Эпилог

Собрать доказательства на Мальвину было действительно непросто, но мне удалось. Следующие два месяца я только этим и занималась, причем совершенно бесплатно. Почему? Не знаю. Может быть, потому, что все это время у меня перед глазами стоял пятилетний мальчик с трогательными розовыми ушами. Маленький ребенок, никому не сделавший зла, но которого хотели убить просто потому, что он родился на этот свет!

Старики Гонопольские и Ия подали в суд на установление отцовства, и Юра был признан полноправным наследником Максима Гонопольского. Дедушка и бабушка уже перевели на его имя свою долю наследства и наняли по моей рекомендации управляющего — хорошего и честного менеджера. Бизнес-империя «Галактика» не распадется, она будет дожидаться своего звездного часа, который наступит, когда Юре исполнится восемнадцать лет.

Гонорар, который был перечислен Мариной, я отослала обратно в банк. Я не романтик, но брать деньги из рук этой женщины мне было неприятно. Тем более что внакладе я все равно не осталась — на другой день после вступления в права наследства Гонопольские выписали мне чек на очень приличную сумму. «Нам никогда не отблагодарить вас, Женечка, за спасение внука, — сказала мне по телефону старушка. — Это всего лишь деньги, но в качестве благодарности мы не смогли придумать ничего лучше. Пожалуйста, не отказывайтесь!» Я не отказалась.

В мертвом человеке, сидящем у Марининого дома, опознали зэка Иосифа Френкеля. Администрацию колонии, скрывшую его побег, наказали. Через очень короткое время следственный отдел прокуратуры рапортовал о раскрытии серии убийств, но уголовное дело на Френкеля, в связи со смертью подозреваемого, было закрыто.

Марину судили по двум статьям: фальсификация улик и подстрекательство к похищению ребенка. Процесс был очень громким. Гонопольской дали шесть лет колонии. В своем последнем слове она сказала, обращаясь неизвестно к кому: «Я еще вернусь!..»

Репортаж о суде над Мариной Гонопольской недавно показывали по телевизору. И ее саму — улыбчивую, уверенную в себе, красивую. Хоть и сильно похудевшую.

— Вот видишь, — со вздохом сказала мне тетя Мила, когда передача закончилась, — вот видишь, есть на свете женщины, которые даже в тюрьме умудряются следить за собой. Она чудовище, но при этом настоящая женщина, этого у Марины не отнять и не прибавить. А ты…

— Да, — ответила я ей. — Да, я, может быть, не всегда выгляжу безукоризненно. Но при этом я не чудовище.

— Ну какое же ты чудовище, Женечка, — сразу же расчувствовалась тетя Мила. — Ты у меня красавица!