Глава 11

На следующий день я отправилась в театральную кассу. Пожилая женщина в окошке сказала, что хороших билетов на петербургскую антрепризу уже нет, нераспроданными остались лишь места на галерке. Меня это ничуть не смутило, я купила два билета.

Затем зашла в Интернет-кафе «Бешеная мышь». Астраханов наконец-то сподобился прислать свое согласие на участие в выставке и приложил список из десяти яхт. Судя по всему, это были самые ценные экземпляры – копии парусников из экспедиций Магеллана и Колумба, а также яхты, сошедшие с картин Айвазовского. Лиза говорила, что изготовить трехмерные копии с картин известных маринистов – это высший пилотаж в судомоделировании. Что ж, эта десятка лодок с парусами меня вполне устраивала.

Я позвонила Щетининой и торжественно огласила ей этот список.

– Четыре модели было изготовлено еще при мне, в том числе и злосчастный «Тринидад», – сказала Лиза, – из-за которого Сашка едва не ударил меня. Остальные – при Диане.

– Ну это, конечно, далеко не вся его флотилия, но потеря будет весомой, – с удовлетворением сказала Лизавета. – Полина, скажи, что ты собираешься с ней делать? Сжечь?

– Пожалуй, на это рука у меня не поднимется. Отдам врагу.

– Ты нашла врагов Астраханова? Кто это?

– Дети.

– В смысле?

– Я хочу подарить яхты одному детскому дому.

– Ясно, а ты уже знаешь, как ими завладеть?

– Признаюсь, это самое слабое место моего плана.

– А у меня есть одна идея, – сказала Лиза. – Я знаю, кто нам может помочь.

– Кто?

– Мои старые знакомые из луна-парка. Мы периодически перезваниваемся. Аттракционы приехали в областной центр. Может, мне съездить туда и поговорить с ребятами?

– Да, это хорошая идея.

– Тогда я завтра же и поеду к ним. Да, Лида сегодня вечером уезжает. Мне так и не удалось больше ничего у нее выведать. Но мы на всякий случай обменялись с ней телефонами.

– Ничего, я сама уже кое-что нащупала. Разговор не телефонный, при встрече введу тебя в курс дела. Да, наш банкир начал обрабатывать Диану.

– Это хорошо. Как ты думаешь, сколько времени ему нужно, чтобы влюбить ее в себя?

– Я не берусь делать точные прогнозы, но буду следить за развитием событий. Все, пока.

Поговорив с Щетининой, я настроила прослушку. Молчок. Значит, надо сменить дислокацию. Я проехалась мимо «Персоны-плюс». На парковке стояла знакомая «Тойота Камри», на крыльце курил охранник. «Ауди» Германа поблизости не наблюдалось. Прослушивающее устройство по-прежнему молчало.

К часу дня Оборина, как обычно, приехала в «Барракуду». Одна. Уехала тоже одна. Причем вернулась в офис. Кажется, с появлением интересного заказчика у нее появился стимул безвылазно сидеть в офисе. Я набрала номер агентства.

– «Персона-плюс», – сказал мужской голос. Вероятно, охранник.

– Здравствуйте, соедините меня с Дианой Игоревной.

– Кто ее спрашивает? – осведомился мужчина.

– Козлова, – ответила я.

– Козлова, – повторил он для кого-то. Наверное, ему дали «добро», потому что далее было сказано уже мне: – Ждите, соединяю.

– Алло! – пропела Оборина.

Я включила диктофон:

– Ди, ты должна оставить Александра. Он – мой муж.

Диана отключилась. Очередной укол был не больнее предыдущих, но в терапии главное – систематичность.

В течение дня я с завидной периодичностью пыталась поймать сигнал с мобильного телефона Титова. В начале пятого наконец-то в наушниках прорезался его голос. Начало разговора я пропустила, но практически сразу поняла, что он общается с Обориной.

– Нет, благодарю, я сам буду делать отбор, поэтому вы всех кандидатов присылайте лично ко мне.

– Хорошо. Герман Геннадиевич, но вы не указали адрес…

– Да, с помещением у меня проблема. Там пока идут отделочные работы, сроки нарушаются… Пожалуй, я сниму дополнительный офис, специально для проведения собеседований.

– Знаете, вы могли бы вести отбор персонала у нас в агентстве. Я могу выделить вам отдельный кабинет, – услужливо предложила директриса.

– Это было бы замечательно. Давайте поступим так, вы еще неделю отбираете персонал, а потом я целиком весь день посвящу собеседованию.

– Нет проблем.

– Благодарю. Я рад, что обратился именно в ваше агентство. Да, Диана Игоревна, еще один маленький вопросик…

– Да, пожалуйста, – уже без особой радости в голосе сказала Оборина.

– Даже не знаю, как сказать. Получается, что злоупотребляю вашей благосклонностью… Понимаете, Диана Игоревна, я в Горовске практически никого не знаю…

– Вы хотите, чтобы я нашла вам помещение? Или свела вас с нужными людьми?

– Нет, нет, – возразил Титов, – я хочу пригласить вас в театр, завтра.

– Герман Геннадиевич, я в некотором роде замужем, – не без кокетства сказала Диана.

– Простите…

– Не за что. – Выдержав небольшую, точнее, неприлично маленькую паузу, Оборина сказала: – Я согласна.

Yes! Диана сдалась на волю его притяжения.

– Тогда я завтра за вами заеду. До свидания, – с холодной учтивостью произнес банкир и отключился.

Он был в своем репертуаре. Чертил по одному лекалу. Когда дед привел Германа к нам домой, мы в первый вечер говорили с ним исключительно о банковском деле, никаких намеков с его стороны на что-то личное не было и в помине. Только прощаясь, он подарил мне нежный взгляд и поцеловал руку. Когда Алина попыталась завязать с Геркой знакомство на парковке, он живо откликнулся на ее просьбу, но изо всех сил старался не быть навязчивым. Да, он дал Нечаевой свою визитку, но в самый последний момент. И это выглядело скорее как дань элементарной вежливости.

Черт! Нам с Алиной надо срочно забрать свои анкеты из «Персоны-плюс», а то наши кандидатуры могут отобрать для Мамчурова. Мне предложат должность юриста, а Нечаевой – уборщицы… Впрочем, совсем не важно, на какие вакансии нас отберут. Главное – чтобы наши имена и фамилии не попались Герману на глаза. Это может его спугнуть.

Я тут же набрала Алину:

– Дорогая, срочно иди в «Персону-плюс», скажи, что уже трудоустроилась. Пусть твои данные уберут из базы. Причем это надо непременно проконтролировать. Никаких следов не должно остаться, слышишь – никаких!

– А к чему такая спешка? – недовольно пробурчала подруга. – Полина, что случилось?

– Герман набирает персонал в филиал банка, всех – от уборщицы до зама.

– Ну так это ж хорошо.

Я стала втолковывать подруге, что наши анкеты представляют серьезную угрозу акции возмездия.

– Ну я не знаю, я так быстро не соберусь. Можно завтра с утра?

– Можно. Слушай, а что у тебя с голосом? Почему так гундосишь?

– Кажется, я заболеваю…

– Опять? – раздраженно крикнула я. – Нашла время болеть! Или у тебя снова воспаление хитрости?

– Полиночка, на этот раз все серьезно.

– Тогда сиди дома, я сейчас приеду тебя лечить.

– Хорошо. – Алинка оказалась покладистой, значит, действительно больной. – Пожалуй, я сейчас позвоню в «Персону-плюс» и попрошу по телефону, чтобы меня удалили из базы данных. Как знать, вдруг мне завтра будет еще хуже.

На следующий день я позвонила в адвокатскую контору на Бахметьевской и записалась на понедельник на консультацию к Вавиловой. От имени Лидии Козловой. Затем поехала в «Персону-плюс». Обориной там не было. Наверное, она усиленно готовилась к свиданию с банкиром в театре. Пользуясь отсутствием начальницы, в офисе бурно обсуждали, что подарить Диане Игоревне на день рождения. Кажется, сошлись на картине художника-авангардиста местного разлива. Но самое интересное состояло в том, что Оборина намеревалась устроить банкет в ресторане «Сытый слон». Меня очень удивило, что не в «Барракуде». Наверное, она считала ее своей личной территорией и не хотела больше никого туда пускать, даже родных и знакомых. Проявив нормальное женское любопытство, я без особых усилий почерпнула эту информацию у стойки секретаря. Затем зашла в кабинет и попросила менеджера удалить сведения о себе из базы данных.

– Значит, вы самостоятельно нашли работу?

– Да.

– Поздравляю. Могли бы сообщить нам об этом по телефону.

– Я хочу быть уверена, что вы аннулируете мою анкету. Знаете, сейчас такие времена, базы данных воруют, а потом приходят счета на оплату кредита…

– Не волнуйтесь, я все уже удалила, – сказала девушка и натужно улыбнулась.

Ну вот, следы подчистила. Теперь можно подумать и о театре. В одиночку туда не ходят. Кто же будет моим спутником? Алинка окончательно расклеилась, моя вчерашняя витаминная терапия ей не помогла. Насморк и кашель прогрессируют. Правильно говорят, что нельзя притворяться больной, обязательно сглазишь. С Нечаевой так и получилось.

Я позвонила Ярцеву.

– Привет, Антон! Хочешь сходить на петербургскую антрепризу?

– Пока не думал об этом. Но ты, наверное, хочешь, чтобы я тебя туда пригласил?

– Почти. У меня есть лишний билет. Составишь мне компанию?

– Скажи, это приглашение как-то связано с тем, чем ты сейчас занимаешься?

– Ага.

– Тогда отказываться бесполезно. Во сколько заехать за тобой?

– В половине шестого.

Итак, спутник нашелся. Осталось придумать себе неузнаваемый образ. Но что-то с новыми типажами кризис наметился. Как я только не выглядела, когда вертелась вокруг Дианы. Впрочем, меня больше всего волновал Герман. Ему лицезреть меня в театре категорически противопоказано. А он наверняка будет фильтровать взглядом публику. Блондинка, брюнетка, шатенка… Для женщины цвет волос – это не примета. А почему бы не нарядится мальчиком? Юнец безусый никого не заинтересует – ни Оборину, ни Титова. Эта идея мне понравилась, и я задумалась, смогу ли реализовать ее на практике. Но разве зря я посещала курсы стилистов-визажистов? Я была одной из самых талантливых учениц. Так мне не раз говорил мастер.

Подходящий парик у меня имелся, осталось только купить мужскую одежду, ведь Аришина велика мне на несколько размеров. Претендовать на светский лоск, имея билеты на галерку, необязательно, поэтому я не побрезговала сэкенд-хендом. Спустилась в первый попавшийся подвальчик и подобрала себе костюмчик по размеру. На глаз. Дома померила – подошел. Хорошо, что бюст не слишком выдающийся, но корректирующая утяжка все равно не помешает. Пожалуй, нужно надеть под пиджак водолазку, чтобы скрыть хоть немного шею. Про такую говорят – лебединая. Придется также пожертвовать сережками, длинными ногтями и, естественно, каблуками. Хорошо, что в кладовке пылятся массивные ботинки на рифленой подошве. Они были в моде лет пять назад. А то про обувь я как-то совсем забыла. Осталось самое главное – лицо. Надев парик, я долго всматривалась в свое отражение в зеркале, пока не поняла, что надо делать акцент на бровях. Сделала. Потом чуть подсинила жирными тенями губы. Нет, это перебор, вытерла их салфеткой.

Деда дома не было, поэтому я без всякого стеснения зашла к нему в комнату и воспользовалась его самым дорогим одеколоном. Терпкий древесный аромат стал последним штрихом в создании мужского образа.

Ярцев подъехал к дому и посигналил. Я накинула куртку, схватила сумку… Вот на таких мелочах и прокалываются. Сумка-то женская, а в ней все необходимые вещи. Придется все: ключи, мобильник, кошелек – рассовывать по карманам. Жуть, как неудобно. А новый фотоаппарат вообще неприлично оттопыривает карман. Ладно, обойдусь камерой в мобильнике.

Я подошла к машине и постучала по окошку.

– Простите, а… Полина, это ты? – изумился Антон.

– Зови меня Павликом, – сказала я, понизив голос.

– А к чему такой маскарад?

– Видишь ли, Антон, – начала я, плюхнувшись в кресло, – решила временно сменить ориентацию.

– А обо мне ты подумала?

– Надо говорить – подумал. Обращайся ко мне, как к мужчине.

– Хорошо, Павлик, – кисло улыбнувшись, сказал мой приятель. – Честное слово, если бы ты предупредил меня об этом заранее, я по-мужски послал бы тебя… к черту. Что обо мне подумают коллеги, которых будет в театре пруд пруди?

– Ладно, Антон, не ворчи. Это все для дела, которое ты сам, между прочим, мне подсуропил. Кстати, у меня есть к тебе еще одна просьба.

– Какая? – спросил журналист без особого энтузиазма.

– Ты водишь дружбу с крутыми бизнесменами?

– Если считать дружбой совместную выпивку, то – да.

– Замечательно, под водочку такая закусь как раз хорошо пойдет. В общем, надо аккуратно пустить среди бизнесменов слух о том, что Самсонова вернулась из отпуска, полная сил и боевого задора, и намерена вплотную заняться проверкой нарушений в налоговой инспекции. Дескать, до отпуска у нее скопились заявления от разгневанных налогоплательщиков, и назрела настоятельная необходимость навести в ведомстве Козлова порядок. Тебе поверят, ты ведь в ментуре свой человек. Значит, информация у тебя из первоисточника.

– Ну, Полина!

– Зови меня Павликом, – поправила я.

– Ну, Павлик! А ничего умнее тебе в голову не пришло?

– Нет. Только это. Слухи с разных сторон поползут по городу, а поскольку всех предпринимателей наша налоговая уже достала, то кто-нибудь решится и на самом деле напишет заявление. Как говорится, до кучи. Психология толпы.

– А знаешь, эта идея не такая уж плохая, – выдал Ярцев, немного подумав. – Ты сказала… прости, ты сказал, Павлик, что слухи поползут с разных сторон. Значит, кроме меня, кто-то еще будет их распространять?

– Да, дедуля обещал с этим помочь, – нагло соврала я. – Ты же знаешь, он в основном среди бизнесменов крутится. Да и я в стороне от этого дела не останусь. В общем, на повестке дня – бунт налогоплательщиков.

– Ну хорошо, завтра у меня как раз пьянка за городом намечается. Я пущу такую утку, но почему ты так уверена… прости, уверен, что Самсонова не станет покрывать Козлова?

– Для нее у меня тоже кое-что припасено. Ты слышал, что от любви до ненависти один шаг?

– Краем уха.

– А я приблизительно знаю, что может заставить женщину сменить милость на гнев.

– А ты, Павлик, большой знаток женских сердец, – усмехнулся Ярцев.

Тем временем мы подъехали к театру. Антон с большим трудом нашел место для парковки. Я разглядела через несколько машин белую «Ауди» с московскими номерами. Значит, Герман и Диана уже прибыли. В гардеробе было тесно. Я сняла мужскую кожаную куртку – трофей, оставшийся после знакомства с сыном прокурора, прошла мимо зеркала и поймала себя на мысли, что моя походка не слишком соответствует мужской. Стала подстраиваться под шаг Антона. Но он отстал, встретил каких-то знакомых. Меня представлять им не стал. Не больно и надо. У меня здесь своя миссия.

Публика, собравшаяся в просторном фойе, была разношерстной. Весь возрастной ряд – от тинейджеров до пенсионеров. Я огляделась. Сначала узрела Германа. Его голова заметно возвышалась над толпой. Он рассматривал портреты актеров, висящие на стене. Диана стояла рядом и опасливо озиралась по сторонам. Как бы не заметили знакомые. Ты, дорогуша, должна была понимать, что вы здесь будете не одни. Понимала? Значит, и хочется, и колется.

– Ну и зачем мы сюда пришли? – спросил подошедший Ярцев.

– Вон, видишь того высокого мужика?

– Ну и что?

– А рядом с ним Диана. Пойдем поближе, ты меня прикроешь, а я их сфотографирую.

Я достала мобильник и стала ждать подходящего момента. Он вскоре настал. Мамчуров наклонился и что-то сказал своей спутнице на ухо. Щелкнула. Прозвенел второй звонок, публика стала потихоньку заполнять зрительный зал. Я умудрилась еще раз сфотографировать эту парочку, когда Герман галантно поддерживал Диану под локоток. Думаю, Астраханову понравится моя фотосерия. Интересно, что она наплела мужу? Хотя если у него в голове только предстоящая выставка, то любая отмазка будет выглядеть нормально.

Первый акт прошел на одном дыхании. Я не назвала бы себя заядлой театралкой, но меня это действо зацепило.

В антракте Мамчуров покинул Оборину. Я устремилась за ним. Кажется, он направлялся в туалет. Я попросила Ярцева проследить за Германом.

– Павлик, а почему бы тебе не сделать это самому? – подколол меня журналист. – Иначе зачем этот маскарад?

– Нет, конечно, я могу, но только ты дедушке не рассказывай, а то он меня за такие шалости в угол поставит.

– Теперь я понял, зачем ты меня сюда притащил, – сказал Ярцев и пристроился за Титовым.

Я стала прохаживаться неподалеку. Первым вышел Герман, за ним – Антон.

– Короче, объект встречался там с одним мужиком. Вон, гляди, это он. – Журналист показал на невысокого седовласого гражданина лет пятидесяти с гаком. Вероятно, он и был представлен Алине в качестве папочки. – Разговор у них состоялся прелюбопытный.

– Да, и о чем же они говорили?

– В общем, низкий сказал высокому, что никого подозрительного в театре не заметил, тем не менее посоветовал ему не расслабляться. А высокий, несмотря на солидную разницу в возрасте, послал его к черту и сказал, что вообще не стоило суетиться. Вроде все под контролем. Последнее дело закрываем и сваливаем… Поль, тьфу, Павел, это они о чем говорили?

– Потом расскажу, пошли в зал.

Напарник Титова сидел в соседнем с нами ряду. Мне показалось, что он смотрел в театральный бинокль не на сцену, а в зрительный зал. Мы с Ярцевым не попали в зону его внимания. По окончании спектакля я сделала еще несколько любопытных снимков. В частности, зафиксировала, как Диана садилась в машину Мамчурова. Также щелкнула его напарника. На всякий случай. Не понравился мне этот тип. Было смутное ощущение того, что он может мне помешать. Уж больно въедливый.

Антон отвез меня домой. Дедули по-прежнему не было. Загулял с самого утра – ушел в ночь. Не бережет он себя совсем. Такая круглосуточная нагрузка непомерно велика для его возраста.

Я трансформировалась из мальчика в девочку и стала просматривать фотографии. Да, пикантности маловато. Чтобы Астраханов всерьез приревновал и уж тем более затеял бракоразводный процесс, нужны были откровенные постельные сцены. Ничего, отношения между этой парочкой только набирали обороты. У Дианы на лице написано, что она готова к приключениям. А Герман всегда готов, это стиль его жизни. Если так дело пойдет и дальше, то в одной койке они окажутся очень скоро. Впереди два выходных дня.

На следующий день мне позвонила Лиза и сообщила, что Диана приехала вчера домой около одиннадцати вечера на белой иномарке.

– Это тебе соседка сказала?

– Да, Тамара Филипповна. Она на балконе стояла и все видела. Я попросила ее поделиться этой информацией с другими соседками. Вообще-то она не сплетница, но Диану на дух не переносит, поэтому охотно откликнулась на мою просьбу.

– Замечательно. Все идет по плану.

– Да, Полина, у тебя так здорово все получается. Еще и месяца не прошло, а Диана уже стала от Сашки погуливать.

– Ну, пока они только в театр сходили, но думаю, скоро начнут уединяться.

Весь день я моталась по городу, пытаясь засечь разговор Титова по мобильному телефону. К сожалению, радиус действия «жучка» был не очень большой, поэтому, находясь дома, я не могла запеленговать сигнал. Работа нудная и неблагодарная. Герман молчал как рыба. Только под вечер, когда я уже возвращалась обратно в коттеджный поселок, в наушниках послышались знакомые голоса.

– Ну что, квартиру я снял, – прохрипел напарник Мамчурова.

– Надеюсь, приличную?

– Само собой. Субаренда, как ты и просил. Слушай, Гера, так эта коза, оказывается, замужем…

– И что с того? Мне с ней в загс не идти.

– Как это – что с того? Ты совсем охренел, прешь против здравого смысла. Муж может стать серьезной помехой.

– Не успеет. Ладно, придурок, говори адрес. Мне вещи надо туда завезти.

– Сам придурок! Я задницей чую, что зря ты этой телкой занялся. Валить из города надо подобру-поздорову.

– Хочешь – вали, а я пока погожу. Прет как по накатанному шоссе.

– Слушай, Герчик, а ты, случаем, не втюрился в эту телку?

– Да ты обалдел, что ли! Хватит меня лечить! Говори адрес!

– Казанская, сорок шесть, квартира двенадцать. Когда приедешь?

– Часа через два. Если хата занюханная, то другую за свой счет снимать будешь.

– Не дождешься, – сказал Хрипатый и отключился.

Мои планы резко менялись. Вместо того чтобы возвращаться домой, я отправилась по указанному адресу. Машину оставила за квартал, дальше пошла пешком. Сорок шестой дом по улице Казанской был девятиэтажным, типовой планировки. Выяснить, куда выходят окна двенадцатой квартиры, было не так уж сложно. Поговорила с местной жительницей, включила пространственное воображение и поняла, что два окна из трех выходят во двор. А напротив стояла пятиэтажка, в которой можно устроить наблюдательный пункт.

– Полина Андреевна? – раздалось за спиной.

Я оглянулась.

– А, Надежда Петровна, здравствуйте, – сказала я главной бухгалтерше кирпичного завода. – Вы здесь живете?

– Нет, я в том доме живу. А ты что здесь делаешь? В гости идешь?

– Знаете, меня институтская подруга попросила квартиру снять в этом районе. Она по делам из Москвы приезжает. Я пришла в этот дом по объявлению, а тут уже сняли. Может, в вашем кто-то сдает жилплощадь?

– Соседка моя, пенсионерка, сдает, только не целиком квартиру, а одну комнату.

– Может, вы меня к ней отведете?

– Пошли, заодно поговорим. Не жалеешь, что с завода уволилась?

– Нет, я свою фирму открываю, сейчас работаю над пакетом учредительных документов. Но в налоговой такой произвол, не так-то легко зарегистрировать предприятие, – сообщила я доверительным тоном.

– Да, Полина, признаюсь тебе, как Козлов стал начальником, так житья ну просто никакого. Налог на добавленную стоимость постоянно задерживают, а суммы, подлежащие возврату, у нас не маленькие. Ну ты сама знаешь…

– Да, я помню. Знаете, Надежда Петровна, мне по секрету сказали, что Козлова скоро снимут.

– Неужели? Хорошо, если так.

– Да, деятельностью нашей налоговой отдел борьбы с экономическими преступлениями всерьез заинтересовался… Сейчас многие предприниматели в спешном порядке туда свои заявления строчат, чтобы их не пристегнули ненароком к этому делу в качестве взяткодателей.

– Полина, – главбух «Красного Октября» остановилась и даже взяла меня за руку, – ты даже не представляешь, что для нас значит эта информация. Скажи, а откуда она у тебя?

– Надежда Петровна, так об этом уже весь город гудит. Пока Козлов в отпуске, против него здесь настоящий бунт подняли.

– Значит, ты говоришь, заявления на него пишут…

– Да, так и есть, – заверила я.

– В прокуратуру?

– Нет, непосредственно в отдел по борьбе с экономическими преступлениями.

– Самсоновой?

– Да.

– Может, его действительно снимут, – обнадежилась Надежда Петровна. – Как хорошо, что я тебя встретила. Ну пойдем к Наталье Павловне, может, она еще никого у себя не поселила.

Дверь открыла маленькая сухонькая старушонка.

– Баба Наташа, вот я вам девушку привела насчет квартиры.

– Чего? – переспросила бабулька.

– Комнатка ваша еще свободна? – повысив голос, повторила Надежда Петровна.

– Ах, комнатка… Да я погодить с квартирантами решила, в больницу в понедельник ложусь. Как же квартиру на чужого человека оставлять? Страшно.

– Жалко, – сказала я. – Куда ни приду, везде облом.

– Чего? – Наталья Павловна приставила руку к уху.

– Может, пустите жиличку под мою ответственность? Деньги-то лишними, наверное, не будут.

– Не будут, – подтвердила глуховатая старушка. – А надолго ли?

– Нет. На неделю.

– На неделю? – Баба Наташа задумалась: – Деньги, конечно, небольшие, но и хлопот мало. Даже не знаю, если Надя за тебя поручится…

– Да. – Главбухша кивнула, потом ответила на звонок своего мобильника: – Уже иду! Поняла… Ну вы тут поговорите, а у моей Ленки там рыба горит…

– Иди, Надя, иди… Я поговорю с девушкой. Может, и столкуемся…

Бабулька быстро просекла возможную выгоду и стала показывать мне комнату. Ее окно выходило совсем на другую сторону, а вот кухонное – то, что надо. Из него все было видно как на ладони. Даже облетевший клен не был помехой. И хозяйка собиралась ложиться в больницу, поэтому не станет приставать с вопросами. Я внесла оплату, взяла ключи и попрощалась до понедельника.

Герман привез на съемную квартиру какие-то коробки. Наверное, в них был реквизит для предстоящего спектакля. Какие-нибудь рабочие бумаги, обязательно ноутбук… Теперь можно было особо не беспокоиться, в этом направлении месть какое-то время будет работать автономно. Без моего непосредственного участия. Эх, знала бы Диана, до чего доведет ее знакомство с лжебанкиром! Я вмешаюсь потом, на последнем этапе. Если в одном месте убудет, то в другом прибудет. Вопрос только в каком…

Вечером я наконец-то встретилась с дедулей. Он сидел на кухне и пил чай.

– Полетт, где ты целыми днями пропадаешь? Холодильник пуст…

– А кого кормить-то? Тебя тоже целыми днями и ночами дома не бывает.

– Сама же дала мне задание, а потом удивляешься.

– Ариша, ты хочешь сказать, что резко изменил свое мнение?

– Ну как-то само собой вышло. Стасик пожаловался, что не успел Козлов в городе появиться, как стал беспредельничать. Ресторан его хочет арендовать за три копейки.

– Ах, так это идея дяди Валеры отмечать Дианин день рождения в «Сытом слоне»!

– Так ты уже все знаешь, – удивился Ариша. – А я хотел тебе сюрприз сделать. В общем, Стасик пожаловался, а я его успокоил. Мол, скоро Козлов загремит под фанфары… Кое-кто рядом стоял и принял это к сведению…

– А я сегодня бухгалтерше с кирпичного завода то же самое сказала. Потом Ярцев обещал поддержать наше начинание.

– Ой, Полетт, все ведь на нас с тобой замыкается.

– Дедуля, победителей не судят.

– Ты сначала победи, революционерка-подпольщица… Нет, сначала поесть что-нибудь приготовь. Ведь можешь, когда хочешь. Утка с яблоками была очень даже ничего…

– Утку сегодня не обещаю, а вот яичницу могу приготовить.

– Будь любезна, а то так есть хочется, что переночевать негде.

Пристыженная дедулей, я полетела наутро в магазин, чтобы заполнить провизией холодильник. И сделала это не зря, потому что к нам в гости пожаловал Курбатов. После обеда, когда Сергей Дмитриевич был сыт и немного пьян, я позволила себе обратиться к нему с очередной просьбой.

– Дядя Сережа, я слышала, что ваше ведомство имеет очень хорошую техническую базу, оснащено очень серьезной электроникой.

– Так и есть, – подтвердил он, еще не понимая, к чему я клоню.

– Скажите, а у вас есть такой прибор, который позволяет подслушивать на приличном расстоянии и даже через закрытые окна?

– Да, такие приборы у нас имеются, а почему ты об этом спрашиваешь? – насторожился Курбатов.

– Понимаете, дядя Сережа, – ангельским голоском сказала я, – мне позарез нужна такая штуковина. А еще мощная видеокамера.

– Так, – протянул Сергей Дмитриевич, – опять что-то замышляешь. За кем шпионить собралась, Полина? За соседями?

– Нет. – Я мотнула головой из стороны в сторону и, сраженная пристальным взглядом полковника ФСБ, принялась рассказывать о Германе.

– Да, – подтвердил дедуля, – все так и есть. И я привел этого негодяя к нам в дом. Хорошо, что Полетт его раскусила, иначе плакали бы наши денежки.

– Значит, говорите, сказал, что его заказали… Ловкий ход. А подружку твою на жалости к будущему тестю поймал… Хорошая у тебя подружка, не жадная, раз, не задумываясь, последние деньги отдала. И что теперь?

– Теперь он со своим приятелем еще одну женщину обрабатывает…

– Так почему бы ее обо всем заранее не предупредить?

– Понимаете, дядя Сережа, все не так просто…

– Не понимаю.

– Эта женщина заслуживает наказания.

– О как! Да ты, Полина, уже самостоятельно вердикт о ее виновности вынесла. А как же доказательная база, защита адвоката, последнее слово подсудимого, наконец? – незлобиво пошутил Курбатов.

– Дядя Сережа, так вы дадите мне напрокат такую электронику?

– Аристарх Владиленович, в кого она у вас такая упрямая?

– В меня, наверное. – Дедуля скромно потупил взор.

– Вторгаться в частную жизнь граждан – противозаконно, и ты, Полиночка, это не хуже меня знаешь.

– Из всех правил есть исключения. Вторгнуться в частную жизнь именно этих граждан просто необходимо! – уверенно заявила я. – Сергей Дмитриевич, прошу вас, помогите мне!

– Сергей Дмитриевич, – передразнил меня Курбатов. – Значит, уже не дядя Сережа… Ой, Полина, даже не знаю, что с тобой делать… А если ты разобьешь ненароком аппаратуру? Она ведь немалых денег стоит…

– Значит, да? – обрадовалась я.

– Аристарх Владиленович, ну вот что мне с ней делать?

– Сережа, под мою ответственность. – Дедуля встал на мою сторону. – Поверь мне, Полетт знает, что делает.

– Ну, хорошо, хорошо, сдаюсь.