бомбу, но они готовы были на все! – Я взяла блузку и тщательно застегнула ее на все пуговицы, на этот раз Владимир уже не следил за моими манипуляциями. Метод подействовал, инстинкт самосохранения быстро вернул его блуждающие в эротических дебрях мысли в рабочее русло.

– Так я что же, должен буду открыть совещание словами, что я принял решение отказаться от участия в тендере потому, что хочу жить? Или еще того лучше, предложить этому гаду, этому убийце – Понтурину – стать моим компаньоном?! – с негодованием в голосе уточнил мой клиент. – Но я просто не смогу такое выговорить! – сам же ответил он на свой вопрос.

– А вам и не придется, говорить буду я…

– От моего имени?

– От своего имени, – туманно проговорила я и, закончив процесс переодевания, добавила: – Кстати, я, конечно, могу узнать и сама, но время дорого, поэтому не могли бы вы, не задавая лишних вопросов, дать мне телефон вашей супруги – Лолиты, кажется?..

– Сейчас, – он полез в карман за своей трубкой. – Постойте, а она-то тут при чем? – спохватился он.

– Она ни при чем, просто надо кое-что проверить… Да не стойте вы как истукан! Чью жизнь я спасаю?

– Мою… – неуверенно пробормотал Градов.

– Ну так не мешайте мне это делать! – слегка раздраженно повысила я голос. Тон мой подействовал, Владимир продиктовал десять цифр.

До совещания оставался час. Я быстро набрала письмо своему помощнику в Москву. У Бориса был доступ практически ко всем базам данных, оказать мне помощь ему не составляло труда. Борис неоднократно выручал меня в работе, надо отметить, не бесплатно, поэтому наше партнерство на условиях взаимной выгоды неизменно приносило свои плоды. Не думаю, что он пропустит мой запрос с пометкой «архисрочно».

Тем временем, пока я участвовала в задержании Кирилла, мой компьютер расшифровал данные, заснятые скрытой камерой шпионских очков, в которых я отправила Алену на свидание с охранником Понтурина – Сергеем. Надо отметить, девушка повела себя достойно. С торжественно-печальным лицом она заявила Котову, что больше не будет следить для него за Плутовым, так как боится и, к слову, не верит самому Сергею. Тот неожиданно занервничал, принялся ее успокаивать и признался, что эти данные он собирает не по своей воле, а перед Аленой «виноват лишь в том, что всецело подчиняется хозяину». Что работа эта хорошо оплачивается, а остальное его не волнует. В итоге девушку он переубедил, а меня крепко озадачил.

Эта информация показалась мне странной. Зачем Понтурину следить за Плутовым, если его главным конкурентом является Градов? С чего это он решил, что необходимы такие меры. Или подстраховываться таким способом – обычный метод ведения Понтуриным бизнеса? В ожидании я замерла у монитора компьютера. Вскоре почтовая служба возвестила о приходе письма. Борис не подвел, я торопливо открыла его ответ. Увы, номер, на который так часто звонил Кирилл, был зарегистрирован на паспорт давно умершей старушки. А вот распечатка разговоров мадам Градовой заметно меня взбодрила. Вооружившись копиями всех данных, в том числе и фотографий документов, добытых мною в тумбочке в квартире Кирилла, победоносно расправив плечи, я скомандовала:

– Друзья мои! – возвестила я так, словно мы собирались на субботнюю вечеринку. – Предлагаю поторопиться, негоже опаздывать на совещание, которое сами назначили. – И я на ходу подкрасила губы. Даже не смотрясь в зеркало, я была уверена, что выгляжу отлично. Впереди был решающий этап сложного дела по защите Градова, мне отчего-то захотелось выглядеть в этот момент безупречно. – Максим, к тебе у меня отдельное задание!

– Готов! – коротко отрапортовал он.

– Надо бы подстраховаться… Найди Константина и попроси его выделить молодцов, чтобы оцепили конференц-зал. Не стоит нам отвлекаться на угрозу извне. А инструкции я ему продиктую по телефону.

– Хорошо. – Максим предпочел не задавать лишних вопросов, чем меня порадовал.

– Отлично! Владимир, пойдемте, – позвала я, взяла сумку, в которой были все необходимые материалы для предстоящей встречи, туда же положила папку с последними записями, ноутбук и вышла к лифтам, Градов не отставал ни на шаг. Спиной я чувствовала его волнение, но успокаивать клиента не было возможности. Я часто размышляла о том, что чувствуют мои подопечные, когда понимают, что их жизнь в руках с виду хрупкой дамочки со странностями, если так можно охарактеризовать мои профессиональные привычки. Оказаться на их месте я бы не хотела, так как сама привыкла доверять только себе. Я никогда не полагалась на защиту посторонних, и, надеюсь, что и впредь буду решать свои проблемы сама.