Глава 3
Милиция прибыла быстро. Наверное, по случаю праздника служба велась в усиленном режиме и реагирование было ускоренным, как никогда. «Скорая помощь» где-то задержалась и приехала позже. Марта Георгиевна также не показывалась. Наверное, испугалась того, что произошло. А мне почему-то показалось, что она все же вернется, предстанет передо мной и доложит по-военному: «Дорогая Женечка Охотникова, ваше приказание выполнено, милиция и „Скорая помощь“ проинформированы о случившемся. Разрешите идти? Есть!»
На пороге номера появились трое мужчин в бронежилетах, одетых на форменные милицейские рубашки с короткими рукавами, и в шлемах, с автоматами в руках. Позади них шел лейтенант в обычной форме. Белобрысый молодой человек лет тридцати, нос картофелинкой, светлые ресницы, кожа лица как у индуса. В руках черная папочка для документов, на правом боку кобура.
— Лейтенант Корнейчук, — представился он. — Что здесь у вас для нас?
Ну и фраза! Одновременно и витиеватая, и простая. Прямо готовое клише для подобных случаев.
— Попытка умышленного убийства, — ответила я, кивая на лежащего на полу неудавшегося киллера.
— Правда? — лейтенант внимательно посмотрел мне в глаза. — Профессиональными терминами изъясняетесь. Юрист по образованию?
— Почти, — сообщила я. — Работаю по схожей специальности.
— Понятно. И это вы его так спеленали?
— Моих рук дело, — скромно произнесла я.
Милиционер присвистнул.
— Ого, владеете восточными единоборствами?
— Немного. Самое главное — пистолетик подберите. Мы его не трогали, лежит как лежал.
Корнейчук нагнулся над киллером.
— Ты кто? Откуда? Местный? Из Прибрежноморска? Нет?
Парень молчал.
— Он вряд ли заговорит без адвоката, — сказала я. — Без толку стараетесь.
— Ладно, посмотрим. Кстати, ваши показания нам пригодятся. Сейчас сядем и все запишем. Вы приезжая?
— Отдыхающая. Из Тарасова.
Корнейчук повернулся к коллегам по работе.
— Ладно, ребята, грузите.
Двое парней в жилетах, закинув за спины автоматы, подхватили киллера и поволокли на выход, бросив на меня любопытный взгляд. Корнейчук сел за стол и раскрыл папочку.
— Итак, начинаем составлять протокольчик.
Мы успели записать только две строчки, как дверь распахнулась и в комнату ворвались два врача. Мужчина и женщина.
— Где тут раненая?
Увидев девушку и быстро сориентировавшись в обстановке, они прошли к тахте.
— Ей оказана первая помощь, — сказала я.
Врачи осмотрели плачущую Светлану, которой было очень больно.
— Идти можете? — спросил мужчина. — До машины сумеете дойти?
— Лучше организуйте носилки, — сказала я. — Кстати, я хочу сопровождать ее.
Тут возмутился Корнейчук.
— Но мы еще же не закончили составлять протокол!
— Так давайте закончим это быстрее.
Стали возражать врачи.
— Девушка, нам некогда ждать, сегодня праздник, очень много вызовов. Народ гуляет.
— И что же мне делать? — спросила я. — Разорваться на две части?
— Выбирайте: можете приехать в больницу потом, после того как подпишете протокол.
— Ну нет, я Светлану теперь никуда от себя не отпущу! Лучше я завтра с утра пораньше прибуду в управление. Кстати, где оно находится?
Лейтенант сообщил мне адрес, который я записала в свою записную книжку. И очередной раз сама для себя отметила, что мой «ноутбук» пора сдавать в «архив» и заводить новый. Адреса и телефоны моих многочисленных клиентов и не менее многочисленных Управлений внутренних дел, отделов и кабинетов не оставили живого места в моей записной книжице.
— Завтра, ровно в девять я вас жду в кабинете номер девять.
Почти стихотворная фраза лейтенанта показалась мне смешной, и я улыбнулась. Хотя настроение к тому не располагало.
— Буду, — кивнула я, прогнав улыбку, и тут же поправилась: — Надеюсь, что буду.
Врачи помогли Светлане подняться с кушетки, но дальше этого дело не пошло. Ноги девушки подкосились, и она упала бы, если бы я вовремя не подскочила и не подхватила ее.
— Осторожнее, товарищи! — возмутился тут даже милиционер Корнейчук. — Надо более добросовестно относиться к своим обязанностям. Клятву Гиппократа забыли, что ли?
— Придется идти за носилками, — посетовал мужчина, проигнорировав замечание лейтенанта насчет клятвы Гиппократа, и вздохнул: — Водитель будет недоволен, он вечно ворчит, когда дело касается погрузки.
— «Погрузки»? — переспросила я. — Ничего себе формулировка! Что же получается, больной человек для вас вроде вещи? Интересно только, мало — или крупногабаритной? Или нечто среднее между первым и вторым? Человек ранен, вот оно — гостеприимство города Прибрежноморска. А перевезти человека в больницу, по-вашему, целая проблема! У девушки уже острая сердечно-сосудистая недостаточность из-за ранения, поэтому ноги не идут, а вы о настроении водителя беспокоитесь.
— Откуда вы знаете диагноз? — сквозь зубы процедила, зло прищурившись, женщина. — У вас медицинское образование?
— Нет, — пробормотала я. — Мое образование несколько другого характера. Но его хватает, чтобы догадаться о диагнозе. В общем, мне кажется, хватит нам заниматься разговорами, пора дело делать. Где ваши носилки? В машине? Пошли быстро, девушка теряет силы.
— Вы что же, понесете раненую в машину? — с явной надеждой в голосе произнес мужчина-врач.
— А почему бы и нет, раз больше некому это сделать, — был мой ответ.
Весь этот, мягко говоря, странный разговор со скучными лицами слушали милиционеры в бронежилетах. Они уже отвели киллера в «воронок» и успели вернуться.
— Стоп! — рявкнул вдруг лейтенант Корнейчук. — В конце концов, здесь есть и настоящие мужчины! А ну-ка, бойцы! — скомандовал он ребятам в униформе. — Давайте поможем медицине, она без нас не справляется.
— Давно бы так, — выдохнул один из парней в камуфляже.
Сейчас я не смогла бы описать внешность ни одного из милиционеров, потому что описание получилось бы одинаковым: зеленые в коричневых пятнах брюки, толстенный жилет, пробковый шлем путешественника по Индии и табельное оружие. Все! Индивидуальные черты тухнут под давлением униформы, получается нечто аморфное.
— Девчонка закисает, а мы стоим и смотрим. Пойдем, братишка, принесем эти чертовы носилки.
Он закинул за спину автомат и вышел из номера. Его товарищ последовал за ним.
— Молодцы, ребята, — чуть не прослезилась женщина. — Выручили, можно сказать.
— А как же, — поддакнул Корнейчук. — Кто поможет народу, кроме родной милиции?
— Вы правы, как всегда, — кивнула я.
Наконец принесли носилки. Светлану бережно переложили на зеленоватую с бледными пятнами брезентовую поверхность и понесли в машину.
— Вы все-таки едете с нами? — спросил мужчина-врач.
— Конечно! — ответила я. — Мало того, я пойду первой.
— Разве в этом есть необходимость? — удивилась женщина.
— Конечно, есть. Послушайте меня и не настаивайте. Я сделаю так, как сказала.
— Послушайте, а как же протокол! — привычно воскликнул лейтенант, но тут же сам одернул себя: — Да ладно…
И захлопнул папку.
Я вышла на крыльцо пансионата первой и осмотрелась. Вроде бы все спокойно, небольшая группа молодежи с бутылками пива в руках, две тетушки преклонного возраста, щебечущие друг с другом, старичок в синих обтрепанных джинсах, рассевшийся прямо на ступеньках. Перед крылечком стояла «Газель» с опознавательными знаками «Скорой помощи». Никто не обращал на нее внимания. Тепловые удары, пищевые отравления и случайные травмы по пьянке были обычным явлением в жизни отдыхающих. «Скорая помощь» приезжала сюда по вызовам несколько раз на день.
— Все в порядке? — послышался голос лейтенанта позади меня.
— Вроде бы, — неуверенно произнесла я. Не люблю сомневаться, но есть такая вещь, как интуиция. Она предупреждает об опасности заранее, диктует основную линию поведения и заставляет быть осторожной. И сейчас я почему-то не чувствовала себя спокойно.
— Так, ребята, грузим носилки в машину, — прозвучала команда мужчины-врача.
Светлана, словно на паланкине, поплыла по направлению к машине.
И вдруг на балконе одного из номеров на третьем этаже показался человек с пистолетом в руке. Я заметила его случайно, лишь потому, что повернулась назад и подняла глаза кверху.
— Сверху, сзади! — выкрикнула я, инстинктивно прыгая на носилки, чтобы заставить их опуститься вниз и таким образом хоть немного отдалиться от стрелка. Поступила я не совсем разумно. Ведь на мне не было бронежилета, который я ношу при активной защите клиента. Я же сейчас, в общем-то, по стечению обстоятельств начала выполнять свои профессиональные обязанности. Светлана не являлась моей клиенткой. Но пуля, предназначавшаяся Светлане, могла прошить меня насквозь и даже более того. Хотя что может быть «более того», если тебя прострелят насквозь?!
Среагировали омоновцы. Вот что значит выучка! Двое парней, те, что несли носилки, тут же опустили их вниз, а сопровождавший их товарищ мгновенно развернулся и дал короткую, прицельно точную очередь по балкону.
Пули отбили кусочки бетонного ограждения балкона, пыль посыпалась сверху на головы отдыхающих. Деда в джинсах сдуло со ступенек, две бабушки, явные завсегдатаи околоподъездных ток-шоу, рухнули на асфальт, хватаясь за сердце. А молодежная компания поступила так, как обычно поступают юные любители пива: девки визжат, а парни стоят, отклячив нижние губы и вытаращив глаза.
Человек с пистолетом тут же исчез. Он заскочил в номер, балкон которого был только что обстрелян, и скрылся внутри.
Я начала соображать, что делать, со скоростью компьютера «Пентиум-4». Попробовать найти киллера и обезвредить его или остаться со Светланой, которой сегодня за короткий срок уже два раза угрожала смертельная опасность? И раз покушения на нее сыплются буквально как из рога изобилия, возможно, будет угрожать еще не раз. Кто знает?..
Решение принято!
— Пусть один останется с раненой, остальные за мной!
Конечно, я повела себя нахально, потому что на чужой территории я никто и зовут меня никак. Лейтенант Корнейчук даже открыл рот, чтобы возразить мне, но я уже исчезла в холле пансионата, стремясь вверх по лестнице.
Сзади послышался шум, будто советские танки ломанулись на заграждения противника. На мгновение обернувшись, я увидела, что два омоновца следуют за мной, прыгая через две ступеньки.
— Покарауль у входа, — ткнув наугад в одного из парней рукой, крикнула я и продолжила движение вперед, расталкивая удивленных отдыхающих, которые, как назло, начали выползать из своих номеров, мешаясь под ногами. Начался час пик, что ли?
Первым делом я рванула на третий этаж, ведь стрелка видели именно там. На ходу я попыталась вычислить, в каком из номеров он скрылся, но потом решила, что будет проще толкнуть дверь каждой комнаты и посмотреть, что будет. Конечно, я рисковала при этом нарваться на пулю, но рисковать мне — не привыкать.
Прикинув, где приблизительно находится тот злополучный номер, я добежала до середины коридора и толкнула дверь с номером 24 на табличке.
— Привет! — услышала я, как только дверь открылась.
Веселая компания, состоявшая из пятерых парней и трех девчонок. Пустые пластиковые бутылки из-под пива, разбросанные по комнате, потные полуголые тела и красные лица, покрытые капельками пота.
— Заходи, красивая! — крикнул один из парней, толстый брюнет с широким улыбчивым лицом и ясными голубыми глазами.
Я захлопнула дверь и поспешила дальше. Номер двадцать шесть оказался запертым. Я прильнула к замочной скважине. Комнату хорошо было видно, спрятаться в ней негде. Короче, номер был пуст.
Комната двадцать семь.
Я толкнула дверь. В номере находилась пара, молодой человек и девушка, только они занимались совсем не тем, чем занимаются молодые люди, оставшись наедине. У обоих руки были схвачены наручниками сзади, а на губы налеплена клейкая лента.
— Вот блин! — вырвалось у меня.
Я подскочила к молодому человеку и резким движением сорвала ленту с его губ.
— Ой!
— Не ойкай, в твоей жизни этого будет еще много. Я имею в виду моменты, когда придется ойкать. Что случилось? Мужчина с пистолетом ворвался в ваш номер, угрожал, заставил лечь на пол, надел наручники и заклеил рты?
— Да, так оно и было! Откуда вы знаете?
— Я экстрасенс. Что было дальше?
Я села на пол, на глазах изумленных влюбленных сняла с ноги левый ботинок, под стелькой которого хранила некоторые полезные вещи, используемые мною в работе. В частности, ключ от наручников.
Общаясь таким вот образом, я освободила ребят от «браслетов», предоставив девушке самой срывать клейкую ленту с губ.
— Он вышел на балкон и затаился там. А потом выбежал из номера.
— Куда побежал?
— Мы этого не видели. Клянусь богом!
— Этого не нужно. Так, ребята, никуда не уходите. Таков приказ!
М-да… выбежав из номера, киллер мог отправиться куда угодно, вверх, вниз, направо, налево, нырнуть в другую комнату. Вполне возможно, что у него мог быть сообщник среди работников пансионата или отдыхающих.
Пробежав по коридорам, поднявшись под самую крышу и немного постояв у люка, ведущего на крышу, но запертого на замок, я спустилась обратно и увидела, что здание наполнили люди в камуфляже с автоматами в руках.
— Я вызвал подкрепление, — сообщил Корнейчук, с которым мы столкнулись нос к носу на втором этаже. — Ребята прочешут пансионат и найдут террориста. Жаль, что директора сейчас нет, надо бы ему мозги вправить насчет вооруженных людей в здании.
Но… обыск не дал никаких результатов. Человек с пистолетом исчез, будто его и не было. Проверить всех и каждого, кто проживает в пансионате, — дело не одного дня. Многие начнут высказывать недовольство, у людей будет испорчен отпуск… Одним словом, каша заварится большая и липкая.
Я спустилась вниз на улицу.
Кареты «Скорой помощи» у входа в пансионат не было.
