Глава 23
Мы открыли дверь и вихрем влетели в квартиру. Ян стоял на кухне в грязном фартуке, весь перемазанный. Как я поняла, он взялся штукатурить стену.
Чтобы сразу отбить у него всякое желание задавать нам вопросы, я навела на него пистолет.
— В доме есть кто еще? — грозно спросила я.
— Нет. — Ян выронил какую-то деревяшку.
— Замечательно.
Олег тщательно закрыл дверь, и мы прошли в его комнату. По дороге я осмотрела квартиру. В ней никого действительно не оказалось.
Ребята сразу сели к компьютеру. Кроме того, Соколов-младший достал какой-то ящичек и присоединил его куда надо. Ян вошел, как был, прямо в фартуке и с удивлением смотрел на происходящее.
— Они сейчас переведут деньги на счет компаньонов, — улыбнулась я бывшему телохранителю Соколова-старшего. — Затем ты им позвонишь и скажешь, пусть они быстрее их куда-нибудь уберут. И ни слова о том, что ты знаешь, кто это сделал. Пусть радуются, что потеря нашлась, и все. Если назовешь имена или хоть намекнешь им, чьих это рук дело, я тебя пристрелю на месте.
— Что? — Ян побледнел.
— Нет. На месте не буду. В лес увезу или на дачу какую. Здесь и так уборки полно. Еще твоей крови не хватало.
— Ну и шуточки у тебя, Охотникова, — только и сказал Ян.
Он хотел снять фартук, но я только ближе подошла, тыча ему пистолетом прямо в лоб.
— Дорогой, я не шучу. И не советую делать резких движений. Будет лучше, если ты вообще замрешь. На время, конечно.
Естественно, я и не собиралась ничего с ним делать. Просто захотелось припугнуть и отомстить за те переживания, которые он мне причинил.
Ребята возились с компьютером.
Олег внимательно посмотрел на Катю.
— А ведь ты могла просто скрыться. С такими-то деньгами… Почему ты нам все рассказала? — спросил он.
— Ты и сам знаешь, — девушка смотрела на экран.
— Удивляюсь я тебе, — покачал головой Соколов. — То предаешь, то на амбразуру бросаешься.
— Я устала. Понимаешь? Я устала! Думаешь, так просто взять чужие деньги?
— Но ведь Никита взял и очень даже хорошо себя чувствовал. Как мне кажется.
— Значит, он может. А я нет. Знаешь, я ведь думала, что можно всех кинуть и все. Никто не догадался бы, что деньги теперь у меня. Я могла бы уехать за границу. Учиться там, потом жить… — Катя оторвала взгляд от монитора и с легкой, печальной улыбкой взглянула на Олега. — Но почему-то я не смогла.
— Решимости, наверное, не хватило? — поддел Олег.
— Ты хорошо меня знаешь… — грустно откликнулась Катя.
— Я тебя совершенно не знаю, — отмахнулся Соколов. — Ты такие сюрпризы преподносишь… — Он помолчал и вдруг спросил: — Скажи, а ты спала с Никитой?
Вот, оказывается, какой вопрос мучил парня.
— Я с ним не спала, — твердо, глядя Олегу прямо в глаза, ответила Катерина. — И больше говорить об этом не хочу. Я сейчас помогу тебе, а потом уйду. Можешь не волноваться. Я больше никогда не попадусь тебе на глаза, и ты забудешь все неприятное, что со мною связано.
— Все забыть не получится.
Катя промолчала. Она наморщила лоб и что-то набирала на клавиатуре.
Я отошла от Яна и приблизилась к ребятам.
— Ну что? Как у нас дела?
— Все по плану, — ответил Олег. — Вы пока можете чаю попить или покурить.
Я поняла, что он хочет остаться с Катей наедине. Наверное, снова выспрашивать ее будет. И до чего этот мужской пол непонятливый! Сто раз им одно и то же повтори. А может, им нравится слушать? Особенно если ты — пострадавшая сторона. Лишних извинений хочется.
Мне стало жаль Катю. Конечно, она во многом виновата, но вот такие словесные пытки хуже всего. Я даже уверена, что Никита сломил ее именно словами. Если бы он хоть раз ударил ее, то она никогда и ни за что не сделала бы того, что он просил.
Некоторые из нас боятся боли или чего-то еще, чего сами определить не могут. Такие люди думают, что лучше сдаться, чем потом будет то, что красочно описывает на словах другой. Сильный, давящий, унижающий. Но стоит только понять, что с этим человеком можно справиться, как тот сам отступает. Потому что видит в ваших глазах силу. Дух, о котором я уже говорила.
И мне хочется, чтобы люди знали — не надо бояться. Ведь именно страх делает из нас послушных животных, которые в принципе сами готовы идти на убой. Почему бы не попробовать сопротивляться? Когда вам угрожают, попытайтесь для начала улыбнуться. И потом — те люди, которые давят словами, на самом деле трусливее вас. Потому они и бегут, что называется, впереди паровоза и сразу начинают атаковать. Проявите к ним безразличие и никогда не показывайте, что вы боитесь. Как только они чувствуют в вас страх, сразу становятся хищниками. Они видят в вас уже не потенциальную, а самую настоящую жертву. И рвут вас на части. Хотя бы словами.
Сопротивляться им трудно, но возможно. Надо только пересилить себя, загнать свой страх в самый дальний уголок.
На кухне я полюбовалась на аккуратно отштукатуренную стену.
— Ян, да ты у нас на все руки мастер! — похвалила его я.
— Стараюсь. Женя, опусти свою пушку, и поговорим нормально, — попросил он.
Я спрятала оружие в карман и уселась за стол.
— Есть что пожевать? А то мы в чужом доме толком и не поели. Перебили там посуду, убежали, ключи соседям передали. Представляешь, сколько дополнительных хлопот ты нам создал?
— Женя, у меня возникло ощущение, что ты меня не за того принимаешь.
— У меня тоже такое ощущение.
Ян налил мне кофе и сделал бутерброд.
— А что, — вдруг переменил он тему, — ребята деньги возвращают?
— Угу, — буркнула я.
— Значит, Катерина знала, где они?
— Угу.
— Это она их украла? — вытаращил глаза бывший телохранитель.
— Нет. Если я скажу тебе, кто украл деньги, ты мне не поверишь, — я улыбнулась и дожевала бутерброд.
— И кто? Скажи. Я поверю.
— Знаешь, надеюсь, Борисова? Который ключи от дачи дал?
— Да.
— Так вот, его сыночек Никита.
— Правда?
— Да. Он стырил деньги практически у собственного папаши и улетел за границу.
— Знаешь, мне кажется, — задумался Ян, — что Андрей Павлович именно его и подозревал.
— Точно! — Я поднесла чашку ко рту да так и застыла. — Соколов ведь сказал, что того человека нет здесь. Вот что он имел в виду! Но откуда он узнал? Может, видел что или слышал?
— Видел. Мы проезжали в тот вечер мимо дома Кати. Но это я теперь знаю, а тогда мне, конечно, не доложились. Андрей Павлович попросил водителя постоять немного возле какого-то дома. Никого знакомого мы не увидели. Во всяком случае я. А вот Соколов, когда мимо проходил один парень, очень внимательно посмотрел на него. Потом мы уехали.
— Очень может быть, что все так и было. — Я наконец сделала глоток кофе. — Жаль, что я раньше не знала этого. Можно было быстрее догадаться обо всем. Но теперь поздно уже говорить.
— Да, жаль.
Я смотрела на Яна, и мне почему-то показалось, что на самом деле произошло какое-то недоразумение. Может быть, он тогда ночью с кем-то из своих друзей говорил по телефону? Но что он имел в виду, когда сказал, что мы ни о чем не догадываемся? Значит, все-таки есть какая-то тайна. А может, он действительно нравится мне и я не хочу, чтобы он оказался предателем? Поэтому и уговариваю себя в его невиновности…
— Ян, ты явно знаешь что-то такое, чего не знаем мы, — начала я разведывать обстановку. — Почему бы не рассказать нам об этом?
— Ты очень проницательна, — улыбнулся красавец-телохранитель. — Но это не моя тайна, хотя она и касается непосредственно вас, особенно Олега. И вы узнаете ее, но только когда придет время. Обязательно узнаете.
— И когда оно придет, это время?
— Скоро. Вы сами ускоряете дело. Если ребята действительно деньги вернут, то можно будет все открыть.
— Они вернут. Можешь не сомневаться. — Я закурила.
— Хорошо бы. Тогда мы отметим Новый год, как я и задумывал.
— Это как?
— Фантастически! Все вместе.
— Не знаю, что могло бы заставить меня отмечать Новый год с тобой, — улыбнулась я. — Пока доверия к тебе никакого.
— Тебе только так кажется. Ты же не пристрелила меня.
— Что я, дура? С какой стати мне это делать? Я просто помахала чуточку стволом для разнообразия и для собственной разрядки.
— Я знаю другой способ разрядки, — глухо, с чертиками в глазах произнес Ян.
— Какая новость! — хохотнула я.
Я неожиданно покраснела. Просто чуть ли не физически почувствовала, как краска прилила к лицу.
Взглянув на довольное лицо бывшего телохранителя, я встала и пошла в комнату к ребятам.
— Ну, что тут у вас?
В комнате было тихо. Ребята, не отрываясь, смотрели на экран, где бегали какие-то цифры и буквы.
— Подожди, — сказал Олег.
Я замолчала и тоже уставилась на монитор.
Затем там все остановилось, и появилась надпись на английском языке.
— Готово. — Олег обернулся ко мне: — Мы сделали это.
— Но теперь надо позвонить тем людям и посоветовать им либо снять деньги, либо перевести в другое место. Потому что Никите известен их счет. И он, если поймет, в чем дело, может быстро снова снять деньги, — добавила Катерина.
— Ян! — крикнула я. — Ян!
Он подошел. Фартука на нем уже не было, он успел накинуть приличную рубашку.
— Ян, звони, — сказала я. — Скажи им, чтобы быстро девали куда-нибудь деньги. И пусть радуются, что вернули. Там, кстати, все на месте или не хватает? — спросила я у Кати.
— Все на месте. Никита, видимо, боялся пока снимать деньги. Ничего не тронуто.
Ян достал сотовый и набрал номер. Мы все внимательно смотрели на него.
— Да. День добрый. Не буду представляться. Возможно, вы меня знаете. Я только хочу сказать вам, что на ваш счет переведена недостающая сумма. Деньги, принадлежащие Соколову Андрею Павловичу, остались у него и его сына. Остальные вернулись к вам… Да… Проверяйте… Но советуем вам перевести эти деньги сразу на другой счет, чтобы снова не возникло недоразумения. В общем, снимите их оттуда. — Ян отключился.
— Отлично, — похвалила я его. — Так все грамотно и красиво объяснил.
— Перестань, — Ян скривился.
Олег снова метнулся к компьютеру. Мы поняли, что он решил написать электронное послание. И я даже поняла кому.
Письмо получилось очень коротким: «Деньги мы вернули. Катя мне все рассказала. Тебе не стоит больше пытаться связаться со мной никаким способом».
Мы молчали. Олег отправил письмо и посмотрел на нас.
— Теперь, кажется, все кончено.
— Скорее всего, — кивнула я.
— Ну, я пошла. — Катерина встала.
— Нет. Сядь. Дождемся результата. Пусть Ян попозже еще позвонит и удостоверится, что все нормально и претензий больше нет.
Девушка послушно села.
— У меня родители должны приехать.
— Ты им позвони, предупреди. И я могу попросить, чтобы ты осталась пока здесь. Мой голос они знают.
Ребята позвонили домой Катерине и все уладили. Мы снова собрались в комнате.
— Я предлагаю всем пойти перекусить, — решила я проявить заботу. — Вы же совсем голодные. Меня Ян чуточку покормил. Бутерброды отвратительные, но есть можно.
Катя и Олег вспомнили, что действительно голодны. Особенно Катя. Сели все в зале, и Яну снова пришлось носить еду из кухни.
— Так и будет, пока вы не сделаете здесь ремонт, — сказала ему я.
— Сделаем. Бригаду пригласить — в один день сделать можно.
— Вот и пригласи. И позвони этим, бывшим. Забрали они денежки или как?
А тут и в дверь позвонили. Я напряглась. Кто бы это мог быть?
— Я сама, — сделала я знак, но Олег все же пошел за мной.
В «глазок» я увидела парня, одного с Соколовым возраста. И сразу поняла, что это и есть Никита Борисов. А кто еще может прийти?
Я открыла дверь. Никита увидел Олега и засмеялся.
— Ну что? Нашел Катьку? — не очень вежливо обратился он к товарищу.
— Нашел.
— И она тебе все рассказала?
— Да. А тебе лучше уйти. — Олег был спокоен.
— Я уйду. Дайте мне только номер счета, куда вы перевели деньги, украденные у меня. И все.
— Тебе номер счета? — просто переспросил Соколов-младший. — Сейчас.
Он взял на тумбочке листочек и написал там цифры.
Никита снова засмеялся:
— Значит, я был прав. Это ты при помощи Катьки увел мои бабки?
— Уже неважно. На, забери и уходи отсюда. И попрошу — сделай так, чтобы я никогда тебя больше не видел, Бурундук.
Борисов взглянул на протянутый листок. Лицо его вдруг перекосилось.
— Ты что? Надуть меня решил? Это же счет тех придурков!
— Ты же сам спрашивал, куда перевели деньги. Вот сюда и перевели. Мы их вернули.
— Вы не могли этого сделать! — чуть не подпрыгнул на месте Борисов.
— Почему?
— Такие бабки! Не поверю, — хлопал себя по бедрам Никита.
— Твои проблемы. У папочки потом спросишь.
— Вы что? Офонарели совсем?
— Я вижу, ты письма моего последнего еще не читал? — улыбнулся Олег. — Ну да не страшно. Кажется, все и так понятно. Мы вернули деньги, которые ты украл. Советую тебе не рыпаться, а то твой папа узнает, кого он кормит и одевает.
— Вы просто ненормальные! — крутился по сторонам Борисов. Видимо, он не мог никак слов подобрать, чтобы выразить свои ощущения. — С ума посходили! Придурки!
— Мало того, — спокойно продолжал Соколов-младший. — Мы предупредили тех людей, чтобы они больше не оставляли на этом счете денежки. Так что у тебя больше ничего не получится. Забудь и поезжай в свою Францию.
Никита треснул кулаком по косяку. Я хотела вмешаться, но не успела. Олег сам подскочил к Борисову и изо всех сил ударил того в лицо. Бурундук покачнулся, но на ногах устоял.
— Да я сейчас…
— Чего ты сейчас? — пришла моя очередь.
— Да вы все…
Договорить он не успел. Я вывернула ему руку и ударила коленом в солнечное сплетение.
— Это я тебе за моральный ущерб, — тихо, но внятно сказала я. — И не вздумай орать. А то люди набегут, милицию вызовут. А она ведь тебе не нужна? Или хочешь? Можем устроить.
Я отпустила Борисова. Он с трудом выпрямился, а потом стал быстро спускаться по лестнице. Я улыбнулась Олегу, и мы закрыли дверь. В коридоре стояла Катя.
— Он ушел, — Соколов показал рукой, куда ушел Борисов. — Он ничего не сможет нам сделать. Кишка тонка. Теперь точно все кончено.
— Сейчас, — появился Ян с телефоном. — Удостоверимся.
Он позвонил снова тому человеку, поговорил с ним и отключил телефон.
— Все в порядке. Деньги свои они получили. И уже перевели.
— Быстро работают, — заметила я. — Ну, думаю, это дело надо отметить. Ян, сбегаешь за шампанским? Очень выпить хочется.
Без лишних слов бывший телохранитель Соколова-старшего собрался и ушел.
— У него есть тайна, — сказала я, когда дверь за ним закрылась. — И мы ее узнаем. Сейчас попробуем его подпоить.
— Он, кажется, не пьет, — улыбнулся Олег. — Папа таких к себе на работу подбирал. Чтобы не курили и не пили.
— Ничего. Мы его попросим. Все-таки такой груз скинули.
— Жаль, что папа всего этого не знает.
— Он все видит. И он всегда останется с тобой, — я похлопала юношу по плечу и пошла собирать сумку.
Делать мне здесь больше было нечего.
В комнате показался Соколов.
— Ты собираешься?
— Да. Сейчас посидим немного, и я пойду.
— Я заплачу тебе. Ведь деньги папа мне все оставил. Ты очень мне помогла, — в голосе Олега слышалась грусть.
— Как сможешь, так и заплатишь, — пожала я плечами. — Но ты не обязан. Я не с тобой договаривалась.
— Но ты ведь меня защищала. И потом — это дело чести. Не обижай меня.
— Конечно. Можно задать вопрос?
— Да.
— А с Катей как?
— Не знаю. Я не знаю, — повторил он два раза.
— Но что ты думаешь?
— Получается, что из-за нее погиб отец. Мне трудно смириться с этим.
— Она не знала, что так получится, и не хотела этого.
— Да. Но все равно. Разве можно так рисковать?
— Ты подумай. Если она действительно тебе дорога, то постарайся не потерять ее. Ведь в принципе она все и исправила. На это тоже мужество понадобилось.
Мне почему-то было жаль девушку. В ее глазах я видела любовь. И видела, как Олег говорил о ней. Он тоже ее любит. Конечно, по ее вине произошло непоправимое, но если бы мы могли не совершать ошибок…
Такого не бывает.
