Глава 9

Разбудили меня шаркающие шаги сторожа. В окна лился скупой холодный свет раннего утра. Феофанов, скрючившись на своей постели, завернутый в плед, громко сопел. Проследив глазами за сторожем, который искал на столе, скорее всего, остатки вчерашней выпивки, я спросила:

— Что, Венедикт Александрович, не спится?

Он, испугавшись, резко обернулся, затем, увидев, что я не сплю, проговорил хриплым голосом:

— Эй, Тоня, а что вчера было? Помню, подошел с тобой к кровати, и все… Дальше провал какой-то.

— Да сердечный приступ у тебя был, — ответила я, — думала, загнешься. Минут пять вообще не дышал. Я и массаж сердца, и искусственное дыхание делала.

— Мать твою! Как же это? — прошептал пораженный сторож. — У меня раньше сердце не болело.

— А что ты хочешь? Годы, выпивка, курево, — ответила я. — Кстати, позавчера ты тоже вырубился прямо за столом, задергался, пена изо рта пошла.

— Е-мое! — воскликнул сторож в панике. — Что же делать? Я ведь загнусь. Вот, твою мать!

— Советую меньше пить, бросить курить и избегать тяжелых физических нагрузок, — произнесла я, едва сдерживая улыбку. — Многие вот так, здоровые, а потом раз — и труп. Да, про секс вам тоже придется забыть.

— Потише нельзя? Я еще сплю, — пробормотал сонным голосом Феофанов, приоткрывая один глаз.

— Заткнись, заткнись, падла! — зашипел на него сторож, осознавший всю тяжесть своего положения. Будущее без водки, сигарет и женщин показалось ему настолько невыносимым, что он готов был растерзать архитектора. Феофанов не опустился до ответа. Перевернувшись на другой бок, он просто натянул на голову плед и вскоре засопел.

— Может, мне в больницу съездить? — нервно спросил сторож, разглядывая недопитую бутылку водки. — Таблетки какие-нибудь пропишут или мазь.

— Мысль хорошая, — кивнула я, а сама подумала, что сексуальных преследований со стороны Венедикта можно больше не опасаться. Он будет считать себя смертельно больным, побоится небось даже на сортире напрягаться лишний раз, не то что помыслить о любовных утехах.

Натянув ботинки, я выскочила на двор. Впереди ждала десятикилометровая пробежка и комплекс физических упражнений. Я старалась не пропускать утренней зарядки. Заменить ее могло только реальное боестолкновение с противником, а отменить вовсе — лишь тяжелое ранение или смерть. Венедикт Александрович, вышедший на крыльцо подышать свежим воздухом, был до крайности удивлен моим занятием. Я отрабатывала технику владения шестом из кунг-фу, вместо шеста используя лом.

— Ты что это делаешь? — спросил сторож хмуро. — С печки упала или в детстве на пол уронили?

— Ничего, — выдавила я из себя, стараясь не сбить дыхание, — так, ломом машу.

— Да, сейчас молодежь — все идиот на идиоте, — вынес вердикт сторож, разминая сигарету.

— Что, не решились бросить курить? — спросила я и вонзила лом в землю сантиметров на двадцать. — С больным сердцем вредно.

— Да хрен с ним. Сдохну так сдохну, — махнул рукой Венедикт. — От одной сигаретки, мне кажется, ничего не будет.

— Каждый сам хозяин своей судьбы, — бросила я, сняв с яблони спортивную куртку и направляясь к дому.

— Слушай, девочка, колись, деньги уже забрала? — вкрадчиво спросил сторож, придерживая меня за руку на крыльце. — Я же вижу. Новая одежда, куртка, спортивные штаны.

— Я сперла эти вещи, понятно? — огрызнулась я. — Деньги на месте. Но соваться к ним еще опасно. Идем лучше пожрем чего-нибудь.

После завтрака сторож поехал проверить владения, а я стала накладывать макияж, имитируя подростковый панк-роковский стиль. Подвела глаза, щедро намазала тенями веки, положила румяна на скулы, яркая помада. С помощью резинок сделала себе три безобразных хвостика, навешала на себя всяких фенек, прикрепила имитацию пирсинга на нос и нижнюю губу, надела серьги в виде крестов. На этот случай у меня имелся студенческий билет учащейся четвертого курса Тарасовского государственного университета кафедры социологии. Отмытую драную косуху я немного подлатала, надела к ней выстиранные драные джинсы. Получился эдакий стиль дранж — то, что надо. Жаль, не было хиповатой торбочки или ранца. За неимением лучшего я взяла спортивную сумку.

— Мерзко, — дал оценку моим стараниям Феофанов.

— Спасибо. Этого я и добивалась. — Я сделала ему реверанс, затем достала сотовый и позвонила Никите, чтобы узнать, что он решил.

— Это опять я! Узнал? — сказала я в трубку, когда он ответил.

— Узнал, — мрачно ответил Никита. — Я все сделал, как ты хотела. Договорился с нашими, чтобы сняли Витьку с розыска. Пообещал, что он сам придет. Все-таки родственник.

— Отлично, — похвалила я его. — И я свою часть сделки выполню и не открою миру твои злодеяния.

— Какие злодеяния! — в праведном гневе воскликнул Никита. — Один раз отобрал у наркоторговцев деньги и применил их на благое дело…

— Ты что, нищим раздал или детсад построил? — с иронией спросила я. — Набил себе карманы и изображает мать Терезу.

— Не буду попусту чесать язык на эту тему, — прорычал Никита, — но запомни, чтобы ни Витька, ни кто другой не пытался приблизиться к Анжеле. Не послушаетесь — страшно пожалеете. Я лично пристрелю каждого.

— Повторюсь, к Анжеле нет никаких претензий, — спокойно сказала я. — Феофанов не собирается ее запугивать либо причинять физический вред.

— Смотрите у меня! — буркнул Никита сердито.

— Насчет тех бандитов, что задержали в Карасеве, — сказала я, — рекомендую спросить, на какую фирму они работали. Могут всплыть интересные факты, связанные с махинациями в строительстве.

— Я этим делом не занимаюсь, — сварливо напомнил Никита, — если есть информация, заходи к нам, тебя внимательно выслушают.

— Спасибо за предложение, — сказала я, но договорить не успела. В трубке послышались гудки.

— Ну, что там? — нетерпеливо спросил Феофанов.

— Так, ничего. Если Никита не врет, то милиция вас преследовать не будет, временно. Будут ждать, что вы сдадитесь.

— Я не сдамся, — покачал головой Феофанов, — для меня тюрьма — верная смерть. Я тут думал и решил, что лучше будет бежать за границу. В смысле, если с диском не получится.

— Что ж, план не лишен здравого смысла, — согласилась я. — Однако на что вы будете жить за границей? По специальности устроиться нереально. Будете туалеты чистить да посуду мыть.

— Нет, вы ошибаетесь, — не согласился Феофанов. — Я неплохо знаю английский, имею диплом инженера и опыт работы почти десять лет. Думаю, я смогу найти что-то получше, чем место ассенизатора или посудомойки. Деньги на первое время имеются. Не пропаду.

— Наверное, вы хорошо зарабатывали у себя в фирме? — спросила я у архитектора. — Оплачиваете мои услуги, собираетесь переехать за бугор.

— На зарплату не жаловался, — уклончиво ответил Феофанов.

Я внимательно посмотрела ему в лицо. Подозрения, что мой клиент замешан в каких-то махинациях, крепли с каждой минутой. Почему он молчит и не рассказывает мне? Ответ прост — смертельно боится тех, с кем был связан. Может, он торговал информацией своей фирмы или что похлеще? Припереть его к стенке я решила после поездки в Карасев, когда у меня на руках будет проект и информация по строительным фирмам.

— Чтоб меня черти дрючили! — вскрикнул сторож, переступая порог. — Тоня, ты что с собой сделала? Это вообще! Если ночью встретить, весь обгадишься!

— Я специально для вас нарядилась, — обиженно надув губы, сказала я. — Не нравится, иди в жопу.

— Вот, блин, молодежь! — покрутил головой сторож. — Кулаки чешутся научить тебя уму-разуму.

— Мне надо в Карасев. Отвезешь? — спросила я, надевая на плечо лямку спортивной сумки.

— Зачем в Карасев? — подозрительно спросил сторож.

— На танцы! — Я усиленно подмигивала ему за спиной у Феофанова, и наконец до него дошло.

— А, на танцы! Это мы мухой! — воскликнул, догадавшись, сторож. На улице у машины он негромко сказал: — За деньгами пойдем вместе.

— Вместе нельзя, — ответила я, забираясь в машину. — Менты ищут двоих. Нас сразу же схватят. Пойду одна.

— Нет, — буркнул сторож, поворачивая ключ зажигания. — Что, если ты меня кинешь и смоешься с деньгами? — Двигатель «Нивы» взревел, так как не остыл еще после прошлой поездки. Машина тронулась с места, набирая скорость.

— Мой брат останется у тебя в заложниках, — ответила я. — Если что — пристрелишь его.

— Тебе, наверное, на него наплевать, — усмехнулся сторож, выруливая по ухабистой дороге. — Вы с ним даже и не похожи. Он, верно, и не брат тебе.

— Плакать хочется от такого недоверия, — печально, со слезами в голосе сказала я. — Считаешь меня брехлом? Твои проблемы. Сама заберу деньги, а тебе дулю под нос. Еще позвоню в ментуру и стукану, что укрываешь беглых.

— Не дури! Я пошутил, — побледнел сторож.

Впереди на обочине я увидела бело-синюю «Волгу» ДПС. Инспектор вразвалочку вышел на обочину и сделал нам знак жезлом остановиться.

— Вот, блин, попали, — прошептал сторож, покрываясь бисеринками пота.

Боковым зрением я заметила движение его ноги на педали газа и угадала, что Венедикт готовится дать по газам. Прежде чем случится непоправимое, я схватила его за руку и рявкнула в ухо:

— Стой! — Затем спокойно, тихим голосом: — Останавливайся, веди себя, будто ничего не случилось. Обычная проверка документов.

Венедикт кое-как взял себя в руки. Весь бледный, он свернул к обочине, остановился и заглушил двигатель.

Инспектор медленно шел к нам. Его взгляд изучающе скользил по машине.

— Выходите, подойдите к нему, скажите, что простужены.

Двигаясь, как зомби, накачавшийся водкой, мой спутник почти вывалился из машины. Представившись, инспектор строго спросил:

— Пили?

— Нет! — в священном ужасе вскинулся Венедикт. — Простудился я. Вод… воду холодную пил. Горло, блин, дерет.

Изучив его потную физиономию с вытаращенными глазами, инспектор удовлетворенно кивнул, вытащил из сжатых пальцев сторожа документы, пробежал глазами и вернул. Затем, наклонившись, заглянул в машину:

— А вы, девушка, документы какие-нибудь имеете?

— Конечно, — я поспешно достала из застегивающегося на «молнию» кармана студенческий и протянула ему с самой дружелюбной улыбкой.

— Так, Бармак Оксана, студентка из Тарасова, — протянул инспектор, сличая меня с фотографией в документе. — Какими судьбами занесло в наши края? Что, к бабушке приехали?

— Нет. Я ищу жилье, чтобы снять. В Карасеве, говорят, дешевле, — с невинным видом соврала я. — Сама я из Благовещенска, приехала сюда учиться. Живу в Тарасове. Снимаю комнату. Хозяйка, бабка — настоящий монстр. Любого с говном съест. Дерет с меня четыре штуки. Вот я и решила у вас тут, в Карасеве, прошвырнуться, приглядеть что-нибудь. Денег пока нет, но мама скоро пришлет, и тогда я обязательно съеду от старой карги. — От меня не ускользнуло, что повествование начинает утомлять инспектора, однако я не останавливалась. — Представляете, эта грымза нудит, не дает музыку слушать, друзей нельзя приводить. Чуть что, звонит маме и жалуется, стерва.

Инспектор молча сунул мне в руки студенческий и отвернулся к сторожу.

— Номер у вас грязный, — процедил он. Из кармана появились квитанции. Сторож, виновато понурив голову, ждал своей участи. — Аптечка, огнетушитель имеются? — Инспектор заглянул на свидетельство техосмотра, прикрепленное к лобовому стеклу.

Отъезжали мы от инспектора повеселевшие, несмотря на две штрафные квитанции.

— Повешу их в туалете, — сообщил сторож, демонстрируя бумажки. — Клал я на эти их штрафы.

— Да вы смелы до безрассудности, — хихикнула я и указала на здание почты: — Остановите здесь и уезжайте сразу, чтобы не привлекать внимание. Обратно я доберусь сама.

Моя сумка стояла на коленях. Надев на плечо лямку, я подхватила зонтик с заднего сиденья, готовясь выйти.

— Давай я заеду. Чего ночью переть пешком, — воспротивился сторож. — Тебя ж никто не повезет на дачи, это верняк.

— Это мои проблемы, — твердо сказала я.

Женоподобный администратор игрового салона, расположенного за почтой, посмотрел на меня со смешанным чувством неприязни и любопытства. Пятисотенная бумажка подняла в его мозгу какие-то воспоминания.

— А вы раньше тут не бывали? — спросил администратор неуверенно.

— Нет, только приехала, — бросила я, оглядываясь. — Ну, где ваш лучший компьютер с выходом в Интернет?

— Пойдемте вон туда. — Администратор указал на правый угол комнатушки.

Сидевший за компьютером мальчишка был немедленно выдворен со своего места. На улице еще некоторое время слышались его возмущенные крики. Администратор в ответ орал, чтобы пацан вообще больше никогда не появлялся в салоне, что «такие засранцы тут вообще не нужны».

Устроившись в кресле, я подсоединилась к Сети и отправила послание Юзеру, что я на месте и жду посылки. Вскоре пришел ответ:

— Охотник, все сделал, жди файлы.

Файлы шли долго, так как были достаточно объемными, примерно по тысяче триста килобайт каждый. Взглянув на эту информацию, я заволновалась, успею ли до закрытия салона просмотреть такой объем. Что там Юзер насобирал? Небось тащил все, что под руку попадало.

Первая часть файлов касалась ЗАО «Альбатрос», в котором работал Феофанов. В Тарасове ЗАО появилось два с половиной года назад. Генеральный директор, а также владелец «Альбатроса» Каримов Гамзат Ильхомович, уроженец Москвы, тысяча девятьсот шестьдесят пятого года рождения. Подробную биографию Каримова я пропустила, отметив лишь тот факт, что он на протяжении двенадцати лет являлся хозяином еще пяти строительных фирм по разным городам страны, которые, просуществовав очень недолгое время, разорились. Самое короткое время, меньше полугода, существовала фирма «Континент» в Кировограде. А дольше всех держался СК «Домострой» — три года. Организовавшись, «Альбатрос» развил бурную деятельность в Тарасове, потеснив «Бригантину», строившую дома в городе в течение четырнадцати лет. Я бегло просмотрела перечень домов, построенных «Альбатросом». На мой взгляд, за два с половиной года цифра получилась внушительная, около пятидесяти. За «Бригантиной» же числилось всего двадцать три объекта разного масштаба. Но, несмотря на масштаб строительства, финансовые дела «Альбатроса» оставляли желать лучшего. Куча подрядчиков и субподрядчиков вытягивали с фирмы все средства. По документам налоговиков прибыль «Альбатроса» выглядела насмешкой. Работники фирмы, опять же по документам, трудились за копейки. Я нашла данные по Феофанову. Оклад пять тысяч рублей. Сомнений не было, Каримов поощрял двойную бухгалтерию, скрывал доходы и еще черт знает чем занимался. Жена Каримова, гражданка Англии Ольга Каримова, русская по происхождению, и его двое детей постоянно проживали в Лондоне. Это подтверждало догадку о сокрытии доходов. С пустыми карманами в Лондоне делать нечего. У правоохранительных органов к Каримову имелись вопросы. Некоторые заказчики в течение последнего месяца подали заявления в суд на фирмы, которыми раньше руководил Каримов, за нарушение СНиПов и других норм в ходе строительства, что привело к невозможности эксплуатации построенных объектов. По этим делам начато следствие.

Фирма «Бригантина», если верить документам, тоже не ангел, но откровенного мошенничества, как в «Альбатросе», в ней не наблюдалось. Фирма местная. Строит давно. Если обнаруживались нарушения в строительстве объекта, «Бригантина» их добросовестно устраняла. Проверив зарплаты работников, я обнаружила, что они немного выше, чем в «Альбатросе». Оказалось, что Феофанов перешел в «Альбатрос» из «Бригантины» два с половиной года назад. В «Бригантине» он получал двенадцать тысяч. Это же во сколько раз больше он получал черным налом в «Альбатросе», что перешел на оклад в пять тысяч. Я открыла файл с информацией по тендеру на строительство торгового центра. Все выглядело пристойно и прозрачно. Одна фирма выиграла, другая проиграла. Проглядывая файл более внимательно, я наткнулась на знакомую фамилию — Марчулис Сергей Борисович. Он курировал в городской администрации вопросы капитального строительства. Полгода назад я охраняла его жену от посягательств бандитов. Полистав блокнот, я нашла его телефон и позвонила. Он сразу меня вспомнил, был очень любезен, а когда услышал о моей просьбе, согласился помочь. По его словам, «Бригантина», проиграв тендер «Альбатросу», на самом деле выиграла. По устной договоренности она получила три участка земли в центре города, которые давно жаждала заполучить, и не стала поднимать бучу, когда «Альбатрос» выиграл тендер. На этих участках уже вовсю ведется строительство, а на участке под торговый центр до сих пор пустырь, хотя часть денег из бюджета выделена.

— Что-то не нравится мне этот Каримов, — признался мне Марчулис.

— Правильно не нравится, — подтвердила я, но подробности объяснять не стала. Поблагодарив Марчулиса, я попрощалась и после обеда в кафе неподалеку от почты возобновила просмотр файлов Юзера. Нужные имена, номера телефонов и названия организаций я заносила в блокнот.

— Извините, но мы скоро закрываемся, — подошел ко мне администратор салона, — завершайте свою работу.

Я посмотрела на часы, почти семь. Надо же, как летит время!

Заканчивать я не собиралась. Надо было все завершить сегодня. Поджимало время.

— А нельзя ли мне как-нибудь продолжить после закрытия салона, — обратилась я к администратору, — может, что-то способно содействовать этому? — Я помахала перед его лицом пятисотенной бумажкой.

— Хорошо, даю еще час, — принял решение администратор, потянул купюру на себя, но я не отдала, выдвинув свое требование:

— Мне нужно три часа.

— Нет, максимум полтора часа. У меня неотложное дело, не могу тут долго сидеть, — не согласился администратор, тем не менее продолжая тянуть деньги.

— Два часа, — настаивала я. — Какое у вас такое срочное дело, что нельзя отложить?

— Свидание, вот какое, — зло бросил администратор. — Что, мне послать ее из-за пятисот рублей?

Намек я поняла, однако цену не повысила, потому что деньги, выделенные Феофановым на сопутствующие расходы, слишком быстро таяли.

— Последнее предложение — два часа и пятьсот рублей, — твердо сказала я, решив, что если этот прыщавый засранец откажется, то после его ухода я просто взломаю дверь салона и закончу свои дела. Прочитав в моих глазах решимость, администратор сдался:

— Хорошо, два часа.

Когда он пошел выгонять остальных посетителей салона, я позвонила Галине Владимировне, той самой, у которой снимала дом. Чтобы она меня не узнала, я изменила голос. Представившись следователем, я поинтересовалась, где находится ее дочь Вероника, будто бы мне нужно задать ей кое-какие вопросы.

— Что за вопросы? — испуганно спросила хозяйка.

— Вы что прикидываетесь дурочкой? В вашем доме жили преступники, а она входила с ними в контакт, — прикрикнула я на нее и, опомнившись, оглянулась, не слышал ли кто. Но в зале уже было пусто, а администратор куда-то вышел. — Она сейчас дома? — продолжала я допрос спокойнее.

— Нет, она с подружкой пошла на дискотеку, — растерянно пролепетала Галина Владимировна.

— На какую дискотеку? Уточните, где она находится? — попросила я.

— Не знаю, — совсем потерявшись, выговорила Галина Владимировна. — Я не спрашивала, да она и не скажет. Знаете, какие сейчас дети?

Поняв, что из нее ничего полезного не вытянешь, я попрощалась.

Вошедший в зал администратор рассеянно глянул в мою сторону, затем хотел присесть на стул с журналом, но я его опередила, крикнув:

— Молодой человек, а вы не могли бы подойти ко мне на секунду!

Администратор поднял свою задницу и засеменил ко мне.

— Слушай, парень, а где у вас в городе можно хорошо оттянуться, ночной клуб, популярное кафе какое-нибудь? — ошарашила я его вопросом. — Я не местная. Подскажи, и чтоб поблизости отсюда.

Пораскинув мозгами, он начал перечислять мне названия заведений, потом сказал, что все это херня. Он распечатал с компьютера карту города и обвел злачные места красным маркером.

— Вот так лучше всего, — он протянул карту мне. — Ночной клуб в городе один. Там дорого. Одна бутылочка пива — полтинник.

— Сколько с меня за консультацию? — решила я прервать обсуждение местных достопримечательностей.

— Для тебя, крошка, почти бесплатно, — улыбнулся администратор, показывая крупные кривые зубы цвета кофе с молоком. — Дай свой номер телефона — и мы в расчете.

— Перетопчешься! — рявкнула я и указала ему на стул: — Иди читай свой журнал. Мне работать надо.

Красный, словно рак, администратор хотел мне что-то сказать, но, не подобрав слов, передумал, отошел в сторону, сел на стул и закрылся разворотом глянцевой обложки «Компьютерного мира».

Я открыла файл Юзера, озаглавленный «Эксплуатация зданий». Поначалу было непонятно, при чем тут какая-то неизвестная фирма «Союз — XXI век», построившая в Грачеве Дворец культуры. В сданном в эксплуатацию месяц назад Дворце культуры на прошлой неделе рухнула крыша. Никто не пострадал только по чистой случайности. Обрушение произошло поздно ночью, когда в здании находился один сторож. Рухнула куполообразная крыша над большим кинозалом. Если бы он был полон, последствия даже страшно представить. По предварительной оценке комиссии, причиной обрушения стали множественные дефекты перекрытий. Следствие должно было продлиться несколько месяцев. Исследуется проект сооружения. Автором проекта значился Феофанов.

Я немного посидела, чтобы собраться с мыслями. Руководство строительной фирмы «Союз — XXI век» испарилось в полном составе. Прокуратура разыскивала их для обстоятельной беседы, однако вряд ли им улыбнется удача. Чутье подсказывало, что они были подставными фигурами и хорошо позаботились о путях отступления. Я бы не удивилась, если бы узнала, что настоящим хозяином фирмы является господин Каримов. Слишком уж много «Союз — XXI век» заплатил и за консультацию, и за проект фирме «Альбатрос». Дальше я обнаружила еще одну маленькую строительную фирму ЗАО «Прибрежный», построившую в Грачеве развлекательный центр с аквапарком. И опять проект был сделан Феофановым. Центр еще не сдали в эксплуатацию, только я не удивилась бы, узнав, что он повторил судьбу Дворца культуры.

Я купила у администратора три диска— болванки и сбросила на них всю информацию.

— Уже девять, — поторопил меня администратор, — я больше ждать не могу.

Собравшись, я подхватила зонтик и вышла на улицу, разглядывая карту. Сегодня ночью мне предстоял забег по всем центрам развлечения Карасева, и еще не факт, что в них мне удастся обнаружить Веронику. Что, если она наврала своей матери о походе на дискотеку, а забурилась к какому-нибудь мальчику? Я сердито отогнала от себя мрачные мысли.

Надо надеяться на лучшее. На дороге показалось такси, и я подняла руку.