Глава 2
— Вы что, серьезно, что ли? — спросила я.
Честно говоря, меня это слегка удивило. Нельзя сказать, что никто раньше не просил меня о такой услуге. Напротив, в этом практически и состояла моя ежедневная работа. Просто вот так вот, с бухты-барахты, да еще и после подобных событий. Все это положительно мне не нравилось.
— Да, я говорю вполне серьезно. — Решетников даже обрел некоторую уверенность.
— Серьезно, — усмехнулась я. — И это после того, как вы подложили мне такую свинью?
— Я не виноват, — потупился Александр Михайлович.
Я задумалась. А чего я, собственно говоря, наезжаю? Обычная работа, как и раньше. Только взялась я за нее несколько неординарно. Ну и что? Мало ли в жизни поворотов судьбы.
Я искоса глянула на Решетникова. Он сидел ссутулившись и мусолил свой бычок. Вот значит, как выглядят преуспевающие врачи в нашей обыденной жизни, когда на них сваливаются проблемы. А что проблема у доктора была, я не сомневалась. Те ребята из отвратительно-салатного «жигуленка» явно не шутили. Намерения у них были самые конкретные.
— Допустим, я соглашусь, — начала я, но, заметив, как его глаза загорелись огоньком надежды, сразу осадила потенциального клиента. — Я сказала «допустим». Если это произойдет, я хотела бы сразу расставить все точки над «i».
— Слушаю, — с готовностью откликнулся мой собеседник.
— Самое главное заключается в том, что за работу я возьмусь только завтра, после того как доставлю домой свою тетю.
— Я согласен, — выпалил он.
Ну что еще можно сказать в ответ на такую удивительную покладистость. И что самое удивительное, он свято верит в меня и мои возможности. А между тем, мы знакомы с ним менее двух часов, и он ничего не знает обо мне, включая и того, что моя работа как раз и заключается в охране таких бедолаг, как он.
— Ладно, — я махнула рукой. — Считайте, что убедили. Ваше страдальческое выражение лица красноречивее любых слов.
— Спасибо, — только и смог сказать он.
— Прежде чем я отвезу вас домой на Старолитейную, я хотела бы узнать все.
— Что именно? — заморгал глазами Решетников.
— Все о вас как о своем клиенте и об истории, связанной с покушением на вас. Короче, рассказывайте все, что считаете нужным, а если мне будет что-то непонятно или понадобится дополнительная информация, я буду задавать вопросы. Договорились?
Он кивнул.
— Поехали.
— Меня зовут Александр Михайлович, — начал он. — Фамилия Решетников.
— Это я уже слышала, — прервала я. — И попрошу вас не таким заунывным тоном, Александр Михайлович. Давайте по существу и как можно бодрее.
— На меня уже было покушение, — сразу брякнул он. — Вчера вечером, после работы. Они взорвали мою машину.
— Они? — переспросила я.
— Да.
— Кто они?
— Не знаю, — он пожал плечами.
— Иными словами, Александр Михайлович, вы не имеете ни малейшего представления, кто вас хочет убить и за что. Так?
— Так. — Решетников сникал все больше и больше.
— Расскажите, как это было.
— Я вышел из клиники и направился к стоянке. — На протяжении всего рассказа Решетников то и дело замолкал, как бы собираясь с мыслями, и зачем-то оглядывался по сторонам. — Было уже поздно. На улице стемнело. Меня, думаю, спасла случайность. Я снял свою «девятку» с сигнализации и тут вспомнил, что забыл в кабинете ключи от квартиры. Стоило мне только отойти метров на десять от машины, как она рванула. Вы понимаете? Она разлетелась на куски буквально, у меня на глазах. — На этот раз его молчание было особенно долгим. — Меня отшвырнуло взрывной волной, и я, кажется, ненадолго потерял сознание. А может быть, и нет. Точно не помню. Все было, как в тумане. И знаете, такое ощущение, как будто не со мной. Понимаете, о чем я говорю?
— Вполне. В милицию обращались?
— Нет. Я испугался, — признался он. — И убежал.
— Логично, ну-ну.
— Я не спал всю ночь, — продолжил он, совершенно не обратив внимания на мою реплику. — Мне никогда не приходилось задумываться на тему жизни и смерти. Да-да, не удивляйтесь. Несмотря на то что я врач и мне по долгу службы не раз приходилось бороться со смертью, я не думал, что это может коснуться и меня. А сегодня ночью осознал это. Очень отчетливо осознал.
Решетников снова умолк и сидел без движения минут пять, отсутствующим взглядом буравя лобовое стекло.
— А несколько минут назад на вас пытались совершить второе покушение. Так? — Я вернула его в мир реальности.
— Да. Я весь день был как на иголках. Все ожидал чего-то ужасного. И вот пожалуйста. Уверен, они на этом не остановятся.
— Вы их раньше когда-нибудь видели?
— Нет. Хотя, если честно, — подумав, добавил он, — я сейчас-то их не очень хорошо разглядел. Но машина мне не знакома. Это точно.
— Александр Михайлович, вы женаты? — я решила немного отклониться от основной темы.
— Да.
— Давно?
— Это имеет отношение к делу? — удивился он.
— Никогда заранее нельзя предсказать, что имеет отношение к делу, а что нет, — философски изрекла я.
— Три года. — Он снова закурил.
— Немного. Сколько лет вашей супруге?
— Тридцать один.
— А вам?
— Послушайте… — попытался было опротестовать мой вопрос Решетников.
— Александр Михайлович, — мягко произнесла я. — Повторяю, мне необходимо знать о вас все. Работа телохранителя, да будет вам известно, заключается не только в том, чтобы прикрыть клиента от пули, но и заранее предугадать, откуда эта пуля вылетит.
— Хорошо, — согласился он. — Мне сорок четыре года.
— Дети есть? — продолжила я допрос.
— Нет.
— Как давно вы практикуете, Александр Михайлович?
— Я работаю хирургом уже двадцать лет. Практически после окончания института.
— Большой стаж, — резюмировала я. — А в клинике «Вита-С» вы давно?
— С самого ее основания. Восемь лет.
— Много пациентов прошло через ваши руки за это время?
— Да, прилично, — сказал Решетников, подумав буквально секунду.
— Кому принадлежит «Вита-С»?
— Шубину. Виталию Сергеевичу.
Я многозначительно прищурилась.
— Это не тот человек, что приезжал в клинику незадолго до нашего с вами знакомства?
Мне показалось, что при этом Решетников вздрогнул. Хотя бог его знает. Может, просто разыгралось воображение.
— Да, это он, — как можно тверже произнес Александр Михайлович.
— Серьезный господин. Производит впечатление.
Сказала я это только для того, чтобы отследить реакцию своего клиента. Однако Решетников, поджав губы, молчал, и я продолжила:
— Для чего он приезжал?
— Не знаю, — замялся Решетников. — Не имею ни малейшего представления.
— Если вы хотите, чтобы я охраняла вас, Александр Михайлович, давайте обойдемся без вранья.
Я сделала строгое лицо. Он повернулся ко мне и по своей глупой привычке заморгал глазами.
— Я не вру. Мало ли какие дела у Виталия Сергеевича в клинике.
— Ну что ж, — вздохнула я. — В таком случае, не смею вас больше задерживать, доктор. Поймаете такси и доедете до Старолитейной. Прощайте.
Я повернула ключ зажигания.
— Подождите, — Решетников чуть не запрыгал на сиденье. — Но почему?
— Потому что я знаю, что Шубин приезжал именно к вам.
— Ну хорошо-хорошо, — покорно произнес он. — Просто я решил, что это не имеет отношения к делу.
— Повторяю: я сама буду решать, что имеет отношение к делу, а что нет.
— Ладно.
— Зачем приезжал?
Решетников тяжко вздохнул и замямлил:
— Ну, дело в том, что я оказал Виталию Сергеевичу кое-какую услугу.
— Какую?
— Один его знакомый… Ну, в общем, он получил огнестрельное ранение, и пуля осталась в мышечной ткани. А я… Я извлек пулю и…
— И Виталий Сергеевич любезно попросил вас не сообщать о данном инциденте в органы, — продолжила я за него. — Правильно?
— Да. Правильно.
— А сегодня он приехал рассчитаться с вами. Не так ли, Александр Михайлович?
Решетников подавленно кивнул.
Я вспомнила дипломат в руках Виталия Сергеевича и подумала, что отстегнул он Решетникову за работу немало.
— И часто он просит вас о таких услугах? — осведомилась я.
— Бывает.
Выходит, Александр Михайлович не врал, когда говорил мне, что богат. Деньжата, судя по всему, у него действительно водятся немалые. Вряд ли Шубин скупится.
— Ну хорошо, — я приняла деловой вид и посмотрела прямо в глаза Решетникову. — А теперь, Александр Михайлович, внимательно сосредоточьтесь и подумайте, прежде чем ответить.
Я помолчала. Он ждал.
— Может ли Шубин желать вашей смерти? — выдала наконец я.
Он побледнел как полотно, а затем сдавленно произнес:
— Думаю, да.
— По причине того, что вы слишком много знаете?
— И по этой тоже, — он почесал подбородок.
— Не поняла.
— Это весомая причина. Бесспорно. Но есть и еще одна.
Заметив, что он снова собирается впасть в раздумья, я поторопила:
— Говорите, говорите. Какая?
— Как вам объяснить? Дело в том, что я — главврач его клиники, а он хозяин. Не так давно у меня появилась мысль выкупить клинику. Средства тоже позволяют. Разумеется, ему я еще не говорил об этом, но мало ли злых языков. Виталию Сергеевичу могли уже донести.
— Резонно, — согласилась я. — А просто уволить вас или поставить на место он не может опять-таки по причине того, что вы знаете слишком много его тайн.
— Совершенно верно. — Решетников как ребенок обрадовался, что я так быстро вникла в ситуацию.
— Тогда давайте вернемся мысленно ко вчерашнему вечеру, — предложила я.
— Давайте.
Кажется, к нему наконец-то вернулась активность.
— Вчера Виталий Сергеевич приезжал в клинику?
— Нет. — Решетников даже расстроился.
— Ни днем, ни вечером? — уточнила я.
— Нет. — Он для убедительности замотал головой.
— Может быть, кто-то из его людей приезжал?
— Я никого не заметил.
— Ну, это еще ни о чем не говорит, — подбодрила его. — А с кем вы общались перед уходом из клиники? Я имею в виду, кто был последний.
Он задумался. По выражению лица я видела, что Александр Михайлович очень старательно вспоминает события вчерашнего вечера.
— С Людочкой, — сказал он не очень уверенно, но затем добавил, улыбнувшись: — Да, точно, с ней.
— С кем? — переспросила я.
— С Людочкой. Это медсестра. Я поговорил с ней минут десять, затем попрощался и ушел. А у самой машины вспомнил, что забыл ключи от квартиры, и…
— Подождите, — прервала я его словоизлияния. — Это все мы уже проходили. Давайте о Людочке. Фамилия у нее есть?
— Конечно, — удивился Решетников. Юмор ему явно был недоступен. — Венская Людмила… Кажется, Борисовна. Да, точно, Борисовна.
— Что она из себя представляет?
— В каком смысле?
— Ну, что она за человек, расскажите. Как давно вы ее знаете?
— Сколько здесь работаю, столько и знаю. На мой взгляд, она очень прекрасный человек.
— Прекрасные люди тоже бывают убийцами, — охладила я его пыл.
— Да нет, что вы! Людочка не такая. Подозревать ее глупо. Она не имеет к этому никакого отношения. Я уверен.
— Ладно, — согласилась я. — Пусть Людочка останется вне подозрений, если вам этого так хочется.
Однако для себя я решила при случае обязательно побеседовать с ней по душам. Что называется, узнать, чем она дышит.
— Хотите еще что-нибудь выяснить? — спросил Решетников. Как ни странно, но на этот раз инициативу проявил именно он.
— Пожалуй, нет, — задумчиво произнесла я. — На первый раз информации вполне достаточно.
После этих слов я завела двигатель, и мой «Фольксваген» послушно тронулся с места. Всю дорогу до Старолитейной я поглядывала в зеркальце заднего обзора, проверяя, нет ли за нами очередного хвоста. Лишняя предусмотрительность не помешает, хотя на этот раз она и была ни к чему. Вряд ли ребята из «жигуленка» рыскали по городу в поисках нашей машины. Скорее всего теперь не станут больше светиться и будут искать новую возможность для покушения.
Решетников, как оказалось, жил на Старолитейной в отдельном двухэтажном особняке.
Я сразу отметила, что с главной дороги он прекрасно просматривается. Во всяком случае, второй этаж. Первый же скрывался за высоким забором.
— Черный ход есть? — деловито осведомилась я.
— Конечно, — не без гордости сообщил Александр Михайлович.
— Тогда давайте подъедем именно с черного. На всякий, как говорится, пожарный.
Решетников не стал возражать, и мы подрулили к задней части особняка.
— Приехали, — сказала я, видя, что доктор не спешит покинуть салон.
— Может, все-таки уже сегодня и останетесь ночевать у меня? А завтра с утра вместе поедем в клинику, — он с надеждой заглянул мне в глаза.
— Нет, — категорически отрезала я. — Мы уже, кажется, с вами договорились. И вот еще что, Александр Михайлович, — сухо обратилась я к нему. — Давайте не будем афишировать наше деловое соглашение. Поверьте, будет лучше, если как можно меньше народу узнает о том, что вы наняли меня телохранителем.
— Почему? — не понял он.
— Конспирация, — я загадочно подмигнула доктору. — Пусть все, например, считают, что я ваша племянница, приехавшая из Караганды.
— Из Караганды?
— К примеру. Договорились?
— А жена? — задал он резонный вопрос.
— Ей, так и быть, можете сказать правду. Только по секрету.
Он улыбнулся. Не знаю точно, то ли на этот раз все-таки оценил мой юмор, то ли каким-то своим мыслям. Не берусь судить.
— Значит, до завтра? — спросил он, уже открыв дверцу и собираясь покинуть мой гостеприимный автомобиль.
— До завтра, — я помахала ему рукой.
Внимательно проследив, как Александр Михайлович скрылся в своем особняке, я вырулила на главную улицу.
Итак, кое-какие мыслишки у меня уже есть. Несмотря на то что основная работа начиналась только завтра, мозг лихорадочно включился в действие уже сейчас.
Шубин! Вот кто заинтересовал меня больше всего. То, что рассказал о нем Решетников, означало, что Виталий Сергеевич не просто бизнесмен, а куда более крутая личность. Если его ребятки вроде Енота время от времени получают пулевые ранения, значит, круг их деятельности не всегда легален.
Как часто бывает в подобных ситуациях, профессиональный инстинкт взял верх над нежеланием трудиться, да еще и на ночь глядя. Время приближалось к восьми вечера. Однако, несмотря на это, я приняла решение познакомиться с Шубиным сегодня. Познакомиться поближе.
По телефонному справочнику я без труда вычислила его домашний адрес и телефон. Не теряя времени, позвонила с ближайшего таксофона.
— Да! — откликнулся на том конце провода женский голос.
«Жена, наверное. А может, одна из его пассий».
— Позовите, пожалуйста, Виталия Сергеевича, — вежливо попросила я.
— А кто его спрашивает?
— Это из клиники «Вита-С», — соврала я. — Меня зовут Галина.
Единственный риск, который заключался в моей маленькой лжи, состоял в том, что неизвестная мне оппонентка могла знать Галочкин голос.
Но удача сегодня была на моей стороне.
— Дело в том, что Виталия Сергеевича нет сейчас дома. Он еще на работе. В офисе, — тактично проинформировала меня собеседница.
— А когда будет?
— Он звонил час тому назад. Обещал приехать к десяти.
— Ах, это очень долго! — театрально воскликнула я. — А вы не могли бы назвать адрес его офиса? Дело срочное.
— Одну минуточку, — ответили мне, и в трубке воцарилась тишина.
Я посмотрела на часы. Времени до десяти еще навалом. Успею повидаться с ним.
— Алло, — снова заговорила трубка.
— Да-да, — откликнулась я.
— Записывайте.
Она продиктовала мне адрес шубинского офиса, а я старательно занесла его в записную книжку.
— Большое вам спасибо, — поблагодарила я. — Извините за беспокойство.
Повесила трубку на рычаг и вернулась к машине. Забралась в салон, включила магнитофон. Музыка расслабляла и практически всегда способствовала благоприятному течению моих мыслей. В данный момент я проигрывала в голове предстоящий разговор с Виталием Сергеевичем. Признаюсь, придумать на ходу довольно правдоподобную версию нашего с ним рандеву оказалось делом не из легких. Ну ничего. То, что я придумала, тоже сойдет. Постараюсь быть убедительной. В случае крайней необходимости начну импровизировать.
Я повернула ключ в замке зажигания. «Фольксваген» отозвался приятным и привычным урчанием.
Итак, сначала предстояло заехать домой. Мне требовалось сменить «окрас». Другими словами, я собиралась изменить свою внешность. Чем черт не шутит. Может, мне еще предстоит столкнуться с Шубиным при иных обстоятельствах чуть позже. Так что пока не следовало раскрывать себя перед ним.
Оказавшись дома в половине девятого, я прямиком направилась к зеркалу и приступила к перевоплощению. Ничего особенного и экстравагантного мне не требовалось, потому я уложилась по минимуму, в двадцать пять минут. Отошла чуть назад и критически осмотрела свое отражение. Неплохо получилось. Из зеркала на меня смотрела разбитная девчонка лет двадцати. Крашеные ярко-рыжие, даже огненные, волосы, брови вразлет, осанка уверенная. Такая должна глянуться Шубину. Тем более при соответствующем поведении с моей стороны.
Оделась я в джинсовую мини-юбку и белую блузку с вызывающим вырезом. Бюст буквально рванулся наружу. Это Виталий Сергеевич тоже оценит как надо.
Ну что ж. Вроде бы все готово. Я подкрасила губы алой помадой и покинула свою обитель. Походка моя, естественно, тоже поменялась под стать образу. Вряд ли кто-нибудь смог бы сейчас узнать в этой дьяволице Женьку Охотникову.
Машину свою брать я не стала. Ее тоже светить ни к чему. Поймала такси и назвала адрес шубинского офиса.
Пока мы на всех парах летели по вечернему городу, основательно погрузившемуся в сумерки, я отслеживала реакцию водителя. Результат превзошел все ожидания. Вместо того, чтобы следить за дорогой, он то и дело косился на вырез моей блузки либо пожирал глазами коленки. У бедняги разве что только слюна не шла.
Я осталась довольна собой.
— Это здесь, — сказал водитель, подруливая к четырнадцатиэтажному зданию.
По его глазам я видела, как он страдает от того, что совместная поездка окончена.
— Большое спасибо, красавчик, — ответила я и, потрепав его густую шевелюру, покинула салон.
Никаких денег я, разумеется, не платила. Надо быть в образе до конца. Впрочем, водитель и не стал их требовать.
Я вошла в здание.
— Куда? — сразу подскочил ко мне с вопросом здоровенный верзила в камуфляжной форме.
— К Виталию Шубину, — беззаботно ответила я.
Он задумался. Еще бы. С одной стороны, такая вульгарная бабенка. Пропусти ее, потом хлопот не оберешься, с другой — страж сего заведения наверняка, знал Виталия Сергеевича и понимал, что не пропустить к нему девушку, которую, возможно, тот ожидает, тоже чревато неприятностями.
— Позвоните ему по внутреннему телефону, — принял он единственно верное решение в подобной ситуации. Молодец! Смышленый малый.
— Какой номер? — все так же развязно вела себя я.
Он назвал мне номер и удалился на свое рабочее место в стеклянный закуток.
Я была готова к такому повороту событий. Подошла к телефонному аппарату и сняла трубку. Набрала номер.
— Да! — откликнулись на другом конце провода. По голосу я сразу определила — Шубин.
Сунула в рот жвачку и, чавкая, произнесла:
— Виталий Сергеевич? Это Марина. Я внизу на проходной. Меня не пускают к вам.
— А кто вы? — помолчав, спросил он.
— А вы меня пропустите, и мы обязательно познакомимся. Лады?
Он засмеялся.
— Хорошо. Позовите к телефону охранника.
Я закрыла трубку рукой и крикнула за стеклянную перегородку:
— Слышь, пятнистый! Поди сюда!
Ошарашенный парень приблизился.
— На! — я протянула ему аппарат. — Тебя.
Он взял трубку.
— Да… Да… Конечно, Виталий Сергеевич… Хорошо, я понял… Да…
Поговорив вот так односложно секунд пять, охранник нажал на рычаг и сказал мне:
— Проходите. Шестой этаж. Шестьсот двенадцатая комната.
Я вильнула задом и направилась к лифту. Нужную комнату на шестом этаже отыскала без труда и вошла без стука.
Виталий Сергеевич Шубин сидел в кресле у окна, чуть сбоку от своего рабочего стола, и курил. Одет он был так же, как и несколько часов назад при нашей встрече в клинике. Значит, дома еще не был.
При моем появлении он встал и, затушив окурок в хрустальной пепельнице, широко улыбнулся, демонстрируя ряд ровных белых зубов.
— Стало быть, вы и есть Марина, — скорее утвердительно, нежели вопросительно произнес он.
— Да, это я, — для убедительности я повернулась вокруг своей оси, давая ему возможность полюбоваться всеми частями моего тела.
— Очень приятно, Мариночка, с вами познакомиться, — Шубин сделал несколько шагов мне навстречу.
— Поверьте, это взаимно, Виталий Сергеевич.
Я извлекла из сумочки пачку сигарет, распечатала ее и, достав одну, закурила.
— Садитесь, — Шубин любезно указала мне рукой на второе кресло, стоявшее по другую сторону стола.
Я не заставила себя ждать. Вальяжно развалилась в нем и закинула одну ногу на другую. При этом моя мини-юбка задралась, обнажая во всей красе литые бедра.
Шубин на секунду залюбовался ими. Затем приблизился и разместился на краешке стола.
— Что привело вас ко мне? — спросил он с интересом.
— Ваша клиника.
— Моя клиника? — переспросил Виталий Сергеевич.
— Я имею в виду «Виту-С», — пояснила я.
— Ах, вот оно что! — улыбнулся он. — В каком же смысле?
— Я была там недавно. Клиника произвела на меня впечатление. Все сделано там на высшем уровне. Одним словом, круто!
Он продолжал улыбаться, внимательно слушая меня.
— Короче, я сейчас без работы. Вы не могли бы мне помочь, Виталий Сергеевич?
— Вы хотите работать в «Вита-С»?
— Да.
— Кем же?
— Да хоть кем. Какая разница.
— А почему именно в «Вита-С»?
— По нескольким причинам, — как можно беспечнее бросила я. — Во-первых, как я вам уже сказала, мне там понравилось. Во-вторых, живу в двух шагах от клиники, а я терпеть не могу подолгу добираться до работы. В-третьих, я наслышана о вас, Виталий Сергеевич, и мне говорили, что вы редко отказываете девушкам в таких просьбах.
— Вот как? — он вскинул вверх брови.
— Да, — кивнула я, с удовольствием наблюдая, как он пялится на мои ноги. — Разве не так?
— Ну, в общем, так, — не спеша произнес он. — Знаете что, давайте-ка мы встретимся с вами завтра в «Вите-С» и тогда уже сможем вести более предметный разговор.
— Но вы не откажете мне? — беспардонно напирала я.
— Думаю, что нет.
— Классно, — глаза мои натурально заблестели от счастья. — А сколько платить будете?
На этом месте разговора он уже не выдержал и откровенно засмеялся.
— Вам не кажется, Мариночка, что об этом еще рано говорить?
— Да, наверное, вы правы, — вынуждена была признать я. — Тогда расскажите мне хотя, кто в этой клинике работает? Какие люди?
— Зачем вам это? — прищурился Шубин.
— Я слышала, например, что главврач вашей клиники — ужасный зануда. Нет?
— Александр Михайлович? Да нет, что вы. Вас, видимо, ввели в заблуждение. Александр Михайлович — прекрасной души человек и, главное, профессиональный хирург. Других таких поискать надо!
Никаких изменений в его лице, когда он говорил о Решетникове, я не заметила. Ну что ж. Это только начало.
— Ну, не знаю. Главврач частной клиники — это все-таки положение. Он не подсиживает вас?
— А это кто вам сказал? — Виталий Сергеевич занервничал.
— Никто, — невинно улыбнулась я. — Это мое предположение.
Шубин расслабился. Глаза его, секунду назад сделавшиеся вдруг стальными и бесцветными, вновь потеплели. Однако я успела заметить, что мой вопрос задел его за живое.
— Ну что вы, Марина! — Виталий Сергеевич опять был само добродушие и очарование. — Александр Михайлович вовсе не такой человек. Он прекрасно осознает истинное положение вещей. Так что незачем ему идти против меня. Как говорится, себе дороже.
— Конечно, я бы тоже не пошла против такого человека, как вы.
Вот тут-то как раз и наступил кульминационный момент нашей беседы. Подогреваемый лестью и видом моих ног в совокупности с полуоткрытым бюстом, Виталий Сергеевич уже собрался было переместиться со стола на подлокотник кресла, в котором я сидела. Не могу сказать, как бы я остановила его поползновения, если бы меня не спасла чистая случайность — в дверь постучали.
— Да! — грубо рявкнул Шубин, недовольный, что его так некстати потревожили. — Войдите!
Дверь в комнату открылась, и мы имели счастье лицезреть Енота. Заметив, что босс не один, он немного стушевался и по этой причине бестолково затоптался на пороге.
— Чего тебе? — зыркнул на него Шубин.
— Я это, босс… Ну, короче, пацаны звонили. Ждут тебя в ресторане. Ну, это, короче, они…
Шубин вздохнул.
— Да, я понял, Енот. Ступай к машине, я сейчас спущусь.
Енот моментально ретировался, а Виталий Сергеевич снова перевел взгляд на меня.
— Извините, Мариночка, — мягко произнес он. — Бизнес, сами понимаете. А это такая штука, которая не терпит отлагательств.
— Я понимаю, — кивнула я.
— Деловые партнеры заждались, — снова, как бы извиняясь, продолжил он. — Давайте все-таки завтра вечером, часиков в восемь, встретимся в клинике и завершим наш разговор. Договорились?
— Лады! — я встала и поправила юбку.
Взгляд Виталия Сергеевича был полон печали, но мне не жалко было его.
