Глава 8
Итак, квартира Галины теперь под присмотром. Думаю, Николай, прежде чем войти в квартиру, будет вынимать пистолет и передергивать затвор. Хотя он и голыми руками справится с кем угодно.
Одну проблему мы решили, пора заняться другой — поисками моего автомобиля. Какой гад, интересно, наложил на него лапу?
Давай рассуждать.
Сам Панин заниматься этим не будет, босс есть босс.
Алеша сейчас в больнице, но вчера у него было задание — проникнуть вместе с голубоглазым парнем в квартиру Галины. Их обоих вычеркиваем.
Сиротин-Аполлон лечит рану на лбу, ему не до поездок на моем «Фольксвагене».
Небритый парень, по кличке Щетинистый, налетел мордой на утюг, он теперь также не в счет.
Продажный мент Шубин получил удар электротоком, приходит в себя в больнице.
Гуркин, Еськов и Козлов вчера были в особняке Олега Петровича. Затем отдыхали в гараже.
Остается Мелконян.
Вот ему-то мы и нанесем визит. Его адрес я видела в техническом паспорте, когда приходила в милицию подавать непонадобившееся заявление. Как чувствовала, что он мне пригодится.
* * *
Сергей Саркисович жил в частном доме по улице Самарской. Обычном деревянном и неказистом, как многие частные дома Тарасова. Забор деревянный, некрашеный, одна доска надломана, будто в нее въехали на машине, но вовремя остановились. Калитка, обитая кровельной жестью, покрашена в желтый цвет. Сразу за забором — гараж. Кирпичный, построенный недавно, с металлическими воротами, выкрашенными суриком. На воротах сразу два замка: один снизу, другой сверху. Однако как рьяно подручный Панина заботится о сохранности своего имущества! Интересно, что там у него в гараже? Не мой ли «Фoльксваген» там прячется?
Я открыла калитку и проскользнула во двор. Поднялась на дощатое крылечко из трех ступенек, вытертых до белизны, и постучалась в дверь, обитую гладким дерматином коричневого цвета.
Дверь открылась не сразу, пришлось постучать еще раз.
— Здравствуйте, Сергей Саркисович… — зловещим полушепотом произнесла я.
Мелконян, представший передо мной в белой майке и спортивных штанах, что-то старательно пережевывал передними зубами, но, когда увидел меня, чуть не подавился. Он хотел было ретироваться, но не успел. Я схватила его за майку, которая угрожающе затрещала, растянувшись чуть ли не до бесконечности. Еще немного, и половина майки останется у меня в руках, а другая свалится со спины Сергея Саркисовича.
Парень пожалел свою одежду и перестал вырываться. Я вытащила его наружу и крепко ухватила за левую руку.
— Будешь ерепениться — сломаю к чертовой матери кисть.
Однако Мелконян уже справился с первоначальным испугом.
— Чего тебе надо? — крикнул он мне в лицо.
— Я от Олега Петровича, — ехидно сообщила я. — Он велел вернуть мою машину.
— Минуточку, я позвоню и проверю.
Парень мечтал о том, чтобы улизнуть от меня, но я крепко держала его руку.
— Мою машину, быстро! Она в гараже?
— Забирай ее и катись отсюда!
— Согласна. Только как забирать?
— Сейчас принесу ключ от гаража.
И снова он хотел юркнуть в дом, не пригласив меня. Дернулся было, но я решительно пресекла его попытку.
— Не дури, мы войдем вместе.
— Ладно, уговорила.
Чего это он так рвется в дом? Стремится помочь мне? Даже подозрительно — уж очень быстро мы договорились.
Разгадка ждала меня сразу, как только мы зашли внутрь дома.
В руках Мелконяна, откуда ни возьмись, появилась милицейская дубинка. Видимо, он специально прятал ее при входе, чтобы сначала усыпить бдительность человека, а потом врезать ему по башке.
Удара дубинкой я никак не ожидала. И он пришелся бы точно по моей голове, если бы я вовремя не заметила попытку Сергея Саркисовича вырубить меня и не дернулась резко в сторону. А то заработала бы шишку на лбу.
Дубинка врезалась в настенное зеркало, висевшее над затрапезным рукомойником. Оно тут же разлетелось на куски, которые попадали в металлическую эмалированную раковину.
Я попыталась достать своего противника, ухватившись за какую-нибудь часть его тела, и швырнуть на пол, но не успела. Парень отпрыгнул в сторону, и я промахнулась.
Мы начали кружить по комнате, которая одновременно была столовой, потому что посередине стоял стол, покрытый цветастой клеенкой. На столе были выстроены в ряд хлебница с нарезанными кусочками черного хлеба, металлическая эмалированная миска с салатом из помидоров, массивная стеклянная солонка с запасом соли на несколько лет сразу и начатая бутылка подсолнечного масла «Злато».
Следующий удар дубинкой пришелся по миске с помидорами. Он, естественно, предназначался для меня, но я опять же уклонилась. Очень интересно, знаете ли, играть в игру под названием «Не промахнись». Пока что выигрывала я.
Желтая миска, как испугавшийся кролик, подскочила на столе, свалилась на пол, а помидоры со скоростью бронебойных снарядов разлетелись по комнате. Массивный розово-красный кусок влетел прямо в глаз Мелконяну. Тот запустил под бровь палец, чтобы прочистить его, а я спокойно подошла и отобрала у парня дубинку.
— Не балуй больше.
Сергей Саркисович замахнулся было на меня смуглым кулаком, но я залепила ему увесистую пощечину, от которой он слегка опешил.
— Ты что делаешь! — закричал он.
— Быстро бери ключи от гаража и открывай ворота, пока я не разозлилась окончательно. Бегом!!!
— Я не могу глаз открыть, — взмолился Мелконян, — щиплет!
— Сам виноват. Зачем хулиганил? — с отеческой строгостью пожурила его я. — У тебя есть рукомойник, пойди и промой глаза.
Я стояла рядом, чтобы Сергей Саркисович не выкинул еще чего-нибудь нехорошего. Его нытье могло оказаться очередной уловкой, и я должна была ее разгадать вовремя.
Но все было нормально, блажь прошла. Промыв как следует оба глаза, Мелконян подобрал с трельяжа две связки ключей и кивнул мне:
— Пошли.
— Дай-ка ключи от моей машины мне в руки, — сказала я.
Парень протянул брелок с ключами.
— Они?
— Вне всякого сомнения. А теперь иди первым, — произнесла я.
Тот послушно направился к двери.
Выйдя во двор, мы приблизились к гаражу. Мелконян долго отпирал замки — сначала нижний, потом верхний. Специально, что ли, тянул время?
— Побыстрее нельзя? — потребовала я.
— Стараюсь, — был ответ.
Замки снаружи оказались только первым этапом на пути открывания гаража. Изнутри ворота закрывались еще на специальные крючки, которые к тому же нужно откручивать. Но для этого необходимо было сначала открыть дверь и проникнуть внутрь. Ну и возня!
— Если ты что-то замышляешь, — произнесла я, — то лучше забудь об этом. В гневе я страшна.
— Да знаю я, — пыхтя, как бы про себя произнес Мелконян. — Очень трудоемкая работа — откручивать ворота.
— Пошевеливайся! Твое счастье, что я добрая сегодня. В другом настроении за угон моей машины я бы тебя на куски разорвала.
Парень замотал головой:
— Это не угон, а обеспечение стоянки.
— Я вам покажу стоянку! За такое обеспечение гнить в тюрьме положено!
Ворота резко ослабли, как только крючки были сняты. Они распахнулись, и я увидела свой родной «Фольксваген». Господи, как я по нему соскучилась! Захотелось броситься на бампер и обнять машину от всей души. Я тут же полезла в кабину, вставила ключ в замок зажигания и…
В этот момент мерзавец Мелконян захлопнул гаражные двери. Я услышала, как закрываются замки снаружи.
* * *
Черт! Меня второй уже раз за короткое время бандиты закрывают в гараже, и это мне не нравится, дьявол их всех побери!
Ладно, вы еще плохо знаете, голубчики, с кем связались. Ваши детские выходки для меня ничто.
Мощный бампер моего «Фольксвагена» таранил и не такие стены. Я запустила двигатель. Пусть немного прогреется, а потом мы начнем действовать. Только бы не задохнуться от выхлопных газов…
Когда обороты увеличились, а запах выхлопных газов стал ощущаться сильнее, я немного сдала назад, пока не задела бампером что-то металлическое, типа канистры или фляги, которое резко, со скрежещущим звуком, качнулось назад. Затем, включив первую скорость, я нажала посильнее педаль газа, и машина рванулась вперед.
Бам!
Ворота закачались, но не распахнулись.
Не хотите открываться по-хорошему? Ладно…
«Сейчас, Федор Иванович, подойдем поближе», — вспомнилась фраза из известного фильма.
Я снова сдала назад и снова двинулась на ворота.
Бам!
Ворота закачались сильнее.
Бам!
На третий раз дужки замков не выдержали — створки разлетелись в разные стороны, как крылья бабочки.
Уже больше по инерции, чем с помощью двигателя, потому что в этот момент я переключала передачу, «Фольксваген» выскочил из гаража, подлетел к деревянным воротам, прикрывавшим въезд во двор, и свалил их мощным ударом. В зеркало заднего вида я увидела, как резко распахнувшаяся металлическая дверка в створке ворот ударила Мелконяна, отчего тот упал. Сам виноват, не надо было подставляться.
Путь свободен. Я даже не обернулась. Не на что там смотреть. Ругательств Сергея Саркисовича все равно не услышу — да и зачем их слушать? — так что можно не напрягаться. Я вырулила на улочку Самарскую и покатила вперед.
Меня ждали неотложные дела.
* * *
Фирма «Райтэк» располагалась на втором этаже здания, распределенного между подобными конторами, как праздничный пирог между гостями. Однако меры безопасности тут были приняты неплохие. Решетки на всех окнах, сигнализация, массивная входная дверь. Мне пришлось звонить, показывать лицо в окошко и объяснять, что хочу пройти в фирму «Райтэк».
Охранник потребовал показать паспорт и долго допытывался, с какой именно целью я желаю посетить ТОО «Райтэк». Я наплела про упрочение деловых связей, про то, что мне когда-то рекомендовал зайти сюда некий Миша Кузнецов, бывший работник.
Охранник позвонил в фирму, поговорил и наконец открыл дверь.
М-да, охрана здесь лицензированная, вооруженная. Серьезно обставлено дело.
Мне выписали пропуск и велели отметить его при уходе.
Я поднялась на второй этаж. Постучав костяшками пальцев в дверь по ее гладкой металлической поверхности, покрытой светлой пленкой с рисунком под дерево, я вошла внутрь, услышав приглушенное хорошей звукоизоляцией восклицание с приглашающей интонацией.
Я оказалась в комнате приблизительно в двадцать квадратных метров. Четыре стола с компьютерами, стеллажи с бумагами и небольшой сейф. Хоть и небольшой, но крупнее, чем у Олега Петровича Панина. Стены отделаны простенькими обоями светло-сиреневого оттенка с абстрактным рисунком, будто кто-то разрезал подушку и вывалил из нее перья, также окрашенные в сиреневый цвет. Потолки оклеены белыми квадратиками потолочного покрытия. Картину дополнял линолеум серого цвета с разноцветными крапинками.
В комнате работали четыре человека. Трое мужчин и одна девушка. Самому старшему, сидевшему за столом справа от двери, было на вид лет сорок. У него была шикарная борода, закрывавшая полгруди. Позади его рабочего места стоял стол молодого человека лет двадцати семи, невысокого роста, в маленьких квадратных очках. Возле окна сидела девушка, примерно такого же возраста, как и молодой человек. Крашеная блондинка с большим ртом и бородавкой на переносице. И последний член экипажа восседал за компьютером слева от входа. Симпатичный парень, черноволосый, в ушах наушники от плейера.
— Здравствуйте! — громко произнесла я. Мои повышенные интонации были больше всего рассчитаны на парня с наушниками, чтобы он мог расслышать мое приветствие.
— Добрый день, — отозвался мужчина с бородой. Наверное, он здесь был главным.
— Это фирма «Райтэк»? — спросила я. — Или, пардон, я ошиблась?
— Вы попали по адресу, — отозвался бородач. — Чем можем помочь?
— Мне нужны Игорь Сизанов, Володя Чернышев и Ольга Скворцова.
Засуетились все, кроме парня с плейером. Он или сделал вид, что не слышит, или не входил в список.
— Я Игорь Сизанов, — произнес бородатый. — Владимир Чернышев сидит позади меня.
— Про Ольгу Скворцову я уже догадалась, — сказала я. — А молодой человек, который слушает музыку, работает с вами недавно?
— Да, он пришел на освободившееся место.
— Михаила Кузнецова… — уточнила я.
В комнате наступила бы, как говорят в таких случаях, гробовая тишина, если бы не жужжание компьютеров. Все трое уставились на меня, словно на воскресшего Фрэнка Синатру. Не ожидали?
Не ожидали.
— Вы его знали? — спросил Игорь Сизанов.
— Михаила? Нет. Я знаю его жену, Галину.
— Чего вы хотите?
— Поговорить с вами троими. Желательно наедине. То есть я и вы трое.
— О чем?
— Есть о чем. Ваш молодой человек, этот меломан, он точно появился здесь после смерти Михаила?
— Абсолютно точно.
— Тогда не могли бы вы попросить его сделать перерыв в работе? Какая разница, где слушать музыку, здесь или в коридоре?..
Игорь Сизанов поднялся из-за стола и, не отводя от меня глаз, приблизился к черноволосому парню, который шевелил губами под музыку, уставившись в монитор.
— Послушай, Петр, сходи-ка на перекур минут на пятнадцать. Нам нужно переговорить с клиенткой. Потом мы тебя позовем.
Парень встал со стула, мельком взглянул на меня и исчез за пределами комнаты.
Я взяла освободившийся стул, развернула его и уселась, закинув ногу на ногу, лицом к троице.
— Меня зовут Евгения Охотникова. Вы что-нибудь слышали про десять тысяч долларов, которые Михаил Кузнецов брал взаймы у некоего Панина Олега Петровича якобы для нужд фирмы?
Присутствующие переглянулись между собой.
— Да, мы в курсе этого события, — ответил за всех Сизанов. — А в чем, собственно, дело?
— Я не хочу вдаваться в подробности ваших дел, чем вы торгуете или как-то иначе промышляете. Пусть это останется для меня тайной. Но я хочу знать судьбу этих денег.
— Почему они вас интересуют? — спросила Ольга Скворцова. — Какое отношение вы имеете к этим деньгам?
— Десять тысяч долларов требуют от Галины Кузнецовой, потому что Михаил не вернул долг. Я стараюсь обеспечить ее безопасность, но все зависит от того, найдутся эти деньги или нет.
— Не может быть! — воскликнул бородатый. — Мы заработали нужную сумму и вручили ее Михаилу! Он должен был отдать деньги Панину в день, когда истекал срок займа.
— Расскажите об этом подробнее, прошу вас, — произнесла я.
Очевидно, мой вид внушал полное доверие чужим людям, потому что о своих деньгах с посторонними вряд ли кто-нибудь станет говорить. Если только при этом не будет присутствовать амбал с пистолетом, направленным в вашу голову.
Разговор повел Игорь Сизанов.
— Нам нужны были деньги. Подворачивалось неплохое дело, можно было наварить сто процентов. Все абсолютно законно, никакого криминала. Вас интересуют подробности?
— Нет! — Я отмахнулась, словно от назойливой мухи. — Меня интересуют только десять тысяч долларов.
— Хорошо. Короче, благодаря слаженной деятельности коллектива мы заработали нужную сумму за три месяца упорной работы и могли вернуть деньги.
— Так, — прервала я собеседника, — начнем с самого начала. Вы получили десять тысяч третьего мая этого года. Два процента в месяц, набегавшие на данную сумму, тоже нужно было выплачивать. Как вы справились?
— Сначала мы решили выплатить проценты. Бывает так, что долг висит на арендаторе долгое время, но кредитор не возражает против пролонгирования договора, если ежемесячно выплачивается оговоренный ранее процент.
Мудрено загнули, ребята. Можно было то же самое человеческими словами объяснить. Хотя я и так поняла.
— Ладно, идем дальше. Третьего августа вы имели возможность вернуть деньги Панину. Правильно?
— Совершенно верно. Сумма была готова к этому сроку.
— Вы вручили ее Михаилу Кузнецову. Так?
— Именно так. Миша забрал деньги для возврата Олегу Петровичу четвертого августа.
— В котором часу?
— В половине шестого вечера, к концу рабочего дня.
— И в тот же день он умер от сердечного приступа.
— К сожалению, у Михаила было больное сердце, срыва можно было ждать каждый день.
— Совершенно верно, — согласилась я. — Однако несчастье случилось не до, не после, а именно четвертого августа. Кстати, почему, зная о серьезной болезни коллеги, именно ему вы поручили заниматься деньгами?
— Михаил сам настаивал. Ему не хотелось выглядеть перед нами каким-то ущербным. Мы сначала сопротивлялись, а потом сдались. Пусть делает что хочет, только не переживает из-за нас. Нам не хотелось становиться причиной очередного приступа.
— Приступы были частыми?
— Наоборот, Миша держался молодцом. Пил лекарства, следил за собой. Мы никак не ожидали такого резкого поворота событий.
— Наверное, так было предопределено, — печально произнесла Ольга Скворцова.
Я повернулась к ней:
— Вы так считаете?
— А вы не согласны с этим?
— Почему же, — усмехнулась я, — в ваших словах есть доля правды. Лично я верю в кризисные дни и во влияние Луны и Солнца на живой организм. Но… Если смерть человека наступает именно в тот день, когда он собирается вернуть кредитору десять тысяч долларов, не кажется ли вам это подозрительным?
— Досадное совпадение, — пожал плечами Володя Чернышев.
— Не то слово! — воскликнула я. — Владимир, вы верите в совпадения?
— Веришь — не веришь… Они существуют.
— Ладно, оставим это. Теперь расскажите мне вот о чем: как закончился ваш рабочий день четвертого августа?
— Послушайте, ребята! — поднялась с места Ольга Скворцова. — Какого черта мы ее тут слушаем? Кто она такая? Евгения Охотникова… Лично мне имя ни о чем не говорит. Вы развесили уши и готовы пойти на поводу неизвестно у кого! Мы не обязаны отвечать на вопросы постороннего человека. Я предлагаю позвонить в милицию, чтобы эту особу препроводили отсюда в наручниках. Будьте бдительны, ребята! И потом, скоро конец рабочего дня, мне лично нужно быть дома, у меня назначена важная встреча с моим будущим мужем.
Все трое уставились на меня. Наступило гнетущее молчание, будто мы находились в камере смертника, за которым скоро придут, чтобы привести приговор в исполнение.
Первой молчание нарушила я.
— Друзья, только что вы услышали речь, произнесенную по всем законам женской логики. Если бы я была мужчиной, то против меня восстали бы Игорь и Владимир. Но я всего лишь девушка. Поэтому, по вполне понятным внутренним причинам, я могу раздражать только себе подобных. Оленька, милая, если наш разговор вам так не нравится, вы можете присоединиться к вашему товарищу с плейером. Настоящие мужчины дослушают меня до конца и приведут массу доводов, чтобы опровергнуть мои подозрения. В противном случае все может обернуться по-другому, и у вашей фирмы и у каждого из вас в отдельности могут появиться крупные проблемы.
— В самом деле, Оля! — повернулся к ней Игорь. — Отдохни, дай довести разговор до конца. Если хочешь, сходи на перерыв. Сколько тебе нужно времени, чтобы помотаться по магазинам?
— Нет, я останусь здесь и дослушаю весь этот бред до конца, — прошипела Ольга. — Хорошо, я не произнесу ни слова вслух, но хочу знать, чем закончится этот дерьмовый разговор.
Я пропустила мимо ушей последний эпитет. Пусть разговор дерьмовый, я вполне согласна с этим, но от сознания этого он не станет другим.
— Так что? — спросила я. — Будем продолжать беседу?
— Почему нет? — проговорил Игорь Сизанов, но как-то неуверенно.
— Тогда все-таки опишите мне ваш последний вечер вместе с Михаилом Кузнецовым. Кто из вас это сделает? Ольга, как я поняла, не будет принимать участия в разговоре, поэтому послушаем Игоря или Владимира.
— Я могу рассказать, — произнес Чернышев. — Пусть Игорь отдохнет.
Мальчик явно искал признания публики. Ну что ж, известность еще никому не повредила. Кроме тех, кто воспользовался ею во вред всем остальным.
— Прошу! — воскликнула я.
— Короче, — заерзал на стуле Владимир, — в пять часов вечера мы достали из сейфа деньги и тщательно пересчитали их. Каждую тысячу долларов упаковали отдельно, обмотали полоской бумаги и все десять пачек положили в сумку.
— Какую сумку? — перебила я.
— Обыкновенную, хозяйственную. Чтобы она не привлекала внимание.
— Чье внимание?
— Мало ли… Обычно внимание жуликов привлекают «дипломаты», чемоданы, коробки. А тут — обыкновенная хозяйственная сумка.
— Кто-нибудь из посторонних знал о том, что четвертого августа ваша фирма должна возвращать кредитору крупную сумму денег?
— Посторонние не знали об этом вообще, — влезла все-таки в разговор Ольга Скворцова.
Я не стала акцентировать внимание на ее непоследовательности, пусть высказывается.
— Значит, никаких опасений не возникало?
— Абсолютно.
— Хорошо. Деньги были пересчитаны, сложены в сумку. Что дальше?
— В половине шестого Михаил вышел из здания и поехал к Панину.
— Один? Без сопровождения?
— Миша решил, что так будет лучше.
— Однако третьего мая, когда Панин передал названную сумму Михаилу, его сопровождали вы, Игорь… — повернулась я к Сизанову.
Он пожал плечами.
— Я предлагал Михаилу поехать вместе с ним для обеспечения большей безопасности, но он уверил меня, что все будет и так хорошо. Кстати, я вспомнил…
— Что?
— Он намекнул, что с кем-то встретится по дороге и его проводят.
Я понимала, что занимаюсь не свойственным мне делом — работаю сейчас больше как частный детектив, чем как телохранитель. Но в данный момент вверенное мне тело находилось под пристальным присмотром тети Милы, поэтому мне не о чем было беспокоиться. Однако так долго продолжаться не могло, мой дом не квартира, которая сдается внаем. Да и у девушки должна быть своя безопасная жизнь. В своей собственной квартире, со своей будущей семьей. Не будет же Галина всю оставшуюся жизнь вдовствовать! Она молода, интересна, жильем обеспечена — найдется человек, который ей приглянется.
Шучу. Я желала моей клиентке счастья и хотела, чтобы оно оказалось на жизненном пути Галины как можно скорее.
— Последний вопрос, — произнесла я. — Где была назначена встреча Панина и Михаила?
Все дружно начали пожимать плечами.
— Понятия не имеем, — произнес Игорь Сизанов. — По всей видимости, у Панина дома.
— Как?! — удивилась я. — Михаил не сказал вам ничего конкретно?
— Не то чтобы он держал это в тайне от нас, но и не слишком распространялся.
— Почему? Не доверял вам?
— Такой у него был характер.
— Спросите лучше у самого Михаила, — съязвила Ольга Скворцова. — Если сможете…
— Спрошу, — кивнула я. — Передать Мише привет от вас? Или не стоит?
Мужики промолчали. Им, по-моему, было стыдно за бестактность своей подруги по бизнесу.
— Не обращайте внимания, — произнес бородач. — Ольга сегодня не в духе.
— Ничего страшного, — отозвалась я. — Кстати, вы не знаете некоего Вадима, друга Михаила?
Бизнесмены замотали отрицательно головами, а бизнесвумен проигнорировала мой вопрос.
— Не слышали о таком. Может быть, не Вадим, а Владимир? — спросил Игорь.
— Да нет, именно Вадим.
— Не знаем такого, точно. Кто угодно вспоминается, но только не человек с именем Вадим.
— Ладно, спасибо и на этом.
— Еще вопросы есть? — снова подала голос Скворцова. Она явно нарывалась на грубость.
— Больше вопросов нет, — сказала я. — Спасибо за внимание и отзывчивость. Особенно за последнее.
В дверях показалась чернявая голова с наушниками.
— Извините, ребята! Ваш консилиум скоро закончится? Я устал болтаться в коридоре. У меня работы очень много, сегодня все успеть доделать надо.
— Заходите, — кивнула я. — Мы закончили посиделки, даже скандалы стихли.
И я мстительно посмотрела на Ольгу Скворцову.
В этот момент затренькал мой сотовый телефон. Прямо как та птичка, подарившая фамилию бизнесвумен из фирмы «Райтэк». Кстати, странное какое-то название для товарищества с ограниченной ответственностью. Насчет слова «рай» я поняла. Туда хотят все, даже в этой жизни. А вот слог, звучащий как «тэк», меня, честно говоря, обескуражил. Не знаю я такого слова.
Мне звонил Николай Симонов.
— Женя?
— Слушаю вас.
— Тут какой-то парень оказался в квартире, называет себя Вадимом Головахой. Говорит, что пришел к Галине. К хозяйке дома, если я не ошибаюсь.
