Глава 7

Итак, до вечера я была свободна. Домработницы у нас нет, поэтому весь быт нашего весьма обширного гнезда лежал на мне. Не то чтобы у нас не хватало денег на платную хозяйку, просто мы с дедом крайне ревниво относились к появлению чужаков в нашем доме. Гостей принимали, а вот чтобы чужой человек хозяйничал в моей спальне или убирался на столе Ариши… Исключение делалось для мытья окон и чистки ковров, то есть наведения «большого шухера», как неэлегантно обзывал сие действо Ариша. Поэтому я загрузила стиральную машинку и занялась уборкой. Надо бы выкроить время и повозиться в саду, а кроме того, вызвать человека для стрижки газонов.

К обеду трудовой энтузиазм начал медленно, но безнадежно гаснуть. Все-таки не зря дедушка поддразнивает меня. Человек я ленивый, а физический труд для меня — сущая пытка. Спасло меня треньканье мобильного телефона. Номер незнакомый. Интересно, кому это я понадобилась? Может, с работы? Я, конечно, предупредила, что болею, но все же… Я сняла трубку и простонала: «Алло».

— Это Полина? — не совсем уверенно ответили мне. — Я Марина, мы вчера познакомились в бассейне.

Странно, но, вопреки здравому смыслу, я обрадовалась звонку. Только откуда она узнала мой номер? Словно в ответ на мой вопрос девушка произнесла:

— Ты звонила на мой телефон, когда искали мои вещи, помнишь? Вызов сохранился, я решила позвонить.

Точно, как я не догадалась! Значит, Марина решила продолжить знакомство. Или вспомнила, что наговорила, и хочет прощупать меня. Или… впрочем, сейчас узнаем.

— Привет, Марина! Конечно, помню. Как самочувствие? Вчера мы здорово перебрали. Но было все равно классно, давно так не оттягивалась, — произнесла я нейтральный текст.

— Самочувствие уже в норме, — вздохнула с облегчением она. Видимо, ее беспокоило, как ответит ей нечаянная вчерашняя подруга, — только есть проблема. Поможешь?

— Чип спешит на помощь, — машинально ответила я, вспомнив сравнение меня и Вадима с мультяшными героями.

— Что? — не поняла Марина.

— Помогу, конечно! Когда и где встречаемся?

Вчера я не обмолвилась о том, что живу почти рядом с ней. Пусть пока она знает обо мне как можно меньше. Марине было удобно встретиться возле супермаркета, в котором и я покупала продукты. Это было рядом с коттеджным поселком. Зачем же я ей понадобилась? Не явится ли она с Вадимом? Машины мы оставили в городе, домой разъезжались на такси, так что обе остались без «колес». Судя по отношению Вадима к мачехе, он не откажется любезно подбросить бедную женщину до магазина. С тех пор как я встретилась с ним у сырного прилавка, я ходила по магазину с оглядкой. Он же обещал найти меня! А где искать, как не там, где встретил в первый раз? Продолжение знакомства с ним не просто не входило в мои планы, а пугало: неизвестно, как поведет себя мое женское «я», что-то оно в последнее время не совсем меня слушается. По крайней мере, этот тип снится мне почти каждую ночь. Что там старый извращенец Фрейд говорит по этому поводу?

К моей радости, Марина была одна. Выглядела она роскошно, будто и не было нашего вчерашнего загула в ресторане. Или это великая сила дорогой косметики? Она издалека помахала мне рукой и пошла навстречу.

— Полина, у меня проблема. И только ты можешь мне помочь, — простонала она, — муж убьет меня, если узнает!

Ого! Это во что же меня хотят посвятить? И насколько серьезно это «убьет»?

— Машина. Я не помню, где вчера оставила машину. Утром Вадим отвез меня к бассейну, ее там нет. У ресторана — тоже. Вадим пообещал вечером поездить по городу, сейчас ему надо работать, а вдруг до вечера муж спохватится?

— Спокойно, сейчас найдем твою машину, — остановила я поток ее красноречия, — только доберемся до моей.

Мой умненький «Мини Купер» послушно ждал у ресторана. Конечно, я помнила, где машина Марины! Вчера, когда мы решили отправиться по домам, я никак не могла отговорить ее не садиться за руль. Пришлось устроиться рядом — все-таки я была в состоянии контролировать ситуацию. После того как моя новая подруга чуть не заехала на тротуар, я выхватила у нее руль и припарковала машину в незнакомом дворе. Мне удалось уговорить ее выйти из машины и взять такси. Двор я запомнила, нашла его быстро, при виде своего авто Марина просияла.

— Опять ты меня выручила! Угощаю лучшим кофе с тирамису, — пообещала она.

Кто же откажется от хорошего кофе с тирамису? Мы молчали, расправляясь с пирожным. Я ждала, когда Марина первой начнет разговор. Не просто же так пригласила она меня в кафе. Люди обеспеченные часто воспринимают подобные услуги как нечто само собой разумеющееся либо расплачиваются наличными. Но это с людьми, которые явно ниже их по положению. Во мне же все выдавало весьма обеспеченную даму: автомобиль, обувь. К тому же вчера, в ресторане, я позволила себе явное расточительство, вряд ли у девицы со средним достатком в сумочке может случайно оказаться крупная сумма. Марина не сочла нужным начать с малозначительных вещей, а сразу приступила к делу: мне это понравилось. Значит, она не мямля, значит, способна на решительный поступок.

— Только не думай, что я привыкла откровенничать с первым встречным. Просто за последнее время мне в первый раз встречается человек, которому хочется верить.

— А твои старые знакомые? Неужели у тебя не осталось какой-нибудь школьной или университетской подруги? Даже если между вами была размолвка, отношения всегда можно наладить.

— Можно. Но не хочется. Я пыталась наладить связь с ними хотя бы через Интернет и по телефону, раз общаться напрямую муж не разрешает. Но быстро поняла, что мне с ними уже неинтересно. Более того, некоторые сначала просто жаловались на бытовые и материальные проблемы, потом вполне откровенно стали просить денег. Когда же я отказала, смертельно обиделись и даже устроили целый диспут на тему: «Деньги портят человека». А с какой стати я должна всех спонсировать? К тому же муж и правда почти не дает мне наличных. Просто оплачивает счета и тщательно проверяет все расходы с кредитки. Просить же у него денег для подруг — провоцировать скандал.

— Да уж. Дружить лучше безвозмездно. А с чего ты взяла, что я не из таких?

— Я не слепая. И умею отличить человека с достатком от бедной учительницы. Судя по легкости, с которой ты соглашаешься на предложения о встрече, ты человек независимый и самостоятельный. А если учесть почти профессионализм, с которым ты вчера «построила» всю эту шайку из бассейна… Мне кажется, что ныть по поводу невозможности заплатить за квартиру и взахлеб обсуждать преимущества нового пылесоса перед старым ты не будешь. Я не ошиблась?

Я только улыбнулась. В чем, в чем, а в этом Марина не ошиблась точно.

— Ты не преувеличиваешь деспотизм своего мужа? Ну, вчера, как ты сказала, он не ночевал дома, поэтому и ты могла себе позволить немного расслабиться, а сегодня? Как же он отпустил тебя сегодня?

— Спасибо Вадиму. Он придумал, что машину я оставила в автосервисе, он же сказал, что повезет меня за покупками. С Вадимом муж меня отпускает. В принципе, если бы я знала, что моя машина спокойно стоит во дворе, можно было бы не пороть горячку, а спокойно искать ее еще несколько дней. Но я совершенно не помнила, что с ней. Может, я ее разбила, может, подарила, может, в залог оставила. Это надо же было так напиться! Спасибо тебе, что в такси посадила и расплатилась. Хорошо, что ни мужа, ни Тони дома не было.

— Похоже, этот Вадим очень милый. Не женат?

— И не думай, — шутливо погрозила она пальцем, — такой сволочной свекрови, как я, свет еще не видывал.

— Все с тобой ясно, — усмехнулась я, — а как же он? Обычно пасынки ненавидят молодых жен своих отцов, может, все его хорошее отношение — только попытка вывести тебя на чистую воду? Соблазнит, а потом заявит отцу: твоя женушка — дрянь, ищи мне другую мамку.

— Такое можно ожидать от Тони. Кажется, эти мысли даже посещали его мутную головенку. Но я быстро поставила паршивца на место. Вадим же относится ко мне по-дружески и уважительно. Ни разу не позволил себе вольности.

— А тебе бы хотелось, чтобы он позволил?

Марина промолчала. Вчера, под действием коньяка, она уже проболталась о том, что испытывает не только материнскую симпатию к Вадиму. Сегодня же она была более осмотрительна, а я решила не давить на нее. Слишком активное любопытство может оттолкнуть, надо вести нить разговора так, чтобы Марина сама делала выводы и приходила к нужному мне решению.

— Да, тебе бы такого мужа. Спокойного, делового, молодого, активного. Уж он бы точно не запрещал тебе жить собственной жизнью. Объединили бы капитал, избавились от балласта. Жаль, что это невозможно. А опиши мне его! Если он еще и является высоким голубоглазым блондином, я тебе просто не поверю.

Марина начала описывать Вадима, попутно убеждая меня, что высокий рост и голубенькие глазки — не главное достоинство мужчины. Я для затравки немного поспорила с ней, чем перевела разговор в другое русло, не стоило долго задерживаться на последней мысли, а то у Марины может отложиться, что авторство ее целиком принадлежит мне. В результате мы все-таки пришли к консенсусу и дружно постановили, что идеальный мужчина должен быть ухожен, иметь увесистый бумажник, считать, что содержимое этого бумажника в равной мере принадлежит его подруге, не быть занудой и не контролировать жену. А рост, уровень волосатости, национальность — вторичны.

— Жаль, что ты не свободна, — уколола я ее на прощание, — можно было бы вместе слетать куда-нибудь отдохнуть. И вообще, иногда встречаться. Если выкроишь полчасика, звони. Я всегда свободна.

Естественно, это была ложь, я была еще менее свободна, чем Марина, и моим цербером был не старый муж, а восьмичасовой рабочий день. И что только я делаю на этом заводе? Мизерная зарплата, которую мне там платят, не играет роли в нашем семейном бюджете, для увлекательного времяпрепровождения можно найти занятие повеселее. Единственное оправдание — возможность юридической практики. Теорию получила в институте. Надо бы подумать о смене места работы. Найти что-нибудь со свободным графиком и жутко интересное. А то расправлюсь с Синдяковым, и опять в кресло. Так и проведу там остаток своих дней. При этой мысли мне стало жутко. События последних дней не просто разбудили меня, но и увлекли настолько, что я не могла представить себя прежней. Отныне лишь книжных приключений было мне мало. И эмоции я хотела переживать свои, а не выдуманных героев.

Теперь следовало заставить Марину почувствовать, что ее жизнь с Синдяковым невыносима. Она боится перемен и нестабильности? Значит, надо показать ей, что нестабильность ей угрожает именно с нынешним мужем. А перемены могут быть только к лучшему.

Машинально я достала саксофон. Сегодня хотелось импровизировать, и я взяла тему «Лунного света» Клода Дебюсси. Звуки свободно лились через открытое окно моей спальни в сад, пальцы привычно, как будто без моего участия выбирали клавиши, а я думала. Что удручает Марину больше всего? Первое — зависимость. Не молоденькая девушка, неглупая, а вынуждена за каждый шаг отчитываться перед стареющим мужем. Если бы он позволил, она явно не отказалась бы продолжить работу над кандидатской диссертацией, материально она обеспечена, так чего ж не заняться любимым делом в качестве хобби? Сейчас даже среди жен богатых мужей непрестижно быть домохозяйкой, умные мужья покупают своим подругам небольшое дело, чтобы те не сходили с ума от скуки. Если бы Синдяков-старший предложил Марине начальный капитал и связи для открытия кофейни или модного бутика, она была бы ему благодарна.

Второе — ребенок. Ей ближе к тридцати, и она грезит малышом. Хочешь, чтобы жена сидела дома, позволь ей хотя бы завести ребенка! Третье — состояние. Да, коттедж и половина дела оформлены на Марину. Так надо показать ей, что, оставаясь женой Владимира Синдякова, она наверняка останется ни с чем. По крайней мере, необходимо создать иллюзию этого. Я отложила саксофон в сторону и протянула руку за сотовым.

— Витя, это Полина, помнишь, ты мне «жучки» с аппаратурой продал? Слушай, как сделать так, чтобы мой номер при связи не определялся?

— Легко, — ответил Шило, — только лучше подъезжай ко мне и возьми новый мобильник с карточкой. Карточка зарегистрирована на подставное лицо, мобила серая. Номер будет высвечиваться, а хозяина найти будет проблематично. Если хочешь, чтобы тебя стопроцентно не вычислили, включай только за пределами дома и для звонка.

Что мне нравилось в Вите Шило, так это его способность не задавать вопросов и интуитивное понимание того, что именно необходимо клиенту. Через полчаса я уже звонила Марине. Слегка изменив голос и заранее отрепетировав текст, я протараторила в трубку:

— Здрасти, это Элла, мы с вашим мужем любим друг друга. Я чего хочу сказать: вы ничего не сможете сделать. Он давно любит только меня, у нас через пять месяцев родится маленький, и Володечка узаконит наши отношения, он мне обещал. Он уже и имя ему придумал, и квартиру нам покупает. А вообще, жить мы будем в коттедже, там воздух свежее, но от квартиры я тоже не собираюсь отказываться, ее сдавать можно за хорошие деньги. Так что собирай чемоданы, дорогуша!

Я нажала кнопку отбоя. За все время Марина не проронила ни слова. Теперь звонить ей я буду часто. Звонить и рассказывать, как любит меня и будущего малыша Володечка, какие у нас совместные планы, сколько детей мы хотим иметь. Имя Элла я тоже взяла не случайно. У бывшего прокурора явно есть планы на недалекую журналистку Эллу Усенко, так что если Марина вздумает устроить ему сцену, он не сумеет вполне натурально признать, что совсем не знает эту барышню. Может быть, придется встретиться со слизняком еще раз. Одних анонимных звонков было мало. Нужны доказательства измены мужа. Пока только измены.

Последующие дни я как приклеенная повсюду следовала за машиной Владимира Синдякова. Дело профессионального слежения оказалось не таким простым, как это выглядело в кино. Хорошо еще, что я уверенно чувствовала себя за рулем, а то точно бы потеряла его в первые же двадцать минут или, того хуже, устроила бы ДТП. Ничего, что помогло бы мне, я в эти дни так и не узнала. Первую половину дня он обычно отсиживается дома, ближе к вечеру выезжает в город. Посещает массажиста, ужинает в ресторане «Техас», поздно вечером возвращается домой. Встречается ли с кем в ресторане или ужинает один, пока выяснить не удалось. Кажется, места в этом ресторане были распроданы на месяц вперед — сколько раз я пыталась проникнуть внутрь, столько раз швейцар заявлял, что свободных мест нет. Марину Синдяков с собой не берет. Никогда не заезжает в офис строительной компании.

На работе пришлось взять больничный. По телефону мне совершенно не стыдно было врать, что в середине лета я сильно простудилась и подхватила серьезную ангину:

— Да, лежу в постели. Нет, навещать меня не надо, ангина очень заразна. Да, уход за мной прекрасный, апельсины я не ем, у меня от них сыпь.

Купить больничный мне помогла вездесущая Алина. Сегодня же позвонила и назначила мне встречу в нашей любимой кофейне. Я попыталась отказаться, но подруга заявила, что если я не явлюсь к ней на свидание, она приедет ко мне домой и будет меня лечить. Угроза подействовала. Одним из увлечений Алины была народная медицина. Как-то я действительно заболела ангиной, так эта эскулапша притащила мне огромную жабу в литровой банке и заявила, что я должна засунуть это чудовище себе в рот, глубоко вдохнуть и выдохнуть прямо в морду жабе. По ее словам, после этого зверюга должна была мгновенно откинуть лапки, а я так же мгновенно выздороветь.

Вызвала меня подруга для отчета о проделанной работе по борьбе с наркомафией. Разозленная неудачей с раскраской заводской стены и джипа московского гостя, Алина собрала всех любителей граффити и ночью, при свете фонарей, превратила забор одного из гаражных кооперативов в произведение искусства. Сторожа кооператива никак не думали, что надо охранять не только гаражи, но и забор, и не только изнутри, но и снаружи. Поэтому так испугавшие меня глаза молодого наркомана пугали теперь весь город. Алина со товарищи к утру успела скрыться — как она говорила, не из страха перед возмездием, а потому что истинное добро не любит выставлять себя напоказ. Не зря же тимуровцы рисовали звездочки на домах воинов тоже под покровом темноты!

Кроме того, она привлекла под знамена группы еще несколько приверженцев — особой ее гордостью была студентка музыкального училища, поющая по ночам в ресторане. Участники движения «Нет — наркотикам» готовили благотворительный концерт и пригласили девушку для участия. Так как для заманивания яркой исполнительницы был отправлен самый стильный участник движения, акция удалась, возникли лишь проблемы с рестораном. Именно на этот вечер дирекция никак не хотела отпускать исполнительницу. Роман певицы с активистом движения был в разгаре, девушка не обладала покладистым характером, слово за слово, и девица хлопнула дверью.

— Представляешь, какая сознательная растет у нас молодежь? — вещала Алина. — Для участия в наших концертах девушка бросила хорошо оплачиваемую, но унизительную работу певички в притоне! И теперь совершенно бесплатно отдает свой талант за великое дело!

— Так какой, ты говоришь, ресторан остался без певицы? — переспросила я.

— Я же говорила, «Техас»! Там ужас как все дорого, жуткий фейсконтроль, а из женщин ходят одни проститутки! Поэтому наша заслуга еще и в том, что мы спасли девушку от будущей страшной участи! Думаешь, долго она еще пропела бы там? День-два, и все! Продали бы какому-нибудь мордовороту. Уж я-то знаю. Кстати, из-за этого «Техаса» я еще и поссорилась со своим будущим свекром. Когда я узнала, что это его любимый ресторан, я заявила, что ноги моей не будет в доме, в котором проживают сторонники разврата. Думаешь, он смутился? Ржал, как жеребец! Сказал, что я дура. А я сказала, что он развратник, а он…

Сожалею, но мне пришлось грубо прервать подругу. Не было времени на миндальничание. Алина надула губы и заявила, что больше никогда сама мне не позвонит и я еще за ней побегаю. Я вернулась домой, оделась подобающим образом, положила в футляр саксофон и выехала из дома. Время для встречи с администратором «Техаса» было самое подходящее — посетителей еще не было, пара официантов лениво бродили по залу. Мои догадки оказались верными, ресторан срочно нуждался в яркой исполнительнице. Певица ушла, инструментальной музыкой никого нынче не удивишь, поэтому мой саксофон вызвал у администратора маленький столбняк. Как я и рассчитывала, в нашем провинциальном городе сей инструмент был редкостью даже в комплекте с исполнителями-мужчинами, девушка же саксофонистка, да с хорошей фигурой, да с гривой светлых мелких спиралек (ну и что, что парик), да с яркими синими глазами (ну и пусть линзы)… Уже на сегодняшний вечер я была ангажирована.

Я сама настояла на испытательном сроке и не стала подписывать контракт, я же договорилась, что буду играть до тех пор, пока не устану. Если же в какой-то момент захочу уйти, никто не должен меня задерживать. Игра шла на моем поле, поэтому все условия были приняты. Для исполнения я выбрала несколько импровизаций на темы произведений Мориса Равеля, скоро пришли музыканты, и мы немного сыгрались, ребята были профессионалами, я тоже регулярно брала инструмент в руки, поэтому проблем не возникло. Я прошла в гримерку, поправила макияж и стала ждать. Интересно, принесет ли хоть какой-нибудь результат столь шальной поступок? Или я просто получу удовольствие, выступая перед зрителем и работая с сильными музыкантами?