Глава 5
Пообедав, мы приняли единственное правильное решение — навестить владельцев фирмы «Техно-Класс-Тарасов». На этот раз я намеревалась подойти к делу основательно. То есть тщательно разведать обстановку, выяснить, чем фирма занимается, подумать, как лучше прикинуться потенциальными клиентами фирмы.
Для этого я позвонила своему старому доброму знакомому — бизнесмену Андрею Кучинскому. Что касается бизнес-тусовки и тарасовского предпринимательства, он знал о них все и вся. Сам Андрей работал в фирме, занимающейся размещением рекламы на щитах.
Андрей назначил встречу на пять часов вечера в ресторане «Золотые крылья». Я надеялась, что он предоставит нам необходимую информацию.
Без пятнадцати пять мы ждали у «Золотых крыльев». Кучинский приветствовал нас у входа в ресторан. Это был представительный, вечно улыбающийся мужчина с аккуратно подстриженными усиками. Кучинский галантно поприветствовал нас и пригласил пройти внутрь.
Андрей заказал для нас места в отдельном маленьком, очень уютном зале. Несмотря на наши протесты, он заявил, что сам оплатит ужин.
Осведомившись, как у друга дела и поболтав на отвлеченные темы, я решила перевести разговор в запланированное русло.
— Я вот что у тебя хотела спросить, Андрей. Что ты можешь сказать по поводу фирмы «Техно-Класс-Тарасов»?
— Занимается поставкой электронной техники из-за рубежа. Сейчас фирма на грани банкротства. Ее владелец совершил ряд глупых и совершенно бессмысленных, на мой взгляд, поступков. В частности, упустил несколько выгодных контрактов. В результате их заключила другая фирма, «Электроник-Бизнес-Интернейшнл». А так они не могли и тягаться с «Техно-Класс-Тарасов». Просто прогорели бы, не выдержав конкуренции. В итоге же сгорела интересующая вас фирма. Ее владелец в результате всего этого влез в долги. Ходят слухи, что фирма растратила бешеную сумму денег неизвестно на что. А зачем вам все это?
— Ну, Андрей, ты знаешь, у меня всегда есть свои секреты.
— Да знаю уж.
— А как зовут владельца «Техно-Класс-Тарасов»?
— Антон Иванович Горлинков.
— Слушай, а как можно наилучшим образом прикинуться потенциальными клиентами фирмы, чтобы выведать нужную информацию?
— Опять за старое? Совмещаешь работу с практикой частного детектива? — усмехнулся Кучинский.
— Что-то вроде того.
— А вы прикиньтесь представителями какой-нибудь мелкой фирмы из отдаленного провинциального городка. Во время предварительной беседы Горлинкова, скорее всего, обдурить удастся. Дальше — смотрите сами.
Еще несколько вопросов, и мы вернулись к прежнему беззаботному диалогу ни о чем. Андрей продолжал заказывать изысканные блюда, поить нас отменным вином. В конце концов он, как и обещал, оплатил счет, и мы отправились домой обдумывать план действий.
* * *
Центральный офис фирмы «Техно-Класс-Тарасов» находился неподалеку от набережной, на проспекте Ленина. На этот раз вышло так, что секретарша по какой-то причине сразу пропустила нас к директору фирмы. Видно, дела здесь были действительно плохи, клиенты требовались срочно. Судя по всему, начальство строго-настрого наказало обращаться с потенциальными компаньонами наивежливейшим образом.
Горлинков оказался худощавым мужчиной лет сорока пяти с белоснежной сединой на висках. Лицо его было мрачным, под глазами — огромные мешки. Видно, он глубоко погряз в своих проблемах. Однако, увидев нас, Антон Иванович сделал отчаянную попытку улыбнуться.
— Чем могу быть полезен? — осведомился он.
— Мы — представители бараковской фирмы «Светлячок», — безбожно врала я. — У нас имеется сеть магазинов по городу. Мы торгуем электроникой.
— Значит, вам нужна техника?
— Да.
— Но хочу сразу оговориться: у нас она не дешевая, — заметил Антон Иванович.
— А можно знать примерные цены на оптовые партии товаров?
— Конечно.
Горлинков принялся знакомить меня с ценами, пересыпая речь специальными терминами. Половина его слов оказалась для меня непонятной, но из того, что я услышала, сделала вывод, что цены — просто заоблачные.
— Это чересчур дорого, — резюмировала я, честно играя роль.
— Да. Но и товар у нас высокого качества.
— Нам придется продавать еще дороже, и народ не будет у нас покупать по таким ценам. Я слышала, у вас все дешево…
— Так было раньше. А что касается народа, то ввиду дефицита, который может наблюдаться в провинциальном городе…
— Антон Иванович, сейчас далеко не то время, чтобы даже в провинциальном городе речь шла о дефиците.
И тут я догадалась, как можно заставить Антона Ивановича выдавать нужную информацию, не раскрывая своих карт.
— У вашей фирмы проблемы? — спросила я.
Горлинков побледнел.
— Вы прекрасно знаете, что я не буду отвечать на ваш вопрос.
— Дело в том, что мы могли бы вам помочь. У нас есть связь с людьми, которые за определенную сумму, весьма, кстати, приемлемую, решают проблемы…
— Вы намекаете…
— Да.
Антон Иванович колебался. Об этом говорил весь его вид.
— Нет, — наконец ответил он. — Нет. Признайтесь, вы на самом деле торгуете электроникой или сказали это так, для затравки разговора, а пришли потому, что услышали про проблемы моей фирмы?
Я понимала, что врать дальше бессмысленно. А потому сказала:
— Да, вы правы. Ну так что?
Горлинков снова заколебался. Потом он тряхнул головой и повторил свой ответ:
— Нет. Извините, но нет. Если вам больше нечего сказать…
— Подумайте хорошенько!
— Уже подумал. Нет.
Я вынула из сумочки ручку и записную книжку, вырвала из последней листок, записала там свой телефон и протянула его Антону Ивановичу.
— Вот. Если что, вы можете позвонить по этому телефону.
— Спасибо, но я уже все решил.
— В таком случае — всего хорошего!
— До свидания!
Когда мы покинули офис фирмы, Дмитрий Алексеевич задал мне вопрос:
— Может, стоило объяснить ему прямо, в чем дело, и вызвать на откровенный разговор?
— Не знаю. Но в конце концов мы всегда можем предпринять такую попытку. Просто мне кажется, что это не будет иметь результата. А так он может клюнуть.
— Вы думаете, он позвонит?
— Видно будет.
* * *
Однако в тот вечер никто не позвонил. И на следующий день ничего не произошло. Мы ждали событий, но их даже не намечалось.
Утром десятого мая наша команда отправилась в дачный поселок. Дмитрий Алексеевич посчитал разумным порасспрашивать у соседей, что здесь происходило без нас. За тот день, что мы отдыхали от экстремальных событий, Дмитрий Алексеевич удосужился заглянуть в авторемонтную службу, где оставлял машину несколько дней назад. Автомобиль ему вернули как новенький.
Мы нарочно проехали мимо дома Рудникова. И вот там нас ждал сюрприз. Серый «Москвич» стоял рядом с забором, за которым происходили таинственные события.
— Давайте проследим за машиной, — прошептал Дмитрий Алексеевич.
— Это опасно, — заметила я.
— А мы поступим по-хитрому. Мы объедем поселок с другой стороны и выберемся на трассу. Спрячем машину где-нибудь в кювете и будем ждать.
— Можно попробовать, — согласилась я. — Вы запомнили номера?
— Да.
— Тогда поехали. Только давайте сделаем так, чтобы это осталось незамеченным.
— Попробуем.
Мы погнали машину мимо дачных домиков. Улицы казались безлюдными. Видимо, все пребывали в постоянном страхе.
Вскоре мы остановились на трассе. Дмитрий Алексеевич выбрал участок обочины, где располагалось несколько пышных кустов. Там мы и спрятали машину.
Часа два мы провели в ожидании. Потом со стороны поселка наконец показался «Москвич» с нужными нам номерами. Водитель, по-видимому, никуда не спешил. Машину вел медленно. Мы переждали некоторое время, а потом также не спеша поехали вслед.
«Москвич» направлялся в Тарасов. Мы держались на достаточно большом расстоянии, так как риск оказаться замеченными был велик. Хотя на трассе машины чаще следуют рядом друг с другом, чем в городе, постоянно перегоняют и отстают, непрерывное пребывание в поле зрения объектов может привлечь нежелательное внимание.
Несчастье случилось за пятнадцать километров до Тарасова. «Москвич» неожиданно резко свернул в сторону, а потом оттуда прогремел выстрел. Мы наступили на те же грабли. Я выхватила пистолет из кобуры и попыталась пробить шину противника, но промахнулась. В этот момент неприятель пробил правую переднюю шину нам. Семененко отчаянно завращал рулем, нажал на тормоза. Наша машина замерла посреди дороги. В этот момент завизжала милицейская сирена. «Москвич» резко вырвался вперед. Вскоре он скрылся из вида.
К нам подъехали представители охраны правопорядка. Сержант милиции поздоровался, показал свое удостоверение и потребовал объяснения. В конце концов нам пришлось проехать в участок. Вскоре нас, впрочем, высвободили, не без вмешательства Солдатова, которому сотрудники милиции любезно позволили мне позвонить. Солдатов приехал в участок самолично, все объяснил коллегам, а потом согласился пробить номера.
Мы оставались в участке до тех пор, пока Солдатов не выполнил своего обещания. Однако тут нас ждало разочарование. Сергей сообщил, что подобных номеров никогда не существовало, они оказались поддельными.
Домой мы вернулись, как обычно, ни с чем. Однако план дальнейших действий мы выработали уже по дороге. Я слышала, что на Сенном рынке у торговцев можно выведать много полезной информации, так как в народе его называли «черным». «Черный» он, конечно, не целиком и полностью, но раздобыть информацию о людях, занимающихся изготовлением поддельных номеров, там, наверное, несложно.
* * *
Так мы и поступили одиннадцатого мая. Честно говоря, Сенной рынок вызывает у меня неприятнейшие ассоциации. Он ужасно захламлен, проходы между прилавками завалены грудами мусора. Отовсюду слышатся грубые возгласы, ругань. Разобраться в расположении линий рынка практически невозможно, так как блоки продуктовых, хозяйственных, а также всяких прочих ларьков перемешаны самым причудливым образом.
Стоило нам пройти на территорию рынка, как на нас тут же набросилась парочка кавказцев.
— Спирт? — услужливо предложил один из них.
Я улыбнулась и покачала головой. Видимо, кавказцы восприняли это как-то по-своему.
— Ганджубас? — заискивающе прошептал другой парень.
— Нет. Но если вы с нами поделитесь некоторой полезной информацией…
— Героин?
— Нет. Номера для машин.
— В смысле? А! — Кавказец хлопнул себя по лбу. — Это колеса такие? А другое название для них имеется?
— Да не нужны нам наркотики! — чуть было не закричала я в бешенстве, но вовремя сдержалась и произнесла фразу почти спокойно.
— А что же?
Кавказец почесал затылок и обратился к соседу на нерусском языке, кажется, на азербайджанском. Тот только пожал плечами.
— Нам нужно поставить на машину номера. Машина!
— Шприц?
Таких тугих ребят я еще не встречала! Единственная мысль, которая меня утешала, — хоть что-то в этой истории есть забавное.
— Да нет! Машина! — Я покрутила руками, словно бы держала в них руль. — Номера на машину! Фальшивые!
Я осеклась. Слишком уж открыто заговорила о своих намерениях. Однако кавказец ничуть не смутился.
— Фальшивые? Что ж вы сразу не сказали?
— А вы знаете, где?
— Нет. Но попробуйте обратиться к Самеду. Он должен знать.
— А где найти Самеда?
— Он торгует автозапчастями вон за тем поворотом. Третий лоток.
— Спасибо.
Мы уныло побрели в указанном направлении.
За третьим лотком мы обнаружили чрезвычайно жирного кавказца с усами, словно у хомяка.
— Вы — Самед? — спросила я.
— Что надо? — вяло и невежливо отозвался кавказец.
— Нам бы номера на машину поставить… — осторожно завела разговор я.
— Я этим не занимаюсь. Но помочь вам могу. За определенную сумму, конечно.
— Сколько? — спросила Лидия.
— Двести! Двести рябчиков.
Дмитрий Алексеевич устало вздохнул и полез в карман.
— А вы не обманете? — задал контрольный вопрос он.
— Самед никогда не обманывает!
Получив деньги на руки, Самед сказал:
— Появляется тут время от времени один алкоголик. Федей зовут. Он такие операции проделывает. В свободное от пьянки время, разумеется. Но сейчас вы его вряд ли отыщете. Кажется, он в очередной раз ушел в запой.
— А может, вы адрес подскажете? — с надеждой спросила я.
— Адреса не знаю, зато могу сказать, где вероятней всего околачивается.
— Пойдет.
— Есть такой шинок на Киселева. «Достоевского» его алкаши зовут. У местных синяков спросите, они объяснят. Там Федя, скорее всего, и бухает. Думаю, тот от калыма не откажется. А то деньги, знаете ли, имеют свойство заканчиваться…
Я кивнула.
— Спасибо вам большое!
— Да не за что.
Мы развернулись и побрели прочь от Сенного рынка. Судя по быстрому шагу моих клиентов, им также порядком поднадоел царивший здесь шум и гам.
* * *
Наконец впервые за долгое время мне удалось навестить тетушку. Я убедила клиентов переодеться таким образом, чтобы у алкоголиков не возникло сомнений относительно того, что мы — свои.
Тетушка как раз вынула из духовки гуся и строго-настрого запретила нам заниматься какими-нибудь посторонними делами, пока не пообедаем. Клиенты вновь остались чрезвычайно довольны кулинарными способностями тетушки.
Новые костюмы, в которых нам предстояло найти общий язык со «сливками общества», являли собой просто кучи лохмотьев, в которые я без тени сожаления превратила кое-что из старой одежды. Сначала я протерла лохмотьями в доме полы. Потом побрызгала их водкой из бутылки, которую тетушка хранила в холодильнике с целью приготовления масок для лица. По пятьдесят граммов водки я влила в Дмитрия Алексеевича и Лидию внутрь, для запаха. Для особой пикантности я сдобрила лохмотья подсолнечным маслом. Грим позволил окончательно достичь требуемого эффекта. Я нарисовала Семененко под глазом синяк, покрыла наши лица пудрой землистого оттенка. Теперь мы выглядели, как одержимая жаждой алкоголя троица оборванцев. Оставалось проинструктировать клиентов по поводу поведения в «высшем обществе». При виде столь колоритных типажей тетушка на неопределенное время лишилась дара речи.
* * *
В «Достоевского» мы отправились ближе к вечеру. Проходя по улице Киселева, мы заприметили двух бомжей, роющихся в мусорке, должно быть, в поисках чего-то съестного. Я подошла к ним.
— Мужики, где здесь спиртом торгуют?
— В нескольких местах, — нехотя буркнул бомж и вновь с увлечением зарылся в благоуханную кучу.
Ответ бомжа несколько меня озадачил. Как это ни глупо, я почему-то забыла предположить наличие иных шинков на улице Киселева, кроме того, что интересовал нас.
— Мы в «Достоевского» хотели заглянуть.
— А какая разница? — удивленно спросил бомж, повернув небритую морду в нашу сторону.
— Для разнообразия, — выдала нелепое объяснение я.
— А-а… — протянул бомж, как будто ему все стало понятно. — «Достоевского», если наверх пойдете, — второй шинок. Знаете, там дверь открытая, коричневая. Во дворик сначала заглянуть надо.
— А номер дома помнишь?
— Не-а. По-моему, там ворота какие-то замороченные.
— То есть как — замороченные?
— С завитушками.
— Ясно.
— Хачик там торгует.
— Это мы знаем.
— А сигаретки не будет?
— Нет.
— А деньжат на портвейн не подкинете?
Я тяжело вздохнула и вынула из собственного кармана десятку.
— Хватит?
Бомж жадно выхватил бумажку из моих рук.
— Хватит!
— Ну, бывай!
Мы побрели вдоль улицы Киселева. Вскоре наткнулись на тусовку алкашей. Дом, рядом с которым они оживленно спорили, не был окружен воротами с завитушками. И я сделала вывод, что перед нами первый шинок.
Мы прошли еще несколько сот метров и, наконец, увидели ворота, о которых толковал бомж. Далее завернули в ничем не примечательный дворик, где вскоре и обнаружилась дверь, за которой стояла очередь из алкашей. Мы, вздыхая, присоединились к ним.
Мне удалось убедить клиентов, что выпить пятьдесят граммов паленого спирта просто необходимо, дабы полноценно войти в образ.
Очередь продвигалась достаточно быстро, не то что в магазинах памятных времен застоя. Отчего так, я не знаю. Быть может, обслуживание было оперативным, быть может, оперативно действовали клиенты. Так или иначе, вскоре мы оказались в тесной комнатушке, где за столом важно восседал черноволосый кавказец с благожелательной улыбкой и лихо закрученными усами. На столе стоял маленький магнитофончик, откуда доносилась этническая музыка. Рядом покоился поднос. На нем лежали маленькие бутербродики с колбасой и салом, а также нарезанные аккуратными ломтиками соленые огурцы.
— Сколько? — улыбаясь, спросил кавказец.
— Три по пятьдесят, — ответила я, стараясь изобразить бывалую алкоголичку и имитируя хриплый, пропитой голос.
Кавказец вынул откуда-то из-под стола мензурку и воронку. Орудовал он ловко, словно на него снизошло творческое вдохновение. Вскоре спирт был распределен по трем стаканам. Мы взяли по огурцу. Лидия сморщилась, что мне очень не понравилось. У алкоголиков при виде спирта другой взгляд. Я закрыла глаза и выпила. Спирт противно обжег горло и начал горячей волной растекаться по желудку. Я поспешила закусить бутербродом. Стаканы вновь стояли на столе.
— Пойдем! — скомандовала я, стараясь изобразить крайнюю степень опьянения.
Мы вышли на улицу. Предварительно я купила пачку «Примы».
Мне стоило огромного труда убедить Лидию и Дмитрия Алексеевича закурить, тем более сигареты без фильтра. Алкоголики тем временем увлеклись беседой.
— А на Сенном опять цены сбили! — возмущался кто-то.
— Еще грозят, что светлые принимать не будут, — послышался другой озабоченный возглас.
И так далее, и тому подобное. Временами разговор переходил на повышенные тона, что мне очень не нравилось. В какой-то момент завязалась драка на почве какой-то политической дискуссии. Тогда из шинка выбежал кавказец.
— Всем разойтись! Кто хочет еще спирта, проходите, кто нет — здесь не задерживайтесь! И так менты кругом шарят.
Среди алкоголиков пронеслось недовольное гудение, но тем не менее они быстро успокоились. Некоторое время алкоголики тихонько перешептывались каждый о своем, потом кто-то обратил на нас внимание.
— А вас, ребятки, я что-то в первый раз здесь вижу.
— Так мы из другого города, — сказала я.
— Из какого же?
— Из Баракова.
— О-у! А в Тарасове-то какими судьбами?
Я пожала плечами.
— Да так. Одно дельце провернуть надо.
Я уже заранее вознамерилась прикинуться перед алкоголиками человеком, который занимается тем же, чем и интересующий нас объект.
— Это какое такое дельце?
— Неважно.
— Ясно, — заговорил другой пьяница. — А вписываетесь где?
— У знакомого, — туманно ответила я.
К тому моменту все присутствующие успели хоть по разу, да наведаться в шинок за «топливом». Лишь мы не принимали участия в процессе, что нам вскоре не преминули высказать.
Алкаш, которого, кажется, звали Мишей, полюбопытствовал:
— А вы почему не пьете? Неужто бодун еще не подошел?
— Деньги кончились, — объяснила я.
— Так вы сидите тут и надеетесь, что кто-то угостит! — воскликнул Миша. — Это легко! Мы своего брата всегда выручим! Тем более из другого города!
Я промолчала, но Миша уже встал на ноги.
— Пойдемте! Я сегодня банкую!
Ничего не оставалось, как, продолжая изображать нетрезвое состояние, отправиться вслед за Мишей в шинок. Там нам пришлось принять очередную порцию пойла, после которой я, наконец, начала ощущать пагубное действие алкоголя.
Миша враз порозовел. Вид у него был крайне довольный.
— Ну вот, — сказал он, — и подзаправились. Теперь рассказывайте.
— Что рассказывать? — как можно более пьяным голосом спросила я.
— Ну как что? Чем у себя там, в Баракове, на спирт зарабатываете? Наверняка нелегал какой-нибудь!
— Ну почему сразу нелегал!
— Да потому что в наше время легальным способом ничего не заработать! Да ладно конфузиться! Поймите, главные преступники — это не те, кто на базаре пирожки ворует, а те, что в правительстве сидят, во всякие войны играют!
Похоже, язык у моего собеседника окончательно развязался. Сейчас он мог затеять разговор о политике серьезно и надолго, совершенно забыв обо мне. Это могло увести его от нужной темы. Я решила перехватить инициативу.
— Да я и не стыжусь, — сказала я, — просто нелегал опасен для жизни.
Миша махнул рукой.
— Не людей же вы убиваете!
— Нет, конечно!
— А то, что наркотиками торгуете, — это, мне кажется, проблема наркоманов, а не тех, кто живет за их счет. Так же, как и алкоголизм — сугубо наша проблема.
— Да не торгуем мы наркотиками. С точки зрения морали все гораздо безобиднее.
— Против тирании государства, значит, каким-то образом идете, — высказал предположение пьяница.
— Можно сказать и так.
— Ну, это я одобряю. Давайте-ка я вас еще разок угощу, а вы мне исповедуетесь как на духу. Не бойтесь, своих не сдаем, тем более, здесь больше поп…доболить любят. Послушаешь порой, так здесь все — сплошные маньяки, убийцы, насильники, грабители. А на самом деле самое многое, что сделать могут, — у соседа из-под подушки бутылку водки украсть.
Миша расхохотался.
— И тем не менее мне чрезвычайно любопытно, — заключил он, вставая на ноги.
Мы приняли по третьей стопке спирта. Теперь алкоголь в крови ощущался вполне отчетливо. Но делу это помешать не должно.
— Так чем вы занимаетесь? — повторил Миша вопрос, когда мы снова разместились во дворике.
Я посмотрела по сторонам, убедилась, что все достаточно пьяны и потому не воспримут в штыки мои небылицы. Я посчитала нужным для поддержания «имиджа» выкурить еще по сигарете.
Я вынула три сигареты из пачки, одну взяла себе, две других вручила клиентам. Потом задумчиво сказала:
— Да так, ничего особенного.
Я выдержала паузу. Согласно с моими ожиданиями, Миша меня заторопил:
— Да брось ты стесняться!
— Мы номера поддельные на машины изготовляем.
— Э-э-э… — разочарованно махнув рукой, протянул Миша. — Всего-то! А я-то думал! Э-э-э…
— Тоже небезопасно, — заметила я.
— Да ладно! У нас тут есть один такой товарищ. В свободное от пьянства время тем же промышляет. И что? Кстати, что-то я его сейчас не вижу. Опять, верняк, под забором где-нибудь валяется! Если появится, познакомлю вас. Может, будет что сказать друг другу… Только не подеритесь. А то как-никак конкуренция!
Дальше разговор снова ушел в сферы политики и философии.
— Вот смотрите, — разглагольствовал Миша. — Государство метит нас паспортами, номерами для машин, всякой прочей ерундой, чтобы все было зарегистрировано, туда-сюда… Вам это ничего не напоминает?
Я покачала головой.
— А мне напоминает! Библию! Там говорилось, что всех нас когда-нибудь попытаются пометить числом зверя! А хотите, образ зверя покажу? В Библии ведь и про него говорилось!
— Ну, покажи, — безучастно согласилась я.
Алкоголик развернул свой потрепанный засаленный паспорт на первой странице.
— Видите зверя? — спросил он, указывая на изображение. — Явно что-то богохульное, так как богу такие извращения, я имею в виду облик животных, какие разные государства в качестве герба себе выбирают, никогда бы и на ум не пришли.
— Любопытно, — хмыкнула я.
— А вы знаете, что такое три шестерки? — спросил, улыбаясь, Миша.
— Нет.
— А в каком возрасте нас в армию забирают, чтобы на службу к зверю определить? Правильно, в восемнадцать лет. А это — не что иное, как шесть плюс шесть плюс шесть! Каков полет мысли, а?
— Оригинально.
Миша внезапно поскучнел. Видимо, запасы спирта в организме вновь начали катастрофически истощаться.
— Ересь, конечно, скорее всего, то, что я говорю, полнейшая, — тоскливо сказал Миша, — но оцените полет моей мысли! Я ведь с похмелья и не такое сочинить могу…
Внезапно Миша словно что-то вспомнил и оживился.
— А давайте еще накатим! — воодушевленно воскликнул он.
Что нам еще оставалось делать? Только принять его предложение…
Я равнодушно наблюдала, как кавказец жонглирует мензуркой и стаканами, когда в шинок ввалился тощий и длинный молодой человек с впалыми, покрытыми многодневной щетиной щеками и дико выпученными глазами. Миша обернулся в его сторону.
— А вот и Федя пришел! — радостно закричал «философ». — Ты где пропадал-то?
— Торопишься выпить? — вместо ответа спросил Федя.
— Нет.
— Тогда я первый.
Федя обратился к кавказцу.
— Вне очереди! — крикнул он. — Сто пятьдесят!
Владелец шинка посмотрел на Мишу, и тот кивнул.
— Что поделать, похмелье — штука серьезная, — сказал он. — Надо проявлять сострадание к ближнему!
Кавказец принялся готовить дозу для Феди.
— Я как-то работал тут, видел, как человек от похмелья умер, — мрачно заявил кавказец. — Он налить просил, а денег не было. Я ему отказал. До сих пор вину чувствую. Как сейчас помню. Стоит бледный, руки трясутся, смотрит на меня умоляющими глазами…
— И прямо умер? — не веря, уточнил Миша.
— Умер. Кондрашка схватила.
— Ну и ну! — Миша покачал головой.
Федя выпил и перевел дух. Он молчал. Настала наша очередь. Потом мы впятером вышли из шинка.
— А я тут с твоими коллегами из Баракова познакомился, — поспешил обрадовать Федю Миша.
— В смысле — с коллегами?
— Пойдем-ка, прикурим-ка, я тебе расскажу!
Вновь пришлось закурить.
— Тоже номерами занимаются, — кивнул Феде на нас Миша. — Только они из Баракова.
Федя нахмурился, потом усмехнулся. По всей видимости, алкоголь стремительно уносил его разум прочь от земных реалий, а потому Федя быстро расслабился, глаза его сразу сделались добрыми.
— Что, правда? — спросил он.
— Да так… — словно бы замялась я.
— И как в Баракове с этим, дела идут?
— Идут потихоньку…
— А в Тарасове-то какими судьбами? Уж не конкуренция ли?
— Да как сказать. Тут один товарищ из Пугачевска бизнес делает, просит услугу оказать. Этот товарищ знакомым нашему постоянному клиенту в Баракове приходится. Так что к Тарасову мы как бы самым последним концом привязаны…
— Да ладно, это я так, — добродушно махнул рукой Федя. — Я сейчас сам заказы выполнять не в состоянии. У меня этот, как его… — Федя несколько раз щелкнул себя пальцем по горлу. — Запой! Просто информацию уточнить, разговор завязать. Кстати, давайте, что ли, знакомиться…
Мы пожали друг другу руки. И, естественно, представились не своими именами.
— А что за клиенты у тебя? — после пятнадцати минут непринужденной беседы спросила я. — Крупные фирмы?
— Да по-разному бывает. Ну, в общем-то, бедные люди такой ерундой обычно не занимаются…
— А фирмы известные?
— Да в общем-то, да.
— Например?
— Конфиденциальная информация, — улыбнулся Федя и погрозил пальцем. — А вдруг вы — шантажисты?
— Пойдемте, накатим, — предложил в очередной раз Миша, и все повторилось.
Федя заказал еще сто пятьдесят граммов, и теперь был пьян, что называется, «в доску». Да что там говорить, я сама явственно ощущала эффект алкоголя. Главное — договориться до того момента, пока кто-нибудь из нас не потеряет способность к адекватному мышлению или Федя просто не отключится…
— Да ладно! — фамильярно положив Феде руку на плечо, сказала я. — Мне просто интересно, известные имена или нет. Тут же все свои! Мне аж как-то дурно становится от одной мысли, что ты вот так с нами бухаешь и при этом не доверяешь. Это, знаешь ли, не по понятиям даже!
Ах, эта кнопочка вины, которая присутствует в каждом! Стоит только умело на нее нажать, и от человека можно добиться чего угодно. Вот и сейчас…
— Я просто думал, вы недостаточно знаете конъюнктуру тарасовского бизнеса, — начал оправдываться Федя.
— Мы ведь не лохи какие-нибудь! В Баракове с Тарасовом постоянно сотрудничают, а мы свое дело знаем! Просто любопытно, на каком уровне наша работа востребована…
— Ладно, ладно, — замахал руками Федя. — Ох уж это любопытство! Любопытной Варваре нос оторвали. Но я вас понимаю, сам такой. На негодяев вы непохожи, а потому просто любопытства ради приведу пример…
Федя почесал затылок и выдал:
— Ну вот, скажем, последний заказ. Название «Электроник-Бизнес-Интернейшнл» вам о чем-нибудь говорит? Жаль, давно было. Уже пару недель без копейки в кармане!
Но финансовое положение Феди и его причитания по поводу количества заказов меня мало интересовали. Я добилась своего! Попала в точку!
