Глава 7
Ехать в «Континиус» было рано, домой – не имело смысла, поэтому я прошлась по магазинам, затем легко поужинала в кафе и только после встретилась с Еленой Ивановной. Открывая мне дверь, она посмотрела на меня с такой надеждой, будто ждала с порога услышать: «Вашу дочь сегодня же отпустят домой».
– Ну что вы мне скажете, Полиночка?
– Скажу, что расследование продолжается. Как я вам и обещала, мы выиграли время, – сказав это, я заметила, что Курникова не только не обрадовалась, а даже погрустнела. – Елена Ивановна, что с вами?
– Я уж не знаю, хорошо ли это или плохо, что следствие затягивается. Может, лучше уж побыстрее суд?
– Чем лучше?
– Как чем? Ксюшу домой отпустят… Портнов сегодня звонил, передавал от дочери привет и еще раз заверил меня, что добьется условного срока. Сегодня после обеда он должен был встретиться с Ужовой…
– Врет все ваш Портнов! Ни с какой Ужовой он даже и не думал сегодня встречаться! Он до трех часов сидел в своей конторе, а потом поехал в «Зенит», чтобы поиграть в теннис.
– Полина, что вы такое говорите? В какой теннис?
– В большой. Сейчас я вам покажу, – я достала мобильник и стала демонстрировать Курниковой фотографии.
– Погодите, а это кто? – Елена Ивановна узнала Щербакова. – Неужели Игорь Дмитриевич?
– Да, они, как выяснилось, приятели.
– А зачем вы мне это показываете? – недовольно осведомилась Курникова.
– Я хочу вам доказать, что Портнов не тот человек, который должен защищать Ксению. Артем Андреевич, мягко говоря, аферист, и вам надо отказаться от его услуг.
– Как аферист? А выглядит так солидно. Потом мы ему столько заплатили! Он вроде старается…
– А зачем вы тогда обратились ко мне?
– Светочка уговорила. В минуту душевной слабости я ей рассказала про нашу беду, и она меня уговорила… А теперь я думаю… нет, я уж и не знаю, что думать.
– Елена Ивановна, я сейчас еще дам вам кое-что послушать, – я достала диктофон и включила запись, сделанную около адвокатской конторы.
Курникова прослушала ее, но, кажется, ничего не поняла.
– Полина, так вы разводитесь с мужем? Вам сейчас не до наших проблем?
– Да нет же! Я вообще не замужем. Мне пришлось специально придумать эту историю с разводом, чтобы прощупать Портнова. Он согласился мне помочь, заведомо зная, что эту проблему невозможно решить в мою пользу законным способом. Артема Андреевича только такие дела и привлекают.
– Какие такие?
– Требующие нестандартного подхода. Хотя нет, выражение «нестандартный подход» не совсем отвечает реальности. Пожалуй, надо называть вещи своими именами. Артем Портнов только прикрывается вывеской адвокатской конторы, а на самом деле, опираясь на хорошее знание законов, манипулирует людьми в корыстных целях. В общем, мошенник в хорошем костюме.
– Выходит, он не защищает Ксению, а манипулирует ею?
– Думаю, что так и есть.
– Но куда же смотрят коллегия адвокатов, прокуратура, суд?
– Кто куда. Одни дальше своего носа ничего не видят, другие смотрят в свой карман, третьи, возможно, о чем-то догадываются, но предпочитают ни во что не вмешиваться.
– Вот это мы влипли! – Елена Ивановна схватилась руками за голову. – Но как же мне отказать Артему Андреевичу? Я даже не представляю, как это сделать.
– Очень просто. Позвоните завтра Портнову и прямо скажите, что отказываетесь от его услуг, не объясняя никаких причин. Поменять адвоката – это ваше законное право.
– Нет, я так не могу. Ксюша нас не поймет. А Портнов будет просить объяснений. Если Щербаков его друг, то Артем Андреевич станет руками и ногами цепляться за нас. Им ведь надо во что бы то ни стало представить виноватой именно Ксению.
– Елена Ивановна, вот в этом вы правы. Просто так эта парочка не сдаст своих позиций. Придется с ними пободаться.
– Потом надо срочно найти другого адвоката, причем хорошего. Как бы во второй раз не ошибиться.
– Ну толкового адвоката найти не проблема, в этом я могу вам посодействовать. У меня есть кое-кто на примете.
– Хорошо, я завтра утром посоветуюсь с мужем, и тогда мы вместе примем окончательное решение. Миша ходить не может, а вот с головой у него все в порядке.
– Посоветуйтесь, – согласилась я.
* * *
Дома меня ждал гость – Сергей Дмитриевич Курбатов. Я сразу поняла, что Ариша специально пригласил давнего друга нашей семьи, подполковника ФСБ, чтобы кое о чем его расспросить. Судя по тому, что они играли в карты, никаких серьезных разговоров пока не велось. Еще я обратила внимание на портрет – он вернулся на место.
– Сергей Дмитриевич, а вы случайно адвоката Портнова не знаете? – Я намеренно не уточнила, старшего или младшего. Мне было интересно, про кого подумает Курбатов в первую очередь.
– Конечно, я знаю Андрея Антоновича. Это – гениальный адвокат, правда, он уже около трех лет не практикует, вышел на пенсию.
– А что так? Возраст подошел или проблемы со здоровьем?
– Нет, тут дело совсем в другом. Конечно, к тому времени Андрей Антонович уже перешагнул шестидесятилетний рубеж, но выглядел на полтинник, никак не больше. Потом у него молодая жена, это, наверное, о чем-то говорит? – спросил Курбатов, подмигивая деду.
– Ну, наверное, – Ариша многозначительно улыбнулся.
– Так в чем дело? – уточнила я.
– Года три назад Портнов проиграл одно громкое дело. Может, помните процесс над Кадаряном, бывшим владельцем сельскохозяйственного рынка?
– Так, смутно, – призналась я, а дедуля и вовсе развел руками.
– Надо сказать, что дело Кадаряна было шито белыми нитками. Кое-кто в нашем городе претендовал на этот рынок, вот и подставил его владельца. Портнов взялся защищать Михаила Артуровича, ни минуты не сомневаясь в том, что его подзащитный будет оправдан. Только все пошло наперекосяк. Ни один свидетель защиты не явился на судебное заседание, зато откуда-то всплыли новые свидетели обвинения. Заключительная речь Портнова и вовсе провалилась. Андрей Антонович пытался строить свою защиту на том, что Кадарян стал жертвой межнационального конфликта. Это не было взято с потолка. И самому Михаилу Артуровичу, и членам его семьи неоднократно угрожали. Только эта линия защиты оказалась проигрышной. Прокурор опроверг факт национальной розни, ссылаясь на то, что Кадарян родился и всю жизнь прожил в Горовске, а его супруга и вовсе русская. Суд не учел никаких смягчающих вину обстоятельств. Кадарян получил максимальный срок, тот, на котором настаивал прокурор.
– Значит, Портнов-старший проиграл дело, и это больно ударило по его самолюбию, так что он предпочел уйти, – срезюмировала я. – Вот уж не думала, что мастодонт горовской адвокатуры может так легко сломаться.
– Я бы не сказал, что это решение далось ему легко и быстро. После Андрей Антонович выиграл несколько судов, а затем вышел на пенсию и уехал вместе с молодой супругой из Горовска.
– Если бы я выиграл несколько судов, – мечтательно произнес Ариша, – наверное, тоже бы вышел на пенсию и отправился бы в круиз на собственной яхте. Полетт, ты составила бы мне компанию?
– Ох уж эти мужчины! Обещают то, чего не имеют. Вот выиграй хотя бы одну яхту, а потом зови в кругосветку.
– Аристарх Владиленович, а вы какие карты взяли бы с собой в круиз – игральные или те, что с параллелями и меридианами? – посмеиваясь, уточнил Курбатов.
– Ладно, ладно, помечтать не дадите. Так что там насчет Портнова?
– Сейчас Андрей Антонович живет со своей супругой, Любашей, в селе Суровкино, это в соседней области. У них огромный брусчатый дом, на первом этаже творческая мастерская…
– Мастерская?
– Да, не многие знают, что Андрей Антонович – талантливейший живописец. А мне посчастливилось видеть его картины.
– Дядя Сережа, вы были с ним настолько близки?
– Не скажу, что мы – закадычные друзья, но хорошие знакомые – это правда. Однажды, лет двадцать назад, мне пришлось консультироваться у Портнова по одному делу, с тех пор мы поддерживаем приятельские отношения.
– Даже сейчас? – уточнила я.
– Даже сейчас. Этим летом мы с женой гостили у Портновых в Суровкино. Свежий воздух, грибы, ягоды, рыбалка… Мы с Антонычем весь день просидели на речке с удочками, жены на нас даже обиделись.
– Ну еще бы! Дай мужчине рыбу – он будет сытый и довольный лежать на диване. Научи мужчину ловить рыбу – он променяет жену на удочку, – съязвила я.
– Ой, Полина, у тебя очень опасное чувство юмора! – пожурил меня Курбатов.
– А я не шучу, в жизни так и бывает.
– Аристарх Владиленович, где это ваша внучка таким жизненным премудростям научилась? Вроде замуж пока не ходила…
– Сам удивляюсь. Наверное, тлетворное влияние подружек. Некоторые из них уже успели сменить нескольких мужей, – дед не упустил случая и сел на своего любимого конька.
– Ладно, признаюсь, насчет рыбалки я погорячилась. Как способ релаксации – это, пожалуй, то, что надо.
– Да, лично мне именно это сидение на бережку, без всякой сотовой связи, лучше всего подходит для полноценного отдыха. – Сергей Дмитриевич мечтательно вздохнул, затем продолжил: – Так вот, этим летом я узнал, что именно заставило Андрея Антоновича поставить точку в его адвокатской карьере.
– Что? – спросили мы с дедом в один голос.
– Портнов узнал, что и прокурор, и судья были куплены. Тот, кто занял место Кадаряна, не пожалел средств на устранение соперника. Андрей Антонович понял, что его опыт и красноречие бессильны против денег. К аппетитам некоторых судей закон не приложишь. И если в судах свобода совести допускает сделку с совестью, то несогласный должен уйти. Вот Портнов и ушел. Сильный человек!
– А по-моему, это – проявление слабости. Уехал от проблем в деревню, рыбачит, рисует тамошние пейзажи и понятия не имеет, наверное, что здесь творится! – в сердцах выпалила я.
– Почему не имеет? Андрей Антонович вовсе не оторван от реального мира, как тебе это показалось. У него много друзей и хороших знакомых, с которыми он поддерживает отношения. Портнов живо интересуется тем, что происходит в Горовске…
– Интересно, а про сына ему никто ничего не рассказывал?
– Про Артема? Мне известно, что он пошел по стопам отца. А в чем дело?
Мы с дедулей переглянулись. Пришло время поведать о делишках Портнова-младшего, но кому из нас начать? Я поняла, что Ариша не хочет брать на себя эту миссию.
– Дядя Сережа, я тут одним делом занимаюсь…
– Я уж понял, и все жду, когда кто-нибудь из вас введет меня в курс этого дела. Аристарх Владиленович пригласил в гости, а потом интриговал вплоть до твоего, Полина, прихода как мог. Ты начала с вопросов…
– Простите, просто я не знала, с чего начать.
– Ой, ой, ой, ну какая скромница! Хватит уже ходить вокруг да около. Что такое натворил Артем?
– Много чего. Вот дедуля хочет рассказать одну любопытную историю из жизни нашего соседа.
Ариша, конечно, был не в восторге от того, что я перевела стрелки на него, но деваться ему было некуда – сам ведь пригласил к нам Курбатова. Допив чай, дедуля стал неторопливо вещать о том, как Денис Злобин хотел найти в суде справедливости, но попал на бабки.
– Аристарх Владиленович, неужели вы хотите сказать, что Артем все доказательства сфальсифицировал? – Сергей Дмитриевич перевел изумленный взгляд с деда на меня. – Полина, ты тоже так считаешь?
– Да, теперь я в этом стопудово уверена.
– Подделать задним числом протокол осмотра места ДТП, показания свидетелей? Не думаю, что такое возможно. Скорее всего, ваш сосед большой авантюрист. Хотел скрыть следы ДТП таким вот необдуманным способом.
– Денис не авантюрист, а серьезный бизнесмен, – возразил Ариша.
– Мне кажется, – сказала я, – что взятка могла поспособствовать тому, что гаишники переписали протокол. Разве нет?
– Ну допустим, все так и было, – Курбатов нехотя, но все-таки попытался принять нашу точку зрения. – Значит, вы хотите реабилитировать владельца «Лексуса»?
– Нет, Денис сам в состоянии о себе позаботиться. Кстати, «Лексус» он поменял после того случая на «Мерседес». А вот одна барышня действительно нуждается в помощи, хотя имеет адвоката. – Ариша повернулся ко мне, давая понять, что мне пора брать у него эстафетную палочку.
Я рассказала дяде Сереже все, что считала нужным, – о Ксении Курниковой, ее работодателе и адвокате. Сергей Дмитриевич слушал меня очень внимательно, ни разу не перебил замечанием или вопросом, хотя по выражению его лица было заметно – что-то уточнить по ходу дела ему хотелось. Когда же я замолчала, Курбатов никак не мог найти слов, чтобы прокомментировать услышанное.
– Ну что скажете? – спросила я.
– Я не знаком с материалами уголовного дела, поэтому не могу судить о виновности Курниковой. Как говорится, казнить нельзя помиловать. Но вот диктофонная запись, она наталкивает на размышления. Честно говоря, я не знаю ни одного законного способа помочь той корыстной леди, которую ты играла. Артем же говорит, что у него возникла в голове концепция защиты…
– Ну, а я что говорю?
– Не знаю, не знаю, возможно, Артем тоже с тобой играл.
– Нет, он не мог меня вычислить.
– Я не про это. Допустим, ты ему понравилась, вот Артем и захотел встретиться с тобой вновь… Рано или поздно он скажет, что ты желаешь нереального…
– Дядя Сережа, ну не надо фантазировать дальше, пожалуйста! – взмолилась я. – Ничего личного там не было и в помине. Я бы почувствовала. Сначала он смотрел на меня поверхностным взглядом, как из окна проходящего поезда. Интерес появился только тогда, когда он понял, что я его клиентка.
– Это твои эмоции. Не хватает фактов.
– Ясно, Артем – сын вашего приятеля, вот вы его и защищаете.
– Я стараюсь быть беспристрастным. Между прочим, Андрей Антонович как раз сыну обязан своей первой седой прядью.
– Да? Это уже интересно. Расскажите, что он натворил?
– Сейчас я попробую связать воедино все, что мне доводилось слышать об Артеме из разных источников.
– Давайте.
– Мне известно, что Артем лет с семи рос без матери. Она умерла при родах, причем жизнь ребенка врачам сохранить тоже не удалось. Наверное, это отложило определенный отпечаток на психику мальчика. В подростковом возрасте он не признавал никаких авторитетов, вел себя эгоистично, иногда агрессивно. Но через такие муки взросления проходит каждый второй ребенок, получивший в детстве психологическую травму. К окончанию школы все эти симптомы стали сглаживаться. Артем даже пошел по стопам отца, поступил в областной юридический институт. Правда, его оттуда едва не исключили.
– За что?
– Кажется, курсе на втором или третьем, Портнов-младший ушел в длительный загул на почве неразделенной любви. Куратор отловил его в какой-то рюмочной и стал воспитывать. Мол, твой отец такой уважаемый человек, а ты позоришь его доброе имя… Артем недолго думая взял да и съездил по физиономии преподавателя, но на этом не остановился, а до кучи устроил в рюмочной погром. В общем, задержали его на пятнадцать суток, а в институте стали готовить документы на отчисление.
– Но папочка, наверное, подсуетился, – предположила я.
– Полина, не надо в таком тоне отзываться об Андрее Антоновиче. В силу своей профессии он защищал серийных убийц и насильников. Так неужели оставил бы в беде единственного сына?
– Простите.
– Да, Портнов поехал в областной центр и добился, чтобы Артема перевели в наш горовский институт на юрфак. После этого парнишка остепенился и даже зауважал отца. Но вот когда Андрей Антонович женился, причем на молодой женщине, всего несколькими годами старше Артема, отношения отца и сына снова дали трещину. Нет, какого-то жуткого противостояния между ними не было. Они просто отдалились друг от друга. Но Артем к тому времени уже окончил институт, поначалу работал в прокуратуре, но недолго, потом в – милиции.
– Уж не в ДПС ли?
– Честно говоря, я не в курсе. Когда же отец уехал из Горовска, Артем подался в адвокаты. Признаюсь, я ни разу ни от кого не слышал отзывов об адвокате Артеме Портнове… Но летом, когда гостил в Суровкино, Андрей Антонович сказал, что следит оттуда за успехами сына и даже гордится ими.
– Просто он не знает, что скрывается за этими успехами.
– Возможно, ты права. В общем, так, я со своей стороны попробую навести кое-какие справки – и об «откатном» деле, и об Артеме. А ты, Полина, пообещай мне, что не будешь рубить с плеча.
– Дядя Сережа, – воспротивилась я.
– Знаю я тебя! Ты девушка импульсивная, – Курбатов перевел взгляд на деда, – поэтому вы, Аристарх Владиленович, держите все под своим контролем и не дайте ее эмоциям взять верх над разумом. В самом скором времени мы устроим планерку и решим, что делать дальше. Все ясно?
– Все, – подтвердила я, лишь бы прекратить этот занудный разговор.
– Так точно! – ответил дед и пошел провожать гостя.
