Глава 11
– Я пришла в «Астру» устраиваться на работу, увидела Его и сразу поняла, что у нас с Ним обязательно будет секс. Мне даже не пришлось Его завоевывать, Он тоже на меня сразу запал. Все случилось через несколько дней. Он просто подошел ко мне в середине рабочего дня и сказал: «Поехали». Я не спросила, куда и зачем, а встала и пошла за Ним, как на привязи. Мы поехали к Нему на квартиру… Это было какое-то сумасшествие. Я ходила не на работу, а на свидания с Ним. Сотрудники шептались по углам, заводили при мне разговоры о Его жене, сыне. А мне было на это наплевать… Я не собиралась тащить Его в ЗАГС, меня вполне устраивали те отношения, которые у нас сложились… Его тоже все устраивало, во всяком случае, я так думала…
– И все-таки ваш служебный роман дал трещину?
– Еще какую! Месяца через два наши дневные свидания на квартире стали уже не такими частыми. «Астровцы» к тому времени устали перемывать нам косточки, жизнь вошла в более или менее спокойное русло. И вот однажды я поехала по делам в пенсионный фонд, который находится недалеко от Его квартиры… Я шла мимо и увидела Его машину. В мозгу что-то щелкнуло – Он ждет здесь меня, хотя мы и не договаривались. Мне стоило самой об этом догадаться, а я едва не прошла мимо. В общем, я поднялась на второй этаж, позвонила в квартиру. Он открыл дверь – с полотенцем на бедрах, а из комнаты выглядывала девушка в его рубашке…
– Что было дальше?
– Дальше Он издевательски спросил, кто меня сюда звал. Я ударила его по щеке и сбежала вниз. На работу я в тот день не вернулась. Ходила как чумная по улицам и не знала, что мне делать дальше. Ревность помогла мне понять, что я безумно люблю Его и не смогу без Него жить. На следующий день Он вел себя на работе так, будто ничего не произошло. А на самом деле произошло – я Его потеряла. Окончательно и бесповоротно, – говорила Соня, наматывая на палец прядь выбившихся из-под шапки волос. – Нарочно оставив дверь открытой, Он разговаривал по телефону с другой, заставляя меня чувствовать себя инородным телом. Я не понимала, почему он так поступает со мной. Что я сделала не так? Ну, понятно, на квартиру приходить не стоило, но я не про это… Почему он поменял меня на другую? Чем та, другая, была лучше меня? Чисто внешне она вообще показалась мне деревенской простушкой с кривыми ногами.
– Она была другой, не такой, как ты, в этом все дело. Щербаков – эротоман, смысл его жизни в сексе, причем с разными партнершами. Чем больше одна не походит на другую, тем интереснее…
– Наверное, ты права. Потом я видела его с женщиной бальзаковского возраста, которой требуется усиленная диета. Это меня вовсе повергло в шок. Оказывается, ему все равно с кем спать, главное – новизна ощущений. Если бы тогда мне встретился человек, который бы доходчиво все это объяснил, возможно, я нашла бы силы побороть свою любовь. Но я занималась самоедством, искала причины произошедшего в себе, пыталась как-то реанимировать прежние отношения – носила откровенные топы и мини-юбки, флиртовала у него на глазах с Колей, но все без толку. Искусственное дыхание нашему роману не помогло.
– Если восклицательного знака не получается, надо ставить точку, а не многоточие, – вставила я в образовавшуюся паузу и прикусила язык. Не слишком ли я морализирую?
– Ты говоришь как очень опытная женщина, хотя мы с тобой, наверное, ровесницы… Тебе сколько?
– Двадцать восемь.
– И мне также. Жаль, что я не встретила тебя раньше. Знаешь, все подружки мне сочувствовали, наперебой давали разные советы, и на один из них я поддалась. Выследила ту девицу около дома на Ильинской и наговорила ей всяких гадостей. Хорошо, что плавники не пообрывала…
«Да, подруготерапия – вещь сильная, ее надо применять на практике дозированно», – подумала я, вспомнив, какими советами пичкала меня Алина. Если бы я им следовала, моя жизнь превратилась бы в одну сплошную ошибку.
– Значит, по совету многочисленных подруг ты решила побороться за свою любовь?
– Да, но лучше бы я этого не делала… На следующий день после этой экспрессивной выходки Он вынудил меня уволиться. Я понимала, что законных оснований для увольнения нет, но в сердцах написала заявление. Он подписал его, не раздумывая. Я сразу же стала проклинать себя за то, что по собственной же глупости лишилась возможности видеть Его каждый день, слышать Его голос. Мне казалось, что без Него нет никакого смысла жить дальше… Это была какая-то безумная, опутывающая любовь. Рядом с Ним я страдала от ревности, а без Него страдала еще больше. Моими привычными спутниками стали слезы, истерики и мысли о суициде, иногда произносимые вслух и до жути пугающие мою маму…
– Только не говори, что ты…
– Когда я попала под машину, мама была в полной уверенности, что я выполнила свою угрозу – попыталась свести счеты с жизнью. Но на самом деле это был несчастный случай… Просто я находилась в измененном состоянии сознания и не смогла оценить опасность приближающейся машины. Я попала в больницу, в травматологическое отделение, – уточнила Соня, чтобы я не подумала о психиатрическом, – там меня навестил отец, с которым я прежде общалась редко. Как ни странно, но общение с папой помогло мне избавиться от мрачных мыслей. Это было что-то новое в моей жизни. С отчимом мы просто тихо и мирно сосуществовали в одной квартире, могли неделями не говорить друг другу ни слова… А тут у меня вдруг появился не только родной отец, понимающий меня лучше, чем я сама, но и младшая сестра, его дочь от второго брака. Мы стали с ней очень близки… Конечно, и папа, и сестра знали мою историю несчастной любви, но не пытались что-либо в ней оценивать. Не осуждали меня и не жалели.
– Очень правильно с их стороны.
– Когда я поправилась, отец помог мне найти новую работу, у него ведь большие связи… Подарил мне эту машину на день рождения… В общем, благодаря папе я обнулила свою прежнюю жизнь и начала все заново. Познакомилась с Никитой. Он очень хороший, но мои чувства к нему никогда не достигали такого накала, как… ну ты сама знаешь, с кем.
– Наверное, это неплохо.
– Наверное. Месяца три назад папа рассказал мне, что страховая компания «Астра» прислала ему коммерческое предложение, которое он, впрочем, отклонил. Тем не менее Щербаков на этом не успокоился, а приперся к нему с какой-то девицей, начал вести околоделовые беседы, затем пригласил пообедать в кафе и там уже стал настойчиво склонять к страхованию… Я долго не могла понять, зачем папа мне все это рассказывает. Думала, он проверяет, остыла ли я окончательно.
– А ты к тому времени остыла?
– Не совсем, но то, что папа затем предложил, мне не понравилось.
– Значит, мысль о мести пришла в холодную голову Ивана Кузьмича? Правильно говорят, что это блюдо подают в холодном виде.
– Нет, месть стояла на втором плане. Дело в том, что у моего отца возникли на работе кое-какие проблемы. На него «наехала» антимонопольная служба, затем прокуратура. Я всех тонкостей не знаю, но это было связано вроде как с незаконно выигранным тендером на пассажирские перевозки… Его обвиняли в злоупотреблении служебными полномочиями… Ой, зачем я все это тебе говорю! – запоздало опомнилась Соня. – Это тебя совсем не касается. Знаешь, с меня довольно! Оставь меня!
– Не кипятись. Я примерно представляю, что произошло дальше. Дабы выкрутиться самому, твой отец решил принести в жертву другого. Щербаков идеально подходил для этого. Во-первых, он заставил тебя сильно страдать, но остался безнаказанным. Во-вторых, он реально совершал противоправные действия – предлагал «откат». Твой отец решил сдать его, показав тем самым свою порядочность.
– Да, примерно так все и было, только Он выкрутился. Папа был не в восторге от того, что вместо него попалась сопливая девчонка, но сделать уже ничего не мог… Механизм был запущен. Представляю, как он удивится, когда узнает, что в ситуацию вмешалась его любимая Танечка…
– Значит, это твоя сводная сестра позвонила Игорю и предупредила его об облаве в «Сытом слоне»?
– Да, она была в курсе событий. Кроме нее это никто не мог сделать. Потом она склонна к авантюрам.
– Разве она тогда уже была знакома с Щербаковым?
– Мы с Танькой стали ходить в спорткомплекс «Зенит» на тренажеры. Мне надо было разрабатывать руку после перелома, а она хотела похудеть. Так вот, там мы встретили Его с теннисной ракеткой. Я показала Его Таньке издалека. Она сказала, что теперь меня понимает… Потом я бросила ходить в тренажерный зал, не могла видеть Его даже на приличном расстоянии, а моя сестренка до сих пор регулярно посещает «Зенит».
– Значит, у них завязались отношения, но Таня тебе об этом не сказала?
– Нет, но я заметила, что в последнее время, вот уж месяца два, как с ней что-то происходит. Татьяна изменилась, точнее, изменилось ее отношение ко мне. Невооруженным глазом видно – она что-то недоговаривает, возможно, что-то замышляет. Оказывается, она нырнула в койку к моему бывшему и думает, что в чем-то превзошла меня. Совершенно бестолковое соперничество! Дуреха, ведь будет переживать не меньше меня, когда Он ее бросит. А это наверняка произойдет очень скоро…
– То есть ты ей сочувствуешь?
– Все гораздо глубже, чем ты, Галя, думаешь. На Него мне точно наплевать – с кем Он спит, меня совсем уже не трогает, но Он делает это с Танькой. Я ей доверяла, а она, оказывается, – лицемерка. Ее мать, папина вторая жена, умерла несколько лет назад. Они остались вдвоем, папа всегда хотел, чтобы мы с Таней сблизились, но как-то раньше не получалось. А тут в больнице все так быстро произошло. Она увидела меня в гипсе и пожалела, наверное. Вообще-то у Таньки полно комплексов, к примеру, по поводу ее внешности. Она то и дело худеет, хотя, на мой взгляд, ей это ни к чему. Потом у нее зрение слабое, из-за этого ей папа не доверяет водить машину.
– Вероятно, Татьяну сильно разозлило, что он подарил тебе это авто?
– Наверное, но раньше я об этом не задумывалась. Мне ведь машина по работе нужна. Приходится много разъезжать по городу… А у нее такой необходимости в личном транспорте нет. Они вместе с отцом работают, он ее возит в офис и, если надо, обратно. Знаешь, что меня больше всего в этой ситуации возмущает?
– Что?
– Танька думает, что мне подлянку устроила, а на самом деле она папе могла большую свинью подложить…
– Могла, если бы прокуратуру не устроила в качестве обвиняемой по делу об «откате» Курникова. Им было нужно громкое дело по этой статье.
– Да, папа так и сказал, что нужен широкий общественный резонанс. Других способов бороться с «откатами», кроме как запугать общественность судебными разбирательствами, нет.
– Это дискуссионно. Даже высшая мера наказания никого не останавливала от убийства, а за взятку и коммерческий подкуп максимальное наказание – три года. Кто ворочает миллионами, тот знает, что риск невелик. А вот Ксюша – жертва обстоятельств. Она была по уши влюблена в Щербакова…
– Охотно в это верю. Он обладает какой-то магической притягательной силой. Находиться рядом с ним и ровно дышать нет никакой возможности. Уверена, что все сотрудницы «Астры» мечтали переспать с ним, а может, кое-кому и посчастливилось это сделать.
– Ладно, обо всех говорить не будем. Мне надо спасать Ксюшу. Я уверена, что доказательства ее вины притянуты за уши. Если бы твой отец дал следователю правдивые показания о том, что имел дела с Щербаковым, а не с Курниковой…
– Нет, не проси меня об этом! Неужели ты думаешь, что я пожертвую отцом ради какой-то неизвестной мне девчонки? Да, наверное, он поступил некрасиво, подставив «Астру», но сейчас жизнь такая. Каждый за себя. Думаешь, легко руководить таким огромным муниципальным предприятием, как «Автотранс»? Все машины изношены, денег на ремонт и обновление автопарка не выделяют, но требуют, чтобы все автобусы бесперебойно выходили на линии. Приходится крутиться.
– Ради своего кармана или муниципального?
– Я не думала, что ты такая зануда. Интересно, сама-то за что в СИЗО попала?
– Так, долгая история…
– Я тебе душу излила, все интимные подробности рассказала, а ты молчишь. Ну и кто ты после этого?
Обвинение Белоглазовой было справедливым. Мне стоило заранее позаботиться о легенде. Страховому агенту пришла в голову очень конструктивная идея о том, что я освободилась из следственного изолятора, где и познакомилась с Курниковой. Я взяла ее на вооружение, но не удосужилась развить легенду дальше. Вот дедуля на моем месте живенько бы придумал нечто эдакое, будоражащее воображение. У него всегда наготове два-три объяснения, на выбор. А моя фантазия застопорилась. Как же пробить тромбы?
– Ладно, если ты хочешь знать, за что меня могли посадить, – начала я, лихорадочно обдумывая каждое последующее слово, – так и быть, я тебе расскажу. В общем, я человека едва не убила, но следствие пришло к выводу, что это была допустимая самооборона…
Соня недоверчиво на меня покосилась и вынесла свой вердикт:
– Врешь! Ну если не хочешь говорить правду, не говори. Зачем мне чужая головная боль? Думаю, она и тебе не нужна. Забудь о Ксюше, а?
– Не могу.
– Глупости! Нет ничего невозможного. Я думала, что без Щербакова, – Белоглазова назвала-таки своего бывшего любовника по фамилии, – жить не смогу. А ведь смогла. И ты сможешь плюнуть на свою случайную знакомую и начать жить заново.
– А ты сможешь забыть про то, какую свинью тебе сестра подложила?
– То, что она спасла Щербакова от следствия, – это ее персональная проблема. Да еще какая! Жаль, что папа не видит, что его любимая дочурка у него под боком вытворяет. Но ничего, я потерплю. Придет время, и он поймет, что она вся пошла в свою мамочку…
– Ладно, Соня, я не буду ни на чем настаивать. Если тебе наплевать на женскую солидарность…
– Конечно, плевать… Я теперь сама за себя. Вот Никита снова звонит, – Белоглазова достала из кармана мобильник и сбросила вызов. – Я не позволю ему полностью завладеть мной. Подруги? Я послала их всех к черту. Они смотрели на то, как я страдаю, и упивались жалостью. В душе каждая из них наверняка думала – так ей и надо. Отец? Пусть заботится обо мне, если желает, не стану этому препятствовать. Но если он вдруг станет бесцеремонно вмешиваться в мою жизнь – я напомню ему про то, как он бросил меня в ясельном возрасте. Сестренка сводная? Я жила без нее двадцать семь лет и еще два раза по столько же проживу. Кто это только термин такой придумал – «женская солидарность»? Ее в принципе не бывает. Мужская солидарность, возможно, существует в природе, а женская – это чистейшая выдумка, точнее, прикрытие.
– Какое прикрытие? Чего?
– Заговора. Вот мы с тобой сидим, мило беседуем, а все ради чего? Ты пытаешься заставить меня действовать в своих интересах, которые противоречат моим.
– Справедливость противоречит твоим интересам?
– Да плевать мне на твою Ксюшу! Хотя нет, не плевать. Я ей в какой-то степени благодарна, ведь она благодаря своей неосмотрительности спасла моего отца от уголовного дела.
– Если так, то мне тебя очень жалко, – я открыла дверцу.
Темно-красное купе рвануло вперед с гоночной скоростью. Я еле успела отскочить на тротуар. Что ж, пусть теперь мчится куда хочет. Из того, что она мне рассказывала, выплавилось кое-что ценное.
Вернувшись домой, я первым делом сказала дедуле:
– Ариша, мне нужна твоя помощь.
– Какая?
– У тебя, кажется, есть знакомый курьер?
– Есть, а что надо доставить и кому?
– Необходимо, чтобы завтра с утра Костенко получил одну депешу. Пойду, распечатаю фотки, которые он должен увидеть как можно раньше.
– Полетт, только не говори, что ты сфотографировала Ивана Кузьмича в какой-нибудь сауне, чтобы теперь, шантажируя его, заставить изменить показания.
– Ариша, неужели ты думаешь, я так плохо тобою воспитана, что могу позволить себе наблюдать за банной порнографией?
– Напротив, я уверен, что ты так низко не опустишься, вот и гадаю, что может быть изображено на этих снимках, – сказал дед, наблюдая за тем, как я подключаю мобильник к компьютеру. – Так, мужчина, женщина, одетые…
– Этот мужчина – Игорь Щербаков, а эта девушка – младшая дочь Костенко. А еще у него есть старшая. – Я изложила деду краткое содержание служебного романа Сони Белоглазовой.
– Не понимаю, что женщины находят в этом прохвосте, – изрек Ариша, рассматривая Игоря через лупу. – Губошлеп с мясистым носом. Настоящий мужчина должен быть с усами и бородой…
Я вспомнила, какие рельефные мышцы у Щербакова, какой у него зовущий взгляд, но промолчала.
– Дедуля, так ты можешь связаться с курьером?
– Нет проблем. Полетт, только я не совсем понимаю, на что ты делаешь ставку в этой игре?
– Костенко сблизился со своей старшей дочерью только тогда, когда она лежала в больнице. А привела ее туда испепеляющая страсть к Щербакову. Она шла по улице и ничего не видела вокруг, все ее мысли были заняты им, этим прохвостом, как ты выразился. Честно говоря, я не удивлюсь, если с Соней произошел вовсе не несчастный случай.
– Хочешь сказать, она сама шагнула под автомобиль.
– Вполне вероятно. Но все обошлось, Соня излечилась от своих недугов – и моральных, и физических. Но какая участь ожидает Таню? Рано или поздно Щербаков ее бросит. Как она на это отреагирует?
– Ты хочешь сказать, что обе дочери Костенко психопатки с суицидальным синдромом?
– Соня сказала, что Щербаков обладает какой-то магической притягательной силой. Я готова в это поверить. Ксюша вон всю вину на себя взяла… Наверное, надеется, что Игорь Дмитриевич это оценит. Она же не знает, сколько партнерш он сменил после того, как ее посадили.
– Да, донжуанистый малый. Ты знаешь, Полетт, мне доводилось встречать мужчин, которые могли за пять минут уломать любую женщину. Несколько лет назад в «Крестового короля» зачастил один перец, так тот на спор завел мимолетную интрижку с самой хозяйкой заведения. А она, скажу я тебе, женщина весьма разборчивая в связях. Так вот, не устояла…
– Фи, дедуля, какими вы пошлостями в казино занимаетесь…
– Так разве это я занимаюсь? Так, к случаю пример один привел. Тот перец был ни кожей, ни рожей, ни возрастом, ни кошельком, а мужской шарм имел… Вот и Щербаков, похоже, из этой категории. Да, пожалуй, Костенко будет впечатлен, увидев эти снимки. Вторая дочь отдает себя в жертву тому же эротоману, как ты выражаешься. Ты думаешь, что Иван Кузьмич попытается засадить его за решетку?
– Я на это надеюсь. Другого выхода у меня просто нет. Вот хорошая фотография, хоть и мобильником сделана, – я передала дедуле фотку. – Таня смотрит на Игоря с запредельным обожанием…
– Дай другие посмотреть. А здесь он куда пялится? На другую бабу, что ли?
– Отгадал.
– Ну, ты запакуй эти фотки, я завтра раненько утром снесу их куда надо. Фирма «Ваш выбор» позаботится о том, чтобы конверт был доставлен адресату в кратчайшие сроки. Да, Полетт, а я ведь сегодня с Курбатовым общался.
– А что же ты до сих пор молчишь об этом?
– Ну, моя информация не так значима, как твоя, – дедуля взял со стола фотографии и перетасовал их, как игральные карты. – Конечно, Сергей Дмитриевич навел кое-какие справки, но они больше Портнова-старшего касаются, нежели его сына.
– Неужели Андрей Антонович вовсе не так благочестив, как мы все о нем думаем?
Ариша втиснулся в кресло, закинул ногу на ногу и стал вещать:
– Оказывается, Портнов-старший не только грибы собирает и натюрморты с ними рисует, но и занимается благотворительностью.
– Неужели раздает яблоки из своего сада деревенским ребятишкам?
– Полетт, бери выше. При его активном участии был создан благотворительный фонд «Либерте», который помогает реабилитации бывших заключенных. Сама понимаешь, трудоустроиться после отсидки сложно, да и здоровье после зоны у многих оставляет желать лучшего. Так вот, благодаря фонду «Либерте» бывшие зэки поправляют здоровье, обучаются новым профессиям, некоторые даже получают стартовый капитал для открытия собственного бизнеса…
– Благородно.
– Да, такой вот Портнов-старший неравнодушный человек. Продает свои картины, а выручку отдает в фонд. Говорят, его живопись очень ценится. Он какое-то новое направление в ней открыл, аж за границу его работы увозят…
– Да, талантливый человек талантлив во всем, а вот на детях природа частенько отдыхает.
Я вдруг вспомнила, как бездарно провалила легенду о своем криминальном прошлом. Вот дедуля никогда за словом в карман не лезет. Хотела тут же спросить его про Инессу, но дед продолжил:
– Так вот. Кое-кто слышал, как Андрей Антонович сказал своему сыну: «Не примешь мои слова к сведению, оставлю тебя без наследства. Отдам твою долю в «Либерте».
– Вот это еще интересней. Значит, Портнов-старший грозился лишить сына наследства… Так, так, так… А ведь это можно использовать… Интересно, насколько Андрей Антонович богат…
– Курбатов сказал, что у него осталась трехкомнатная квартира в Горовске, которую он сдает.
– Практичный человек, – заметила я.
– Не без этого. Еще, как мы знаем, имеются большой дом в Суровкино с приусадебным участком, коллекция картин, машина…
– Ну, не мультимиллиардер, но и не совсем бедный человек. Молодую жену, значит, он без средств к существованию не оставит, – рассуждала я вслух. – А единственного сына – может кинуть. Дедуля, как ты думаешь, какое условие поставил Андрей Антонович сыну?
– Я не думаю, я знаю. Речь шла о том, чтобы он создал семью, завел детей. Артем был женат, но развелся, детей у него нет. Стремления создать новую семью тоже нет. Все свободное время Артем тратит на путешествия. Постепенно осваивает всю географию земного шара.
– Теперь понятно, почему он так загорел в зимнее-то время. А я уж думала, он посещает солярий.
– Эх, мы с Инессой тоже мечтали путешествовать! Начать хотели с Крыма, но комсомол торжественно вручил твоей бабушке путевку на целину, и она поехала туда без меня. Я ведь никогда в этой организации не состоял, мне страна не могла доверить казахские степи.
– Дедуля, а ты бы взял и вступил в комсомол!
– Членские взносы, собрания… Нет, это все не для меня…
– Но ты бы мог поехать на целину вместе с Инессой.
– Когда я это понял, было уже поздно. Да, Полетт, это задним умом все умные, а когда находишься в самом водовороте, то делаешь глупость за глупостью. Не должен был я отпускать Инессу, не должен…
– Ариша, ты пропустил целый пласт истории – от вашего знакомства в театре до той злополучной путевки на целину.
– Знакомство в театре? С чего ты взяла, что мы в театре познакомились? Это произошло совсем в другом месте. Я ехал в трамвае, выронил билетик, а контролеры тут как тут. Я уже смирился с мыслью провести пятнадцать суток в милицейском участке, тогда безбилетники очень строго карались. Но Инесса взяла и протянула контролеру билетик. Ее подружка сошла на предыдущей остановке. В общем, выручила она меня.
– Дедуля, а ты меня не обманываешь?
– Как ты можешь так плохо думать обо мне? В каждом моем слове – чистейшая правда. Да, я первый раз увидел Инессу на театральных подмостках, в образе Кармен. Решил сыграть Хосе, но меня не приняли в труппу. Мы обменялись с Инессой взглядами, а потом она ушла вместе с режиссером. Я страдал, понимая, что мне не составить конкуренцию ее Станиславскому. Но тот нелепый случай с пропавшим трамвайным билетиком все изменил в моей жизни.
– Ариша, признайся, ты специально сжевал билет, чтобы обратить на себя внимание Инессы?
– Ну, допустим, не сжевал, а просто забыл, в какой карман положил… Что-то ты меня разговорила сегодня не по теме. Пойду я уже к себе, буду готовиться ко сну.
