Глава 11
Сработал рефлекс, я пригнулась и застыла на месте, ожидая развития событий. Фигура не шевелилась, да и вообще ничто не подавало никаких признаков жизни в тихую безветренную августовскую ночь.
Долго так продолжаться не могло, не целую же вечность мне торчать на чужом дачном участке.
Я распрямилась и сделала уверенный шаг вперед!
Дьявол! Это было обыкновенное чучело, которым садоводы пытаются отпугивать пернатых. А я уже хотела нанести свой полусмертельный удар в область живота. Представляю, как бы это выглядело: треск перебитого бруса, шумное падение, сопровождающееся оглушительным скрипом, и сломанные стебли кабачков. Американский боевик, да и только…
Я вернулась к Александру, волоча за собой огородного монстра и задевая концом палки, на которую тот был насажен, за кустики крыжовника, росшего вдоль дорожки.
— Что там у тебя? Артиллерийское орудие времен гражданской войны? — нарочито бодрым голосом спросил мой раненый клиент.
— Что-то вроде того, даже лучше. Ловушка для дураков. Так что все хорошо, только снимай свой пиджак, — полушепотом ответила я.
— Зачем? Меня знобит. Прямо наизнанку выворачивает… — голос был уже не таким бодрым.
— Ничего, — я попыталась утешить Александра. — Скоро будешь нежиться в тепле и комфорте, только раздевайся быстрее. Хорошо, что у тебя рубашка синего цвета, она будет не так заметна на фоне пышной зелени.
— Что там у тебя? — настаивал фээсбэшник. — Трудно ответить, что ли?
— Да чучело огородное, неужели непонятно.
Тот замолчал. Потом неуверенно произнес:
— Честно говоря, понятно, но не совсем.
Я чуть ли не силком стащила с Александра пиджак и натянула его на Страшилу поверх его собственного одеяния, которое состояло из какого — то плаща и кучи тряпок, очевидно, для придания определенной формы. Боковые планки, торчавшие перпендикулярно и служившие для обозначения рук, пришлось обломать, чтобы они висели вдоль «тела», иначе невозможно было надеть пиджак.
— Что ты хочешь сделать? — спросил мой клиент.
— Выбросить его на дорогу, — просто ответила я.
— Зачем, позволь узнать? — не сдавался тот.
— Затем, чтобы ты спросил, — съязвила я.
— Понятно… Как говорится: «Вопросов больше не имею…»
— Ты сам-то как — в форме? В смысле: руками махать можешь? Ради самообороны?
— Справимся.
— Давай-ка, друг мой, для начала сделаем перевязку.
Из аптечки были извлечены бинты и марлевая подушечка. Я наложила плотную повязку, даже толком не рассмотрев, какого рода была рана. В темноте этого не увидишь, придется подождать до утра и сделать более обстоятельное обследование.
Затем я подтащила пахнущее прелой травой чучело к калитке, снова размотала проволоку и вытащила его на улочку. Оттащив чучело метров на пятьдесят вперед, я уложила его поперек дороги, на две чуть вдавленные колеи. Вернувшись на участок, я сказала:
— Все в порядке, можно ждать хороших вестей. Или наоборот, там посмотрим…
— Будем надеяться, что новости будут неплохие.
Александр проверил, в патроннике ли последний патрон, и засунул пистолет за пояс брюк, предварительно поставив его на предохранитель.
— Кстати, — заметила я, — у бандитов можно забрать оружие, оно не табельное, как у милиционеров, так что искать не будут, да и криминал с нашей стороны не такой уж и великий. Если получится, конечно.
— Согласен, — сказал Александр. — Без стволов нам не обойтись, придется рискнуть. С одним патроном я чувствую себя голым при большом скоплении народа.
Ждать пришлось недолго. «Ауди» возвращалась с патрулирования той же дорожкой, ехала еще медленней, чем раньше. Мы лежали на грядке с уже давно отплодоносившей клубникой и чувствовали себя неуютно.
Когда машина бандитов поравнялась с нами, мы уткнули головы в пахнущую навозом землю и подождали, пока она проедет мимо.
«Ауди» остановилась, когда приблизилась к лежащему на земле чучелу, и долго стояла, прежде чем мужики, сидящие в машине, рискнули вылезти наружу, чтобы посмотреть, что происходит. Мы уже были позади машины, покинув участок и, пригнувшись, перебежав поближе. Вернее, бежала я, а Александр потихоньку ковылял.
Из «Ауди» вышли трое мужчин, водитель остался на своем месте. Бандиты стали медленно приближаться к лежащему серому пиджаку в белую полосочку.
— Сначала водила, — сказала я шепотом.
Мы разделились. Я шустренько поползла с левой стороны, Александр, еле-еле, с правой. Поравнявшись в дверкой водителя, я быстро поднялась, стараясь не наделать шума, и нанесла мощный удар локтем в висок сидящего мужчины через открытое окно. Хорошо, что сейчас лето и никто не поднимает стекла.
Водитель охнул и обмяк, а потом тихо сполз вниз.
Есть!
Теперь мы были готовы к более решительным действиям. Одновременно с Александром мы бросились на ничего не подозревавших бандитов, которые медленно направлялись к непонятной фигуре, лежащей поперек дороги. Вернее, они подозревали, что впереди какая-то наколка, но не ожидали нападения сзади.
Двоих мы вырубили сразу. Своему «объекту» я нанесла удар в район четвертого позвонка, но не смертельный, чтобы на меня не повесили убийство.
Александр сразил своего «оппонента» ударом в голову, и тот отлетел вперед, падая прямо на то самое чучело, ради которого бандиты вышли из автомобиля. Вот так они и встретились — и были счастливы от общения друг с другом.
С третьим было сложнее. Он успел передернуть затвор своего «узи» и направить его в сторону моего клиента. Смертельную очередь предотвратило только то, что я успела подобрать у лежащего на земле бандита пистолет и воткнуть его в шею номера третьего.
— Только попробуй, и тебе конец, — зловеще произнесла я. — Медленно опусти автомат на землю.
Как ни странно, но тот послушался, оружие легло на песчаную дорогу, а потом я этим же пистолетом вмазала парнишке по затылку, пусть отдохнет.
— Порядок, — сказал Александр. — Я все думал — получится ли… Какая-то неуверенность появилась у меня…
— Принцип внезапности, — ответила я. — Однако надо убираться, не то дружки подумают, чего это так долго машина стоит на дороге с зажженными фарами.
— Так надо погасить их.
Александр полез в салон. Там все еще валялся водитель. Мы его выволокли наружу.
— Двигатель не глуши! — напомнила я.
— А ты что собираешься делать?
— Нельзя же их оставлять просто так, надо замести следы.
Первым делом мы убрали чучело с чувством огромной благодарности за неоценимую помощь в деле борьбы с преступным элементом. Я даже вернула его на место, предварительно стащив серый, в тонкую белую полоску, пиджак, потому что Александр настоял на этом.
— Извини, я его еще поношу пару лет.
Бандитов мы скрутили кусками крепкой бечевы, которую обнаружили в багажнике «Ауди», только вместо кляпов пришлось использовать обрывки тряпья с чучела, больше под руками ничего не нашлось. Запах, правда, был специфический, но ничего, потерпят.
Мы затащили мужиков на тот же участок, на котором планировали нашу операцию, и положили рядом с огуречной плантацией. Вот вам, хозяева, мол, еще четыре огурчика, используйте их в свежем или малосольном виде.
Я замотала калитку проволокой, поспешила к машине и забросила на заднее сиденье свою дорожную сумку. Александр уже сидел на месте водителя.
— Может быть, не обязательно было над проволокой колдовать? — спросил он. — Времени у нас в обрез, как бы архаровцы не начали искать своих.
— Мой принцип — взял, так положи на место, — сказала я, бухаясь на сиденье пассажира. — Тебе раненая нога позволит машину вести?
— Сменишь меня, когда устану.
Я посмотрела на индикатор топлива — стрелка была почти на нуле, но красная лампочка не горела, наверное, бензина было вполне достаточно, чтобы проехать еще пару десятков километров, что нас очень устраивало.
Видимо, этой ночью поспать не удастся, потому что, как говорится, человек предполагает, а господь располагает.
Александр развернул машину на узкой дорожке, сминая чью-то проволочную изгородь по правой стороне. Включив ближний свет, он медленно двинул машину через дачный массив.
— Странно, что не видно сторожей, — сказала я.
И словно сглазила. Мы проехали метров пятьсот — и тут откуда-то из боковой улочки выбежали две собаки-овчарки, черные, как шахтеры, только что появившиеся из забоя, и стали бросаться на машину с громким лаем. Мы тут же подняли стекла, оставив небольшую щелку, чтобы не задохнуться от жары, и увидели двух мужчин с охотничьими ружьями, в довесок ко всем неприятностям, вместе взятым.
Они отогнали собак, прикрикнув на них, те тут же отбежали в сторону и уселись.
— Вы куда направляетесь? — спросил один из охранников, одетый в форму донского казачества.
— Заблудились, — ответил Александр, опустив стекло. — Хотим как можно быстрее выехать отсюда.
— И куда направляетесь?
Клиент назвал какой-то населенный пункт, названия которого я так и не запомнила, слишком мудреное оно было, что-то вроде Кирдим или Курдям, язык сломаешь от этих исконно русских слов.
— Что, дороги другой не нашлось? — спросил сторож. — У нас тут три поселка друг на друге, полночи будете выбираться. Лучше поворачивайте обратно.
— Там мы уже были, — спохватился Александр. — Хотим выехать с противоположной стороны.
Тем не менее нам показали дорогу, и «Ауди» поползла дальше, рискуя переехать какого-нибудь ежика, выбежавшего на дорогу.
Ежик нам не попался, а вот колдобин и всякого рода ям было достаточно. Александр молча сносил это, ни полусловом не намекнув, что ему уже все осточертело и он с удовольствием пойдет дальше пешком. Я сидела рядом и тоже молчала.
Но вскоре мы выбрались из этого дачного массива, переехав последнюю трубу, наполовину вкопанную в землю, взобрались по какому-то крутому подъему и очутились на просторах заброшенной русской пашни.
— Тебя сменить? — спросила я. — Представляю, как паршиво себя чувствуешь, когда приходится нажимать на педаль больной ногой.
— Если можно… Сама не устала, Женя?
Надо же, заботливый какой. Мне даже было приятно, что кто-то задумался о моем самочувствии.
Машина остановилась, мы поменялись местами и снова поехали вперед, куда глаза глядели, в этой темноте. Наверняка бандиты оставили — пока — попытку отыскать нас, а вот с рассветом здесь будет целый полк отморозков, которые начнут вламываться в чужие дачи и чинить беспорядки. Вполне возможно, что этим займется милиция, хотя она вряд ли встает так рано, у ментов зарплата поменьше, чем у бандитских прихлебателей. Вот будет сюрприз, когда они обнаружат пропажу машины и вместо нее наткнутся на четырех связанных дружков.
Воплей, матерщины и обещаний вырвать нам кишки будет достаточно, можно не сомневаться.
— Слушай, бензин кончается, красная лампочка горит, — сказала я.
— И что будем делать? — вздохнул Александр.
— Не знаю… Ты не в курсе, где-нибудь поблизости есть заправка?
Ответом на мой вопрос было гробовое молчание. Я поняла, что сказала глупость: никому еще в голову не пришло построить в чистом поле заправочную станцию. Медленно и как можно незаметнее я повернула голову в сторону Фролова, который опустил на грудь голову и закрыл глаза…
Минуты шли, а мы ползли на второй передаче, даже сами не зная, по какому маршруту.
Мы поравнялись с речушкой, дорога пошла влево вдоль крутого берега, внезапно движок взревел, затем стих, и машина остановилась.
Дремавший доселе Александр пробудился, тут же открыв глаза.
— Что случилось? Почему остановилась?
— По-моему, бензин кончился, — произнесла я, не убирая рук с рулевого колеса.
Я попыталась запустить движок снова и снова, но стартер работал вхолостую.
— Здорово, — произнес Александр. — Что будем делать?
— Идти пешком, больше ничего не остается, — предложила я. — Только я боюсь за тебя, выдержишь ли…
— Черт…
И все-таки нам пришлось выползать из машины, потому что деваться было некуда.
— Что-то надо делать с автомобилем, — сказала я.
— Что конкретно?
— Его же будут искать, поэтому надо принять необходимые меры, чтобы спрятать его.
— Разобрать на части и закопать в песке? — с иронией в голосе спросил Александр.
— У меня есть идея получше, — произнесла я.
— Какая?
— Надо сбросить машину в воду, только и всего. Не слишком бредовая идея, как думаешь?
— Загрязнить окружающую среду? — то ли пошутил, то ли действительно не одобрил мою мысль Фролов.
— Лучше загрязнить ее автомобилем, чем нашими трупами, — заметила я.
Сработало. Стоит только упомянуть о бренности нашего бытия, как все вопросы мигом исчезают.
— Тогда давай подтолкнем. И побыстрее!..
Мне нравится, когда мужчины соглашаются на мои предложения.
Поставив рычаг передач в нейтральное положение, мы начали операцию по сокрытию следов. Я встала у левой дверцы, работая рулевым колесом, чтобы машина падала туда, куда нужно нам, а не куда хочется ей, одновременно мне пришлось толкать автомобиль, навалившись на стойку дверки.
Александр уперся руками в багажник, исполняя роль бульдозера. С трудом передвигая ногами, он являл собой главную толкающую силу. Надо сказать, что «Ауди» была довольно послушна нам, видимо, смирилась со своей участью утопленницы и шла легко.
«Ауди» скользнула под откос и скрылась в темной воде. Бесшумно и быстро. Стекла дверок были опущены, и вода тут же заполнила внутренности автомобиля, заставляя его погружаться в воду.
— Молиться не будем, — сказала я. — Только бы не было большого ущерба окружающей среде. Интересно, у «Ауди» кузов с оцинковкой или как?..
— Скоро там поселятся раки, а багажник облюбует щука, — задумчиво произнес Александр.
— Если сумеет его открыть. Кстати, ключи надо тоже выбросить.
— Не торопись, — клиент забрал у меня брелок.
— Что ты хочешь сделать? Это же улика. Если ключи найдут при тебе, то будет маленький скандал с большими последствиями, — забеспокоилась я.
— Когда все закончится, попробую вернуться и вытащить машину. Бандитам она уже вряд ли понадобится.
— А как же документы? Не думаю, что с ними все будет так просто.
— Контора поможет, выправим ксиву — и все будет хорошо.
— Сомневаюсь, что ты потом найдешь эту речушку. Сейчас темно, хоть глаз коли, никаких ориентиров не видно.
— Найдем, не сомневайся… Только не вздумай опередить меня.
Я насупилась. Александр почувствовал это и произнес:
— Шутка… Если хочешь, приезжай сюда первой и поднимай машину со дна, я возражать не буду.
Я промолчала. Каждый ищет выгоду, даже там, где ее меньше всего ожидаешь.
И мы двинули вдоль по проселочной дорожке подальше от этого места. Главное было не заблудиться, не то начнем ходить по кругу и придем опять к крутым парням со злобным характером.
Скоро начало светать. Мы прошли уже несколько километров, от утреннего озноба зуб на зуб не попадал. Я расслабилась, чтобы не дать холоду пронизать меня с ног до головы. Александр же был весь в поту, уж не знаю, холодном или горячем. Я видела, как трудно ему было двигаться с раной на бедре. Она была перевязана, но постоянно кровоточила, и это доставляло Александру беспокойство. Но он не скулил, а просто шел, стиснув зубы.
— Может быть, отдохнем? — спросила я. — Надо бы немного поспать, не то все силы уйдут.
— Черта с два заснешь при таком холоде, — ворчал Александр. — Сейчас бы завалиться на какую-нибудь ферму, выпить горячего молока или, в крайнем случае, самогонки, черт бы ее побрал… Положить кусок бекона на ломоть хлеба… Пару сваренных яичек и свежий помидорчик…
— Вспомни присягу, товарищ, — настаивала я. — Стойко переносить все тяготы и лишения военной службы, а мы, считай, не просто на службе, мы на войне.
— Когда это было, — скривился он. — Молодые пацаны, срочники… Тогда к армии по-другому относились, не то что сейчас. Принятие присяги было, как праздник: куча родственников, мамочкины поцелуи, служили и не думали, что придется стрелять в своих же. Вот она — гражданская: бандиты против мирного населения. Кто кого перебьет, кто останется в живых. Паскудство одно.
Я молчала, потому что знала, что весь этот бред — следствие ранения. Пусть пустякового, но тем не менее дающего о себе знать.
Мы оказались среди насаждений картофеля, капусты и моркови, однако это нас радовало мало, хотелось спать.
Мы нашли раскидистое дерево, под которым была уютная ложбинка, как раз для того, чтобы можно было улечься двоим беглецам и скоротать пару часов. Хоть немного поспать, а там будет неизмеримо легче, чем если бы ты не спал всю ночь.
Мы бросили под головы мою дорожную сумку и улеглись прямо на земле, прижавшись друг к другу. Сон пришел тут же, потому что секунды были на вес золота, и организм, независимо от нашего желания, сознавал это.
