Глава 15
У Дмитрия Ивановича Соколова было огромное преимущество перед всеми остальными приятелями: депутатский мандат. Он официально имел право на вооруженную охрану и мог таскать ее за собой безо всяких ограничений. Этим Дмитрий Иванович и решил теперь воспользоваться.
Мало того — товарищ с неограниченными правами и депутатским иммунитетом прибыл в Прибрежноморск на вертолете. Но он скромно промолчал, когда Батталов во время последнего разговора упомянул об этом транспортном средстве как о несбыточной мечте. Естественно, вертолет был не личным транспортом, а государственным, поступившим в личное распоряжение Дмитрия Ивановича на время небольшого отпуска, и в настоящее время он занимал место на запасной полосе прибрежноморского аэропорта.
Любому другому пришлось бы потратить весь свой запас красноречия и море коньяка, а также чемодан денег, прежде чем он смог бы договориться об аренде железной птицы. Но Соколову повезло. Просто начальник авиаотряда подведомственного ему региона уже почти находился под следствием по делу о правонарушениях и даже дал подписку о невыезде из родного города. Дмитрию Ивановичу удалось замять дело, и теперь виновник переполоха был готов на все, что угодно, лишь бы отблагодарить своего благодетеля. Вертолет, на пользование которым рассчитывал Соколов, особенно востребован не был, стоял, как говорится, на запасном пути, так что был свободен в любое время дня и ночи.
Об этой частности Дмитрий Иванович с самого начала, еще при первой встрече, умолчал перед своими друзьями. Ему было в какой-то степени неловко. Еще подумают ребята, что, мол, жлобствует Диман, на вертолетах летает.
Вертолет был далеко не новым, но и не слишком старым. И Соколову этого было вполне достаточно. Летает, и ладно. Пилот, который заведовал летающим хозяйством, проживал в комнатах отдыха летного состава прямо при аэровокзале, связь с ним осуществлялась, как и со всеми вокруг, по сотовому телефону. Поэтому, расставшись с друзьями, Соколов первым делом позвонил летчику.
— Юрий Иванович, готовь машину.
Звонок застал пилота по пути к пляжу.
Это был коренастый мужчина сорока двух лет, с добродушным круглым лицом добряка и массивным животиком. Несмотря на внешность человека, который в ладах со всем миром, Юрий Иванович был человеком впечатлительным, ранимым и к своим сорока годам уже успел нажить язвенную болезнь желудка, которая подтачивала его изнутри. По этой причине пилот редко пил водку, совсем забыл о винах и коньяках и даже воздерживался от пива. В кармане его летной формы постоянно лежали таблетки викалина. Перемена климата после перелета из средней полосы России на Кавказ обострила болезнь, что несколько снизило радость от общения с курортными местами. Об алкогольных возлияниях пришлось забыть совсем. Но ничего не поделаешь, работа есть работа, причем — хорошая.
Дмитрий Иванович был уверен на все сто процентов, что в любое время дня и суток он сможет застать «своего» пилота Юрия Ивановича в полной готовности к полету. В принципе так и случилось. Пилот тут же вернулся, подхватил свой тревожный чемоданчик и отправился вести переговоры с диспетчерами на предмет разрешения вылета с аэропорта.
Через полчаса Соколов со своим охранником Павлом Иванченко, который и должен был решить задачу по открытию «охоты на уток», прибыл в аэропорт.
Павел, в прошлом мелкий уголовник, больше занимавшийся мордобоем, чем серьезными делами, почти постоянно носил форму омоновца. Метр восемьдесят роста позволяли ему решать задачи по отмашке кулаками вполне успешно. Иванченко имел смуглый тон лица, черные юркие глаза и удлиненный подбородок, придававший ему некоторое сходство с Иваном Грозным. На этом сходство с великим князем и царем всея Руси заканчивалось. Характер у Павла не был вспыльчивым: если требовалось ввязаться в драку, он делал это молча, равномерно посапывая и флегматично двигая руками. Умение управлять делами у него также было на нуле. Ну, если не на полном нуле, то красная лампочка уже мигала, можно сказать и так.
Дмитрий Иванович сумел добиться для своей охраны нужной лицензии, поэтому Павел Иванченко носил пистолет «ПМ» вполне законно. Однако он был предупрежден, что использование оружия не по назначению наказуемо. Павел согласился с этим требованием безоговорочно. Кстати, на предложение Соколова принять участие в охоте на девушку он согласился почти сразу, рассчитывая на то, что босс-депутат сумеет оградить его от разных неприятностей. Да и денежки он сулил немалые.
— Куда летим, шеф? — поинтересовался Иванченко, выходя из машины, остановившейся перед зданием аэровокзала.
— Пока не знаю, — уклончиво ответил Дмитрий Иванович.
— Как такое может быть? — удивился охранник. — Поди туда, не знаю куда?
— Почти так, — кивнул Соколов.
Он набрал номер на своем сотовом. Депутату ответил пилот.
— Все готово, Дмитрий Иванович! Разрешение на вылет получил.
Через пятнадцать минут, пройдя все необходимые формальности, Соколов и Иванченко были на борту воздушного судна. Обшарпанная железная птица с фюзеляжем цвета картофельной ботвы готовилась к взлету. Лопасти, как острые ножи в руках опытного циркового артиста, начали вращаться, разогреваясь после долгого простоя. Воздух был словно пропитан флюидами моторного масла. Окрестности глухо и протяжно повизгивали, не без помощи самолетов, маневрировавших по летному полю и в небе над ним.
— Привет, Юрий Иванович!
— Здравствуйте! Куда летим?
— Пока не знаю.
— Как? — Удивлению пилота, казалось, не было предела.
— У тебя карта есть? — спросил Соколов.
— Целый пакет. Скажите конкретно, какой регион вам нужен?
— Светлогорская область и все, что граничит с ней…
— Сейчас найду.
Юрий Иванович запустил левую руку под сиденье, обитое темно-зеленой брезентовой тканью, и вытащил на свет целый ворох кое-как сложенных географических карт. В местах перегибов образовались белесые бархатистые полосы. Порывшись в картографических залежах, пилот нашел то, что требовалось боссу.
— Есть? — спросил Соколов.
— По-моему, то что нужно. Посмотрите, вот тут юг европейской части страны.
— Дай-ка взгляну. — Дмитрий Иванович развернул карту.
Паша пару раз заглядывал через плечо своего босса, но, не соображая в картах ровно ничего, плюнул на это дело и развалился в кресле позади.
— Вы бы сказали конкретно, что вам нужно, — намекнул пилот.
— Железные дороги здесь обозначены? — поинтересовался депутат.
— Обязательно. Черной линией, — Юрий Иванович ткнул пальцем.
— Теперь вижу, спасибо.
— Какая ветка вас интересует?
— Маршрут Прибрежноморск — Тарасов. Нам нужно нагнать один поезд.
Пилот хмыкнул.
— Любопытно, с какой целью?
— Это государственная тайна, Юрий Иванович, — хитро подмигнул ему Соколов. — Как-нибудь расскажу, но не сейчас. Для этого есть объективные причины.
— И субъективные тоже! — разлыбился Паша. Он хотел показать, что посвящен в депутатские секреты, в отличие от всех остальных, и ему в этих секретах отведена немаловажная роль.
— Паша, помолчи, — по-отцовски промычал Дмитрий Иванович.
— Короче, поезд до Тарасова отправился вчера с вокзала в Прибрежноморске. Нам нужно догнать его.
— Это не так просто, — покачал головой пилот. — Мы же не на самолете, у нас скорость поменьше. Если двести километров в час пройдем, будет хорошо.
— Мы можем срезать, — предположил депутат. — Поезд идет, петляя. Там, где проложены пути. Мы же можем пролететь напрямую. Знать бы, хотя бы приблизительно, где можно перехватить состав.
— Это опять же не так просто, — снова затянул свою песню Юрий Иванович. — Знаете, сколько поездов может следовать по данному маршруту? Из Еревана, Ростова и так далее. И следовать они могут до Москвы и дальше, а то и в Сибирь. У них же на крыше не написано, что за маршрут. Как будем распознавать?
— Разберемся, — проговорил депутат. — Главное, подобраться поближе.
— Тогда надо заняться вычислением, — сказал пилот.
— Послушай, Юрий Иванович, может быть, поднимемся в воздух, а потом и займемся этим самым вычислением. Драгоценные секунды пролетают.
— Точно! — поднял кверху указательный палец правой руки летчик. — Правильно мыслите!
— Надеюсь, — проговорил Соколов. — Теперь сидим и наслаждаемся полетом.
Грязно-зеленая птичка оторвалась от земли и, плавно покачиваясь, начала набирать высоту.
— Теперь можно говорить? — пилот нагнулся к Дмитрию Ивановичу. Шум двигателя заставлял его кричать в голос.
— Можно, — кивнул Дмитрий Иванович.
— Меня вот что интересует: поезд скорый или пассажирский?
— Обычный, пассажирский.
— Это хорошо! — Юрий Иванович повернул голову к депутату и улыбнулся.
— Чем хорошо?
— Такие поезда у каждого столба останавливаются, так что у нас больше шансов нагнать его, чем если бы это был скорый.
— Я тоже так думаю.
Вертолет покинул пределы города и направился на север. Паша плюнул на все происходящее и заснул, приоткрыв рот и пуская слюни. Юрий Иванович молча делал свое дело, управляя огромной стрекозой, изредка сверяясь с картой. Депутат Соколов всматривался в даль и тоже молчал.
Спустя два часа пилот направил вертолет над железнодорожным полотном.
— Что это? — спросил Дмитрий Иванович.
— Это та самая ветка. На Тарасов, Москву и дальше!
— Точно?
— Точнее не бывает. Карта не обманет.
Направляясь параллельно железнодорожному полотну, вернее — над самим полотном, вертолет поравнялся с каким-то составом, немного повисел над ним. Затем увеличил скорость и полетел дальше, обгоняя поезд.
Через некоторое время вертолет нагнал еще один состав.
— Интересно, что это за поезд? — спросил Соколов.
— Не знаю! — был ответ.
— А как узнать?
Пилот пожал плечами:
— Сесть у какого-нибудь разъезда и спросить.
— Может быть, так и поступим?
— Пожалуй!
До ближайшего разъезда оказалось десять минут лета. Вертолет сел метрах в двухстах от домика, за посадками. Соколов взглянул на часы. Восемнадцать тридцать.
Он разбудил Иванченко.
— Павел, сгоняй-ка на разъезд и спроси у дежурного, не проходил ли поезд Прибрежноморск — Тарасов.
Спросонок Павел ничего не понял, пришлось повторить задание еще дважды.
— Уже иду, — наконец врубился он.
— И постарайся выяснить все побыстрее! Одна нога там, другая уже здесь. Покажи удостоверение, чтобы никто не волновался.
Паша спрыгнул на землю и торопливым шагом направился к домику на разъезде. Это был крохотный домишко из красного кирпича с шиферной крышей, покрытой каким-то зеленым налетом, с окном, одна ставня которого почти отвалилась и висела на одном гвозде.
Позади домика на небольшом огороде копалась женщина лет пятидесяти в оранжевом жилете. Она подняла голову, увидев приближающегося Иванченко, и выпрямилась. В ее глазах мелькнуло недоверие к форме омоновца. Павел тут же полез во внутренний карман, вытащил удостоверение, помахал им издали, желая успокоить женщину.
— Здравствуйте! Мне нужно узнать, не проходил ли поезд Прибрежноморск — Екатеринбург? — Павел протянул работнице железной дороги удостоверение, но та взглянула на него мельком.
— Полчаса назад прошел. А что случилось?
Иванченко пожал плечами.
— Так, ничего. Спецоперация. А после него никакого состава не было?
— Не было.
— Спасибо большое, — пробасил Павел. — Дай вам бог здоровья. Как огородик, выручает?
— Выручает, слава богу.
— Угу, — кивнул Иванченко. — Еще раз спасибо, до свидания.
И он бросился бежать обратно к вертолету.
— Ну что? — спросил его Соколов.
— Летим. Скоро мы его нагоним, — проговорил Паша, залезая в вертолет.
— Где он?
— Впереди, в получасе.
— Получасе чего? — спросил Юрий Иванович.
— Полчаса как прошел, — пояснил Павел.
— Так бы и сказал.
Вертолет снова поднялся в воздух. Эта разница в полчаса для поезда означала, что вертолету хватит десяти минут, чтобы нагнать его.
Внизу показался поезд.
— Он? — спросил Дмитрий Иванович.
— Должно быть, — осторожно протянул пилот.
— А как это узнать точнее?
Вместо ответа Юрий Иванович протянул Соколову бинокль.
— Что мне с ним делать? — спросил депутат.
— Смотреть!
Вертолет принял влево и стал обгонять состав, одновременно снижаясь. С левой стороны состава виднелись белесые таблички с надписью, обозначавшей маршрут. Дмитрий Иванович поднес к глазам бинокль.
— Точно он! Прибрежноморск — Екатеринбург, — обрадованно воскликнул Соколов.
«Стрекоза» взмыла вверх и вновь отстала.
— Что будем делать? — спросил пилот.
— Следовать за ним пока.
— А потом?
— Потом посмотрим!
Почти час «стрекоза» следовала за составом, затем показался какой-то населенный пункт.
— Я думаю, нам нет смысла лететь в город? — спросил Юрий Иванович.
— Абсолютно никакого. Встретим состав у выезда.
Пилот повел вертолет мимо населенного пункта и посадил машину в степи, недалеко от того места, где железнодорожная ветка выходила из города. Все трое выскочили из вертолета, чтобы немного размяться.
Соколов приблизился к Павлу.
— На всякий случай запоминай. Тринадцатый вагон. Прочеши его весь, но найди девчонку. Опасайся вторую, ее подружку. Еще та стерва! Если сможешь, кончай обеих. И запомни, работа будет хорошо оплачена!
— Я все понял, Дмитрий Иванович.
— Мне кажется, что настал мой час — все конкуренты позади.
— Вполне согласен с вами. Да и мне денежки пригодятся. Найти бы такого человека, которому они были бы не нужны. Это же экспонат для всеобщего обозрения.
Поезд показался через пять минут. Соколов поднес к глазам бинокль, довольно ухмыльнулся, словно кот, попавший на мартовскую вечеринку с участием кошечек.
— В машину!
Пилот уже сидел на своем месте, попеременно включая приборы. Когда-то новенькие тумблеры потеряли свой цвет, превратившись из черных в серые с проплешинами, отшлифованные пальцами людей, которые в разное время управляли этой «стрекозой». Сколько их было — один… два… десять… сто?
— Дмитрий Иванович, — снова заговорил пилот. — Я так и не понял, зачем нам этот поезд.
— И не пытайся понять, — махнул рукой депутат. — Лучше ничего не знать, чем плохо спать.
— Есть какая-то опасность? — забеспокоился Юрий Иванович.
— Ничего не могу сказать, — уклончиво ответил Соколов.
— Надеюсь, с криминалом это не связано! — то ли спросил, то ли успокоил себя пилот.
— Не беспокойтесь понапрасну, Юрий Иванович, — неопределенно произнес депутат. — Конечно, я мог бы с вами не лететь, работу должен выполнить Паша. Но ведь вертолет доверен мне, не могу же я вас бросить.
— Смотрите, Дмитрий Иванович, — покачал головой пилот. — У меня двое детей, мне пропадать за просто так никак нельзя.
— Никто пропадать не собирается, — ответил депутат. — Тем более вам на роду написано до ста лет жить.
— Не скажите, — с сомнением в голосе произнес Юрий Иванович. — У вертолетчиков опасная профессия. Мало ли что может случиться. Сколько наших разбивается! Генерала Лебедя вспомните.
— У вас все будет в порядке, — заверил Соколов. — Поднимайтесь в воздух, нам пора следовать за поездом.
— В два счета нагоним, — успокоил пилот.
«Стрекоза» взмыла в небо и, плавно покачиваясь, полетела вслед за поездом, словно пыталась сесть на его извивающийся хвост.
Через несколько минут поезд остановился посреди поля. В трехстах метрах слева от железнодорожного полотна начинался лесной массив, тянувшийся на пару километров. Вдоль поезда выстроилось несколько автомобилей с мигалками: «уазики», «ГАЗ-66», одна «Газель».
— Что это? — недоумевал Паша. — Менты наехали?
— Сам не понимаю, что происходит, — произнес Соколов. — Давайте-ка садиться.
— Как? Опять? — заморгал глазами пилот. — Только что взлетели же…
— Ничего не поделаешь, — вздохнул Дмитрий Иванович. — Надо выяснить, что там творится.
— Да в чем дело? Кто-нибудь может мне сказать? — начал возмущаться пилот.
— Говорю же, ничего страшного не происходит, — успокаивающим тоном произнес Соколов.
Вертолет покружил над леском в поисках места для посадки.
— Неплохое местечко! — указал пальцем вниз депутат. — Нас не видно будет, и до поезда два шага.
Небольшая лужайка была как бы прикрыта полосой леса. Чуть ли не сдувая деревья с поверхности земли, вертолет опустился на землю и оказался метрах в трехстах от железнодорожного полотна.
— Готово, приехали, — произнес пилот. — Конечная остановка, можно выходить.
— Иди, Паша, — проговорил депутат, доверительно нагнувшись к своему посланцу. — Это твой шанс, не упусти его. У тебя все получится. Сразу ссылайся на меня, показывай документы, если спросят.
— Может, не стоит? Не хочется светиться.
— Хорошо было бы, если бы тебя никто ни о чем не спросил. Но если понадобится — не стесняйся. Твоя цель — попасть в поезд. Не забыл — вагон номер тринадцать?
— Постараюсь не подвести.
— Ни пуха ни пера. Удачи!
— К черту! И спасибо.
Иванченко выскользнул из вертолета, натянул на лицо такую же маску, как у остальных представителей правоохранительных органов, входивших в поезд и выходивших из него, и уверенным шагом направился к стоящему составу. Создалось впечатление, будто он бегал в лесок, чтобы справить нужду. Павел приблизился к вагону номер тринадцать, возле двери которого стоял «железный дровосек» в милицейской форме. Разница была в том, что герой известной сказочной повести был вооружен проржавевшим топором, а милиционер — автоматом.
Паша даже не взглянул на охранника, уверенно взявшись руками за поручни у входа в тринадцатый вагон, но в этот момент услышал позади себя окрик.
— Эй, браток!
Пальцы разжались, и Паша стал медленно поворачиваться к милиционеру.
«Ну, все, — подумалось Иванченко. — Я засветился. Эх, как не хотелось».
— Жарко? — с улыбкой бросил он охраннику, приготовившись лезть в карман за удостоверением, в котором значилось, что он — доверенное лицо депутата.
— Слушай, дай сигаретку, — попросил милиционер.
— Конечно! — обрадовавшись, произнес Иванченко, торопливо засовывая руку в карман брюк. Извлек на свет измятую пачку сигарет и вытащил из нее сразу две. Ровно столько попалось ему в руку. — Бери обе, чтобы надолго хватило.
— Спасибо, браток, — произнес милиционер, тут же вставляя одну сигарету в прорезь маски и зажав ее пожелтевшими зубами. Затем щелкнул зажигалкой, которую достал из одного из многочисленных наружных карманов своего камуфляжного жилета. — Выручил. Скучно стоять просто так. Давно хотелось покурить, а я, как назло, сигареты сегодня забыл.
— Да, — кивнул Паша, — понимаю. Это в армии в карауле курить нельзя, а здесь хоть чем-то заняться можно.
Он зашел в вагон и двинулся по коридору.