Глава 13

Новый день принес хорошие новости. Дедуля вернулся не только с выигрышем, но и с ценной информацией.

– Полетт, я не буду называть фамилий, но кое-кто повелся на мои байки и пошел с заявлением в отдел по борьбе с экономическими преступлениями. В приемной он столкнулся со своим конкурентом, который также принес жалобу на беспредел, чинимый налоговой инспекцией. Враги пожали друг другу руки, ведь на данном этапе им необходимо стать единомышленниками.

– Дедуля, да ты просто создан для революций!

– Возможно, но игра в преферанс мне нравится больше.

Затем позвонил Ярцев и сообщил, что Самсонова снова влезла в милицейскую форму и вызвала на беседу руководство налоговой инспекцией. Нет, не Козлова, но обоих его заместителей и главного бухгалтера. То ли Ольга Дмитриевна не верила в виновность своего любовника и считала, что все темные делишки проворачиваются за его спиной. То ли в связи с вновь открывшимися обстоятельствами ей было затруднительно встречаться с Валерием Алексеевичем.

Ладно, пусть Козлова на допрос пока не вызвали, но процесс пошел.

Я поехала на свой наблюдательный пункт. Мамчуров суетился около стола – поправлял фрукты в вазочке, переставлял с места на место бутылку вина. Значит, Диана должна прибыть с минуты на минуту. А нервишки-то у Германа пошаливали. Похоже, заключительный этап его операции был назначен на сегодня.

Прошло пять минут, десять, полчаса, час, но Оборина так и не появилась. Может, передумала? Я стала тоже нервничать. Правда, не так сильно, как Титов. В конце концов, компромата на Диану у меня уже предостаточно. Если предъявить Астраханову все видеоматериалы и фотографии, то развод неминуем. А вот с разорением Обориной как бы не вышел облом. Мало ли по каким причинам женщина может не прийти на свидание!

Стоп! Герман исчез из поля зрения. Кажется, пошел открывать дверь. Так и есть. В фокусе видеокамеры появилась Оборина. Что ж, опоздание – это часть женской психологии…

Смотреть, как они кормили друг друга сливами, было противно. Даже тошнотворно. А ведь этот ритуал предложила Диана. У нее были повадки опытной стервы. Наверное, она точно так же обольщала Александра, когда Лиза лежала в больнице.

Долгий поцелуй был нарушен телефонным звонком. Герман отстранился, потянулся к мобильнику и ответил:

– Алло! Так, успокойся, говори толком, что произошло… Не может быть! Это не розыгрыш? Надо поднять всю милицию на уши. Уже? Тогда надо набраться терпения и ждать… Да, я на связи…

Мамчуров убрал мобильник, сел за стол, оперся о руку и застыл в глубокой задумчивости. Началось!

– Гера, что случилось? – спросила Оборина и положила руку ему на плечо.

– Света пропала, – произнес он сдавленным голосом.

– Дочка? Как это пропала?

– Не знаю, вроде из садика сбежала. Она у меня девчонка с характером.

– А сколько ей лет?

– Пять с половиной.

– Подожди, ну ты же говорил, что твоя бывшая отдала Свету в элитный детский садик. Неужели оттуда можно сбежать? Куда смотрели воспитатели, охрана? По-моему, это какой-то развод. Наверное, твоя бывшая хочет вернуть тебя. Думает, что совместные переживания сблизят.

– Мы никогда не сможем снова стать семьей, и Ира это понимает.

Диана хитро улыбнулась и спросила:

– Может, девочка спряталась где-нибудь в шкафчике? Из вредности. Знаешь, у нас в садике был подобный случай…

– Ирина сказала, что ей позвонили из садика и сообщили, что Света исчезла на прогулке.

– Герман, мне очень жаль…

Мамчуров снова приложил мобильник к уху. Он долго и молча слушал, лишь изредка вставляя ничего не проясняющие словечки. Отключился. Встал и начал мерить шагами комнату. Помнится, он таким же маятником шатался по нашей гостиной, создавая видимость безвыходной ситуации. Потом удалился в ванную, через дверь которой я и услышала о мнимом покушении… Ага, ситуация повторяется. Взял мобильник и вышел из комнаты. Черт! А Диана-то не слишком любопытная! Ей даже в голову не пришло пойти и послушать, с кем и о чем он разговаривает. Это создает Герману дополнительные проблемы. Он там старается, играет, а коэффициент полезного действия нулевой. Придется потом все растолковывать Диане лично. Но что же он придумал на этот раз?

Оборина налила себе фужер вина и выпила его залпом. Закусила кусочком ананаса. Налила еще, чуть пригубила, и только после этого в ее голову пришла мысль, а не пойти ли к Герману. Она встала, пошла, но столкнулась с ним в дверях.

– Что, черт возьми, происходит? Куда ты пропал? – нетрезвым голосом осведомилась она.

– Диана, ты меня извини, у меня серьезные проблемы. Я хочу остаться один.

– Проблемы… у меня тоже проблемы, но я о них молчу. – Оборина вернулась к столу и осушила фужер.

– Напрасно. Вдруг я смог бы тебе помочь?

– Вряд ли. Ты гонишь меня, даже не подумав, что я могу и хочу тебя как-то поддержать.

– Спасибо. Но вряд ли ты сможешь мне помочь. Мою дочь похитили…

– Кто? – Диана несколько протрезвела. – Откуда это известно?

– Ирине перезвонили и сказали, что Света у них.

– Какой кошмар! – Оборина снова потянулась к бутылке, но в последний момент отдернула руку. – Кто эти люди и что они хотят?

– Пока они не предъявляют никаких требований, но думаю, что скоро потребуют выкуп.

– Ты сказал, что милиция уже ищет девочку.

– Нет, Ира меня обманула.

– Обманула? Может, про похищение она тоже все придумала?

– Нет. Однажды Свету уже пытались выкрасть, тоже из садика. Потом несколько месяцев она сидела дома, с матерью. Ирине это надоело, и она устроила ее в другой садик. И вот результат! – Герман стукнул кулаком по столу.

– Твоя жена, твоя бывшая жена состоятельная женщина?

– Я содержу ее и дочку.

– Если ребенка украли ради выкупа, значит, кто-то хочет выкачать деньги именно из тебя… Скажи, у тебя есть в Москве враги?

Герман ответил уклончиво:

– Сфера моей деятельности плодит врагов.

– Значит, ты поэтому решил обосноваться в Горовске?

– Отчасти. Диана, ты очень хорошая, понимающая… Извини. – Мамчуров приложил мобильник к уху: – Да, слушаю. Сколько? Когда? Я все сделаю…

Герман сел и закрыл лицо руками.

– Они затребовали выкуп? – участливо осведомилась Диана.

– Да.

– У тебя есть такие деньги? – осторожно поинтересовалась она.

– Были, – ответил Герман после некоторой паузы.

– Что значит – были?

– Я спустил половину требуемой суммы на бирже… Вчера.

– Это я виновата.

– Что за чушь ты говоришь, – отмахнулся Титов и изобразил на своем лице бледное подобие улыбки.

– Это я попросила тебя стать моим личным трейдером, это я подначивала тебя… Ты вошел в азарт и обанкротился… Герман, я несу людям несчастье… Особенно детям…

– Зачем ты на себя наговариваешь? – Лжебанкир погладил Диану по голове. – Этого просто не может быть.

– Может. Ты ничего не знаешь обо мне. Из-за меня погиб маленький ребенок. Совсем крошечный. Дочка моей подруги.

– Как это произошло?

– Моя подруга лежала в больнице, я сидела с ее малышкой. Дело было зимой, мы гуляли, – говорила Оборина, несколько погрешив против истины, – она простудилась, заболела пневмонией и умерла. Наверное, я недостаточно тепло ее одела…

– Диана, думаю, в этом нет твоей вины. Дети до года очень восприимчивы к инфекциям… А ты, глупышка, вбила себе в голову, что виновата, и эта мысль точит тебя изнутри…

– Я виновата и хочу искупить свою вину. Позволь мне помочь тебе. Я дам тебе денег. Мы не можем допустить, чтобы с твоей дочкой что-то случилось…

– Дианочка, дорогая, я никогда не встречал таких женщин, как ты…

– Значит, ты согласен принять мою помощь?

– Нет. Брать деньги у женщины – это против моих правил.

– Дурак! Твоя дочь в опасности, а ты придумываешь какие-то никчемные правила! Надо отбросить все эти условности. Надо спасать твою дочь.

– Хорошо, я возьму у тебя деньги, но под проценты.

– Вовсе не обязательно, но если для тебя это важно… Скажи, какой суммы тебе не хватает?

Герман внимательно посмотрел на Оборину, оценивая степень ее возможностей, потом изрек:

– Триста тысяч.

Эта сумма не произвела на нее особого впечатления:

– Как ты понимаешь, в моей сумочке таких денег нет. Пластиковой карточкой я не пользуюсь принципиально. Сейчас я позвоню в «Бета-банк» и закажу эту сумму на завтра.

Герман закусил губу. Наверное, понял, что продешевил.

– Диана, надо бы записаться к нотариусу…

– Зачем?

– Я хочу дать расписку в получении денег.

– Герман, я тебя умоляю…

Оборина отказалась от каких-либо гарантий на возврат денег. Но я понимала, что торжествовать рано. Диана могла так расщедриться под воздействием вина. А наутро, выспавшись, совсем иначе взглянуть на ситуацию. Если же передача денег состоится, мне надо как-то вмешаться в эту ситуацию.

Вернувшись домой, я взялась за саксофон. Игра на этом инструменте помогала мне стройно мыслить. К концу третьей пьесы я уже представляла себе, как надо действовать. Пожалуй, придется снова ехать в город, чтобы встретиться с сержантом Копыловым. Так я и поступила.

– Скажи, а ты можешь по своему усмотрению сменить дислокацию? Или ты должен обязательно стоять на этом месте?

– В принципе можно стоять где угодно, главное – план по штрафникам выполнять. Здесь место рыбное, дорожные знаки не сразу бросаются в глаза из-за обилия рекламных щитов. Нарушителей хватает. А что нужно?

– Понимаешь, Виктор, я узнала, что владелец «Доджа» теперь на «Ауди» с московскими номерами ездит. Я вычислила его ежедневный маршрут. Завтра в первой половине дня он обязательно будет проезжать по улице Курчатова. Если ты встанешь, например, около библиотеки №1, то это будет самое удачное место. Ты его останови, проверь документы, досмотри машину… Может, найдешь что-нибудь интересное…

– А что я должен искать? Наркотики? Оружие?

– Деньги. Я думаю, при нем будет крупная сумма, происхождение которой он не сможет объяснить. Меня вполне устроит, если она отойдет в доход государства.

– Боюсь, один не справлюсь. Можно привлечь для усиления напарника?

– Пожалуйста.

Поздно вечером мне позвонила Лиза и сказала, что Оборина с Астрахановым опять скандалят.

– Замечательно. Скорый развод неминуем. Так, Лиза, ты помнишь, что завтра Александр повезет яхты в областной центр?

– Да, конечно, я обсудила наш план с работниками луна-парка. Ты же знаешь, что там за контингент. Для них это плевое дело. Шеф сначала поломался, а потом согласился дать ребятам отгул. Он хороший мужик, я с ним всегда ладила, – призналась Лиза. – Как только Тамара Филипповна скажет, что Астраханов загрузил модели в машину и выехал, я дам тебе и ребятам отмашку.

– Как бы у меня накладки не вышло. – Я рассказала про мероприятие, намечаемое на завтра.

– Собственно, они и без тебя обойдутся. Проблема только в яхтах. Ты уверена, что не стоит их сжигать? Улики все-таки.

– Да, Лиза, я хочу подарить их детдомовцам. Никому и в голову не придет, что парусники доплывут из нашей области в Дубининск.

Немного подумав, я пошла в «Виртуальную собаку» и написала Туесову электронное письмо. В нем я принесла Николаю Ивановичу извинение за то, что по техническим причинам сокращено количество участников выставки, и пообещала пригласить его на следующую.

С девяти утра, с момента открытия банка, я сидела в Аришиной «Волге» и напряженно ждала, приедет ли Оборина за деньгами. Вдруг, протрезвев, она все-таки передумала субсидировать малознакомого человека. Ровно в десять тридцать Диана и Герман одновременно подъехали к банку. Видок у Титова был самый удручающий. Вероятно, он хотел показать, что провел бессонную ночь, беспокоясь за судьбу дочери. И ему это удалось. Что касается Обориной, то бывали дни, когда она выглядела намного лучше. Но выпивка и стрессы последних недель не прошли незамеченными. Да и посещения SPA-салона перестали быть регулярными.

Парочка скрылась за дверьми банка. Я вышла из машины, надвинула на лицо козырек бейсболки и пошла в сторону «Тойоты Камри». Эта зона просматривалась банковскими камерами видеослежения, поэтому я обронила брелок с ключами, нагнулась. Но не только за ним, а для того, чтобы проколоть шилом колесо иномарки.

Сделав небольшой круг, я вернулась к машине и продолжила наблюдение. Диана и Герман вышли из банка примерно через полчаса. У него в руках был пластиковый пакет. Все-таки Оборина совершила этот безрассудный поступок! Скорее всего решающую роль сыграло чувство вины в смерти Яночки. Спасая дочь Германа, она рассчитывала получить прощение. Кажется, Диана серьезно отнеслась к звонкам с того света. А может, Оборина так покупала любовь этого человека, надеясь, что он женится на ней из чувства благодарности.

Мамчуров-Титов просканировал взглядом окружающее пространство, не заметил ничего подозрительного, поцеловал Диану в щечку и запрыгнул в свою машину. Оборина помахала ему вслед рукой и села в «Тойоту». Герман двигался в сторону библиотеки. Поскольку на улице Курчатова было одностороннее движение, он мог ехать от банка только в этом направлении. Убедившись, что Диана прочно застряла около банка, я направилась туда же, чтобы своими глазами увидеть, как сработает дорожный патруль.

Гаишники тормознули Титова. Одной проверкой документов дело не ограничилось. Дотошные инспектора дорожного движения стали досматривать «Ауди», нашли пакет с деньгами. Собственно, он лежал на соседнем сиденье. Позже я узнала, что Герман тут же предложил взятку. Напарник Копылова сразу повелся на халяву. Наверное, и Виктор был не прочь взять несколько тугих пачек и отпустить Титова подобру-поздорову. Но он знал, что я наблюдаю со стороны за процессом. Пока шел торг, около «УАЗа» остановилась милицейская «десятка», из которой вышел майор. Начальство имеет обыкновение появляться не вовремя. Сержанты поняли, что у них полный облом. Поскольку задерживать Титова было в принципе не за что (количество денежных знаков и их происхождение должно волновать налоговых чиновников), инспектора дорожного движения вернули ему документы и подошли к начальству.

Я не могла допустить, чтобы Герман спокойно уехал с деньгами, поэтому, недолго думая, подставила под «Ауди» старую дедову «Волгу». Зажмурилась, услышала скрежет тормозящих колес, почувствовала удар железа об железо. Открыла глаза, осознала, что цела и невредима. Затем повернулась налево и убедилась, что мошенник тоже жив.

Ни я, ни Герман в аварии практически не пострадали физически. Мелкие царапины не в счет. А вот обеим машинам изрядно досталось. Впрочем, дедуля уже сто раз говорил, что хочет отправить «Волгу» на металлолом.

Трое милиционеров тотчас подбежали к месту аварии. Титов не мог выйти из машины, потому что его дверцу заклинило. Он стал вылезать в другую дверку, и на всеобщее обозрение на асфальт вывалились пачки новеньких банкнот.

– Так, – протянул майор, – это ваши деньги?

– Мои, – ответил Герман и наклонился, чтобы собрать пачки банкнот в пакет.

Конечно, деньги, как и жены, перестают быть чужими, когда к ним прикоснешься.

– Сумма не маленькая. Кем работаете, если не секрет? – осведомился майор.

Титов привычным жестом достал из внутреннего кармана визитку и протянул ее офицеру. Похоже, вжился в образ банкира – дальше некуда.

– Все понятно. Извините за чрезмерное любопытство. Не беспокойтесь, я лично был свидетелем произошедшего, и у меня нет сомнений, что виновата эта гражданочка. Сейчас мои люди по-быстрому составят схему ДТП, напишут протокольчик, и вы будете свободны.

Герман приосанился и посмотрел на меня с победоносным видом. И только в этот момент понял, что за рулем «Волги» сижу я. Резкая смена его настроений меня позабавила. Что ж, не зря я снова несколько изменила свою внешность. Сержант Копылов растерянно пожал плечами.

– Товарищ майор, – сказала я не без иронии в голосе, – уж не считаете ли вы, что перед вами московский банкир?

– Не понимаю, к чему вы клоните. Позвольте взглянуть на ваши документы.

– Пожалуйста, заодно и у него посмотрите. Может, визитка вовсе не его?

Моя самоуверенность задела майора, но тем не менее он попросил Германа предъявить ему документы.

Тот заколебался. Стал оглядываться по сторонам. Место ДТП было окружено плотным кольцом зевак. Бежать бессмысленно.

– Я смотрел его удостоверение, – сказал Копылов. – Он – Титов Герман Геннадиевич.

– Как Титов? А в визитной карточке написано, что Мамчуров.

– Да что такое эта визитная карточка, – усмехнулся лжебанкир. – Перепутал, дал чужую.

– Чужую, но с тем же именем, хотя и с другой фамилией. Да черт с ней, с этой маленькой картонкой, – изрек майор, затем кивнул на пакет с деньгами. – А вот происхождение этих бумажек поинтересней будет. Может, они фальшивые?

Толпа сделала шаг вперед, и круг сузился.

– Они не фальшивые, – заверил Титов, – и у вас нет никаких оснований подозревать меня в чем-то незаконном.

– Указывать он мне будет! – озлобился майор. – Копылов, Стрельников, сажайте его в «УАЗ»! Задержим до выяснения всех обстоятельств, вместе с деньгами. А вы, граждане, расходитесь. Дальше, еще дальше!

Когда Германа уже посадили в дежурку, на горизонте показалась «Тойота Камри». Быстро, однако, Диана поменяла колесо. Подъехав к побитой «Ауди», она остановилась, вышла из машины, вскрикнула, а затем спросила поредевшую толпу:

– Где водитель этой машины? Что с ним? Его увезли в больницу, да?

– Нет, он в милицейском «УАЗе». Арестовали его, – сказала тетка, не слишком компетентная в юридических вопросах.

– За что? – изумилась Оборина и припала к заднему стеклу.

– Гражданочка, отойдите и не мешайте работе экспертов. – Майор попытался отстранить ее от «Ауди».

– Постойте, там должны быть мои…

– Надо же, какая настырная! Говорю, отойдите!

Однако оторвать Оборину от машины можно было только хирургическим путем, она буквально прилипла к ней.

Сержанты схватили ее под руки и еле-еле отлепили от стекла.

– Нет! – кричала она. – Отдайте! Мое! Нет!

– Сумасшедшая, – выкрикнул кто-то из толпы, – а еще за рулем сидела.

На составление протокола и эвакуацию раздолбанной «Волги» ушло еще около двух часов. Мне периодически звонила Лиза и сообщала о ходе операции «Паруса». Сначала она сказала, что Александр загрузился и выехал из дома. Это зафиксировала с балкона Тамара Филипповна. Потом Щетинина проинформировала меня, что объект пересек КП ДПС, около которого она его караулила, и выехал на загородную трассу.

Среди технического персонала луна-парка было несколько человек, имевших за плечами не одну отсидку. Они спланировали и провели операцию без моего участия. Впрочем, схема была до банальности простой. Ребятки нашли на трассе самый узкий участок и перед приближением автомобиля «Форд Эксплорер» перегородили ее поваленным сухим деревом. Александр вышел из авто, чтобы убрать помеху. Из-за укрытия выскочил парень в маске и брызнул ему в лицо из газового баллончика. Астраханов отключился, его усадили обратно в машину и быстренько перегрузили яхты в «газельку», выехавшую из леса. Операция заняла не больше пяти минут. Правда, был один случайный свидетель – проезжавший мимо старичок на «Запорожце», но он толком ничего не понял, а главное – не мог видеть номера «Газели».

Денек выдался тяжелый, но я все равно решила идти на аквааэробику. Нужно было как-то переключиться. Галя тут же набросилась на меня с вопросами. Почему я не дала парню из «Нега-полиса», который меня провожал, свой телефон? Почему не была на прошлой тренировке? Я посмотрела на нее усталым взглядом и сказала:

– Иногда мне хочется посидеть в кресле у телевизора.

Кажется, Галина не поняла моего тонкого юмора.

Когда я вернулась домой, ни в одном из окон не горел свет. Значит, дедуля снова пропадал в казино. Я загнала «Мини-Купер» в гараж, поднялась на крыльцо и стала открывать замок. Удар по голове был неожиданным и сильным. Перед глазами замелькали блестящие искорки, ноги подкосились. «Кто это?» – этот вопрос возник последней вспышкой на фоне моего замутненного сознания и погас без ответа. Я отключилась…

Телефонный звонок заставил меня очнуться. Сначала дала о себе знать тупая головная боль. Потом я поняла, что лежу на чем-то очень жестком и в неудобной позе. Открыла глаза – кругом темнота. Пригляделась, кажется, меня, как дрова для камина, бросили под лестницу, ведущую на второй этаж. Попыталась что-то сказать – не получилось. Рот чем-то заклеен. Наверное, скотчем. Хотела встать, но поняла – ноги и руки чем-то связаны.

Кто меня так? Неужели Герман быстренько отмазался и его отпустили на свободу? Или это банальное ограбление, не имеющее никакого отношения к тому, чем я занималась в последнее время? Кажется, на втором этаже слышны чьи-то шаги… Ждать помощи было неоткуда и не от кого. Ариша скорее всего вернется только под утро. Даже если случится чудо и он придет в ближайшие пять минут, сможет ли дедуля противостоять преступнику? Нет, пусть лучше не возвращается рано. Мне надо самой что-то придумать. А что тут думать? Надо как-то высвобождаться. Легко сказать – труднее сделать. Но разве зря я занимаюсь аквааэробикой? Я вспомнила о том, как укрощала под водой капризные пенопластовые сапожки, и это привело меня в ресурсное состояние.

Я выползла из-под лестницы и рывком поднялась на ноги, затем как зайчик попрыгала к ближайшей двери в кантри-залу. А в этой зале стены были декорированы оружием: холодным настоящим и огнестрельным бутафорским. Я ориентировалась в доме практически с закрытыми глазами, поэтому, не включая свет, дошла до коллекционных охотничьих ножей. Надо сказать, бандит схалтурил – веревка на ногах развязалась. Но лучше бы она развязалась на руках. Мне пришлось изрядно потрудиться, чтобы освободить руки. Но я это сделала.

За дверью послышались шаги, я потянулась к «кольту» и уронила вазочку, стоявшую на горке, выдав свое местонахождение. Дверь открылась, и в проеме показался мужской силуэт. Нежданный визитер стал обшаривать гостиную фонариком и, разумеется, наткнулся на меня. Я не сразу поняла, кто мой противник. В темноте не было видно его лица.

– Очухалась, курва, – сказал хриплый голос, и по нему я узнала, что это напарник Германа. – А что это за игрушка у тебя в руке?

Я всмотрелась в темноту и разглядела, что нежданный визитер тоже держит в правой руке пистолет. Но в отличие от меня наверняка настоящий. Я вдруг пришла к совершенно неожиданному и неутешительному выводу: я, Казакова Полина Андреевна, сделана из того же теста, что и все люди. Я никакая не исключительная, потому что способна испытывать страх до дрожи в коленках, до онемения в кончиках пальцев, до потери голоса. Но самое главное – я смертна, так же, как мои мама и папа.

– Ну что ж, перестреляться мы всегда успеем. Давай сначала поговорим.

Перестреляться? Кажется, он считает, что у меня в руке настоящий, к тому же заряженный пистолет. Не важно, что назвал его игрушкой. Так многие называет оружие.

– Убери фонарик, – сказала я, собрав в кулак всю свою волю. – Иначе на равных поговорить не получится.

– У тебя тоже есть преимущество – ты у себя дома, а я в гостях.

– Тебя сюда никто не звал.

– Ошибаешься, – сказал преступник, но отвел луч света в сторону. Стал шарить им по комнате. – Меня звало сюда желание познакомиться с тобой поближе. Это ведь из-за тебя, сучка, Герка загремел в КПЗ.

– Ошибаешься. Он попал туда по собственной глупости. Не заговорил бы волк в лесу с Красной Шапочкой, не зарубили бы его дровосеки. Классику знать надо, даже детскую.

– Слушай, Полина, а ты мне нравишься! Может, нам объединить наши таланты? И дедушку-шулера в долю возьмем, а? – Хрипатый противненько засмеялся.

Я вспомнила, что Титов всегда по телефону грубо осаждал этого выскочку. Мне стоило последовать его примеру, но я не стала экспериментировать. Вдруг обижу и пистолет в его руке выстрелит.

– Не получится, у нас совершенно разные таланты…

– Так это ж хорошо. Слушай, скажи мне честно, что у тебя в башке? Не пойму я твоих намерений.

– Про Робин Гуда что-нибудь слышал?

– А, этот английский парень, который был разбойником, но изображал из себя добра молодца?

– Как раз наоборот, он был добрым молодцем, но изображал из себя разбойника.

– То есть ты, типа, возвращаешь людям награбленное. Открою тебе страшную тайну – я делаю то же самое. Вы с дедком не хило награбили, а я у вас хочу забрать все самое ценное. Так мы будем в расчете. Возражения есть?

– Мы никого не грабили.

– Ну да, ну да, все в этом доме на честную зарплату куплено, а дедуля с каждого выигрыша бежит в сберкассу подоходный налог платить. Ладно, разрешение на вывоз ценностей я у тебя попросил. – Хрипатый снова засмеялся и направил мне в лицо фонарик. – Ты дала «добро», поэтому…

В прихожей раздался какой-то шум. Кажется, вернулся дедуля. Только не это! Дальше события развивались так стремительно, что я даже не успела опомниться.

В кантри-залу влетели вооруженные охранники и опрокинули Хрипатого на пол. Затем в гостиную вошел дед в сопровождении нашего соседа Вадима Ромашкина.

– Полетт, ты в порядке? – Ариша бросился ко мне.

– Да, в полном. Но как ты узнал, что у нас в доме бандит?

– Это заслуга Вадима.

– Что делать с этим? – спросил парень в камуфляже.

– Вызывайте милицию, – сказала я. – Все-таки это не шутки, а вооруженное нападение.

– Нет, пистолет игрушечный. У моего сына такой же.

– Теперь понятно, почему он тянул время и вел пустые разговоры. Все равно надо вызвать милицию.

– Может, не надо? – пробормотал Хрипатый, подняв голову и тут же получил в бок удар ботинком.

– Надо! – твердо повторила я.

Пока мы ждали милицию, я расспросила Ромашкина, как он догадался, что в доме происходит неладное. Оказывается, Вадим увидел в наших окнах пляшущий огонек фонарика. Это его насторожило. Тогда сосед позвонил на наш домашний телефон, но ему никто не ответил. А фонарик плясал уже в другой комнате. Ромашкин сообщил о своих подозрениях охранникам. Они подъехали к дому, но ничего подозрительного не обнаружили. На всякий случай позвонили на мобильный телефон Арише и попросили его приехать. Оказалось, что не зря.