Глава 10
Через два часа я выскочила из клацающей кабинки лифта и пулей понеслась вперед по длинному коридору РОВД, остановилась только у двери с табличкой «Старший следователь уголовного розыска Терешков М.А.». «Ну, подлая шкура, держись!» – пронеслось у меня в голове, и я рванула на себя дверь. Но не тут-то было – дверка оказалась заперта!
– Терешкова нет, – сказал, как отрубил, прокуренный бабский голос.
Я обернулась и невольно вздрогнула. Ненакрашенная физиономия, гладко зачесанные назад волосы, серая ментовская форма превратили женщину в «бабу в погонах», и к подобной внешности, как правило, прилагается и соответствующий характер – что-то из серии «все мужики козлы». Я решила не отставать от своей собеседницы.
– Разгар рабочего дня, а его на месте нет?! – захлебнулась я праведным гневом.
– Вечно так. Кто-то работает, а этот все где-то прохлаждается, бегает!
– Домой, что ли, ушел? – не поняла я.
– В курилке он, – отмахнулась бабища и принялась открывать дверь соседнего кабинета.
– Где здесь курилка?
– На втором этаже.
Я тут же потеряла к тетке всякий интерес и снова понеслась в сторону лифта, спустилась на несколько этажей вниз, затем немного поплутала по коридорам и наконец толкнулась в курилку.
В глазах тут же защипало, и я закашлялась. Оно и было от чего – в маленькую комнатенку с одним-единственным запечатанным окном набилось четверо мужиков, которые, судя по вони, курили «Беломор». Все же, как ни крути, а менты нищий народ. Иначе отчего курят такую дрянь? Но жидовская натура представителей правоохранительных органов меня сейчас интересовала меньше всего.
Отметив, что в тесный круг любителей испортить себе здоровье затесался и Ольшанский, я все же первым делом бросилась в сторону другого своего закадычного дружка.
– Мишка! Не представляешь, что сейчас случилось! – с ходу заверещала я и повисла на руке Терешкова.
– Жень, в чем дело? – ошалел Мишка.
– Сергей уехал из города! Мы с ним поругались, и он уехал…
Я сделала попытку заплакать, но получилось как-то не очень.
– Как уехал? Я же его под честное слово отпустил! А что, если снова понадобятся его показания?!
– Миша, это я во всем виновата, – захлебывалась я словами. – Я завела этот дурацкий разговор, а он и вспылил!
– Что еще за разговор?
– Ну, сказала ему, что если бы не ты, то куковать бы ему за решеткой, – заламывала я руки. – А он так на это разозлился… Даже представить не можешь. Собрался и заявил, что немедленно уедет из города, и еще…
– Что?
– Сказал, что если он чем и обязан ментам, то готов расплатиться.
– Женька, что за ерунда? – Терешков попытался вытолкнуть меня из курилки.
– Нет, Миша, это правда! Он сказал мне, где спрятан компромат, и просил принести его в отдел.
– Что?
– Компромат, – зашипела я.
– Какой еще компромат?
– Компромат, который он забрал у Глаголева вместо Крота! В общем… Он ушел! Я уверена, что он сейчас собирается навсегда уехать из Тарасова! Мишенька, пожалуйста, останови его! Свяжись со всеми патрульными службами! Пусть его вернут! Я уверена – тебе это ничего не стоит! А я… Я за это отдам вам компромат! Да вы по этим документам половину «висяков» раскрыть сможете! Только у меня сейчас нет этих документов с собой, но я съезжу за ними, ты только верни Сергея! – рыдала я.
Терешкову все же удалось меня вытолкнуть в коридор.
– Женька, ты в своем уме? Что за ерунду ты несешь?
– Мишенька, миленький, я правда передам вам компромат, только не допусти, чтобы Сергей из города уехал.
– Где компромат?
– Я привезу его и отдам в отдел! – настаивала я.
– Лучше назови место, где он спрятан. Я пошлю туда людей.
– Нет! – топнула я ногой.
– Тебе в таком состоянии опасно куда-либо ездить… – уговаривал Мишка.
– И все же я сама. Ты только обещай, что вернешь Сергея.
– Обещаю, – сдался майор.
– Вот и хорошо, – залебезила я. – А я сейчас. Сбегаю за компроматом и назад – сразу же к тебе… Ты ведь в отделе будешь меня ждать?
– Да.
– Ладненько. Я быстро, – говорила я, пятясь назад, потом развернулась и, позабыв про лифт, побежала в сторону лестницы. На самой верхней ступеньке я развернулась и крикнула Терешкову, который остался стоять на месте:
– Свяжись со всеми патрульными службами! Позвони на вокзал!
И, получив в ответ согласный кивок, я с чувством выполненного долга помчалась вниз по ступенькам. «Неужели сработало? – не могла поверить я. – Неужели Терешков поверил?»
Я выбежала из здания милиции и заметалась по парковочной площадке, тщетно пытаясь поймать попутку. Но кто-то просто проезжал мимо, кому-то было не по пути, а некоторые и вовсе отказывались везти странную особу (то бишь меня) за город. Повезло мне только с пятой попытки, и водитель затасканных «Жигулей» на просьбу «за город по Новоастраханской трассе» без лишних вопросов кивнул:
– Садись!
Я огляделась по сторонам, не заметила ничего подозрительного и быстренько запрыгнула в салон.
– И далеко тебя везти по этой трассе? – спросил мой водитель, когда машинешка уже неслась в потоке встречных авто.
– Там на пятом километре должна быть стройка. Вот мне туда и нужно, – пояснила я.
– Понял, – кивнул мужик.
На мое счастье, понял он еще и то, что на задушевные беседы я никак не настроена, и больше за все время пути не проронил ни слова. Я же то и дело заглядывала в зеркало заднего вида, оборачивалась назад и пыталась угадать, какое авто верным ходом мчится за нашими «Жигулями»? Пару раз я примечала странные машинешки с тонированными стеклами, которые пристраивались у нас в хвосте. Но когда я заглядывала в зеркало снова, то их уже не наблюдалось… Так что к месту своего назначения я прибыла в полной растерянности – неужели за мной никто не следил?
«А что, если Терешков остался поджидать, когда глупая Женяша сама притащит ему компромат, как то и обещала? Хотя нет, если он Крот, то никак не может допустить, чтобы заветные документики стали достоянием всего отдела!» – рассудила я.
– Здесь? – спросил водитель, когда авто миновало двухэтажные жилые строения, проколесило мимо городской свалки и через несколько метров поравнялось с заброшенной постройкой.
Я глянула на кирпичные стены, возведенные до второго этажа, на проржавевшие фургончики, в которых некогда обитали строители, и кивнула:
– Вроде как да.
Я полезла в сумку за кошельком, отсчитала купюры, еще раз глянула назад. Но по пригородной трассе несся нескончаемый поток машин, и ни одна из них не собиралась парковаться у обочины. «Ерунда какая-то…» – подумала я, быстро сунула купюры в руки водителя и выскочила из салона.
Колеса «Жигулей» тут же забуксовали в пыли, авто выползло на трассу, пропустило встречные машины и, быстро развернувшись, помчалось в сторону города. Я осталась на трассе одна.
«Была не была, – продолжила я свой мысленный диалог. – Раз уж я сюда приехала, то нужно довести дело до конца». С таким боевым настроем я и принялась спускаться с косогора. Каблуки то и дело цеплялись за щебенку, мелкий камень расползался из-под ног и осыпался вниз. Я ругалась сквозь зубы, хваталась за ветки кустарников и всеми силами старалась удержать равновесие. С трудом, но все же без потерь мне удалось добраться до стройки. Я еще раз присмотрелась к недостроенному зданию. Пустые окна, блочные перегородки внутри… Пейзаж не очень. Успокаивало только одно – где-то здесь уже должен быть Сергей. Эта мысль придала мне уверенности, я еще раз обернулась назад – никого, и быстро зашагала в сторону здания.
Замедлила шаг я, лишь когда добралась до кирпичной арки. Заглянула внутрь и невольно передернула плечами – бетонные плиты, служащие чем-то вроде стен, были возведены лишь частями, пустое же пространство было попросту завалено стройматериалами и каким-то мусором.
Я осторожно сделала шаг вперед. Под ногами что-то захрустело. Еще один шаг – под туфлей оказался металлический прут. Чтобы ненароком не споткнуться обо что-нибудь, я прислонилась к стене и, ведя по ней ладонью, стала продвигаться дальше. Что-то хрустело, ломалось и рассыпалось у меня под ногами, но я не останавливалась, пока не поняла: я здесь не одна. Под чьими-то тяжелыми шагами тоже скрипит щебенка. Я сделала еще один шаг вперед, остановилась. Легкий хруст позади меня, и полная тишина. Тот, кто все это время шел за мной, теперь тоже стоял, не шевелясь, за моей спиной.
– Говорил же я, что все бабы дуры, – услышала я знакомый голос.
– Вы?!! – Я резко крутанулась на месте.
Напротив меня стоял Александр Петрович. В руках он держал пистолет и криво усмехался.
– Вот и ты, Женька, дура… – посмеивался он. – Решила, что Терешков – Крот?
– Так это вы Крот? – только и смогла удивиться я.
– Да, – полковник сделал шаг вперед. Я отступила назад.
– Но как?!
– Вот так, Женька, вот так, – прищелкнул он языком.
– Ведь вы же возглавляли отдел по поимке Крота!!!
– Представляешь?! – больше прежнего развеселился он. – Мне предстояло поймать самого себя! Хотя нет, в то время, когда создавалась эта группа, под моим именем уже начал работать твой дружок… Этот кретин, как и все остальные, поверил в то, что во время взрыва в ювелирном магазине погиб Крот, вот и решил примерить на себя шкуру вора – спер компромат, собрался грабить банк. А ведь все эти дела начинал я, и только я! И, значит, только мне все и должно было достаться.
– Этого не может быть…
Полковник еще на шаг приблизился ко мне, я снова отступила назад.
– Как вы могли?
– Очень просто! А ты что думала? Как бы Крот мог стать таким неуловимым, если бы не был ментом? Откуда бы он получал доступ к системам безопасности магазинов и контор, как бы он выбирался из ловушек? Всегда и везде выручало звание полковника! И у меня никогда не было никаких напарников! Я действовал только в одиночку! Я один смог провернуть такие дела… И еще больше бы сумел сделать, если бы не твой кретин дружок! Все так отлично шло… Этот взрыв, официальное заявление о гибели Крота. Все было мне на руку, тем более что я собирался провернуть самое свое грандиозное мероприятие – ограбить тарасовский банк. И тут выискался твой кретин дружок! Спутал мне все карты, стал везде мелькать и называться моим именем! За одно это мне хотелось его задушить. А потом я еще узнал и о том, что он первым заполучил глаголевский компромат! Можешь представить, что я тогда испытал? А потом мне предложили возглавить группу по поимке неуловимого Крота, а точнее, этого кретина, который даже понятия не имел о том, что такое воровское ремесло! И я понял, что это мой шанс…
– Вы решили посадить его за решетку?
– Да я просто мечтал, чтобы он оказался в тюрьме. Но для этого его нужно было действительно поймать на ограблении. Правда, было несколько проблем – этого олуха по всему городу гоняли люди Глаголева, да и шансы проникнуть в банк у такого недотепы были равны нулю. Ему нужен был помощник, но вместе с тем этот человек должен был быть на моей стороне…
– И тогда вы и решили предложить поучаствовать во всем этом мне.
– Совершенно верно. Теперь ты понимаешь, сколько сил я потратил на то, чтобы этот дружок оказался за решеткой, а я получил компромат?
Я только сдавленно кивнула. Полковник оскалился.
– Хорошо, что понимаешь. – Он еще на шаг приблизился ко мне.
Я отступила назад, натолкнулась на стену и остановилась. Дальше бежать было некуда…
– Ну, раз ты все понимаешь, то наверняка скажешь мне, где спрятан компромат?..
Я отрицательно покачала головой.
– Что это за фокусы, моя дорогая? Где компромат?
– У меня его нет.
– Но ты ведь знаешь, где он, – полковник снова недобро оскалился.
– Она не знает, зато я отлично знаю. – Из-за бетонной плиты вышел Сергей.
Ольшанский развернулся к нему. Этого мгновения мне было достаточно, чтобы выхватить из-за пояса пистолет.
– Стоять на месте! – скомандовала я.
– Ах вы, твари! Сговорились!
Ольшанский заметался на месте.
– Брось пистолет!
Полковник прижался к стене. Я только и успела сделать шаг вперед, в следующую секунду Ольшанский вскинул руку с пистолетом и прогремел выстрел.
То, что пуля попала в меня, я так и не поняла. Просто вдруг стало трудно дышать, а потом кто-то выключил свет.
– Ну, пару дней ей еще придется побыть здесь, – донесся до меня незнакомый голос.
– А с ней точно все в порядке? – Уже другой голос.
– Уверяю вас, ранение легкое.
– Зачем тогда ее здесь так долго держать? – вступил в спор третий голос.
Потом что-то заговорил первый голос. Затем – второй. Они жужжали, как мухи, и у меня начала болеть голова. «Нужно немедленно сказать им, чтобы они замолчали!» – подумала я. Но для этого нужно было открыть глаза, встать…
Я с трудом разлепила веки и поводила по сторонам взглядом. Белый потолок, белые стены, незнакомый дядька в белом халате рядом со мной… Я в больнице?!
– Женечка, пришла в себя? Ну, как ты? – из-за спины врача вынырнул Терешков.
– Как я здесь оказалась?
– Женечка, ты не помнишь? В тебя стреляли… – На этот раз в поле моего зрения оказался Сергей.
– Я вас оставлю, можете поговорить, только недолго, – предупредил врач и быстро скрылся за дверью.
Я тут же попыталась сесть, но смогла только чуть приподняться на подушках – по телу разливалась свинцовая тяжесть, а внутри что-то болело.
– Врач сказал, что пуля повредила только ребро. Что, так плохо? Позвать кого-нибудь?
– Нет, – помотала я головой.
– Через несколько дней уже все пройдет, и тебя обещали выписать.
– Хорошо бы, если так.
– Женька, прости, это из-за меня все… – каялся Сергей.
– При чем здесь ты? Это Ольшанский в меня стрелял, – сказала я и только тут сообразила, что произошло. – Ольшанский!!! Это он – Крот! Он пришел за мной на стройку! Он, а не… – Я осеклась, поймав на себе внимательный взгляд Мишки.
– Успокойся, я уже все знаю.
– Я рассказал, как мы для него ловушку раскинули, да только попался в нее совсем не он… – пояснил Сергей.
– А где Ольшанский? Вы его поймали? Что вообще произошло на стройке?!!
Мишка придвинул к кровати стул, присел на него:
– Конечно, я и предположить не мог, что вам придет в голову мысль, будто я Крот. Но то, что в этом деле не все так гладко, я сразу смекнул, – начал он рассказ. – И арест племянника Глаголева, и уж тем более его самоубийство выглядели во всей этой истории уж больно… странно. То, что он наркоман, то что с бухты-барахты решил во всем признаться. Ну никак не мог этот тип, на все готовый ради дозы, быть профессиональным вором. Куда больше он походил на подсадную утку.
– Вот и мы так решили! – поддакнула я.
– Да, а еще вы решили, что Крот – это я.
– Ну, прости, просто все было одно к одному – только ты знал о той готовящейся засаде на вора… Честно говоря, до сих пор не могу понять, как Ольшанский разгадал наш замысел. Ведь это он прислал вместо себя родственника Глаголева?
– Он, – кивнул Терешков.
– Так как он узнал?
– Видишь ли, в чем дело, когда Ольшанский понял, что его место занял другой, то, скорее всего, первым его желанием было прийти домой к Сергею и убить его. Как вариант, он мог его припугнуть – назваться своим настоящим именем, предъявить документы полковника. Но на тот момент этого уже нельзя было сделать. Догадываешься почему?
– Нет.
– Я уже успел получить компромат Глаголева и вовсю вел работу по подготовке к ограблению банка, – заговорил Сергей. – Просто позвонить мне в дверь и заявить: «Дружок, отдай мне то, что случайно украл вместо меня!» – Ольшанский не мог.
– Согласна, не мог.
– Но и оставить все так, как есть, – позволить другому вести свои дела, захапать все деньги – он тоже не мог, – продолжил Миша. – Именно в этот момент, когда Ольшанский находился в полном смятении, толком еще не представляя, как поступить, ему и предложили возглавить группу по поимке Крота…
– Да, я помню, он говорил мне об этом там – на стройке…
– Вот… И у Ольшанского мигом появился план, как можно разом решить все проблемы. Он мог вернуть себе компромат Глаголева и упрятать Сергея за решетку. Прогорал он только с одним делом – ограблением банка. Но полковник предполагал, что компромат, собранный Глаголевым на «тарасовских шишек», вполне может окупить этот пробел. И для него стало важным лишь одно – получить этот злосчастный компромат. Но за Сергеем по всему городу носились люди Глаголева… У самого Ольшанского на хвосте висел весь отдел, желающий упрятать обнаглевшего Крота за решетку; и попадись мошенник им в руки, компромат автоматически стал бы достоянием всей милиции. В общем…
– В общем, для того, чтобы ничего этого не произошло, Ольшанский и предложил поучаствовать во всем этом деле мне!!!
– Да.
– Я-то соглашалась работать не на весь отдел, а вызвалась помочь лишь полковнику, как другу семьи и человеку, который и меня не раз выручал.
– Вот именно.
– А еще я была готова защищать самого Сергея от нападок глаголевской ватаги.
– Вот-вот… Но и это еще не все. Помнишь, как полковник предложил тебе выманить Крота из его логова, сказал, что у него в наличии есть дом, где вы можете пожить, находясь под постоянным наблюдением его людей.
– Конечно, помню! Было такое! В самом начале, когда я еще только-только свела знакомство с Сергеем и он предложил мне работать телохранителем!
– Так вот, никакие люди из отдела, который занимался поимкой Крота, не вели слежки за этим домом!
– Но…
– Когда я рассказал одному из ребят этого отдела о доме, где мы устроили ловушку для Крота, знаешь, какая была у него реакция? – Терешков выдержал паузу. – Он покрутил пальцем у виска и сказал, что ничего об этом доме не знал, полковник никогда не давал распоряжений следить за этим пригородным объектом. Более того, по сути, Ольшанский перестал привлекать к ведению этого дела кого бы то ни было с тех пор, как этим стала заниматься ты.
– Но как же…
– Что?
Я покосилась на Сергея, вздохнула – видно, придется сознаться.
– В том доме были установлены камеры. Я обнаружила их в первый же день, как мы там поселились. И решила, что…
– Что это полковник побеспокоился о тебе. Создал все условия, чтобы тебе жилось спокойно – и наряд ОМОНа за тобой и Сергеем хвостом ходит, и в доме все под наблюдением. Да?
– Да, – кивнула я.
– А Ольшанский на самом деле сделал это только для того, чтобы следить за Сергеем. Он надеялся увидеть, где тот прячет глаголевский компромат!
– Что?!!
– Теперь ты понимаешь, откуда Крот знал, что в том доме ничего нет, а все ваши слова не более чем ловушка? Он просто вел постоянную слежку в этом доме и точно знал, что Сергей не прятал там никаких документов! Ясно?
– Нет, не ясно!
– Что не ясно?
– Откуда Ольшанский знал Романа Глаголева? Что их связывало?
– Это отдельная история…
Я вопросительно уставилась на приятеля.
– В общем, полгода назад поступило распоряжение сверху… Если в двух словах, то районным отделам милиции предстояло устраивать рейды по ночным клубам. Вот во время одной из таких облав Ольшанский и поймал племянничка Глаголева. Мало того, что он был сам под дурью, так еще и в карманах куртки у него был порошок для распространения. Тянуло это года на два как минимум, и спасло парнишку только то, что при нем был паспорт. Ольшанский мигом сообразил, что перед ним племянник Глаголева, и предложил ему сделку: он отпускает его, но взамен на одну маленькую услугу…
– Он попросил украсть компромат у Глаголева и передать ему?!
– Верно.
– Второй раз Ольшанский обратился к Роману Глаголеву, когда понадобилось сыграть подсадную утку, выступить в роли Крота… Могу предположить, что он просто запугал парня тем, что расскажет Глаголеву о том, какую подлость совершил его родственничек, когда выкрал компромат. Вполне возможно, эти угрозы он пустил в ход и когда заставлял его писать предсмертную записку…
– Так это тоже устроил Ольшанский?!
– Доведение до самоубийства тянет еще лет на пять, а Ольшанскому и так грозит суровый приговор. Так что в этом он не сознается. Впрочем, достаточно того, что он уже сказал… Кстати, в том, что твою машину взорвал он, полковник уже сознался. Рассчитывал, что после того, как Сергея арестуют, ты будешь лишней. И знаешь слишком много и, не ровен час, снова начнешь всем рассказывать, что Сергей вовсе не Крот.
– Значит, мне просто повезло…
– Тебе очень повезло! Если бы ты все же решила сдать Сергея…
Я обернулась к Сергею.
– Теперь, думаю, дело Крота пойдет быстро, – продолжал говорить Терешков, но я слушала его уже вполуха. – От тюрьмы ему точно не отвертеться. Но, помимо него, на скамье подсудимых может оказаться и еще один человек.
– Да, и кто же?
– Глаголев. Правда, я сначала решил довести дело Крота до суда, а уж потом пускать в ход материалы против Глаголева.
– А что у тебя на него?
– Как что? Его же собственный компромат. Наверняка он не раз уже им пользовался – одних запугивал, других шантажировал. Если найти этих людей и заставить их давать показания против этого прохиндея, то и ему тюрьмы не избежать. Но за это я возьмусь потом. Пока компромат пусть побудет у вас.
– У нас? – Я снова глянула на Сергея.
Он лишь подмигнул мне в ответ.
– А-а-а… Ну, да. У нас.
– Сергей сказал, что компромат вы сдали в камеру хранения. Пусть он пока там и остается. Будет время – обязательно просмотрю этот материальчик…
– Хорошо, – кивнула я и перевела взгляд на Сергея.
Может, я и не права, но ведь мы напарники…